Текст книги "Зарубежный криминальный роман"
Автор книги: Джон Кризи
Соавторы: Шарль Эксбрайя,Гюнтер Лофлёр
Жанр:
Боевики
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 31 страниц)
– Позвольте нам спросить вас, мистер Нарборо, кто позволил вас войти в кабинет?
Расстроенный тем, что не встретил леди Джейн, Нарборо не ответил слуге. Он начал спрашивать себя, что означали эти телефонные звонки. Как бы ни верил он в доброту и чистоту мира, Мортимер начал сомневаться, и это привело его в дурное расположение духа даже больше, чем отсутствие леди Джейн. Впервые в жизни ему не захотелось прогуляться и, выйдя из дома сэра Микаэля, он прямо направился в отель.
Услышав от Реджинальда потом, что произошло, доктор стал притворно спрашивать, что привело Нарборо в его кабинет. Он бегло осмотрел стены, потом вдруг вскрикнул, указывая на приоткрытую дверцу шкафчика:
– Это не вы, Реджинальд?..
– О, сэр!
– Простите меня, но я так взволнован…
Он вгляделся в замочную скважину и выпрямился, изображая изумление.
– Замок сломан.
– О!.. Но это же… шкафчик с ядовитыми веществами, сэр!
– Действительно!
– Боже праведный!
Сэр Микаэль проверил по списку содержимое шкафчика, потом воскликнул:
– Нет флакона с наперстянкой!
– Это… опасно, сэр?
– Это почти такой же сильный яд, как и цианистый калий, который, к счастью, не тронут!
– Сэр, похитителем может быть только этот Нарборо! Мы слышали, как он говорил леди Ходдесдан, что он хочет устранить вас, сэр! Вызвать полицию?
Уортэм внутренне ликовал. Леди Ходдесдан и Реджинальд – два прекрасных свидетеля, которые в нужный момент уличат Мортимера.
– Вы ведь знаете, Реджинальд, что я добиваюсь избрания в Королевское общество… Его члены – слишком педантичны… Мне кажется, сейчас не стоит, чтобы обо мне заговорили… Надо просто удвоить бдительность и надеяться, что этот сумасшедший использует дигиталис для себя, если конечно, это он его взял… Не следует обвинять, не имея доказательств… Британское правосудие очень сурово к беспочвенным обвинениям.
– И все-таки, сэр…
– Поэтому, я просто составлю заявление о пропаже и вы отнесете его в полицию.
Слуга ушел, полный восхищения своим хозяином, столь по-христиански отнесшимся к провинившемуся.
* * *
Мортимер Нарборо в это серое утро британской столицы укладывал чемодан. Надо было возвращаться к своим озерам, лесам и скалам. Он наивно думал, что в Камберленде люди были не такие злые, как в Лондоне. Он с нежностью укладывал потрепанную за двадцать лет книгу Шекспира, когда зазвонил телефон, и сердце его замерло.
Ненастоящая леди Джейн стала просить прощения у Нарборо. Она извинялась за те испытания, которым она подвергла своего верного рыцаря, но она не могла сразу поверить в его искренность в этом мире современных нравов. Вчера она была за дверью кабинета, в комнате, где она обычно занимается рукоделием, но в последний момент она не решилась выйти.
Все в этих словах восхитило Мортимер: верный рыцарь, испытания, которым его подвергла Дама сердца, рукоделие… Он снова погружался в атмосферу своего странного детства, о котором он никак не мог забыть. Он ответил, что обязательно придет после обеда и надеется наконец рассказать ей, что переполняет его сердце. Молодая женщина пообещала встретиться с ним, она будет ждать его в салоне.
* * *
Леди Джейн любила эти часы после полудня, когда дом пустел после ухода обычных посетителей. Она усаживалась в салоне и принималась за рукоделие, современная Пенелопа в ожидании возвращения своего Улисса, который никогда далеко не уходил. Такое домашнее полузаточение защищало Джейн Бромсвелл от мерзостей повседневной жизни и сделало ее беззащитной. Ее научили любить своего мужа и быть ему верной, что бы он ни сделал, поэтому, храня в мыслях созданный ею образ сэра Микаэля, она думала, что победит Глорию Гист и вернет себе нежность супруга. Конечно, жизнь, которую она вела, разочаровывала ее своей монотонностью, но ведь она была женой человека с такой завидной репутацией. Ей приходилось терпеть, в том числе и ее светские обязанности, к которым она не питала никакой склонности.
Услышав за дверью чьи-то шаги, она решила, что пришел муж. Она уже готова была встать, чтобы приветствовать его, как вдруг увидела в дверях незнакомого человека.
Оказавшись внезапно перед той, которую он так мечтал увидеть, Мортимер застыл на месте, и они оба как зачарованные смотрели друг на друга. Нарборо очнулся первым. Он подошел к ней и протянул к ней руки:
– Джейн…
Леди Уортэм подскочила.
– Простите?
– Джейн… Моя Джейн!
Такая сцена была настолько вне понимания хозяйки дома, что она и не подумала позвать на помощь. Это было, как если бы на улице кто-то грубо пристал к ней.
– Но…
– Дорогая моя… Это чудесно! Вы и я… Я и вы…
Джейн испугалась и хотела дотянуться до шнурка звонка, чтобы позвать кого-то, но Нарборо встал на ее пути.
– Нет, прошу вас… Не звоните! Неужели вы хотите, чтобы этот ужасный Реджинальд что-то узнал о нашем приключении?
– Нашем приключении?
– Джейн, дорогая, не прикидывайтесь, что ничего не понимаете!
– Но, в конце концов, по какому праву вы называете меня просто по имени?
– Потому что я люблю вас.
– Вы…
– Вы об этом знаете, я уже говорил вам это, и не раз, по телефону. Да кроме того, вам наверное сказал ваш муж?
Леди Джейн беспокойно посмотрела на своего собеседника.
– Мой муж знает?
– Конечно, потому что я хочу, чтобы мы с вами любили друг друга открыто.
Теперь она уже не сомневалась, что имела дело с безумцем, но не испытывала страха, скорее это ее забавляло. Она продолжила игру:
– Вы рассказали об этом сэру Микаэлю?
– Да.
– Что он вам ответил?
– Он мне показался несколько шокированным.
– Я думаю!
– Естественная реакция, но он, наконец, поймет, что ему следует отступить, потому что я люблю вас, а вы должны меня полюбить.
Она не могла удержаться от смеха.
– Потому что я должна вас полюбить?
– Обязательно.
– Мне кажется, вы забыли, что я порядочная женщина?
– Я надеюсь, потому что я тоже – порядочный человек, и хочу вас любить самым честным образом в мире.
– Скажите, это вы – тот джентльмен, который сослался на меня, чтобы встретиться с сэром Микаэлем?
– Да, но я не джентльмен, просто счастливый человек, потому что люблю и любим.
– Мной?
– Вами.
– Могу я спросить вас, почему вы решили, что я вас люблю?
– Признаюсь, у меня мало доказательств… По правде сказать, вы холодны, и это меня расстраивает.
– Не думаете же вы, что я должна броситься вам на шею?
– Да.
Джейн расхохоталась. Это, кажется, не обидело ее собеседника, сказавшего:
– Вы чудесно смеетесь… так молодо…
И леди Уортэм поняла, что она давно так не смеялась, очень давно.
– Это вы сказали мужу, что у меня серые глаза?
– Да.
– Зачем было сочинять эту ложь?
– Я не хочу, чтобы ваши глаза были для меня того же цвета, что и для других.
Этот молодой человек забавлял леди Джейн и в то же время трогал ее…
– Садитесь… Кстати, как вас зовут?
– Мортимер Нарборо.
– Мортимер… Правда?
– Правда.
– Впрочем, в вас все необычно… А на что вы надеялись, входя сюда, не будучи представленным?
– Увезти вас.
– Куда?
– В Камберленд.
– Почему в Камберленд?
– Потому что я там живу… Там очень красиво, вы знаете? Вы увидите мои озера… У меня есть маленький дом на краю леса на берегу Деруэнта… Маленький дом для Белоснежки и ее семи гномов… Мне кажется, вы будете там счастливы.
Вдруг что-то прорвалось в сердце леди Джейн. Рассказ этого чудака вынес на поверхность ее сознания давно забытые мечты о разделенной любви. Голос ее дрогнул, когда она спросила:
– Когда вы меня полюбили?
– С тех пор, как увидел вас в парке Сан-Джеймс. Три месяца тому назад.
– И вам этого было достаточно, чтобы выстроить целый роман?
– Чтобы начать жить.
Леди Джейн взглянула на него.
– Мистер Нарборо, возвращайтесь поскорей в ваш Камберленд и постарайтесь забыть эту историю.
– Вы выставляете за дверь человека, который вас любит так, как я люблю? Это невозможно, Джейн!
Молодая женщина встала, чтобы уйти.
– Перестаньте меня называть так, прошу вас.
– Хорошо, Симбелина.
– Симбелина?
– Я так назвал вас, когда впервые увидел, и так вас называю в своих письмах к вам.
– Вы мне пишите?
– Каждый вечер вот уже три месяца. Мне кажется, у меня есть способности, чтобы писать любовные письма.
– Тогда почему бы не писать их другим?
– Что за вопрос! Да потому что я люблю вас!
– Опять!
– Как это опять? Мы любим друг друга всего десять минут и вы хотите, чтобы все кончилось? Вы даже не поцеловали меня!
Леди Джейн прекрасно понимала, что ей нужно было встать в позу оскорбленной невинности и немедленно прогнать этого нахала. Но, слушая Мортимера, она возвращалась в годы своего детства, когда ее гувернантка мисс Дженифер Холмес читала ей сказки, где все было просто и чудесно. Ей казалось, что Мортимер пришел к ней из тех книг в красной обложке с золотым обрезом. Было бы смешно сердиться над персонажем из тех волшебных сказок. Лучше было продолжать игру. Леди Джейн улыбнулась своему странному гостю.
– Я думаю, Мортимер, что вы меня действительно любите какой-то романтической безумной любовью… Благодарю вас… Это очень приятно узнать, что тебя любят… только, вы пришли слишком поздно. Я – замужем и всегда буду верна своему мужу…
Она встала, ласково положила свою руку на плечо этого большого ребенка и тихонько повела его к двери.
– Я вам очень признательна за те прекрасные воспоминания, которые вы мне подарили…
Она открыла дверь, ведущую в вестибюль.
– Я буду думать о вас, когда мне станет грустно… Я буду говорить себе, что там, на берегах озера в Камберленде, в незнакомом мне доме меня ждут письма о любви, которые я никогда не прочту…
– Джейн… моя Джейн, наконец найденная и тут же потерянная…
Она слегка его подтолкнула.
– Прощайте, Мортимер…
В этот момент сэр Микаэль, хитрый, полный ненависти и грязных мыслей, вошел в салон, разом прогнав те призраки, которые возникли в памяти Джейн и защищали ее в этой жизни.
– Надеюсь, что не помешал вам, дорогая?
Внезапно спустившись на грешную землю, леди Джейн вскрикнула, и этот крик показался леди Ходдесдан и Реджинальду, которые шли позади доктора, криком виновной в измене супруги. Леди Элен не удержалась и воскликнула:
– Действительно, дорогая, если бы мне сказали, я бы не поверила! Что касается вас, мистер… мистер…
Мортимер улыбнулся ей.
– Мистер Нарборо.
– Вот именно… Ну что ж, если бы я была мужчиной…
Уортэм перебил ее:
– Прошу вас, леди Ходдесдан…
– Вы правы… Это касается только вас!..
Леди Джейн наконец поняла, что они о ней подумали, и возмутилась.
– Что это значит, Микаэль?
– Может, это мне следует спросить вас, что делает здесь этот человек?
– Ну так спросите меня.
Такая искренность совсем не была в интересах доктора, и он попытался снова овладеть ситуацией.
– Я не хотел бы публично вас унижать!
– Унижать? А как вы могли бы меня унизить?
И снова леди Ходдесдан вмешалась не в свое дело.
– Но Джейн, вы, кажется, не понимаете, что этот человек всюду рассказывает, что любит вас и хочет устранить сэра Микаэля?
Леди Джейн рассмеялась.
– Не могу себе представить, что Мортимер мог бы кого-то убить…
Микаэль, разъярившись, вскричал:
– Как? Мортимер?
Леди Ходдесдан обратилась к Реджинальду как к свидетелю:
– Невообразимо!
Мажордом лишь горестно покачал головой, как если бы ему сказали, что тред-юнионы выбрали для своего ежегодного конгресса Букингемский дворец. Нарборо решил, наконец, покончить со всем этим.
– Почему столько разговоров? Я ведь говорил вам, что люблю вашу жену?
Леди Ходдесдан застонала:
– О, Боже мой!
И она без чувств упала в почтительно протянутые руки Реджинальда Чедгрейва. Возникло некоторое замешательство. Реджинальд спрашивал сэра Микаэля, что ему делать с его ношей. Леди Джейн требовала у своего мужа вразумительно объяснить его недомолвки, а он, в свою очередь, требовал, чтобы Мортимер немедленно ушел. Видя, что никто и не думает о ней, леди Ходдесдан решила придти в себя и, посчитав, что сэр Микаэль готов был броситься на того, кого считал любовником своей супруги, предупредила его:
– Уортэм! Не делайте этого! Вспомните, кто вы!
Доктор внезапно успокоился и поклонился ей:
– Благодарю вас, моя дорогая, за ваше предупреждение…
Снова овладев собой, он улыбнулся своей супруге:
– Я уверен, что это просто недоразумение и вы развеете мои подозрения, Джейн, когда захотите. Я прошу всех все забыть и пойдемте что-нибудь выпьем, чтобы придти в себя… Реджинальд?
– Что вам подать, сэр?
Доктор вопросительно повернулся к леди Ходдесдан, которая промяукала:
– Вы же знаете мою слабость к джину, дорогой…
Мортимер воскликнул:
– Ну что ж, миледи, наши вкусы сходятся… Я очень люблю джин… но пью его очень редко.
Сэр Микаэль заметил ехидно:
– Из благоразумия?
– Из экономии.
Леди Элен сделала гримасу, доктор улыбнулся, а Джейн умилилась простоте этого молодого человека, который не знал, какую ошибку он допустил, признавшись в бедности. Леди Ходдесдан сухо проговорила:
– Я думаю, мистер…
– Нарборо.
– Мистер Нарборо, что наша общая склонность к джину – это единственное, что нас объединяет. Но сама мысль, что мы можем любить одно и то же, мне отвратительна. Я выпью виски, Реджинальд…
Леди Джейн и ее супруг также согласились на виски.
Реджинальд вышел, чтобы принести напитки и почти тотчас вернулся, толкая перед собой столик на колесах со стаканами и солеными бисквитами.
– Я сам налью, Реджинальд.
Тот сухо поклонился и вышел. Он не понимал, как сэр Уортэм мог пить в компании с таким человеком, который намеревался не только соблазнить его жену, но и убить его самого.
Пока леди Джейн угощала всех птифурами, Микаэль, по привычке, протянул стакан с джином леди Ходдесдан, которая, уже забыв, что хотела выпить виски, взяла то, что ей дали и быстро, как старая алкоголичка, поднесла его к губам. Доктор наполнял стакан Мортимера, когда странный звук заставил его обернуться. Он чуть не уронил бутылку. Леди Ходдесдан, держась за сердце и округлив глаза, захрипела и упала.
Сэр Микаэль, как парализованный, не двинулся с места, видя, как леди Джейн бросилась на колени, чтобы попытаться вернуть к жизни старую леди.
– Микаэль! Что же вы! Помогите! Что с вами?
Уортэм пришел в себя. Он наклонился над леди Элен и сразу понял, что она мертва. Он поднялся, взял стакан, из которого пила гостья, понюхал, покачал головой и позвал Реджинальда.
– Реджинальд… страшный случай…
Старый слуга, выпучив глаза, смотрел на труп.
– Леди Ходдесдан умерла… Боже!
– Зовите полицию, Реджинальд!
– Полицию, сэр?
– Леди Элен отравлена.
* * *
В ожидании полиции, доктор оставил свою супругу и Мортимера у мертвого тела, а сам бросился в свой кабинет и позвонил Глории.
– Алло! Глория?
– Да… Что с вами, Микаэль? Ваш голос…
– Жду полицию…
– Что?
– У нас в доме умер человек… отравлен.
– А, понимаю! Браво и держитесь!
– Нет, вы не поняли, Глория! Отравлена не Джейн, а леди Ходдесдан.
– Леди… Но почему она?
– Откуда я знаю.
– Микаэль… Вы ошиблись, наверное?
– Нет, я не ошибся, Глория, представьте, я никого не пытался отравить!
Глава 3Инспектору Дэвиду Тъюстеду осталось прослужить несколько месяцев до его отставки и отъезда в старый дом, унаследованный от родителей возле Грэйт Ярмут в Норфолке. Тъюстед старел и с горечью думал о своей неудавшейся жизни. Он считал, что был рожден, чтобы стать моряком, но потом вдруг, неизвестно почему, оставил свои мечты о море и стал полицейским. Характер у него был угрюмый и его не любили, но и не ненавидели в Скотлэнд-Ярде. О нем не думали, и его коллеги совсем не переживали его скорый уход, поскольку он никак не касался их повседневных забот. Начальство же, наоборот, очень его ценило, прежде всего его прозорливость, решительность, основанные на его долгом опыте, особенно же отмечали то понимание, которое он выказывал, и его стремление улаживать дела, а не обострять обстановку.
Так случилось, что когда раздался звонок с Харли стрит, Дэвид был единственным свободным инспектором. Ворча про себя, он взялся за это расследование, которое должно было стать последним в его жизни делом. В помощь себе он взял сержанта Омера Эйбриджа, который тоже заканчивал свою карьеру на службе Ее Величества. Тридцать пять лет тому назад он, крестьянин из Йоркшира, приехал в Лондон и сумел за эти годы не потерять ни своего акцента, ни манер сельского жителя. Вот за что его и любил Дэвид.
По правде сказать, сержант, не способный ни на какую инициативу, поднялся по служебной лестнице только благодаря выслуге лет и хорошему здоровью. Инспектору же от него было нужно лишь его живительное присутствие и то, что его никогда ничто не волновало.
* * *
Инспектора нисколько не задело высокомерное поведение Реджинальда Чедгрейва. Наоборот, под холодным взглядом Тъюстеда тот почувствовал себя неуютно. Инспектор лишь сказал:
– Полиция.
Реджинальд поклонился:
– Если вы соблаговолите войти, мы сообщим о вашем приходе.
Дэвид решительно отстранил слугу.
– Незачем. Покажите лишь, где это.
Это было столь необычно, что Реджинальд не мог произнести ни слова и лишь жестом растерянно указал на дверь салона. Такая анархия окончательно сбила его с толку. Теперь все было возможно…
Полицейский вошел, не постучав. Одним взглядом, он оценил обстановку. Прежде всего труп, лежащий на диване. Рядом с ним, благородный человек, очевидно хозяин дома. За ним – женщина, сестра или супруга хозяина. Еще дальше – молодой человек, вид которого, костюм и некоторая растерянность позволяли думать, что он чувствовал себя здесь не в своей тарелке.
– Инспектор Дэвид Тъюстед из Скотлэнд-Ярда. А это сержант Эйбридж. Вызывали?
Сэр Микаэль вышел вперед:
– Сэр Микаэль Уортэм… врач, моя жена леди Джейн… Мистер Нарборо… Это я вас вызвал, инспектор…
Тъюстед прервал его, указав пальцем на покойницу:
– Кто это?
– Леди Элен Ходдесдан.
Покачав головой, инспектор дал понять, что знал, о ком идет речь. Уортэм продолжил:
– Моя старая пациентка и друг.
– Что произошло?
– Ну что ж, всем предложили напитки… Леди Элен выпила свой бокал одним глотком…
Дэвид нахмурился. Сэр Микаэль ответил на его немой вопрос.
– Это одна из ее слабостей, инспектор… но в ее возрасте, это не имело особого значения.
– Мне кажется, нет.
– Именно… Она выпила и упала, как подкошенная.
– Леди Ходдесдан была вашей пациенткой?
– Совершенно верно.
– Значит, я заключаю, что леди Ходдесдан страдала сердечной болезнью. Может быть, она умерла от внезапного приступа?
– Нет, не думаю.
– Почему?
– Потому что я ее осматривал вчера или позавчера. В ее состоянии не было ничего тревожного, и потом… я понюхал ее стакан, то, что там оставалось… Я почти уверен, что там был цианистый калий…
– Что позволило вам подозревать отравление?
– Я не знаю… Может быть то, что вчера у меня исчез флакон с дигиталисом из взломанного шкафчика с ядовитыми веществами…
Тъюстед от удивления присвистнул. Уортэм поспешил добавить:
– Об этом мы сообщили в полицию.
– А о взломе?
– Нет.
– Почему?
– Я надеюсь быть избранным в Королевское общество и любая огласка может мне повредить.
– Вижу. Был ли кто-нибудь еще здесь после того, как умерла леди Ходдесдан?
– Нет.
– Эйбридж, позвоните в Скотлэнд-Ярд, чтобы прислали машину, потом заверните эти стаканы, они послужат нам вещественными доказательствами.
Пока Омер выполнял приказание, Тъюстед обратился к остальным.
– Только заключение судебного врача покажет, что леди Ходдесдан умерла естественной смертью или была отравлена. До тех пор я не имею права считать вас подозреваемыми, а лишь свидетелями. Мне хотелось бы побеседовать с вами с каждым в отдельности, но вы можете отказаться пока нет подтверждения преступления.
Сэр Микаэль, леди Джейн и Мортимер заявили, что они готовы отвечать на любые вопросы, которые инспектор сочтет нужным задать. Доктор предложил для этой цели свой кабинет. По статуту, это не был еще допрос. Тъюстед ждал, когда специальные службы примутся за дело, судебный врач даст свое заключение о причине смерти, проведя предварительный анализ, и будет проведено вскрытие. Он попросил сэра Микаэля провести его в свой кабинет, а Омеру было поручено не спускать глаз с леди Джейн и Мортимера.
Дэвид Тъюстед уверенно уселся в кресло доктора, а хозяин сел в одно из кресел, в которых обычно сидели больные.
– Неприятная история, сэр Микаэль, если ваш прогноз и заключение судебного эксперта подтвердятся вскрытием… Расскажите мне о краже дигиталиса.
Доктор рассказал, как он в присутствии слуги обнаружил кражу. Полицейский что-то записал.
– И у вас нет никаких подозрений в отношении личности вора?
– Бог мой…
– Ну же, доктор, ведь речь идет, по-видимому, об убийстве, должен вам напомнить.
– Вот именно, инспектор, назвать имя того, кого я подозреваю, значит заподозрить его в убийстве. Вы понимаете мои колебания?
– Сэр Микаэль, оставьте мне подозрения и даже обвинения, мне нужны от вас лишь свидетельства.
Уортэм сделал вид, что он через силу рассказывает о том, как его слуга застал Нарборо в его кабинете, куда он проник тайком.
– Если я правильно понял, доктор, вас не было дома?
– Я заканчиваю прием больных к пяти часам, а это произошло около пяти часов сорока пяти минут.
– Вы принимаете, назначив час?
– Совершенно верно.
– Мистеру Нарборо было назначено время?
Сэр Микаэль пожал плечами.
– Если вы успели заметить, инспектор, он не может быть моим пациентом.
– Тогда что же он здесь делает?
– Вам это покажется очень странным.
– Скажите же!
– Чтобы попытаться встретиться с моей супругой, в которую он, по его словам, без памяти влюблен.
– Кому это он сообщил?
– Мне.
– Очень странно, не правда ли?
– Без всякого сомнения… Но этот Нарборо меня особенно интересует как клинициста. Я совершенно убежден, что мы имеем здесь дело с аморальностью, социальной анархией!
– Не правильней ли было бы, чтобы он обратился непосредственно к вашей жене?
– Инспектор! Леди Джейн знает свои обязанности…
– Я нисколько не сомневаюсь, но я по-прежнему не понимаю, как этот Нарборо – а вы знаете о его намерениях – смог войти в ваш дом?
– Я вам объяснил, что он меня интересует.
– Да.
– И потом, я не предполагал, что он может украсть дигиталис. Я нашел его в компании леди Джейн. Со мной лично пришла леди Ходдесдан, которую я повстречал на пороге моего дома.
– Как случилось, что леди Джейн никого не позвала, чтобы выставить этого нахала?
– Я еще не успел ее об этом спросить.
– А вы сами, доктор, почему вы не выставили за дверь этого типа?
– Я чуть было не сделал это, но леди Ходдесдан напомнила мне, что я должен быть сдержанным, что я не могу допустить никакого скандала, вот почему я счел за лучшее считать этого грубияна просто невоспитанным мальчишкой… Я не мог вести себя по-другому, не желая выставить леди Джейн в дурном свете и допустить, что она выслушивала этого свихнувшегося.
– Это точка зрения. Что вы думаете, сэр Микаэль, об этом убийстве?
– Как мужчина с мужчиной?
– Да, если хотите.
– Так вот, я уверен, что леди. Ходдесдан умерла по ошибке.
– Что вы имеете в виду?
– Что убить хотели отнюдь не леди Ходдесдан.
– А кого же?
– Меня.
– Вас? Что позволяет вам так думать?..
– Я – супруг, я мешаю, я – препятствие…
– И вы считаете, что этот Нарборо захотел вас убрать, чтобы сблизиться с леди Джейн?
– Я абсолютно в этом уверен.
– Как вы считаете, убийца – вольный или невольный – леди Ходдесдан – Нарборо или… леди Джейн?
Врач подскочил.
– Моя супруга? Вы с ума сошли… Прошу вас меня простить, но Джейн не испытывала никакой враждебности в отношении леди Элен, конечно, она раздражала иногда, как и других, однако, чтобы убить…
Полицейский заметил:
– А разве вы не сказали мне, что речь идет скорее всего об ошибке? Извините меня за такое предположение, которое я не могу отбросить… А если леди Джейн захотела бы избавиться от вас, чтобы уйти к Нарборо?
Сэр Микаэль рассмеялся.
– Она его видела впервые.
Тъюстед подскочил на стуле:
– А вы в этом уверены?
Уортэм хотел запротестовать, но инспектор жестом остановил его.
– Если леди Джейн и этот молодой человек уже встречались, то это объяснило бы, сэр, почему ваша жена терпела его присутствие пока вас не было дома… Вы ведь поставили ее в известность в отношении тех чувств, которые питал к ней этот Нарборо?
– Нет.
– И все-таки вы нашли их вместе… Леди Джейн относится к тому миру, где не просто обратиться к человеку, не будучи представленным.
Сэр Микаэль не знал, что на это сказать. Возможно ли, чтобы леди Джейн разыгрывала комедию? Обманывала его? Инспектор про себя улыбнулся при виде растерянности столь самоуверенного человека, который с самого начала показался ему антипатичным.
– Думаю, что пока этого достаточно, доктор. Могу ли я поговорить с вашим слугой?
– Я пришлю его к вам.
В те короткие мгновения, что он остался один, Дэвид Тъюстед подумал о своей профессии и сказал себе, что как бы долго ты ни проработал, никогда нельзя считать, что ты уже все знаешь. Увидев входящего мажордома, инспектор представил себе архиепископа Кэнтерберийского, принимающего его в своем доме.
– Как вас зовут?
– Реджинальд Чедгрейв.
– С какого времени вы живете в этом доме?
– Восемь лет, сэр.
– А до этого?
– Пять лет у герцога Киркмера, двадцать седьмого… Одиннадцать – у графа Эгремона… Девять лет у баронета Драммора… Наконец, четыре года, в начале, – у герцогини де Бар. Нам пятьдесят семь лет, сэр.
– Прекрасная карьера.
– Мы можем этим гордиться, сэр.
– Что вы думаете о сэре Микаэле и его супруге?
– Вообще, мы не думаем, сэр, но исключительно для того, чтобы помочь джентльмену из Ярда, скажем, что они неплохи в своем духе.
– Что вы имеете в виду?
– Мы рассказали вам в каких домах мы служили, а теперь мы вынуждены считать наше пребывание здесь как некую немилость… Немилость, которой мы обязаны не себе. Это несчастный результат социальных потрясений, не позволяющих более знаменитым фамилиям поддерживать должный уровень. Мы должны признать, однако, что могли пасть еще ниже.
– Муж и жена ладят между собой?
– Нам так кажется, сэр.
– А леди Ходдесдан?
– Конец фамилии, сэр, но еще неплохого качества. Ужасно болтлива и слишком легко сходится с людьми низкого происхождения… У нее была слабость все еще считать себя неотразимой. Очаровательная личность при условии, если не живешь постоянно рядом с ней.
– А этот Нарборо?
Реджинальд презрительно скривился.
– Не интересен, сэр.
– А что еще?
– Человек, лишенный всякого воспитания… Он вошел сюда как в завоеванную страну, не назначив свидания… Совершенно невообразимо!
– А что он хотел?
– Встретиться с сэром Микаэлем.
– Чтобы сообщить ему что?
Реджинальд выпятил грудь.
– У нас нет привычки подслушивать у дверей, сэр.
– Привычки… я уверен…, но в этот раз?
Под взглядом полицейского, Реджинальд смешался. Тъюстед настаивал:
– Поведение этого посетителя вас насторожило… Вы испугались за своего хозяина, поэтому позволили себе нарушить принципы.
– Вы совершенно правильно поняли нашу ситуацию, сэр!
– И что вы услышали?
– Немыслимо, сэр!.. Этот тип осмелился заявить сэру Микаэлю, что он любит леди Джейн и намеревается забрать ее с собой в Камберленд!
– И какова была реакция сэра Микаэля?
– Сначала это его позабавило, потом он все более и более раздражался, до тех пор, пока не предложил этому типу уйти.
– И он ушел?
– Он ушел, сэр, но явился на другой день…
– Что ему было надо?
– Увидеть леди Джейн.
– И вы не выставили его за дверь?
– У нас был приказ, сэр. По вашему мнению, сэр Микаэль не очень верил нелепостям, которые тот говорил, и подозревал, что была какая-то тайна… Вот почему мы должны были не спускать с него глаз.
– Сквозь стены?
– Через замочную скважину, сэр. В этот день этот Нарборо встретился с леди Ходдесдан и осмелился заявить ей, что любит леди Джейн и намеревается устранить сэра Микаэля!
– Вы это услышали?
– Как мы слышим вас, сэр.
– Несколько наивно с его стороны, не так ли?
– Этот малый ни на кого не похож и поступает не как все.
– Начинаю верить.
– На следующий день мы застали его в кабинете доктора, куда он пробрался из зала ожидания. Он спокойно вышел оттуда, а когда сэр-Микаэль возвратился домой, он обнаружил, что у него пропал флакон дигиталиса. Мы позвонили в комиссариат и нам очень грубо ответили. Наконец, сегодня вечером, когда доктор вернулся домой вместе с леди Ходдесдан, мы нашли этого Нарборо возле леди Джейн.
– По вашему мнению, преступником должен быть только Нарборо?
– Нам трудно думать иначе, сэр.
– Но… зачем было этому парню убивать старую леди?
– Здесь… мы склонны считать, что произошла ошибка.
– Вы не один так думаете…, а как мистер Нарборо смог бросить яд в стакан леди Ходдесдан?
– Право, сэр, в этом вопросе мы вынуждены признаться в незнании.
– Тогда примите совет: никогда не обвиняйте, если не можете представить доказательств… До сих пор вы говорили мне лишь о мотивах. Благодарю вас. Попросите леди Уортэм зайти ко мне, пожалуйста.
Реджинальд ушел, полный презрения. Этот полицейский был склонен защищать Нарборо. Слуга презрительно фыркнул: эти простолюдины поддерживали друг друга. Классовая солидарность! Предаются интересы Королевы! Да разве может быть иначе с тех пор, как лейбористы у власти! Бедная Англия!
А в это время полицейский сказал себе: все в этом деле кажется слишком простым. Если этот Нарборо действительно имел намерение убить кого-то, то зачем он старался всех предупредить об этом? И что за глупость взять яд у будущей жертвы, в таком месте и в такое время, которые могли бросить подозрения только на него? Слишком просто, слишком глупо, если, конечно, не имеешь дело с сумасшедшим… И если Нарборо хотел убить сэра Микаэля, то почему жертвой стала леди Ходдесдан?
* * *
Леди Джейн, в отличие от мужа, произвела на полицейского прекрасное впечатление. Он попросил ее присесть.
– Мадам, я услышал от вашего супруга и вашего слуги ужасную историю о том, как этот молодой человек заявил сэру Микаэлю, что любит вас и намеревается увезти вас с собой в…
– В Камберленд, где у него есть домик, достойный Белоснежки и семи гномов.
– Простите?..
– Это то, что он мне сказал.
– Сумасшедший?
– Если поступать не так как все означает безумие, тогда Мортимер сумасшедший.
– Потому что его еще и зовут Мортимер?
– Он и не может носить обычное имя.
– Мадам… Я должен задать вам… деликатный вопрос… Вы любите этого человека?
– Да.
– А?
– Так же как я люблю героев сказок Перро, Очарованного Принца, Ланселота… Понятно?
– Надеюсь. Вы уже встречались с ним до сегодняшнего вечера?
– Нет.
– И все-таки вы приняли его?
– Я его не принимала, инспектор, он оказался здесь неизвестно как.
– И вы не позвали на помощь?
– Нет.
– Могу я вас просить, почему?
– Потому что он ни на кого не похож, потому что он говорит, как никто другой, потому что поступает, как никто другой.
– И вы сразу же поняли это?
– Сразу.
– Он сказал вам, что любит вас?
– Да.
– Вы ему поверили?
