Текст книги "Одна откровенная ночь (ЛП)"
Автор книги: Джоди Малпас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)
Рослый мужчина встает с кровати и наклоняется, чтобы поцеловать мою бабушку в щеку, и она принимает это с ласковой улыбкой, поднимает руку и похлопывает Уильяма по плечу.
– У вас все еще много счетов? – интересуется он.
– О да! – Нан берет пульт и направляет его в сторону телевизора. Тот оживает, и Нан откидывается на спинку кресла. – Восхитительная техника! Ты знала, что можно посмотреть любую серию «Жителей Ист-Энда»[17]17
«Жители Ист-Энда» – британская мыльная опера, где показана повседневная жизнь простых обитателей вымышленного округа Уолфорд в Ист-Энде, восточной части Лондона.
[Закрыть] за последний месяц одним нажатием кнопки?
– Невероятно, – поддакивает Уильям, слегка улыбаясь мне.
Я ошеломленно молчу, наблюдая, как Нан и бывший сутенер ее дочери общаются будто родственники. Уильям Андерсон, повелитель подпольного мира, кажется, не дрожит от страха. И Нан явно не собирается обрушить весь свой гнев на человека, который прогнал ее дочь. Что ей известно? Или что Уильям сказал ей? Глядя на них, не подумаешь, что между этими людьми когда-либо была вражда. Они, безусловно, ощущают себя комфортно и уютно. Я в полном замешательстве.
– Пожалуй, сейчас мне лучше уйти. – Мягкое заявление Уильяма врывается в мои противоречивые мысли и возвращает обратно в душную больничную палату. – Веди себя хорошо, Жозефина.
– Ну конечно, – фыркает Нан, отмахиваясь от него, – если они меня завтра освободят, я буду просто ангелом.
Уильям смеется, с нежностью глядя на мою любимую бабушку.
– От этого зависит ваша свобода. Я заскочу попозже. – Он поворачивается ко мне, и от моего очевидного замешательства, улыбается еще шире. – Тед вернется, чтобы забрать тебя, как только подбросит меня в клуб. Отвезет тебя домой.
Речь об его заведении останавливает мое желание отказаться.
Воспоминания о роскошном клубе начинают всплывать у меня в голове и заставляют зажмуриться в попытке стереть их.
– Ладно, – бормочу я, поднимаясь и взбивая лишнюю подушку на кровати, чтобы не пришлось встречаться с суровым взглядом, задержавшемся на мне дольше, чем необходимо. Мой телефон звонит идеально вовремя, позволяя переключить внимание на его поиски, как только заканчиваю играть с подушкой.
«Вежливо отвечать, когда тебе задают вопрос»
Хочется просто сбежать домой и спрятаться в кровати. В этом убежище никто не сможет найти меня и еще сильнее ухудшить настроение.
– Оливия, дорогая, ты в порядке? – беспокойство в голосе бабушки не оставляет мне иного выбора, кроме как выдавить улыбку.
– Со мной все хорошо, Нан. – Небрежно бросаю мобильный, так и не ответив. Игнорирую дальнейшие упреки, которые, скорее всего, вызовет мое невежество и снова поудобнее устраиваюсь на кровати. – Ну, значит, домой завтра или в пятницу?
Облегчение переполняет меня, когда тревога немедленно покидает лицо бабули, и она погружается в краткое изложение причин, по которым не может дождаться побега из этой «адской дыры». Терплю это целый час, пока не приходит Джордж. Оставляю Нан рассказывать ему о своих обидах после того, как сама же их кратко пересказываю. На данный момент я не уверена во многом в своей жизни, но точно знаю, что не желала бы быть медсестрой в этой больнице прямо сейчас.
Как раз перед тем, как оставить больницу, получаю сообщение с незнакомого номера, в котором говорится, что машина ждет, когда я буду готова отправиться домой. Но я не готова возвращаться и в то же время понимаю, что Тед получил строгий приказ никуда больше меня не отвозить. А еще осознаю, что никакие милые разговоры или улыбки не убедят водителя Уильяма поступить иначе.
– Малышка!
Поворачиваюсь на пятках и едва не взвизгиваю, замечая бегущего ко мне Грегори. Вид моего лучшего друга в грязных военных штанах и узкой футболке прогоняет терзающие разум мучительные мысли.
Он хватает меня и кружит, вызывая еще один пронзительный визг.
– Боже, как я рад тебя видеть.
– И я тебя. – Крепко прижимаюсь к нему и позволяю снова стиснуть меня. – Ты идешь проведать Нан?
– Да, а ты уже была?
– Я оставила ее с Джорджем. Ее могут завтра отпустить домой.
Грегори отрывает меня от своего тела и, схватив за руки, удерживает на месте. Затем настороженно прищуривается, глядя на меня. Не понимаю почему. Я ничего не сказала и не сделала, чтобы вызвать подозрения.
– Что случилось? – спрашивает он.
– Ничего. – Я немедленно отчитываю себя за то, что отвожу глаза.
– Ну конечно, – с сарказмом отвечает он, – мне ведь приснилось то, как ты убегала, а затем несколько громил таранили квартиру Миллера. Тебе не о чем беспокоиться.
– Громилы? – Я сразу понимаю намек Грегори на тех, кого Миллер предпочитает называть безнравственными ублюдками.
– Да уж, прекрасный опыт. – Он берет мою руку, кладет ее на свой согнутый локоть и ведет меня к выходу.
– За все время, что мы общались по телефону, ты ни разу об этом не упомянул.
– Ливи, с тех пор, как ты исчезла в Нью-Йорке мы занимались только лишь бессмысленной болтовней. Не притворяйся, что тебе хотелось другого.
Не могу спорить с ним, поэтому и не спорю. Меня не интересовало, что произошло, когда мы с Миллером уехали, и все еще не волнует, но упоминание о громилах возбуждает любопытство.
– Мерзкие на вид сукины дети. – Грегори только подстегивает это любопытство, а вместе с ним добавляет гору беспокойства. – Твой Уильям – хозяин этого гребаного мира наркотиков – расправился с ними как с котятами. Он даже не вспотел, когда один из них постучал по кобуре пистолета. Гребаного пистолета!
– Пистолет? – Я задыхаюсь, а сердце подпрыгивает к горлу.
Грегори осторожно оглядывается, затем ведет меня по другому коридору, за пределы слышимости остальных посетителей.
– Ты меня слышала. Кто эти люди, Ливи?
Я отступаю на несколько шагов.
– Не знаю. – Я не чувствую вины за свою ложь, потому что слишком взволнована.
– Ну а я знаю.
– Знаешь? – распахиваю глаза от страха. Уильям наверняка не открыл правды Грегори. Пожалуйста, скажи, что он ничего не говорил Грегори!
– Да, – он подходит ближе и быстро оглядывается по сторонам, убеждаясь, что мы одни, – наркоторговцы. Миллер работает на этих громил и, готов поспорить, сейчас он в полном дерьме.
Я просто в ужасе. И в шоке. Не уверена, что лучше: позволить Грегори верить в то, что Миллер вовлечен в наркоторговлю или поведать правду. Хотя друг прав в одном. Мой мужчина действительно работает на громил.
– Ладно, – выдыхаю, отчаянно пытаясь найти слова и не нахожу их, но это нормально, потому что Грегори продолжает раньше, чем замечает мое молчание.
– Оливия, твой парень не просто психопат с обсессивно-компульсивным расстройством, бывший бездомный, шлюха или эскорт, но еще и наркодилер!
Прислоняясь спиной к стене, я смотрю вверх, даже не моргая от мощного света, обжигающего сетчатку. Вдруг он сожжет и мои проблемы.
– Миллер – не наркодилер, – спокойно сообщаю я. Прямо сейчас было бы так просто слететь с катушек.
– И эта пташка, София, я еще не выяснил кто она, но явно ничего хорошего от нее не жди. Имею в виду, – он смеется, – она может похитить?
– Она влюблена в Миллера.
– И бедная Нан, – продолжает Грегори. – Она пригласила Уильяма за обеденный стол, будто они старые друзья.
– Так и есть. – Неохотно признаю, что мне, наверное, следует выяснить, насколько они дружны, но также помню о том, что бабушка очень чувствительна, и будить старых призраков глупо. Вздыхая, опускаю голову, но он этого не замечает. Грегори быстро идет вперед, продолжая строить предположения.
– Он приходил каждый день, пока ты была… – Друг, наконец, останавливается, явно напрягаясь. – Так и есть?
– Он знал мою мать. – Отдаю себе отчет, что эти слова вызовут поток вопросов, поэтому поднимаю руку, когда он переводит дыхание. – Миллер работает на этих людей, и они не хотят его отпускать. Он пытается найти выход.
Грегори хмурится.
– А какое это имеет отношение к Крестному отцу?
Не могу не улыбнуться его шутке.
– Он был сутенером моей матери. Не ладит с боссом Миллера. И пытается помочь.
Грегори не в силах скрыть удивление. Его глаза в этот момент напоминают блюдца.
– Бляяя…
– Я устала, Грегори. Устала ощущать себя потерянной и беспомощной. Ты – мой друг, и прошу, не усугубляй, – вздыхаю я. Однако даже от одного моего признания эти эмоции все равно усиливаются. – Мне нужно, чтобы ты был моим другом. Пожалуйста, просто будь им.
– Черт возьми, ладно, – бормочет он, стыдливо опустив голову. – Теперь я чувствую себя как сотня тонн первоклассного дерьма.
Хочу облегчить его состояние, сказать, что не винить себя, ведь он не уходит прямо сейчас, но у меня нет сил. Отталкиваюсь от стены и тащусь к выходу. Может, я и зла на Миллера, но понимаю, что он единственный, кто может меня успокоить.
Робкое прикосновение скользит по моему плечу, и друг подстраивается под мой темп. Он молчит, возможно, опасаясь еще сильнее усугубить мое отчаяние. Я смотрю на своего лучшего друга, когда он притягивает меня ближе, но Грегори продолжает пялиться вперед.
– Ты не собираешься проведать Нан?
С печальной улыбкой он качает головой.
– Позвоню ей в Скайпе на этот модный телевизор. Она обрадуется.
– Там есть интернет?
– И телефон, но ей нравится меня видеть.
– Нан пользуется интернетом?
– Ага. Много. Уильям постоянно пополняет ее счет. Последние несколько дней, наверное, стоили ему целое состояние. Она подсела.
Я смеюсь
– Как Бен?
– Мы стараемся.
Я улыбаюсь, радуясь этой новости. Это может означать только одно.
– Я рада. Ты здесь на своем фургоне?
– Ага. Хочешь, отвезу тебя куда-нибудь?
– Хочу, – улыбаюсь я и еще сильнее прижимаюсь к его груди. Я не поеду с Тедом. – Можем отправиться в бистро, пожалуйста?
Глава 9
Телефон Грегори начинает звонить, как только мы сворачиваем за угол кафе. Он поднимает задницу со своего места и роется в кармане штанов, а я открываю дверь.
– Я тебе позвоню позже, – обещаю, наклоняясь чтобы чмокнуть друга в щеку. Он хмурится, глядя на экран. – Что случилось?
– Погоди. – Он показывает мне подождать немного, поднимая один палец, и отвечает. – Алло. – Расслабленно откинувшись на спинку сиденья, я продолжаю держаться за ручку и наблюдаю, как он внимательно слушает несколько секунд. Затем Грегори будто съеживается. – Она со мной.
Я тоже съеживаюсь, морщусь и стискиваю зубы одновременно, затем инстинктивно выпрыгиваю из машины и захлопываю дверь. Торопливо перехожу через дорогу. Следовало предвидеть появление поисковой группы после того как оставила Теда у больницы и проигнорировала бесчисленное количество звонков от Миллера и Уильяма.
– Оливия! – кричит Грегори.
Оказавшись в безопасности на другой стороне улицы, оборачиваюсь и вижу, как он качает головой. Виновато пожимаю плечами, но только из-за того, что забыла предупредить друга об ожидающем меня водителе, тем самым невольно затащив его в самый эпицентр скандала.
Подняв руку и слегка взмахнув, поворачиваюсь спиной к Грегори и проскальзываю в переулок, который приведет меня в бистро. Но снова съеживаюсь, когда в рюкзаке мой новый айфон начинает играть «I’m Sexy and I Know It».
– Черт, – бормочу я, вытаскивая его, и внутренне вою из-за выбора рингтона для лучшего друга. – Грегори, – говорю я, продолжая решительно шагать.
– Ты изворотливая стерва!
Я смеюсь и смотрю по сторонам, прежде чем перейти дорогу.
– Я не изворотливая. Просто не упоминала, что на сегодня у меня есть водитель.
– Черт побери, Оливия. Уильям не очень доволен, и Мистер Псих мне тоже звонил.
– Миллер? – Не знаю, зачем спросила. Кто еще может быть Мистером Психом?
– Ага. Господи, малышка! С каких пор быть твоим другом стало опасным занятием? Я боюсь за свой позвоночник, свои кости… и за свое гребаное прекрасное лицо!
– Успокойся, Грегори, – подпрыгиваю от сигнала машины и поднимаю руку, извиняясь, пока выхожу на тротуар, – я сейчас свяжусь с ними обоими.
– Уж постарайся, – ворчит он.
Это просто смешно, и я решаю выбрать меньшее из двух зол. Одинокая жизнь, навязанная себе самой, немного удушала, но с ней было гораздо проще справляться. Я сама все контролировала. Больше никто. Согласна, что Миллер разбудил меня, освободил, как и обещал, но сейчас он пытается отобрать это ощущение свободы, а я начинаю обижаться на него за это. Грегори должен быть на моей стороне. Будь я проклята, если они перетаскивают моего лучшего друга на свою темную сторону.
– Ты чей вообще друг?
– А?
– Ты слышал меня. Чей ты друг? Или после моего уезда вы с Уильямом стали закадычными друзьями?
– Смешно, малышка. Очень смешно.
– Я не шучу. Ответь на вопрос.
Наступает короткая пауза, за которой следует долгий вдох
– Твой, – произносит он на выдохе.
– Рада, что мы это прояснили.
Хмурюсь, заканчивая разговор с Грегори, затем оглядываюсь по сторонам, прежде чем перейти дорогу к кафе. Легко шагаю по тротуару, практически подпрыгивая. Когда подхожу к своему месту работы, улыбаюсь.
– Оливия! – Рев, пронизанный жутким страхом, заставляет меня остановиться посреди дороги и развернуться. Я слышу автомобильные гудки и новые крики ужаса. – Оливия! Беги!
Растерявшись, хаотично осматриваюсь вокруг, пытаясь выяснить, что происходит. Все понимаю, когда замечаю, как на меня несется огромный черный автомобиль. Быстро. Разум дает мне правильные команды.
Шевелись!
Беги!
Уйди с дороги!
Только вот тело игнорирует их. Я в шоке. Застыла. Превратилась в легкую мишень.
Все звуки вокруг заглушают повторяющиеся требования сознания. Я сосредоточена только на том, что автомобиль оказывается все ближе и ближе, и ближе.
Из транса меня выводит визг шин, а затем топот ног по асфальту. Словно мячик лечу в сторону и валюсь на тротуар. Меня оглушает ударом, но приземляюсь мягко. Я дезориентирована. Растеряна. Неожиданно начинаю двигаться, но не по своей воле, и вскоре я уже сижу, а передо мной на корточки опускается Тед. Откуда он взялся? Я же оставила его у больницы.
– Из-за тебя меня уволят, девочка, – сетует он, быстро осматривая мое лицо, прежде чем проверить тело на наличие повреждений. – Черт возьми, – ругается, помогая мне подняться.
– Я… прошу прощения – заикаясь, бормочу я, совершенно потрясенная, пока Тед, раздраженно пыхтя, отряхивает меня. – Я не видела машину.
– Тебе и не следовало, – тихо бурчит он, но я слышу его громко и отчетливо.
– Кто-то пытался меня задавить? – ошеломленно спрашиваю.
– Возможно, немного предупредить, но давай не будем торопиться с выводами. Куда ты собралась?
Слепо тыкаю через плечо на кафе на другой стороне улицы, не в состоянии сказать ни слова.
– Я подожду здесь. – Тед качает головой, вытаскивает телефон из кармана и бросает на меня серьезный взгляд, который заставляет желать ускользнуть от него снова.
Поворачиваюсь на трясущихся ногах, желая придать себе немного устойчивости, прежде чем появлюсь перед друзьями по работе, и они заподозрят неладное. Но что-то пошло не так. Скорее всего, меня только что пытались укокошить. А если учитывать беспокойство, которое проявлял Миллер последние несколько дней, можно заключить, что винить стоит этих громил. Ну или аморальных ублюдков, без разницы, как их называть. Таким образом они отправили сообщение.
Запах и звуки в кафе мне знакомы и почти заставляют непринужденно улыбнуться.
– О боже! Ливи! – Сильвия бросается ко мне через зал, оставляя бесконечное количество клиентов смотреть ей вслед широко распахнутыми глазами. Остаюсь на месте, опасаясь, что она врежется в дверь, если я сдвинусь с места. – Как я рада тебя видеть!
Ее тело врезается в мое, выбивая весь дух.
– Привет, – закашливаюсь я, но снова хмурюсь, мельком замечая незнакомое лицо за стойкой.
– Как ты? – Сильвия отступает, держа руки у меня на плечах и поджимая розовые губы, пока изучает мое лицо.
– Все хорошо, – говорю я.
Как бы ни было все наоборот. Но я отвлекаюсь на девушку за стойкой, которая обращается с кофемашиной так, будто работает здесь несколько лет.
– Я рада, – произносит Сильвия, улыбаясь. – А Миллер?
– У него все хорошо.
Неожиданно ощущаю неловкость и нервно переминаюсь с ноги на ногу. Незапланированный отпуск – вот что она думает. Вполне приемлемым оправданием моего внезапного исчезновения было то, что после взлетов и падений Миллер утащил меня, чтобы хорошо отдохнуть. Дэл удивился, когда я позвонила и сообщила, что меня не будет неделю, но он дал мне благословение и пожелал приятно провести время. Проблема в том, что прошло больше времени.
Телефон звонит в моей руке, и я снова оцениваю достоинства его отсутствия. Пряча экран от любопытных глаз Сильвии, ставлю на беззвучный режим. Это либо Миллер, либо Уильям, и я все еще не желаю разговаривать ни с одним из них.
– Ну как у вас тут дела? – интересуюсь, придерживаясь тактики отвлечения внимания.
Это срабатывает. Она встряхивает своими блестящими черными короткими волосами и, устало вздыхая, качает головой.
– Ужасно занята, и Дэл обслуживает еще больше мероприятий, чем когда-либо.
– Ливи! – Дэл появляется в дверях кухни, а за ним быстро идет Пол. – Когда ты вернулась?
– Вчера. – Я неловко улыбаюсь, немного смущенная, что не сообщила. Но все произошло так неожиданно, и Нан поглотила все мои мысли с момента, как выяснилось, что у нее случился сердечный приступ. Остальное казалось несущественным, включая мою работу. Но теперь я здесь, и мне не терпится начать сначала, как только удостоверюсь, что бабушка полностью выздоровела.
– Рад тебя видеть, дорогая. – Пол подмигивает мне, прежде чем вернуться на кухню, оставляя Дэла вытирать руки кухонным полотенцем. Тот косится на девушку, которая сейчас готовит кофе ожидающему клиенту, а затем смотрит на меня со смущенной улыбкой. Я вдруг чувствую себя неуверенно, неудобно и неуместно.
– Я не знал, когда ты вернешься, – начинает он, – и у нас не хватало рук. Роуз спрашивала о вакансиях и сразу была принята на работу.
Сердце уходит в пятки. Меня заменили и, судя по виноватому лицу Дэла и его полному сожаления голосу, он не планировал восстанавливать меня в должности.
– Конечно, – улыбаюсь, изображая безразличие ко всему, что касается моей жизни.
Не могу винить его. В последние недели на меня сложно было положиться, а потом я исчезла. Наблюдаю, как Роуз меняет фильтр в кофемашине, и меня начинает грызть ревность. Тот факт, что она с легкостью справляется с этой задачей одной рукой, а другой тянется, чтобы взять тряпку, не помогает. Мне нашли замену и хуже всего, что этот человек оказался более компетентным. Чувствую себя оскорбленной и прикладываю массу усилий, чтобы не показать этого.
– Все нормально, Дэл. Честно. Я и не рассчитывала, что ты сохранишь для меня место. Не думала, что буду так долго отсутствовать. – Опуская взгляд на телефон в руке, вижу на экране имя Миллера. Однако игнорирую звонок, заставляя себя сохранять улыбку на лице. – В любом случае, Нан завтра отпускают из больницы, так что мне нужно быть дома, чтобы позаботиться о ней.
Какая ирония. Все это время я привыкла использовать бабушку и заботу о ней, как оправдание, чтобы держаться подальше от большого мира, а теперь ей действительно нужна моя помощь. А я на самом деле хочу быть в большом мире. Ощущаю невыразимое чувство вины за то, что позволила обиде закипеть внутри меня. Я начинаю обижаться на всех и вся. Люди, которые дают мне свободу, тут же отнимают ее у меня.
– Твоя бабушка больна? – спрашивает Сильвия, на ее лице отражается сочувствие. – Ты не говорила.
– О, Ливи, дорогая, мне так жаль. – Дэл направляется ко мне, но я отступаю, чувствуя, как меня захлестывают эмоции.
– Отделались испугом, ничего серьезного. Ее выписывают завтра или в пятницу.
– О, это хорошо. Позаботься о ней.
Я улыбаюсь, когда Сильвия гладит меня по руке. Сочувствие невыносимо. Мне нужно сбежать.
– Увидимся, – произношу я, быстро машу рукой Дэлу и направляюсь к выходу.
– Будь на связи, – говорит мой бывший начальник, прежде чем вернуться на кухню и продолжить работать как обычно. Только без моего участия.
– Береги себя, Ливи.
Сильвия выглядит виноватой. Хотя не должна. В попытке успокоить ее, убедить, что со мной все хорошо, я натягиваю широкую улыбку на лицо и делаю реверанс.
Сильвия смеется, поворачивается на каблуках своих байкерских ботинок и возвращается за стойку, оставляя меня захлопывать дверь своей старой работы и уходить от людей, к которым я так сильно привязалась. Мои ноги словно тяжелеют, пока шагаю по тротуару, и когда, наконец, поднимаю глаза, виду поджидающую машину и Теда, который держит заднюю дверь открытой. Без слов проскальзываю внутрь, дверь захлопывается и, не теряя времени, водитель несется вперед, вливаясь в дневное лондонское движение. Мое плохое настроение очевидно, как и ожидалось, но, похоже, я настроена еще больше его ухудшить.
– Ты знал мою мать, – тихо произношу и получаю кивок в ответ. – Мне кажется, она вернулась в Лондон, – говорю небрежным тоном, будто это не имеет никакого значения.
– У меня приказ доставить вас домой, мисс Тейлор. – Тед игнорирует мой пристальный взгляд, таким способом сообщая, что намерен держать язык за зубами, если конечно вообще ему что-то известно. Надеюсь, там нечего знать, и возникает вопрос, зачем я копаюсь во всем этом. Нан никогда не оправится.
Поэтому легко уступаю невозмутимости Теда
– Спасибо, что спас меня, – вздыхаю я, поднимая белый флаг.
– В любое время, мисс Тейлор. – Он продолжает смотреть на дорогу, избегая моих глаз в зеркале заднего вида.
Безучастно таращась в окно, наблюдаю, как мимо проплывает огромный мир, как опускается большая черная туча и накрывает мой любимый город мрачной тьмой. Такой же темной, как и мое нынешнее настроение.
