Текст книги "Одна откровенная ночь (ЛП)"

Автор книги: Джоди Малпас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

Глава 22

– Нет! – Я рукой прикрываю рот, а в глазах стоят слезы. – Нет, Миллер. Только не это.

Его втолкнули в комнату, плотно закрыв дверь, а он просто неподвижно и тихо стоит. Звуков нет. Пытаюсь не смотреть. Я не хочу видеть это, но не получается. У меня нет возможности избежать. Мысли путаются. Нужно найти пульт и выключить видео. Не смотреть!

Но не выходит. Я сижу словно статуя, обездвиженная шоком, не в состоянии прекратить все это. В голове проносится мысль, что нужно найти способ остановить воспроизведение, я должна была сделать это с самого начала. Миллер встает на колени. Такое ощущение, что я оторвана от тела. Я вижу себя словно со стороны, кричащую от душевной боли. Миллер опускает голову, и я ахаю, когда из противоположного угла появляется человек. Он стоит спиной к камере. В тот момент, когда он хватает Миллера за горло, я всхлипываю. На нем черный костюм, украшающий его высокую фигуру и, хотя я не вижу его лица, прекрасно знаю, какое там выражение. Превосходство и власть. Высокомерие в наихудшем его проявлении.

Продолжаю мучить себя, убеждая: это пустяк по сравнению с тем, что пережил мой возлюбленный. Человек все так же держит Миллера за горло, расстёгивая ремень брюк. Я знаю, что будет дальше.

– Ублюдок, – шепчу я, вставая.

Подчиняя, он хватает Миллера за подбородок, сжимая до тех пор, пока тот не разжимает губы. Затем проталкивает член Миллеру в горло и начинает бешено трахать его в рот. Я прикусываю губу, наблюдая, как мой сильный, несгибаемый мужчина, подвергается насилию таким ужасным образом. А сцена все продолжается. И никакие слезы не остановят мерзость на видео. Сердце екает, когда голова незнакомца немного откидывается назад, и он замедляет темп так, словно все в порядке. Мне становится еще хуже, когда я замечаю, как сглатывает Миллер. А после, как ни в чем не бывало, мужчина застегивает ширинку, грубо отталкивает Миллера в сторону и покидает комнату.

Я не могу не плакать, видя неподвижно лежащего Миллера на полу. Я боюсь за его душевное состояние. Теперь многое становится ясно: осторожный подход ко мне, его бурная реакция, когда я делала минет, пока он спал, или то, как я ублажала его в Нью-Йорке. Меня трясет от ярости, печали, да и от всевозможных эмоций. Я всхлипываю и шмыгаю носом, желая, чтобы он покинул это место.

– Беги, – молю я, – уходи оттуда.

Но нет, конечно, он меня не слышит. Все также неподвижен. Он оживает только тогда, когда другой человек появляется в комнате. И снова стоит на коленях.

– Нет! – кричу я, наблюдая, как новый человек в костюме медленно двигается вперед. – Миллер, пожалуйста!

Мужчина повторяет все те же отвратительные действия, но в отличие от первого гладит Миллера по щеке. А я зажимаю рот рукой, чтобы сдержать тошноту. Мужчина начинает расстегивать брюки.

– Остановись!

Я поворачиваюсь, ища пульт, не хочу больше смотреть. Истерично разбрасываю подушки по всей комнате.

– Да где же ты! – психую я.

Ощущаю смесь усталости и отчаяния. Я очень хочу выключить видео. Осматриваю пол и нахожу пульт под столом. Упав на колени, разворачиваюсь, целясь в телевизор. Но кнопку «выключить» нажать не получается. Моя палец замер, а я в изумлении наблюдаю за тем, как Миллер срывает повязку с глаз.

Начинаю задыхаться и оседаю на пол. Его взгляд такой пустой. Глаза – темные, родные.

Когда Миллер встает, от него веет смертельной опасностью. Мужчина на видео отшатывается, лихорадочно натягивая брюки. Вспоминаю, что Миллер рассказывал, как он убил человека. Этого мужчину. Убираю палец с кнопки, и рука падает вниз. Я знаю, что будет дальше и нахожусь в предвкушении. Даже жалеть не буду о том, что рада чьей-то смерти. На этих кадрах Миллер не так физически сложен, как сейчас. Он худощав, но глупо недооценивать исходящую от него угрозу. Он медленно начинает двигаться вперед, выражение лица абсолютно спокойное, нет и намека на ярость. Миллер похож на робота или машину, у которой есть цель.

Я тихо приподнимаюсь, желая видеть результат.

Руки мужчины складываются в защитном жесте, и тогда каждый мускул на теле Миллера напрягается, а сам он готов к прыжку…

И тут видео прерывается.

Ахаю, лихорадочно нажимая кнопку воспроизведения. Этого не может быть! Я должна видеть, как он убьет его. Мне нужно это.

– Работай! – кричу я, но как бы ни старалась заставить заработать видео вновь, ничего не происходит. – ИДИ К ЧЕРТУ! – уже ору, грубо швыряя пульт через всю комнату.

И не обращаю внимания, когда он с громким звуком врезается в одну из картин, разбивая стеклянную раму. Тяжело дышу и дрожу, оборачиваюсь, чувствуя себя обманутой.

– Миллер, – выдыхаю я, когда как ненормальная бегу к его студии через всю квартиру.

Залетая в дверь, осматриваю комнату в поисках его. Миллер сидит на краю старого потертого дивана, упершись локтями в колени и закрыв лицо ладонями. Но слышит мое появление и резко открывает голубые глаза. В них я вижу жизнь, свет и силу. Ни проблеска того, что было на том видео или когда мы встретились в первый раз. С тех пор все изменилось, и я готова спуститься в ад, лишь бы не допустить этого вновь. Болезненный всхлип пробивается сквозь мой гнев, и я бегу к нему, смутно осознавая, что он стоит.

– Оливия?

Хмурясь, он неуверенно шагает вперед. Шокирован, что я не ушла.

Крепко обнимаю его. Наши обнаженные тела настолько крепко прижаты друг к другу, что должно быть больно, но видимо душевные раны в разы сильнее физических ощущений.

– Я очень тебя люблю, – всхлипываю я, обнимая его за шею.

Миллер все понимает и прижимает меня к себе еще крепче, так, что мне становится тяжело дышать, но это не важно. Я никогда не оставлю его.

– Я тоже тебя люблю, – шепчет он, уткнувшись мне в шею. – Очень сильно, Оливия.

Я закрываю глаза, и все тревоги начинают покидать меня в его сильных объятиях.

– Я хотела увидеть, как ты убьешь его, – признаюсь я.

Возможно, не следовало говорить об этом, но мне нужна эта часть головоломки. Или, может, мне просто необходимо подтверждение убийства того ублюдка.

– Та часть записи у Чарли.

Миллер все также крепко держит меня в объятиях, и это замечательно. Если он обхватит меня еще сильнее, я не буду жаловаться.

Я успокаиваюсь, и у меня получается выражаться яснее.

– Он сказал, что отнесет запись в полицию?

Миллер кивает.

– Если я не буду сотрудничать, то да.

– А ты не собираешься, верно?

– Нет, Оливия. Я не буду этого делать, даже для тебя.

– Но сможешь ли ты жить с кровью на руках?

– Да, – быстро и решительно отвечает он. Затем размыкает объятия и смотрит на меня. – Потому что иначе на моих руках будет твоя кровь.

У меня перехватывает дыхание. А Миллер продолжает говорить, избавляя меня от необходимости подбирать слова. И теперь я уверена, что не смогу его переубедить.

– Я не раскаиваюсь в том, что совершил. Насчет Чарли я тоже не буду беспокоиться. Но не смогу простить себя, если что-нибудь случится с тобой, Оливия.

Зажмуриваюсь и позволяю себе обдумать то, что с ним сделали. На видео он очень молод. Среди всего прочего дерьма еще и это. Как много бедняге пришлось пережить? Как часто происходило насилие? Замешан ли Чарли? Без сомнения. А теперь он хочет отдать Миллера какой-то русской женщине, которая унизит его. Нет.

– Мне нужно ответить, – произносит Миллер, когда звонит телефон. Он подхватывает меня на руки и несет на кухню. Не отпускает даже для того, чтобы взять телефон. Одной рукой крепко держит меня, а другой отвечает на звонок.

– Харт, – коротко приветствует он, присаживаясь на стол, привлекая меня к себе. Я все также стою возле него, но Миллер не просит уединения.

– Она у тебя?

Раздраженный тон Уильяма не является для меня открытием и, боюсь, его голос мягче не станет. С одной стороны Миллер держит телефон, а с другой я прижимаюсь к его щеке.

– Да.

– Мне только что позвонили, – неуверенно произносит Уильям.

– Кто?

– Чарли.

От одного лишь его имени я начинаю паниковать.

– Зачем он звонил, Уильям? – Уильям и Чарли заклятые враги. – Значит, он знает, что я общаюсь с недругом? – иронично спрашивает Миллер.

– Харт, он сделал копии видео.

Мое сердце замирает. Миллер все понимает и еще крепче прижимает меня к себе.

– Дай угадаю, если с Чарли что-нибудь случится, – тихо говорит он, – то два человека с инструкциями передадут копии в нужные руки.

Наступает долгая пауза, и я даже вижу в воображении, как Уильям нервно потирает виски.

– Откуда ты знаешь?

– Меня предупредила София. А еще она сообщила, что уничтожила записи.

Я слышу шокированный вздох на другом конце провода.

– Неправда, – решительно заявляет Уильям. – Ты ей веришь?

– Да.

– Миллер, – осторожно продолжает Уильям, для разнообразия называя его по имени, – нельзя трогать Чарли.

– Ты говоришь так, словно не хочешь, чтобы я его убивал.

– Черт, – тяжело вздыхает Уильям.

– Пока.

Миллер небрежно бросает телефон на стол и обнимает меня одной рукой.

– Уильям, – бормочу я ему в шею, пытаясь осознать смысл их разговора, – он знает, что в том видео?

– Думаю, догадывается. А Чарли только подтвердил его догадки. О ночи в «Храме» и так ходили слухи. О том, что я убил человека. Но только об этом. Никто не знал подробностей. Словно это тщательно хранимый секрет лондонского преступного мира.

Миллер немного отстраняется. Мы так долго прижимались обнаженными друг к другу, поэтому возникло ощущение, что он медленно сдирает пластырь с моей кожи. Я тихонько шиплю, потом ворчу в знак протеста, но он только нежно улыбается. Не понимаю, чему тут улыбаться. Робко протянув руку, Миллер нежно гладит меня по голове, зарывается в волосы и убирает их с лица.

– Я поражен, что ты еще не обросла грязью, милая девочка.

Слегка улыбаюсь, изучая его лицо.

– Я удивлена, что ты садишься голой задницей на обеденный стол.

Он сдерживает улыбку, пытаясь нахмуриться.

– Мой стол не может быть более грязным, чем сейчас. Благодаря моей прекрасной девушке. – Он замолкает и, кажется, что-то обдумывает. – Ты все еще моя девушка?

Крайне неуместно, но я не могу не улыбнуться своему возлюбленному.

– А ты все еще мой парень?

– Нет, – качает он головой и целует костяшки моих пальцев, – я твой раб, милая девочка. Живу и дышу только для тебя.

Я нахмурилась, наблюдая за тем, как он скользит губами по моим рукам. Мне не нравится слово раб. Особенно после видео.

– Нет, ты мой парень или любовник, но не раб.

– Как пожелаешь, так и будет.

Мы соприкасаемся носами, и Миллер смотрит мне в глаза. Я знаю, что он заряжается тем светом, который видит в них.

– Я сделаю для тебя все, что угодно, – шепчет он. – Все.

Я киваю, чувствуя его сосредоточенный взгляд

– Знаю. – Он это доказал. – Но я не хочу, чтобы ты сел в тюрьму.

Бороться за свою свободу для того, чтобы вновь лишиться ее – плохой выход из ситуации. Видеться с ним раз в неделю… и как бы долго ни продолжалось, этого будет недостаточно

– Я не смогу и дня прожить без тебя, Оливия Тейлор. Так что никаких тюрем.

От облегчения у меня кружится голова.

– А что тогда?

Он крепко обнимает меня, прежде чем грубо отпустить и вытереть щеки. У него решительное выражение лица. Глядя на него, я надеюсь найти умиротворение, но вместо этого нервничаю.

– Я хочу, чтобы ты меня выслушала.

Его ладони покоятся на моих плечах, удерживая меня на месте. Мое сердце начинает быстро биться.

– Чарли думает, что загнал меня в угол. Он считает, я верю, что он выполнит свою часть сделки. Пресекая твои возражения, он никогда не сделает этого.

Миллер легко прикасается пальцем к моему виску, приподнимая брови.

Мне не нравится, к чему он клонит. У Миллера слишком уверенный вид, и я понимаю, что он хочет передать эту решительность мне. Но я сомневаюсь.

– К чему ты ведешь?

– Я говорю, что иду в «Храм». Я принял приглашение Чарли и…

– Нет! Я даже мысли не хочу допускать о том, как ты с ней…

Я собственница. Не могу контролировать эмоции. И с каждой секундой они усиливаются, хотя понимаю, что связь с той женщиной – наименьшая из проблем.

– Спокойно, – резко обрывает он, прижимая палец к моим губам. – Я велел тебе слушать внимательно.

– Я так и делаю! – Еще немного и я сойду с ума. – И мне не нравится то, что я слышу!

– Оливия, пожалуйста, – произносит он, хватая меня за плечи и слегка встряхивая. – Я должен пойти туда. Только так я смогу попасть в «Храм» и добраться до Чарли. Я не собираюсь прикасаться к этой женщине.

Так он хочет приблизиться к Чарли. Широко раскрыв глаза, я отступаю.

– Ты и в самом деле собираешься его убить, да?

Не понимаю, зачем спрашиваю. Разговаривая с Уильямом, он подтвердил свои слова, а я слышала это собственными ушами. Может, я считала, что все происходящее просто затянувшийся кошмар, еще немного и я проснусь.

– Ты обязана быть сильной Оливия, – заявляет Миллер и сжимает меня почти до боли, а затем целует в лоб и вздыхает. – Я хочу, чтобы ты доверяла мне.

Видя мольбу в его глазах, что-то во мне всколыхнулось. Перед глазами появилось то видео, и отвратительные воспоминания вновь прокрутились в голове. Меньше секунды заняло осознание того, как сильно я хотела увидеть справедливость, которую вершил Миллер, причиняя боль тому человеку. Я мечтаю о том, чтобы все закончилось. Миллер желает принадлежать только мне. А те слова, которые он сказал, теперь в них появился смысл.

«В тебе моя душа, Оливия Тейлор. Я прошу твоей милости за все то зло, что я совершил и то, которое совершу. Только твоя любовь поможет мне пройти через этот ад».

– Ладно.

Я не шокирована тем, что так быстро согласилась с ним, это простое решение. Я до краев наполнена решимостью. В конце концов, я ведь здравомыслящий человек.

Хочу избавиться от невидимых оков. Но больше всего на свете я мечтаю, чтобы Миллер освободился. Ему нужно было решить, кому он принадлежит. И он выбрал меня, но это невозможно пока не будет покончено с Чарли. Невозможно нормально существовать на краю пропасти. А история наших жизней будет такая, какой ей суждено быть.

– Делай то, что нужно, – шепчу я. – Я буду ждать тебя здесь. Всегда.

Вижу, как дрожит его подбородок, а в глазах стоят слезы. Чувствую, что и сама хочу разрыдаться.

– Не плачь, – молю я, прижимаясь к его груди, – пожалуйста, не надо.

– Спасибо, – хрипло произносит он, обнимая меня еще крепче. – Не думаю, что смогу любить тебя сильнее.

– Я тоже тебя люблю, – грустно улыбаюсь я, задумываясь, чем бы себя занять, когда он уйдет. Возможно ли умереть ночью, чтобы потом воскреснуть вновь?

Как только мы, наконец, успокаиваемся, Миллер берет телефон и выходит из кухни, чтобы сделать несколько звонков. А я бесцельно слоняюсь в поисках какого-нибудь занятия вроде навести порядок или помыть что-нибудь. Но здесь чисто. Раздраженно вздохнув и найдя кухонное полотенце под раковиной, принимаюсь вытирать несуществующую воду на столешнице рядом с раковиной. Тру до тех пор, пока не замечаю отражение своего лица.

Услышав звук за спиной, прекращаю свое занятие.

Медленно повернувшись и вооружившись влажной тряпкой, я прислоняюсь к раковине. Миллер облокотился на дверной косяк, крутя телефон в руке.

– Все хорошо? – спрашиваю я. Ненадолго отворачиваюсь от него, чтобы положить тряпку на законное место. Да уж, быстро убралась. Эта мысль меня веселит.

Не услышав ответ, я оборачиваюсь, нервно покусывая губу.

– Дата назначена.

Он говорит о встрече. Я киваю, а пальцами теребя кольцо.

– И когда?

– Сегодня вечером.

– Так быстро! – потрясенно выпаливаю я.

– Там мероприятие, и я обязан ее сопровождать.

– Ладно, – сглатываю я и решительно киваю. – Сколько сейчас времени?

– Шесть.

– А туда тебе во сколько… – Замолкая, я глубоко вдыхаю. – Когда встреча?

Меня тошнит от этих слов.

– В восемь, – отвечает он натянуто. Миллер сохраняет холодную отстранённость на решительном лице.

– Значит, у нас есть два часа.

Он хмурится.

– У нас?

– Конечно. Я приведу тебя в порядок.

Я хочу его помыть, побрить, одеть и поцеловать на прощание. Так сделала бы женщина, которая провожает своего парня на работу в офис.

– Оливия, я…

– Не пытайся остановить меня, Миллер, – предупреждаю, подходя к нему и беря его за руку. Он хочет, чтобы я была сильной. – Будем действовать по моему плану.

Я подвожу его к стоящему на зарядке телефону. Просматривая музыку, ищу что-нибудь оптимистичное.

– Отлично, – объявляю, включая песню Рианны «Diamonds». Робко улыбаясь, я замечаю прекрасную улыбку Миллера.

– Это и в самом деле замечательно.

Я собираюсь сделать шаг в сторону спальни, но он останавливает меня.

– Подожди.

Единственное, что я хочу сейчас – подготовить его к мероприятию.

– Сначала, – сказал он, – начнем с моих желаний.

Возразить я не успеваю, потому что он уже несет меня в спальню. Осторожно кладет на кровать, словно я сделана из фарфора, который может разбиться. Миллер садится на край и опирается ладонью о матрас. Так он может наклониться ко мне.

– Я хочу еще раз раствориться в тебе.

Стараясь подавить эмоции, я сжимаю губы. Еще раз, прежде чем он уйдет и убьет. Подушечка пальца нежно касается моей нижней губы. Миллер смотрит на меня сверху вниз и медленно скользит пальцами сначала по подбородку, после они перемещаются на горло и останавливается на груди. Каждая клеточка моего тела воспламеняется под его прикосновениями. Соски возбуждены, и я желаю, чтобы Миллер обратил на них внимание. Он неотрывно смотрит на меня и медленно припадает губами к груди, проводит языком, а затем прикусывает сосок. Выгибаюсь, изо всех сил стараясь держать руки по бокам. Руку Миллер опускает на другую грудь и собственнически обхватывает ее, дразня соски языком. Я ерзаю на кровати, а ноги дрожат. Поднимаю колени, упираясь ступнями в матрац.

Этот раз кардинально отличается от предыдущего. Понимаю, что это не просто желание овладеть мной, здесь кроется нечто большее. Он набирается сил.

– Тебе хорошо? – интересуется он и снова припадает к моей груди, посасывая сосок.

– Да, – произношу я. Ощущаю, как возбуждение спускается вниз по телу. Начинаю лихорадочно искать руками его мягкие волосы. Круговыми движениями он продолжает посасывать мою грудь, пока я руками обхватываю его затылок.

– Ты невероятна на вкус, Ливи, – бормочет он, целуя мой сосок и спускаясь ниже. В блаженстве закрыв глаза, я впитываю каждое ощущение, прикосновение и благоговение Миллера. Его вездесущие губы заставляют меня извиваться и стонать. Нежный укус, а затем поцелуй не дают возможности задуматься о неминуемом будущем.

Резко втягиваю воздух, когда его рука опускается еще ниже.

– Аааа.

Склоняю голову набок, а руки сжимаю на затылке, направляя. Я хочу чувствовать его губы там.

Большим пальцем Миллер едва задевает клитор. Он все также целует мой живот. Трение усиливается, и я задерживаю дыхание.

– Всегда готова для меня.

Я вздыхаю, позволяя ему делать все, что пожелает. Возбуждение усиливается, а дыхание сбивается. Я стараюсь не застонать, но слышу довольное бормотание Миллера.

– Я хочу, чтобы ты кончила именно в таком положении, – входит в меня пальцами и начинает двигаться, – а после я всерьёз возьмусь за тебя.

– Ты всегда тщательно берешься за меня, – бормочу я, зарываясь руками в собственные волосы. Мои бедра взлетают вверх, подстраиваясь под его темп.

– И это великолепно. – Я сглатываю. Его пальцы внутри. – Когда тебе хорошо твой взгляд затуманен. А дыхание, когда ты пытаешься контролировать себя… – Миллер делает круговые движения, заставляя меня перемещаться на кровати, – нет ничего прекрасней этого.

Еще немного, и меня разорвет на куски.

– Ты уже близко? – тихо спрашивает он, наклоняясь и обдувая самый центр. И это ощущение подводит меня к краю. Я сильно тяну себя за волосы и сжимаю его пальцы, а он все продолжает двигаться внутри меня.

– Оооо, – выдыхаю я, а моя голова раскачивается из стороны в сторону, – Миллер, позволь мне кончить.

Я пытаюсь выровнять дыхание, но кровь приливает к голове.

И вот тогда он губами накрывает клитор, продолжая движения пальцами, а я вскрикиваю и начинаю неудержимо дрожать.

– Миллер!

Он вытаскивает пальцы и быстро ложится между моих ног, кладя руки на внутреннюю сторону бедер. Жар его дыхания опаляет. Я сильно вцепляюсь в Миллера и, вероятно, мешаю ему, но оргазм близко. Клитор пульсирует под его языком, а я вскидываю бедра, находя нужный угол.

– Мне нравится, когда ты выкрикиваешь мое имя.

Он проводит языком по самому центру, подводя меня к финалу.

– А я люблю, когда ты доводишь меня до такого состояния.

Он нежно целует меня, поднимаясь вдоль тела до тех пор, пока не смотрит мне прямо в лицо. Я вглядываюсь в его горящие желанием глаза. Он входит, заставая меня врасплох. Лоб Миллера блестит от пота, прядь волос скользит по влажной коже.

– Ты такая теплая, – произносит он, увеличивая темп. Его глаза блестят. – Чертовски хорошо тебя ощущать.

Я целую его, и он стонет мне в рот.

– Нет, ты лучше, – бормочу я, а его щетина касается моего лица.

Он прерывает наш поцелуй и задевает меня носом.

– Вынужден не согласиться. – Он медленно двигается. – Оливия, – шепчет Миллер, и от этого сердце начинает громко биться. – Ты мое сокровище, Оливия Тейлор.

Он контролирует свои действия и очень нежен.

Выгибаю спину, а руками хватаю его за плечи. Когда он немного отстраняется, мои мышцы напрягаются.

– Я просто обожаю проводить с тобой время.

Мы закрываем глаза и протяжно стонем.

– Я хочу видеть твои глаза, моя сладкая девочка. Открой их.

Не могу отказать. Он живет благодаря силе и свету, которые в них видит. Сейчас ему нужны эти дары, поэтому я открываю свои сапфирового цвета глаза и тону в его пронзительной синеве. Миллер опирается на предплечья, внимательно наблюдая за мной, а после размеренно входит еще одним толчком. Я поднимаю бедра в такт ему. Мы так крепко прижаты друг к другу, что трение ощущается постоянно, и это божественно. Кажется, мне не хватает воздуха.

– Пожалуйста.

– Чего ты хочешь, – спокойно спрашивает он. Снова его хваленый самоконтроль, даже в таком состоянии. Это приводит меня в бешенство. По мере того, как возбуждение нарастает, я теряю контроль.

– Я хочу кончить еще раз, – признаюсь, и от этой фразы его член твердеет. – Чтобы ты заставил меня кричать твое имя.

В его глазах появляется дикий огонек, а эрекция увеличивается. Мои бедра все также двигаются вверх, подстраиваясь под его темп.

Замечательно, потому что единственное, что я могу – сконцентрироваться на удовольствии и ощущениях.

– Нет, на этот раз без криков, – отвечает он, припадая к моим губам. – Ты будешь стонать, пока я буду тебя целовать. Я собираюсь насладиться каждой секундой.

Он прижимается ко мне еще сильнее. Я снова на краю. Слишком грубо целую его, догадываясь, что вскоре произойдет.

– Наслаждайся мной, Ливи, – мягко приказывает он. Мои руки скользят вниз по его сильным предплечьям и спускаются к заднице. Счастливо стону и некоторое время поглаживаю ее, а потом хватаюсь. Теперь уже он постанывает, а издаваемые нами звуки наполняют комнату.

– Да. – Его язык проскальзывает в мой рот, и мы целуемся. Я ощущаю Миллера каждой клеточкой тела. Он задыхается, напрягается и дрожит. – О, черт, Оливия, – выдыхает он, кусая мою губу, а затем вновь впивается в рот, вовлекая меня в безумный поцелуй. – Ты готова?

– Да, – взвизгиваю я, изо всех сил стараясь остановить надвигающийся оргазм.

– Я близок к тому, чтобы кончить, – кричит он, – давай вместе, Оливия!

– Миллер!

– Черт, да!

Он делает круговое движение, выходит, а после медленно входит снова. Я на пике, поэтому меня тут же накрывает оргазм. Спина выгибается, глаза закрываются, а голова откидывается в изнеможении.

Мокрый от пота Миллер падает на меня, прерывисто дыша в шею. Его член все еще внутри. Так мы и лежим все еще соединённые, стараясь прийти в себя.

Мои ноги согнуты, а бедра раздвинуты, руки скрещены над головой. Чувствую, как шевелится мой мужчина. Сонно открываю глаза и обнаруживаю, что он смотрит на меня, и его голубые глаза сверкают как бриллианты. Миллер приподнимается и вытягивает руки, они оказываются поверх моих.

А когда он вновь начинает двигаться, я всхлипываю. Ерзаю под ним, насаживаясь на его член, а потом вздыхаю, когда Миллер перестает сдерживаться.

– Я люблю тебя, – шепчет он, целуя. И снова выбивает все ненужные мысли из головы. Я наслаждаюсь и подстраиваюсь под его движения. Не сбавляя темпа, Миллер прижимается к моему лбу.

– На мероприятии я буду представлять только тебя. – Он делает круговые движения бедрами, и я стону. – Скажи, что веришь мне.

– Верю – выдыхаю я.

Миллер слегка ускоряет темп, плавные, восхитительные толчки, его влажный лоб прижат к моему. Он рвано дышит, а потом его начинает трясти. И меня тоже.

– Дай мне прочувствовать тебя, Оливия.

Целуя Миллера, я позволяю ему овладеть собой. Он напрягается и замирает, а затем сдавлено стонет и дрожит. Меня яростно начинает трясти, я крепко прижимаю к себе Миллера, и мы продолжаем целоваться до тех пор, пока не опускаемся в бездну.

То, что сейчас происходит – прощание перед тем, как он уйдет.

– А сейчас займемся тем, что хотела ты, – тихо говорит он, уткнувшись в мою шею.

Я строго уговариваю себя успокоиться. Убеждаю, что смогу спокойно его собрать на мероприятие. Двигаюсь, заставляя Миллера приподняться. Между нами появляется расстояние. Сердце разрывается от горечи, но я должна быть сильной. Нельзя показать ему нерешительность или боль, что чрезвычайно трудно сейчас, когда я переживаю за него. Он смотрит на меня, и в его взгляде я замечаю нерешительность, поэтому заставляю себя слегка улыбнуться и целомудренно целую.

– Для начала идем в душ.

– Как пожелаешь. – Он неохотно отстраняется. Помогает мне встать, но не дает пройти в ванную. – Секунду.

Я молча стою, пока он приводит в порядок мои волосы, укладывая их на плечи. Миллер хмурится, когда более короткая прядка выбивается. На его красивом лице раздражение, а я улыбаюсь, глядя на него.

– Они отрастут, – произношу я, пытаясь его успокоить.

Он вглядывается в мои глаза и отпускает прядь.

– Лучше бы ты не подстригалась, Оливия.

Мое сердце замирает.

– Тебе так больше не нравится?

Он качает головой и кладет руку на мои плечи, направляя в ванную.

– Тебе идет. Мне просто ненавистно вспоминать, почему ты их обрезала. И что виноват в этом я.

Мы заходим в комнату, и он включает душ, а потом берет полотенца и жестом приглашает войти в кабинку. Очень хочется сказать Миллеру, что ненавижу все, что он сделал с собой, но это риск испортить его настроение. Мы не много времени проводим вместе, а посему это дар. К тому же воспоминания помогут мне пережить эту ночь. И я не хочу портить такой прекрасный момент разногласиями. Захожу в кабину, беру гель для душа и выдавливаю немного на ладонь.

– Я хочу помыть тебя сам, – заявляет он, забирая бутылку из моих рук.

Нет уж, сегодня я буду заботиться о нем.

– Нет, – мягко возражаю я, – мы будем действовать по моему плану.

Убираю бутылку в сторону, потираю ладони, взбивая пену. А потом, кажется, целую вечность изучаю каждую черточку Миллера. Мне так и хочется дотронуться до его тела.

– Оливия, – шепчет он, делая шаг вперед, сжимая мои запястья, – а как тебе такая идея? – Он осторожно кладет мои руки себе на плечи. – Мы не уйдем из душа, пока ты хорошенько меня не вымоешь.

Опускаю глаза, ища в глубине себя силы, чтобы отпустить его, когда мы закончим. Но решимость тает на глазах с каждым его словом и прикосновением.

– Останься со мной, – шепчет Миллер. Нежно проводит по моим рукам, и я вижу, как вздымается его грудь. Он обнимает меня, и я смотрю прямо в его невозможные синие глаза. – Я хочу, чтобы ты чувствовала меня, Оливия.

Пытаюсь сдержать слезы, которые не желают подчиняться. Я смогу. Мне нужна сила, чтобы пройти через это – нам нужна сила – и я делаю шаг вперед к нему, начиная мягко массировать его плечи.

– Хорошо, – выдыхает он, закрывая глаза и откидывая голову. Миллер устал как эмоционально, так и физически. Он кладет руки на мою талию и притягивает меня ближе. – Так лучше.

Я сосредотачиваю внимание только на Миллере, загоняя мысли и тревоги очень глубоко. Руками лениво скольжу вниз по его телу от плеч к груди, животу, бедрам, коленям, голеням и ступням. А после медленно поднимаюсь обратно, поворачиваясь к нему спиной. Кривлюсь, когда замечаю его шрамы. Единственный звук – шум льющейся воды. Я сконцентрирована только на своем мужчине. Когда смываю мыло с его шеи, вижу, что его глаза все также закрыты. Появляется мысль о том, он думает только обо мне или нет. Надеюсь, не погрузился в размышления о предстоящей ночи. О том, как далеко ему нужно зайти, чтобы избавить мир от Чарли. Знаю, что если он будет вспоминать меня, будет легче все это пережить. Миллер открывает голубые глаза, словно услышал мои мысли. Я не успеваю скрыть свои грезы.

– Я люблю тебя, – неожиданно тихо произносит он. Этот мужчина все замечает, его не проведешь. – Люблю, люблю, люблю. – Миллер снова крепко прижимает меня к стене. – Скажи мне, что ты понимаешь.

– Все в порядке. – Хотя я и не слышу, но уверена: мой голос очень тихий. – Понимаю, – повторяю я, стараясь придать своему тону уверенность. Но терплю неудачу на всех уровнях.

– Она не получит меня.

Отбрасываю эти мысли в сторону и протягиваю руку за шампунем. Игнорирую встревоженный взгляд и намыливаю ему волосы. Знаю, что его глаза сейчас изучают меня. Но просто нежно продолжаю работу и внутренне подбадриваю себя. В моей голове вертится много хороших слов, и они играют, словно на заднем фоне.

Миллер подобен статуе, он двигается только тогда, когда я толкаю его локтем или бросаю взгляд в его сторону. Он умеет читать по глазам, отвечая на каждую мою мысль. Он владеет моим телом, разумом и душой. И ничто не изменит этого.

Я выключаю воду и выхожу, чтобы взять полотенце. Вытираю Миллера и оборачиваю полотенце вокруг его талии. Вижу, как трудно ему контролировать себя, ведь он хочет взять все в свои руки.

Открыв шкафчик над раковиной, я достаю дезодорант и протягиваю ему. Он слегка улыбается и поднимает руку, давая мне возможность опрыскать самой. Теперь нам нужна комната и шкаф для одежды. Взяв Миллера за руку, веду его через спальню, стараясь сохранять позитивные мысли.

Но то, что предстает перед моими глазами, когда я вхожу в гардеробную, заставляет меня сомневаться. Отпустив руку Миллера, я пробегаю взглядом по его вещам.

– Ты действительно поменял все костюмы? – недоверчиво интересуюсь, поворачиваясь к нему лицом.

Он не выглядит смущенным

– Конечно, – произносит, словно я спятила, раз могла посчитать, что он этого не сделает. Должно быть, Миллер потратил целое состояние! – Что ты хочешь, чтобы я надел?

Наблюдаю за тем, как он медленно обводит рукой комнату. Передо мной просто невероятное количество разнообразных дорогих вещей.