Текст книги "Тайна Крикли-холла"

Автор книги: Джеймс Герберт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 40 страниц)

8
Холлоу-Бэй

Они оставили собаку в Крикли-холле, потому что намеревались пообедать в деревне, где был пивной бар, соединенный с рестораном. Еще на прошлой неделе, когда Гэйб с Верном перевозили мебель и прочие вещи, они заглянули на обед в этот ресторанчик отеля «Барнаби», и Гэйб весьма высоко оценил тамошнюю кухню. Местное пиво ему тоже пришлось по вкусу. Но так как они не знали, что говорят местные правила о присутствии в ресторанах домашних животных, Честеру пришлось остаться без прогулки.

Гостиница выглядела довольно необычно: белые стены и тростниковая крыша привлекали к себе заслуженное внимание, так же как и свинцовые переплеты на окнах и наружные висячие фонари, зажженные по случаю довольно темного и унылого дня. Подобное заведение наверняка притягивало бы туристов как магнит, если бы местное население не страдало непонятной застенчивостью, предпочитая финансовому благополучию уединение. Появись тут отдыхающие, и, несмотря на конец теплого сезона и дурную погоду, заметно оживились бы обе главные улицы. Пока же редкие прохожие, встречавшиеся по дороге новым обитателям Крикли-холла, явно принадлежали к местному населению.

Надо сказать, несколько имевшихся в деревне магазинчиков и многие из домов смотрелись неплохо благодаря тому, что их окрасили в пастельные розовые и голубые тона, тогда как большинство зданий оставались просто белыми. К тому же при ближайшем рассмотрении было заметно, что краска на стенах расслоилась и местами осыпалась, декоративные элементы на фасадах сильно потрепаны временем, а деревянные детали растрескались. Окна и те выглядели темными и неприветливыми, они как бы скрывали своих хозяев, лишь одно или два из них светились теплым домашним светом.

Дождевая вода текла по сточным канавам, кружась над решетчатыми люками, забитыми намокшей октябрьской листвой. Единственная чайная – явная уступка любителям достопримечательностей, – которую миновали Гэйб и его семья по пути к гостинице, удивляла неухоженностью и грязью. Неоновые лампы светили слишком резко, желтовато-серые кружевные занавески, укрепленные на потускневших медных прутьях, закрывали нижнюю половину высоких окон фасада, как будто и здесь уединение ценилось больше, чем стремление завлечь посетителей.

К счастью, «Барнаби-инн», с дымчато-желтыми стенами обеденного зала и солидными резными столбами, поддерживавшими низкий сводчатый потолок, с гудящим в большом уютном камине огнем (камин располагался в глубине помещения), спасала от неприветливой угрюмой деревни. Впрочем, на оценку мог отрицательно повлиять бесконечный ливень.

По крайней мере, Эва постаралась убедить себя, что низко нависшее небо и постоянно идущий холодный дождь в сочетании с бесконечным серым пространством Бристольского залива вполне могли придать местности унылый и даже мрачный вид. А может, подавленность искажала все то, что она видела и ощущала?

Единственным, что слегка портило в целом доброжелательную атмосферу паба, были тяжелые взгляды посетителей, изучавших вошедшее семейство; они наблюдали за тем, как пришедшие стряхивают с себя дождевую воду на коврик у двери и выражают радость по поводу того, что спрятались наконец от ливня. Сидевшие за столиками нагло рассматривали Гэйба, Эву и девочек, пока те шли к длинному столу у стены и устраивались на скамье с подушками и двух стульях с жесткими спинками.

– Мы тут не больно-то любим чужаков, – насмешливо прошептал Гэйб на ухо Эве, подражая выговору западной части страны, когда выдвигал для жены стул. Эва, шикнув на него, невольно улыбнулась.

Посетители паба вернулись наконец к своим разговорам и пиву, вроде бы утратив интерес к новым людям.

Зато барменша, женщина с короткими каштановыми волосами и ослепительной улыбкой, была любезна и дружелюбна, когда рассказывала им о двух главных блюдах дня, а еда оказалась вкусной и обильной. Даже Лорен, привыкшая ковыряться в тарелке, когда перед ней поставили огромное блюдо с морским окунем, жареным картофелем и зеленым горошком, подобрала все до последнего кусочка. Морской воздух и долгая пешая прогулка явно пошли на пользу ее аппетиту, подумала Эва, радуясь случившейся с дочерью перемене. Гэйб снова наслаждался местным пивом. Тогда, с Верном, они проглотили несколько пинт «темного горького», ведь утомительная операция по переносу и подъему тяжестей способствовала неутолимой жажде.

Эва тянула понемножку воду с тоником. Она прежде получала немалое удовольствие от хороших вин, однако в течение последнего года почти не прикасалась к спиртному. Девочки же выбрали для себя смесь апельсинового сока с лимонадом – это Лорен придумала столь изощренно сложный напиток, а Келли во всем стремилась подражать старшей сестре.

Когда Гэйб снова подошел к бару, чтобы взять еще кружку пива для себя и тоник для Эвы, к стойке вышел толстяк с багровым лицом и седеющими волосами, скорее всего хозяин или управляющий, и собственноручно обслужил Гэйба.

– Проезжаете мимо, да? – спросил он не слишком заинтересованно, наполняя кружку.

– Э-э… Я вообще-то буду какое-то время работать в этих краях, может быть, пару месяцев или около того, – ответил Гэйб. – Мы временно поселились в Крикли-холле.

Пиво выплеснулось через край в скрытую за стойкой раковину, а хозяин молча уставился на Гэйба.

Стоп, погоди-ка, подумал Гэйб. Я ведь уже видел это кино. Разве не здесь некий краснолицый местный житель предупреждал меня держаться подальше от старого дома на вершине холма? «Странные вещи там происходят, и вообще…»

Но толстяк лишь закрыл кран и обтер кружку. Ставя пиво на барную стойку, он приятно улыбнулся Гэйбу и сказал:

– Ужасная погода стоит в последнее время. Должно быть, уже три недели льет без передышки. Надеюсь, вам это не помешает.

– Мы будем слишком заняты, чтобы обращать внимание на погоду, – пояснил Гэйб, дожидаясь тоника. – В понедельник моя дочь пойдет в местную школу. – «Местная» школа находилась в нескольких милях от Крикли-холла, в городке под названием Меррибридж.

Наполнив чистый стакан водой с тоником и отставив бутылку в сторону, бармен кивнул.

– Средняя школа Меррибриджа, да? Ей понравится. Большинство детей из нашей деревни там учатся. Их забирает автобус, он останавливается на главной улице. Думаю, шофер будет останавливаться у Крикли-холла, чтобы забирать и вашу девочку, для него это нетрудно. Фрэнк – один из моих постоянных посетителей, так что я ему скажу вечером, когда он придет. В школе потребуют подписать официальные бумаги, насчет оплаты и страховки, но это не займет много времени.

– Спасибо. Я вам очень благодарен. В первый день я сам отвезу дочку и улажу все формальности. К тому же мне все равно нужно будет в Илфракомб.

– А как насчет малышки?

– Ей всего пять. Жена будет сама с ней заниматься, пока мы тут. – Гэйб знал, что Эва станет учить Келли чтению и письму куда более усердно и с большей строгостью, чем это сделают в любой начальной школе.

Когда толстяк принимал от Гэйба деньги за еду и напитки, он заметил:

– Большой дом этот Крикли-холл, а? Там можно взапуски бегать.

– Могу поспорить, там еще и жутко холодно в это время года. – Это сказала симпатичная барменша с каштановыми волосами, которая как раз вернулась, обслужив местного жителя, устроившегося у дальнего конца стойки. В ее речи почти не слышалось девонширского акцента. Встреть ее Гэйб где-нибудь в другом месте, он решил бы, что девушка родом, скорее всего, из южной части Лондона, а не из западных районов Англии. – И там наверняка сыро. Тут во всех домах сыро.

– Да, я прошлой ночью обнаружил настоящие лужи на лестнице и вообще-то не понимаю, откуда они взялись, – сказал Гэйб. – Может быть, оконная рама неплотно прилегает к стене. Там на лестничной площадке большое окно.

– Вы погодите, пока начнется настоящий шторм. Вот тогда увидите, что будет. Скорее всего, крыша протекает. – Девушка кивнула с легкой насмешкой.

Толстяк пожал плечами.

– Хозяева уже несколько лет не живут там, а арендаторы надолго не задерживаются.

«Охо-хо, – грустно подумал Гэйб, – вот оно, начинается. Сейчас мне расскажут, что пятьдесят лет назад сумасшедший дровосек порубил на куски свою семью и рассовал части тел по всему дому или же в прошлом веке богатый владелец Крикли-холла, старина Чарли Крикли собственной персоной, запретил своей дочурке выйти замуж за местного крысолова, после чего она повесилась в подвале».

Но толстяк продолжил:

– Потому дом так запущен, оттого у вас и лужи на полу.

– Я думал, тот старик, Перси… – Перси Джадд, верно? – присматривает за домом.

Толстяк сочувственно усмехнулся.

– Перси слишком стар. Поэтому управляющий поместьем платит двум женщинам из деревни, чтобы они как следует мыли полы и вытирали пыль раз в месяц. Нет, Перси мало на что теперь годится. Если честно, его держат просто из милосердия. Он уже приходил к вам?

– Да, вчера, вскоре после того, как мы приехали. А сколько же ему лет?

Толстяк нахмурился, соображая. Потом почесал подбородок.

– Ох, ему должно быть… ну, точно я не знаю, но вообще-то ему должно быть почти восемьдесят. В конце прошлой мировой войны он служил где-то за морем.

Гэйб тихонько присвистнул сквозь зубы.

– И он до сих пор работает?

– Скорее просто любезность со стороны управляющего. Понимаете, никому не хочется выгонять старика. Он помогает в церкви, ну, ничего тяжелого не делает, конечно, просто подметает церковный двор, собирает молитвенники после мессы. Он славный дед, но с характером, очень даже с характером. Не хочет уходить на пенсию, хоть ему много раз предлагали. Совсем безобидный, так что вы можете не беспокоиться.

– Он очень милый, – вставила барменша.

– Франни, там человека надо обслужить.

Толстяк кивком указал на местного жителя, ожидавшего у стойки, пока наполнят два стоявших перед ним пустых стакана. Еще раз улыбнувшись Гэйбу, Франни отошла.

Толстяк облокотился о стойку.

– Я владелец «Барнаби», – сообщил он Гэйбу. – И если вы захотите узнать что-нибудь о здешних местах, только зайдите сюда, я всегда к вашим услугам. А если меня не будет, то моя жена Вера вам поможет или наша Франни.

Приятно удивленный дружелюбностью владельца гостиницы, Гэйб улыбнулся.

– Очень любезно с вашей стороны. Спасибо. Думаю, у нас все будет в порядке.

– Ну, если что, вы не смущайтесь. Мы привыкли иметь дело с новыми людьми. Удачи вам и вашей семье, мистер…

– Гэйб Калег, – представился Гэйб, протягивая руку через барную стойку, владелец гостиницы торжественно пожал ее.

– А я Сэм Пеннели. Надеюсь, вам у нас понравится, мистер Калег. Там красиво, в Расщелине.

Гэйб забрал тоник и пиво и уже собрался было вернуться к столу, держа в обеих руках стаканы, но у него внезапно возник вопрос.

– Кстати, позвольте спросить, из чистого любопытства… почему Расщелину Дьявола назвали именно так? Вроде мрачноватое имя для такого прекрасного места.

На этот раз владелец водрузил на стойку уже оба локтя и наклонился вперед, как бы подчеркивая некоторую доверительность дальнейшей беседы. Его лицо приобрело серьезное выражение.

– Давным-давно, несколько веков назад, – сказал он негромко, – дьявол собственной персоной пытался пробиться из моря в глубь страны, чтобы затопить все окрестные деревни. Сначала он сгрыз часть утесов, и так появился наш залив. Ну конечно, за много лет он расширился, вода ведь размывает почву и далее камни. Как бы то ни было, говорят, проделав первую брешь, он попробовал прогрызть землю дальше, чтобы подобраться к вересковым пустошам, но его зубы постепенно стерлись до самых десен, и он уже не мог двигаться вперед. Потому, разочаровавшись, вернулся в море, поклявшись однажды отомстить здешним землям. И он это сделал, мистер Калег, но я расскажу об этом как-нибудь в другой раз.

Владелец гостиницы выпрямился, и Гэйб усмехнулся, но усмешка мгновенно соскользнула с его губ, когда он обнаружил, что лицо владельца гостиницы хранит прежнее серьезное выражение. Мгновение-другое мужчины молча смотрели друг на друга, и Гэйб вдруг смутился. Потом толстяк хихикнул и расплылся в широкой желтозубой улыбке.

– Уж вы меня простите, я не хотел вас сердить, – извинился он, продолжая улыбаться. – Но вот так и путешествуют по нашим краям легенды. Подобных глупых историй в этой части страны множество, но они, видите ли, очень скрашивают зимние вечера, когда люди сидят себе у пылающего камина и неспешно беседуют. – Он подмигнул, прежде чем завершил разговор: – Рад был познакомиться с вами и вашей семьей, мистер Калег. Вы всегда будете желанным гостем в «Барнаби», так что не пропадайте надолго. И хорошенько заботьтесь о своих девушках, я имею в виду всех троих.

Пеннели отошел в сторону, чтобы обменяться словечком с каким-то местным жителем, окликнувшим его с другого конца бара, а Гэйб наконец вернулся к своему столу.

Эва вопросительно посмотрела на мужа, когда тот ставил перед ней стакан с тоником.

– Ты, похоже, поболтал там о чем-то интересном. – В ее взгляде светилось любопытство.

Гэйб сел на прежнее место.

– Да, там милые люди. Но я думаю, под конец этот парень просто морочил мне голову. – Гэйб отпил глоток пива.

– А как тот парень морочил тебе голову, папочка? – спросила Келли, выпустив на пару секунд соломинку и оторвавшись от своего напитка.

– Ох, он просто рассказывал мне, как возникли залив и каньон.

– Ущелье, – подсказала Лорен, которой хотелось, чтобы отец говорил на правильном английском, и потому при каждой возможности поправляла его. Она делала это без малейшего смущения, так как искренне думала, что это лишь на пользу, хотя все ее друзья полагали, что американский акцент Гэйба давно уже стал едва заметным.

– Расскажи нам, пожалуйста! – потребовала Келли, с шумом втягивая последние капли лимонада.

Гэйб, рассказывая сказку о происхождении залива и Расщелины Дьявола, старательно понижал голос, чтобы история звучала важно и убедительно.

9
Проект

– Видно отсюда?

Поплотнее закутавшись в куртку, чтобы хоть как-то укрыться от непрерывно моросящего дождя, Гэйб показал, куда смотреть: поверх каменной стены, окружавшей залив, и Эва с девочками устремили взгляды вслед за его жестом. Лорен и Келли надели желтые дождевые плащи с капюшонами, а Эва была в парке, темно-голубой, подпоясанной по талии.

В то время как Эва и девочки натянули на головы капюшоны, Гэйб, наоборот, снял свою круглую вязаную шапочку и сунул ее в карман куртки, потому что время от времени ему нравилось почувствовать дождь или ветер. Волосы уже потемнели от влаги, но единственной уступкой погоде с его стороны было то, что он поднял воротник.

Гэйб показывал на металлическую колонну, увенчанную прямоугольным ящиком, – она торчала прямо из моря, как некий страж, милях в двух от берега залива. Едва заметная издали лестница спускалась с верха колонны прямо в неспокойные воды.

– Как ты там поместишься, папочка? – спросила Келли, вглядываясь в колонну из-под капюшона. – Она же просто крошечная!

Гэйб усмехнулся.

– Она куда больше, чем кажется. И возможно, именно там я проведу следующую неделю, там нужно многое проверить.

– Она слишком далеко, чтобы доплыть до нее, – нахмурилась Келли.

Чего они не могли видеть, так это самой важной части огромной конструкции, скрытой под водой: там были два гигантских винта, похожих на пропеллеры самолета, и они крепились по бокам стальной сваи, установленной в глубоком отверстии, которое просверлили на дне моря. Это был блестяще задуманный механизм для обуздания силы самого моря, для использования приливно-отливных течений, вращавших лопасти винтов.

Конструкцию установили в таком месте, с самой высокой скоростью течения в Бристольском заливе; поскольку морская вода в восемьсот раз плотнее воздуха, то даже медленное ее движение могло произвести намного больше энергии, чем целое поле ветряков. Более того, приливно-отливные течения были куда более регулярными и предсказуемыми, нежели ветер на поверхности земли. Инженерная корпорация АПСУ (Соединенное Королевство), в которой работал Гэйб, была одной из многих компаний, вовлеченных в разработку и финансирование проектов по получению альтернативной энергии. Материнская компания, создавшая проект использования подводных течений, и называлась соответственно – «Сила моря». Конечной идеей было строительство целых отрядов подобных морских турбин вдоль побережий по всему миру, с тем чтобы связать их с национальными энергетическими системами разных стран.

Однако как бы ни были теоретически эффективны и продуктивны все эти морские подводные турбины, имелась в проекте и оборотная сторона, и именно из-за нее корпорация подбирала особо талантливых инженеров, которые и работали с опытными образцами. Дело в том, что техническое обслуживание и ремонт агрегатов были, мягко говоря, затруднительными, и ведущие инженеры АПСУ предположили, что, если бы роторы и приводы можно было поднимать из воды, когда это понадобится, вся система стала бы гораздо более удобной, потому что появилась бы возможность проводить ремонтные работы с надводного судна. Гэйба, отработавшего на нефтяных буровых установках в открытом море, прислали в Девон на смену коллеге – тот покинул проект по состоянию здоровья. За время командировки Гэйб должен был поучаствовать в решении разнообразных технических проблем, от которых так или иначе зависел успех всей операции. Лорен дернула его за руку.

– Па, а разве не страшно работать там целый день? А вдруг шторм налетит?

– Ну-у… Я ведь должен только время от времени приезжать на рабочую площадку. Большая часть задач обычно решается на бумаге. Потому-то я и прихватил с собой и ноутбук, и принтер. – Компьютерная программа AutoCAD оказалась просто благодеянием для инженерной индустрии, ведь с ее помощью за несколько секунд решались задачи, прежде требовавшие часов, если не недель работы. – И по большей части я буду работать в местном отделении компании, в Илфракомбе. – Илфракомб, находившийся в десяти или двенадцати милях от их нового места жительства, был ближайшим к Холлоу-Бэй крупным городом. – И еще немалую часть работы я смогу брать домой, так что, возможно, мы теперь будем видеться больше, чем прежде.

– Но ты ведь тоже привезла свой ноутбук, мам, – сказала Лорен, оборачиваясь к Эве. – А тебе-то он зачем?

– Ну, просто чтобы поддерживать связь с кое-какими журналами в Лондоне. Ты же знаешь, я до сих пор выполняю для них работу как внештатный сотрудник.

– Но ты ничего не делала уже давным-давно!

– Да, но теперь пора и мне заняться чем-нибудь полезным.

Боже, подумала при этом Эва, да разве можно назвать всякие пустяки для дамских журналов «полезными»? Ну, по крайней мере, если она получит заказ, ей будет чем занять ум на некоторое время. Она отчаянно нуждалась хоть в каком-то деле и потому намеревалась позвонить в журналы, для которых писала в прошлом. Может быть, ей надо написать статью о путешествии по здешним местам или завести друзей в совершенно новом окружении. А может, написать о чувствах человека, потерявшего любимое дитя… Нет, только не это.

Келли нетерпеливо потянула отца за руку.

– Мы можем уже идти, а? Честеру, наверное, очень грустно одному.

Уходя из дома, все ощущали себя почти преступниками, когда запирали скулящего пса в кухне Крикли-холла: было бы куда более бессердечным оставить собаку на привязи под дождем.

Но ведь они почти наверняка совершили ошибку накануне ночью, когда Гэйб принес дрожащего Честера в свою спальню и позволил ему устроиться в ногах. Гэйб чувствовал дрожь пса, пока сам не заснул. И то, что Честера сегодня оставили одного, должно было лишь помочь бедолаге преодолеть нервозность. Конечно, в равной мере это могло и ухудшить его состояние. С тяжелым вздохом Гэйб отвернулся от моря и повел семью назад по узкой главной улице Холлоу-Бэй.

Ближе к концу улицы и почти напротив моста, сооруженного из бетона и железа, – того, что вел через быструю речку, – они увидели магазинчик. Широкая вывеска, красовавшаяся над двумя большими окнами, сообщала, что это главное отделение торгового дома Т. Лонгмана. Эва, державшая Гэйба под руку, предложила всем задержаться.

– Мне нужно купить кое-что к сегодняшнему ужину, – сказала она Гэйбу. – И на завтра тоже.

Гэйб всмотрелся в окно.

– Ладно, давай взглянем, что у них есть. Похоже, там только замороженные продукты.

Келли воспользовалась остановкой для того, чтобы отойти к краю тротуара и, перешагнув через бордюр, топнуть веллингтоновским ботинком по сточной канавке, наполненной дождевой водой. Лорен отскочила в сторону, спасаясь от фонтана брызг.

– Эй, Келли, угомонись! – призвал к порядку младшую дочь Гэйб. – Идем, посмотришь, нет ли там интересных книжек, пока мы покупаем что нужно.

– Да ну их, барахло это, – жалобно сказала Келли, возвращаясь на тротуар.

Гэйб отвернулся, пряча улыбку, а Эва нахмурилась, глядя на дочь.

Лорен хихикнула, но, зная, как легче всего заинтересовать сестренку, просто отвернулась и сделала вид, что видит в окне магазина что-то ужасно любопытное. Эва шагнула на ступеньку крыльца, ведущего ко входу в магазин, и тут ее взгляд упал на застекленную доску объявлений рядом с дверью. В этой деревянной раме висели под стеклом многочисленные карточки всех цветов и размеров, и на каждой красовалось написанное от руки или отпечатанное предложение разнообразных услуг или товаров. Эва рассеянно посмотрела на карточки. Они предлагали взять напрокат или купить садовые и сантехнические инструменты, плоскодонные лодки и детские коляски, старые автомобили и котят. Тут же виднелись объявления дантиста, ветеринара и агента по недвижимости, и рядом с ними кто-то навязывал покупателям «почти новый» компьютер «Эппл-Макинтош» и швейную машинку фирмы «Зингер», аренду коттеджей и даже просфоры, хотя дата под последним объявлением стояла давнишняя. Еще тут были выцветшие объявления владельца похоронного бюро, гадалки, продавца извести и специалиста по ремонту тракторов…

– Мы идем, милая? – негромко спросил Гэйб, все еще стоявший на мокром тротуаре.

Эва на мгновение забылась, да… в последнее время такое с ней случалось все чаще и чаще, – она смотрела на все объявления сразу, не замечая ни одного из них в отдельности. Очнувшись, толкнула дверь магазина, и над ней тут же звякнул колокольчик.

Магазин был сплошь заставлен небольшими холодильными витринами и полками, заваленными кондитерскими изделиями и консервами, вперемешку с пачками бумаги и канцелярскими принадлежностями. Тут же красовались товары из серии «сделай сам» – клей разных видов, крюки для развески картин, гвозди, пилы и молотки, стояли полки с журналами и книгами, – в общем, в магазине почти не оставалось свободного пространства. Кувшины с конфетами, небольшие витринки с мятными лепешками и жевательной резинкой, местные и центральные газеты мирно соседствовали с кассовым аппаратом на прилавке, за которым стояла пухлая женщина средних лет с благодушной внешностью; завидев незнакомых ей посетителей, женщина слегка подобралась.

Эва, Гэйб, Лорен и Келли ввалились в магазин, роняя с одежды капли воды, и свежий ветер ворвался внутрь вместе с ними, занося через порог дождевые струйки. Гэйб поспешно закрыл дверь, чтобы не выпустить наружу слишком много тепла.

– Противная нынче погодка, – извиняющимся тоном сказал он, обращаясь к женщине за прилавком, но та лишь молча смотрела на пришедших сквозь очки в роговой оправе. – Да, – пробормотал он под нос, отвечая сам себе, – погодка просто дрянь.

Эва толкнула его локтем, и Гэйб изобразил повышенное внимание к стоявшим поблизости книгам. А Эва тут же прошла к одному из двух ближайших холодильников, по пути приветливо улыбнувшись продавщице. Келли, стаскивая с головы капюшон, протопала к полкам с конфетами и шоколадом, а Лорен отошла к вертушке с журналами.

Гэйб, стоя возле другой вертушки, с книгами, оглядел магазин и подивился изобилию предлагаемых товаров. Вдоль стен стояли большие пакеты с собачьим кормом, на верхних полках теснились бутылки коки и фанты; на стендах, подвешенных тут и там, были прикреплены расчески, заколки для волос, пакеты с чулками и колготками, щетки и дешевые электронные часы. Еще тут стояли стеллажи со стиральными порошками и разнообразными моющими средствами, всякой мелочью и бакалеей… Похоже, здесь можно было найти все, что угодно, на все случаи жизни, решил Гэйб, оценив размах местной торговли. Правда, прямо сейчас в магазине находились только три покупателя, помимо семейства Калег: коренастая старая леди в розовом дождевике, спускавшемся до лодыжек, – она как раз подходила к прилавку, держа в одной руке нарезанный хлеб в герметичной упаковке, а в другой – пакет чипсов; девочка примерно того же возраста, что и Лорен, но более крепкая, чем дочь Гэйба, – она заинтересовалась журналами для подростков, теми, у которых остановилась Лорен. Также в магазине находился высокий молодой человек. Он, похоже, пришел в компании с девочкой, но оба они поспешили отойти в сторону, как только Лорен посмотрела на них.

Застенчивые детки, подумал Гэйб, хмурясь. Но тут его внимание привлек заголовок одной из книг перед ним: «Великое наводнение в Холлоу-Бэй». Заинтересованный, он взял в руки один экземпляр. Это была тонкая книжка в мягком переплете, и Гэйб пролистал несколько первых страниц. Похоже, прибрежная деревенька пострадала от опустошительного наводнения во время Второй мировой войны, когда было разрушено множество зданий и унесено немало жизней. Гэйб теперь уже с возросшим интересом начал листать страницы, всматриваясь в черно-белые фотографии, изображавшие последствия разгула стихий. Картина была удручающей: полностью размытые дома, автомобили, перевернутые вверх колесами на главной улице, огромные камни посреди дороги – над ними хлопотали рабочие, пытаясь сдвинуть с места; разбитые стены, сломанные домашние вещи; здания, наполовину занесенные налетевшей с берега грязью, рыбачьи лодки рядом с машинами… Далее на фотоснимках появились экскаваторы и подъемные краны, военные автомобили, привезшие в деревню войска (поскольку это было военное время, Гэйб предположил, что на ликвидацию последствий катастрофы бросили резервистов), землекопы рядом с кучами булыжника для мощения улиц и штабелями досок и новые строительные леса… Должно быть, им тут пришлось пережить настоящий ад, подумал Гэйб.

Лорен, конечно же, заметила парочку местных жителей по другую сторону вертушки с журналами – и краем глаза рассмотрела коренастую девочку, только одетую по-взрослому, и высокого прыщавого парнишку с прилизанными волосами – и постаралась сделать вид, что не видит их, хотя и почувствовала, как кто-то с силой придержал вертушку с другой стороны, когда она попыталась ее повернуть. Тогда Лорен сама шагнула в сторону, обходя вертящуюся стойку, и, очутившись перед парочкой, тут же осторожно улыбнулась местным. Она попыталась вытащить журнал «Шаут», зажатый между «Космической путешественницей» и «Поп-звездой», но тут коренастая девочка резко толкнула вертушку, и журнал выскользнул из руки Лорен. Он упал на пол, и из него вылетели конвертики с рекламными предложениями, рассыпавшись в разные стороны.

Лорен вспыхнула и быстро присела на корточки, чтобы собрать пестрые бумажки; она покраснела еще сильнее, услышав, как местная девочка сказала «Чучело». Парень противно хихикнул.

Смущенная, чувствуя себя униженной, Лорен собрала рекламки кремов для подростков, колготок и геля для волос и запихнула их в журнал.

Как раз в этот момент Келли выскочила из-за книжной полки и направилась к Гэйбу, крепко прижимая к себе пачку журналов с картинками. Она догадывалась, что мама не позволит ей купить всю эту пестроту, и сразу сообразила, что уговорить отца будет куда легче. Келли резко остановилась, увидев крупную девочку и прыщавого юнца, таращившихся на Лорен, и услышала, как сестру назвали нехорошим словом. Келли тут же показала местным язык.

– Мартышка, – обозвала ее местная.

– Поцелуй меня в задницу, – не задержалась с ответом Келли.

Лорен прикрыла ладонью рот, чтобы подавить смех, и поспешно взяла сестру за руку, чтобы увести в сторонку.

– Не «поцелуй меня в задницу», а по-другому, – прошептала она, наклонившись к уху Келли. – Барт всегда говорит: «Съешь мою задницу».

Гэйб, наблюдавший за столкновением из-за книжного стеллажа, не спешил вмешаться: Лорен пора научиться постоять за себя. Конечно, если бы ситуация ухудшилась, если бы парень и девочка попытались перейти к физическому воздействию на пришлую, он бы не стал прятаться… но когда в дело вмешалась Келли, он сначала поморщился, а потом усмехнулся. Похоже, их младшая дочь уже не так мала…

– Что это вы там прячетесь, вы двое? – раздался строгий голос с другого конца помещения. Это говорила продавщица, нависая мощным бюстом над прилавком. Она приподнялась на цыпочки и наклонилась в сторону, пытаясь рассмотреть тех, кто скрывался за книжной вертушкой. – Это ты тут безобразничаешь, Серафина Блэйни? А ну-ка иди сюда и своего братца Квентина с собой прихвати. Больно долго там топчетесь. Вы что-то покупаете или нет?

С явной неохотой девочка вышла из-за стойки с журналами, и мальчик, которому было, похоже, лет четырнадцать, потащился за ней следом. Лорен возмущенно испепелила их взглядом, когда парочка, проходя мимо, намеренно задела ее.

– Зануда, – чуть слышно произнесла девочка, обращаясь к Лорен, а ее братец противно ухмыльнулся.

– А ну, идите сюда, что вы там хотели купить? – Это прозвучало как «купать». Продавщица явно начинала терять терпение, потому что добавила: – Вам, похоже, полдня нужно, чтобы выбрать.

Коренастая девочка взяла банку диетической колы, а прыщавый юнец сжал в кулаке пачку «Твикса». Серафина зачесывала жидкие волосы назад, скрепляя их резинкой на затылке, и они свисали ей на спину тонким хвостиком. Черты лица девочки казались грубоватыми и жесткими, несмотря на пышность ее плоти; глаза и от природы были небольшими и узкими, а из-за пухлости щек казались еще уже; и хотя короткий нос несколько смягчал общее впечатление, губы под ним были настолько тонкими, что рот выглядел просто щелью.

Глядя на этих двоих, вряд ли пришло бы на ум, что это брат и сестра, потому что у парнишки глаза были совсем другими – большие, с меланхолическим выражением; правда, он тоже уродился ширококостным, но его рост все же был достаточно большим, зато при этом плечи горбились, а грудь отличалась впалостью, даже казалось, что у мальчика растет животик. Неровно, пучками растущие волосы он смазал маслом, а рот держал постоянно приоткрытым. Лицо и шею юнца сплошь покрывали прыщи, но даже не это производило неприятное впечатление, а его манера держаться; несмотря на сутулость, он умудрялся выглядеть настолько самодовольным и чванливым, что проникнуться симпатией к нему казалось просто невозможно.