Текст книги "Бедная маленькая стерва"

Автор книги: Джеки Коллинз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 33 страниц)

Глава 71
БОББИ

Детектив Леннокс был высоким, поджарым мужчиной с обветренным морщинистым лицом, умными глазами и приятным баритоном. Бобби сразу решил, что перед ним профессионал, который знает свое дело. На Денвер он тоже произвел благоприятное впечатление. Такой человек, подумала она, не упустит ни одной детали, ни одной улики. Впрочем, тут же одернула она себя, улики не главное. Главное – найти Кэролайн живой и невредимой.

– Мистер и миссис Гендерсон… – Детектив сделал приглашающий жест в сторону своего кабинета. – Проходите… А вы кто такие? – Последние слова относились к Денвер и Бобби, которые двинулись было следом.

– Друзья, – быстро сказала Денвер. – Я адвокат и близкая подруга Кэролайн.

– Чей адвокат? – не понял детектив. – Для этого дела не нужен адвокат.

– Она здесь не по службе, – вмешался Бобби. – Мы приехали, чтобы помочь найти Кэролайн, – добавил он, и Денвер бросила на него одобрительный взгляд. – Денвер Джонс и Бобби Сантанджело, – представил он себя и ее. – Можете располагать нами, детектив, мы сделаем все, что в наших силах, чтобы вам помочь.

Детектив Леннокс кивнул. Фамилия Сантанджело показалась ему знакомой. Кажется, она упоминалась, когда стало известно, что делом о похищении Кэролайн Гендерсон заинтересовался лично шеф городской полиции.

– Ну, если мистер и миссис Гендерсон не возражают… – проговорил Леннокс.

– Мы не возражаем, – коротко сказал Джордж.

Кабинет детектива был маленьким и тесным, стульев на всех не хватило, и Бобби остался стоять у дверей.

– Вы что-то хотели нам сообщить? – проговорил Джордж Гендерсон неестественным, напряженным голосом.

– Да. – Детектив Леннокс кивнул, сплетая пальцы рук. – Со вчерашнего дня в деле вашей дочери наметился прогресс.

– Прогресс? – переспросила Клер Гендерсон, и ее лицо осветила надежда. – Вы нашли мою дочь, правда? С ней все в порядке?

Детектив слегка откашлялся.

– К сожалению, мисс Гендерсон мы пока не нашли, но у нас, по крайней мере, появилась ниточка… Нам удалось зафиксировать несколько звонков, сделанных с мобильного телефона, принадлежащего вашей дочери. Все они были сделаны из одного района.

– Из какого именно? – подал голос Бобби.

– К сожалению, эта часть города пользуется не слишком хорошей репутацией, поэтому мы подозреваем, что телефоном пользовалась вовсе не Кэролайн. В настоящее время наши сотрудники проверяют тех, кому были адресованы эти звонки.

– А вы побеседовали с сенатором Стоунменом и с коллегами Кэролайн по работе? – спросила Денвер. Обтекаемые формулировки, к которым прибегал детектив, ее совершенно не устраивали.

– Разумеется, – отозвался Леннокс с легким раздражением. Эта назвавшаяся адвокатом дамочка считает его полным дураком? Разумеется, он побеседовал и с коллегами пропавшей девушки, и с ее соседями.

– А с ее бывшим бойфрендом вы разговаривали? – не унималась Денвер.

– Нам о нем ничего не известно.

– Запишите – его зовут Мэтт Ландон. Телефон и адрес вы наверняка найдете в телефонном справочнике.

– Огромное спасибо, мисс Джонс, – не без сарказма отозвался детектив. – Всегда приятно получить дельный совет.

Бобби бросил встревоженный взгляд на Денвер. Он боялся, что она может сорваться. Чтобы разрядить обстановку, он попросил детектива показать на карте район, откуда были сделаны телефонные звонки.

Леннокс ответил, что не имеет права разглашать подобные сведения.

– Лучшее, что вы можете сделать в сложившейся ситуации, – сказал он, – это вернуться в отель и ждать. Как только будут какие-то результаты, я немедленно вам сообщу.

Бобби, однако, подозревал, что просто сидеть и ждать Денвер не собирается, поэтому, как только они вышли из участка, он отошел в сторонку и позвонил матери.

Одним из достоинств Лаки было умение отзываться на просьбы родных и друзей. Несмотря на то что Бобби ее разбудил, она пообещала, что все разузнает по своим каналам и перезвонит.

– Скорей, мам, это важно, – попросил он.

– Ты со мной разговариваешь, не с кем-нибудь, – напомнила сыну Лаки. – Жди.

В отеле Гендерсоны сразу направились в свой номер, а Бобби предложил Денвер позавтракать.

– Я не голодна, – откликнулась она, думая о чем-то своем.

– Но тебе нужно поесть. Тебе нужны силы.

– Для чего? – Денвер апатично пожала плечами. – Чтобы опознать тело, когда они его найдут?

– Мне кажется, ты не из тех, кто легко сдается, – покачал головой Бобби, обнимая ее за плечи.

– Откуда ты знаешь?

Он окинул ее внимательным взглядом и слегка улыбнулся.

– Просто знаю – и все…

Глава 72
ХЭНК МОНТЕРО – ТЕМНАЯ ЛОШАДКА

Государственного адвоката, получившего назначение представлять интересы Хэнка Монтеро, звали Дьюи Файнд. По уши увязнув в собственном бракоразводном процессе, казавшемся бесконечным и к тому же обходившемся слишком дорого, этот невысокий лысый толстяк переживал не лучший в жизни период, и на клиентов – особенно на таких, которые не могли заплатить, – ему было наплевать. Дьюи мечтал бросить опостылевший город и надоевшую работу, сбежать на Гавайи, найти там юную, невинную туземочку и до конца дней жить с ней в бамбуковой хижине на берегу океана. Но для этого ему нужно было заработать хоть немного денег, поскольку эта жадная тварь – его бывшая – желала наложить лапу на все его имущество.

Мечты Дьюи были неосуществимы, но он продолжал цепляться за них, живя в своем собственном мире фантазий и грез.

Хэнк Монтеро адвокату сразу не понравился просто потому, что был полной его противоположностью: высокий, прекрасно сложенный мужчина с густыми волосами.

– Устрой мне сделку с правосудием, – попросил Хэнк. – У меня есть что предложить следствию.

«Знаем, знаем… – подумал Дьюи. – Ты убил женщину и теперь не хочешь идти в тюрьму. Ну ничего, я тебе устрою сделку… минимум десять лет за решеткой, где тебя будут иметь все, кто когда-то дрочил на фотографии Джеммы Саммер».

– Напиши полное признание, – посоветовал Дьюи клиенту. – Опиши все подробно. Это поможет тебе отделаться максимально легким наказанием.

И Хэнк, никогда не блиставший особыми умственными способностями, сделал, как ему было велено.

Глава 73
АННАБЕЛЬ

Ничто так не привлекает пишущую и снимающую братию, как похороны знаменитости со всеми атрибутами этой процедуры. Похороны Джеммы Саммер обещали быть именно такими, и более того – самыми шикарными. Поминальная служба плюс прощание на кладбище, куда приедут самые знаменитые голливудские актеры, режиссеры, продюсеры. Отдельным бонусом должно было стать присутствие звездного вдовца – несравненного Ральфа Маэстро и его скандально известной дочери Аннабель, которая «прославилась» тем, что организовала в Нью-Йорке нелегальную фирму по оказанию интимных услуг сильным мира сего, не брезгуя лично обслуживать клиентов.

Вот почему многочисленные журналисты, собравшиеся на кладбище Мемориал Форест Лоун Парк, на котором хоронили звезд и знаменитостей, были в таком ажиотаже. В еще большее возбуждение, почти в экстаз, они пришли, когда кто-то (это была Фанни Бернштейн) пустил слух, что Аннабель Маэстро действительно приедет на похороны матери.

Всеобщее возбуждение достигло небывалого градуса.

В толпе журналистов находился и Марио Ривера, надеявшийся встретиться здесь с Денвер. Он понимал, что сам испортил их последнее свидание; несколько раз Марио пытался поправить дело, но безуспешно, однако он не отчаивался и готов был сделать еще одну попытку.

Это было тем более важно, что в случае примирения Денвер могла бы поделиться с ним свежей сенсационной информацией, касавшейся семейки Маэстро. Одержать верх над конкурентами, опубликовав сведения, которыми те не располагали, всегда было приятно, к тому же Марио буквально на днях перевели в соведущие нового шоу «Мир Голливуда», и он жаждал отличиться.

Ради этого Марио Ривера был готов буквально на все.

* * *

Наклонившись к Аннабель, Фанни взяла свою новую клиентку за руку и слегка пожала холодные пальцы.

– Не бойся, куколка. Все будет очень быстро, – сказала она с добродушным смешком. – Ты и слезинки не успеешь проронить.

– Ты говоришь так, словно я иду на прием к дантисту, – огрызнулась Аннабель, думая о том, что, несмотря на все ее достоинства, Фанни может «достать» кого угодно.

На кладбище, расположенное на Голливудских холмах, они поехали в траурно-черном городском такси. Фанни решила, что так будет правильнее. «Ты сразу покажешь всем, что не привыкла шиковать и бросаться деньгами, – объясняла она. – Журналистам этого хватит, чтобы сделать два важных вывода».

«Каких же?» – спросила Аннабель.

Фанни самодовольно усмехнулась.

«Кто-то из них может решить, что заниматься столь неблаговидным бизнесом тебя вынудили стесненные материальные обстоятельства. А из этого следует, что Ральф не очень-то заботился о своей единственной дочери, раз ей пришлось самой зарабатывать себе на бутерброд с маслом. Соответственно, изменится отношение прессы к тебе, и к нему. Понимаешь, куколка?»

Аннабель кивнула, хотя последние слова Фанни почти не достигли ее сознания. Одного упоминания о Ральфе, встречи с которым она так страшилась, хватило, чтобы Аннабель снова погрузилась в мрачные размышления. Отец… Сколько она себя помнила, он всегда внушал ей робость и страх – грозная, даже угрожающая фигура. Не раз и не два его неестественно большое лицо являлось ей в детских кошмарах, и всякий раз Аннабель просыпалась в слезах. Даже сейчас, вспомнив, как отец когда-то склонялся над ней, она с трудом подавила дрожь.

К сожалению, Ральф узнал о бизнесе, которым она занималась вместе с Фрэнки, и, несомненно, пришел в ярость. Аннабель хорошо себе представляла, в какую ярость! Теперь ей оставалось только положиться на слова Фанни, которая обещала, что Ральф не посмеет ничего ей сказать или сделать, пока на него будут направлены сотни глаз и объективов. Прессы, сказала Фанни, будет больше обычного, и все журналисты станут пристально следить за каждым его жестом и даже за выражением глаз. «Ральфу придется держать себя в руках, моя кошечка».

Пока Аннабель размышляла, Фанни, которая в своем нелепом черном платье с оборками выглядела вдвое толще, чем была на самом деле, достала из пакета бутылку шампанского, которую она предусмотрительно захватила с собой. Вручив Фрэнки бутылку и пластиковые стаканчики, она распорядилась:

– Открой-ка, куколка, и налей нам по несколько капелек. Дамам нужно промочить горлышко и заодно снять напряжение. Правильно я говорю, принцесса? – повернулась она к Аннабель.

Аннабель согласно кивнула. Несколько глотков шампанского – это было именно то, что нужно, чтобы с честью выдержать предстоящее испытание. Может быть, не несколько глотков, а стакан или два. Небольшое опьянение казалось ей куда предпочтительнее холодной трезвости.

Ральф выехал из дома в сопровождении своего адвоката и верного Пайпа. Он чувствовал себя полностью готовым к представлению, которое кто-то по недоразумению назвал похоронами. Убийство Джеммы вызвало множество толков и пересудов, но сейчас шумиха почти улеглась. Полиция арестовала подозреваемого, и это положило конец сплетням и пересудам, наводнившим прессу и телеканалы.

Правда, полиция не спешила заявлять об успехе расследования и раскрывать все детали, однако публика была убеждена – арестован тот самый психически неуравновешенный поклонник Джеммы из Нового Орлеана. Даже Феликс считал, что, скорее всего, так и есть, хотя подробности не были известны и ему.

Скандал, связанный с Аннабель, окончательно вывел Ральфа из себя. Впрочем, оглядываясь назад, он понимал – от нее следовало ожидать чего-то подобного. Аннабель никогда не отличалась умом; капризная, избалованная, она ревновала мать к отцу, завидовала их отношениям и в то же время не скрывала своей обиды на родителей. Она считала, что он и Джемма были слишком заняты друг другом и у них никогда не хватало времени на нее.

Чушь! Аннабель всегда получала все самое лучшее – и где же благодарность?

Впрочем, ни возобновлять отношения с дочерью, ни пытаться как-то с ней объясниться Ральф не собирался. Она просто больше не получит от него ни цента!

* * *

Похоронная процессия была небольшой, но очень внушительной. Никаких родственников у Джеммы не было – в семье она была единственным ребенком, и ее родители давно умерли, – поэтому за катафалком, везшим украшенный цветами гроб, следовало лишь несколько больших черных лимузинов с самыми близкими друзьями, которых счел нужным пригласить Ральф. Собственно говоря, это были даже не столько друзья, сколько нужные люди – директора студий, известные режиссеры, продюсеры. Как и Фанни, Ральф не упускал ни одного удобного случая, чтобы заявить о себе.

Над похоронной процессией, словно вороны, парили несколько вертолетов с репортерами.

Даже умерев, Джемма Саммер не спешила покидать первые полосы газет.

Глава 74
ХЭНК МОНТЕРО – ТЕМНАЯ ЛОШАДКА

Как ни странно, идея написать чистосердечное признание оказалась на удивление плодотворной. Правда, даже с помощью адвоката Хэнк просидел над своим признанием почти весь вечер, но дело того стоило. Память у него всегда была хорошей, и он не упустил ни одной детали. И с каждой буквой, с каждой строкой, ложившейся на бумагу, крепла его уверенность в том, что ни один суд не отправит его в тюрьму за убийство, которое его наняли совершить.

Ни в коем случае.

Он не преступник, просто наемный исполнитель. Совершенно посторонний человек.

Ему предложили работу. Он ее выполнил и получил деньги, в которых остро нуждался.

Именно поэтому ничто не мешало Хэнку назвать имя человека, который его нанял. Никаких угрызений совести, никаких сомнений он не испытывал.

Абсолютно никаких.

Глава 75
ДЕНВЕР

Будь обстоятельства несколько иными, я бы, наверное, уже влюбилась в Бобби без памяти. Меня трудно назвать романтической натурой, но в нем и впрямь было что-то неотразимое. Нет, я не имею в виду его исключительную мужественную красоту: мало ли смазливых мужиков, хотя и среди них Бобби, пожалуй, выделялся бы. На самом деле меня покорили его доброта и отзывчивость, а главное – он был очень, очень славный! Понимаю, это не совсем подходящее слово, но другого я подобрать не могу.

Все это я говорю к тому, что по-настоящему умная женщина, какой я себя всегда считала, не стала бы западать на Бобби просто потому, что он был невероятно, неправдоподобно близок к идеалу мужчины. Людей без недостатков я всегда побаивалась, а Бобби подчас мнился мне Совершенством – с большой буквы и без кавычек. Одного этого было достаточно, чтобы заставить меня насторожиться, но тут мне некстати вспомнился инцидент с Зейной. Значит, и у Мистера Совершенства есть свои слабости, а это сразу превращало его из мифического – и недосягаемого – идеала в живого человека, с которым можно, гм-м… иметь дело.

На все эти размышления, от которых я никак не могла отвлечься, накладывалось острое чувство вины перед Кэролайн. Сейчас мне следовало полностью сосредоточиться на судьбе моей лучшей подруги, а все посторонние мысли выбросить вон. Быть может, ее изнасиловали и убили – или бросили умирать, а я, вместо того чтобы спешить, мчаться к ней на помощь, рассуждаю о достоинствах и недостатках постороннего мужчины, которого я, скорее всего, больше не увижу, после того как наши дорожки разойдутся.

Бобби живет в Нью-Йорке.

Я живу в Лос-Анджелесе.

Нет, при таком раскладе ничего серьезного у нас не выйдет. Да и в самом деле, о каком романе тут можно говорить? Разве что в письмах или, точнее, в эсэмэсках и редких телефонных звонках через всю страну (я имею в виду не расстояние, а разницу часовых поясов). Вряд ли такой роман будет слишком продолжительным – вполне поместится в школьной тетрадке, из которой выдрали половину листов, к тому же ничего, кроме разочарования, он мне не принесет.

Кроме того, мне казалось весьма сомнительным, чтобы ради меня Бобби сумел пренебречь толпами прекраснейших женщин, готовых упасть к его ногам. А в том, что таких женщин не просто много, а очень много, я не сомневалась: ведь, помимо всего прочего, Бобби был невероятно богат.

Меня-то чужие деньги интересуют мало. Я считаю – в человеке важен в первую очередь характер, индивидуальность, а состояние его банковского счета вопрос хотя и не последний, но далеко не главный.

– Завтрак заряжает человека энергией на весь день, – рассудительно сказал Бобби и, взяв меня под руку, повел в гостиничный ресторан. – Поэтому завтрак важнее обеда и ужина, вместе взятых.

– Ты говоришь совсем как моя мама, – пробормотала я.

Он бросил на меня насмешливый взгляд.

– Я прощаю тебе эти слова только потому, что сейчас ты находишься под воздействием стрессовой ситуации, – сказал он. – Но в следующий раз…

Я не успела спросить, какой такой следующий раз он имеет в виду – к нам подошла метрдотельша и отвела в свободный полукабинет, попутно наградив Бобби сияющей улыбкой. Пару секунд спустя официантка принесла меню – и снова эта особая улыбка, адресованная моему спутнику.

Вот, значит, каково это – быть с таким мужчиной, как Бобби, подумала я. Женщины будут бросаться на него всегда и везде. И зачем только я снова и снова западаю на красавцев? Мало мне Марио с его подлым планом «три в одном»?

Сэм, писатель из Нью-Йорка, подходил мне гораздо больше. И Джош тоже – я имею в виду, разумеется, того, прежнего Джоша, который умел смеяться сам и смешил меня. Нынешний унылый домовладелец и похититель собак, набравший лишних десять фунтов весу и пытающийся убедить меня в том, что мы оба сделали ошибку, когда расстались, меня нисколько не интересовал.

Ох уж эти мужчины!.. Без них жизнь была бы намного проще.

И скучнее.

– Я закажу тебе то же, что и себе, о’кей? – сказал Бобби.

– С какой это стати? – немедленно возмутилась я.

– С той самой, что ты разглядываешь меню с таким видом, словно оно написано на китайском языке.

– Извини, просто сегодня мне трудно сосредоточиться.

– Я понимаю. – Он сочувственно посмотрел на меня. – Тебе, наверное, нелегко приходится.

– Мы с Кэролайн дружим уже много лет, – сказала я, чувствуя, как к глазам подступают непрошеные слезы. – Она для меня как сестра.

– Главное, не отчаиваться, – посоветовал Бобби, придвигаясь ко мне и обнимая меня за плечи. – Полиция нашла ее телефон. Это обнадеживает.

– Да?

– Да, Денвер, да.

В конце концов я сумела проглотить стакан яблочного сока, чашку кофе и половинку намазанного маслом тоста. Бобби накинулся на яичницу с беконом и сосиски с таким видом, словно голодал по меньшей мере неделю, поэтому «полезный, заряжающий энергией завтрак» мы закончили практически одновременно и, достав мобильники, стали проверять сообщения.

У меня на телефоне их было несколько, в том числе штук шесть от Марио. «Я скучаю по тебе. Где ты? Почему не отвечаешь на мои звонки?» – вопрошал он.

«Это потому, Марио, что ты – козел», – ответила я, правда, мысленно. Набирать означенный текст мне было лень.

Одна эсэмэска была от Аннабель.

«Я знаю, что ситуация изменилась, – писала она, – но мне все равно хотелось бы, чтобы ты пошла со мной на похороны. Ты мне очень нужна».

Она нуждается во мне!.. Она, Аннабель Маэстро, принцесса Беверли-Хиллз! Никогда бы не подумала, что услышу от нее что-то подобное.

Еще одно послание, сухое и желчное, пришло от Феликса. Правда, номер был незнакомый, и я предположила, что его переслал мне кто-то из секретарей босса: мало кто из мужчин старше пятидесяти лет знает, как отправлять СМС-сообщения.

«Ты меня крайне разочаровала. Работа всегда должна быть на первом месте», – писал Мистер Челюсти.

Черта с два, подумала я. Для меня друзья всегда были и будут важнее любой работы. Особенно друзья, попавшие в беду.

Сначала я хотела ответить Феликсу, как-то объясниться, но потом подумала: к чему мне эти лишние хлопоты? Все равно я уже решила распрощаться с гг. Сондерсом, Филдсом и прочими и двигаться дальше.

Телефон Бобби завибрировал у него в руке, и он поспешно ответил на вызов. Несколько секунд он слушал, потом быстро взглянул на меня и кивнул.

– Да-да, мама, я все понял, – сказал он в трубку. – Огромное спасибо. – Бобби огляделся по сторонам и щелкнул пальцами, подзывая официантку. – Счет, пожалуйста. Идем, – добавил он, обращаясь ко мне. – Незачем сидеть в отеле и ждать у моря погоды. У меня есть один план…

Глава 76
КЭРОЛАЙН

Ковыляя вдоль улицы, Кэролайн сделала одно открытие. Оно заключалось в том, что человек, который выглядит как бездомный бродяга, для большинства окружающих все равно что невидим. Во всяком случае, немногочисленные прохожие, спешившие в этот утренний час по своим делам, проходили мимо Кэролайн, даже не взглянув в ее сторону. Кто-то прибавлял шаг, кто-то переходил на Другую сторону, но все как один старательно делали вид, будто ее не существует.

Кэролайн понимала, что выглядит отталкивающе. Одежда в грязи, волосы свалялись, босые ноги в синяках и ссадинах, да и запах… Пожалуй, даже хорошо, что никто из встречных не пытался ее разглядывать.

Впрочем, кое-кто все же обратил на нее внимание.

Двое пьяниц, сидевшие у исписанной граффити стены, осыпали проходившую мимо Кэролайн бранью и оскорблениями. Стайка мальчишек, торопившихся в школу, разразились насмешливыми воплями, а один поднял камень и швырнул ей в лицо. Кэролайн успела пригнуться, но камень все равно задел по лбу и, кажется, рассек кожу.

В панике она нырнула в ближайший подъезд.

Ну когда же, когда кто-нибудь придет и спасет ее?!

* * *

– Доброе утро, – мрачно буркнул Грегори, входя в пропахшее подгнившей капустой помещение коррекционного центра. Ситуация ему очень не нравилась, не нравился этот бывший склад, не нравилось то, что его вызвал Рамирес.

Рамирес сидел за старым деревянным столом и что-то записывал в дешевом блокнотике.

– Что-то вы рано, сенатор, – заметил он, подняв голову.

– У меня сегодня много дел, – ответил Грегори. «Ну давай, шантажист хренов, не тяни!» – мысленно взмолился он.

– Берите стул, садитесь, – радушно пригласил Рамирес. – К сожалению, кофейный автомат опять сломался, а ничего другого я вам предложить не могу.

– Ничего, переживу, – проворчал Грегори и сел, уставившись на Рамиреса. – Итак, чем могу быть полезен?

– Как я уже сказал вам в телефонном разговоре, дело касается моего брата, – сказал Рамирес, откладывая блокнот.

«Да, конечно. Так я и думал», – сказал себе Грегори. Он был уверен, что Бенито зашел слишком далеко, и теперь Кэролайн мертва, а ему придется платить, и платить этим двум подонкам, Рамиресу и его брату, чтобы купить их молчание. И он будет платить, потому что, как ни суди, младший Ортега просто исполнял план, который придумал именно он, сенатор Грегори Стоунмен.

– У Бенито крупные неприятности, – проговорил Рамирес, и его угрюмое рябое лицо сделалось еще более мрачным.

– И чем я могу помочь? – подыграл Грегори.

– Моего брата заказали. Конкурирующая банда… – объяснил Рамирес. – Меня Бенито даже слушать не хочет, но вы – другое дело. Вот я и подумал… Нет ли у вас для него какой-нибудь работы? Бенито мог бы ухаживать за вашим садом, чистить бассейн, подстригать газоны, а если бы в вашем поместье нашлась какая-нибудь хибарка, где он мог бы жить, было бы вообще прекрасно. Главное, сделать так, чтобы Бенито не появлялся на улицах. Тогда эти подонки до него не доберутся.

Грегори постарался сохранить непроницаемое выражение лица, хотя то, что он только что выслушал, иначе как безумием назвать было нельзя. Неужели Рамирес действительно считает, что он вот так, за здорово живешь, возьмет да и наймет Бенито садовником? С какой стати?

– Это ненадолго, всего на несколько недель, – добавил Рамирес. – Думаю, этого времени мне хватит, чтобы разобраться с ситуацией.

– С какое ситуацией? – хрипло переспросил Грегори.

– Ситуация, в общем-то, обычная. – Рамирес слегка пожал плечами. – «Столкновение молодежных группировок», как это называют в газетах… Мой брат связался с девчонкой, которая год назад родила ребенка от главаря конкурирующей банды, а теперь этот тип хочет его убить. Если я не вмешаюсь… – Рамирес не договорил, все было понятно и так.

Бенито могут прикончить, понял Грегори. Но действительно ли это будет так ужасно? Особенно после того, как он причинил вред Кэролайн, может быть, даже убил…

Грегори покачал головой:

– Мне очень жаль, но я ничем не могу помочь.

Глаза Рамиреса превратились в две узенькие щелочки.

– Не можете? – спросил он. – Или не хотите?

В его голосе прозвучала враждебность, и Грегори поднялся. Убедившись, что Рамирес не собирается его шантажировать, он мечтал только об одном: как бы поскорее покинуть этот унылый, грязный склад и забыть о Рамиресе и его чертовом братце.

– Не могу, Рамирес, – ответил он голосом, исключавшим любой дальнейший разговор на эту тему.

Рамирес тоже встал.

– Понимаю, – сказал он. – Но знаете, что я вам скажу, сенатор? Если бы опасность угрожала кому-то из членов вашей семьи, к примеру, одной из ваших очаровательных дочерей, я бы сделал все, что в моих силах, чтобы вам помочь.

Грегори так и не понял, действительно ли в интонации Рамиреса прозвучали угрожающие нотки, или они ему только почудились. Неужели этот гангстер угрожает его детям? Да будь он проклят, этот грязный латино – и Эвелин тоже! Какого дьявола она познакомила его с этим отпетым типом? Все эти «перевоспитавшиеся» бандиты никогда не внушали сенатору доверия. Змея, пригретая на груди, и та была безопаснее.

* * *

Прошло довольно много времени, прежде чем Кэролайн осмелилась выглянуть из подъезда, в котором пряталась. Мальчишки давно ушли, но улицы продолжали понемногу наполняться людьми. Как и прежде, прохожие не смотрели на нее, а некоторые явно старались держаться подальше, словно Кэролайн была больна какой-то заразной болезнью.

Чтобы позвонить по телефону, ей была нужна всего-то пара четвертаков, но на ее просьбы так никто и не откликнулся.

* * *

– Прошу прощения, но я действительно ничем не могу помочь, – повторил Грегори и, повернувшись, решительно направился к выходу. Теперь, когда угроза шантажа больше не висела над ним, он думал только о том, как бы поскорее вернуться в привычный цивилизованный мир.

Рамирес проводил его до двери.

– Вы меня очень разочаровали, сенатор, – сказал он. – Я-то думал, что вы – как и я – хотите помочь подросткам из неблагополучных семей расстаться с улицей.

– Твой брат не подросток, – отрезал Грегори.

Рамирес удивленно посмотрел на сенатора:

– Откуда вы знаете?

– Я… гм-м… – Грегори пожал плечами. – Я просто предположил, – сказал он и, толкнув дверь, вышел на улицу.

Снаружи снова пошел дождь, и Грегори недовольно поморщился. Зонтик он оставил в машине и теперь боялся, что дождевые капли испортят новый серый костюм.

Он уже собирался шагнуть под холодные дождевые струи, когда прямо перед входом в коррекционный центр остановилась полицейская машина без опознавательных знаков и оттуда вышел детектив, которого сенатор сразу узнал. Это был тот самый следователь, который приходил к нему в офис и задавал вопросы насчет Кэролайн.

«Что бы это значило?» – подумал Грегори, и волна страха захлестнула его.