Текст книги "Бедная маленькая стерва"

Автор книги: Джеки Коллинз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 33 страниц)

Глава 53
АННАБЕЛЬ

Фрэнки считал себя человеком действия. Ничто не доставляло ему столько удовольствия, как возможность что-то придумывать, планировать, интриговать. Сейчас ему требовались все его способности, чтобы обратить в свою пользу заведомо проигрышную ситуацию, и Фрэнки был готов к бою. Нет, он не позволит «Истине и фактам» победить – опозорить его имя, запятнать репутацию. Фрэнки полагал, что знает, как повернуть дело так, чтобы в конечном итоге в выигрыше оказался он.

Когда самолет приземлился в аэропорту Лос-Анджелеса, Фрэнки объявил Аннабель, что в «Беверли-Хиллз» они не вернутся. «Это было бы глупо, – говорил он. – Там Ральф отыщет нас без труда, а ведь мы не хотим этого, правда, детка? Тогда послушай, что я придумал…»

Аннабель выслушала его план в мрачном молчании. В теории все выглядело достаточно убедительно, но кто его знает, как будет на деле? Сама она сомневалась, что у Фрэнки хватит ума воплотить свой план в жизнь.

«Ни о чем не беспокойся», – сказал Фрэнки, когда они под вымышленными именами регистрировались в «Сансет Маркис» – отеле, где Ральфу вряд ли пришло бы в голову их искать.

– Но что будет с моими вещами? – воскликнула Аннабель, все еще не желая расстаться с ролью «голливудской принцессы». – Вся моя одежда и косметика остались в «Беверли-Хиллз». Что я буду без них делать?

– Я обо всем позабочусь, – уверил ее Фрэнки. – Тебе ничего не нужно делать – предоставь это мне.

– Господи, Фрэнки!.. – воскликнула Аннабель, не совладав с отчаянием. – Мы в полном дерьме, ты что, не понимаешь?!

– Ничего подобного, детка. Вот увидишь, все будет просто замечательно. Можешь на меня рассчитывать, я не подведу.

Эти слова немного успокоили Аннабель. Она даже подумала, что Фрэнки не так уж плох. По крайней мере он ее не бросил, а это было уже кое-что.

Фрэнки тем временем старался устроить свою подругу как можно удобнее. Он усадил ее в кресло перед телевизором, включил платный канал и заказал в коридорной службе бутылку «Кристалла». Убедившись, что Аннабель больше ничего не хочет, он достал телефон и сделал свой первый звонок.

Один звонок – этого было достаточно, чтобы колесо удачи начало раскручиваться в обратную сторону.

* * *

Фанни Бернштейн пользовалась в окологолливудских кругах непререкаемым авторитетом. Мало кто осмеливался с ней спорить. Грузная, горластая, напористая, она могла переорать любого, кто пытался ей возражать. Несмотря на свои пятьдесят с изрядным хвостиком, Фанни красила свои мелкие густые кудряшки в пронзительный апельсиновый цвет, носила очки в оправе со стразами и не упускала случая похвастаться огромными грудями, похожими на два увесистых арбуза. Своих клиентов она называла «деточками», «кошечками» и «куколками», но тот, кто ей не угодил, сразу превращался в «говнюка» и «козла».

Рик Греко вовсе не стремился попасть в «говенный список» Фанни. Правда, агентша так и не подыскала ему новой роли после того, как тихо скончался популярный в конце девяностых молодежный сериал, однако Рик не стал плевать в колодец и портить с ней отношения. И когда Фрэнки Романо позвонил ему насчет возникшей проблемы (а Рик, как и весь Голливуд, уже прочел статью в «фактах»), Рик порекомендовал приятелю обратиться именно к Фанни.

– Когда-то она была отличным импресарио, – сказал он, – но дело даже не в этом. Фанни Бернштейн близко знакома с разными шишками, и многие из них ей обязаны. Попробуй поговорить с ней – если кто-то и сможет тебе помочь, так это только Фанни.

– Можешь свести меня с ней? – сразу спросил Фрэнки. – Только сам понимаешь – дело очень срочное. Лучше всего, если мы встретимся прямо сегодня.

– Я попробую, – пообещал Рик. – Ну а если вы с Фанни заключите деловое соглашение, могу я рассчитывать на комиссионные?

– Сделай так, чтобы наша встреча состоялась как можно скорее, и ты их получишь, – пообещал Фрэнки.

Ровно через час Фрэнки сидел в дорого и безвкусно обставленном кабинете Фанни и рассматривал развешанные по стенам многочисленные фотографии, где она была запечатлена с президентом Клинтоном, Джоном Траволтой и другими знаменитостями. Рик Греко тоже приехал с ним. Он был одет в белый костюм и распространял вокруг себя резкий запах модного лосьона. Фанни должна была появиться с минуты на минуту, и Фрэнки в нетерпении посматривал на часы. Где же, думал он, эта знаменитая Бернштейн, которая, если верить Рику, была способна в считаные минуты решить все проблемы?

– Фанни очень любит появляться неожиданно, – пояснил Рик, заметив его беспокойство. – Ты, главное, не волнуйся и ничему не удивляйся. Быть может, сначала она покажется тебе немного чудной, но поверь мне – лучшего союзника вам с Аннабель не найти. У нее везде полно знакомых, к тому же она пользуется влиянием в… в самых высших сферах, вот. Фанни – женщина-локомотив; если надо, она горы свернет, а своего добьется.

Женщина-локомотив появилась минут двадцать спустя. Она величественно вплыла в кабинет, позвякивая золотыми браслетами и тонкими золотыми кольцами в ушах. На ней было бесформенное платье без пояса, бордовый цвет которого плохо сочетался с оранжевыми волосами, и растоптанные шлепанцы с блестками. Под мышкой Фанни держала карликового пуделя, шерсть которого была выкрашена в тот же ярко-апельсиновый цвет, что и волосы хозяйки.

– Привет, мальчики, – поздоровалась Фанни, устраивая свой необъятный зад в рабочем кресле, обтянутом пятнистой, «под леопарда», тканью и подъезжая ближе к столу с зеркальной столешницей. – Вот и я. Ну, что там у вас за важное дело, из-за которого мне пришлось похерить сеанс иглоукалывания?

– Познакомься, Фанни, это Фрэнки Романо, – представил приятеля Рик. – Ты наверняка читала о нем в «Истине и фактах».

– Я не только о нем читала – я с ним-таки трахалась. – Фанни весело хихикнула, давая понять, что это была шутка. – То есть не с ним, а с парнем, который доставляет питьевую воду, но какая разница? Все мужики одинаковые.

Фрэнки бросил на Рика злобный взгляд. И этой выжившей из ума старой идиотке он должен доверить свое будущее? Да ее место в психушке! Он уже хотел было подняться, чтобы уйти, но Фанни властным жестом остановила его.

– Сидеть, – приказала она и, сняв очки, принялась вертеть их в руках. – Если хочешь со мной подружиться, деточка, научись терпеть мои шуточки. И не надо-таки думать, будто по мне «желтый дом» плачет, потому что это не так, – добавила она, и Фрэнки от удивления лишился дара речи. Неужели эта старая карга еще и мысли читает?

– Статью я прочла, – продолжала Фанни. – А теперь расскажи мне, король нью-йоркских сутенеров, что ты таки хочешь с этого иметь? Славу? Деньги? И то, и другое? Для меня это сущий пустяк, деточка.

– В-вы… ты уверена? – пробормотал Фрэнки, окончательно смешавшись, что бывало с ним нечасто.

– Как сто матросов.

– Каких матросов? – не понял Фрэнки.

– Которые сошли с корабля на берег и направляются в публичный дом, – отрезала Фанни Бернштейн, и Фрэнки, сам не зная почему, ей поверил. Похоже, эта женщина действительно могла все.

* * *

Фильм с Леонардо Ди Каприо закончился, и Аннабель стало скучно. Фрэнки запретил ей выходить, но и торчать в номере гостиницы было глупо.

Перебравшись на кровать, Аннабель подложила под спину все подушки, какие были в номере, и некоторое время щелкала пультом, переключая телевизионные каналы. В конце концов она наткнулась на «ЕТ» – программу, которую иногда смотрела, потому что ведущий Марк Стейнс был настоящим душкой.

Ей не повезло – почти сразу началась реклама. Аннабель немного оживилась, только когда на экране снова появился Марк Стейнс, который сообщил, что собирается познакомить зрителей с очередной громкой сенсацией. От сенсаций Аннабель уже тошнило – она и сама недавно стала героиней одной из них, поэтому Марка она слушала вполуха. Прошло несколько секунд, прежде чем Аннабель поняла, что речь идет об убийстве ее матери. По-видимому, полиция произвела арест.

Резко выпрямившись, Аннабель окликнула Фрэнки, но потом вспомнила, что он куда-то уехал. Позаботиться об их будущем – так он сказал.

Черт, Аннабель просто необходимо было с ним поговорить, и поговорить срочно.

* * *

– Саймон, грязный сукин сын! – прогремела Фанни Бернштейн в трубку старомодного розового телефона, стоявшего на зеркальном столе. В ее интонациях странным образом смешивались дружеское расположение и плохо замаскированный яд. – Как поживают твои ба-альшие яйца?

– Это ты, Фанни… – В голосе главного редактора «Истины и фактов» Саймона Уэйтроуза не прозвучало ни намека на вопрос. – Нормально поживают. А твои?

– У меня нет яиц, только сиськи, но они действительно большие. Рада, что ты не забыл. – Фанни хихикнула.

– Как я мог забыть! – сказал редактор.

– Вот именно – как? Их раз увидишь – всю жизнь будешь помнить.

Весь разговор прослушивался через включенный громкоговоритель, поэтому Рик и Фрэнки прекрасно слышали обоих собеседников. То, что Фанни точно знала, кому нужно звонить, произвело на Фрэнки сильное впечатление – в том числе и потому, что звонок редактору был сделан на домашний телефон в Нью-Йорке на три часа позже.

– Похоже, я ненароком задел нежные чувства кого-то из твоих клиентов, – констатировал Уэйтроуз. – Я угадал, дорогуша? Иначе ты не стала бы звонить мне сама и отрывать от ужина с очаровательной юной леди.

– С очередной дорогущей шлюхой, Саймон, – уверенно поправила Фанни и подмигнула обоим своим слушателям. – Кстати, она, случайно, не из «девочек» Фрэнки Романо?

В динамике было слышно, как редактор застонал в голос.

– Только не говори мне, что Романо – твой клиент!

– Таки скажу, деточка! Короче говоря, мне нужно знать, кто слил тебе эту информацию. И еще: срочно пришли мне по электронной почте продолжение статьи, иначе можешь нарваться на большой, жирный… судебный иск. Ты меня понял, малыш?

– Черт побери, Фанни… это не тот случай. Каждое слово, которое мы напечатали, – правда.

– Я и не сомневаюсь, Саймон… – пропела Фанни. – Это так же верно, как то, что ты не пользуешься «Виагрой».

– Что-о?

– Пришли мне вторую часть материалов, тогда поговорим.

Фанни с довольной ухмылкой опустила трубку на рычаги, потом выдвинула ящик стола и достала оттуда несколько факсов. Бумаги она протянула Фрэнки.

– Вот, часть вторая. Читай, потом вставай на колени и благодари.

– Но… Разве ты только что не велела Уэйтроузу прислать тебе оставшиеся материалы? – спросил Рик, вытирая пот со лба. В кабинете Фанни всегда было жарко.

– На Саймоне свет клином не сошелся, – самодовольно сказала Фанни и снова подмигнула. – В этой редакции у меня таки есть человечек прикормленный; это один из его заместителей, а кто – не скажу. – Она хихикнула. – Как только ты сказал, с кем мне предстоит встречаться, я сразу позвонила ему, и он выслал мне материалы. Что касается Саймона, то… Вряд ли он сумеет отказаться от сделки, которую я намерена ему предложить, но должен же парень хотя бы пальцем пошевелить, чтобы отработать свою часть договора?

Пока Рик и Фанни перебрасывались словами, Фрэнки внимательно изучал часть вторую. Газетчики расстарались: откуда-то у него взялось немало родственников и друзей, о существовании которых он даже не подозревал. В материалах попались даже несколько его детских фотографий и короткое интервью с отцом, которого Фрэнки не видел уже много лет. Пьяница и неудачник, регулярно избивавший жену и сына, был жив и здоров, а его воспоминания изобиловали подробностями, которых не помнил и сам Фрэнки.

– Чушь собачья!.. – сердито воскликнул он, швыряя бумаги на стол. – Я никогда не слышал обо всех этих идиотах, которые утверждают, будто учились со мной в одной школе. И отец… Эта скотина делает вид, будто он меня вырастил и воспитал, хотя на самом деле… Я думал, он давно сдох!

– Такова современная журналистика, красавчик, – нравоучительно заметила Фанни. – Не переживай, я сделаю так, что эти материалы никогда не попадут в печать – Саймон мне кое-чем обязан. Впрочем, после интервью и материалов в респектабельных СМИ, – а я употребляю слово «респектабельных» в самом широком смысле, – мы таки бросим ему косточку. Например, устроим эксклюзивное редакционное интервью с Аннабель. Кстати, котеночек, где сейчас твоя партнерша по бизнесу и не только?

– В гостинице, – ответил Фрэнки. – Мы вынуждены прятаться, чтобы Ральф Маэстро до нас не добрался. Нам передали, что после этой статьи он пришел в ярость и поклялся закопать меня живьем.

– Ах, Ральфи! – Фанни мечтательно закатила глаза. – Мой первый мужчина! Я переспала с ним, когда мне было пятнадцать, правда, только один раз; продолжения не последовало. Он заметил меня на одной вечеринке и прислал своего секретаря, чтобы удостовериться, что мои сиськи натуральные. Только потом Ральф отвел меня наверх и… – Она причмокнула. – Парень таки показал себя неплохим любовником, хотя член у него маловат… для меня маловат, – уточнила она, заставив Фрэнки в очередной раз лишиться дара речи.

Глава 54
КЭРОЛАЙН

«Толстые черные киски» не были любимым порножанром Бенито, но он все-таки возбудился и даже подумывал о том, чтобы погонять шкурку, поскольку Роза так и не вернулась и обслужить его было некому. Ни Розы, ни еды… Как, черт возьми, развлечься настоящему мужчине?

Потом ему пришло в голову, что прекрасную замену Розе он может найти в соседней комнате. Раз уж сенатор баловался с этой шлюхой, то ему сам бог велел. Кроме того, если он вставит ей как следует, она, быть может, наконец-то скинет, и тогда все будут довольны и счастливы.

Да, так он и сделает. Он завяжет пленнице глаза, трахнет, потом снова даст нюхнуть хлороформа, запихнет в багажник и вывезет куда-нибудь подальше, чтобы она не смогла показать копам, где находится дом, в котором ее держали.

Ну а Роза… Да пошла она! Бенито сам сумеет довести дело до конца.

Поднявшись с кресла, Бенито на цыпочках подкрался к двери спальни и слегка приоткрыл. В спальне было темно, но он разглядел лежащую на кровати девушку.

Бенито уже готов был распахнуть дверь и ворваться внутрь, чтобы осуществить свое намерение, когда в гостиной вдруг зазвонил телефон.

Черт, не вовремя, подумал Бенито, но это могли звонить деловые партнеры, поэтому он прикрыл дверь и вернулся в гостиную, чтобы взять трубку.

Звонил Рамирес.

* * *

Кэролайн замерла, парализованная новым приступом страха. Она почти сумела освободиться, когда кто-то еле слышно приоткрыл дверь комнаты. Потом где-то в доме зазвонил телефон, и дверь снова затворилась, чуть скрипнув.

Нужно было бежать, бежать как можно скорее, но Кэролайн была так напугана, что не могла пошевелить даже пальцем!

«Успокойся! – прозвучал в голове внутренний голос. – Соберись и хотя бы постарайся спастись! Нельзя медлить, давай!»

Невероятным усилием воли Кэролайн все же сумела взять себя в руки. Последний узел поддался на удивление легко, провод упал на пол, и Кэролайн села на кровати, растирая запястье. Ноги коснулись холодных досок пола, и она вспомнила, что на ней нет туфель – должно быть, они свалились, когда ее похищали и запихивали в багажник, а может быть, их украли, как и сумочку с деньгами и телефоном. Впрочем, отсутствие обуви не было ее главной проблемой.

Кэролайн встала и на непослушных ногах шагнула к занавешенному драным одеялом окну, за которым, как она отчаянно надеялась, ее ждала свобода.

* * *

– Да пошел ты!.. – крикнул Бенито в телефон. – Не желаю ничего слушать!

– Не заводись, братишка, – сказал Рамирес. – Я ведь не прошу ничего особенного. Просто зайди ко мне в центр, есть разговор.

– Какой еще разговор?! – завопил Бенито.

Рамирес помедлил.

– Говорят, тебя заказали, – проговорил он наконец. – Слушок такой пошел… А я мог бы тебе помочь.

– Гонишь!.. – насмешливо возразил Бенито. – Вообразил себя невесть кем, вот и пытаешься мне лапшу на уши вешать. На улице все знают, сколько у меня парней. Пусть только попробуют меня достать, получат настоящую войну!

– Твои парни, сколько бы их ни было, не защитят тебя от пули в затылок, – возразил Рамирес. – Они тебя не спасут, зато я могу.

– Пошел ты! – снова выкрикнул Бенито и швырнул трубку на рычаги.

Рамирес буквально сводил его с ума своими требованиями исправиться, бросить наркоторговлю и прийти в коррекционный центр хотя бы на консультацию. Ну Бенито и сходил – едва не схлопотал пулю, которая в итоге досталась сенатору. В тот раз его главный соперник и конкурент – тот самый, который сделал Розе ребенка, – едва его не достал. Нужно было что-то срочно предпринять, и лучшим, что мог придумать Бенито, было напасть самому, чтобы раз и навсегда избавиться от проблемы.

Разговор с братом еще больше разозлил Бенито. Он бы нисколько не удивился, если бы узнал, что святоша Рамирес готов его подставить, чтобы прибрать к рукам выгодный бизнес. Расправиться с братом чужими руками – это было вполне в духе Рамиреса, который возглавил центр для трудных подростков только затем, чтобы выглядеть чистеньким в глазах властей.

Вот только в этот раз Рамиресу ничего не светит. Напрасно старший брат затеял эту хреновину – как бы самому не обжечься.

* * *

Схватившись за край старого одеяла, Кэролайн с силой рванула его на себя. За окном была абсолютная темнота. Она не видела ничего – ни одного огонька!

Страх комком подкатил к горлу, а сердце билось так часто, что, казалось, готово было выскочить из груди. Голова закружилась от слабости и потрясения, а перед глазами все плыло, но Кэролайн сумела убедить себя, что это просто ночь, глубокая ночь где-нибудь на самой окраине, где не светят фонари и не ездят машины.

Ощупав окно, она убедилась, что оно открывается наружу. Ржавая ручка повернулась на удивление легко, других запоров на окне не было. Правда, само окно было нешироким, но Кэролайн решила, что сможет протиснуться сквозь него наружу. Только бы хватило сил!

Но что, если ее похитители внезапно войдут в комнату как раз тогда, когда она будет вылезать в окно?

Они рассвирепеют и втащат ее обратно.

Они ее изобьют или даже убьют…

Но спасение было так близко…

Кэролайн осторожно толкнула створку окна.

Глава 55
БОББИ и ДЕНВЕР

Бобби сам отвез меня в аэропорт.

Когда я объяснила, какого рода срочное дело у меня вдруг возникло, он настоял на том, чтобы я полетела на его личном самолете. Потом Бобби вдруг пришло в голову отправиться со мной на случай, если мне понадобится что-нибудь еще.

Что мне было делать? СМС-сообщение от Джорджа Гендерсона было отчаянной мольбой о помощи, и хотя он не просил меня отправиться в Вашингтон, куда уже прилетели он и его жена, я знала, что должна быть там как можно скорее. И если самый быстрый способ попасть в столицу – это лететь на самолете Станислопулосов, значит, так тому и быть.

Кэролайн пропала. Не просто пропала без вести, а была «предположительно похищена», как считала полиция. А каждый, кто смотрит телевизионные новости, прекрасно знает, что за этим может стоять.

Похищение молодой красивой девушки чаще всего означало жестокое изнасилование и не менее жестокую смерть.

Джордж сообщил, что полиция обнаружила машину Кэролайн в уединенном месте с настежь распахнутыми дверцами, правда, без следов крови. Одну ее туфлю нашли неподалеку. Кэролайн не пришла на работу в офис и пропустила заранее назначенный завтрак с соседкой. Никто не видел ее со второй половины дня вторника, когда она пораньше отпросилась с работы якобы для того, чтобы посетить зубного врача. Врача нашли, но он показал, что в тот день Кэролайн на прием даже не записывалась.

Я не знала, чем могу помочь Гендерсонам, но Кэролайн была моей самой близкой подругой, и я чувствовала себя обязанной оказать ее родителям хотя бы моральную поддержку.

По пути в аэропорт я позвонила Феликсу, чтобы проинформировать его о новых чрезвычайных обстоятельствах.

– Что-то я никак в толк не возьму, что с тобой творится в последнее время! – рявкнул он, не тратя времени на сочувствие. – Или, может быть, тебе надоело работать в нашей фирме? Может, тебе эта работа вообще не нужна?

Выслушивать подобное от Феликса было обидно. Работать на «Сондерса, Филдза, Симмонса и Джонсона» мне нравилось, и до недавнего времени служебные обязанности всегда были для меня на первом месте. Феликс не мог этого не знать.

Что ж, в очередной раз подумала я, быть может, и впрямь настало время поменять место работы. Я была уверена, что сумею без особого труда найти новое место – при моей репутации любая, даже солидная, юридическая фирма приняла бы меня с распростертыми объятиями.

Потом я позвонила своему соседу-каратисту, объяснила ситуацию и попросила его подержать у себя Эми. «Нет проблем, – ответил «черный пояс». – Я возьму ее к себе, твоя собака будет меня охранять».

Не успела я убрать телефон, как Бобби на меня буквально насел. Он так настойчиво расспрашивал, все ли у меня в порядке, что я невольно подумала, уж не пытается ли он таким образом заставить меня позабыть об откровениях Зейны, о которых – и о ее словах, и о самой певице – мы по обоюдному молчаливому согласию не заговаривали.

И все же эта неупоминаемая речь стояла между нами, как физическая преграда, как высокий бетонный забор, хотя в лимузине, в котором мы ехали в аэропорт, я и Бобби сидели, почти касаясь друг друга.

Напрасно я позволила себе надеяться, что у нас может что-то получиться. Все-таки мы были слишком разными.

* * *

Как только Бобби осознал, что обладание гигантским отцовским наследством дает ему значительную власть, он начал учиться пользоваться этой властью, чтобы держать обстоятельства под полным контролем. Прекрасным примером для подражания была для него Лаки, но и от отца Бобби взял многое. Димитрий Станислопулос умер, когда Бобби был еще совсем ребенком; от него остались многочисленные фотографии, документы и видеопленки, изучая которые, Бобби безотчетно впитывал в себя отцовскую манеру держаться. Довольно скоро он выделил, как ему казалось, основные качества, делавшие Димитрия Станислопулоса тем, кем он был. Про себя Бобби называл их три «С»: стиль, самоконтроль и сочувствие – вот что это означало.

Лаки решала проблемы несколько иначе, но не менее эффективно.

Главное, и она, и Димитрий были людьми надежными, мужественными и упорными в достижении цели, оба твердо знали, чего хотят, и умели с честью выйти из самого сложного положения.

Бобби всегда хотел стать таким, как отец и мать. Понимая, что появился на свет в богатой семье, он, тем не менее, старался как можно меньше пользоваться привилегиями и преимуществами, которые давало ему состояние родителей. Другим его козырем была внешность, исключительная даже по голливудским меркам, но и эту карту Бобби не разыгрывал никогда, стремясь добиться цели иными достоинствами и умом. Он взялся за дела сам и преуспел. Во всяком случае, нью-йоркское «Настроение» было целиком его детищем.

Предметом тайной гордости Бобби было то, что с женщинами, которые ходили за ним буквально табунами, он всегда обращался деликатно, по-рыцарски. Даже охладев к очередной любовнице, Бобби старался расстаться с ней по-хорошему, ничем не обидев и не унизив. Именно так, считал он, должен поступать настоящий мужчина.

Но сейчас Бобби было не до джентльменства. Зейна выставила его своей игрушкой, марионеткой, которая и нужна-то лишь для того, чтобы исполнять все ее прихоти, и он был в ярости.

Еще больше, чем на Зейну, он злился на себя. Ущерб был нанесен, и как поправить дело, Бобби не представлял. Не успело последнее слово слететь с ярко-алых губ Зейны, как Денвер сразу изменила свое отношение к нему. Она вела себя с ним так, как будто они были едва знакомы и проводить время в его обществе ее вынуждают лишь обстоятельства. Правда, она согласилась лететь в Вашингтон на его самолете, но Бобби понимал – Денвер поступила так только по необходимости, а вовсе не потому, что хотела и дальше поддерживать с ним какие-то, пусть даже чисто дружеские, отношения.

Что он мог сделать, что сказать? Может, надо было попробовать с ней объясниться?.. «Я ни в чем не виноват, Денвер, Зейна сама пришла. Я ее даже не приглашал, просто так совпало, что как раз в этот момент я принимал душ. Она первая на меня набросилась, и… короче так получилось, что она сделала мне минет». Представив, как он произносит все это, Бобби едва не сплюнул. Ничего себе объяснение!

Проклятье!.. В кои-то веки ему по-настоящему понравилась девушка, но Зейна сделала так, что он мог уже сейчас поставить жирный крест на всех своих надеждах.

Лимузин остановился возле аэропорта, и служащие ВИП-зала сразу провели обоих на посадку.

Оказавшись на борту, Денвер сразу поняла, где обычно сидит Бобби, и намеренно опустилась в кресло по другую сторону прохода. К ней подошла одна из стюардесс и спросила, не нужно ли ей что-нибудь.

– Нет, ничего не надо, – покачала головой Денвер. – Но все равно спасибо.

– Знаешь, – сказал Бобби, наклонившись к ней через проход, – на борту есть спальня, так что если хочешь вздремнуть… – Он не договорил. Упоминание о «спальне» прозвучало двусмысленно, и Бобби почувствовал себя крайне неловко. Можно было подумать, что он к ней «подъезжает», а ведь ничего такого Бобби не имел в виду.

Абсолютно.

Это, правда, не означало, что он не хотел быть с Денвер. Наоборот! Но Зейна сделала все, чтобы этого никогда не случилось.

* * *

Вот странность: когда в твоей жизни происходит что-то по-настоящему серьезное, все остальное забывается, кажется несущественным и неважным. Всего два часа назад я была просто очарована Бобби, но сейчас он стал мне безразличен.

Неужели это я потратила почти всю свою месячную зарплату на туфли и платье посексуальнее, на новую прическу и макияж? Неужели это я добровольно обрекла себя на страдания, которые причиняли мне непривычно высокие каблуки и накладные ресницы?

Нет, это просто не могла быть я.

Или со мной случилось временное помутнение рассудка.

Сейчас, во всяком случае, я могла думать только о Кэролайн. Где она? Что с ней? Действительно ли ее похитили, как считали полиция и Джордж Гендерсон? Начали ее искать, есть ли какие-нибудь версии?

Ответов на эти вопросы я не знала, и это было тем более мучительно, поскольку я привыкла быть в курсе.

Потом я вспомнила об эсэмэсках, которые получила от Кэролайн за последние дни. К счастью, я не стала их стирать – все они так и остались в памяти моего телефона. Быть может, в них отыщется ключ к ее исчезновению?

Достав телефон, я заново перечитала все послания подруги. Мое внимание привлекло последнее из них – то, которое пришло в понедельник. «Нужно поговорить. У меня потрясающая новость!» Какая новость? Может быть, Кэролайн вернулась к Мэтту, своему прежнему бойфренду? Или наоборот – встретила кого-то нового?

В любом случае речь шла о мужчине – я была в этом уверена.

Потом я посмотрела на Бобби, чисто машинально, конечно. Он сидел, устало откинувшись на спинку кресла – должно быть, минет в исполнении Зейны его здорово утомил. Что ж, я его почти понимала: эта жуткая женщина, похожая одновременно и на вампира, и на паука, действительно способна была высосать из него все соки, и не только в буквальном смысле.

Откинув ремень, я наклонилась, взяла с пола пакет, в котором лежали мои вещи, и встала. Открытое красное платье и туфли на каблуках все еще были на мне, в таком наряде мне оставаться не хотелось.

Тотчас рядом со мной возникла вторая стюардесса, очаровательная миниатюрная гавайка (я уже знала, что ее зовут Ханни, а старшую стюардессу – Гитта). Она спросила, чем мне помочь, и я объяснила, что хотела бы переодеться.

– Идемте, я вас провожу, – с вежливой улыбкой сказала Ханни и первой пошла по проходу. Я последовала за ней и оказалась в прекрасно оборудованной спальне. Спальня в самолете! Полуторная кровать, прикроватные столики по бокам, телевизор с плоским экраном, стенной шкаф и даже отдельный туалет с душевой кабинкой – это казалось фантастикой.

Интересно, летала ли Зейна на этом самолете?

Нет, вряд ли. Скорее всего, у звезды свой «Боинг». По-настоящему богатые люди живут в своей собственной вселенной.

Мне было наплевать. Сейчас я могла думать только о том, как найти Кэролайн.

* * *

Спустя пятнадцать минут Денвер, одетая в свободные бежевые брюки, белую блузку и свободный жакет, вернулась в салон. Ее волосы снова были собраны в «конский хвост», на лице почти не осталось макияжа, но Бобби она все равно показалась прекрасной. Пожалуй, только теперь он разглядел ее как следует: врожденная красота Денвер не нуждалась в изощренных женских уловках.

Не удержавшись, Бобби вздохнул, вспомнив, как они сидели в баре отеля «Кавендиш». Тогда между ними возникла та особого рода близость, которая возможна только между людьми, идеально дополнявшими друг друга. Конечно, это могло ему показаться, но Бобби почему-то думал, что не ошибся. Между ними и в самом деле пробежала искра, но…

Будь ты проклята, Зейна! Зачем тебе нужно было все испортить?

– Ты там… ты нашла все необходимое? – промямлил Бобби, чувствуя себя абсолютно беспомощным, что случалось с ним нечасто.

– У меня есть все необходимое, – холодно ответила Денвер. – Разве что… Отсюда можно позвонить?

Бобби нажал кнопку, вызывая Гитту, и, когда та появилась, попросил стюардессу показать Денвер, где находятся телефон, факс и подключенный к Интернету компьютер. Вся аппаратура была установлена за ближайшим столом, и, когда Денвер, перебравшись за него, сняла трубку телефонного аппарата, Бобби невольно задался вопросом, кому она звонит. Денвер говорила ему, что свободна и что сейчас у нее нет никакого бойфренда, но кто знает?..

Мысленно Бобби попытался примерить на себя ситуацию, в которой оказалась Денвер. Как бы он повел себя, если бы какой-нибудь знаменитый певец объявил со сцены, что только что переспал с Денвер? Бр-р… Бобби даже поежился – до того неуютно ему стало. Что ж, ничего удивительного, что Денвер смотрит на него, как на постороннего. Удивительно, как после всего она вообще согласилась куда-то лететь на его самолете. Правда, она все-таки согласилась, и это вселяло надежду. Быть может, ему еще удастся как-нибудь все исправить?

Нет, тут же подумал он. Не удастся.

Денвер не из тех, кто легко прощает.