Текст книги "Прививка против приключений"
Автор книги: Дмитрий Скирюк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 36 (всего у книги 38 страниц)
Глава 20
Переговоры в деревне. Странное поведение Командора. Новый план. Исчезновения провизии. «Кто же это?»
Первым караулить Пашку выпало мне. Игорь выдал ружье, пригрозил оторвать мне голову, если пленник сбежит, и отправился спать. Еще несколько минут Форт-Командор светил в ночи желтоватым квадратом окна, затем погасло и оно. Взошла луна. На темном тропическом небе высыпали звезды. Джунгли пробудились тут и там слышались какие-то шорохи, чавканье и визгливые выкрики. Паша в клетке откровенно страдал, время от времени яростно почесываясь – москиты к ночи совершенно озверели. Я сам то и дело шлепал себя ладонью по шее и стряхивал на землю зловредных насекомых.
– Дим, ты? – изнутри к прутьям прижалось распухшее Пашкино лицо. – Совсем комары заели.
– Меня тоже, – посетовал я. – Кстати, о еде. У меня тут бананы – Игорь на ночь оставил. Хочешь?
– Давай, – между кольев просунулась рука, цапнула банан. Послышалось чавканье. Акцент у Пашки пропал так же быстро, как и появился. Галантность, впрочем, тоже.
– Еще есть? – полюбопытствовал боцман.
– Есть, есть, – я похлопал по увесистой желтой грозди и отломил еще один банан. – Держи.
Некоторое время Пашкина рука искала банан, нащупала и скрылась в темноте.
– Слушай, Пашка, – не выдержал я. – Зачем ты все это затеял?
– Фто зафеял? – с набитым ртом спросил тот.
– Ну, это… Принца и прочее.
Ты еще спрашиваешь! – усмехнулся он. – Сколько можно ишачить на дядю? Позавчера он капитан, вчера – адмирал, а сегодня – здрассьте! – он уже губернатор! Надоело. Вот я и подумал: разыграю его, авось он и образумится.
– И долго ты собираешься его… разыгрывать?
Пашка пожал плечами, звонко шлепнул себя по затылку и ничего не ответил. Мы сжевали всю гроздь, после чего боцман завернулся в одеяло и попытался заснуть. Я еще покараулил с полчасика и тоже отправился спать. Сменил меня Коля.
Следующим утром Игорь проснулся ни свет ни заря и, разбудив остальных, приказал завтракать и собираться в поход. Вчера он весь вечер просидел за столом, шурша какими-то бумажками и скрипя пером, и спать лег далеко за полночь. Опухший от бессонницы, он вышел во двор, попивая кофе из крохотной чашки, которая казалась еще меньше в его громадных ладонях, и направился инспектировать арестованного.
Пашка тоже выглядел не ахти как – вчерашние тумаки, подобно цветной фотографии, проявились под утро разноцветными синяками и ссадинами. Вдобавок он тоже изрядно распух от укусов комаров и москитов. При появлении Игоря он оживился и немедленно прижался лицом к решетке.
– Желаю принимать питание! – объявил он.
– Заткнись, придурок, – брезгливо бросил Хозяин, поставил чашечку на пенек, потер глаза и с хрустом потянулся, разминая затекшие суставы.
Пашка обиженно надулся.
– Это есть кайне ортнунг, – объявил он. – Всякий арестованный пищу дольжен полущайт. Во ист майне фрюштук?
Игорь неторопливо сложил известную фигуру из трех пальцев и продемонстрировал ее заключенному.
– Видал? – рявкнул он. – Вот тебе фриштык! Ты продукты приносил? Вот то-то! Сиди и не рыпайся. – Он посмотрел на часы и нахмурился. – Стройся!
Через десять секунд все четверо уже стояли перед ним навытяжку.
– Здравствуйте, товарищи пираты! – подобрав живот, молодцевато гаркнул Предводитель.
– Здрай-желай-т'рищ-к'тан! – нестройным хором отозвались мы. Флинт, как всегда, не прочь был уточнить, какой именно капитан и чей он пророк, но Витя предусмотрительно стянул ему клюв аптечной резинкой.
– Вольно! – Игорь поправил треуголку и прошелся перед строем. – Значит, так. Поскольку кое-кто не смог добыть продуктов, я принял решение идти в деревню самолично. Ты, ты, ты и ты – пойдете со мной. Боцман останется на гауптвахте. Всем все ясно? Вопросы есть? – Олег поднял руку. – Чего вам, штурман?
– Пашку кормить будем? – спросил тот.
Кровь ударила Игорю в лицо, и оно мгновенно слилось с камзолом. Олег опасливо отступил назад.
– Кормить?! – вскричал Хозяин. – Еще чего! Ни воды, ни хлеба подлецу! И не сметь при мне упоминать его имя! Держать под стражей, никуда не выпускать!
– Протестую! – выкрикнул из клетки Паша. – Подлый обжористый короф! Вам мало того, что мне не дают кушайт, ви также хотите меня шпацирен не пускать! Дас ист произвол! Кто будет убирать в моей клетка?
Поразмыслив, Игорь счел доводы арестованного логичными и приказал выдать ему саперную лопатку, дабы тот мог отправлять естественные потребности, не выходя из клетки. Лопату выдали, после чего все отправились в деревню. Впереди шел Предводитель, помахивая лаковой тросточкой и насвистывая «Як пiд вишнею, пiд черешнею». На нем был привычный уже пожарный камзол, синие бархатные штаны, канареечный жилет, зеленая треуголка и начищенные до блеска черные ботфорты с квадратными носами и шпорами-колесиками. Шпоры звякали и цеплялись за лианы. Свежий синяк, оставшийся после вчерашней потасовки, прикрывала черная повязка, у бедра покачивалась абордажная сабля, а за поясом торчали рукоятки двух кремневых пистолетов. Зрелище было – что надо. Сразу за Командором шел я, держа над ним большой зонт от солнца, а следом за мной Олег и Коля тащили корзину, предназначенную для продуктовых трофеев. Замыкал шествие Витя, сгибающийся под тяжестью двух огромных мушкетов. В таком виде наша процессия и вступила в деревню.
Местные жители с изумлением таращились на нас. Некоторые даже бросали свои дела и шли следом. Позади, вздымая клубы пыли, с веселым гиканьем бежала стайка ребятишек.
Игорь прямиком прошествовал к местному полицейскому участку, поскольку ни сельсовета, ни сельпо поблизости не наблюдалось, и постучался. Дверь со скрипом отворилась, и на пороге показался невысокий худощавый мужчина в форменной рубашке с короткими рукавами, шортах цвета хаки и пистолетом в кобуре у пояса. Сказать, что он удивился, завидев нас, значит ничего не сказать он просто замер, словно громом пораженный, затем профессиональные рефлексы взяли верх.
– Младший сержант Уолтер Де Билл-младший, – представился он. – С кем имею честь?
Игорь, слегка озадаченный столь странным, «закольцованным» званием/именем, втянул живот, вздернул подбородок и щелкнул каблуками.
– Адмирал Рамон Фелипе Сан Хуан Марио Луис Альберто Хозе-и-Альварец Игорро Гурильо, капитан «Гончей» и губернатор острова Мадагаскар, – отрекомендовался он. – Могу я видеть ваше начальство?
– Э-ээ… – теперь уже полицейский был озадачен. – Губернатор? Извините, но это просто смешно. А начальник здесь я. Что вам угодно?
Игорь обернулся к нам.
– Все в порядке, это участковый, – сказал он и снова обратился к сержанту: – Любезнейший, наше плавание затянулось, а наши запасы провизии порядком истощились, – Игорь помахал толстым бумажным свитком. – Вот список продуктов, которые нам желательно получить.
– На каком основании?
Игорь побагровел.
– Послушайте, Дебил-младший, какие вам еще нужны основания? Говорят же вам – я губернатор!
– А я – кардинал Ришелье, – парировал тот. – Шутки в сторону, мистер Альварец или как-вас-там-еще. Законную власть здесь представляю я. Спасибо за представление и – до свидания.
Дверь заскрипела, закрываясь.
– Нет, постойте! – Игорь просунул в щель меж дверью и косяком носок сапога. – Вы не можете так просто уйти. Значит, вы отказываетесь снабдить нас продуктами.
– Отказываюсь. Здесь не склад и не бакалейная лавка. Обратитесь в магазин.
– Его хозяин отказывается принимать в уплату жемчуг.
– Это ваши проблемы.
– Вы пожалеете об этом!
– Это угроза?
– Я не угрожаю, но вы сами принесете нам все на блюдечке.
Уолтер пожал плечами.
– Дерзайте. Но предупреждаю, если вы нарушите закон, будете отвечать… Да, кстати, это не ваш парень вчера пытался ограбить огород?
– Он уже под арестом, – сухо ответил Командор. – Ну что ж, позвольте откланяться. А это, – он протянул сержанту свой папирус, – все же оставьте себе. Пригодится.
Весь обратный путь Игорь молча дымил трубкой. Шагал он широко, с остервенением разрывая шпорами ползучие стебли тропических лиан. Остальная команда робкой стайкой трусила следом.
– Что… что он собирается делать? – пропыхтел на бегу Коля.
– Надеюсь, воевать не придется, – сказал Виктор. Я пожал плечами.
В лагере царила подозрительная тишина. Пашка похрапывал, уютно свернувшись калачиком в углу клетки, – был день, и москиты на время оставили пленника в покое. Мы разбрелись по двору, Игорь же направился в дом. Через секунду оттуда донеслись его крики.
– Кто съел нашу кашу?! – возопил Хозяин, словно Три Медведя сразу. – Кто?!
Дверь с треском распахнулась, и наружу вырвалась бомба в человеческом обличье с пустым котелком в руках. Игорь набросился на клетку и стал ее трясти.
– Подъем! – кричал он. – А ну, вставай, спляча красуня!
Клетка оказалась на удивление прочной и командорскому натиску не поддалась. Игоря это слегка отрезвило – если уж он не смог ее разломать, то Пашка – тем более. Пленник тем временем заворочался, широко, со вкусом зевнул и открыл глаза.
– О! – воскликнул он, – при… э-э… Гутен морген. Это что у фас, котелок?
– Молчать! – рявкнул Хозяин. – Отвечай, где каша? И изволь говорить мне «сеньор», болван!
– Карашо, сеньор болван, – невозмутимо кивнул Паша. – Так что ви хотит мне сказать, сеньор болван?
– Молчать! Где каша? Я тебе покажу болвана!
– Ви его уже показаль… Зо. Не будем спорить. Что ви так кричайт, будто я украль у фас крекеры и замениль их пиленой фанерой?
– Каша где?!
– Зо фантастикь! – удивился Паша, заглянул в опустевший котелок и развел руками. – Я не мог выходить! Мне ошень обидно, что ви опять ходиль цум дорфен бить рабочих унд крестьянов, но я ничем вам помешайт не мог.
Игорь задумался и счел Пашкины доводы логичными.
– Но может, ты видел кого?
– Я спаль!
Гм… – Игорь погремел пустым котелком и заглянул туда, словно ожидая, что он вдруг наполнится кашей заново. – Ну, ладно. Разберемся.
Остыв так же быстро, как и распалился, Игорь развернулся и направился в блокгауз – готовить ужин заново.
В доме царили приятная прохлада и полумрак. Игорь наполнил котел свежей водой и теперь священнодействовал над ним, периодически гоняя нас то за спичками, то за солью, то за крупой. Пока ужин готовился, мы приступили к фортификационным работам. Перво-наперво Игорь потребовал восстановить частокол. Это оказалось делом непростым – кольев было слишком мало для полно-; ценной ограды, и Хозяин, поразмыслив, приказал вбивать их вокруг форта на расстоянии полуметра друг от друга, а пространство между ними завалить ветками. Мы трудились до самого вечера, и когда стемнело, блокгауз окружал высокий и неряшливый плетень, зеленеющий свежими листьями и лианами.
Командор был доволен.
– От це добре, хлопцы! – похвалил он. – А теперь – все на ужин!
Сняв с углей еще теплый котелок, Игорь разложил кашу по тарелкам и откупорил последнюю бутылку вина. Это был «Мартини», который мы берегли на черный день, а потому нельзя сказать, что все обрадовались этому событию.
Вино оказалось удручающе теплым.
– В цивилизованных странах это вино подают со льдом, поморщившись, сказал Олег. Он не любил вино вообще и вермут в особенности.
– Где же мы тебе в тропиках лед достанем? – усмехнулся Витя.
– Да лед – не проблема, – отмахнулся тот. – Вон, его у нас полный трюм. Вот только плыть за ним не хочется.
Игорь, прервав движение руки на полпути, поставил бокал на стол и, подперев голову рукой, задумался о чем-то, отрешенно глядя в пустоту.
– Лед… – пробормотал он.
– Что?
– Я говорю: «Лед», – повторил он. – Вот черт, как же я раньше о нем не подумал! – он вскочил и взволнованно забегал по комнате. – Лед! Лед!
– Что это с ним? – удивленно спросил Коля. Я пожал плечами, запустил руку в бумажный пакет с крекерами, нашарил их целую горсть и высыпал на стол.
Воцарилась напряженная тишина. Я изумленно смотрел на свою добычу.
Это была пиленая квадратиками фанера.
Глава 21
Взгляд с орбиты. Белое пятно на карте. Триумфальное нашествие. Соглашение и контрибуция. АО «Безумие». Ночная пирушка и ее последствия.
Наверняка орбита какого-нибудь метеоспутника проходила над Мадагаскаром, и тогда с него можно было наблюдать странное явление – «дальнобойные» объективы с чуткой просветленной оптикой засекли в тот день загадочное белое пятно на юго-восточном побережье острова. Не символическое «белое пятно» на карте, конечно, а самое настоящее белое пятно на всех фотоснимках, сделанных в этот день. Пятно это имело правильную круглую форму и медленно, но верно увеличивалось с каждым часом. Один бог знает, сколько метеорологов в тот день заработало мигрень, пытаясь разгадать сей феномен. Кругляк на Мадагаскаре блестел и переливался в солнечных лучах, но исчезать не собирался. Возможно, спутником можно было управлять, и тогда после коррекции орбиты внизу обнаружились бы вещи, от которых ученые всего мира если и не сошли с ума, то уж точно впали в истерику.
На Мадагаскаре шел снег!!!
Странный снегопад захватывал небольшой локальный участок территории, в центре которого расположилась маленькая деревушка мальгашей. Тяжелые, крупные и мокрые хлопья снега неслышно валились с неба, укутывая улицы и дома холодным белым покрывалом. Изредка гремел гром. Теплый морской бриз гнал снег по поселку, наметая сугробы, и мчался дальше уже остывшим, промозглым сквозняком. Тростниковые крыши с тонкими стропилами не выдерживали и ломались одна за другой. «Что за чертовщина! – бормотал какой-нибудь бородатый метеоролог, лихорадочно крутя верньеры настройки. – Откуда тут снег? Это же Мадагаскар, а не Гренландия!»
Возможно, ему повезло, и он сумел разглядеть самое главное, но не обратил на это внимания. Неподалеку от заснеженного тропического поселка, в уютной маленькой бухточке бросила якорь потрепанная двухмачтовая бригантина конца семнадцатого века, которая вела массированный артобстрел острова. На носу корабля поблескивали стекла командорского бинокля – Игорь, облаченный в оленью доху, рукавицы, шапку-ушанку и валенки с галошами, вел наблюдение за канонадой и одобрительно крякал при каждом удачном выстреле. Витя, Олег и я корзинами таскали из трюма колотый лед и засыпали его в пушечные жерла, плотно утрамбовывая. Коля вел огонь. Снежные бомбы со свистом перелетали через широкую полосу тропической растительности, рассыпались в воздухе на мелкие снежинки и уже в виде бурана накрывали цель. Деревушка постепенно скрывалась под слоем снежных наносов.
– Пожалуй, хватит, – наконец удовлетворенно сказал Предводитель, опуская бинокль, – а то они там все перемерзнут, так потом хлопот не оберешься… Прекратить огонь! Шлюпки на воду!
В воду плюхнулись латаные-перелатанные гробы, на которых Командора доставили на берег, где, замаскированные в кустах, его поджидали личные аэросани.
Аэросани – это была Игорева идея, с их помощью он хотел произвести впечатление на местных жителей, и надо сказать, что цели своей он добился. Все впятером мы втиснулись в кабину, и «Снежная Корова», подпрыгивая на кочках, заскользила по заснеженному тракту мимо белеющих пальм и лиан. Морозный ветер бил в лицо и мешал дышать.
В поселок Игорь въехал триумфатором, не хватало только императорской треуголки и конного эскорта. Жители, замотанные в пестрые шали, тряпки и шарфы, с опаской выглядывали в окна. Везде царили холод и запустение. Едва мы вошли в магазин, появился Уолтер Де Билл. Был он в тонких форменных брюках, рубашке с коротким рукавом и все время дышал на озябшие ладони.
Важный и надутый, Командор вылез из саней. Он походил на Шаляпина со знаменитого портрета кисти Кустодиева – распахнутая на груди роскошная шуба, меховая шапка и трость в руке.
– А, добрый день, милейший! – приветствовал он Де Билла. – Прекрасная погода, не правда ли? Вы, надеюсь, не потеряли мой список?
– Ч-что в-вы хотите? – угрюмо буркнул тот. Зубы его стучали.
– Всего лишь продуктов, – простодушно заявил Командор. Уверяю вас, снегопад тут же прекратится.
– Гарантии?
Игорь пожал плечами.
– Боюсь, Дебил-младший, что вам придется поверить мне на слово.
– А деньги?
– Денег мы не признаем, – высокомерно заявил Игорь. – Вот, если хотите, – и он небрежно бросил на прилавок увесистый мешочек с жемчугом.
Тот устало махнул рукой:
– Ладно, можете взять, что хотите, но предупреждаю, я этого так не оставлю. Забирайте свои харчи и уматывайте отсюда!
Магазин представлял собою маленький дощатый ларек, стоявший в центре деревни. Мы подогнали «Снежную Корову» поближе и загрузили в багажник бочонок солонины, большущую бутыль оливкового масла, три ящика вина, два мешка муки и ящик превосходного рома. Напоследок Игорь оставил изумленному продавцу несколько жемчужин.
– Это вам на чай, – сказал он. – Сдачи не надо.
Последний ящик загрузили в мотосани, Игорь взгромоздился сверху, и вскоре заснеженная деревня осталась позади. К вечеру большая часть снега растаяла, оставшись в памяти мальгашей кошмарным воспоминанием, и лишь ребятишки с гиканьем катались с большой горы за амбаром, куда не доставали солнечные лучи. На следующий день растаяла и она, и загадочный белый круг на поверхности Мадагаскара исчез так же внезапно, как и появился, подкинув метеорологам еще одну загадку. Мы же прямиком направились в блокгауз, где Хозяин намеревался отпраздновать событие. Форт, кстати говоря, тоже попал под снегопад, и Пашка в клетке изрядно померз. Игорь на радостях выделил ему миску каши и початую бутыль рома на ужин, после чего устроил крупный кутеж, который как-то незаметно перешел в загул и продолжался всю ночь. Хозяин напился пьян, вытащил на свет свой старый скрипучий граммофон, завел его и заставлял нас плясать под музыку, подбадривая нерадивых выстрелами в воздух.
– Совc… сем Хозяин cду… сдурел! – пропыхтел Олег, пока Игорь менял пластинку. – Надо что-то делать!
– Что предложишь? – спросил я.
Вопрос остался без ответа.
Меж тем безумства Игоря принимали устрашающие размеры.
– А ну, разойдись! Дай дорогу Капитану! – вскричал он и сам пустился вприсядку, вздымая пыль своими сапожищами. – Эх! Эх! Эх! Эх! – выкрикивал он, выписывая кренделя вокруг клетки. – Покатаюся, поваляюся, Пашкиного мяса поевши!
Здесь его шпоры сцепились, и Игорь повалился на песок. Закутанный в кучу тряпья, Пашка в углу клетки даже не пошевелился. Витя украдкой показал мне спрятанную за спиной веревку и жестами изобразил, что надо бы повязать распоясавшегося адмирал-губернатора, пока он кого-нибудь не прихлопнул всерьез и надолго. Игорь заметил его жест, но, по счастью, истолковал его как-то иначе.
– Гуляем, братва! – крикнул он. Хакая и перекосившись, он до упора закрутил ручку граммофона, опустил иглу на пластинку, выхватил пистолет и пальнул в воздух. – Танцуют все! – объявил он. – Я хо…
Большой медный таз для варенья блеснул в свете костра и с колокольным звоном обрушился на капитанскую макушку. Игоря не спасла даже конкистадорская каска; он выронил пистолет, закатил глаза и пластом рухнул на траву колесиками в небо. Воцарилась тишина, лишь потрескивали угли костра да граммофон с хрипотцой и шипением выводил:
У самовара я и моя Маша,
А на дворе совсем уже темно…
Из темноты выступила обнаженная мускулистая фигура с тазом в руках.
– Ну? Чего эта… уставились? – угрюмо спросила она.
– Пашка… – оторопело прошептал Коля. – Пашка, это ты?
– Нет, утенок Дональд!
Мы виновато потупились – Пашка сделал то, что мы никак не решались предпринять. Возможно, он выбрал не совсем правильный метод, изображая наследного принца, но все равно – пытался хоть что-то сделать, тогда как мы позволили Игорю слишком уж многое.
– Как ты выбрался?
– Лопатой ход прорыл… Что делать будем?
– Что делать! Бежать, конечно! Давайте носилки.
Мы торопливо упаковали пожитки, уложили на носилки так и не пришедшего в себя Командора и приготовились выступить в путь, к запрятанной в укромном месте бригантине. Игорь пошевелился и невнятно произнес: «Я требую продолжения банкета!»
– Вот видите! – укоризненно сказал нам Паша. – До чего человека довели! Скорей уходим, пока он не очнулся.
Завал в частоколе разобрали, но не успели мы сделать и сотни шагов, как что-то щелкнуло, и в лицо нам ударил ослепительно-яркий луч прожектора.
– Атас!!! – вскричал Пашка, выпуская из рук носилки. – Фараоны!
Командор с тяжелым шлепком вывалился на землю.
– Все назад!
Но было поздно – путь обратно к форту был отрезан. Через секунду нас атаковали два десятка полисменов, вооруженных резиновыми дубинками и круглыми прозрачными щитами.
– Сдавайтесь! – прогремел усиленный мегафоном голос Де Билла. – Вы окружены! Сопротивление бесполезно! Я предлагаю вам…
– Агр-р!!! – взревел Пашка, выхватил из-за пояса зазубренную саперную лопатку и бросился в самую гущу врагов, прикрываясь медным тазом. – Братва, не дрейфь, прорвемся!
Полицейские рванулись было взять его в кольцо, но отлетели в стороны как кегли. Лопата звучно шлепала по мягким местам. Трещал пластик щитов. Несколько дубинок обрушились на таз, не причинив Пашке особого вреда, и прежде чем полицейские успели опомниться, я схватил свою дубинку и бросился вслед за боцманом в образовавшуюся брешь. Со всех сторон наседали полисмены, мелькали дубинки. Удары сыпались градом. Какой-то псих додумался взорвать в самой гуще драки гранату со слезоточивым газом – теперь все кашляли и чихали. Споткнувшись о распростертого на земле Командора, упал и в тот же миг был повязан Витька. Луч прожектора метался в гуще боя. Один мой глаз заплыл, но вторым я видел, как Коля, засучив рукава тулупа, еще с минуту отбивался кулаками. Дольше всех продержался Олежка, но в конце концов повалили и его, не помогло никакое карате. Отпихнув последнего стоящего на пути противника, я рванулся бежать что было сил и остановился, лишь когда спасительный занавес тропических растений сомкнулся за моей спиной.
Было поздно что-либо предпринимать. Помочь друзьям было невозможно. Не помню, долго ли я так лежал, дыша как загнанная лошадь. Очнулся я от мягкого касанья чьих-то пальцев в темноте, и чуть не закричал, но чья-то сильная рука поспешно зажала мне рот.
– Тише, идиот! Это я.
– Пашка! – выдохнул я.
– Я, я… – почти по-немецки отозвался тот.
– Ребята… как? – спросил я с тайною надеждой, что хоть кто-то еще убежал.
– Всех повязали, – был ответ.
