Текст книги "Земля алчущих (СИ)"

Автор книги: Дина Смирнова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

– Чёртовы мрази, – опустошённо выдохнул он, почувствовав, как от близости демонического обиталища тропический зной сделался совершенно невыносимым, а смрадное марево словно пеленой облепило лицо.

Ноэми же, судя по всему, пришлось ещё хуже – она мгновенно осела на землю рядом. Но, к счастью хотя бы, не рухнула ничком, а всего лишь опустилась на колени, зачем-то воздев руки перед собой, будто бы в молитве.

«Прости, – подумал Рихо, не зная, что было мучительнее – дурнота и слабость, нараставшие вместе с жаром вокруг или гадкая, бессильная жалость. – Прости меня, Габриэль, ты зря на меня рассчитывал. Я опять ошибся. Не успел, не спас, не остановил… Бесполезный увечный полудурок!» – и в тот же миг вздрогнул всем телом.

Воздух вдруг пронзил высокий звук, похожий не то на раздирающий сердце плач, не то на нежное сладкозвучное пение, но однозначно невыносимо чуждый человеческому уху. Тут же тошнотворное пекло вокруг мгновенно сменилось пробирающим до костей ледяным ветром, а следом и тела жертв, и мерзостную прореху объяло нечто.

Выглядело оно вроде бы похожим на огненный шквал от особенно мощного заклинания, вот только почему-то бело-серебристым и переливчатым, подобно редкой жемчужине.

Но во всём этом Рихо не был особенно уверен: через пару мгновений холод сделался ещё более невыносимым, грудь сдавило похуже, чем в самой жестокой давке, а вместе с ввинчивавшейся в виски болью на него опустилась тьма.

…А следующим образом, представшим перед глазами было уже испуганное лицо Яна, который придерживал его за плечи… Трое Милосердные, как же стыдно оказалось пребывать в роли обморочной девицы второй раз за этот бесов день!

– Господин Агилар? – встревоженно спросил рядовой, когда Рихо, покачнувшись, поспешно выпутался из его объятий. – Вы… с вами…

– Всё хорошо, хорошо, – отмахнулся Рихо, пытаясь принять положение поустойчивей. – Это… от магии.

«И означает, что ты теперь годишься только разгребать бумажки в кабинете, – ехидный голос в голове говорил теперь исключительно с тягучей интонацией высшего эллианского аристократа. – Ну, или навоз в конюшнях, что тебе больше по способностям».

– Да, господин Агилар, – тут же закивал Ян. – Девица…

– Дьявол! – рискуя всё-таки пропахать носом песок, Рихо бросился к Ноэми, так и оставшейся сидеть, низко опустив голову.

И только уже мягко разворачивая её послушное тело к себе, заметил, что никакой дыры в Бездну теперь не было и в помине. Как и трупов жертв, и вязи колдовских знаков между ними – только безупречно ровная песчаная поверхность… Почему-то смотрелось такое куда более жутко, чем обугленная земля подле зеннавийской ловушки.

Но со всем этим можно было разобраться и чуть позже. А пока что абсолютно пустой взгляд обмякшей в его руках девчонки всё же беспокоил Рихо куда больше.

– Ноэми… Слышишь меня? – спросил он, слегка коснувшись пальцами её щеки и совершенно не понимая, что делать дальше.

Ноэми не обратила на это никакого внимания, безвольно привалившись к его плечу, и Рихо застыл, не решаясь двинуться с места – всё равно не был уверен, что удержится на ногах с такой ношей. Но тут она вдруг глубоко вздохнула, дёрнулась и тонко заскулила – сначала без слов на одной ноте, а потом начав причитать:

– Больно… Больно, Рихо, больно-больно… Пожалуйста…

Он испуганно уставился на неё, невольно вспомнив лежащего на земле с развороченным животом Кеару… Только вот сейчас зелья с Хрустальных островов в запасе не было.

– Ноэми? Где больно?.. Я…

– Ри-ихо, – уже громче всхлипнула она и протянула к нему руки.

Он тихо ахнул – обе её ладони теперь махрились лохмотьями окровавленной плоти.

========== Глава 28. Час затишья ==========

Тёмно-синий шёлк блузы выглядел слишком нарядным для их экспедиции в джунгли, а глубокий вырез не оставлял почти никакого простора для воображения. И невольно притягивал взгляд.

«Ересь, – возмущённо подумал Дирк, рассматривая татуировку в виде окружённой языками пламени звезды Троих в ложбинке меж двух смуглых полукружий. – Однозначная же ересь и кощунство!.. И это – чародейка на службе Церкви! Да в империи бы её…»

– Слюни подбери, а?.. Вроде не сентинский мастиф, чтобы бахромой развешивать, – раздавшийся бархатно-низкий женский голос заставил Дирка мгновенно вытянуться в струнку. А потом всё-таки поднять голову, чтобы встретиться глазами с обладательницей роскошных форм и противного, судя во всему, характера. – И огонь, конечно, моя стихия, но это ещё не значит, что рыжие в моём вкусе, понял?

– Да я!.. – Дирк поперхнулся фразой. – Я офицер церковного воинства, а ты…

– Ортис, зубы об дикарей поточишь, полезней будет, – обронил один из старших офицеров, проходя мимо. – А вы, Хейден, лучше займитесь чем-нибудь полезным, а не дразните гусей, – хохотнул этот самодовольный тип, прежде повернуться к спорщикам спиной.

Чародейка громко причмокнула губами ему вслед, но пререкаться не стала. Просто направилась в другую сторону, напоследок окатив Дирка взглядом, от которого у него совершенно по-идиотски полыхнули щёки.

«Да чёрт возьми! – подумал он, разглядывая совершенно неприлично обтянутый штанами зад паршивки. – Маги точно – погибель нашего мира, что бы там не провозглашал нынешний понтифик. Я, между прочим, не первый год на службе! А эта сучка сделала из меня сосунка, подглядывающего за девицами у колодца… Просто редкостная стерва!»

Пытаясь вернуть себе душевное равновесие, Дирк решил пройтись по палубе. Но речная вода, пенящаяся за бортом, тоже оказалась не слишком успокаивающим зрелищем. Чем дольше Дирк смотрел на белые буруны, тем сильнее у него закрадывалась мысль, что корабль, который магия гнала по воде с абсолютно неестественной скоростью, вполне может и не выдержать такого издевательства, развалившись на куски и отправив всех своих пассажиров в реку… Прямиком к тем здоровенным пятнистым змеям, одну из которых Дирк недавно заметил плывущей в мутных волнах.

Перспектива вырисовывалась отвратная, и, чтобы не давать новую пищу страхам, он поспешил вернуться в каюту, которую делил с Андре.

Тот в путешествии проявлял какие-то кошачьи повадки, предпочитая дрыхнуть едва ли не большую часть суток. Дирка это в общем-то вполне устраивало, хотя временами ему становилось скучновато. Заняться в дороге было особо нечем, а к ехидным фразочкам мага он успел привыкнуть. Да к тому же они неплохо отвлекали от тоскливых мыслей, которых в последнее время стало слишком много.

Вот и сейчас Дирк обрадовался, когда Андре сел на узкой койке, как-то зябко поведя плечами и потерев лоб ладонью, сказал:

– Аа, Хейден! Что, на палубе башку солнцем напекло?

– Скорее – допекли, – не удержался Дирк. – Вас, магов, сложно выносить в больших количествах… А эта Ортис просто ненормальная! Выставила меня полным недоумком!

– По правде говоря, это несложно, – протянул Андре, презрительно глянув на показанный ему кулак. – Но ты лучше к ней не лезь, а то она и правда та ещё стерва.

– Ну хоть в чём-то у нас суждения сходятся, – вздохнул Дирк и тут же спросил: – Как думаешь, Агилар… господин Агилар жив?

– А ты надеешься, что нет, и не придётся рассказывать ему про Кеару?

– Ты… Какой же ты временами гад, Велтен!

– Ой, да брось!.. – тот только ухмыльнулся. – Ещё скажи, что такой мысли не было.

– Разумеется, нет!

– Ну и дурак.

– Сволочь!

– Ну нет, это ты на себя наговариваешь, до сволочи тебе ещё расти и расти… Ладно-ладно, вот убивать меня не надо, лучше предоставь это Даресу.

– Попробуй только.

– Что?.. Чего попробуй-то?!

– Опять подставиться, как идиот. Я тебя тогда лично из Бездны вытащу и по рогам надаю, – Дирк и сам не знал почему, но от слов Андре о смерти его пробрала дрожь. А с языка сорвался упрёк слишком искренний, чтобы за него не сделалось стыдно. Но отступать уже было поздно, и осталось лишь сделать вид, что ничего особенного не сказал.

– Главное – сам туда не загреми, а то сильно рвёшься временами, – невозмутимо ответил Андре. – Кстати, так и не спросил, но больно любопытно: какого чёрта ты Агилара полез собой закрывать?.. Если выслужиться решил, поверь, это очень скверный способ. Раньше себе гроб за казённый счёт заработаешь, чем повышение.

Дирк только развёл руками.

– Он старше по званию, его жизнь ценнее. Чего тут непонятного?

– Ну да, ну да. Именно поэтому все так и поступают, сплошь и рядом, – с притворным согласием покивал Андре. – Эх, радуйся, что ты такой везучий, господин церковник. Может, тебя и правда Трое защищают. Берегут для какой-нибудь особенной… ситуации.

– Вот спасибо, Велтен! – Дирк едва сдержался, чтобы не выругаться – после упоминания Их имени вышло бы крайне неуместно. – Надеюсь, это не пророчество.

– Нет, это точно не по моей части. И давай о чём другом поговорим, а то слишком ты унылый… Девок, что ли, обсудим. Хотя, хм, прости… Забыл, что это для тебя больная тема.

– Ну, в монахи я не постригался! – возмутился Дирк, но тут же задумался. Лучшего момента свернуть разговор в нужное русло, пожалуй, могло и не представиться, так что, помедлив, он решился: – Андре, можешь на один вопрос ответить?.. Только без этих, своих…

– Да спрашивай, спрашивай. Что я, зверь, что ли, – благодушно сказал Андре, с интересом уставившись на Дирка.

А тот почти сразу же пожалел, что его потянуло на откровенность. Но, в конце концов, сунуться за разъяснениями к кому-нибудь из прочих магов было бы ещё хуже, а Тийя, огорошившая Дирка «чудесной» новостью, не сообщила никаких подробностей.

– Что ты скажешь о Кольце Шиаль?

Андре присвистнул.

– Н-да… Не повезло тебе, Хейден – вот что скажу.

– А что мне-то сразу?! Может…

– Ага, твоему старому сослуживцу, за которого ты очень переживаешь, – Андре состроил весьма уморительную скорбную мину. – Это твоя еретичка тебя осчастливила, да?..

– Больше вроде некому. Так что ты знаешь про это… проклятие?

– Во-первых то, что это не проклятие, а любовная магия, – наставительно сказал Андре. – Пусть и очень старая – времён до падения Соланны. И не светлая.

– Да уж наверняка! Так что она делает?.. И что мне-то с этим делать?!

– Связывает две души – в жизни и в смерти. Но только души истинно любящих, иных же – убивает, – задумчиво протянул Андре. – Во всяком случае, так сказано в некоторых рукописях. Сам я не проверял. Уж прости, баловаться с такой ненадёжной дрянью, завязанной на чувствах, никогда не было желания. А так – живи, как жил, что ещё. Оно же не смертельно. А уж что там с тобой станет по ту сторону… Это ведь никому не гарантировано, так?..

– И… всё?

– Ну, желательно не заводи серьёзных отношений. Если конечно, не хочешь хоронить их… хм, предмет, – Андре пожал плечами. – Впрочем, последнее я б с твоей службой и так посоветовал. Оно всяко надёжнее.

– Дура, – Дирк не удержался от смешка, слишком уж подозрительно напомнивший ему самому всхлип. – Дура, вот о чём она думала… Я же её любил, чёртову ведьму, будь она проклята!

– Потому и не сдох от её фокусов, – кивнул Андре. – Надо же, а в чём-то баллады не врут – любовь иногда и правда спасет…

– В рыло бы тебе, Велтен, за такое сочувствие.

– Сочувствую я, сочувствую. Только боюсь, если обнять предложу – ты явно не оценишь.

– Тьфу, Велтен, да иди ты!

– Ну я же говорил… Впрочем, ещё кое-чем порадую – заклятие может снять тот, кто его наложил. Найди свою зеннавиечку, припеки ей пятки – и дело сделано!

– Она лутецийка. Во всяком случае, по отцу, – буркнул Дирк. – Но я найду её, обязательно, найду!.. Хоть в глаза посмотрю.

– А потом – на костёр?.. – спокойно полюбопытствовал церковный маг. – Или отпустишь с миром?

– Не знаю.

– А тут, кажется – врёшь, – припечатал Андре.

Дирк хотел было возмутиться, но ему так и не дала этого сделать широко распахнувшаяся дверь в каюту.

– Велтен, вот ты где, – появившаяся на пороге чародейка прижала ладонь к знакомому Дирку примечательному декольте. – Уже обыскалась!

– А стучать тебя, Ортис, не учили? – скривился Андре.

– Да что я тут новое увижу, – мотнула она гривой растрёпанных кудрей. – Надеюсь, ты уделишь мне немного времени… Есть дело.

Андре, вроде бы, оказался не слишком доволен этим обстоятельством, но всё же молча кивнул и поднялся на ноги.

А Дирку только и осталось проводить обоих взглядом. И с некоторой завистью подумать, что, похоже, маги споются, где бы они ни повстречались… Если только раньше не вцепятся друг другу в глотки.

***

Больше всего Лейфа удивляло то, что его до сих пор не убили. Он видел, как на второй день пара ташайцев попросту прирезала двух женщин и девчонку, которые не могли идти так же быстро, как остальные – прямо на глазах у прочих пленных.

Он сам же едва передвигал ноги, однако особенно здоровенный и хмурый дикарь упорно тянул веревку, которой были связаны запястья Лейфа. А когда тот всё-таки рухнул на тропу, так и не сумев подняться, как бы усердно его не награждали пинками – просто взвалил пленника на плечо и тащил подобным образом до следующего привала.

Такое милосердие Лейфа ощутимо настораживало. Оставалось надеяться, что чародея в нём всё-таки не распознали. Ибо о том, какую роль змеепоклонники могли уготовить в своих обрядах обладающему магической силой, думать точно не хотелось. Пусть даже грядущая участь и без того представлялась крайне незавидной.

Увы, подслушивать троицу, явно командовавшую остальными язычниками – пару молодых мужчин, одетых как жители континента, и ташайца постарше – не было никакого толку. Они болтали то на языке дикарей, то на каком-то ещё более чуждом, странном и протяжном: его Лейф вроде бы никогда не слышал прежде. И, разумеется, не понимал, как, впрочем, и наречие коренных жителей. На последнем Лейф знал лишь несколько ругательств, подхваченных от одной шлюховатой туземки. Сейчас вспомнить сочную дамочку оказалось даже приятно, однако абсолютно бесполезно.

Зато вот с ташайскими жрицами, сопровождавшими отряд воинов, Лейф точно не хотел бы познакомиться поближе, несмотря на то, что все четыре были нестары и красивы. Впрочем, он заметил, что на привалах от них старались держаться подальше даже свои, не то, что сбившееся в пропитанное страхом стадо пленники.

И дикарей Лейф прекрасно понимал: слишком уж явственно от посвятивших себя Тшиену женщин веяло смертью – чтобы ощутить это, вовсе не надо было обладать магической силой. А уж о том, в какой ужас приходили несчастные поселенцы, стоило особам со змеями на плечах подойти поближе, и говорить не приходилось. Казалось, большая часть готова была начать лизать землю перед ногами жриц, лишь бы вымолить пощаду. Хотя Лейф сильно подозревал, что там, куда всех чужеземцев с таким усердием гнали, их в любом случае, не ждало ничего, кроме мучительной смерти.

Потому, как ни худо ему всё ещё было, на привалах Лейф отчаянно пытался высмотреть возможность для побега. Но, увы, ташайцы, похоже были неплохо натасканы в охране пленных, а присутствие жриц и странных типов с континента не давало им расслабляться.

Кроме того, хотя его так и не обыскали тщательно, и в кармане штанов по-прежнему валялся шарик «чёрного огня», Лейф не был уверен, что сумеет использовать чары, даже сожрав треклятую забористую дрянь. Он едва мог ощутить свою силу, а все попытки применить её и вовсе прошли впустую. В памяти же невольно всплывал разговор с Ормаль, которая когда-то вытянула из него магическую энергию, пытаясь залатать покромсанную бесовыми Лезвиями Ветра тушку. Тогда целительница сказала, что способностей у него осталось ровно на то, чтобы зажечь свечку, а он чуть не разрыдался как сопляк… Теперь же вот не имелось и этого, зато жизнь, сука, почему-то упорно не заканчивалась.

…А ко всему прочему, на третье утро их невесёлого похода обнаружилось, что кое-для кого из пленных вчерашняя расправа стала последней каплей, и теперь Лейф вместе с другими сектантами наблюдал, как ташайцы волокли обратно в импровизированный лагерь хныкающую девицу, которая явно попыталась улизнуть от похитителей.

Остановившись чуть поодаль от пленников, дикари толкнули не удержавшуюся на ногах жертву к своим предводителям, в которых Лейф уже успел методом исключения вычислить-таки зеннавийцев. Один из них тут же носком сапога удивительно ловко откинул в сторону подол платья девчонки, обнажив её белые стройные ноги, а второй бросил какую-то короткую фразу, после которой оба зашлись громким смехом, заглушившим доносившиеся с земли подвывания.

Лейф выдохнул сквозь стиснутые зубы и коротко выругался. Слишком уж эта сцена напоминала о прошедшей войне. Но на войне у него хотя бы были власть и магия, возможность осаживать своих и карать чужих. А сейчас не осталось ничего кроме бессилия, давившего на плечи и вызывавшего желание просто уткнуться лицом в колени, хотя бы так отгородившись от мерзкого зрелища.

Но даже это помешал сделать раздавшийся над ухом прерывистый шёпот:

– Почему… почему вы ничего не сделаете, господин?! Спасите её… спасите нас, вы же можете!

Лейф обернулся и увидел темноволосого сероглазого парнишку лет пятнадцати. Тот выглядел испуганно-взбудораженным, но почему-то на собеседника смотрел с отчаянной надеждой.

– Да ну? – удивился Лейф. – С чего это ты взял?

– Так вы же из них… из Гончих. А все знают, что любой тиррский пёс хоть десяток завалит и не почешется, – заявила эта святая наивность.

Лейф вздрогнул, на мгновение застыв с открытым ртом. Чего только не бывает в жизни, но что его, бывшего ковенского мага, когда-нибудь примут за церковника, он предположить не мог никак!.. А уж что при этом на него станут смотреть, как на Воина, сошедшего с небес – и подавно.

«Завалит, да уж, – подумал он, видя как зеннавиец ухватил девицу за шиворот и, не обращая внимания на визг, с силой рванул её платье, обнажив шею и плечи. – Если бы…»

– Нет, парень, ошибся ты, – наклонился Лейф к мальчишке. – Я к Гончим – никаким боком. Проводником у них был, да и всё. Поэтому высовываться не стану, да и тебе не советую… Если, конечно, жить хочешь.

– Врёте же, – тот ощерился. А потом закусил губу – как только на спину снова брошенной в грязь девчонки опустился кнут, и она зашлась воплем. – Это потому что мы для Тирры еретики, да?! Нас вам не жалко, хоть все передохнем!

– Чхал я на Тирру. Но мне себя жалко, – дёрнул плечом Лейф. – Видел, что у вас в поселении было?.. Эти ребята шутить не любят, так что злить их последнее дело – и себя подставишь, и остальных.

– Трус, – тут же прошипел мелкий сектант, брезгливо отодвигаясь от него. – Так и знал, что все вы, неверные, такие!..

Лейф хмыкнул, едва не указав мальцу, что тот ещё минуту назад почему-то просил о помощи именно «неверного», но удержался. К бесам этого идиота!..

Вот только нечто, мучительно напоминавшее стыд, всё равно на мгновение отозвалось холодом в груди. А перед глазами, как наяву, встали тела попавшихся солдатам узурпатора девчонок-Гиен – с выколотыми глазами и отрубленными пальцами. Хотя и то, как орали их убийцы, корчась в зелёном пламени, тоже осталось в памяти прекрасно. Но подобное едва ли могло утешить его в нынешнем беспомощном состоянии.

…Но уже на следующий день Лейф сполна осознал, что нет такого скверного положения, которое не могло бы стать ещё хуже.

***

– Я могу его исцелить, не сомневайся, – пальцы Дареса скользнули в разметавшиеся по покрывалу пряди Кеару. – Но без этого… Без этого он неизбежно скончается через пару дней, увы.

Тамиса вздрогнула – чересчур уж лениво и даже скучающе это прозвучало. Конечно, не то что бы она ждала от тёмного колдуна сочувствия к её брату. Но всё же такое откровенно надменное безразличие оказалось не слишком приятно. Особенно после того, как ещё несколько дней назад Дарес ласково убеждал её в своей готовности помочь с возвращением Кеару.

– Так вылечи его, – неуверенно сказала она. – Раз ты можешь.

– О, непременно, милая. Но не раньше, чем ты принесёшь клятву верности моему хозяину.

– Что?! – Тамиса хотела бы подумать, что ослышалась, вот только Дарес говорил слишком чётко, а она не настолько плохо знала эдетанский. – Я – посвящённая жрица Тшиена. Я разделила с ним душу!..

– Но её часть у тебя ещё осталась. А мой господин куда могущественнее Тшиена. И когда ты пройдёшь посвящение, ты станешь принадлежать именно ему… Так тоже делают. В конце концов, не ты ли хотела служить сильнейшему?.. Можешь теперь исполнить свою мечту.

Тамиса задохнулась от возмущения, сжав кулаки и сделав шаг вперёд.

– Ты!.. Ты читал мои мысли?!

– Ну-ну, девочка, не стоит показывать норов, – улыбнулся Дарес, гибко поднявшись с постели и в мгновение ока очутившись рядом с Тамисой. – Ты, кажется, для этого сейчас не в том положении. Как и твой миленький, миленький братец… Признаю, дети – это то, что у твоих родителей явно получается неплохо. Но смазливых мордашек недостаточно, чтобы я тратил на вас свой дар… Мне нужна ещё хотя бы и ваша преданность.

– Но ты же обещал! Обещал, что вернёшь мне моего брата, а я займу место рядом с тобой!

– Я вернул его, – холодные пальцы Дареса коснулись обнажённой ключицы, и в первый раз его прикосновение показалось Тамисе не будоражащим, а пугающим. – Про лечение же никто не говорил, но… я готов пойти навстречу. А твоё место всё ещё ждёт тебя. Однако сначала я должен убедиться в твоей верности.

– Я не предательница!.. Но я посвятила себя Тшиену, а ты предлагаешь мне отступиться от моего бога!

– …Или продолжать гнить в этих дебрях, зная, что стала убийцей собственного брата, – дыхание Дареса обожгло ей ухо. – Выбирай, моя девочка, выбирай… Я всегда считал, что ужасно лишать человека выбора. Поэтому никогда бы не оставил тебя без него. Я вернусь на закате. Надеюсь, к этому сроку ты успеешь принять правильное решение, – Дарес сладко улыбнулся, погладив её щёку.

Стук двери за его спиной показался Тамисе грохотом обрушившегося на плечи камнепада.

Похоже, она всё-таки выбрала себе в этом поединке противника не по силам… Чужеземец казался размякшим и покорным её чарам лишь на первый взгляд. Вот только поняла это Тамиса слишком поздно.

***

Фонари ярко освещали один из укромных внутренних двориков особняка Асторре, так что вычерчивать на светлых каменных плитах магические знаки Дагрун было вполне удобно. Разве только прохаживавшаяся подле увитой жасмином пристенной решётки Вивьен Обье несколько раздражала стуком тонких каблучков, гулко отдающимся в ночной тиши.

И в какой-то момент Дагрун не выдержала. Отложила быстро мелькавшую в пальцах угольную палочку, а потом, поднявшись на ноги, в пару шагов очутилась перед свежеиспечённым агентом Церкви.

– Я бы советовала вам лучше отдохнуть, госпожа Обье, – она широким жестом указала на стоявшую чуть поодаль скамью с изогнутой спинкой. – И не отвлекать меня, а то моя работа – несколько… тонкого свойства, знаете ли. Требует сосредоточенности, – и тут Дагрун не лукавила. Хотя умолчала о том, что ей приходилось строить порталы в куда более нервной обстановке и вполне успешно.

– Да, конечно, – смущённо потупилась Обье. – Простите, госпожа Дагрун. Я как-то не подумала, что могу помешать, но… Мне жаль и я не стану отвлекать вас больше.

– Вот и договорились, – удовлетворённо кивнула Дагрун. И хотела было уже вернуться к незаконченной вязи заклятий, но… взглянув на осунувшееся лицо собеседницы, почувствовала, как сердце остро кольнула жалость. Дагрун и самой судьба за последние дни успела показать, как безжалостно умеет бить в спину и растаптывать мечты. Вот только у неё были хотя бы способности, дарившие свободу и власть. Позволявшие принимать решения, а не быть послушной игрушкой. У Обье же не было ничего… и никого, способного защитить её от бед этого мира. Однако она – пусть слабая и напуганная – всё ещё пыталась держаться с достоинством. И хотя бы поэтому Дагрун решила дать ей каплю надежды, тихо сказав: – Может, мне и не следовало бы этого говорить, но… Она жива, Вивьен.

– Она?.. – растерянно переспросила та. – Вы же не… не о Тийе говорите?!

– Именно о ней, – Дагрун на мгновение сжала холодные пальцы Вивьен в своих. – Пусть даже Асторре, вероятно, устроит мне выволочку, но я считаю должным сказать вам это. Она жива… пока. И, возможно, выживет, хотя тот бахмиец-целитель, с которым я успела побеседовать, не сообщил мне ничего определённого.

– Но почему?! – Вивьен, казалось, вмиг растеряла все свои изысканные манеры, схватив Дагрун за локоть. – Почему господин Сагредо не сказал мне про Тийю?!

– Возможно, не хотел обнадёживать попусту, – покачала головой Дагрун. – Или решил приучать вас к тому, что с агентами редко делятся всей полнотой информации… Я не знаю, увы.

– Дамы, вы, конечно, очаровательно смотритесь вместе… Но что там у нас с порталом?..

Появившийся из темноты в сопровождении своего темнокожего слуги, Асторре заставил Вивьен отступить на шаг, пугливо подбирая юбки. А Дагрун – вздрогнуть и чертыхнуться сквозь зубы. Впрочем, она быстро пришла в себя, бодро отрапортовав:

– Почти готов. Ещё немного, и я его открою.

– Отлично, потому что мешкать нам всё же не стоит, – откликнулся Асторре. – Вернуться нужно до рассвета.

Дагрун кивнула, возвращаясь к знакам на камне: подводить командира она не собиралась. Даже если завтра он умрёт от её руки, сегодня они – всё ещё те же отточенные мечи Троих, преданные Их делу.

***

Синий шелк блестящей лужицей лежал на полу каюты, даже сейчас притягивая взгляд отчаянной яркостью. Андре с раздражением подумал, что страсть коллег по Ковену к роскошным и вычурным тряпкам, кажется, была просто повальной, не миновав и Кармелу Ортис… Несмотря на все прочие её достоинства.

– И что это было? – спросил Андре, когда та, пристроившаяся у него под боком, лениво подняла голову и усмехнулась ему в лицо.

– Раньше ты не спрашивал, – фыркнула Кармела.

– Знаешь ли, после того, как ты год воротила от меня нос, это вышло уж слишком внезапно!

– Просто я тут услышала, что кое-кто очень красиво снёс защитные плетения колдуна из верхушки Багряных Стел, – Кармела прижмурилась, будто сытая кошка. – И не могла пройти мимо.

– Красиво – это тихо, – буркнул Андре. Но не стал бы отрицать, что похвала ему крайне польстила.

– Красиво – это успешно, – наставительно подняла руку Кармела.

– Так это значит – награда нашла героя, да?.. – осклабился Андре, попытавшись притянуть её к себе.

Но чародейка оттолкнула его ладонь и, наклонившись над Андре так, что едва не коснулась его лба своим, заявила:

– Это значит – я рассчитываю на рассказ о том, как именно ты это сделал. А потом мы можем продолжить, – и ловко спрыгнула с постели на чуть покачивавшийся пол каюты, отпихнув ногой в сторону валявшуюся там одежду.

– А сразу сказать было нельзя? – спросил Андре, задержав взгляд на изгибе её узкой спины. Правда, обиду в голос ему не удалось добавить даже притворную.

– Люблю делать сюрпризы, – заявила чародейка прежде, чем тонкий шёлк снова снова лёг ей на плечи. – Как и совмещать дело с удовольствием. Не всем же как ты годами чахнуть в подвалах с трупами.

– Ну, в подвалах есть свои преимущества… Кармела?

– Да? – обернулась к нему она.

– А может быть, нам стоит… Ну, как раньше?..

– Ууу, как серьёзно, – Кармела на мгновение кокетливо прижала пальчик к губам. – Прямо просто не узнаю прежнего Андре. Это что, на тебя твой рыжий церковник так дурно влияет?

– А что серьёзно-то?.. Я же тебе не руку и сердце предлагаю!

– Зная тебя, Велтен, я боюсь представить, чьи это будут рука и сердце. И какой свежести, – Кармела картинно поморщилась.

– Это значит – нет?..

– Это значит – я скажу тебе, когда возвратимся в Хайнрихштадт, – неожиданно мягко улыбнулась она в ответ. – А теперь – давай не станем терять время попусту, ммм?

«Ну что ж, – усмехнулся Андре, быстрыми жестами создавая полотно иллюзии, на котором собирался показывать детали своих и даресовых плетений. – Теперь есть лишний повод прикончить колдуна с его сбродом поскорее. И желательно – самому оставшись в максимально целом виде… Ждать, пока меня собирают по кускам она явно не станет. Так что обидно выйдет, если и впрямь подставлюсь».

========== Глава 29. Извилистые тропы ==========

За последние дни Ноэми узнала много нового. Например то, что едва ли ещё скажет себе: «Мне больше нечего терять и бояться», – так как отлично осознала насколько зло судьба умеет смеяться над произносящими подобное.

Или – что совершенно напрасно считала себя сильной и выносливой, насмехаясь над сверстницами-соседками, то и дело неуклюже путавшимися в длинных юбках и уж точно никогда не лазавших по деревьям и не сопровождавших своих отцов на охоту. Ибо, похоже, до этого адского путешествия по джунглям не понимала, что представляет собой настоящая усталость. Такая, когда хочется душу продать за возможность немедленно опуститься на землю и не делать больше ни шагу.

А теперь вот ощутила её не менее ярко и полно, чем смертельный ужас – чуть раньше. Пусть и старалась не выдавать того, как была измотана, перед церковниками и, особенно, перед Рихо Агиларом, так и продолжившим исполнять роль её неотступного стража.

Следующим чувством, с которым Ноэми пришлось познакомиться, стало смертельное отчаянье. И она точно никак не могла себе представить, что случится подобное именно когда маленький отряд достигнет её родного селения.

Ноэми вряд ли могла назвать свою жизнь среди Детей Милости счастливой. «Чада истинной Церкви» постоянно смотрели на неё осуждающе или с брезгливым любопытством. Мать Ноэми почти не помнила, отец же… Как она ни старалась заслужить его любовь, всё равно неизменно замечала опаску в речах и жестах всякий раз, когда он обращался к ней. И иногда со злобой думала: тот словно бы не растил родную дочь, а заботился об экзотической зверушке. Капризной и хрупкой, но слишком опасной, чтобы хоть на минуту расслабиться в её присутствии.

Разве что тогда, в последний раз, уже в плену у ташайцев, Ноэми наконец-то увидела отца искренним, пусть даже при этом – растерянным и смертельно напуганным. Но этого точно не хватило, чтобы Ноэми могла сказать, будто бы она действительно знала отца многим лучше, чем ближайших соседей.

Единственным же человеком, с которым у Ноэми сложились более-менее доверительные отношения, был сын главы общины, Шарль. Тот оказался достаточно своенравным, чтобы, невзирая на раздражение своего отца, продолжать общаться с дочерью изгоя-Бернара. И весьма упрямым в попытках завоевать внимание Ноэми.

Она же сперва воротила нос от болтливого мальчишки на год её младше. Но его безусловное восхищение льстило ей, а чуть позже Ноэми поняла, что у них с Шарлем не так мало общего. И, как бы там ни было, он стал единственным, кого Ноэми могла с уверенностью назвать своим другом… Вот только теперь она увидела Шарля выпотрошенным и распяленным на воротах.