Текст книги "Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна"

Автор книги: Дэн Абнетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 40 страниц)

Глава двенадцатая
Дом Сарков

Ранним утром свет начал пробиваться через узкие щелки окон в умывальной на третьем этаже крепости. На улице по-прежнему было пасмурно, но буря стихла, а дождь едва-едва накрапывал.

Драшер сумел помыться, однако изрядно замерз в процессе. Горячей воды, которой можно было бы наполнить оловянную ванну, в крепости не нашлось, а соскребание сажи с кожи заняло немало времени. У него нашлась свежая рубашка, но вот куртка и брюки были только одни, и магосу пришлось натянуть их на себя, несмотря на пятна грязи, въевшиеся в ткань.

Вошла Макс. Она успела умыться еще раньше, к тому же переоделась в чистую униформу, но лицо маршала выглядело бледным и осунувшимся.

– Смотри, что я тебе принесла, – она протянула вперед коробку бинтов для обожженных рук.

– Ты как? – спросил магос.

Макс отвела взгляд, вздохнула и тут же принялась смазывать противоожоговой мазью ладони и пальцы Драшера. Он послушно держал руки вытянутыми вперед. Магосу хотелось поговорить. Не только об ужасе, который произошел в гостиной. Обо всем. О том, как они случайно встретились двадцать семь лет назад, о пережитых безумных приключениях, которые, по крайней мере для него, включали три странно приятных года в Тихо, закончившиеся криком и хлопаньем дверью.

Но, как обычно, как и тогда, навыки общения подвели его.

– Архивраг человечества, – наконец нарушила тишину Макс.

– Что?

Вот что это было, – пояснила она. – То, о чем рассказывают проповедники, то, чего нам велено бояться. Я никогда не верила по-настоящему… Не верила, что это реально. Но то существо было вполне реальным.

– А я вообще никогда особо об этом не думал. Я знаю эдикты и директивы, но жизнь всегда казалась мне достаточно сложной штукой и без веры в… сверхъестественное. Наверное, я, как и ты, никогда не считал такие вещи реальными.

– Вот, значит, с чем борются ордосы, – продолжила она, распаковывая бинты.

– Всегда считал их какой-то автономной тайной полицией, – сказал он. – Ну, типа, обеспечение закона, поддержание Имперской Истины. А все эти разговоры о демонах – просто пропаганда, чтобы держать нас в страхе и повиновении.

– Ну, и теперь Инквизиция заявилась сюда, – произнесла Макс. – И я полагаю, что с нашей стороны глупо не воспринимать ее всерьез.

– Ты правда так думаешь? – спросил он.

– То есть?

– Я много размышлял обо всем этом. Ты сказала, что я им понадобился, поскольку был единственным магосом биологис на Гершоме. Не лучшим, а просто единственным…

– Ой, не начинай, – вздохнула Макс.

– Нет, ты дослушай, – отмахнулся он. – Это не приступ жалости к себе. Может, я и правда единственный магос биологис на планете. Неважно, хороший или плохой. Но просто подумай. У Эйзенхорна есть корабль. С командой. Значительные ресурсы. Специалисты высокого класса, вроде той же Джафф. Он узнал о происходящем здесь, когда находился на другой планете, и прилетел. Он знал, что одна из жертв – знакомый ему человек. Это сложное путешествие, оно требует времени и средств. Но еще до того как отправиться на Гершом, он знал, что тело интересующей его женщины, как и все остальные трупы, изуродовали животные. Эта информация была доступна с самого начала. Он знал, что ему понадобится эксперт. Так вот, мне интересно, почему он никого не привез?

Макс не ответила.

– Я полагаю, что у ордосов в штате состоят множество разных специалистов, – продолжил Драшер. – Консультантов, которых они могут вызывать по щелчку. Но он никого с собой не привез.

– Ну, может, он подумал, что найдет кого-нибудь здесь?

– Да, плохонького, навроде меня. Если он добрался до места и понял, что ему нужна помощь специалиста, то почему не связался с ордосами, чтобы ему кого-то прислали? Кого-то по-настоящему хорошего?

– Как ты сам сказал чуть раньше – это время и деньги.

Драшер покачал головой.

– Я так не считаю, – сказал он. – Инквизитор прибывает без подготовки и вынужден обходиться кем попало в моем лице. Не смотри на меня так, я прекрасно представляю собственную компетенцию. Я не настолько обманываю сам себя. Но он все равно работает со мной.

– Что ты вообще имеешь в виду, Валентин? – спросила Макс.

– Я говорю, что, может, он не так уж сильно связан с Инквизицией, как хочет казаться, – сказал магос. – Они с Вориетом могут показывать какие угодно значки и изображать сколь угодно важных персон, но что, если все это дело не имеет ничего общего с легальной работой?

– Хочешь сказать, что они вообще не из ордосов?

– Думаю, такая вероятность существует. Или все происходящее – глубоко неофициально. Как бишь там говорится? Несанкционированная операция. Запрос о привлечении высококвалифицированного магоса биологис привлек бы много внимания. Я не знаю, настоящий ли инквизитор господин Эйзенхорн, но подозреваю, что вся его деятельность здесь не подлежит огласке.

– А я подозреваю, что ты – параноик.

– А ты – нет, после вчерашнего-то?

Макс захлопнула аптечку.

– В любом случае это можно будет проверить, – сказала она. – Буря стихла, и сообщение с миром восстановится. Сегодня утром я собираюсь связаться с губернатором провинции. Он объявит чрезвычайное положение и мобилизует местную гвардию. Если Архивраг появился здесь, в Ункаре, то его необходимо сдержать, и нашей маленькой группы для этого явно не хватит.

– Вряд ли Эйзенхорн придет от этого в восторг, – заметил Драшер.

– Пусть затолкает себе свое недовольство куда поглубже, – заявила Макс. – Я – представитель Магистратума, и у меня обязанности.

Магос улыбнулся:

– Этим ты мне всегда и нравилась.

– Чем именно?

– Тем, что ты такая, как есть. Никогда не сдаешься.

Макс ухмыльнулась:

– Но не прошлой ночью.

– Прошлая ночь была необычной.

– Очень, – кивнула она. – И ты вел себя необычно. Ты не отступил перед этой тварью. И спас меня.

– А я-то думал, Нейл.

– Нет, ты смог ее задержать. И не прекращал попыток спастись. Совсем на тебя не похоже.

– Может, дело в горном воздухе.

Макс внезапно крепко обняла Драшера и крепко поцеловала его в щеку.

– Спасибо, – сказала маршал и направилась к двери. – Ах да, – добавила она, оборачиваясь. – Нейл убирает бардак в гостиной. Кости и все остальное нужно отправить на карантин. Но там осталось несколько книг, которые ты забрал из библиотеки. Я попросила Нейла не трогать их без тебя. Не знаю, вдруг они важные.

Драшер спустился в гостиную. Было непросто вернуться туда, где случился весь этот кошмар. При дневном свете все казалось таким обычным, но он до сих пор чувствовал запах горелых опилок и холодного тлена.

Нейл в медицинских перчатках складывал коричневые кости в пластековый мешок с предупреждающими символами.

– Книги, – сказал он, как только увидел Драшера. – Они вам нужны?

– Возможно, – ответил магос, проходя к стопке книг и начиная ее разбирать. – Как вы убили эту тварь?

– Выстрелом в голову, – ответил Нейл.

– С виду так просто, – заметил Драшер.

– Да чего уж проще.

– Я выстрелил в него из дробовика несколько раз. И Макс тоже. Никакого эффекта. Оно каким-то образом нейтрализовало энергию выстрелов.

– Да, я слышал, что вы задали ему взбучку. Хорошая работа, магос.

– И эта ваша винтовка. Вы всадили в него немало лазерных лучей.

– Верно.

– Безрезультатно. Но одна-единственная пуля…

Наемник поднял глаза:

– Эта тварь, магос, была искусственно оживленным трупом. Некая энергетическая сущность поселилась в мертвых костях. Она использовала их в качестве средства передвижения и взаимодействия с физическим миром.

– Я видел мерцание, – сказал Драшер. – Ауру. Будто призрачное отражение.

– Верно. И эта сущность могла поглощать кинетическую энергию вашего помпового ружья и мощное световое излучение моей винтовки.

– И использовать эту энергию, чтобы разъедать двери. И людей.

– Так и есть.

– Но одна пуля как-то…

– Дело не в пуле, – перебил Нейл, – а в том, что на ней написано. Эйзенхорн сам наносил эти надписи и передал мне некоторое количество снарядов. Можете считать это заклинанием. Оберегом. Этот оберег пробил энергетическое поле и позволил пуле сделать свою работу.

– Мне придется поверить вам на слово, господин Нейл. Для меня это звучит уж слишком похоже на цирковые фокусы.

– Для меня тоже, – ответил наемник. – Но если эти фокусы работают, то я готов с ними смириться.

– Судя по всему, эту тварь создали искусственно, – сказал Драшер. – И выпустили на охоту.

Нейл встал.

– Вы сами догадались?

– Дверь в холодильник была открыта, по словам Макс, – ответил Драшер. – Существо не прогрызало себе путь наружу, а это единственный способ, которым оно могло открыть дверь. Значит, его кто-то сделал и выпустил с определенной целью.

– А в вас есть задатки детектива, уважаемый, – сказал наемник.

– Так какой была эта цель?

– Убить нас всех, – ответил Нейл. – Ну, я так думаю, Может, потому, что мы слишком близко к чему-то подобрались. То, что произошло прошлой ночью, могло случиться в любой момент за те недели, что мы здесь провели. Но оно случилось именно вчера. Произошло нечто, позволившее нам приблизиться к истине. А вы знаете, что случилось вчера, магос?

– Нет, а что?

– Вы приехали сюда, – ответил Нейл.

– Не очень-то радостное заявление.

– Сказать, почему я считаю, что в вас скрыто больше, чем кажется на первый взгляд? Почему я считаю, что в вас есть определенные задатки? Вы не задаете глупых вопросов.

– Каких, например? – уточнил магос.

– Ну, к примеру, вы ни разу не спросили, что это была за тварь.

– Я полагаю, у нее нет названия, – пожал плечами Драшер. – А если и есть, это часть терминологии, которая для меня как человека науки не имеет значения.

– И это весьма умно, – сказал Нейл. – А еще вы не спросили, кто ее выпустил.

– Потому что, вероятно, вы бы сами сказали мне, если бы знали, – ответил Драшер. – Или это засекречено. Тогда в таком вопросе нет никакого смысла.

Драшер поднимался по лестнице в библиотеку, неся с собой небольшую сумку с книгами. Ничего особенного, просто записи о местных цветущих растениях и орнитологии. Он взял их в качестве отдыха для ума, чтобы освежить мысли чем-то знакомым и понятным. Но их место было в библиотеке, и магос собирался вернуть их именно туда. Нельзя просто забрать книги у товарища-натуралиста и не вернуть их. Даже если этот товарищ уже тридцать лет как умер.

Он слышал тяжелые удары, доносящиеся из подвала. Подчиненным Макс приказали запечатать холодильник.

В библиотеке никого не оказалось. Пластековые занавески на окнах шелестели на ветру. Он принялся расставлять книги по полкам. Последняя была посвящена маршрутам миграции птиц в регионе. Она оказалась одной из самых занимательных и, очевидно, входила в число любимых книг Фаргула. Старик заполнил ее поля карандашными записями, примерами и собственными наблюдениями. Эти небольшие записки порадовали Драшера больше всего. Заметки человека, проведшего много счастливых лет, бродя среди холмов в любую погоду, наблюдая за природой, выявляя необычные признаки и редких представителей фауны и, скорее всего, удобные места для наблюдения за конкретными видами. Эти рукописные строчки позволили Драшеру почувствовать родственную душу.

Прежде чем поставить книгу на полку, он в последний раз пролистал страницы, растягивая удовольствие. Он прочел о том, как млатоглавы постоянно, каждый год, собирались на одном и том же участке реки в таком количестве, что деревья прогибались под их массой. О том, как леса звенели по весне от песен перекликающихся красноклювиков, искавших своих партнеров после тяжелого и изматывающего перелета. О том, как черные удоды собирались над перевалом в начале лета, сбивались в стаи и перелетали с места на место, будто огромные облака, перед тем как продолжить путь вверх, в холмы…

Драшер остановился и перечитал последнюю заметку. Конечно же…

Он пролистал страницы еще раз и быстро пробежал глазами по еще нескольким записям. То же самое, несколько раз. Неужели все настолько просто?

Он отложил книгу и начал рассматривать корешки стоящих на полке книг. Географическая история… Этимология топонимов…

Он вытащил пару томов и отложил их в сторону, когда понял, что пользы от них немного.

Магос взял очередную книгу. Вот оно. Текст подтверждал его идею.

– Трон святый… – пробормотал он.

Драшер взял труд по географии и книгу с заметками Фаргула, после чего развернулся, готовый выбежать из библиотеки, но остановился.

Он только что заметил еще одну книгу, задвинутую в дальний конец полки.

– Прошу меня извинить, маршал, но сейчас не самое удачное время, – произнес Эйзенхорн.

Он сидел за столом в главном зале и выглядел куда лучше, чем прошлой ночью. Сон позволил ему восстановиться, по крайней мере внешне.

Рядом с инквизитором сидели Вориет и Джафф. Они втроем просматривали планшеты с данными. Нейл и Бетанкор стояли рядом. И все они сейчас устремили взгляды на Макс, расположившуюся за дальним концом стола. Гарофар уселся около неё.

– Придется потерпеть, – отрезала Макс.

– Маршал, следите за языком, – произнес Вориет.

– Я сама решу, за чем мне следить, дознаватель, – сказала Макс. – И, полагаю, это будет безопасность имперских граждан в провинции. Здесь орудуют агенты Архиврага. Я своими глазами видела. И собираюсь связаться с губернатором, объявить чрезвычайную ситуацию и запросить военную поддержку, чтобы…

– Мы разберемся сами, маршал, – перебил Вориет. – За этим мы и прибыли. Это наша работа. Позвольте нам самим принимать решения и не усложняйте ситуацию.

– Я представляю власть в этой провинции, – напомнила Макс.

– Приказы ордосов имеют больший вес, – заметила Джафф.

– Пусть губернатор решит этот вопрос, – сказала Макс. – Он обладает большей властью, чем я. В любом случае он может объявить локальную мобилизацию и помочь вам. И конечно, он незамедлительно свяжется с подразделением Инквизиции на Бралланте и запросит содействия.

– Я не могу на это согласиться, – возразил Эйзенхорн. – Дело сложное и во многом зависит от обстоятельств. То, что вы предлагаете, задержит нас и потенциально подвергнет риску еще больше людей.

– Вы просите меня этого не делать? – сощурилась Макс. – Или приказываете? А если я все же попытаюсь, вы меня остановите?

– Идеальный для всех нас вариант в данном случае – сотрудничество, – сказал Эйзенхорн.

– Думаю, это хорошее предложение, – заявил Драшер, входя в помещение. Он с грохотом опустил на стол стопку из трех книг. – Очень хорошее предложение. Надо соглашаться.

– Магос, прошу, – сказал Вориет. – Это закрытое совещание. Маршал уже успела нас прервать и как раз собиралась уходить…

– Вы позвали меня в качестве эксперта-советника, – произнес Драшер, придвигая стул и усаживаясь за стол вместе со всеми. – И сейчас я могу поделиться кое-какими экспертными заключениями. Если вас интересует быстрое и эффективное решение задачи, нам всем стоит начать работать сообща. Вы держите Макс и меня в неведении, а я больше не хочу ничего слышать о том, что что-то там засекречено. Давайте начнем доверять друг другу, а?

Вориет и Джафф мельком глянули на Эйзенхорна. Он, как всегда, походил на каменную статую.

– Что у вас есть, магос? – тихим голосом спросил инквизитор.

Драшер погрозил указательным пальцем:

– Нет-нет. Сначала вы покажете, что у вас, а потом – я.

Гарофар прыснул со смеху. Макс двинула ему локтем под ребра.

Эйзенхорн откинулся на спинку стула и начал задумчиво постукивать кончиками пальцев по столешнице.

– Мне очистить комнату от посторонних, сударь? – спросил Нейл.

– Нет, Гарлон, – ответил Эйзенхорн. – Присаживайтесь, маршал. И вы тоже, офицер Гарофар. Мой дознаватель как раз начал докладывать мне о недавно обнаруженных данных, которые он получил, когда буря стихла и связь восстановилась. Вориет?

Дознаватель обеспокоенно посмотрел на инквизитора:

– Сударь, вы уверены, что…

– Пожалуйста, продолжайте отчет.

Вориет откашлялся и активировал планшет.

– Итак, Дрэйвен Сарк, – неохотно начал он. – В местных архивах нет никого с этим именем, так что, похоже, он никогда не жил и не бывал на Гершоме. Однако человек, которого так зовут, есть в переписи населения субсектора. На настоящий момент ему двести пятьдесят один стандартный год, и его местонахождение неизвестно. В свое время он был весьма уважаемым и высокопоставленным магосом медике. Его дед, старший архивист Администратума, также представлял собой заметную фигуру: Лемюаль Сарк оставил свой след в истории четыре века назад, когда его исследования на планете Цимбал Йота позволили справиться с эпидемией смертельно опасной болезни под названием Чума Ульрена.

– Ее также называют «кровавой пеной» или «Терзанием», – вставила Джафф. – Это была пандемия. Работы Сарка внесли ключевой вклад в сдерживание…

– Я знаком с этим случаем. – перебил Эйзенхорн – Сарк смог подтвердить, что Чума Ульрена была не естественной и не ксено-болезнью, а, по сути, искусственной разработкой слуг Архиврага.

– Правда? – спросила Макс.

Эйзенхорн перевел на нее взгляд:

– Эта информация не оглашалась публично, маршал. Я только что рассекретил ее для вас. Значит, Дрэйвен Сарк был его потомком?

– Именно так, сударь, – кивнул Вориет. – В течение многих поколений Сарки посвящали себя работе с Материа Медика: служили медэкспертами либо медицинскими работниками на службе Администратума. В случае с Дрэйвеном – второе. Но он ушел в отставку несколько десятилетий назад.

– И с тех пор о месте его проживания ничего не слышно?

– Ничего, – подтвердил Вориет. – Но. судя по всему, он продолжил практику уже на частной основе. После отставки он появлялся под несколькими именами: Садран Карнак, Филипо Боск, Эммент Пеле…

– Зачем уважаемому медику менять имя? – спросила Макс.

– Обстоятельства его отставки засекречены. – улыбнулся Вориет. – Можно предположить, что там произошла какая-то серьезная ошибка, а затем – попытка замять серьезный же скандал. Дрэйвеном Сарком и всеми его альтер эго за минувшее столетие несколько раз заинтересовались и Адептус Арбитрес, и ордосы Инквизиции. Он имел привычку заводить дурные знакомства. Ничего такого, что могло бы привести к предъявлению серьезных обвинений, но достаточно, чтобы убедить меня, что Сарк предпочитает скрываться в тени беззакония.

Вориет пролистал данные на планшете.

– Несколько лет назад, – продолжил он, – Филипо Боск значился жителем Гершома, провинция Ункара. У него была здесь собственность, он платил подати и зарегистрирован как «специалист в отставке».

– И где именно находилась его собственность? – спросил Эйзенхорн.

– Неизвестно, – пожал плечами Вориет. – Очень многие записи утрачены во время гражданской войны. Все следы Филипо Боска исчезают около двадцати лет назад. Но зато есть фотографии, и сравнительный анализ показывает, что Боск и Сарк – это один и тот же человек, с вероятностью ошибки ноль целых две сотых процента.

– То есть он скрывается, но не очень старательно, – резюмировала Бетанкор. – Простая проверка позволила его вычислить. Выглядит довольно неуклюже.

– Либо говорит о том, что этот Боск, или Сарк, или как там его, чувствовал, что ему ничего не угрожает, – ответил Эйзенхорн. – Возможно, он был уверен, что его не найдут, даже если попытаются.

– Если он жил здесь, – вставил Драшер, – то представлялся соседям, например тому же Эсику Фаргулу, своим настоящим именем.

– И это только подтверждает мои догадки, – сказал инквизитор. – Соседи знают человека под подлинным именем; он не стремится к уединению и устраивает вечеринки; располагает влиянием и связями; известно даже название его поместья – Кештре. Но при этом ни его самого, ни его дом найти нельзя. Его маскировка, Медея, была такой безыскусной потому, что он мог прятаться очень хорошо.

– Вам стоит посмотреть на перечень его известных контактов, сударь, – произнес Вориет, пододвигая планшет к своему командиру. – Действительно, весьма влиятельные люди. Художники, чиновники Администратума, ученые, высокопоставленные военные и даже один экс-губернатор Гершома…

– Теперь понимаете, почему я хочу, чтобы это расследование осталось в тайне, маршал? – спросил Эйзенхорн.

– Мое внимание привлекло вот это имя в третьем столбце, сударь, – сказал Вориет.

– Горан Гоблека, – прочитал Эйзенхорн.

– Кто это такой? – спросил Драшер.

– Опасный рецидивист, – ответил инквизитор, – которого уже много лет преследует Ордо Еретикус. Предполагается, что он – член Когнитэ. И именно в поисках этого человека сюда прибыла Тэйя Иншабель.

– Кто такие Когнитэ? – поинтересовалась Макс.

– Некоторые вещи должны оставаться засекреченными, – ответил Эйзенхорн. – Суть в том, что мы смогли обнаружить связь. Что-то такое, что соединяет кусочки воедино. Сарк обитал в Каранинах. Останки Тэйи и остальных людей обнаружили тут же. Сарк был знаком с человеком, которого знала Тэйя. Допускаю, что это он предоставил Гоблеке убежище, которое по какой-то причине невозможно обнаружить.

– А я думаю, не так уж и невозможно, – заявил Драшер.

Эйзенхорн уставился на него. Джафф и Вориет замерли, ошеломленно глядя на магоса.

– Теперь моя очередь, – продолжил тот. – Когда я вчера в лесу встретился с Эсиком Фаргулом, он сказал, что Кештре – это крепость неподалеку, в сторону перевала.

– Да, вы так нам и сказали, – подтвердил Вориет.

– Предположив, что он имел в виду перевал Карад, к северу отсюда, мы начали искать в тех местах.

– И там ничего нет, – произнесла Макс.

Драшер открыл книгу с записками на полях:

– Фаргул был весьма внимательным наблюдателем. Видите, какие записи он делал? Какие мелочи замечал? Он хорошо знал историю этого региона. Его семья прожила тут много лет. В своих комментариях он использует термин «перевал» несколько раз. Я не сразу обратил на это внимание, поскольку думал, что речь идет о Караде. Но здесь, как вы можете убедиться, он пишет о стаях птиц, собиравшихся над перевалом, прежде чем отправиться в холмы.

– И что? – спросила Джафф.

– Если бы они собирались над перевалом, то они бы уже были в холмах, – пояснил Драшер. – Карад расположен к северу отсюда, в глубине хребта. Для Эсика Фаргула перевал был где-то в другом месте.

Магос отодвинул книгу с заметками в сторону и открыл том по исторической географии.

– На самом деле, – продолжил он, – все настолько очевидно, что даже слегка досадно. Вот… Слово «Ункара» происходит от старофентского «перекресток». Город Ункара – это перекресток, потому что он был основан на самой удобной точке перехода к югу от Каранин. Это самый крупный проход между подножиями Каранинских гор и южным плоскогорьем. Куда более значимый перевал, чем Карад, но мы его таким не воспринимаем, потому что сейчас там стоит целый город. Однако для местных стариков, таких как Фаргул, он все еще оставался «перевалом», и это не требовало дополнительных разъяснений.

– То есть мы искали не в том месте? – уточнил Вориет.

Драшер кивнул:

– Думаю, да. Кештре находится не к северу от нас и ближе к Караду, а к югу, в сторону Ункары.

Одла Джафф фыркнула:

– Интересно… Но если это все, чем вы хотели поделиться, оно не слишком ценно. Вы использовали некоторые экспертные заключения, чтобы выудить из нас куда более важную информацию.

– Ну, – протянул Драшер, – именно этим и должен заниматься хороший следователь, не так ли, господин Нейл?

– Я считаю, – произнес наемник, пряча удивление, – что нам нужно вернуться к картам и посмотреть, что у нас к югу.

– Там ничего нет, – раздраженно ответила Джафф.

– Вообще-то, похоже, есть, – сказал Драшер. – Я еще не закончил, мамзель Джафф. Мне повезло наткнуться вот на это.

Он положил на стол третью книгу. Это оказался старый большой том в зеленой, потускневшей за годы обложке.

– Лежало в библиотеке, – сказал Драшер. – Альбом Эсика Фаргула. Он был у него с собой в тот день, когда мы встретились.

– Вчера, – напомнил наемник.

– Неважно, господин Нейл, – ответил магос, открывая книгу.

Ее страницы от возраста покрылись пятнами и стали очень хрупкими. Внутри было много незакрепленных листов и клочков бумаги. Драшер пролистал рисунки долин, деревьев, прудов и заросших булыжников.

– Ему здесь очень нравилось, – сказал магос. – Он много рисовал. Иногда возвращался в одно и то же место раз за разом. Ему нравились река и старые крепости. Он их старательно изучал, в особенности разрушенные. Посмотрите сюда.

Он показал всем один из рисунков. На нем были изображены два расколотых камня на лесной поляне.

– Подписано: «Крепость Баллион». На самом деле это просто куча камней, но для Фаргула они по-прежнему оставались крепостью. Баллиона нет ни на одной из карт, но в нескольких работах по истории он упоминается как один из каранинских фортов. Так что Фаргул, с его любовью к здешнему прошлому, знал об этих позабытых древностях. А теперь взгляните сюда.

Драшер открыл альбом на одной из страниц. Там был хороший карандашный рисунок питаемого тремя ручьями горного пруда, на одном из берегов которого возвышалась груда замшелых камней.

– Я видел, как он это рисует. Именно здесь мы и встретились.

Эйзенхорн поднялся, хромая, подошел к магосу и сгорбился над рисунком, опершись одной рукой на стол.

– Ваш аутосеанс, сударь, – продолжил Драшер, – не просто так вытащил старика из могилы. Он пришел, чтобы рассказать мне что-то важное. Просто до настоящего момента я не понимал, что именно. Видите, как он подписал этот рисунок?

– «Руины у пруда», – вслух прочел инквизитор. – «Ворота Кештре».

– Сначала я подумал, что эти старые укрепления были южным бастионом Хелтера, – сказал Драшер, постукивая пальцем по рисунку. – Но они оказались северной дозорной башней Кештре.

– И это все время было в библиотеке? – спросил Эйзенхорн.

– Да, – кивнул Драшер. – Сарк и правда оказался соседом Фаргула.

Эйзенхорн поднялся в полный рост. На миг он положил руку на плечо Драшера. Магос так и не понял, в знак благодарности или инквизитор просто оперся на него, чтобы выпрямиться.

– И это все время было в библиотеке? – повторил он, глядя на Одлу Джафф.

– Я думал, вы просмотрели все книги в библиотеке, мэм Джафф, – произнес Гарофар.

– Я не проверяла их все до единой, – резко ответила Джафф и тут же взяла себя в руки. – Я работала по определенной методике. Мне осталось просмотреть еще сотню работ или около того. Я, наверное, просто не успела добраться до этой книги.

Она перевела глаза на Эйзенхорна:

– Приношу свои глубочайшие извинения, сударь. Вы знаете, что я прилежна и…

Инквизитор поднял руку, заставляя ее замолчать.

– Неважно, сказал он. – Давайте отыщем место, куда ведут эти разрушенные врата.