355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дэн Абнетт » Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна » Текст книги (страница 13)
Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна
  • Текст добавлен: 8 августа 2020, 07:00

Текст книги "Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна"


Автор книги: Дэн Абнетт



сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 40 страниц)

IV

Гарлон Нейл даже не моргнул, когда к его лицу устремился кулак. Бывший охотник просто выбросил вперед левую руку, одновременно пригибаясь, перехватил запястье противника и вывернул на добрых двести градусов. Кость, должно быть, сломалась, но хруст утонул в сдавленном крике нападавшего, оборвавшемся, когда вторая рука Нейла встретилась с лицом неприятеля.

Противник – крепко сложенный, слишком любивший пожевать листья лхо и страдавший избыточным слюноотделением – повалился на палубу, задрожавшую под его весом. Нейл надежно удерживал его запястье, одновременно наступив одной ногой на подмышку. Охотник явно был готов использовать ту возможность, которую предоставляла ему эта позиция. Я понимал, что в его голове крутится одна только мысль: «Пленных не брать». Сказать по правде, это вряд ли могло помочь в предстоявшем нам деле.

Едва заметное усилие и поворот. На залитом кровью лице поверженного бандита раззявился рот.

– Ну, что скажете? – поинтересовался Нейл, вновь выкручивая руку несчастного. – Как думаете, смогу я заставить его пропеть верхнее «до»?

– А мне не плевать? – с деланым безразличием отозвался Живчик Морпал. – Хоть вырви бедняге Манксу руку и постучи ею по его башке, он все равно ничего не расскажет. Это же просто лхошник. Он ни черта не знает.

Нейл усмехнулся и снова заставил своего пленника завопить.

– Не сомневаюсь. Я это уже успел понять по его искрометному юмору. Но один из вас точно знает, что нам нужно. Кто-то даст мне ответ на вопрос. Рано или поздно вопли Манкса убедят тебя, что лучше бы рассказать нам все подобру-поздорову.

Лицо Живчика сейчас походило на раздавленный орех. Он откинулся на спинку просторного кресла, обтянутого атласом, и принялся крутить в костлявых пальцах золотую зубочистку, продумывая ответ. Все перебираемые им варианты я просматривал в его сознании столь же непринужденно, как читал бы этикетки на кухонных контейнерах.

«Это не пойдет на пользу моему бизнесу…»

Или:

«Сударь, вы вступили в зону моих интересов, и я искренне не советую вам…»

Или:

«Во имя Трона Терры, вы что, совсем ополоумели?!»

Домом Морпалу служил раскинувшийся на четыре гектара погрузочный док, где хранились железо, кирпичи и древесина. Док нависал над Западным спуском – оживленной воздушной магистралью, пролегающей между двумя самыми крупными стоками улья. Под мощной платформой и поддерживающей ее башней открывалась почти километровая пропасть, завершающаяся у самого подножия колоссальных шпилей. На первый взгляд этот ангар служил лишь для разгрузки и загрузки орбитальных барж и местного транспорта – по Западному спуску подобные машины сновали во множестве. Здесь можно было остановиться на ремонт и дозаправку или удовлетворить иные потребности пилотов. Но Морпал получал основной доход от рэкета и скупки краденого, а плотный трафик лишь помогал ему воровать, прятать и сбывать нелегальный товар.

Вокруг Гарлона собралось уже более двух десятков человек. По большей части – грузчики и механики, работавшие на Живчика. Также там было несколько космических пилотов, водителей и летчиков, завернувших попить кофеинчику, заправиться и порезаться в картишки. За редким исключением, эти последние были завсегдатаями, задолжавшими Морпалу больше, чем им платили за год.

Все это и кое-что еще я узнал, прочитав беспокойные мысли, клубившиеся над толпой, подобно туману. Сам я находился в пяти километрах от этого места, расположившись в комнатушке дешевого отеля. Но и с этого расстояния мне было ведомо все. Я знал, что Мингус Фютир ел на завтрак, что этой ночью удалось украсть Весельчаку Д’Кри, как обманывал свою жену Джерт Джерити. Мне было известно даже то, в чем боялся признаться Морпалу Эрик Класс.

Рядом со мной, включив свой ограничитель, попыхивал лхо-папиросой Вистан Фраука. Он с экрана планшета читал очередной занудный до ужаса порнографический роман.

Прочитать поверхностные мысли труда не составляло. Куда сложнее было заглянуть в глубины. Не только Морпал, но и все его лизоблюды привыкли надежно прятать свои секреты.

Вот отчего в этот раз мой выбор пал на Гарлона.

Живчик наконец принял решение. Он попытался перехватить игру, надавив на вопросы морали.

– Да как вы смеете! На моей платформе так дела не делаются, – заявил он. – У нас здесь респектабельное заведение.

– Ага, как же, – фыркнул Нейл. – Было когда-то. Так что вы можете рассказать мне о Викторе Жане? Он работал здесь, пока не отчалил с планеты. Да, я абсолютно уверен, что он работал именно здесь, поскольку уже успел просмотреть записи. Советую говорить искренне.

– Жан не показывался здесь уже лет пять.

– И все-таки вы мне расскажете, – прорычал Гарлон.

– Честно говоря, я не вижу причин, по которым мне стоило бы что-то говорить.

– А я вам сейчас покажу такую причину. – Нейл сунул свободную руку в набедренный карман, что-то вынул из него и швырнул на грязный, покрытый кругами от пивных кружек стол. Знак полномочий. Гербовая печать Инквизиции.

Люди, столпившиеся вокруг бывшего охотника за головами, неожиданно отпрянули. Я ощутил унылую тоску в душе Морпала. Конечно, никому не хотелось связываться с такими силами.

Если только…

– Вот проклятие! – проворчал я.

Фраука оглянулся, оторвавшись от очередной любовной сцены:

– Что случилось?

– Похоже, Живчик решил совершить большую глупость.

– Ох, батюшки, – произнес Вистан, возвращаясь к чтению.

Морпал заправлял этими доками последние сорок шесть лет. И сколь бы серьезные ошибки и преступления он ни совершал за это время, никогда не пытался переиграть закон, если, конечно, не считать сокрытия налогов и нарушения трудового кодекса. Сейчас же ему почему-то взбрело в голову, что он сумеет решить все силой и избежать последствий.

Гарлон, слушай внимательно. Сейчас Морпал подаст сигнал, щелкнув пальцами обеих рук. Основную опасность представляет седеющий дальнобойщик слева от тебя. Вооружен тычковым ножом. Справа от него стоит такелажник в кожаном переднике, припрятавший многоствольный пистолет. К счастью, быстро вытащить его не удастся. Орбитальный пилот в зеленом комбинезоне надеется выслужиться перед Живчиком и медлить точно не станет. Его приятель, тот, у которого под глазами фингалы от неумеренного потребления обскуры, менее самоуверен, зато у себя на кораблике он держит довольно мощную пушку.

– Я жду, – произнес Нейл.

Морпал одновременно щелкнул пальцами обеих рук.

Я вздрогнул, ощутив внезапно прокатившуюся по платформе волну агрессии. По большей части она исходила от Гарлона.

Такелажник еще только вытаскивал пистолет, когда бывший охотник уже припечатал седого дальнобойщика столом, заодно прихватив тычковый нож. Затем Нейл прокрутился на пятках и ребром ладони ударил бегущего к нему орбитального пилота в кадык. «Зеленый комбинезон», задыхаясь, рухнул на пол, когда залп многоствольника все-таки прогремел. Заряд, выпущенный этим кустарным оружием, прошел высоко над головой Гарлона, который в этот момент перекатился и нажал на кнопку на рукояти ножа. Лезвие, выброшенное с помощью мощной пружины, пересекло комнату и вонзилось в кожаный передник. Такелажник со стоном повалился, обеими руками зажимая живот.

В драку вступили остальные присутствующие, обрушив на Нейла всю мощь восьми тяжелых разводных ключей.

– Ой! – сказал охотник, укладывая очередного противника.

Любитель обскуры уже со всех ног бежал к своей машине. Отбросив еще одного нападавшего в сторону, Нейл схватился за антигравитационное кресло Морпала. Тот истерично закричал, когда Гарлон размахнулся и послал его «трон» в полет над палубой, точно какой-то метательный снаряд. Кресло сбило с ног двух грузчиков и с силой врезалось в ограждение. Столкновение оглушило Морпала и заставило повалиться ничком.

Отмахиваясь, Нейл расквасил чей-то нос, а затем могучим ударом уложил на пол человека, который и без того уже собирался дать деру.

По воздуху пролетели два выбитых передних зуба. Наркоман тем временем уже открыл дверь машины и залез внутрь по пояс.

На Гарлона набросился вооруженный топором грузчик, заставляя моего агента отпрыгнуть назад. Следующий удар Нейл отразил предплечьем, после чего дал противнику под дых и отбросил его на стойку с керамическими самоварами.

Любитель обскуры вылез из машины, поднимая тяжелую пушку и готовясь открыть огонь.

Нейл плавным движением выхватил из кобуры «Гекатер 10» и хладнокровно застрелил глупца точным попаданием в голову с пятнадцати метров.

Кровь расплескалась по ржавому борту машины. Наркоман отлетел назад, выпуская оружие из мертвых пальцев.

Оставшиеся бросились врассыпную.

На платформу выбежала Кара. Ей понадобилось всего тридцать секунд, чтобы по моей команде выскочить из укрытия и прийти Гарлону на помощь, но к тому времени драка успела закончиться.

– Что, и мне никого не оставил?! – возмутилась Свол.

– Жаль, что ты этого не видела, – отозвался Нейл, подходя к трупу наркомана и поднимая пушку. – Милая штучка, – вынес он свой вердикт, осмотрев оружие.

Гарлон…

Нейл покосился на Морпала, успевшего прийти в себя и питающегося распрямиться в своем кресле. В следующую секунду тот увидел, как охотник нацеливает на него трофейную пушку.

Гарлон, не смей!

Но кровь Нейла кипела. Жажда мести, которую он так давно сдерживал, наконец нашла выход.

Прогремел выстрел. Живчик пригнулся, и заряд разнес в клочья сцинку кресла и ограждение за ней. Попадание привело трон в движение. Морпала даже не оцарапало, он был целехонек и в сознании, когда вместе с креслом слетел с края платформы и отправился в долгий полет сквозь бездну, разделявшую два шпиля.

– Вот тебе! – прошипел Нейл.

Во имя Трона, Гарлон! Я же говорил…

В комнату вошел Тониус.

– Как роман? – поинтересовался он у Фрауки.

– Смачненько, – ответил тот, не отрываясь от чтения.

Нейл только что прикончил нашего информатора.

– Да плевать, – самодовольно усмехнулся Тониус. – От него все равно не было бы проку. Я тут нашел кое-что получше.

V

Она точно знала, что увидит перед собой ригориста Книла, еще до того, как тот открыл люк. Еще одно проявление ее дара, позволявшее ей выигрывать в карты и угадывать, в какой руке спрятана монетка.

– Выходи! – приказал он.

Над его плечом, озаряя темницу слабым желтым светом, висела люминосфера, запрограммированная на биослед Книла.

Пэйшэнс поднялась с пола и выбралась в коридор, устроив целое представление из отряхивания одежды от пыли.

– Не переживай, скоро испачкаешься куда сильнее, – заметил ригорист, закрывая тяжелый чугунный люк, – Ужин закончился, и префект пожелал, чтобы ты занялась посудой.

Мужчина засмеялся и толкнул Пэйшэнс в спину, направляя по коридору. Следом за ними покорно поплыла люминосфера.

Вряд ли ригорист Книл мог кому-то понравиться. Когда-то он был сильным, мускулистым гвардейцем, но возраст и отсутствие регулярных тренировок превратили некогда могучие мышцы в отвратительные наслоения жира и согнули его спину. От зубов остались лишь черные пеньки, а пересеченная шрамом и вдавленная внутрь крышка черепа объясняла причину ухода со службы. Книл изрядно гордился своим героическим прошлым и постоянно таскал медаль на груди. Он любил хвастаться перед воспитанниками рассказами о великих событиях и войнах, на которых побывал, и впадал в гнев, когда над ним начинали смеяться и указывать на несоответствия в его байках. Впрочем, он был еще не самым плохим человеком. Тощий, как жердь, ригорист Сюзерин обладал настолько злобным нравом и так часто пускал в ход плётку, что среди учеников ходили слухи, будто прежде он был комиссаром. А ригорист Окуэл питал нездоровую страсть к маленьким девочкам. И конечно же, не стоило забывать про Айда…

– Говорите, я должна заняться посудой? – спросила Пэйшэнс.

– Топай, – проворчал Книл, хлопнув ее по шее.

Как и все ригористы, он имел при себе кожаную плетку и свисавшую с пояса деревянную дубинку. Плеть использовалась для наказания за незначительные нарушения, а в более серьезных случаях в ход могла пойти и дубинка. Книл редко прибегал к этим воспитательным инструментам, больше полагаясь на собственные кулаки. В своих долгих утренних проповедях префект Сайрус часто обращался к символизму этих предметов, сравнивая их с двумя головами священной аквилы, несущими единые догматы Золотого Трона, хотя доносящими их разными способами. Трудно было припомнить хоть одно занятие в Колледже юных сирот, которое не заканчивалось бы показательной поркой.

Пэйшэнс поднялась по продуваемой сквозняками каменной лестнице и зашагала по коридорам этажа, где проходили занятия седьмого класса. Узкие проходы между кабинетами были образованы деревянными перекрытиями. Лак на них облупился, а оконные стекла годы окрасили в табачный цвет.

Книл отпер дверь, ведущую на следующий этаж.

– Вроде как я должна была отправиться на кухню.

– Префект хотел сначала увидеть тебя, – ответил ригорист, кивнув в сторону лестницы.

Пэйшэнс вздохнула и начала взбираться по ступеням, освещаемым только люминосферой, висящей за плечом Книла. Девушка прекрасно понимала, что все это значит. Префект собирался лично отчитать ее за проступок. В лучшем случае это грозило необходимостью принести извинения Абелярду, а потом под присмотром Сайруса несколько раз прочитать покаянную молитву, прежде чем провести бессонную ночь, оттирая в ледяной воде жирные тарелки.

Если же Пэйшэнс не повезло, ее ждет Сюзерин со своей любимой плеткой. А то и Айд.

Почти двадцать минут ушло на то, чтобы преодолеть винтовую лестницу и добраться до верхних этажей. Здесь, в главном зале, слуги и избранные ученики убирали со столов остатки недавнего пиршества. В воздухе все еще витал теплый насыщенный аромат роскошного ужина. Сайрус никогда не скупился, если речь заходила о приеме важных гостей. Он даже выставлял вино и амасек и не возражал, если директора заводов раскуривали трубки и сигареты, набитые листьями лхо. Пэйшэнс и сейчас обоняла дымный запах, мешавшийся с прочими ароматами, витавшими в просторном зале. Двое шестиклассников аккуратно складывали белые скатерти. Наставник Рунсимэн наблюдал за их работой, попутно объясняя правила геометрии на примере сложенных углов.

– Стой здесь, – сказал Книл, оставив Пэйшэнс у входа на этаж, и зашагал по длинному коридору, сопровождаемый люминосферой, похожей на болотный огонек.

Нервничая, девушка скрестила руки на груди. Мимо пробежали трое детей с охапками свечей. Их тоненькие запястья были увешаны, как браслетами, кольцами для салфеток. Один из мальчишек на секунду остановился, испуганно посмотрев на Пэйшэнс.

Тем временем Книл прошел по залу к префекту Сайрусу, который сидел за столом с граненым стаканом в руке и что-то обсуждал с незнакомцем, облаченным в темно-красный балахон. Скорее всего, кем-то из гостей – представителем какой-нибудь гильдии или владельцем фабрики. В любом случае это был весьма обеспеченный человек, холеный и с хорошими манерами. Он внимательно прислушивался к словам префекта, пригубливая из высокого хрустального бокала. Слева от него, не принимая участия в беседе, сидел еще один мужчина, тоже не знакомый Пэйшэнс. Этот был низкорослым, но обладал могучим телосложением, и его коротко остриженные волосы в свете люминосферы отливали желтым. Бронежилет коротышки покрывали серебристые полосы. Мужчина дымил лхо-папиросой, с некоторым интересом разглядывая древние разрушающиеся фрески на стенах. Со своего места Пэйшэнс видела пустую кобуру на поясе желтоволосого. Человек в красном балахоне явно занимал куда более высокое положение, нежели могло показаться с первого взгляда, раз уж имел при себе личного телохранителя.

Затем девушка заметила Айда. Ригорист выжидающе замер у дальней стены и смотрел прямо на Пэйшэнс. Она поежилась. Высокий, сильный, Айд слыл настоящим зверем. Его глаза всегда были слегка прикрыты, а длинные светлые волосы вечно лежали нечесаной гривой, небрежно собранной на затылке серебряной заколкой. Из всех ригористов только он никогда не рассказывал о днях своей службы в Гвардии. И у девушки имелась пара неприятных догадок касательно причин такой скрытности.

Книл о чем-то переговорил с префектом, который принес свои извинения собеседнику и поднялся, выйдя на середину зала. Остановившись, Сайрус жестом подозвал Пэйшэнс. Она покорно направилась к нему.

Префект пребывал в неопределенном возрасте где-то между сорока и ста годами. Поджарый и хорошо сложенный, он так часто прибегал к омолаживающим процедурам, что его кожа стала отвратительно гладкой, розовой и слишком плотно обтягивала кости. Лилового цвета глаза, как подозревала девушка, были специально изменены аугментохимиками, чтобы постоянно лучиться теплом и отеческой заботой. Его синий балахон был идеально отутюжен и накрахмален. Когда он улыбался, зубы сверкали снежной белизной.

И, да, сейчас он улыбался.

– Пэйшэнс… – прошептал он.

Девушка уловила аромат гвоздичного масла, которым Сайрус натирал свое тело.

– Здравствуйте, префект, – несколько неуверенно произнесла она.

– Ты дрожишь. С чего бы?

Пэйшэнс не могла признаться, что все дело в Айде, который отделился от стены и неспешно направился к ним.

– Я нарушила правила и оскорбила наставника Абелярда. Я дрожу потому, что ожидаю наказания за свой проступок.

– Пэйшэнс, – произнес префект, – ты уже понесла полагающееся наказание. Тебя же заключили в темницу. – Он оглянулся на стоявшего за его спиной одутловатого ригориста. – Она ведь провела там весь вечер, верно, Книл?

– Точно так, префект, – ответил тот, качнув головой.

– Вот и славно. Нечего трястись.

– Тогда зачем вы меня позвали? – спросила Пэйшэнс.

– У меня отличные новости, – сказал Сайрус, – и я хотел бы ими поделиться с тобой как можно скорее. Случилось нечто замечательное, просто превосходное. И, я уверен, это известие порадует тебя столь же сильно, как и меня.

– И что случилось?

– Сегодня у твоих умниц-сестричек, Пэйшэнс, было особое поручение. Они обслуживали столы и так полюбились одному из наших гостей – торговому магнату, кстати, – что тот немедленно решил заключить с ними трудовой договор.

– Мои сестры? – Девушка удивленно заморгала.

– Они наконец-то нашли себе покровителя, Пэйшэнс. Все бумаги уже подписаны и скреплены печатью. Для них начинается совсем новая жизнь.

– Нет, это же неправильно, – довольно резко произнесла Пэйшэнс. – Они же еще слишком маленькие. Они не достигли совершеннолетия. Я не допущу этого.

– Это уже свершившийся факт, – не выказывая ни малейших признаков раздражения, ответил префект.

– Отмените договор! – заявила Пэйшэнс, – Немедленно! Отмените! Вы были обязаны посоветоваться со мной! Я отвечаю за них!

– Детка, ты в тот момент находилась в темнице, куда угодила по собственной вине. Поэтому мне пришлось решить этот вопрос самому. К тому же твои сестры уже покинули приют, и я надеюсь, что ты помолишься за них этой ночью.

– Нет! – закричала она.

– Заткни пасть! – предупредил Книл, делая шаг вперед. Люминосфера тут же подалась за ним.

– Нет необходимости применять силу, – произнес Сайрус, разглядывая девушку. – Признаться, Пэйшэнс, я удивлен твоей реакцией. Мне-то казалось, ты будешь рада.

– Вы обманули меня, – ответила она, окидывая его испепеляющим взглядом. – Вы прекрасно знали, что я ни за что не одобрю ваше решение. Это неправильно! Они слишком молоды, чтобы…

– Избавь меня от этого, Пэйшэнс. Не существует ни правил, ни закона, которые запрещали бы нанимать на службу девушек этого возраста. И заключение подобных соглашений вполне в моей власти.

– Неправда! Вы имеете право договариваться от лица воспитанников только в том случае, если у них не осталось совершеннолетних родственников! Это закон! Я же оставалась здесь только затем, чтобы присматривать за ними! Ублюдок!

– Уведи ее, Книл, – произнес префект.

– Даже и не пытайся, ригорист, – предупредила Пэйшэнс. – Сайрус, я требую, чтобы ты сказал имя того торговца. Скажи мне, кто забрал моих сестер.

– Ох, ну и что это тебе даст?

– Я достигла совершеннолетия и могу покинуть эту вонючую башню, когда пожелаю. Называй имя… живо! Я найду его и заберу сестер!

– Полагаю, кому-то пора прописать еще несколько часов в темнице. – Префект повернулся к Книлу.

– Слушаюсь, сударь.

– Ну уж нет, – попятилась Пэйшэнс. – Вы больше и пальцем ко мне не прикоснетесь. Поздно. Я и без того слишком долго подчинялась дурацким правилам вашего схолума, только бы держаться сестер, но теперь у вас нет надо мной никакой власти. Я взрослый человек и обладаю всеми соответствующими правами! Катись в варп, Сайрус, я ухожу!

– Удвоить срок наказания за сквернословие! – рявкнул префект.

– Удвой это, вонючка! – закричала Пэйшэнс, показывая нетипичный жест, которому ее научил один мальчишка, работавший на кухне.

Книл набросился на нее, широко расставив руки, но она отпрыгнула в сторону и воспользовалась своим даром, ударив старого вояку в живот. Толстый ригорист отлетел назад и врезался в стол, повалив на пол посуду. Восстановив равновесие, Книл изумленно посмотрел на девушку.

Каким-то образом Айду удалось оказаться у нее за спиной. Сжимая дубинку обеими руками, он обрушил оружие на затылок Пэйшэнс, заставив ее упасть на колени. На секунду у нее потемнело в глазах, а из носа, капая на плитку пола, потекла кровь. Огромная лапища Айда больно сжалась на плече девушки.

– Смотри, имечко свое не забудь, – услышала она шепот ригориста.

Имя. Ее имя. Не Пэйшэнс. Последнее воспоминание о прежней жизни, принадлежавшее только ей.

Айд вновь занес дубинку, собираясь опустить ее на спину своей жертвы. Пэйшэнс заставила его руку остановиться. Рослый ригорист испуганно вскрикнул. По его виску сползла капля пота, когда он почувствовал, как невидимая сила выкручивает его запястье и вырывает оружие. Дубинка прокрутилась в воздухе и врезалась Айду в лицо.

Ригорист отшатнулся, взвыв от боли; его нос был сломан. В то же мгновение Пэйшэнс вскочила на ноги и резко ударила головой назад. Кровь, капавшая из ее носа, разлетелась алыми брызгами. Книл снова бросился в драку. Как, впрочем, и Сайрус. Откуда-то долетел тревожный крик.

Пэйшэнс посмотрела на Книла, и тот подлетел в воздух, вновь врезавшись в стол и перевалившись через него. Затем она перевела взгляд на Сайруса и усилием воли заставила лопнуть все кровеносные сосуды на его лице. Префект застонал и рухнул на колени.

– Ублюдки! – кричала Пэйшэнс. – Ублюдки, вы украли моих сестер!

Айд сумел подняться на ноги. Он обезумел от переполнявшей его ненависти и явно собирался убить девушку. Но она вскинула руку – и мужчина завалился на спину и заскользил по полу… Он продолжал скользить, пока не врезался затылком в каменный косяк двери.

Откуда-то возник Сюзерин и бросился к Пэйшэнс, занося над головой кистень. Книл неуверенно поднимался на ноги.

Девушка уклонилась от первого удара Сюзерина, а затем легким усилием разума отбросила противника на несколько шагов назад. Она начинала выдыхаться. Тем временем к ней уже неуклюже ковылял Книл.

– Дай-ка сюда эту штуку, – сказала Пэйшэнс, используя дар и срывая с груди толстого ригориста медаль.

Девушка хлопнула открытыми ладонями по его изуродованному черепу, отправляя Книла в полет, завершившийся сильным ударом о стену, облицованную фресками. Древние узоры пошли трещинами, и тело бывшего гвардейца безвольно сползло на пол.

Сюзерин вновь предпринял попытку нападения, но Пэйшэнс метнула в него медаль, все еще висевшую в воздухе. Застежка воткнулась в горло ригориста, и тот, издав хриплый вопль, упал, заливая свои одеяния кровью.

– Я увидел достаточно, – произнес незнакомец в красном балахоне.

Желтоволосый поднялся из-за стола и отключил свой ограничитель.

Пэйшэнс закричала, чувствуя, как пропадает ее дар. Казалось, ее разом лишили всех ее сил. В душе воцарился полнейший вакуум. Никогда раньше девушке не доводилось сталкиваться с неприкасаемым. Зашатавшись, она обернулась. Низкорослый мужчина шел к ней, раскрыв ладони и спокойно опустив руки.

– Пойдем с нами, дорогуша, – произнес он.

Она попыталась ударить его, но была слишком слаба.

Незнакомец легко перехватил кулак, а потом хлестнул ее по лицу.

Казалось, он не вкладывает в удар никаких усилий, тем не менее Пэйшэнс повалилась на пол, едва не лишившись сознания. Тогда желтоволосый наклонился и нажал на какой-то нервный узел, парализовав ее тело.

Ослепшая, беспомощная, она услышала, как кряхтит префект, которому помогают подняться на ноги.

– А ты был прав, Сайрус, – раздался голос, принадлежавший, по всей видимости, мужчине в красном. – Превосходный экземпляр. Еще не сформировавшийся телекинетик. Игроки дадут за нее хорошую цену, теперь я готов заплатить запрошенные вами десять тысяч.

– Хорошо, Локеттер, – вздохнул префект. – Только… только уберите ее с моих глаз.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю