Текст книги "Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна"

Автор книги: Дэн Абнетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 40 страниц)

VI

Карл Тониус явно гордился собой.

– Взгляните еще раз. Виктор Жан. Нобл Сото. Гудмен Фрелл. Конечно, людей могут так звать, но почему же у них всех говорящие имена, к тому же настолько впечатляющие? Подобным образом любят нарекать своих рабов высокородные господа.

– Так что, получается, они были рабами? – спросила Кара.

– Не совсем, – ответил Карл. – Но, полагаю, все они получили эти имена не при рождении.

Тониус обладал особым талантом во всем, что касалось когитаторов и логических машин. С того момента, как мы прибыли на планету, он проводил долгие часы в статистических архивах Урбитана.

– Я проверил личные дела всех троих. Это оказалось не самой простой задачей, и, как я ни старался, мои записи получились обрывочными. Они официально зарегистрированы и оформлены, но никак не связаны ни с одной из семей Саметера. На планете хватает всяческих Сото, Жанов и Фреллов, но они не имеют никакого отношения к этой троице. Другими словами, они самостоятельно выбрали себе фамилии, причем ориентировались на наиболее распространенные.

– Фальшивые личности, – пожал плечами Нейл. – Не слишком-то значительная зацепка.

– Сказал тип, уронивший нашу последнюю зацепку с километровой высоты, – усмехнулся Карл. Гарлон одарил его уничтожающим взглядом, и дознаватель вздохнул. – Нет, это не фальшивые личности. Существуют неоспоримые доказательства, что эти люди, возможно, родившиеся в пригородных трущобах, осиротели в раннем детстве. Выросли при богадельне или даже в сиротском приюте, где и получили новые имена. Достигнув совершеннолетия и обретя независимость, они были вынуждены выбрать себе фамилии, чтобы получить документы и стать полноправными гражданами.

– Странно, что он завербовал сразу трех человек с одинаковым прошлым, – заметила Кара. Она до сих пор не находила в себе сил произнести имя Молоха.

– И в самом деле, – согласился я. – Карл, полагаю, ты еще не успел установить, в каких именно приютах они воспитывались?

– Трон святый, а вы, как я погляжу, совсем не требовательны? – засмеялся Тониус. – Ну конечно же, я все проверил. И скажу, что все они росли в одном и том же заведении. Милое, спокойное местечко, носящее название Колледж юных сирот.

Практически в ту же секунду Нейл сорвался с места и побежал к выходу, чтобы вызвать для нас транспорт. Впервые за несколько месяцев моя команда действовала более-менее целеустремленно, и это стало просто глотком свежего воздуха по сравнению с той тупой жаждой мести, что обуревала их с самого Маджескуса. Карл определенно заслужил похвалы. Он на славу потрудился, напав на след, и в нас снова проснулось стремление действовать.

Не стану отрицать: еретик Зигмунт Молох одержал тогда чистую и жестокую победу Я долго гонялся за ним, но на Маджескусе он неожиданно перестал убегать и встретил нас лицом к лицу.

От последовавших событий сильнее всего пострадал «Потаенный свет». Почти половина моего экипажа погибла. Среди прочих в результате кровавого преступления Молоха я потерял троих своих старейших и самых доверенных товарищей: Уилла Толлоухенда, Нору Сантджек и Элину Кои. Испачкав свои руки в их крови, еретик победоносно удалился.

Мне и прежде доводилось терять друзей. Как и всем нам. Служение ордосам Священной Инквизиции всегда было опасной и весьма тяжкой работой. Я сам – живой, пусть и уродливый, пример опасностей, поджидающих инквизитора.

Но Маджескус оставил на наших душах особый шрам. Удар, нанесенный Молохом, был гениален в своей жестокости. Казалось, еретик утратил все человеческое. Он обладал уникальным талантом причинять боль. И я поклялся, что не успокоюсь, пока не настигну его и не заставлю расплатиться за все сполна.

По правде сказать, отправившись на Саметер, я действовал совершенно не так, как полагается инквизитору. Мне не стыдно признаться, что в ту минуту, пусть и ненадолго, служение Богу-Императору уступило более личным интересам. Я – Гидеон Рейвенор – горел желанием отомстить за погибших друзей.

То же самое ощущали и четыре моих компаньона. Гарлон и Кара знали Элину Кои еще с тех времен, когда все они служили моему наставнику, Эйзенхорну. Нейл гордился своей дружбой с весельчаком Уиллом Толлоухендом. А в Норе Сантджек Тониус нашел товарища, обладающего столь же быстрым и острым интеллектом. Эти двое больше никогда не сыграют дьявольски запутанную партию в регицид и не поспорят поздней ночью о развитии поэзии позднего геликанского периода.

Карл был еще так молод, и это стало его первой потерей на пути служения ордосам.

Скорбел даже Вистан Фраука. Вряд ли его, хамоватого и неразговорчивого, кто-нибудь сильно любил, да и проклятие неприкасаемого не способствовало обзаведению друзьями. Но Элина Кои тоже была такой – одной из редких людей, наделенных природным даром подавлять влияние псайкеров. Последняя из Дамочек Биквин. Эту пару связывали определенные отношения, о которых они предпочитали не распространяться. Скорее всего, их объединяло то, что оба были отщепенцами, изгоями. Фраука тосковал по ней. После Маджескуса он стал еще более молчаливым и постоянно курил, устремив взгляд в пустоту или в тени.

Усевшись в арендованный транспорт – небольшой серый грузовичок, посвистывающий вращающимися пропеллерами, – мы отправились к западной границе города-улья. Карл подключил свой инфопланшет к выводу моего кресла, и я смог изучить данные, касавшиеся схолума.

Это заведение действовало уже много лет и имело репутацию достойного приюта, дававшего кров и базовый уровень образования самым обездоленным представителям Урбитана. По Империуму были разбросаны миллионы, если не миллиарды точно таких же учреждений. Они имелись в каждом улье, поскольку в каждом улье процветала нищета. Многими приютами заведовала Экклезиархия, или же фонды, поддерживаемые Департаментом Муниторум, или даже Имперской Гвардией. Порой их организовывали и частные миссии, управляемые фанатичными приверженцами социальных реформ и политических инициатив, а иной раз и добропорядочные сердобольные люди, стремящиеся помочь всем угнетенным и униженным.

Но иногда подоплека была совсем не так проста. Вместе с Карлом мы тщательно изучили все материалы, касавшиеся Колледжа юных сирот. На первый взгляд все выглядело вполне пристойно. Все результаты проведенных официальных проверок обязательно выкладывались в публичный доступ. Регулярно добывались гранты и дополнительное финансирование, что предполагало постоянный контроль со стороны Администратума. Приют пользовался поддержкой Муниторума и имел все документы и разрешения, необходимые благотворительному учреждению. Кроме того, он мог похвастаться и впечатляющим портфолио рекомендаций и благодарностей, высказанных большинством богачей и аристократов Урбитана. Руководству даже удалось получить от Миссионарии несколько грамот отличия.

Но если соскоблить внешнюю шелуху…

– Вам это понравится, – сказал Карл. – Префектом там служит некто Берто Сайрус. Его личное дело просто в идеальном порядке и не содержит ни единого темного пятна. Вот только сдается мне, что это подделка.

Подделка. Официальный документ, состряпанный так, чтобы скрыть предыдущие записи и заменить их. Чувствовалась рука профессионала: все было проделано просто блестяще, фальшивка легко могла обмануть даже Администратум. Но мы, служители Священных ордосов, обладали куда более изощренными инструментами проверки. Карлу удалось найти несколько повисших в воздухе хвостов и нестыковок, ведущих к одному единственному выводу: кто-то очень потрудился, создав префекту ложную биографию, в которой даже Инквизиции пришлось изрядно покопаться, чтобы выяснить правду. Администратум Империума обладал одним серьезным недостатком. Когда речь шла об управлении такими огромными городами-ульями, как Урбитан, подразделения Администратума едва успевали разбираться с ежедневными делами. Им просто некогда было проводить глубокий анализ. Если вам хотелось скрыть что-нибудь от их глаз, достаточно было поместить истину позади длинного хвоста недомолвок и лжи, Ни простой инспектор, ни клерк ничего и не заподозрили бы.

– Он старше, чем притворяется, – сказал Карл. – Куда старше. Вот тут он прокололся. Смотрите, здесь двенадцатизначный личный код гражданина на три цифры отличается от указанного в свидетельстве о рождении. Но кто же станет такое проверять? Настоящий Берто Сайрус появился на свет уже мертвым. Префект же просто использует его имя.

– И это значит?..

– Это значит, что на самом деле он старше на восемьдесят восемь лет. Мы имеем дело не с кем иным, как с Людовиком Кюро – еретиком, обучавшимся в Когнитэ и разыскиваемым в пяти мирах.

– Когнитэ? Трон Земной!

– Я же говорил, что вам понравится, – улыбнулся Карл. – И это еще не все. Похоже, он занимается довольно темными делишками.

– Продолжай.

– Учитывая, сколько учеников прошли через этот приют за долгие годы, я нахожу как-то мало, очень мало бывших воспитанников в официальных документах.

– Они исчезли?

– Ну, это слишком сильное слово. Точнее будет сказать: они не были Учтены. Все закончившие обучение вполне законно снимались с учета, так что проверять сам приют никому и в голову не приходило. Воспитанники оставляли Колледж юных сирот, подписав все необходимые бумаги, заключив договоры о найме… Вот только эти документы ведут в никуда.

– Что привело тебя к такому выводу? – спросил я, хотя Карл все рассказал бы и без просьбы.

– Схолум – просто прикрытие. На самом деле они «отмывают» детей и подростков. Они их растят, обучают, воспитывают, а потом перепродают в другие руки. Традиция давать попавшим в приют сиротам новые имена позволяет скрывать их настоящее количество. Очень умно.

– Они получают безымянного ребенка, дают ему новую личность и легальный статус, а затем продают, используя безукоризненно оформленные, но не отслеживаемые документы?

– В точку, – подтвердил Карл.

– И что же они делают с этими детьми? – спросил я.

– Вот тут позвольте мне высказать догадку, – неожиданно встрял Фраука, отрываясь от своей похабной книжонки. Я даже и не подозревал, что он прислушивается к нашему разговору. – Те трое, чьи следы мы тут искали, окончили свои дни в роли наемных убийц. Скорее всего, именно эти таланты у них и обнаружили в схолуме. Стало быть, крепкие парни – в солдаты, симпатичные девчушки…

– Как бы то ни было, – остановил его я, – мы закрываем эту лавочку.

VII

Камера представляла собой просто большую железную коробку, где сильно пахло мочой. Желтоволосый открыл дверь и вытащил Пэйшэнс наружу. Она пыталась сопротивляться, но руки не слушались, а сознание было затуманено. Похититель держал свой ограничитель выключенным.

Пока что девушке удалось узнать только, то, что его зовут Даролль и что он работает на человека по имени Локеттер.

– Поднимайся на ножки, дорогуша, – произнес желтоволосый. – Тебя уже заждались.

Он погнал ее по темному коридору. Девушка не знала, где оказалась, но точно могла сказать, что эти люди увезли ее из схолума.

– Тебя зовут Пэйшэнс, верно? – спросил Даролль. – Это твое трофейное имя?

– Какое?

– Трофейное. Вы же все в схолуме получаете трофейные имена, необходимые для игры. И тебя назвали Пэйшэнс, так?

– Где мои сестры? – спросила она.

– Забудь, что они вообще у тебя были.

Локеттер – тот самый мужчина в красном балахоне – ожидал их в богато обставленной приемной, расположенной в конце коридора. Кроме него, там присутствовали еще несколько человек – таких же ухоженных пожилых людей. Они сидели, развалившись на кушетках и антигравитационных креслах, покуривая лхо и потягивая амасек. Пэйшэнс приходилось видеть таких на выпускных обедах. Богатые влиятельные люди – владельцы фабрик, купцы, капитаны космических кораблей, мастера гильдий. Некогда она грезила, что однажды кто-нибудь из них остановит свое внимание на ней и заберет из приюта, обеспечив работой, деньгами, будущим.

Теперь эти мечты выглядели глупо. Несмотря на напускное благодушие, роскошные одеяния и изысканные манеры, в душе все эти богатеи были обычными хищниками. А схолум, которому она столь долго доверяла, служил просто откормочной фермой.

– А вот и она, – улыбнулся Локеттер.

Собравшиеся лениво зааплодировали.

– Еще даже из приютской формы не вылезла, – смакуя слова, произнес мужчина, одетый в зеленый костюм. – Неплохой выбор, Локеттер.

– Борот, я же знаю, что ты любишь свежатинку. Ее зовут Пэйшэнс, она владеет телекинезом. Хотя, если честно, не гарантирую, что она сама это до конца понимает. Что скажешь, милашка? Ты знаешь, кто ты такая?

Последний вопрос явно адресовался Пэйшэнс, и девушка покраснела:

– Знаю.

– И кто же?

– Женщина, оказавшаяся среди кучки извращенцев, – сказала она.

Публика засмеялась.

– О, что за сила духа! – произнес Борот.

– А посмотрите на эти зеленые глаза! – воскликнул еще один, кутающийся в оранжевые меха.

– Начальная ставка – семнадцать тысяч крон на полчаса выживания, – заявил Локеттер.

– Весьма приличная сумма, – заметил мужчина в мехах. – А площадка и риски?

– Нижний Теналт, – ответил Локеттер. Некоторые засмеялись, и тогда он еще раз повторил: – Нижний Теналт. Опасность представляют Печальники. Впрочем, если ей хватит сноровки, она может проникнуть и на территорию Гребущих Монету, и тогда ставка поднимается еще на сто пятьдесят.

– Количество загонщиков? – спросил высокий бородатый человек, одетый в синий камзол.

– Правила стандартны, Вевиан. Один на игрока. Выбор свободный. При себе – только холодное оружие. Но загонщикам позволяется держать при себе пистолет на случай опасности, хотя его нельзя применять против добычи. Впрочем, полагаю, это вам напоминать и не требуется. Гибель от огнестрельного оружия или дезинтеграция аннулируют игру, и ставки уходят к дому.

– Устройства слежения? – поинтересовался мужчина в сером облачении.

– Как и всегда – сервочереп со встроенным пиктером. Дом предоставит восемь штук. Каждый игрок имеет право принести еще два собственных.

– Она будет вооружена? – спросил Борот.

– Не знаю. – Локеттер повернулся к Пэйшэнс. – Скажи, ты хочешь выбрать какое-нибудь оружие?

– А какие тут ставки?

Новый взрыв смеха.

– Жизнь, конечно же. Так что, будешь выбирать? Даролль, покажи ей.

Неприкасаемый подошел к лакированному деревянному ящику, стоявшему на боковом столике, откинул крышку и продемонстрировал девушке разложенные на бархате кинжалы, начищенные до блеска, и более экзотичные орудия истребления.

– Выбирай, дорогуша, – произнес Даролль.

– Я же не боец, – покачала головой Пэйшэнс. – Не убийца.

– Дорогуша, если ты собираешься протянуть хотя бы десять минут, тебе придется стать и тем и другим.

– Я отказываюсь, – заявила девушка. – Иди к чертям, «дорогуша».

Даролль вздохнул и захлопнул ящик.

– Значит, без оружия? – произнес Борот. – Что ж, Локеттер, я принимаю ставку и даже удваиваю ее.

– Четырнадцать принято и поднято, – провозгласил мужчина в красном.

– Принимаю, – отозвался человек в розовом замшевом костюме.

– Играю, – подтвердил тот, кого назвали Вевианом.

Еще четверо поддержали их и принялись выкладывать на низкий десертный столик толстые пачки купюр. Буквально десять секунд спустя у ног Локеттера образовалась куча денег, в тысячи раз превышающая суммы, когда-либо виденные Пэйшэнс.

– Начинаем, – сказал Локеттер, поднимаясь. – Ждем загонщиков у главного входа для осмотра и проверки. Дроны должны будут пройти сканирование перед вылетом. Знаю я твои штучки, Борот.

Толстяк усмехнулся и замахал пухлыми руками.

– Игра стартует через тридцать минут. – Локеттер подошел к Пэйшэнс. – Я очень рассчитываю на твои способности, детка. Не подведи меня. Не хотелось бы потерять такие деньги.

Она плюнула ему в лицо.

Локеттер только улыбнулся.

– Это именно то, что мы искали, верно, Даролль?

Коротышка схватил Пэйшэнс за руки и поволок из комнаты. Он провел ее лабиринтом длинных металлических тоннелей и наконец остановился возле железной лестницы, ведущей к дверям, напоминающим космический шлюз или ворота ангара для орбитальных кораблей.

– Поднимайся и становись к ним, – сказал Даролль.

– И что потом? – спросила Пэйшэнс.

– А потом ты побежишь, спасая свою жизнь, и так будет продолжаться, пока они не настигнут тебя.

Пэйшэнс прислонила ладони к проржавевшей крышке люка, но тут же отдернула их, когда тот начал со скрежетом открываться.

Она понятия не имела, что ожидает ее снаружи. Впереди простирались грязные пустоши, уходившие вдаль до самого горизонта.

– Я туда не пойду, – прорычала она.

Даролль подскочил сзади и вытолкнул ее из ангара. Пэйшэнс повалилась в грязь.

– Дам небольшой совет! – крикнул коротышка напоследок. – Если ты, конечно, готова к нему прислушаться. Осторожнее с Печальниками. Они скрываются в тени. Опасайся темных углов.

– Я не…

Пэйшэнс не успела договорить, как ворота захлопнулись.

Она поднялась на ноги. Вокруг царил вечный полумрак. Над окружающими руинами веял раскаленный зловонный ветер, принося с собой запахи гниющего мусора, выброшенного городом.

Где-то там во мгле кто-то страшно завыл. В небе прогрохотал орбитальный грузовик, сверкая цепочками огней. Оглянувшись, Пэйшэнс увидела высящиеся за ее спиной шпили улья, подобные скальной гряде.

А потом она бросилась бежать.

VIII

С лицом префекта Сайруса творилось что-то неладное: его покрывала сеточка лопнувших капилляров, которую не смогли до конца скрыть даже недавно пройденные дерматологические процедуры. Начальник приюта изо всех сил старался казаться верноподданным гражданином и был явно впечатлен внешностью своего гостя, но мысли его витали где-то вдалеке.

– Это несколько неожиданно, – произнес он, пропуская посетителя в кабинет, стены которого украшали цитаты из Имперских Истин, начертанные золотыми буквами на деревянных лакированных досках. – Существуют определенные даты и для инспекций, и для отбора учеников. Не желаете ли присесть?

– Прощу простить за доставленные неудобства, – отозвался Карл, – но сроки поджимают, а вас мне очень рекомендовали.

– Понимаю, – сказал Сайрус.

– У меня имеются… ресурсы, которые помогут окупить ваши убытки.

– Не сомневаюсь, – улыбнулся префект. – Могу я узнать ваше имя?

– Я предпочитаю не называть его.

– Тогда, сударь, боюсь, я буду вынужден указать вам на дверь. У нашего учреждения хорошая репутация.

Карл Тониус опустился на старую кушетку, скрестив ноги и откинув полы отороченной мехом мантии так, что стала видна богатая подкладка из алого фальчапетта. Затем он взмахом руки подозвал Кару, игравшую роль безмозглого сервитора и носившую за «господином» тяжелую корзину. Когда Свол приблизилась, Тониус откинул с корзины крышку.

– Лютиллиум. Двадцать слитков весом в одну восьмую. Думаю, вы и сами сможете подсчитать его рыночную стоимость.

Сайрус облизал губы:

– Я… кхм… Чего желаете, сударь?

– Двух парней и двух девушек. Не младше одиннадцати, не старше тринадцати. Здоровых. Крепких. Миловидных. Чистых.

– Это… эм-м…

– Прощу меня простить за столь жесткие требования, – добавил Карл. – Надо было сразу вам сказать: это вопрос братского взаимодоверия.

– Ясно, – сказал Сайрус, когда Карл прибег к помощи тайного приветствия Когнитэ, благодаря которому они узнавали друг друга, – Что же, пойду узнаю, почему так долго не несут напитки.

Префект выскочил из кабинета и побежал по мрачному коридору туда, где дожидался его Айд.

– Собирай остальных, – прошептал Сайрус. – И живее. Если нас не обманывают, мы можем неплохо подзаработать. Но что-то у меня нехорошее предчувствие.

Айд кивнул.

Тем временем в кабинете Карл откинулся на кушетку и подмигнул Каре.

Префект что-то заподозрил.

– Серьезно? – тихо отозвался Тониус. – А мне-то уж начало казаться, что они всё примут за чистую монету.

Держись настороже. Нейл?

Гарлон закряхтел, вгоняя очередной крюк в крошащийся камень стены, и подтянулся, приближаясь еще на несколько сантиметров к намеченной цели – девятому этажу. На этой высоте зловонный ветер усиливался и раздувал куртку охотника.

– Готов как никогда, – отозвался он.

Гарлон вышел на позицию. Карл? Можешь заканчивать этот спектакль.

– Благодарю, сударь, – прошептал дознаватель. – С удовольствием.

В комнату, сверкая широкой улыбкой, возвратился Сайрус:

– Кофе и свежее печенье скоро прибудут. Наши повара готовят отличную, вкуснейшую выпечку.

– Жду не дождусь, – произнес Карл.

Они приближаются. Четверо заходят со стороны западной двери.

Еще трое на лестнице за спиной Кары. Двое спускаются с верхнего этажа.

Бывшие гвардейцы. Вооружены деревянными дубинками. И как минимум одним пистолетом.

Тониус поднялся:

– Префект, позвольте сказать вам кое-что еще.

– Что же? – поинтересовался Сайрус.

Карл улыбнулся так, словно хотел показать разом все свои зубы:

– Во имя Священной Инквизиции, ты арестован, выродок, не знавший мамкиной сиськи!

Префект судорожно всхлипнул и попятился к двери.

– Айд! Айд! – закричал он.

Кара метнула корзину, и та ударила Сайруса точно в грудь, заставив плюхнуться на пол. Еретик застонал от боли. Несколько увесистых слитков рассыпались по ковру.

Вперед!

Свол сорвала серый балахон сервитора и прыгнула навстречу первому ригористу, вбежавшему в комнату с пистолетом. Запрет на огнестрельное оружие в схолумах, очевидно, не смущал этого человека. К счастью, хотя сканеры, расположенные на подходах к зданию, и проверяли посетителей на, наличие оружия, лютиллиум не только невероятно дорого стоил, но и обладал полезным свойством скрывать посторонние предметы.

Айд прицелился на бегу. Тем временем Кара упала на колени и вытащила из корзины компактный пистолет «Тронсвассе», ждавший своего часа между слитками драгоценного металла.

– Сюрприз! – сказала она, вгоняя безоболочечный заряд ригористу между глаз.

Затылочная часть черепа лопнула, словно нагноившийся прыщ, и Айд повалился на спину.

Кара встала, выпустила пулю в бедро распростершегося на полу Сайруса, чтобы убедиться, что тот уже никуда не убежит, и развернулась к дверям. Следом за Айдом в помещение ворвались еще двое охранников, размахивая дубинками. Свол прострелила им колени. Тониус поморщился и прикрыл уши.

Остальные ригористы перепугались и отступили назад, но тут раздался звон – и в коридор вместе с дождём из осколков стекла и свинцового переплета, влетел Гарлон Нейл. В левой руке он сжимал мощный автоматический пистолет.

– Смельчаки есть? – поинтересовался бывший охотник за головами.

Один попробовал улизнуть, но Нейл прострелил ему пятку. Остальные добровольно опустились на колени, укладывая руки на затылок.

– Славные мальчики, – произнес Гарлон, снимая с пояса нейронный шокер. Он подходил к каждому по очереди и отправлял в глубокий сон мощным разрядом.

Тем временем в кабинете, где витали клубы порохового дыма, Кара развернулась к очередной группе ригористов, сбегавших по лестнице. Книл, возглавлявший их, даже глазом не повел, увидев перед собой крошечную женщину с пистолетом. Он просто прыгнул на нее.

– Нинкер! – выругалась Кара и выстрелила.

Она не промазала, но пуля не остановила толстого ригориста – Книл врезался в нее, сбив с ног.

Сюзерин и его напарник Февик не отставали от своего товарища.

Февик свалил Тониуса ударом дубинки, а Сюзерин нацелил видавший виды пистолет, с которым не расставался со времени своей службы в комиссариате. Он выстрелил в Кару, но сумел попасть только в левую ногу Книла, а потом еще и в левый его локоть.

Подбежав ко входу в кабинет, Нейл выкрикнул предупреждение, на что Сюзерин ответил огнем. Во все стороны брызнули осколки каменной кладки и деревянные щепки. Кара сумела высвободиться из-под мертвого тела Книла и выстрелила бывшему комиссару в подбородок.

Ригорист подпрыгнул на месте, а потом безвольно осел на ковер. Нейл влетел в комнату и остановил удиравшего Февика, пустив очередь ему в спину.

Затем Гарлон помог Каре выбраться из-под туши Книла.

– А мне, конечно же, никто не поможет, – проворчал Карл.

По схолуму прокатилась паника. Я чувствовал ее, обонял. Сотни детей и подростков были напуганы грохотом выстрелов. Но куда больший страх излучали сознания ригористов и наставников.

Я подплыл к главным воротам, сопровождаемый Вистаном, и легким движением разума сорвал с петель древние двери. За ними открылся широкий проход, по которому прямо на нас неслись с полдюжины местных воспитателей, стремившихся как можно скорее покинуть это проклятое место.

Говорит инквизитор Рейвенор, представляющий власть Священных ордосов! Всем оставаться на местах!

Не думаю, что они действительно поняли то, что я сказал, хотя кое-кто и обделался, накрытый волной ментального излучения, Они видели сейчас лишь одного человека, приближавшегося в сопровождении странной металлической коробки.

Немедленно остановитесь!

Пси-волна отбросила их назад, словно по коридору вдруг пронесся ураган. В окнах потрескались стекла. Люди разлетались, ища хоть какую-нибудь опору, путаясь в подолах своих балахонов.

– Вот что мне в тебе нравится, – произнес Фраука, раскуривая папиросу, – так это то, что ты никогда не церемонишься.

– Благодарю за комплимент.

Я переключился на вокс-передатчик, встроенный в мое кресло:

– Инквизитор Рейвенор вызывает магистрата Файрвинга. Ваши офицеры могут занимать здание, как и было обговорено.

– Хорошо, инквизитор.

– Не причиняйте вреда детям.