Текст книги "Друзья и соседи"

Автор книги: Борис Ласкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 28 страниц)

Сюрприз

Вы знаете, какой мой главный недостаток? Не знаете? Я сейчас скажу.

Надежда Яковлевна – наша учительница-говорит:

– Колымагин Дима, в чём твой главный недостаток? Ты никак не можешь сосредоточиться на чём-то основном. Когда ты что-нибудь рассказываешь, ты всё время отвлекаешься, вспоминаешь какие-то второстепенные детали, никому не нужные подробности, и в результате твой рассказ теряет стройность. Ты понял?

Я сказал, что понял и больше отвлекаться не буду, чтобы Мой рассказ не терял стройность.

Сейчас я вам расскажу, почему я больше не езжу на дачу к Юрке Белоусову.

Вообще у нас с Юркой отношения очень хорошие. Мы с ним товарищи. Сейчас лето, и Юрка гостит у своего дяди. Его дядя Лев Иваныч, а у него дача. Собственная.

Этот Лев Иваныч очень любит свою дачу. Он её охраняет прямо как пограничник. Я как-то приехал, а у них возле дачи на цепи страшной силы собака, всё время лает – «хау-хау».

Я сказал:

– Лев Иваныч, вашей собаке, наверно, трудно без перерыва лаять. Вы купите магнитофон «Яуза-10» стерео и запишите собаку на магнитофон, а потом запустите эту запись через усилитель. Знаете, какой будет звук? Его даже на станции услышат.

Вообще с магнитофоном много трюков можно сделать. Один изобретатель записал на плёнку крик испуганных ворон и потом эту запись у себя на огороде включил на полную мощность. И всё. Больше ни одна ворона не залетела.

Но это я про ворон просто так вспомнил. К слову пришлось. А вообще меня Лев Иваныч последнее время не любит, и я к ним на дачу не езжу. Лев Иваныч мне сказал:

– Чтоб и духу твоего здесь не было! Твоё счастье, что тебе лет мало, а то как миленький помахал бы метлой пятнадцать суток, хулиган ты этакий?…

Ну, раз он мне прямо так сказал, я, конечно, ушёл Пожалуйста. Подумаешь… Он считает, что во всём только один я виноват.

Лично вы на Цейлоне никогда не были? Да? Я тоже не был. Но я вообще кое-чего знаю про Цейлон. Во– первых, Цейлон – остров, так? Живут на Цейлоне сингалы, тамилы, малайцы и мавры. Чай там растёт, каучуконосы., Но я вам подробно не буду про Цейлон рассказывать. У нас мальчишка один есть в классе, Дугин, его старший брат целый год на Цейлоне проработал, а до этого где-то в Африке дороги строил. Он к нам а школу приходил, интересно рассказывал, но, конечно, дело не в этом. Я про другое хочу сказать.

Вы грибы любите собирать? Я лично здорово грибы нахожу. Я их издалека вижу.

Мы когда на даче были у Белоусовых, Лев Иваныч говорит;

– Ребята! В воскресенье раненько утром приедет к нам дорогой гость Бабкин Фёдор Константинович, начальник отдела, человек, от которого очень многое зависит.

Мы с Юркой спрашиваем:

– А от нас что зависит?

А Лев Иваныч говорит:

– А от вас вот что зависит. Фёдор Константинович заядлый грибник. Давайте создадим ему условия. Чтобы вышел он на полянку, а там сплошь грибы, одни белые…

Я говорю:

– Лев Иваныч, а где же такую полянку найти?

А он говорит:

– А смекалка где?… Мы в субботу с вами пройдём, наберём белых грибков, только срезать их не станем, а под корень будем брать, прямо с землёй, После эти грибы я лично расфасую по полянке, натурально, чтобы никакого подозрения. Фёдор Константинович пойдёт – и пожалуйста!..

Я говорю;

– Лев Иванович, это будет жуткое подхалимство.

А Лев Иванович говорит:

– Молодой ты ещё и потому дурак, Дурак ты. Дурачок. Никакого а этом подхалимства нету, а есть сюрприз для руководства.

Тогда мы с Юркой сказали:

– Ладно. Сделаем.

Но я вам опять хочу про Цейлон сказать и про Африку. Брат Дугина, который в школу приходил, интересно рассказывал, как там местные жители хищных зверей ловят. Они делают глубокие ямы, сверху маскируют их лианами, ветками разными и такое устройство применяют, что хищник, который в яму провалится, сам ни за что оттуда не вылезет…

А теперь я вам хочу одну тайну открыть. Хотя это, конечно, больше не тайна. Нам уже за неё знаете как попало…

В общем, за неделю до того воскресенья мы с Юркой и ещё с одним мальчишкой решили сделать ловушку, как на Цейлоне или в Африке. Мы вырыли на полянке глубокую яму и здорово её замаскировали. Конечно, у нас хищников особых нету, но вдруг волк попадётся или там барсук. Да, я ещё забыл сказать: мы туда, в яму-ловушку, таз с водой поставили. Если хищник попадётся, чтобы его там не томила жажда. В Африке тоже так делают. И правильно. Идёт леопард, р-раз! – и провалился. Что делать? Спокойно, не нервничай, попей водички и жди, пока за тобой придут охотники…

Ловушку мы закончили во вторник вечером, а s пятницу у одного дачника, у зубного врача, пропала коза. У этого зубного врача на калитке вывеска: «Удаление зубов без боли». Это вообще простая штука. Укол, всё замерзает, и можешь тащить любой зуб. Ерунда.

Зубной врач сразу в милицию заявил. В милиции сказали: не волнуйтесь, доктор, ваша коза, наверно, куда– нибудь приблудилась, придёт.

Когда мы узнали, что коза пропала, у нас с Юркой сразу подозрение, но в лес мы не пошли, А Юрка сказал:

– Дима, если всё в порядке и коза там, то эго даже лучше. Хищник, привлечённый запахом козы, придёт и обязательно туда свалится.

Я сказал:

Юрка, об этом лучше даже не думать, потому что, если коза зубного врача сидит в яме и вся эта штука откроется – кто яму копал, нам с тобой несдобровать, это точно!..

Набрали мы корзину грибов и принесли Льву Иванычу. Он говорит – молодцы! Нат© вам на кино.

Мы с Юркой пошли на «Три мушкетёра», а Лев Иваныч отправился готовить свой сюрприз начальнику.

После кино я уехал на электричке в город, а в воскресенье рано утром опять приехал на дачу.

Прихожу, смотрю: на террасе за столом сидит толстый такой дядька – тот самый начальник, от которого многое зависит. Он завтракает, Юркина тётка всякую еду носит, а Лев Иваныч чокается с гостем и просто-таки сияет от удовольствия.

– Ещё посошок на дорожку! Пей до дна! Пей до дна!.. Вот так. А сейчас, после завтрака, объявляется культпоход за грибами. Ребята пойдут в дальнюю рощу, я пойду налево, а вы, Фёдор Константинович, вдоль опушки с правом углубиться в лес… Маршрут разработан лично мною. Вперёд! Возвращаемся ровно через два часа. Подводим итоги, премируем победителя.

Тогда мы с Юркой переглянулись. Наверно, Лев Иваныч насовал грибов на ту самую полянку, но раз он не попал в ловушку, возможно, что он свой сюрприз на другой полянке подготовил.

В общем, мы с Юркой пошли в дальнюю рощу.

Розно через два часа мы вернулись. Принесли десяток подберёзовиков.

Фёдор Константинович ещё не вернулся.

Лев Иваныч подмигнул нам с Юркой:

– Сейчас явится. Наше дело маленькое, – увидим его трофеи и руками разведём: дескать – вот это да!..

Прошёл ещё целый час, а Фёдора Константиновича всё не было и не было.

Лев Иваныч посмотрел на часы и как-то даже весело сказал;

– А вдруг наш дорогой гость заблудился и погибает в лесу от голода и жажды? Кто будет отвечать, а?

Тогда Юркина тётка сказала:

– От голода он не умрёт.

– И от жажды он не умрёт, – сказал я.

У меня, наверно, было какое-то неестественное выражение лица, потому что Лев Иваныч очень подозрительно на меня поглядел.

– Дядя Лёва, пойдём его поищем, – предложил Юрка, – может, он правда заблудился.

– Сейчас придёт, – сказал Лев Иваныч.

А Юрка отозвал меня в сторонку и тихо сказал:

– Спорим, что он там.

– Почему ты думаешь?

– Спорим?

Я сказал:

– Нет, спорить я не буду. Я лучше поеду в город.

Юрка ничего не ответил. Вдруг – тррр… едет милицейский мотоцикл, а в коляске зубной врач.

Лев Иваныч кричит:

– Ну как, сосед, коза нашлась?

А зубной врач говорит:

– Тысяча и одна ночь!

Мы с Юркой не поняли, что он хотел этим сказать, но почему-то подумали, что коза – там.

А сержант милиции затормозил у калитки и спросил:

– У вас случайно лесенки не найдётся?

– А что случилось, если не секрет?

– Цирковой номер. Гражданин верхом на козе.

Когда я услышал эти слова, я сказал:

– Юрка, я сейчас поеду в город. И ты поедешь. Мы вместе поедем в город.

Лев Иваныч принёс лесенку и говорит:

– Если разрешите, я с вами.

– Поехали! – сказал сержант, и мотоцикл умчался.

Когда мы с Юркой прибежали на нашу полянку, мы увидели там старшину и сержанта милиции, Льва Иваныча, зубного врача и козу.

Тут же на пеньке сидел Фёдор Константинович и, закрыв глаза, растирал свою поясницу. У Фёдора Константиновича было ужасно сердитое лицо.

– Значит, будем считать так, – сказал сержант, – первой в яму рухнула коза, а за ней проследовал этот вот гражданин…

– Этот гражданин – руководящий работник в системе нашей торговли, – сказал Лев Иваныч.

– Ясно, – сказал сержант. – Виноват. Значит, первой свалилась коза, а за ней руководящий работник.

– Не будем на этом останавливаться, – сказал Лев Иваныч – коза меня мало интересует. У козы что? Одни рога, а у человека репутация.

– Это точно – подтвердил сержант. Он покосился на Фёдора Константиновича и сказал: – Ведь это надо же, а?… Козе простительно, ну а вы-то как в яму попали?

Фёдор Константинович, вместо того чтобы ответить погрозил козе пальцем и сказал расплывчатым голосом:

– Мелкий… рогатый… скот… Коза-коза… Ах, эти чёрные глаза…

– Всё ясно, – сказал сержант, – гражданин находится в состоянии опьянения.

– Это вам показалось, – сказал Лев Иваныч и вдруг увидел таз, который ещё до нашего прихода кто-то достал из ямы. – Юра! Как сюда попал наш таз?

Пока Юра думал, как ему выкрутиться, я решил всё взять на себя.

Я сказал:

– Этот таз я сюда принёс.

– Зачем?

– Чтобы не страдал от жажды тот, кто туда попадёт.

– Куда – туда? В таз? – не понял Лев Иваныч.

– Нет. Не в таз. В яму-ловушку, которую мы вырыли…

– Тихо!.. Довольно! – сказал Фёдор Константинович. – За это хулиганство виновные понесут ответственность!.. А сейчас прошу проводить меня на станцию. Немедленно!..

Лев Иваныч сразу растерялся.

– Фёдор Константинович… Вы, так сказать, не волнуйтесь… Так получилось.

А зубной врач говорит;

– Прошу прощения, меня ждут пациенты. Если милиция не возражает, я уведу свою козу. Боюсь, что от всех её переживаний она перестанет доиться.

– Милиция не возражает, – сказал старшина.

Лев Иваныч, взявшись за голову, пошёл вслед за начальником. Потом он обернулся ко мне и сказал то, что вы уже знаете:

– Чтоб и твоего духу здесь не было!.. Твоё счастье, что тебе лет мало, а то как миленький помахал бы метлой пятнадцать суток, хулиган ты этакий!..

Теперь вы понимаете, почему я больше не езжу на дачу?

Дорогой гость

Не помню, говорил я вам или нет, какой мой главный недостаток? Если не говорил, могу сказать.

Надежда Яковлевна, наша учительница, говорит, что, когда я чего-нибудь рассказываю, я часто отвлекаюсь, вспоминаю никому не нужные подробности и мой рассказ теряет стройность. А папа говорит, что я засоряю речь разными лишними словами.

Теперь, когда вы всё про меня знаете, я расскажу, как мы с одним товарищем провели смелую операцию. Мой папа – он вообще моряк. Он служит на рыболовном сейнере старпомом. Старпом – старший помощник капитана, Папа старпом, а я младпом старпома. Это меня так мама в шутку называет.

Мама моя художница, но она не картины пишет. Она художница по янтарю. Янтарь – окаменевшая смола хвойных растений третичного периода. Если янтарь потереть об суконку, то он прямо тут же начинает притягивать маленькие бумажки, потому что он электризуется.

Мама и папа познакомились в Ленинграде. Они там учились, но меня тогда ещё не было. Я произошёл в этом городе, где мы сейчас живём.

А Ленинград – замечательный город. Мне про него много рассказывали. Там, между прочим, бывают белые ночи. Представляете? Ночь, а всё видно, как днём. Можно даже читать на улице любую книжку – хочешь фантастику, хочешь детектив,

Я вот ещё что хочу сказать. Лично я видел такой янтарь, у него внутри веточка вроде папоротника. А в одном янтаре осталась маленькая древняя муха. Вообще муха внутри – большая редкость. Можете представить, когда она жила и летала. Скорее всего тогда и людей никаких на свете не было, даже самых первобытных. Когда папа собрался в плавание на своём сейнере, у нас дома было небольшое совещание. Папа сказал, чтобы я поехал в пионерлагерь. А мама сказала, можно в пионерлагерь, а можно и к дяде Макару, у него дача за городом. Я сказал, что лучше в лагерь, а мама сказала что у меня с возрастом притупились родственные чувства. А я сказал, что они никогда острыми не были. Папа засмеялся: «Ты же утверждал, что любишь родителей». А я сказал, что дядя Макар мне не родитель» а дальний родственник.

Теперь я вам немножко про этого дядю Макара расскажу.

Вообще знаком я с ним давно, с детства. Он работает по линии снабжения. Вот, например, он говорит, что человек всего добивается не благодаря своим талантам а благодаря счастливому стечению обстоятельств. Или он вдруг чего-нибудь выиграет в лотерее, или ему кто– нибудь что-нибудь сделает полезное, а он тому тоже за это что-нибудь сделает или даст.

Это неправильно.

Вообще-то иногда так бывает. Вот я, например, дал свою шпору Витьке Бабурину, и он мне тут же подарил марку Мексики. Вы думаете: какие шпоры, которые у всадника? Нет. Шпора – это просто-напросто шпаргалка. У нас некоторые ребята очень лихо шпоры делают. Я как-то одну домой принёс, мама её увидела и говорит: «Этому умельцу надо было в Персии родиться лет триста назад. Дорого бы стоила сегодня такая миниатюра. Но поскольку это произведение новое, современное, то ему двойка-красная цена».

Проводили мы лапу в плавание, и примерно через неделю мама повезла свои работы на выставку в Клайпеду, но перед этим она всё же отправила меня на дачу к дяде Макару.

Погостил я немножко, но потом мне там жутко надоело и у меня появилась интересная идея добиться, чтобы дядя Макар сам поскорее отвёз меня обратно домой. Для этого я бы, конечно, мог чего-нибудь сотворить, но я не хотел огорчать тётю Любу. Она вообще хорошая женщина.

Прошло ещё дня два, приезжает из города дядя Макар, садится обедать и сразу замечает, что я скучный.

Тогда он говорит:

– Понимаю, почему ты такой малахольный. Вся причина s том, что нету у тебя здесь дружков-товарищей…

Я подумал: конечно, было бы очень даже неплохо, если бы сюда ко мне заявился Колышкин, или Витька Бабурин, или Женька Каретников, вообще кто-нибудь из наших ребят.

Я говорю:

– Я могу пригласить…

Дядя Макар головой покачал:

– Нужны мне твои ребята, как зуб в носу. Уж как– нибудь без них обойдёмся.

Я говорю:

– Вы-то, конечно, обойдётесь.

А дядя Макар доел отбивную и говорит:

– Я сам о твоём досуге позаботился, Бери ручку, листок бумаги, я продиктую письмецо одному молодому человеку твоих лет…

– Какому молодому человеку?

– Сейчас узнаешь.

Достал он записную книжку, полистал и говорит:

– Пиши!

Я думаю: пожалуйста, я напишу, раз меня просят. Взял шариковую ручку, листок бумаги, сел и написал:

«Здравствуй, уважаемый сверстник, пока что мне не известный Виктор! Настоящим письмом приглашаю тебя прибыть в гости в один дом, где тебе будут созданы исключительно хорошие условия для здорового отдыха совместно со мной. Сам я учусь в средней школе, имею хорошую успеваемость и неплохое общественное лицо. Мы с тобой поиграем, калорийно покушаем и завяжем прочную дружбу. На сегодняшний день мы не знакомы, но мы познакомимся и безусловно найдём общий язын. Дорогой Виктор, приезжай в это воскресенье на электричке. От девяти до десяти утра буду ожидать тебя на станции Песчанка. А чтобы я тебя узнал, возьми гвоздику и повесь у себя за ухом. Итак, жду с нетерпением. Явка обязательна. Привет!»

Дядя Макар прочитал и говорит:

– Хорошо получилось. Просто-таки замечательно. Теперь давай пиши адрес на конверте.

Продиктовал он адрес, я его спрашиваю:

– Зачем я писал это и кому?

Дядя Макар говорит:

– Зачем писал – из письма ясно. Поймёт. А хочешь знать кому? Могу сообщить. Виктору Долгопятову.

– А кто он такой?

– Сынок Сергея Александровича.

– Какого Сергея Александровича?

– Долгопятова. Из комитета народного контроля. Понял?

– Нет.

– Мало супу ешь, потому и не понял. Дазай-ка письмо. Пойду лично кину его в ящик.

Ушёл дядя Макар, а я подумал: дурак будет этот Виктор, если приедет… Но вообще-то, конечно, загадочно. Встреча на станции, в ухе гвоздика… А для чего это дяде Макару понадобилось? Наверно, для того чтобы я не скучал. Гвоздика сразу бросится в глаза, знак заметный. В детективах человека чаще узнают по шраму на щеке. Но вообще-то глупо, если написать: «Чтоб я тебя узнал, явись со шрамом». А если у него нет шрама?

Думал я, думал – и наконец додумался, для чего дядя Макар решил пригласить в гости этого мальчика. Дядя Макар сделает приятное сыночку Долгопятова а за это папа Долгопятов сделает что-нибудь приятное дяде Макару.

Не буду рассказывать, что было в четверг, в пятницу и в субботу. Лучше я расскажу, что произошло в воскресенье утром.

На даче ждали гостя. Тётя Люба приготовила обед, напекла разных пирожков и сварила компот из длинненьких слив. Эти сливы, между прочим, здорово развивают глазомер. Когда их ешь, остаются косточки. Возьмёшь такую косточку двумя пальцами, прицелишься, нажмёшь, и она летит, как пуля!.. В прошлом году в пионерлагере мы этими косточками стреляли в цель и на дальность. Витька Бабурин всех обставил. Вообще Витьку вся школа знает. «Деятель повышенной резвости» – это про него учитель физкультуры сказал. Он ещё сказал, что недавно один профессор с научной целью провёл день в своём кабинете с маленьким ребёнком. Он решил в точности повторять все его движения. Ребёнок прыгает – и профессор прыгает. Ребёнок бегает на четвереньках – и профессор за ним. Ребёнок кувыркается – и профессор тоже. Ребёнок сунул ножку в рот – и профессор… Вечером профессора еле откачали. А потом он ещё месяц в санатории лечился. Интересно, правда?…

Да. Так вот, пошёл я в воскресенье утром на станцию. Первую электричку встретил – нет мальчишки с гвоздикой. Вторую – опять его нет…

И вдруг я вижу – шагает навстречу мой старый друг Витька Бабурин.

Я говорю:

– Здорово, Витек! Ты как сюда попал?

– К одному филателисту прибыл, марками меняться.

И тут мне в голову ударила идея.

Я говорю:

– Витька, твои марки никуда не денутся. Подожди. Возможно, мы проведём с тобой одну небольшую операцию…

Витька сразу завёлся;

– Какую операцию?

Только я ему хотел рассказать про свою идею, вижу, выходит из электрички невысокий паренёк и за ухом у него торчит белая гвоздика. Я думаю: что делать? Подойти? Нет. Подождёт, спокойненько уедет и на обратном пути гадать будет: кто его так здорово разыграл?…

Я отвёл Витьку за киоск и говорю:

– Смотри! Видишь мальчишку с гвоздикой?

– Вижу. Ну и что?

Я говорю:

– Он сегодня будешь ты.

Витька на меня так посмотрел и говорит;

– Я ничего не понимаю… Пока! Пойду марками меняться.

В общем, минут через десять в роще я рассказал Витьке и про письмо, и про то, что я придумал. Витька сперва засмеялся, потом почесал затылок.

– А вдруг дядя спросит про этого… как его… про Сергея Александровича?… Что я скажу? Я ж его дажо никогда не видел.

Я говорю:

– Это не имеет значения.

Витька ещё немножко постоял, потом говорит:

– Я твоего дядю не знаю, и он меня тоже. А вдруг он знает того Виктора?

Я говорю:

– Это отпадает!

– Почему?

– Потому!.. Если бы знал, он бы мне обязательно его описал. Потому он и придумал гвоздику за ухо.

Тогда Витька говорит:

– Вообще-то это сразу выяснится, знает он его или нет. Если дядя при виде меня сделает круглые глаза значит, see! Операция провалилась, и я убегу.

Я говорю:

– Правильно. Тогда сразу беги. И я с тобой.

Витька говорит:

– Ладно. Только вот что… ты передо мной подхалимничай!

Я говорю:

– Зачем?

А он говорит:

– Чтобы и дяде было видно со стороны.

В общем, являемся мы с Витькой на дачу. Смотрим – на крылечке дядя Макар. Стоит и улыбается:

– Прошу к нашему шалашу!

И тут же спускается с крылечка и с Витькой за руку здоровается.

– Привет! Как говорится, с добрым утром, с добрым утром и с хорошим днём! Очень приятно. Меня ззать Макар Иванович, а вы, если не ошибаюсь, Витя…

– Правильно, Витя.

Я отхожу в сторонку, а Витька держится спокойно, даже немножко нахально. Он, наверно, сразу понял, что дядя Макар или не видел, или забыл того Витю, у которого папаша в народном контроле.

Дядя Макар говорит сладким голосом:

– Я смотрю, вы уже познакомились, молодые люди…

Витька говорит:

– Да. Мы уже нашли общий язык. Ваш родственник Дима произвёл на меня положительное впечатление, и у нас завяжется крепкая дружба…

Я смотрю на Витьку и думаю: если он будет продолжать в том же духе, я засмеюсь, и всё кончится,

А Витька пока что уселся на скамейку и говорит:

– Дима, принеси мне стакан воды. Я хочу освежиться с дороги.

Дядя Макар предлагает:

– Может, желаете с сиропом?

Витька говорит:

– Можно и с сиропом.

Я иду за питьём для Витьки и слышу, как дядя Макар спрашивает у него:

– Как папочка себя чувствует?

– Хорошо. Спасибо.

– Я слышал, Сергей Александрович рыбалкой сильно увлекается…

Я стою, воду наливаю и не спешу выходить. Вдруг Витька сорвётся и провалит операцию. Но нет, Витька здорово вошёл в роль:

– Рыбалка – это культурный отдых и кроме того, из рыбы можно сварить уху на костре…

Витька сообщает эти ценные сведения как раз в ту секунду, когда я подаю ему стакан воды с вишневым сиропом.

Витька делает глоток и заявляет:

– Дима, вода недостаточно холодная. У вас имеется холодильник?

Дядя Макар говорит:

– А как же!.. Ну-ка, Димка, обеспечь своего нового друга ледком. Холод, он бодрость даёт…

Я иду за ледком, а Витька рассказывает:

– Недавно одна экспедиция выкопала мамонта…

– Это вроде бы слон старого образца?

– Да. И у этого мамонта не только все кости полностью сохранились, но даже мясо было совсем свежее. Знаете почему? Потому что мамонт много веков пролежал в вечной мерзлоте…

Я приношу Витьке лёд. Он небрежно берёт один кубик и бросает к себе в стакан.

Дядя Макар спрашивает:

– Слышал, что сейчас Витя рассказывал? – Я утвердительно киваю, так как именно я первый прочитал эту заметку о мамонте и пересказал её Витьке.

А дядя Макар нежно смотрит на Витьку:

– Я не спросил, вы завтракали?

Витька говорит:

– Вообще-то я с папой позавтракал, но в дороге слегка проголодался. Так что я не возражаю…

Прошло минут пять, не больше, и на столе появились ягоды, пирожки и прочие штучки-мучки.

Витька всё пробует, чмокает и похваливает. Вообще он мастер порубать. Нас трое за столом. Тётя Люба куда-то удалилась, и хозяйничает дядя Макар, И так он перед Витькой стелется, так его угощает, со смеху можно умереть.

А Витька говорит с набитым ртом:

– Вернусь в город, расскажу папе, как вы меня угощали и вообще…

Смотрю, дядя Макар прямо-таки сияет.

– Скажете, мол, провели денёк в гостях, в обстановке дружбы и полного взаимопонимания…

А я жую пирожок с капустой и чувствую, меня смех разбирает. Полное-то взаимопонимание только у меня с Витькой.

А Витька уже перебрался в кресло-качалку. Покачался немножко и спрашивает:

– Дима, любишь стихи декламировать?

Можете себе представить, какой нахал! Задаёт мне такой вопрос, и голос у него в точности как у нашего завуча.

Я ответить не успел, а дядя Макар рад стараться:

– Вы знаете, Витя, он у нас…

– Говорите мне «ты», – заявляет Витька дяде Макару и смотрит на меня своими бесстыжими глазами. – Прочитай мне что-нибудь из классики…

Что делать?… Я становлюсь в позу и читаю стихотворение М. Ю. Лермонтова:

 
Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит…
 

Читаю, а сам думаю: большой будет цирк, когда ребята узнают о моём выступлении перед Витькой Бабуриным.

Все подробности я вам рассказывать не буду.

Я только скажу, что Витька выпендривался на даче часов пять, если не больше. Дядя Макар, пыхтя и отдуваясь, играл с ним в бадминтон, рассказывал, какой он редкий, незаменимый снабженец, и даже спел ему какую– то песню.

Витька всё время находился в центре внимания, а я был только на подхвате. Я обслуживал дорогого гостя – то ему что-нибудь подавал, то что-нибудь приносил.

И вдруг Витьку прорвало.

– Дима! – сказал он громко. – Мне надоел подхалимаж! Я, конечно, понимаю, почему ты себя так ведёшь. Только потому, что мой папа занимает очень высокое положение.

Дядя Макар сразу закашлялся, а я про себя сказал: «Витек, это старо! Первый раз ты так сострил в школе, когда всем сообщил, что твой отец командир самолёта «ИЛ-62».

После обеда мы все отправились на станцию.

Я вошёл в вагон электрички и сказал:

– Провожу своего друга до самого дома.

– Правильно! Привет Сергею Александровичу! – сказал дядя Макар, когда мы с Витькой высунулись из окна.

– А кто он такой? – спросил Витька.

– Твой папа, если не ошибаюсь.

– Вы ошибаетесь. Моего папу зовут Георгий Иванович.

– Что?!

Дядя Макар весь покраснел. Он круглыми глазами смотрел на Витьку, потом перевёл взгляд на меня и, наверно, только тогда всё понял.

– Салют! – сказал Витька. – Спасибо за внимание!

И тут электричка тронулась и пошла.