Текст книги "Над пылающей бездной"

Автор книги: Беар Гриллс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 28 страниц)

Глава 11

– Врачи говорят, что выпишут тебя еще не скоро, – сообщил ей Джегер. – Им нужно сделать кое-какие дополнительные анализы.

– Пусть эти доктора идут в задницу. Никто не удержит меня здесь против моей воли.

Хотя Джегеру не терпелось продолжить их миссию, Нарова нужна была ему здоровой.

– Тише едешь – дальше будешь, – произнес он, и она вскинула на него вопросительный взгляд. – Тебе необходимо поправиться, – пояснил Джегер, – спешка в этом деле неуместна. – Он выдержал паузу. – А потом мы возьмемся за дело.

Нарова фыркнула.

– Но у нас нет времени. Те, кто охотился за нами на Амазонке, поклялись выследить нас и уничтожить. А теперь их мотивация возросла втрое. И ты считаешь, я могу позволить себе валяться в кровати?

– С полумертвой Ирины Наровой толку мало.

Она свирепо посмотрела на него.

– Я очень даже жива. И наш запас времени истекает. Или ты забыл об этом? Ты помнишь те документы, которые мы обнаружили? В том военном самолете. «Aktion Werewolf» – план создания Четвертого Рейха.

Джегер отлично о них помнил.

В конце их эпической амазонской экспедиции они наткнулись на немецкий самолет времен Второй мировой войны. Этот гигантский летательный аппарат был спрятан на взлетной полосе, вырубленной в густых джунглях. Оказалось, он перевозил ведущих гитлеровских ученых плюс нацистское Wunderwaffe – сверхсекретное, ультрасовременное оружие. Все это предстояло доставить в некое место, где уже после окончания войны можно было бы продолжить разработки этого устрашающего вооружения. Но что шокировало Джегера и его людей больше всего, так это то, что, как оказалось, именно страны антигитлеровской коалиции, и прежде всего Америка и Британия, явились спонсорами тех сверхсекретных рейсов, перемещающих нацистов вместе с их тайнами в безопасное место.

На последних этапах войны страны антигитлеровской коалиции заключили соглашения с нацистской верхушкой, гарантируя ее лидерам спасение от правосудия. К тому времени уже не Германию они рассматривали как своего настоящего врага. Этим врагом была сталинская Россия. Перед Западом выросла новая угроза – расцвет коммунизма и холодная война. Следуя старому правилу, гласящему: враг моего врага – мой друг, антигитлеровская коалиция сделала все возможное и невозможное, чтобы защитить главных создателей гитлеровского Рейха.

В общем, ключевые нацистские преступники вкупе со своими технологиями под покровом тайны пролетели полмира, чтобы уцелеть и продолжить работу там, где им уже ничего не угрожало. Британцы и американцы по-разному называли эту глубоко засекреченную операцию. Британцы присвоили ей кодовое название «Операция Дарвин», американцы же – «Проект “Тихая гавань”». Но у нацистов было свое собственное кодовое название, которое затыкало за пояс все остальные: «Aktion Werewolf» – «Операция “Оборотень”».

«Aktion Werewolf», рассчитанная на семьдесят лет, ставила перед собой цель отомстить членам антигитлеровской коалиции. Это был план создания Четвертого Рейха, для чего следовало вывести главных нацистов на все руководящие позиции в мире, одновременно разрабатывая самые жуткие образцы Wunderwaffe.

Все это вытекало из документов, обнаруженных в самолете, спрятанном в амазонских джунглях. И во время той экспедиции Джегера ждало открытие – еще одна пугающе мощная сила также разыскивает этот самолет, стремясь навеки похоронить его тайны.

Владимир и его люди на протяжении экспедиции охотились за Джегером и его группой. Из всех захваченных ими участников жизнь сохранили одной Летисии Сантос, и то лишь для того, чтобы использовать ее в качестве приманки для самого Джегера и немногих уцелевших членов группы. Но затем Нарова их переиграла, обнаружив местоположение тюрьмы Сантос. Это позволило им провести спасательную миссию, в результате которой они получили новую, жизненно важную информацию.

– Я с новостями, – сообщил ей Джегер. Он уже давно понял, что сварливость Наровой лучше всего просто игнорировать. – Мы взломали коды. А значит, сумели проникнуть в их ноутбук и на их дисковые накопители.

Он протянул ей листок бумаги. На нем было нацарапано несколько слов:

Каммлер Г.

БФ-222

Катави

Чома Малайка

– Это ключевые слова, которые мы выделили в их электронной переписке, – пояснил Джегер. – Владимир – если это его настоящее имя – общался с кем-то вышестоящим. С парнем, что заказывает музыку. Эти слова то и дело повторялись во всех переговорах.

Нарова несколько раз перечитала написанное.

– Интересно. – Ее голос слегка смягчился. – Каммлер Г. Скорее всего, это генерал СС Ганс Каммлер, хотя мы все считали его давно умершим. БФ-222, – продолжала она. – «Блом и Фосс ВФ-222 Wiking» – не иначе, как летающий корабль времен Второй мировой. Настоящее чудовище, а не самолет, способное сесть где угодно, лишь бы была вода.

– Wiking, наверное, означает «Викинг», – уточнил Джегер.

– Молодец, – фыркнула Нарова.

– А остальное? – напомнил он ей, не обращая внимания на ее издевательский тон.

Нарова пожала плечами.

– Катави. Чома Малайка. Что-то почти африканское.

– Точно, – кивнул Джегер.

– Так ты уже проверил?

– Проверил.

– И что же? – раздраженно поинтересовалась она.

Джегер улыбнулся.

– Тебе интересно, что я выяснил?

Нарова нахмурилась. Она поняла, что Джегер дразнит ее.

– Как там у вас говорят? Ясен хрен.

Джегер улыбнулся.

– Чома Малайка означает «Пылающие ангелы» на одном из языков Восточной Африки, а если точнее, то на суахили. Я там служил и немного освоил его. А теперь держись. Катави переводится на английский как… «Охотник».

Нарова вскинула на него глаза, мгновенно отметив это имя.

С самого детства Джегер был суеверен и верил в предзнаменования, в особенности, когда они что-то означали для него лично. Прозвище «Охотник» ему дали во время экспедиции в амазонские джунгли, и досталось оно ему не просто так.

Одно из индейских племен – Амагуака – помогло им в розысках скрытого в лесу военного самолета. Индейцы оказались преданными и верными товарищами. Один из сыновей вождя – Гвайхутига – дал Джегеру прозвище Охотник после того, как он спас его людей от верной гибели. А после гибели Гвайхутига от рук Владимира и его шайки убийц Джегер стал ценить это имя еще больше.

И теперь ему показалось, что его окликает другой охотник с другого древнего континента – из Африки.

Глава 12

Нарова кивнула на листок бумаги.

– Это необходимо передать моим людям. Эти слова – Чома Малайка – наверняка они для них что-то означают.

– Как я погляжу, ты очень уверена в возможностях тех своих людей. Ты их не переоцениваешь?

– Они лучшие. Во всех смыслах этого слова – они лучшие.

– Кстати, я все забываю спросить – кто они, эти твои люди? Мне уже давно причитается объяснение, ты не находишь?

Нарова пожала плечами.

– Пожалуй. Именно поэтому мои люди и пригласили тебя прийти и познакомиться с ними.

– С какой именно целью?

– С целью присоединиться к нам. То есть если ты сможешь доказать, что действительно… готов.

Лицо Джегера окаменело.

– Ты едва не произнесла «достоин», верно?

– Это не важно. Мое мнение вообще не имеет значения. В любом случае это не мое решение.

– А с чего ты взяла, будто я захочу к вам присоединиться, присоединиться к твоим людям?

– Все очень просто. – Нарова снова покосилась на Джегера. – Твои жена и ребенок. В настоящий момент мои люди предлагают тебе самую лучшую возможность из всех, которые тебе когда-либо представятся, – они помогут найти твоих жену и сына.

Джегер ощутил, как в его груди поднялась буря эмоций. Ему нечеловечески тяжело дались эти три жутких года, которые он посвятил розыску своих близких, тем более все указывало на то, что они живы, оставаясь при этом заложниками безжалостного врага.

Он не успел понять, как ему следует реагировать на заявление Наровой, потому что его телефон завибрировал. Входящее сообщение. Врач Летисии Сантос таким образом держал его в курсе хода лечения, и Джегер предположил, что это последняя сводка о ее состоянии.

Уилл взглянул на монитор дешевого мобильника. Эти безконтрактные телефоны чаще всего оказывались самыми надежными и безопасными. Если извлечь из них батарею и включать лишь на краткие промежутки времени, для проверки сообщений, отследить их практически невозможно. В противном случае телефон всякий раз будет выдавать твое местонахождение.

Эсэмэска пришла от Раффа, человека обычно весьма немногословного. Джегер открыл папку сообщений.

Срочно. Встретимся на обычном месте. И прочитай это.

Джегер пролистал экран вниз и кликнул на вложенной ссылке. Перед его глазами возник новостной заголовок. «Взрыв в лондонской монтажной редакции. По одной из версий это террористический акт». Ниже было фото здания, окутанного густым облаком дыма.

Джегер ощутил удар в живот. Он хорошо знал это место – аппаратная Джойнт, в которой заканчивалась работа над телевизионным фильмом об их экспедиции на Амазонку. Собственно, сам фильм был уже готов, оставалось добавить лишь последние штрихи.

– О боже… – он протянул руку и показал экран телефона Наровой. – Началось. Они нанесли удар по Дейлу.

Ирина несколько мгновений смотрела на телефон, казалось, безучастно. Майк Дейл сопровождал их на Амазонку, снимая фильм о ходе экспедиции. Этот молодой австралиец, телеоператор, но одновременно полноправный член их команды, заснял эпическое путешествие для ряда телеканалов.

– Я тебя предупреждала, – промолвила она. – Я тебе говорила, что так и будет. Если мы не положим этому конец, они выследят нас всех до единого. В особенности после кубинской истории.

Джегер, сунув телефон в карман, схватил свою кожаную куртку «Белстаф» и мотоциклетный шлем.

– Я на встречу с Раффом. Побудь здесь. Вернусь с новостями… и с ответом.

Несмотря на страстное желание поддать газу и на бешеной скорости сжечь душащий его гнев, Джегер заставил себя ехать спокойно. Меньше всего он хотел разбиться, причем именно сейчас, когда они, возможно, потеряли еще одного из своих людей.

Отношения между Джегером и Дейлом складывались трудно и наладились не сразу. Но за проведенные в джунглях недели Уилл зауважал телеоператора и по достоинству оценил как его искусство, так и общество. В конце концов, он занес Дейла в число своих самых близких друзей.

Под «обычным местом» Рафф подразумевал «Крастинг Пайп», старинный бар, оборудованный в бывших подвалах одного из особняков центрального Лондона. В этом помещении с его низкими сводчатыми, пожелтевшими от табачного дыма кирпичными потолками и посыпанным опилками полом царила атмосфера места встреч грабителей, головорезов и воров-джентльменов.

Подобное заведение идеально соответствовало целям Раффа, Джегера и подобных им типов.

Джегер припарковал мотоцикл на мощенном булыжником пятачке, а затем, расталкивая по пути завсегдатаев и прыгая через две ступеньки, сбежал по каменной лестнице в цокольный этаж. Он нашел Раффа в их привычном углу, уединенном и как будто созданном для заговорщиков.

На потертом старинном столе стояла бутылка вина. В свете горящей рядом свечи Джегер увидел, что она уже наполовину пуста.

Не произнося ни слова, Рафф поставил перед Джегером бокал и наполнил его. Затем мрачно поднял свой, после чего они выпили. Каждый из них видел достаточно крови и потерял очень много друзей и товарищей по оружию, поэтому они принимали смерть как неизбежного спутника своей профессии.

– Рассказывай, – не выдержал Джегер.

В ответ Рафф подвинул к нему листок бумаги.

– Резюме одного из копов. Я знаком с ним лично. Он передал мне это около часа назад.

Джегер пробежал глазами по тексту.

– Взрыв произошел после полуночи, – с потемневшим лицом продолжал рассказывать Рафф. – С безопасностью в Джойнте очень строго. Учитывая количество дорогой аппаратуры, иначе и быть не может. Тем не менее кто-то незаметно проник в офис, а затем покинул его. При этом ни одна из систем безопасности не сработала. Самодельное взрывное устройство подложили в офис, где заканчивали монтаж Дейл и его команда. Спрятали среди жестких дисков.

Рафф сделал большой глоток вина.

– Похоже, взрыв произошел, когда кто-то вошел в офис. Скорее всего, устройство снабжалось нажимной крышкой. В любом случае взрыв послужил двум целям. Во-первых, он уничтожил весь фильм об экспедиции. Во-вторых, превратил полдюжины стальных жестких дисков в вихрь шрапнели.

Джегер задал очевидный вопрос:

– Дейл?

Рафф покачал головой.

– Нет. Дейл выходил из офиса купить кофе. По одному для каждого члена своей группы. Первой вошла его невеста Ханна. Она и мальчик-курьер. – Повисла тяжелая пауза, после которой Рафф добавил: – Никто из них не выжил.

Джегер в ужасе покачал головой. За те недели, которые Дейл потратил на то, чтобы смонтировать свой фильм, Джегер довольно близко познакомился с Ханной. Они провели вместе несколько вечеров, и он привязался к этой энергичной, искрометной девушке, как и к помощнику режиссера Крисси.

Теперь и он, и она мертвы. Их тела в клочья разметало взрывное устройство. Это был какой-то кошмар.

– Как это переживает Дейл? – нерешительно спросил Джегер.

Рафф поднял на него глаза.

– Угадай. Они с Ханной собирались пожениться нынешним летом. Он в жутком состоянии.

– Камеры что-нибудь зафиксировали? – продолжал расспрашивать Джегер.

– Насколько я понял, с них стерто все до последнего кадра. Тот, кто это сделал, – настоящий профессионал. Мы скоро получим доступ к жесткому диску, и, возможно, нам удастся найти кого-нибудь, кто сумеет восстановить хоть что-то. Но на многое рассчитывать не приходится.

Джегер снова наполнил бокалы. Несколько секунд мужчины сидели в угрюмом молчании. Наконец Рафф протянул руку и сжал предплечье Джегера.

– Ты знаешь, что это означает? Охота началась. Мы охотимся на них. Они охотятся на нас. Если ты не убьешь первым, убьют тебя. Теперь вопрос стоит именно так и никак иначе.

– У меня есть и хорошие новости, – произнес в ответ Джегер. – Нарова вернулась. Пришла в себя. Рвется в бой. Похоже, она почти полностью восстановилась. Сантос тоже постепенно возвращается к жизни. Я думаю, они обе скоро будут в полном порядке.

Рафф сделал знак официанту принести им еще вина. Что бы там ни было, они должны выпить в память о погибших. Бармен принес вторую бутылку и показал этикетку Раффу, который кивнул в знак согласия. Он откупорил бутылку и протянул Раффу пробку, чтобы тот проверил, насколько высоким является качество напитка. Рафф отмахнулся, зная, что в «Крастинг Пайп» плохого не подают.

– Фрэнк, просто налей нам. Мы пьем за друзей, которые уже не с нами. – Он снова переключил внимание на Джегера. – Скажи мне, как поживает наша снежная королева.

– Нарова? Великолепно. Как всегда жизнерадостна. – Джегер сделал паузу. – Она пригласила меня встретиться с ее людьми. – Он покосился на листок бумаги на столе. – После такого, мне кажется, нам необходимо отправиться на эту встречу.

Рафф кивнул.

– Если они смогут помочь нам добраться до тех, кто это сделал, то мы все должны быть там.

– Похоже, Нарова в них верит. У нее нет никаких сомнений в их возможностях.

– А ты? Ты в ней уверен? А в ее людях? На Амазонке ты в ней сомневался.

Джегер пожал плечами.

– Она сложный человек. Закрытый. И никому не доверяет. Но мне кажется, в настоящий момент у нас не осталось других вариантов. Только ее люди. И нам необходимо узнать то, что знают они.

– Меня такой ответ устраивает, – пробормотал Рафф.

– Ясно. Отошли сообщение. Предупреди всех, что на нас идет охота. Пусть готовятся ко встрече. Время и место мы сообщим дополнительно.

– Понял.

– И пускай будут настороже. Те, кто это сделал… Стоит расслабиться на одно мгновение, и нам всем конец.

Глава 13

Легкие холодные капли весеннего дождя падали на разгоряченную кожу Джегера. Эта влажная серая ласка великолепно соответствовала его нынешнему состоянию.

Он стоял в сосновом лесу в стороне от игрового поля, и его темные брюки с курткой сливались с промозглым сырым и капающим пейзажем. До него эхом донесся крик:

– Прикрывай его, Алекс! Не отставай! Прикрывай его!

Это был голос кого-то из родителей, но Уиллу он был незнаком. Тот парнишка, должно быть, тут новичок, однако, поскольку Джегер отсутствовал более трех лет, большинство лиц казались ему новыми.

Как и его лицо им.

Странная одинокая, полускрытая за деревьями фигура, наблюдающая за тем, как школьники играют в регби, хотя этот матч не представлял для него никакого интереса, поскольку ему не за кого болеть.

Было что-то такое в том незнакомце, в его угрюмом и замкнутом лице, что встревожило бы любого, кто его увидел бы.

Просто удивительно, что никто так и не вызвал полицию.

Подняв лицо к небу, Джегер посмотрел на тучи. Низкие облака хмурились и неслись по нему так проворно, как будто пытались обогнать неукротимо рвущиеся к воротам крошечные фигурки, которых подбадривали их гордые отцы, предчувствующие близость победы, выстраданной с таким трудом.

«Что я здесь делаю?» – спрашивал себя Джегер.

Ему казалось, он хочет вспомнить – прежде чем откроется новая страница его миссии, перед встречей с людьми Наровой, кем бы они ни были. Он пришел сюда, на это исхлестанное дождем поле, потому что здесь он в последний раз видел своего сына счастливым и свободным, перед тем как его забрала темнота. И мрак поглотил их обоих.

Он пришел сюда, чтобы попытаться снова хоть отчасти ощутить эту чистую сверкающую бесценную магию.

Джегер обвел глазами пейзаж, наконец задержав взгляд на приземистых, но внушительных очертаниях Шерборнского аббатства. Более тринадцати веков саксонский собор, а затем Бенедиктинское аббатство, подобно часовым, возвышались над этим историческим городом и школой, которую с таким удовольствием посещал его сын.

Все это великолепное образование и традиции необычайно мощно выкристаллизовались здесь, на этом поле для регби.

«КА МАТЭ! КА МАТЭ! КА ОРА! КА ОРА! – Я гибну! Я гибну! Я живу! Я живу!»

Джегеру казалось, он слышит, как этот легко узнаваемый речитатив разносится над полем, вибрируя в его воспоминаниях.

Рафф и Джегер представляли собой костяк команды САС по регби и разрывали в клочья защиту соперников. Рафф всегда начинал хаку – воинственный танец маори, традиционно исполняемый перед матчем. Вся остальная команда располагалась по флангам, бесстрашно и неудержимо. В САС служило довольно много маори, так что этот танец был более чем уместен.

У Раффа своих детей не было. Он вообще не относился к людям, пригодным для брака. Таким образом, Рафф практически усыновил Люка, сделав его своим приемным сыном. Постепенно он стал частым гостем в школе и почетным тренером команды по регби. Официально школа не позволяла исполнять танец перед матчами. Но неофициально все тренеры закрывали на это глаза, особенно после того, как мальчишки стали непобедимы.

Вот так древняя воинственная песня маори начала эхом разноситься над священными полями Шерборна.

«КА МАТЭ! КА МАТЭ! КА ОРА! КА ОРА!»

Джегер наблюдал за матчем. Команда соперника снова повалила мальчишек из Шерборна на землю. Игра у них не клеилась. Джегер сомневался, начинают ли здесь свои матчи хакой по-прежнему, ведь они с Раффом отсутствовали долгих три года.

Он уже собирался развернуться и уйти. «Триумф» был припаркован неподалеку, под деревьями, где автомобиль совсем не привлекал внимания. Вдруг Джегер ощутил, что рядом кто-то есть. Он оглянулся.

– О боже, Уильям. Я так и думал, что это ты. Но что?.. Черт, как давно я тебя не видел. – Мужчина протянул ему руку. – Как ты, черт возьми, поживаешь?

Джегер узнал бы его где угодно. Полноватый, с кривыми зубами, глазами навыкате и завязанными в хвостик седеющими волосами, Жюль Олланд был лучше известен всей округе как Крысолов. Или, если коротко, – Крыса.

Мужчины обменялись рукопожатием.

– Я поживаю… Ну, можно сказать, что я поживаю.

Олланд поморщился.

– Звучит не слишком убедительно. – Он сделал паузу. – Ты просто взял и исчез. Помнишь тот рождественский турнир – регби-7? Ты, Люк и Руфь были такими заметными личностями в школе. А к Новому году вы пропали. Без единого слова.

В его голосе звучала почти обида. Джегер понимал Олланда. Многим их дружба казалась странной, но Уилл постепенно проникся симпатией к странностям и чудачествам Крысы, а также к его полной безыскусственности.

Крыса всегда оставался самим собой, никогда не пытаясь выглядеть лучше, чем он был на самом деле.

В то Рождество Уиллу удалось затащить Руфь на матч. Она не любила регби, потому что не могла смотреть на то, как Люка «избивают».

Джегер ее понимал, однако даже в свои восемь лет Люк был одержим этой игрой. Он казался прирожденным защитником, что в сочетании с преданностью команде позволило занять центральное место в обороне. Он был настоящей скалой. Львом.

В отборе мяча ему не было равных, пройти Люка удавалось лишь немногим. И, несмотря на переживания и волнения его матери, он с гордостью щеголял кровоподтеками и царапинами, считая их знаками отличия. Казалось, мальчик представляет собой естественную иллюстрацию высказывания: «То, что тебя не ломает, делает тебя сильнее».

Рождественский вид спорта – регби-7 (по семь игроков с каждой стороны), как правило, в отличие от обычной игры, проходили быстрее, и участники меньше увязали в жестоких столкновениях. Однажды Джегер заманил Руфь на матч регби-7, и стоило ей увидеть сына несущимся словно ветер и заносящим мяч в ворота, как она тут же влюбилась в эту игру.

С этого момента они с Руфью плечом к плечу стояли на кромке поля, криками поддерживая Люка и его команду. В такие минуты Джегер особенно остро ощущал радость от того, что все вместе они семья.

Он записал на видео один из самых трудных матчей, чтобы показать запись мальчишкам и проанализировать, что они могут сделать для усовершенствования своей игры. Это было ценным уроком. Но, кроме того, кадры видео стали одним из последних напоминаний о его пропавшем сыне.

За три темных года, минувших с тех пор, как он потерял Люка, Джегер вновь и вновь прокручивал эпизоды с его участием.