Текст книги "Над пылающей бездной"

Автор книги: Беар Гриллс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 28 страниц)

Глава 43

Кениг коротко кивнул в сторону самолета.

– Вам, должно быть, любопытно?

– Увидеть его изнутри? – воскликнул Джегер. – Еще бы!

Кениг покачал головой.

– Увы, это строго запрещено. Доступ в него закрыт, как и на всю территорию. Но думаю, теперь вы это понимаете?

– Уже поняли, – подтвердил Джегер. – И все же как жаль. Кто это все запрещает?

– Человек, которому принадлежит это место. Катави – частный заповедник, принадлежащий одному американцу немецкого происхождения. Этим в некоторой степени объясняется его привлекательность для иностранцев. В отличие от национальных парков, организованных правительством Танзании, работа Катави отлажена как часы и характеризуется тевтонской педантичностью.

– Это действующий природный заповедник? – спросила Нарова. – Вы это хотите сказать?

– Вот именно. Против животного мира Африки ведется настоящая война. Как это ни грустно, браконьеры побеждают. Поэтому в нашем заповеднике и введено правило стрельбы на поражение без предупреждения. Чтобы выиграть в этой войне порой приходится прибегать к самым крайним мерам. – Кениг перевел взгляд с Наровой на Джегера. – И вы вдвоем сегодня чуть не погибли из-за этих правил.

Джегер сделал вид, что не услышал последнего замечания.

– Мы на вашей стороне, – с искренней теплотой в голосе произнес он. – Убивать слона ради его бивней или носорога из-за его рога – просто чудовищно.

Кениг наклонил голову.

– Я согласен. В среднем мы каждый день теряем одного слона или носорога. Бессмысленные смерти. – Он сделал паузу. – Но полагаю, мистер и миссис Гроувс, на сегодня достаточно вопросов.

Кениг приказал им войти в шлюпку. На прицеле их при этом никто не держал, но было ясно, что выбора у них нет, и они подчинились. Лодка отчалила от самолета, и он закачался на волнах, поднятых двигателем шлюпки. Для своих размеров БФ-222 несомненно обладал изяществом и красотой. Джегер твердо решил найти способ вернуться сюда и раскрыть его тайны.

Шлюпка подвезла их к берегу. В этом месте начинался тоннель, ведущий к выходу из системы пещер. Кениг щелкнул выключателем на стене, и вырубленный в скалах коридор озарился светом благодаря лампочкам, закрепленным на его потолке.

– Подождите здесь, – приказал он. – Мы привезем ваши вещи.

– Спасибо. Вы знаете, где они? – удивился Джегер.

– Конечно. Мои люди некоторое время наблюдали за вами.

– Правда? Ух ты! Как же вы это делаете?

– Вообще-то у нас во всех пещерах установлены датчики. Но, как вы понимаете, поскольку животные тем лишь и занимаются, что входят и выходят, датчики без конца срабатывают. Как бы то ни было, так далеко, как вы, никто никогда не забирался. – Он многозначительно посмотрел на Джегера и Нарову. – Во всяком случае, обычно этого не происходит… Однако сегодня случилось кое-что, очень удивившее охрану. Они услышали совершенно неожиданные звуки. Пистолетные выстрелы…

– Мы застрелили гиену, – перебив его, начала обороняться Нарова. – Там была стая гиен. Мы сделали это, чтобы защитить слонов. У них были малыши.

Кениг поднял руку, делая ей знак замолчать.

– Мне отлично известно, что вы убили гиену. И гиены, несомненно, представляют серьезную опасность. Они заходят в пещеры с целью напасть на отставший от взрослых молодняк. Иногда из-за них слоны обращаются в бегство и в панике топчут малышей, а у нас их и так мало. Нам и самим приходится отстреливать гиен, чтобы контролировать их численность.

– Ваши охранники услышали выстрелы? – напомнил ему Джегер.

– Вот именно. Это их встревожило, и они позвали меня. Они опасались, что в пещеру проникли браконьеры. Я пришел и обнаружил… вас. – Он сделал паузу. – Двоих молодоженов, которые взбираются на горы, проникают в пещеры и уничтожают стаи пятнистых гиен. Вам это не кажется странным, миссис Гроувс?

– А вы бы согласились спуститься сюда без оружия? – не моргнув глазом парировала Нарова. – Это было бы безумием.

– Возможно. – Лицо Кенига оставалось бесстрастным. – И все же мне очень жаль, но я вынужден забрать у вас пистолеты. По двум причинам. Во-первых, вы нарушили границы закрытой зоны. Никому, кроме меня и охраны, не позволено иметь здесь при себе оружие. – Он посмотрел на Джегера и Нарову. – Во-вторых, потому что человек, которому принадлежит это место, приказал арестовывать всех, кого мы здесь обнаружим. Возможно, это второе правило не распространяется на гостей отеля. Но я останусь при своем мнении и конфискую у вас оружие, во всяком случае, до тех пор, пока не переговорю с владельцем.

Джегер пожал плечами.

– Как хотите. Там, куда мы направляемся, оно нам не понадобится.

Кениг натянуто улыбнулся.

– Конечно. В Катави-Лодж стрелять ни к чему.

Джегер посмотрел вслед двум охранникам, отправившимся забирать снаряжение, которое они с Наровой спрятали на берегу озера.

– Пистолеты под камнем рядом с нашими вещами, – крикнул он им вслед и обернулся к Кенигу. – Наверное, то, что мы явились с оружием в такую запретную зону, как эта, выглядит не очень хорошо.

– Вы правы, мистер Гроувс, – ответил Кениг. – Это выглядит очень скверно.

Глава 44

Джегер подлил Наровой вина, хотя в этом не было смысла, потому что она почти не прикоснулась к своему напитку. Впрочем, он делал это лишь для видимости.

Ирина нахмурилась.

– Алкоголь. Мне не нравится его вкус.

Джегер вздохнул.

– Сегодня тебе необходимо немного расслабиться. Ты должна соответствовать нашей легенде.

Он выбрал бутылку охлажденного Сомюра – сухого игристого французского вина, чуть менее претенциозного напитка, чем собственно шампанское. Джегер хотел заказать что-то, чтобы отметить их статус молодоженов, не слишком обращая на себя внимание. Он решил, что Сомюр с его ярко-синей этикеткой, тисненной белыми и золотыми буквами, максимально соответствует случаю.

В роскошный Катави-Лодж они прибыли тридцать шесть часов назад. Отель располагался в чаше среди холмов, которые представляли собой предгорье Мбизи, и состоял из группы побеленных снаружи бунгало. Каждый домик дополнялся лепкой, плавными изгибами смягчающей жесткие линии стен. Все хижины имели традиционно высокий потолок с расположенным на нем вентилятором, позволявшим поддерживать в комнатах относительную прохладу.

Подобные же вентиляторы лениво вращались сегодня над головами обедающих в ресторане гостей, овевая их легким ветерком. Ресторан весьма продуманно расположили над маленьким водоемом, и он являлся великолепным наблюдательным пунктом. А сегодня полюбоваться было на что – сцена внизу оказалась очень оживленной. Временами разговоры гостей прерывались шумным фырканьем гиппопотамов и трубными возгласами слонов.

С каждым часом Джегер и Нарова все глубже осознавали, насколько сложно им будет вернуться к обнаруженному ими военному самолету. В Катави-Лодж за гостей делалось буквально все. Для них готовили еду, стирали, убирали, застилали постели, водили автомобили, а кроме того, ежедневно организовывались выезды на сафари. Работающие здесь сотрудники явно были профессионалами своего дела. Но все это почти не оставляло времени на какую-либо внеплановую деятельность – наподобие несанкционированного возвращения в пещеры.

Джегеру никак не удавалось отделаться от гнетущего беспокойства. «Что, если Руфь и Люк тоже спрятаны где-то под этой горой? – задавался он вопросом. – Что, если они заперты в какой-то лаборатории и, словно подопытные крысы, ожидают прикосновения вируса-убийцы?»

Джегер понимал, что им с Наровой необходимо играть принятые на себя роли, но он сгорал от нетерпения и досады. Им следовало что-то предпринять и заполучить информацию. Однако Кениг продолжал подозрительно посматривать в их сторону, и они не могли допустить того, чтобы он уверился в своих догадках относительно их пары.

Джегер сделал глоток Сомюра. Оно было идеальной температуры, охладившись в ведерке со льдом, стоящем на краю стола. Уилл вынужден был признать, что вино здесь тоже очень хорошее.

– Скажи, все это не кажется тебе странным? – спросил он, понизив голос так, чтобы их никто не смог подслушать.

– Что мне должно казаться странным?

– Что мы мистер и миссис Гроувс и у нас медовый месяц.

Ирина равнодушно посмотрела на него.

– С какой стати? Мы играем роли. Что тут странного?

Либо Нарова ушла в отрицание, либо все это давалось ей совершенно естественно. Джегер уже много месяцев пытался разгадать эту женщину, понять и по-настоящему узнать ее. Но у него оставалось ощущение того, что он в этом не преуспел.

После преображения в Фалькенхагенском бункере у нее были черные как вороново крыло волосы, придававшие ей сходство с кельтской красавицей. Но еще больше Джегера поразило то, что теперь она отдаленно напоминала ему его жену, Руфь.

Эта мысль обескуражила Уилла.

Как такое вообще могло прийти ему в голову?

Должно быть, виноват алкоголь.

Его задумчивость нарушил чей-то голос:

– Мистер и миссис Гроувс. Вы уже обустроились? Все хорошо? Вам нравится ваш ужин?

Это был Кениг. Директор заповедника каждый вечер обходил столики, чтобы убедиться, что все именно так, как и должно быть. В его голосе до сих пор звучала некоторая отчужденность, но он хотя бы не приказал арестовать их за вторжение в пещеры.

– Даже придраться не к чему, – ответил Джегер. – Как бы мы ни старались.

Кениг жестом обвел пейзаж.

– Потрясающе, не правда ли?

– За это и умереть не жалко. – Джегер приподнял бутылку Сомюра. – Может, выпьете с нами и за нас?

– Благодарю, но нет. Пить с молодоженами? Я думаю, вы в обществе не нуждаетесь.

– Прошу вас, нам было бы очень приятно, – промолвила Нарова. – Вы, должно быть, так много знаете о заповеднике. Мы в восторге… просто очарованы… правда, Спотти?

Последнее замечание было адресовано распластавшейся под ее стулом кошке. На территории отеля обитало несколько кисок. Джегера ничуть не удивило, что Нарова удочерила наименее привлекательную из всех – ту, которую остальные гости, как правило, отгоняли от своих столов.

«Спотти» была беспородной белой кошкой в черных кляксах. Худая как швабра, она к тому же где-то потеряла одну из задних лап. Половина запеченного нильского окуня Наровой уже была скормлена кошке, которая от этого пришла в еще более благодушное настроение.

– Ага, я вижу, что вы уже подружились с Пакой, – заметно смягчившись, произнес Фальк.

– С Пакой? – заинтересовалась Нарова.

– Пака на языке суахили означает «кошка». – Он пожал плечами. – Не слишком креативное имя, но наши люди нашли ее в одной из местных деревень. Ее сбила машина, и она умирала. Я взял ее себе, и, поскольку никто не знал ее настоящего имени, мы начали называть ее Пакой.

– Пака, – повторила Нарова, как будто пробуя это слово на вкус. Она протянула кошке остатки рыбы. – Держи, Пака, и не чавкай слишком громко, чтобы не портить остальным аппетит.

Кошка вытянула лапу, пригвоздила кусок плоти и бросилась на него.

Кениг позволил себе сдержанно улыбнуться.

– Мне кажется, миссис Гроувс, вы очень любите животных.

– Животных… – эхом отозвалась Нарова. – Они настолько проще и честнее людей. Они либо хотят вас съесть, либо вы должны их приласкать и покормить, либо дать им преданность и любовь, которые они вернут вам сторицей. К тому же им никогда не придет в голову ни с того ни с сего покинуть вас ради кого-то еще.

Кениг усмехнулся.

– Я бы сказал, мистер Гроувс, у вас есть повод для беспокойства. И, наверное, я все же присоединюсь к вам. Но только на один бокал. Мне завтра нужно рано вставать.

Он сделал знак официанту принести третий бокал. Похоже, его покорила любовь Наровой к самой непривлекательной кошке Катави-Лодж.

Джегер налил ему Сомюра.

– Отличное вино, кстати говоря. И передайте повару наши поздравления. Еда тоже отменная. – Он сделал паузу. – Но расскажите мне, как обстоят дела в заповеднике. То есть я имею в виду, дела идут хорошо?

– В определенной мере да, – ответил Кениг. – Этот отель – весьма прибыльный бизнес. Однако я прежде всего биолог-эколог. Меня волнует лишь охрана животного мира. И в этом… в этом, если говорить начистоту, мы терпим поражение.

– В каком смысле, терпите поражение? – вмешалась Нарова.

– Видите ли, это разговор не для медового месяца. Очень тяжелая тема, особенно для вас, миссис Гроувс.

Нарова кивнула на Джегера.

– Я замужем за парнем, который затащил меня в кратер Пылающих Ангелов просто ради спортивного интереса. Думаю, справлюсь.

Кениг пожал плечами.

– Что ж, хорошо. Но я вас предупреждаю – здесь идет темная и кровавая война.

Глава 45

– Мало кто приезжает сюда на машине, как это сделали вы, – начал Кениг. – Большинство перемещается по Африке в рамках строго расписанного плана. Гости прилетают в международный аэропорт Килиманджаро, откуда мы перевозим их сюда легкими самолетами. Они приезжают, стремясь поставить галочку в охоте на крупных животных. Речь идет о большой семерке: львах, гепардах, носорогах, слонах, жирафах, африканских буйволах и гиппопотамах. Покончив с этим, большинство улетает на курорт Амани-Бич. Это поистине волшебное местечко на побережье Индийского океана. Амани на суахили означает «покой», и, можете мне поверить, – это идеальное место для отдыха в полном уединении. – Лицо Кенига потемнело. – Но мне покой только снится. Все свое время я посвящаю тому, чтобы у нас было достаточно животных из большой семерки, дабы удовлетворить запросы наших гостей. Я пилот и совершаю антибраконьерские вылеты, патрулируя территорию заповедника. Вероятно, «патрулирование» – это слишком громко сказано. Мы мало что можем противопоставить отлично вооруженным браконьерам. – Он извлек из кармана потрепанную карту. – Я совершаю вылеты по секторам и все записываю на видео, передавая это в компьютеризированную систему карт. Таким образом, мы получаем видеокарту, действующую в режиме реального времени и фиксирующую все случаи браконьерства, которые привязаны к точным координатам. Эта система – настоящий шедевр, и можете мне поверить, мы способны позволить себе нечто подобное лишь благодаря финансированию со стороны моего босса – мистера Каммлера. Правительство не оказывает нам почти никакой поддержки.

Каммлер. Он это произнес. Не то чтобы Джегер сомневался в том, кто заказывает в этих местах музыку, но ему приятно было получить окончательное подтверждение этого.

Кениг понизил голос:

– В прошлом году у нас было три тысячи двести слонов. Звучит довольно неплохо, верно? Это лишь до тех пор, пока вы не услышите, что за прошлый год мы потеряли около семисот животных. В среднем каждый день погибает два слона. Браконьеры стреляют в них из штурмовых винтовок, отпиливают их бивни цепными пилами, а трупы оставляют гнить на солнце.

На лице Наровой отразился ужас.

– Но, если так пойдет, через пять лет у вас вообще не останется слонов.

Кениг мрачно покачал головой.

– Все гораздо хуже. Прошло лишь четыре месяца этого года, и еще не было ни единого вылета, во время которого я не обнаружил бы убитых животных… За эти четыре месяца мы потеряли около восьмисот слонов. Всего за четыре месяца. Это практически катастрофа.

Нарова побледнела от шока.

– Но это омерзительно. Мы видели стадо в той пещере… я хочу сказать, что всех их и еще многих других просто уничтожают… В это трудно поверить. Однако откуда такой всплеск? Не разобравшись в этом, трудно принимать меры.

– Чем система карт хороша, так это тем, что она позволяет делать определенные выводы, отслеживая деятельность браконьеров. Мы уже сузили свои поиски до определенной деревни. Более того, до конкретной личности. Это ливанский дилер, скупщик слоновой кости. Именно с его появлением в этих местах связан рост уничтожения слонов.

– В таком случае сообщите о своих выводах полиции, – предложил Джегер. – Или представителям властей, занимающимся охраной животных.

Кениг горько усмехнулся.

– Мистер Гроувс, это Африка. Вы не представляете, какие на этом делают деньги. Преступники откупаются от чиновников на всех уровнях. Вероятность того, что кто-то привлечет ливанского дилера к ответственности, близка к нулю.

– Но что здесь делает ливанец? – поинтересовался Джегер.

Кениг пожал плечами.

– Нечистоплотные ливанские бизнесмены действуют во всей Африке. Я полагаю, этот парень решил стать Пабло Эскобаром[20]20
  Пабло Эскобар – колумбийский наркобарон и политический деятель.


[Закрыть] торговли слоновой костью.

– А как насчет носорогов? – Носороги были любимыми животными семьи Джегера, и он испытывал чувство глубокой привязанности к этим удивительным животным.

– С носорогами все еще хуже. Заповедник для молодняка, в котором мы стреляем на поражение, существует прежде всего ради носорогов. Наличие нескольких тысяч слонов означает, что у нас все еще есть вполне жизнеспособные стада. Что касается носорогов, то нам пришлось завезти сюда несколько взрослых самцов, чтобы подстегнуть рождаемость и поддержать жизнеспособность стад.

Кениг потянулся к своему бокалу и осушил его. Было ясно, что тема разговора его очень тревожит. Не спрашивая у него согласия, Джегер снова наполнил бокал мужчины.

– Если браконьеры так хорошо вооружены, то вы должны быть их основной целью, – заметил он.

Кениг мрачно улыбнулся.

– Буду считать это комплиментом. Я летаю очень низко и очень быстро. Над самыми верхушками деревьев. Пока они заметят меня и приготовят оружие, меня уже и след простыл. Раз или два в моем самолете оставались отверстия от пуль. – Он пожал плечами. – Это ерунда.

– Итак, вы пролетаете над ними, видите браконьеров, отмечаете их местонахождение, а что дальше? – спросил Джегер.

– Если мы отмечаем на земле какую-то активность, то вызываем по радио наземные группы, и они на автомобилях пытаются перехватить эти банды. Проблема заключается во времени реагирования, наличии достаточного количества людей, в уровне их подготовки и размахе деятельности преступников, не говоря уже о том, что вооружение наших людей не соответствует стоя́щей перед ними задаче. В общем, к тому времени, как мы добираемся до места убийства животных, там уже нет ни бивней, ни рогов, ни, разумеется, самих браконьеров.

– Вам, должно быть, страшно, – предположила Нарова. – За себя и за животных. Вы боитесь, но в тоже время взбешены.

В ее голосе звучала искренняя озабоченность, а в глазах светилось восхищение. Уилл напомнил себе, что удивляться тут нечему. Между Наровой и этим немецким воином-защитником животных существовала очевидная связь – их объединяла любовь к животным. Она сближала их, и Джегер чувствовал себя странным образом исключенным из этой близости.

– Иногда да, – согласился Кениг. – Но чаще я зол, чем напуган. Эта злость – на масштабы бойни – она меня мотивирует.

– На вашем месте я была бы вне себя от ярости, – сообщила Нарова Кенигу, пристально глядя ему в глаза. – Фальк, мне хотелось бы увидеть все это самой. Можно мы с вами завтра полетим? Присоединимся к вашему патрулированию?

Кенигу потребовалось несколько секунд на то, чтобы ответить.

– Не думаю. Никогда не брал с собой гостей. Видите ли, я летаю очень низко и быстро. Это как американские горки, только хуже. Мне не кажется, что это доставит вам удовольствие. Кроме того, существует риск попасть под обстрел.

– И все же вы возьмете нас? – не отступала Нарова.

– Это и в самом деле не очень хорошая идея. Я не могу брать кого угодно… И с точки зрения страховки это просто не…

– Мы не кто угодно, – перебила его Нарова, – как вы уже, вероятно, поняли в той пещере. К тому же, я думаю, мы можем посодействовать вам. Я и в самом деле считаю, что мы способны помочь вам положить конец бойне. Фальк, нарушьте правила. Всего один раз. Ради ваших животных.

– Андреа права, – добавил Джегер. – Мы действительно могли бы помочь вам справиться с этой угрозой.

– Каким образом вы сделаете это? – поинтересовался явно заинтригованный Кениг. – Как поспособствуете тому, чтобы прекратить эти убийства?

Джегер в упор смотрел на Ирину. В его мозгу медленно созревало некое подобие плана. Ему казалось, он придумал то, что вполне может сработать.

Глава 46

Уилл посмотрел на рослого немца. Тот был в отличной форме и, если бы его жизнь сложилась иначе, вполне мог бы стать хорошим бойцом какого-нибудь элитного подразделения. При их первой встрече он не проявил ни малейшего страха.

– Фальк, мы посвятим вас в одну тайну. Я и моя жена – бывшие военные. Войска особого назначения. Несколько месяцев назад мы ушли из армии, а потом поженились. Полагаю, мы что-то ищем, желая посвятить себя какому-то делу, которое было бы больше нас.

– Нам кажется, мы его нашли, – добавила Нарова. – Сегодня, здесь, в Катави, с вами. Если мы сможем помочь остановить браконьеров, это будет значить для нас гораздо больше, чем целый месяц сафари.

Кениг перевел взгляд с Наровой на Джегера. Он явно сомневался, можно ли им доверять.

– Что вы теряете? – спросила Нарова. – Уверяю вас – мы действительно можем помочь. Вы только подними́те нас в воздух, чтобы мы могли сориентироваться. – Она посмотрела на Джегера. – Можете не сомневаться, браконьеры – это не самое страшное из того, с чем нам с мужем приходилось иметь дело.

Такие слова поставили окончательную точку в разговоре. Было ясно, что Кениг питает слабость к привлекательной Наровой. Не вызывало сомнений и то, что он склонен нарушить правила и получить возможность похвастаться своей удалью в воздухе. Но перед чем он не смог устоять, так это перед шансом осуществить свою миссию по спасению диких животных

Он встал, собираясь уйти.

– Хорошо. Но вы летите на свой страх и риск. Не как гости Катави. Ясно?

– Конечно.

Он пожал руки Джегеру и Наровой.

– Это против всяких правил, так что попрошу вас об этом не распространяться. Встречаемся ровно в семь на взлетной полосе. После взлета позавтракаем. Разумеется, если у вас будет аппетит.

И тут Джегер выдал свой последний вопрос – как будто только что об этом вспомнив:

– Фальк, все хотел вас спросить: вы когда-нибудь поднимались на борт того самолета в пещере? Вы в него заглядывали?

Застигнутый врасплох, Кениг не смог скрыть замешательства.

– Вы о военном самолете? – переспросил он. – Видел ли я, что там внутри? С какой стати? Честно говоря, он не представляет для меня никакого интереса, – уклончиво ответил Кениг.

С этими словами он пожелал им спокойной ночи и ушел.

– Он лжет, – сообщил Джегер Наровой, когда немец отошел на достаточное расстояние и уже не мог их слышать. – О том, что он никогда не входил в тот самолет.

– Конечно, лжет, – согласилась она. – Когда кто-нибудь говорит «честно говоря», можно не сомневаться в том, что он врет.

Джегер улыбнулся. Нарова в своем репертуаре.

– Я хотел бы только знать – почему? Во всех остальных отношениях он выглядит вполне искренним и открытым. Зачем ему лгать о самолете?

– Думаю, он боится. Боится Каммлера. И судя по нашему личному опыту, его страхи небезосновательны.

– Итак, завтра мы вместе с ним будем патрулировать заповедник, – начал вслух размышлять Джегер. – Как это поможет нам вернуться под ту гору и залезть в самолет?

– Если мы не можем забраться в него сами, то стоит попытаться разговорить кого-нибудь, кто это делал, – ответила Нарова. – И этот кто-то – Кениг. Он в курсе всего происходящего здесь. Знает, что за столь роскошным фасадом скрывается тьма. Ему известны все тайны. Но говорить об этом страшно. Необходимо перетянуть его на нашу сторону.

– Сердца и умы? – поднял брови Джегер.

– Вначале его сердце, затем его ум. Нам следует привести его куда-то, где он будет чувствовать себя в достаточной безопасности и заговорит. Более того, где он почувствует, что вынужден говорить. И мы добьемся этого тем, что поможем ему спасти его зверей.

Они вместе направились обратно к своему бунгало, пройдя под раскидистыми ветками гигантского мангового дерева. Обезьяны в густой кроне при виде их завизжали и принялись бросаться обгрызенными манговыми косточками.

«Вот нахалки», – подумал Джегер.

Когда они с Наровой прибыли сюда, им вручили брошюру, излагающую правила поведения в присутствии обезьян. Столкнувшись с кем-то из них, необходимо было избегать зрительного контакта. Звери могли усмотреть в этом агрессию и прийти в ярость. Гостям рекомендовалось осторожно отойти в сторону. А если обезьяна схватит принадлежащую гостю еду или безделушку, следовало безропотно ей уступить и доложить о краже одному из егерей.

Уилл не мог согласиться с данными рекомендациями. По его опыту, капитуляция всегда вела к еще большей агрессии.

Они дошли до своего бунгало и отодвинули тяжелую деревянную панель, служившую ставней на большой стеклянной двери. Уилл тут же насторожился. Он был готов поклясться, что они оставляли панель отодвинутой.

Как только вошли внутрь, стало ясно, что тут кто-то побывал. Противомоскитная сетка вокруг просторной кровати опущена. Воздух прохладный: кто-то включил кондиционер. А по девственно белым подушкам рассыпаны горсти красных лепестков.

Теперь Джегер все вспомнил. Это входило в обслуживание. Пока они ужинали, одна из горничных вошла в их комнату, чтобы обозначить статус молодоженов. То же самое произошло и в их первую ночь здесь.

Он щелкнул пультом. Ни он, ни Нарова не любили спать с включенным кондиционером.

– Занимай кровать, – окликнула его Нарова, направляясь в ванную. – Я лягу на диване.

Прошлой ночью на диване спал Джегер. Он знал, что с Ириной спорить бесполезно. Раздевшись до трусов, Уилл накинул махровый халат. Как только Нарова вернулась в спальню, он отправился чистить зубы.

Выйдя из ванной, увидел, что она лежит на кровати, завернувшись в простыню. Сквозь тонкую ткань отчетливо виднелись очертания тела женщины. Ее глаза были закрыты, и он решил, что алкоголь мгновенно усыпил Нарову.

– Мне показалось, я слышал: «На диване сегодня спишь ты», – пробормотал он, снова готовясь устроиться на прежнем месте.