Текст книги "Над пылающей бездной"

Автор книги: Беар Гриллс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)

Глава 50

Джегер и Нарова уже три часа быстро шли по саванне. Держась русла высохшей реки, они сумели обогнать банду браконьеров, оставшись при этом незамеченными.

Они продолжали идти вперед, спеша укрыться в густой роще акаций, чтобы из-за деревьев изучить проходящую мимо банду. Они хотели оценить вооружение, сильные и слабые места врагов и определиться со способом нападения на них.

Во время боя возле вертолета им удалось шквалом встречного огня отогнать браконьеров, а затем оказать первую помощь раненым. Затем они вызвали вертолет для эвакуации раненых, вместе с которыми планировалось перевезти и слоненка.

Но Джегер и Нарова ушли задолго до того, как это произошло, спеша по следу браконьеров.

Из-за стволов акаций они наблюдали за приближающейся бандой из десяти людей, вооруженных автоматами. Подбивший вертолет гранатометчик, а также его заряжающий замыкали группу, доводя численность отряда до двенадцати человек. Опытный глаз Джегера тут же отметил, что браконьеры вооружены до зубов. У всех на поясах болтались длинные патронташи с амуницией, карманы же топорщились запасными магазинами. Кроме того, они несли гранаты для РПГ.

Двенадцать браконьеров, способных вести полномасштабные боевые действия. Подобное преимущество в живой силе и вооружении отнюдь не внушало Джегеру оптимизма.

Наблюдая за проходящей мимо рощи бандой, они увидели и слоновую кость – четыре толстых окровавленных бивня, которые убийцы то и дело передавали друг другу. Все браконьеры несли их по очереди, некоторое время пошатываясь с бивнем на плече, прежде чем передать его следующему члену шайки.

Джегер не сомневался в том, что это отнимает уйму сил. Они с Наровой шли налегке, но все равно обливались потом. Его тонкая хлопчатобумажная рубашка прилипла к спине. Из вертолета они прихватили несколько бутылок воды, но она уже была на исходе. Однако эти парни – браконьеры – несли несоизмеримо более тяжелый груз.

На вид в каждом бивне было не меньше сорока килограммов, что составляло вес некрупного взрослого человека. Вскоре браконьеры должны были сделать привал и разбить лагерь. Они не могли продолжать идти без остановки. До сумерек оставалось совсем мало времени, им следовало подкрепиться едой и водой, а кроме того, отдохнуть.

И это означало, что план, постепенно формирующийся у него в голове, вполне реален.

Джегер устроился под стенкой высохшего русла, сделав знак Наровой последовать его примеру.

– Ты увидела достаточно? – шепотом поинтересовался он.

– Достаточно для того, чтобы мечтать перебить их всех до единого, – прошипела она в ответ.

– Я разделяю твои чувства. Проблема заключается в том, что бой на открытой местности означает самоубийство.

– У тебя есть идея получше? – прохрипела она.

– Возможно.

Джегер нырнул в рюкзак и достал из него спутниковый телефон «Турайя».

– Исходя из того, что нам рассказывал Кениг, слоновая кость твердая, как большой зуб. Но, как и все зубы, у основания он снабжен конусообразной полостью. Эта полость заполнена мягкой тканью, пронизанной кровеносными сосудами.

– Я слушаю, – проворчала Нарова.

По ее голосу Джегер понял: она до сих пор борется с желанием напасть на браконьеров и убить их здесь, не сходя с места.

– Рано или поздно банде придется сделать привал на ночь. Они разобьют лагерь, и мы сможем подобраться поближе. Но не для того, чтобы убивать. Во всяком случае, пока. – Он поднял «Турайю». – Мы запихнем это поглубже в зубную полость, а затем поручим Фалькенхагену отследить сигнал. Это приведет нас к их базе. Тем временем попросим обеспечить нас настоящим оружием. Затем появимся и разобьем их в пух и прах, выбрав момент поудобнее и в самом подходящем для этого месте.

– Как мы сможем подкрасться и сунуть телефон в бивень? – поинтересовалась Нарова.

– Я не знаю. Но мы занимаемся тем, что получается у нас лучше всего остального. Мы наблюдаем и собираем информацию. И что-нибудь придумаем.

Глаза Наровой заблестели.

– А если кто-то позвонит на этот телефон?

– Мы поставим его на режим вибрации. Бесшумной.

– А если он из-за вибрации выпадет наружу?

Джегер вздохнул.

– Ты задаешь слишком сложные вопросы.

– Поиск ответов на сложные вопросы помогает мне остаться в живых. – Нарова пошарила в рюкзаке и достала из него крохотное электронное устройство не более монеты в 1 фунт стерлингов.

– Как насчет такой штуки? Это джи-пи-эс трекер. Работает от солнечной батареи. Погрешность около полутора метров. Я подумала, он может нам пригодиться, если мы будем следить за людьми Каммлера.

Джегер протянул руку за трекером. Засунуть его в полость бивня не представляло ни малейшей сложности – разумеется, если они смогли бы подобраться достаточно близко.

Нарова сжала ладонь.

– При одном условии: устанавливать его буду я.

Джегер несколько секунд смотрел ей в глаза. Она была легкой, гибкой и умной – это не вызывало сомнений. Как и то, что Нарова способна двигаться более бесшумно, чем он.

Джегер улыбнулся.

– Давай поставим эту штуковину.

Они продолжали идти еще три мучительных часа. Наконец банда сделала привал. Огромное кроваво-красное африканское солнце быстро садилось за горизонт. Джегер и Нарова подобрались поближе, по-пластунски преодолевая овраг, за которым следовало темное зловонное болото, четко очерченное по краям.

Лагерь браконьеров располагался на противоположном берегу, и было ясно почему. После многочасового перехода они нуждались в воде. Но водоем походил скорее на углубление с разлагающейся грязью. Жара медленно отступала, однако дышать по-прежнему было нечем, и к этой грязной луже, похоже, собиралось все, что могло ползать, жужжать и жалить. Мухи размером с мышей, крысы с кошку и злобно жалящие москиты – все вокруг просто кишело ими.

Между тем все это отступало на второй план по сравнению с обезвоживанием. Больше часа назад они выпили остатки воды, и в теле Джегера почти не осталось жидкостей, способных испаряться наружу. От боли у него раскалывалась голова. Несмотря на то, что он лежал совершенно неподвижно, наблюдая за браконьерами, жажда поистине была невыносимой.

Уилл с Ириной нуждались в восстановлении водного баланса как можно скорее.

На окружающий пейзаж опустилась ночь. Поднялся легкий ветерок, сдув остатки пота с кожи Джегера. Он лежал в грязи, неподвижный, словно камень, и смотрел в стену ночи. Нарова лежала рядом с ним.

Над ними сквозь кроны акаций тускло мерцали звезды и с трудом пробивался лунный свет. Слева и справа в темноте мигали светляки, их флуоресцентное сине-зеленое свечение таинственным образом блистало над самой водой.

Отсутствие света было им на руку. Во время выполнения такой задачи, как эта, темнота – самый лучший союзник.

И чем больше Джегер наблюдал, тем сильнее убеждался: какой бы отвратительной ни казалась ему вода, она представляла собой просто идеальный способ приблизиться к врагу.

Глава 51

Ни он, ни она понятия не имели о глубине водоема, но через него они могли добраться до самого сердца вражеского лагеря. Свет горящего на противоположном берегу костра, разведенного браконьерами, которые варили себе пищу, отражался в стоячей воде озера.

– Готова взяться за работу? – прошептал Джегер, осторожно толкая ногой ботинок Наровой.

Она кивнула.

– Приступай!

Уже было за полночь, и в лагере добрых три часа царили тишина и неподвижность. Наблюдая за этим местом, они также не заметили ни малейших признаков присутствия тут крокодилов.

Пора.

Уилл развернулся спиной к водоему и сполз в воду, пытаясь нащупать ногами опору. Его ботинки уперлись в густую вязкую кашу, покрывающую дно. Вода доходила ему до пояса, но берег полностью скрывал его из виду. Вокруг скользили и шлепали невидимые безымянные твари. Вполне ожидаемо в самой воде не ощущалось ни малейшего движения. Она была стоячей, зловонной и тошнотворной. Она воняла экскрементами животных, болезнями и смертью.

Словом, такая вода просто идеально соответствовала их целям, потому что браконьеры наверняка не ожидали нападения с этой стороны.

Во время службы в САС Джегера научили радоваться тому, чего боится большинство нормальных людей, – темноте – и приветствовать наступление ночи. Мрак позволял скрыть от вражеских глаз свои действия, а также перемещения братьев по оружию. Именно на это он рассчитывал и сейчас.

Его научили выискивать местность, от которой отшатнулось бы сколько-нибудь нормальное человеческое существо. Любой человек в здравом уме и трезвой памяти обошел бы такие места стороной, а значит, именно здесь и могла проскользнуть небольшая группа бойцов элитного подразделения.

Никто из браконьеров не последовал бы за Джегером и Наровой в эту зловонную жижу, что и делало ее – несмотря на множество минусов – просто идеальной исходной позицией для атаки.

Джегер опустился на колени, сжимая в руке пистолет. Теперь над водой виднелись только его глаза и нос. Таким образом он мог беззвучно продвигаться вперед, не рискуя быть замеченным. Впрочем, он позаботился о том, чтобы П-228 находился над водой. Хотя большинство пистолетов продолжало функционировать и намокнув, лучше всегда держать их сухими – на всякий случай, чтобы грязная вода не испортила оружие.

Он покосился на Ирину.

– Ты довольна?

Она кивнула, и ее глаза свирепо сверкнули в лунном свете. Ноги толкали Джегера вперед, а левой рукой он помогал себе балансировать в этой липкой жидкости, одновременно молясь о том, чтобы здесь не было змей.

Он продолжал двигаться вперед около трех минут, отсчитывая каждый рывок вперед и переводя все это в приблизительное количество футов пройденной дистанции. Они с Наровой действовали совершенно вслепую, и ему было необходимо понять, в каком направлении расположен лагерь браконьеров. Когда по его подсчетам они прошли около семидесяти пяти ярдов[24]24
  Около 68 м.


[Закрыть], он сделал знак остановиться.

Приблизившись к левому берегу, медленно поднял голову над этим естественным козырьком. Нарова была рядом, и ее голова практически касалась его плеча. Держа пистолеты наготове, они одновременно выползли из болота и разделили между собой наблюдение за представшей их глазам местностью. Они перешептывались, сообщая друг другу подробности своего участка, чтобы как можно скорее создать картину вражеского лагеря.

– Костер, – прошептал Джегер. – Рядом с ним два парня. Часовые.

– В каком направлении они смотрят?

– Юго-восток. Они сидят спиной к этой луже.

– Освещение?

– Ничего, кроме костра.

– Оружие?

– Автоматы. Плюс я вижу парней слева и справа от костра. Они спят. Сейчас я их сосчитаю… Восемь человек.

– Всего десять. Еще двоих нет.

Нарова обвела глазами весь доставшийся ей сектор.

– Я вижу бивни. Их охраняет один часовой.

– Оружие?

– Автомат через плечо.

– Это означает, что мы не знаем, где еще один. Одного не хватает.

И Джегер, и Нарова осознавали, как быстро летят минуты, но понимали, насколько важно отыскать недостающего члена банды. Они еще несколько минут всматривались в темноту, однако по-прежнему не могли определить местонахождение последнего бандита.

– Ты не видишь признаков дополнительных мер безопасности: растяжек, мин-ловушек, датчиков движения?

Нарова покачала головой.

– С виду ничего такого тут нет. Давай сделаем еще тридцать шагов по воде. Тогда мы будем прямо напротив бивней.

Джегер скользнул обратно в густую жижу и двинулся дальше. Одновременно он снова услышал звуки, издаваемые таинственными существами, мечущимися в окружающей их темноте. Его глаза находились на одном уровне с водой, и он ощущал движения со всех сторон. Хуже того, он чувствовал, как что-то забирается ему под одежду.

Под рубашкой, вокруг шеи, даже по внутренней стороне бедер… Он ощутил жгучее покалывание. Это пиявка вонзила челюсти в его кожу и начала жадно сосать, наполняясь его кровью.

Это было не просто тошнотворно, это было омерзительно.

Однако пока что он ничего не мог поделать.

По какой-то странной причине – скорее всего, из-за адреналина, подобно току, пронизывающего все его тело, – Уиллу также смертельно хотелось помочиться. Но и этот позыв необходимо было побороть. Золотое правило при пересечении подобного рода местности гласило – ни малейшей утечки. Все объяснялось наличием в воде огромного количества микробов, бактерий и всевозможных паразитов, готовых поплыть вверх против струи мочи и проникнуть в открытую уретру.

Существовали даже крошечные рыбки – кандиру, или рыбы-зубочистки, – которые обожали втиснуться в половой орган и растопырить плавники, чтобы вытащить их было невозможно. От одной этой мысли Джегер содрогнулся всем телом. Нет, он ни за что не позволил бы себе помочиться здесь. Он должен был терпеть до выполнения задания.

Наконец они остановились и снова просканировали местность. Слева, не более чем в тридцати ярдах[25]25
  Около 27 м.


[Закрыть] от них, в зловещих отблесках лунного света лежали четыре гигантских бивня. Одинокий часовой стоял спиной к ним и лицом к бушу – откуда могла исходить любая очевидная угроза.

Нарова подняла руку с трекером.

– Я пошла, – прошептала она.

Джегер чуть было не запротестовал. Ему стоило немалого труда промолчать, напомнив себе, что сейчас не время для разногласий. И вероятнее всего, она могла выполнить эту задачу лучше, чем он.

– Я тебя прикрываю. Вперед.

Нарова немного помедлила, затем зачерпнула пригоршню мерзкой жижи с берега и размазала ее себе по лицу и волосам.

– Как я выгляжу?

– Восхитительно.

Подобно призрачной змее она скользнула вверх по берегу и исчезла.

Глава 52

Джегер начал отсчитывать секунды. По его подсчетам прошло уже семь минут, но Наровой по-прежнему не было видно. Он ожидал, что она вот-вот должна появиться. Он не сводил глаз с часовых у костра, и оба были совершенно спокойны.

Между тем ожидание становилось невыносимым.

Внезапно он услышал странный сдавленный звук, донесшийся от груды бивней. Мгновенно переведя взгляд в ту сторону, отметил исчезновение одинокого часового.

Часовые у костра насторожились. Его сердце колотилось, как пулеметная очередь, но он уверенно держал их на мушке своего зига.

– Хуссейн! – крикнул один из них. – Хуссейн!

Было ясно, что они тоже услышали этот шум. Ответа одинокого часового не последовало, и Джегер догадывался почему.

Одна из фигур у костра поднялась на ноги. До Джегера донеслись его слова, произнесенные на суахили.

– Схожу посмотрю. Скорее всего, отошел в кусты.

Он зашагал через буш к бивням, а значит, и к Наровой.

Джегер уже собирался выскочить на берег и броситься ей на помощь, как вдруг заметил что-то. Чья-то фигура по-пластунски ползла к нему, раздвигая траву и кусты. Это действительно была Нарова, но в ее движениях было что-то странное.

Когда она подползла совсем близко, он понял, в чем дело. Она тащила за собой бивень. С таким грузом ей ни за что не удалось бы скрыться вовремя. Джегер выскочил из укрытия, пригибаясь, подбежал к ней, схватил тяжелый бивень и начал пятиться обратно – туда, откуда пришел.

Он погрузился в воду, втащив за собой бивень. Нарова присоединилась к нему. Джегер не мог поверить в то, что их не заметили.

Не говоря ни слова, они начали бесшумно двигаться прочь. Вопросы были излишни. Если бы Нарова не выполнила свое задание, она бы ему сообщила. Но на кой черт приволокла этот бивень?

Внезапно ночь вспороли выстрелы. ПЧТЬЮ! ПЧТЬЮ! ПЧТЬЮ!

Джегер и Нарова застыли. Раздалось три очереди из АК, и все они донеслись от кучи бивней. Вне всякого сомнения, браконьеры обнаружили результат деятельности Наровой.

– Предупредительные выстрелы, – одними губами произнес Джегер. – Сигнал тревоги.

Они услышали беспорядочные вопли. Это просыпался и приходил в движение лагерь. Джегер и Нарова еще глубже погрузились в воду, вжавшись лицами в грязь. Все, что им оставалось, – сохранять полную неподвижность и пытаться сообразить, что происходит, исключительно посредством слуха.

Крики раздавались повсюду, и топот ног сотрясал берег. Слышались щелчки приводимого в боевую готовность оружия. В голосах браконьеров звучала растерянность. Джегер почувствовал, что на берегу, всего в нескольких метрах от того места, где они притаились, появилась чья-то фигура.

Бандит несколько мгновений всматривался в воду, и Джегер ощутил, как его взгляд скользит по ним. Он подобрался, готовясь услышать возглас тревоги и стрельбу, почувствовать, как в его плоть и кости впиваются пули.

Затем чей-то голос – явно властный – закричал:

– Ты что, идиот! В этом дерьме никого нет! Начинай искать – вон там!

Фигура повернулась и бросилась к покрытой бушем равнине. Фокус поисков сместился в сторону. Браконьеры веером рассыпались в разных направлениях, прочесывая прилегающую местность. Джегера и Нарову спасла именно эта полоска зловонной, кишащей всякой дрянью воды.

Они продолжали медленно отползать от лагеря, пока наконец не оказались там, откуда стартовали. Убедившись в том, что рядом нет браконьеров, они выбрались на сушу и разыскали рюкзаки.

На мгновение Нарова замерла. Затем вытащила нож и начала полоскать его в воде.

– Один из них должен был умереть. Я прихватила это, – она кивнула на бивень, – в качестве прикрытия. Чтобы замаскировать происшествие под кражу.

Джегер кивнул.

– Грамотно.

Из темноты по-прежнему эхом доносились отдельные крики и автоматные очереди. Поиски, похоже, сместились к востоку и к югу, прочь от водоема. Браконьеры явно были напуганы и охотились на призраков и тени.

Джегер с Наровой спрятали одинокий бивень на мелководье и повернули назад. Им предстоял долгий путь, а обезвоживание уже давало о себе знать. Но было еще кое-что, еще более важное, чем вода.

Когда Джегер решил, что они отошли достаточно далеко и заметить их невозможно, он остановился.

– Мне надо отлить. Плюс осмотреть себя на предмет пиявок.

Нарова кивнула.

Церемониться было не место и не время. Отвернувшись от нее, Джегер сбросил брюки. Как он и предполагал, его пах превратился в темную массу извивающихся тел.

Он всегда ненавидел этих проклятых пиявок. Буквально. Еще хуже летучих мышей, они были для него самыми ненавистными существами. Они почти час кормились его кровью, и теперь все эти жирные черные тела раздулись, став в несколько раз длиннее своих обычных размеров. Он начал по очереди отрывать их от себя, с омерзением отшвыривая в сторону. Каждая из них оставляла поток крови, стекающий по его ноге.

Покончив с пахом, Джегер стянул рубашку и повторил процедуру с шеей и торсом. Пиявки впрыскивали какой-то антикоагулянт, благодаря которому кровь продолжала стекать из раны еще некоторое время. К тому моменту как он избавился от последней твари, его тело превратилось в кровавое месиво.

Нарова отвернулась от него и тоже сняла брюки.

– Тебе помочь? – поддел ее Джегер.

– Помечтай! – фыркнула она. – Я окружена пиявками, и ты одна из них.

– Как хочешь. – Он пожал плечами. – Истекай себе кровью на здоровье.

Избавившись от пиявок, они почистили пистолеты. Это было жизненной необходимостью, потому что грязь и влага наверняка проникли в рабочий механизм оружия. Затем быстрым шагом направились на восток.

У них не осталось ни воды, ни пищи, и они рассчитывали на припасы возле подбитого вертолета.

Разумеется, если им удастся до него дойти.

Глава 53

Джегер и Нарова сидели, передавая флягу друг другу. Эта находка оказалась бонусом. Хотя Нарова очень редко пила, они выбились из сил и нуждались в виски, чтобы подбодриться.

Уилл с Ириной дошли до сгоревшего вертолета около полуночи и убедились в том, что на месте боя не осталось ни одного человека. Исчез даже слоненок, что их особенно порадовало. По крайней мере, удалось спасти хотя бы одно животное. Они выгребли из вертолета всю воду, пищу и газированные напитки, а затем принялись утолять жажду и голод.

Позже Уилл сделал несколько звонков с помощью «Турайи». Прежде всего он набрал Кенига и к своему ликованию услышал в трубке голос директора заповедника. Было ясно, что этот немец не из слабого десятка. Он пришел в себя и продолжал заниматься делом.

Джегер вкратце объяснил ему их с Наровой план действий. Он попросил прислать за ними вертолет, и Кениг пообещал вылететь, как только рассветет. Кроме того, Уилл предупредил его о грузе, который вскоре доставят в Катави, и попросил не открывать ящики.

Второй звонок был Раффу в Фалькенхаген. Он продиктовал другу список оснащения и оружия. Рафф пообещал прислать все в Катави в течение ближайших суток посредством британской дипломатической почты. Наконец Джегер поставил Раффа в известность о следящем устройстве, за которым необходимо было присмотреть. Джегер и Нарова должны были узнать, когда сигнал замрет, потому что это будет означать, что браконьеры вернулись на базу.

Покончив со звонками, они откинулись на ствол старой акации, отдыхая и по очереди потягивая виски. Добрый час передавали друг другу флягу и строили планы. Было далеко за полночь, когда Джегер заметил, что фляга почти опустела.

Он встряхнул остатки виски.

– По последнему глотку, мой русский друг? О чем мы поговорим теперь?

– Зачем обязательно разговаривать? Слушай буш. Он как симфония. Я уже не говорю об этом волшебном небе.

Она снова прислонилась к дереву, и Джегер последовал ее примеру. Жужжание ночных насекомых отбивало какой-то ритм – приип-приип-приип, а над ними раскинулся изумительный в своей бесконечности шелковый покров ночного неба.

– И все же это редкая возможность, – снова подал голос Джегер. – Кроме нас с тобой, никого на многие мили кругом.

– О чем ты хочешь поговорить? – пробормотала Нарова.

– Знаешь что? Я думаю, нам нужно поговорить о тебе.

У Джегера была тысяча вопросов, которые он так ни разу и не задал Ирине, и он не видел причин не задать их сейчас.

Нарова пожала плечами.

– Это не особо интересная тема. Мне нечего о себе рассказывать.

– Ты могла бы начать с того, что поведала бы мне, откуда знаешь моего деда. То есть я хочу сказать, что если он фактически был тебе дедом, тогда выходит, мы с тобой вроде как брат и сестра? Давно потерявшиеся, но наконец-то обретшие друг друга.

Нарова расхохоталась.

– Вряд ли. Это длинная история. Попытаюсь быть краткой. – Она стала серьезной. – Летом 1944 года молодая русская женщина Соня Олшаневская попала в плен во Франции. Она участвовала в партизанском движении и осуществляла радиосвязь партизан с Лондоном. Немцы привезли ее в концлагерь. Тот, о котором ты уже знаешь, – Натцвайлер. Это был лагерь для узников Nacht und Nebel – тех, которые по приказу Гитлера должны были исчезнуть в ночи и тумане. Если бы немцы поняли, что Соня Олшаневская является спецагентом, они подвергли бы ее пыткам, а затем казнили бы, как и всех остальных захваченных агентов. К счастью, они остались в неведении. В лагере ее ожидал рабский труд. Однажды туда приехал кто-то из старших офицеров СС. Соня была красивой женщиной. Он решил, что она будет с ним спать. – Нарова сделала паузу. – Со временем она нашла способ сбежать. Из загороди для свиней выломала несколько досок и соорудила из них лестницу… С помощью этой лестницы она и две ее подруги перебрались через колючую проволоку под высоким напряжением. Соня сумела дойти до американских позиций. Там она встретила двух британских офицеров, внедренных в вооруженные силы США, – таких же, как и она, спецагентов. Она рассказала им о Натцвайлере и, когда союзники прорвали немецкую оборону, привела их в лагерь. Натцвайлер был первым концлагерем из обнаруженных союзниками. Подобных ужасов никто даже представить себе не мог. Освобождение заключенных произвело на тех двух британских офицеров неизгладимый эффект. – Лицо Наровой потемнело. – Но к этому времени Соня была на пятом месяце беременности. Она вынашивала ребенка эсэсовца, который насиловал ее. – Нарова сделала паузу, разглядывая ночное небо. – Соня была моей бабушкой. Твой дед – Дедушка Тед – являлся одним из тех двух британских офицеров. Его так поразило все увиденное и стойкость Сони, что он вызвался стать крестным отцом ее неродившегося ребенка. Ребенок был моей матерью. Вот так я и познакомилась с твоим дедом. Я внучка нацистского насильника, – тихо добавила Нарова. – Так что, возможно, теперь ты понимаешь, почему я все это воспринимаю настолько лично и обостренно. Твой дед что-то видел во мне с самого раннего детства. Он растил меня… он формировал меня… готовил к тому, чтобы я приняла у него мантию… – Она повернулась к Джегеру. – Он хотел, чтобы я стала главным оперативником Тайных Охотников.

Казалось, они целую вечность сидели молча. У Джегера было столько вопросов, что он не мог понять, с чего начать. Насколько хорошо Ирина знала дедушку Теда? Приезжала ли она к нему в гости в дом семьи Джегера? Тренировалась ли под его началом? И почему все это скрывали от всей остальной семьи, включая самого Джегера?

Уилл и его дед были близки друг другу. Он восхищался им и по его примеру хотел пойти в армию. Его каким-то образом задевало то, что дед ни словом не проговорился об истории Наровой.

Наконец их начал пробирать ночной холод. Ирина пододвинулась ближе к Джегеру.

– Выживание в чистом виде, ничего личного, – прошептала она.

Джегер кивнул.

– Мы взрослые люди. Что в этом плохого?

Он уже проваливался в сон, когда ее голова опустилась ему на плечо. Одновременно ее руки обвили его торс и она прижалась к нему всем телом.

– Мне не удается согреться, – сонным голосом пробормотала женщина.

От нее пахло виски. Но, кроме этого, он ощущал и теплый пикантный запах ее кожи, ее пота – так близко, что у него пошла кругом голова.

– Мы в Африке. Не так уж здесь и холодно, – прошептал в ответ он, обнимая ее одной рукой. – Теперь лучше?

– Немного. – Нарова продолжала прижиматься. – Но не забывай, я сделана изо льда.

Джегер подавил смешок. Он с трудом удерживался от соблазна просто пойти на поводу у этой легкой, интимной и пьянящей ситуации.

Отчасти он был по-прежнему напряжен и взбудоражен. Ему предстояло каким-то образом отыскать и спасти Руфь и Люка. Но другая его часть – та, которая находилась в состоянии легкого опьянения, – на миг вспомнила, что это такое – женская ласка. И в глубине души Джегер, истосковавшись по ней, жаждал ощутить ее снова.

В конце концов, он держал в своих объятиях не обычную женщину. Нарова была удивительно красива. А в лунном свете от ее красоты и вовсе захватывало дух.

– Знаете ли, мистер Берт Гроувс, когда долго играешь какую-то роль, иногда и сам начинаешь в нее верить, – прошептала она. – Особенно если продолжительное время живешь рядом с чем-то, чего тебе очень хочется, но что ты не можешь себе позволить, уже не говоря о том, что это вообще не твое и ты тоже это знаешь.

– Мы не можем этого сделать, – заставил себя произнести Джегер. – Руфь и Люк где-то там, под этой горой. Они живы, я в этом убежден. И скоро я их спасу. Осталось совсем немного.

Нарова фыркнула.

– Значит, лучше замерзнуть насмерть? Schwachkopf.

Но, несмотря на свое фирменное проклятие, она не разжала объятий, как и он.