Текст книги "Прозрачные воды южных морей (СИ)"

Автор книги: Артур Прядильщик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 39 страниц)

   – Конечно, мистер Вайс! – Решил за всех Датч. – Пройдем за один из столиков?

   Вайс-Июнь в ответ вдруг ласково улыбнулся ("Святая Мария! Полтора! Полтора "дона Диего"!"), но – Мэй увяла – улыбка предназначалась не ей. И облегченно выдохнула – и не Датчу. Рядом фыркнула Реви – адресат той самой лучезарной улыбки.

   "У-у-у... кор-р-рова дойная!"

   – Не звоните, не пишите... мистер Вайс. – Протянула Реви, по-прежнему рассматривая себя в зеркальной стене за барной стойкой.

   – Дела-дела, май дарлинг. – Развел руками Вайс. Его улыбка стала чуть напряженной. – Писать письма – это не мое. Разговаривать по телефону – не с моей профессией. Хотел увидеть лично, но, – Он снова развел руками. – "Лагуна" такая занятая организация... Никак не мог с вами пересечься.

   – Жалость-то какая... – Вытянула трубочкой губы Реви. – А то в последнюю нашу памятную встречу вы в такой спешке нас покинули, что даже заколочку свою оставили под кроватью... Ц-ц-ц...

   "Вау! Вот это палево! – Широко распахнула глаза Мэй, оценив реакцию дернувшегося красавчика. – Блондинчик, оказывается, наследил у этой дойной коровы! Ну, он попа-а-ал..."

   – Оп-па, типа того... – Хмыкнула Шеньхуа тихонько. – Наш пострел опять – типа того и везде. И как всегда.

   Вайса аж перекосило! И в этой его гримасе было столько... и ужас, и вспоминание, и – огромное непередаваемое облегчение! Улыбка стала чуть заискивающей:

   – Реви... дорогая... ты не могла бы мне вернуть эту штучку? Так-то – дешевая бижутерия, но это подарок мадам Чоу. Ты себе просто не представляешь, что из себя представляет рассерженная мадам Чоу!

   – Представь себе, дорогой, – Вздернула брови Реви. – Я прекрасно представляю себе, что из себе представляет капитан Чоу. А заколка... уже и не помню, куда я ее сунула. То ли выкинула, то ли пнула куда-то. У меня и так мусора-то... было. А я тут генеральную уборочку затеяла... и все такое... ну, ты понимаешь, да?

   – Э-э-э... Реви, послушай... не шути так. Это вопрос жизни и смерти. Это какая-то жутко древняя и жутко дорогая заколочка – сам недавно узнал. Передается в нашей семье из поколения в поколение... Семейная реликвия! Этой железке уже чуть ли не тыща лет!

   – О-о-о... бедненький. Ну, это ты залетел, да-а-а... – Сочувствующе покивала Реви и прищурилась. – Что ж нам делать-то, а?

   – Послушай... – Заторопился Вайс. – Ну, давай как-нибудь решим этот вопрос, а? Я даже готов предоставить компенсацию за доставленное неудобство...

   – Компенса-а-ацию. – Разочарованно протянула Реви и пихнула локтем соседа. – Слышь, Рок! Я похожа на эту... как ее там... гейшу?

   – Воспитание, красота и шарм – один в один, Реви-сан! – Важно покивал тот. – Но свободолюбие и неподкупность такие, что никаким гейшам и не снились!

   – Вот! Возьмите на заметку, господин Вайс! И не оскорбляйте приличную девушку этими едва прикрытыми попытками подкупа! Фу!

   Минуту рядом с барной стойкой царила тишина, нарушаемая едва слышным скрипом. Мэй бросила взгляд и увидела, как бармен Бао что-то яростно записывает в своем блокнотике, прикусив кончик языка от усердия.

   Вайс покосился туда же, дернул щекой и переключился:

   – Кстати, "взрыв вертолета" – прекрасная маркетинговая компания, Рок-сан! Можно сказать, классика!

   – Спасибо, Вайс-сан! – Мгновенно отреагировал тот. – Приятно слышать похвалу от специалиста.

   – Я только уточнить хотел. – Вайс-Июнь сделал вид, что задумался. – У вас механизм отстрела торпед на катере какой, мистер Датч? Пневматический или паровой? Или, может, пороховой?

   Датч закашлялся, зыркнул на застывшего в ожидании ответа над своим блокнотиком Бао, и поторопился встать:

   – Давайте все-таки пересядем за столик... А то мы сидим, вы – стоите... Неправильно, верно?

   – Как минимум невежливо! – Согласилась Реви, соскальзывая с табурета и беря Вайса под ручку, отпихнув бедром Шеньхуа.

   – Конечно! – Мгновенно сориентировался Вайс, послав умоляющий взгляд в сторону закипающей Шеньхуа.

   – Бао, мне, типа, большую... – Еще быстрее сориентировалась Шеньхуа

   – Три черных чая, мистер Бао! – Поторопился перебить Вайс. – Горячих, разумеется. И французскую булку с маслом и сыром. – Поколебался и добавил... такое впечатление, что сдался. – И одну рюмку коньяка с лимонной долькой.

   – Да-да-да, мистер Вайс. – Вьетнамским болванчиком закивал головою Бао. – Конечно-конечно, мистер Вайс.

   Он, как загипнотизированный, смотрел на Шеньхуа, скромно (!) сложившую ручки перед собой и потупившую взгляд.

   – ... типа того... – Вздохнула она деланно-печально.

   – И, мистер Бао, коньяк, пожалуйста, настоящий, а не паленный из последней кубинской партии...

   Бао заторможено кивнул.

***

   Когда молча расселись за столом, Вайс прокашлялся:

   – Думаю, нам целесообразно озвучить наше предложение уже после того, как ваши заказчики... ПРЕЖНИЕ заказчики, присоединятся к переговорам, мистер Датч.

   – А там еще есть, кому присоединяться? – Полюбопытствовал негр.

   – Роанапра – большой город. – Пожал плечами Вайс. – И в нем много уроженцев далекой и прекрасной Колумбии... И многие из них сейчас прилагают массу усилий для того, чтобы выжить.

   – Залогом их выживания является... наш груз? – Уточнил Рок.

   – Очень важное уточнение, Рок-сан: половина груза. Половина. И – так они думают. Ну, как говорит мистер Ченг: "Каждому человеку свойственно ошибаться, но никому, кроме глупца, несвойственно упорствовать в ошибке".

   – Вообще-то, так сказал... – Заикнулся было Рок, но Вайс его очень вежливо перебил:

   – Рок-сан, я настаиваю на том, что так говорит мистер Ченг... А люди недальновидные могут продолжать утверждать, что эта фраза принадлежит Аристотелю.

   – При такой постановке вопроса, Вайс-сан, мне не остается иного, как с готовностью согласиться! – Слегка поклонился Рок. – Мистер Ченг – мудрейший человек!

   – Воистину так! – покивал Вайс.

   Рок оперся локтями о столешницу, соединил пальцы домиком и уперся в них носом:

   – И вам, конечно же, нужна именно та половина, которая...? – Он вопросительно замолчал.

   – ... Ну, обе части важны, Рок-сан. Диалектика... к слову об Аристо... мистере Ченге. Они важны по-разному, для разных целей, и для разных людей. Каждому – свое, так сказать. Нам нужна та часть, которая не особо нужна вашим заказчикам... ПРЕЖНИМ, а вот вам нужна именно та часть, за которой сюда сейчас спешат ваши заказчики... ПРЕЖНИЕ. И мы бы просто подождали, когда вследствие некоторых повреждений ненужная нам половина груза будет у вас изъята... Но мое исключительно теплое отношение к вашей фирме, – Он окатил влюбленным взглядом Реви, которая ответила независимой усмешкой. – Не позволяет мне оставить вас в затруднительном положении...

   "Пипец! Тут такая романтика и интриги – колумбийские мыльные сериалы отдыхают!" – Восторженно подумала Мэй, переводя горящий взгляд с Вайса на чуть порозовевшую Реви и – на Шеньхуа, подозрительно похрюкивающую над рюмкой с коньяком.

   – А так ли нам нужна та часть, которая нужна нашим заказчикам... ПРЕЖНИМ?

   – Думаю, да. Думаю, вы сами в этом убедитесь, когда сюда прибудут ваши заказчики... ПРЕЖНИЕ... – Вайс чуть наклонился в сторону Рока и Датча и заговорщицки понизил голос. – К тому же, специфика груза такова, что просто избавиться от него не представляется возможным... Это даже опасно! Еще опаснее, чем просто удерживать его. – Он уже почти шептал... правда, достаточно громко. – Вы знаете, что группа "Алаурито Наза", входящая в Медельинский Картель, уничтожена практически полностью всего за один час? Одним человеком. И некоторые представители этой банд... повстанческой группы расставались с жизнью весь оставшийся день? А ведь они имели дело с грузом едва ли несколько часов...

   – "Алаурито Наза"? – Переспросил Датч. – Первый раз слышу.

   – И в последний. – Покивал Вайс. – Я бы еще мог упомянуть об одной из боевых групп колумбийских "Черных Орлов", начисто вырезанных всего за три часа до этого в окрестностях городка Карак, но, – Он с сожалением пожал плечами. – Это к делу немного не относится. Ребята просто подвернулись под руку.

   Мэй обратила внимание, что более молодой блондин при этих словах судорожно вцепился побелевшими пальцами в столешницу. И ненавидящим взглядом впился в профиль Вайса.

   "Да какие там колумбийские сериалы! Тут все гораздо круче! Бедненький Вайс – столько эмоций на него одного направлено!"

   – Йона-а-а! – Ласково пропела Шеньхуа, приобняв одной рукой напрягшегося "красноглазика" за плечи, а другой пододвигая к нему блюдо. – Съешь еще этих мягких типа французских булочек!

   Теперь поежился почему-то Вайс. А этого молодого зовут, значит, Йона! Какой миленький! Как кролик! И глазки красненькие. Кролик-альбинос!

   – Интересные подробности. Я бы даже сказал, настораживающие. – Беззаботно улыбнулся Датч. – Считаете, "Лагуна" не справится с очередными трудностями?

   – Уверен, что справится! – Вайс снова посмотрел в сторону Реви. – У вас есть отличные специалисты по проведению силовых и оборонительных акций! Одни из лучших в этом регионе! Один вертолет чего стоит! – Румянец на щеках Реви чуть усилился. – Но... как вы там говорили когда-то при нашей первой встрече, мистер Датч... м-м-м, как же там...? "Неизбежные на море случайности", да? Вот – они самые. Случайности. Шальные пули и прочие непросчитываемые безобразия. От которых никто не застрахован. Даже "Лагуна". А я же беспокоюсь! Я волнуюсь! Я не готов терять свою лю... друзей!

   Мэй восторженно следила за лицом Реви, стремительно меняющим цвет от обычного до жгуче красного.

   – Опять-таки, пример Картеля, переживающего в данный момент не самые лучшие и, не исключено, последние мгновения своего существования в нашем гостеприимном городе, просто вопиет о недопустимости легкомыслия!

   – Буэнос диас, "Лагуна"! – Поприветствовал их новый голос... снова сзади.

   Правда, Мэй была уверена – для присутствующих за столом (ну, исключая только молодого сеньора Лавлеса и, возможно, Бенни и Рока) подошедшие люди неожиданностью не стали.

   Семеро. Выстроились полумесяцем. Впереди – один, самый представительный – в белом пиджаке, с огромной золотой цепью и крупным крестом на волосатой груди под расстегнутой до самого живота цветастой рубашкой. И остальные шестеро, чуть сзади на подхвате. Смуглые черноволосые кучерявые, черноглазые. Почти одинаковые. Одежда визитеров была в некотором беспорядке – кое-где виднелись дырочки, кое-где – пятна грязи, кое-где – подпалины.

   Выражения лиц мрачные, глаза настороженно бегают по притихшему в предвкушении чего-то залу "Желтого флага". В руках – пистолеты. Правда, опущены стволами в пол. И Мэй поняла, что эти семеро находятся в крайне неприятной ситуации и чувствуют себя весьма паршиво – их никто не боится и не собирается принимать всерьез. Даже несмотря на их количество, на то, что они вооружены и то, что являются командой. Что-то такое произошло в последнее время, что-то изменилось. И вот эти семеро перестали являться тем, чем привыкли быть до недавнего времени – чем-то весомым, солидным, важным.

   – Вижу, груз доставлен, да? – Спросил тот, что стоял впереди. – Молодцы, мучачос!

   – Буэнос тардэ де хечо, сеньор Сантос! – Радостно поприветствовал по-испански Вайс. – Де тодос модос, хола!

   (исп. "Вообще-то, сеньор Сантос, "добрый вечер"! Но в любом случае – привет!")

   – Вайс! – Сказал, как выплюнул, "сеньор Сантос".

   – Как здоровье дона Лучано? – Все так же радостно улыбаясь, будто встретил старого хорошего знакомого, поинтересовался Вайс уже по-английски.

   Сеньор Сантос побагровел и дернулся, но Вайс как-то по-особенному прищурился, а Шеньхуа заулыбалась, и Сантос передумал делать... что бы он там ни собирался совершить. Шестерка поддержки лишь хмуро косилась...

   – Не жалуется... сеньор Вайс!

   – Ну, жаловаться на что-либо дон Лучано сейчас, действительно, вряд ли в состоянии... отрезанная голова тому не способствует, да!

   Потрясенную тишину в "Желтом флаге" можно было упаковывать в коробку, писать надпись "Эталонная" и отправлять во французскую Палату Мер и Весов. Спустя мгновения за столиками зашушукались, кто-то опрометью кинулся из зала на улицу, кто-то достал мобильный телефон, запикали тоновые сигналы набора и клацанье набора текстовых сообщений.

   Потрясенное молчание в зале нарушил сеньор Сантос. Он яростно засопел, но ценой неимоверных усилий смог с собой совладать. Демонстративно игнорируя Вайса, он обратился к Датчу:

   – Ну? Давай товар, Датч!

   – Без проблем, Сантос! – Сверкнул улыбкой Датч. – Давай деньги!

   – Слющай, деньги будут, да! С процентами! Маленькая накладочка... чиста организационная – часик-другой, и деньги будут, да! Прямо сюда доставят, мамой клянусь!

   – Понимаю, Сантос. – Кивнул негр и его рука невзначай скрылась под столешницей. – Но мы договаривались: деньги при получении товара. Ты меня знаешь – я свое слово держу, когда другие свое слово держат.

   – Ну так мы не получили товар, да! Давай товар! Бери деньги!

   – Здорово! – Снова кивнул негр, туповато улыбнувшись. – Давай деньги, бери товар!

   – Слюшай, Датч! Ти понимаешь, с кем ссоришься, да! Это Картель, Датч! Кто перейдет дорогу Картелю – не спасет ни эта паленная рыжая сука, ни этот узкогла...

   Сантос закашлялся, так как к дебильной улыбке Датча присоединились еще две такие же – Шеньхуа и Вайса.

   А вот Реви не улыбалась – ее глаза были черны, всяческое выражение покинуло лицо. Такое впечатление, что за столом на ее месте сидит робот, сенсоры которого чутко ждут события, на которое мгновенно отреагируют команды, прошитые на уровне БИОСа в спинном мозге...

   – Джейн, рыбка! – Воскликнул вдруг Бенни, любовно смотря в монитор своего планшетника. – Я тебе обещал показать начало настоящего замеса! Вот, смотри! Господа, секундочку внимания! Смотрим все на меня!

   Он вдруг выпрямился, будто палку проглотил и, придерживая пальцем очки, плавно повертел головой из стороны в сторону. У него там, в очках, камера, что ли? Ну, вполне возможно: одно слово – извращенец! Фу!

   – Вау! – Донесся из динамиков приглушенный девичий голос. – Клевяк! А какие колоритные персы! Какие типажи! Прямо Ламберт, Хасли и Айс Ти в "Крутых стволах"! Бенни, зайчик, я тя обажаю! Чмоки!

   – Бенни заслужил? – С непонятным намеком спросил "блондинчик".

   – Конечно, мой хороший! Ща будут тебе фоточки. Купальничек, что ты прислал – просто отпад! Там такие клевенькие тоненькие завязочки. А хочешь видео? Ща увидишь, короче...

   – Ну, смотри! Теперь меня не кинешь – тут дофига свидетелей!

   – Ой! Ты включил звук! Дурак!

   – Не волнуйся, крошка! Половина – будущие трупы...

   – А-а-а... ну, тадысь ладно... Смотри! Начнем мы, как положено, с этой тонкой ко-о-офточки... а что там у меня под ко-о-офточкой... вот я аккуратненько скидываю эту бретелечку...

   Правда, на этом месте Бенни, счастливо посверкивая очками и прикипев к монитору, звук все-таки выключил. Некоторое время собрание переваривало неожиданную заминку.

   – Датч... – Опомнился первым Сантос, которому было не до этих нежностей между интернет-влюбленными.

   – Сеньор Сантос! – Перебил его Вайс. – Вы ведь представители Картеля?

   – Да...

   – И вам нужен вот этот молодой человек...

   Вайс кивнул на Гарсия, полностью сейчас недоступного для внешних раздражителей – глаза подростка косили на экранчик планшетника Бенни, сидевшего рядом. А тот еще и развернул его так, чтобы Гарсия было удобно смотреть!

   Мэй бросила туда взгляд и торопливо отвернулась, сильно покраснев.

   "Извращенцы! Ну, с другой стороны, ориентация нормальная. Что самое главное: у дона Гарсия – тоже! Но неужели им нравятся такие дыни?!"

   – Да, слющ! Ты...

   – А остальное неважно. – Отмахнулся Вайс.

   – Э?

   – В том смысле. – Объяснил Вайс, секунду повозился и раскрыл зонт, накрывая себя и Шеньхуа, которая с готовностью к нему прильнула. – Что большего от вас и не требуется – наговорили достаточно.

   Уже несколько секунд в полумраке зала "Желтого Флага" за спиной Сантоса творилось непонятное, на что Мэй (да и остальные посетители "Желтого флага", судя по всему) обратила внимание только сейчас: "шестерка", прикрывающая Сантоса сзади, как-то непонятно дергалась. А вот сейчас вдруг стала заваливаться...

   Сантос, почувствовав опасность, обернулся назад, выставив перед собой ствол пистолета. Перед ним стояла женская фигура, поблескивая круглыми стеклами очков на белом безжизненном скуластом лице, похожем сейчас на лицо фарфоровой куклы – столь же красивое и... зловещее. Темное длинное платье до самого пола, белый передник, белый чепец, две длинных косички... и два длинных черных мачете, с которых медленно капало что-то темное.

   "Роберта! – Узнала Мэй. Правда, безо всякой радости. – Тц! Сейчас опять будет мозг выносить по поводу того, что у молодого господина шнурки завязаны неправильно, рубашка не заправлена, брюки не поглажены!"

   Коротко свистнуло, и отрубленная кисть с зажатым в ней пистолетом упала на пол. Сантос тихонько заскулил, набирая обороты для полноценного крика боли...

   – Я простая скромная... – Тихо начала Роберта и оборвала себя, увидев за столом Мэй и Гарсия. – Впрочем, уже неважно.

   Снова тихо свистнуло, скулеж оборвался, сменившись шипением, а голова Сантоса отделилась от тела и с глухим стуком упала на пол. Вверх ударил фонтан крови.

   Тишина снова стала "эталонной".

   Роберта замерла. Сидящие за столами замерли. И только руки бармена автоматически протирали какой-то стакан, да обезглавленное тело Сантоса оседало на пол. Мэй почувствовала, как что-то горячее ляпнуло на щеку.

   "Так вот зачем был нужен зонт!"

Глава 22

   – Товарищи немногочисленные курсанты! – Звонкий голос белогривой красавицы не хуже внешности заставлял концентрироваться на том, что она говорит. – А я очень-очень рада!

   Сейчас группа из восьми человек после сколько-то там километрового кросса по джунглям тяжело дышала у ворот временной базы, которую "местные" называли "учебно-тренировочным лагерем". Километраж был Повесьме неизвестен (в отличие от прежней службы, "инструкторы" и новые сослуживцы делиться с "курсантами" подобной информацией не спешили... да и на контакт шли не очень уж охотно – ну, это понятно, не доверяли пока что), он лишь смог оценить время по своим наручным часам – два часа десять минут.

   И это было невероятно – всего полгода назад, до увольнения из Вооруженных Сил, он мог бежать непрерывно и три, и четыре, и пять часов! С полной выкладкой диверсанта-сапера, а не как сейчас, налегке! Но удушливый влажный воздух здешних джунглей показал, что его выносливость хороша в средней полосе родной страны, а не здесь, в тропиках.

   Он, кстати, обратил внимание – маршрут, по которому они бежали, был заранее подготовлен: ветки обрублены, кое-где попадались опиленные бревна. Однако, грунт был крайне непривычен для бега – такое впечатление, что сама земля хочет ухватить людей за щиколотки! Ну, понятно – к лесам средней полосы они все привычные, а вот здесь придется привыкать заново.

   А если б маршрут не был подготовлен?

   И – кровососы. В отличие от своих северных собрат... сестер, комарихи с легкостью догоняли бегущих людей. И не шарахались испуганно, когда кто-то врезался в них на полном бегу, а обрадовано впивались в доставленное нахаляву мясо. Не исключено, что ждали, когда очередной носитель пяти литров вкуснятины сам нанизается на подставленный хобот.

   – ... Я рада, что нас все меньше и меньше – я крайне не люблю проводить стрелковую подготовку с группами больше пяти человек! Я из-за этого не успеваю привести себя в порядок к вечернему построению. С другой стороны, как вы уже поняли, нам еще есть, над чем поработать: у нас с вами еще целых три лишних человека!

   Повесьма украдкой поморщился. Во время кросса их "пасла" группа из восемнадцати инструкторов во главе со шрамированным "старшим сержантом" Горбуновым.

   Именно такое количество инструкторов объяснилось просто и довольно скоро: вот, например, сейчас их осталось восемь, по количеству "курсантов" – Горбунов и еще семь бойцов. Остальные "инструкторы" остались с отставшими, и сейчас, наверно, выводили их из джунглей. Или выносили – Повесьма не мог сказать наверняка, что там случилось с "курсантами" в задних рядах, так как этого не видел, стараясь держаться в первых рядах и намертво прикипев взглядом к длинной белой косе, бьющей кончиком-бантиком по аккуратной попке, обтянутой камуфляжем.

   Кстати, это помогало держать ритм гораздо лучше, чем выкрикивание каких-то там речевок.

   Да-да, эта... девочка бежала впереди и задавала темп, легко перепрыгивая коряги, кочки и лужи. И, совершенно не боясь сбить себе дыхание, кричала на весь лес о том, как же люто, бешено, безжалостно и, вообще, антигуманно она ненавидит, ненавидит, НЕНАВИДИТ эти джунгли!

   Еще и их, как в американской армии, заставила хором выкрикивать речевки, пытаясь ввести в состояние боевого транса:

   – Джунгли – гнев! Джунгли – злоба! Посылаю джунгли в жопу!

   Помогало плохо. Во-первых, рифма была – так себе, что-то в ней "резало слух". Во-вторых, они все-таки бежали не по асфальтированной дорожке или кромке прибоя. И после третьего короткого крика сзади (кто-то свалился), старший сержант Горбунов приказал прекратить безобразие. И дальше бежали молча.

   Но с общей концепцией ненависти к джунглям прапорщик Повесьма был теперь целиком и полностью согласен. Проникся, так сказать.

   – Сейчас – рукопашный бой, товарищи курсанты! – Звонко возвестила красавица. – Эр-бэ, нахрен никому в современных боевых условиях ненужный! Потому что военнослужащий, допустивший рукопашное боестолкновение – некомпетентный идиот и будущий труп!

   – А зачем тогда...? – вякнул кто-то из "курсантов".

   – Будем проверять ваш боевой дух, товарищи курсанты! – Довольная вопросом, красавица уперла кулачки в бедра. – Посмотрим, как вы будете реагировать, когда валять вас в грязи станет слабая беззащитная женщина!

   – А если наоборот, товарищ сержант? Прогуляемся тогда после отбоя? – Осмелился вставить слово Повесьма. – Песни цикад, стрекот кузнечика... мягкая травка?

   Послышались смешки инструкторов... "курсанты" лишь устало покосились на Антона. С легкой благодарностью, как и на задавшего предыдущий вопрос: лишний вопрос – лишняя минута на отдых.

   – Товарищ прапорщик. – Ласково улыбнулась Вайс... и – вот честное слово! – группа ощутила прилив сил! – Я даже готова переспать с тем, кто положит меня на лопатки во время Эр-Бэ или сможет перестрелять меня из любого ствола на "стрелковой" после "рукопашки".

   – Капитан будет недоволен, товарищ сержант. – Хмыкнул Горбунов.

   Сержант Вайс возмутилась:

   – Товарищ старший сержант! Я уже большая девочка и могу распоряжаться своей личной жизнью, как мне угодно... во внеслужебное время, разумеется.

   – Да я не про условие, которое в принципе невыполнимо. – Отмахнулся Горбунов. – Я про то, что в "Отеле" используется другая система мотиваций и поощрений. Которая хотя бы теоретически достижима.

   "Даже так? И – опять этот "Отель". Наверно, они свою организацию так называют?" – Подумал Повесьма... в этот момент крайне скептически относящийся к своим перспективам и перспективам группы "курсантов" уложить эту деваху на лопатки или набить больше "очков" при стрельбе... Было что-то неуловимое в ее поведении и в поведении инструкторов, что говорило: на этом "поле" ловить претендентам нечего.

***

   Ого-го! Сколько Смертей!

   Раз: стройная гибкая китаянка в традиционном костюме с роскошной черной гривой волос. Оружие... ножи, скорее всего. Средние тяжелые клинки рубящего типа. Спрятаны, скорее всего, за спину под пиджачком... А ничего так – миленький пиджачок!

   Два: крепенькая девица в шортах, топике и – фу, какая безвкусица! – высоких армейский ботинках. С двумя пистолетами. На виду.

   Три: блондин чуть смазливой внешности в темно-синем костюме. Снежно-белые волосы, заплетенные в аккуратную длинную косу, переброшенную через плечо на грудь. Накрыл большим зонтом себя и Длинноволосую. Оружия на виду, как и у Длинноволосой, нет, но... пистолет, наверно. Или метательные ножи. Или "и".

   Четыре: еще один блондин в светло-серых шортах и рубашке... Сидит под столом и сосредоточенно догрызает булку. Кажется, с маслом. Понятно, почему под столом – на него диаметра зонта не хватило. Клинок. Стандартный армейский. И пистолет.

   Четыре Смерти в одном месте! И до сих пор ЖИВЫ?! Не порезали и не постреляли друг друга... Более того, о чем-то разговаривали!

   И люди. Хоть и необычные, и опасные, но – люди.

   Огромный лысый негр в очках-консервах и с маленькой бородкой... Смерти показалось, что негр выглядел "неполным": на голове не хватало каски старого образца, в руках... скорее всего пулемет М-60 и ленты к нему – крест-накрест на огромной груди – а за спиной – "Кольт Коммандо"... А не этот монструозный "Смит и Вессон", который совершенно ему не подходит... Видимо, "большую блестящую пушку" носит для статуса, перепоручив силовые действия кому-то из Смертей. И еще неплохо было б увесить его гирляндой шариков наступательных гранат. Тогда картина будет законченной. Хм... а если заменить шлем на фуражку? Ого! Неожиданный образ получился!

   Японец. Типичный клерк. Слишком типичный и слишком шаблонный – отутюженные брюки со стрелочками, белая рубашка с короткими рукавами, застегнутая до последней пуговицы, синий галстук, кончик которого сейчас заложен в кармашек. Никакого видимого оружия. И слишком спокоен, находясь в таком обществе. Мозг компании? Или чисто бумажно-канцелярская работа? Что ж, бюрократия и делопроизводство не менее важны, чем мозги!

   Мэй Дзян с доном Гарсия, тихими мышками сидящие за столиком. И у Гарсии взгляд какой-то... отсутствующий. Наркотики? Алкоголь? А, нет – это он что-то неподобающее для молодого сеньора смотрит на экране чужого планшетника!

   А планшет держит в руках... высокий очкастый блондин-европеец в гавайке. Сейчас он уставился на нее, Смерть-Роберту, с каким-то детским восторгом, который вдруг стал перерастать в такое вожделение и обожание, что Смерть даже почувствовала себя неуютно!

   – Горничная... – Послышался в тишине бара громкий шепот. – Джейн! Джейн! Проверка видеосигнала: женщина в одежде горничной, очки, косички... Ты видишь то же, что и я? Мне не мерешится?

   – Очешуеть! – Пискнул тихий девичий голос из планшетника, который очкастый держал в руках. – Горничная! Вы там в мэйд-кафе зависаете?!

   – Господи! – Взвыл в потолок блондин-очкарик, вскакивая и раскидывая руки (планшет остался в руках Гарсии). – Господи! Ты существуешь!!!

   – Картинку, блин, держи! Бенни! Бенни! Держи себя в руках, мой хороший! Я же ничего не вижу!!! Потом с богом пообщаешься – я тебе даже церквуху ближайшую подскажу – свечку... вставишь одной американской суке.

   М-да... с таким Смерть еще не сталкивалась. Ну, все когда-нибудь случается в первый раз. Видимо, и такие вот люди на свете есть... немного странные.

   Данная конкретная антропоморфная персонификация раньше не общалась с другими Смертями. Во всяком случае, не настолько долго, чтобы сложить впечатление о какой-то там «их среде» – лишь препроводила парочку Смертей из этого мира (поскольку другой сценарий в тот момент даже не предусматривался).

   Остальные смерти ее тоже правильно идентифицировали. И действовать стали соответствующе.

   Длинноволосая, вылетев из-под зонта, цапнула Мэй за шкирку, выдернула тихо клацнувшую зубами девушку из-за стола и отпрыгнула к барной стойке, над которой торчала макушка бармена. Миг – и она "пасует" свою ношу низкорослому блондину в шортах, выскочившему тем временем из-под стола и просочившемуся за барную стойку. Хлопает дверь. И троих – как ни бывало! Ну и черт с ними – потом разберемся. Главное, сеньор Гарсия тут!

   Крепенькая в шортах уже выхватила пистолет и спокойно выцеливает визитершу. Точно, твердо и надежно выцеливает, как и ожидалось. Ну, это не проблема – Смерть выпустила из рук мачете, которые воткнулись в пол, и ударила ладонью по уголку одного из столов, заставив стол перевернуться и закрыть столешницей траекторию полета пуль от двух грохнувших спустя секунду выстрелов...

   Палить после этого просто так или в дерево вставшего на дыбы стола Крепенькая ожидаемо не стала.

   Пистолет уже был у Роберты-Смерть в руках. Она наклонилась в сторону и выбросила руку из-за края столешницы... Крепенькая, как и планировалось, выстрелила еще раз, как только противник показался из-за укрытия...

   Не проблема. Ощутив слабую щекотку на лице, Роберта-смерть сбросила ее с себя. Выстрел. Пуля Крепенькой ушла в молоко. Ошарашенный взгляд Крепенькой... совсем молоденькая, неопытная... разумеется, не ожидала такой подлянки.

   Палец мягко потянул спусковой крючок...

   Смерть-С-Косой, выронив зонт и выдвинув из кобуры Крепенькой второй пистолет, который та достать не успела, четко перекрыл им место попадания пули на ее груди!

   ... остановить палец Смерть уже не успевала – грохнул выстрел, пуля высекла искры на затворе чужого пистолета, и Крепенькую откинуло назад, через стол. Ну, так... сорок пятый калибр! Хорошо, если только синяком отделается!

   А в нее уже что-то летело – это Смерть-С-Косой метнул в нее небольшой предмет. Пальцы, что удерживали пистолет, обожгло болью, и оружие выпало из руки. Да, с ножами постоянная проблема – так просто, как пули или стрелы, их не сбросишь!

   Она скосила глаза – небольшой черный метательный нож вошел на всю длину лезвия, между мизинцем и безымянным пальцем.

   А почему не в лоб или в глаз? При такой реакции и точности послать нож точно в цель – легче легкого! Странно... ее не желают убивать? Похоже на то. Но – почему?

   Левая рука выхватила второй пистолет, но...

   По телу ото лба к груди побежали сладкие мурашки – это Смерть-С-Косой уже держал ее на мушке, успев выхватить свой пистолет, пока она разбиралась с ножом. Роберта-Смерть снова сбросила с себя щекотку... но выстрела не последовало!

   Огромный зонт, перевернувшись ручкой вверх, медленной юлой крутился на полу.

   Нет!

   – Стоять. – Не повышая голоса, спокойно приказал Смерть-С-Косой. – Не двигаться.

   Ствол упирался сзади в основание шеи Гарсия! А эта Смерть очень быстро двигается! Только что был перед столом, а теперь – за! И, увы, он сообразительный!

   – Стою. – Процедила она, опуская свой пистолет.

   Ну, что ж – пришло время для долгих и упорных переговоров.