Текст книги "Прозрачные воды южных морей (СИ)"

Автор книги: Артур Прядильщик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 39 страниц)

   Я бросил взгляд на Йонг, но увидел только большие невинные глаза безо всяких подобных намеков и "подмигиваний"... Не хватало, чтобы Йонг что-то эдакое учидила! Хотя, хватило ж ей... не пойми чего – наглости, задора, куража, бесстыдства – изображать несколько минут назад на танцполе черте что!

   – ... и какой-то ты уже никакой. Эх, совсем молодежь пить разучилась! Вот, помнится, в молодости мы с брательником...

   Мистер Ченг резво подскочил и, выделывая танцевальные па, двинулся к "танцующим" девушкам. Тройка телохранителей незаметно перемещалась за ним. Одна из "змей" наклонилась к уху Йонг и что-то шептала – наверняка, указывала, где и как можно уложить "баиньки" расстроенного старшего брата. "Совсем уже никакого", ага...

   – Мистер Ченг! – Позвал я.

   – А? – Ченг застыл в том положении, в котором его застал мой окрик – откинув корпус назад, выставив ногу вперед на каблук и прижав руки к груди.

   – Зачем такие сложности? – Я, пошатываясь, нагнал его. – У КОГО мы пытаемся создать иллюзию предательства Риты и необходимости ее устранения, и ради чего так все усложняем? КОГО надо замочить... там, где моя сестра себя обнаружит?

   Мистер ченг выпрямился и встал нормально. Повернулся ко мне:

   – Очень правильный вопрос, Йоган! – Серьезно и тихо ответил он. Протянул руки и поправил воротничок моего распахнутого по причине жары пиджака. – Очень правильный. И очень-очень опасный... Я могу ответить, но ни одно из озвученных имен ни о чем тебе не скажет. К тому же – сам узнаешь в свое время. И вообще... оно тебе надо, Йоган?

   – Нет, мистер Ченг! – Твердо ответил я. – Извините, мистер Ченг!

   – Ну, ты умный парень, Йоган! – Подмигнул Ченг. – Просто выпил лишку... Ну, у вас, Чоу, вечная проблема со спиртным, хе-хе-хе... Как там... "Стаканчики да рюмочки доведут до сумочки"... А вот еще: "водки выпил на копейку, а дури прибавилось на рубль".

   ... сказал мне человек, только при мне выдувший пять литров пива. Впрочем, это я уже со злости так думаю.

   А Ченг, будто мысли подслушал, погрозил пальцем и процитировал:

   – "Не вино опьяняет человека – человек пьянеет сам, не красота одурманивает человека – человек теряет голову сам". Спокойной ночи, Йоган!

   – Спокойной ночи, мистер Ченг!

   Вряд ли он меня слышал. Он был занят – обливал себя из какой-то бутылки... вино, наверно. Ди и Лю, облизываясь, с горящими глазами хищной походкой крадучись приближались к моему боссу... Не думаю, что у босса будет спокойная ночь – с такими взглядами спокойная ночь не грозит.

***

   Взрослые сделали меня, как кутенка. Обидно. Чертовски обидно. С другой стороны – «Все, что нас не убивает – делает сильнее», верно? Намотаем на отсутствующий ус, запомним. И когда-нибудь... той же монетой.

   И мы с Риткой, получается, под плотнейшим колпаком – дядя Мюллер отдыхает. За нашими перемещениями следят все заинтересованные стороны... впрочем, тут и одной Организации хватит. И она, наверняка, должна приглядывать за нами еще плотнее, чем "русские" или "китайцы".

   Тут – место для отдельного размышления на тему о том, что и те, и другие, дескать, скорее всего, сами являются частью Организации. Но эти "отдельные размышления" – бессмысленные упражнения для мозга, не несущие никакого конструктива. Практического толку от них – чуть. Так лишь... порефлексировать, как положено герою какой-нибудь книжки. И глупо и ошибочно с моей стороны представлять Организацию чем-то монолитным – пример с Ванессой и Чо Вангом прямо противоречило глупому предположению о единстве в Организации.

   – Йонг? – Позвал я.

   Йонг, услышав, застыла в пикантной позе "девушка надевает бюстгальтер" и бросила вопросительный взгляд через плечо. Кавай! Любовался бы и любовался...

   – Ты же в бинокль тогда наблюдала... Ты ведь знала?

   – Угу.

   То есть получается, что в этой истории я – один-единственный дурак, что ли? И даже тормознутость свою разделить мне не с кем?! Ну, что за непруха, а!

   – А мне почему не сказала?

   Сам спросил и сам язык прикусил – как-то по-детски получилось – "обиделся, что ли?"

   Йонг в ответ недоуменно пожала плечами и объяснила все одним-единственным словом:

   – Ченг.

   Вот же ж... Дураком меня назначили с самого верху. И, спасибо малышке, что дает себе труд изображать что-то виновато-извиняющееся.

   – ... а ты сам когда заметил? – не надевая платье, она прошлепала босыми ногами по полу, кинула платье на кровать и снова устроилась рядом, уткнувшись подбородком в сгиб моего локтя. – Твое удивление сегодня ночью было чуть-чуть наигранным.

   – Сильно было заметно? – Обеспокоился я.

   – Не-а. Чуть-чуть.

   Это хорошо. Йонг-то меня насквозь видит (а я – ее, получается, нет), а остальным ни о чем таком догадываться не обязательно. И даже вредно.

   – После разговора с Балалайкой. – Признался я. – И не догадался я. Только подозревать стал.

   – А почему Ченгу не сказал? – Глазки у Йонг были любопытные-любопытные...

   – "Умеешь считать до десяти, считай до пяти". А я – вообще неграмотный.

   – Тц-тц-тц... Босс был тобою недоволен.

   – Ну, и хорошо. – Я запустил пальцы свободной руки в волосы Йонг и стал массировать. Сестра зажмурилась от удовольствия. Чуть ли не заурчала. – Мне одному дурака из себя, что ли, изображать? К тому же, это ничего не меняет...

   ... наверно.

   Все всё знают, обо всем догадываются (ну, или подозревают). Знают, что они знают, что они знают... Сплошная рекурсия настоящей грязной политики...

   Но я догадался самым-самым последним.

   И? Что это меняет?

***

   И все-таки, зря он, Рок, тогда вылез со своим неуемным любопытством.

   Последствия... Последствия были:

   Через несколько дней после примирения Вайса и Реви (которое потом неделю обсуждал весь Роанапра, кстати), утром его встретили на выходе из дома четверо китайцев в традиционных шелковых одеждах. По напряженным взглядам Реви и Датча, сразу опустившим ладони на рукояти своих пистолетов, и трезво-оценивающему – Бенни, который зашарил взглядом по углам подбирая наиболее удобное укрытие на случай перестрелки – встреча была неожиданной и ничего приятного не сулила.

   – Господин Рок. Вас не затрудит последовать за нами?

   Последовал напряженный обмен мнениями: скрытая угроза в голосах коллег, серьезное предостережение в ответах "китайцев", и многозначительный взрык моторов двух фургончиков, перекрывших улицу с двух сторон, и прищур глаз "консьержа", звякнувшего по поверхности стойки (предварительно быстро накрытого газетой) сошками ручного пулемета...

   Потом был обмен намеками:

   – ...если с ним что-то...

   – ... а если с вами?

   – ... найду – порву...

   – ... а Ченг в курсе ваших художеств, мальчики?

   – ... Я наверно сделаю один бесплатный звонок Балалайке – у нас как раз рейс по ее поручению...

   – ... а я могу с Йоганом перетереть... и тогда не обижайтесь, мальчики...

   Но по всему выходило, что с Роком хотят просто поговорить. Наедине. Где-то. И вернут в целости и сохранности. Возможно. Когда-то. Потом.

   Только когда он садился в подъехавшую машину, то осознал, что все это время его пальцы висели в миллиметрах от рукояти пистолета. Расслабленно и настороженно, как на тренировках перед тем, как Македонская собиралась подкинуть в воздух очередной предмет – какой-нибудь зеленый плод, бутылку, пивную банку, камушек, мелкую монетку (мелочь для этих целей она, кстати, брала у Рока... ну, это ж Реви – прижимистая и меркантильная девушка). Один из китайцев, забравшийся в машину на заднее сиденье следом, многозначительно покашлял и осторожно похлопал по руке Рока, постаравшись улыбнуться успокаивающе.

   А на переднее сиденье, отпихнув другого китайца, ужом проскользнула Реви, что-то пообещала взглядом подобравшемуся водителю и весело бросила Року:

   – Не боись! Все будет пучком!

   "Китайцы" пободались взглядами с не по-хорошему веселой Реви и... сдались – она поехала с ними. А оставленный у входа в их дом Датч немедленно достал телефон и стал кому-то названивать. Ответил собеседник или нет – этого Рок уже не видел – машина свернула на ближайшем перекрестке.

   Территория Чоу. Маленький парк с мостиками и искусственными крохотными прудиками.

   Сопровождающие с намеком уставились на Реви. Та намек поняла, ободряюще хлопнула Рока по плечу и умостилась в каком-то уголочке недалеко от ворот, озаботившись, чтобы за спиной была каменная стена довольно высокого забора.

   Рок, которого по-прежнему трясло от напряжения, на дрожащих ногах поплелся за сопровождающими...

   Маленький храм. Запах благовоний и ритмичный стук в крохотные барабанчики. Несколько монахов в кирпично-красных длинных одеждах и в смешных широкополых шляпах, чем-то напоминающих большие тарелки, молились у входа, выстроившись в одну линию.

   Йоган Вайс обнаружился внутри храма. Был он одет в традиционный "ханбок" – короткий белый жакет-"чогори" и темно-синие широкие штаны-"паджи". Он сидел в позе "лотоса" перед низеньким столом. А на столике, на небольшом белом платке... лежал тот самый красный кинжал-подарок – кинжал отдельно, ножны отдельно – идеально параллельно. Это что, они его как-то умудрились найти в квартире Рока? А ведь он считал, что очень надежно спрятал его! А главное – когда?!

   – Доброе утро, господин Вайс! – Поклонился Рок.

   – И вам доброе утро, Рок-сан! – По-японски ответил Йоган Вайс, склонившись (вот это растяжка!) ровно на тот же угол, что и Рок. Он указал рукой на подушку со спинкой. – Пожалуйста, будьте моим гостем, Рок-сан.

   Пока Рок, удивленный тем, что Йоган Вайс, оказывается, знает японский, да еще и на таком хорошем уровне, устраивался поудобнее, на столе появился совершенно привычный традиционный чайный набор. Японский. Высокие глиняные кружки, глиняный чайник с длинной боковой ручкой, глубокая чашка с веничком, крохотная тарелочка с горкой малюсенького рисового печенья.

   – Я не силен в чайной церемонии, Рок-сан, но надеюсь, мои добрые намерения найдут отражение во вкусе этого чая... Дозо! – Одна из кружек была аккуратно придвинута к Року.

   Тот по всплывшей вдруг привычке поискал взглядом в своей кружке плавающие по поверхности чаинки. Нет, не плавали. Ни несчастливым "крестиком", ни счастливым "треугольничком".

   – Чай очень вкусный. – Соврал он. – Видимо, ваши намерения, действительно, добрые, Вайс-сан.

   – Спасибо! – Обрадовался Йоган Вайс. – А вот ваши намерения... непонятны, Рок-сан? – И указал на "подарочный кинжал".

   Рок удивился. Сильно. И тогда Йоган Вайс, с тщательно скрытой издевкой, объяснил, что такие подарки, де, важно не только правильно вручить, но и правильно, по всем канонам, принять. Дабы дарящий не мучился сомнениями – принят его подарок или отвергнут!

   – Традиции, Рок-сан. – Йоган Вайс с извиняющейся, даже робкой, улыбкой развел руками.

   У Рока появилось сильное подозрение, что Йоган Вайс и сам недавно узнал об этом. Более того, получил от кого-то "по шапке" за самоуправство и несоблюдение этих самых традиций. Разумеется, озвучивать свои подозрения Рок не стал. А еще у него сильно поплыла голова. Было сильное ощущение, что он погрузился в море и его сейчас качает на волнах. Вверх-вниз. Вверх-вниз.

   – Тоже традиции, Рок-сан. – Вздохнул Йоган Вайс, правильно расшифровав подозрительный взгляд Рока, который тот попытался сфокусировать на своей чашке. – Ваши ответы во время церемонии должны быть полностью правдивы... уж извините. Но я постараюсь максимально размыть формулировки вопросов. Благодарить, разумеется, не нужно.

   Потом была церемония. Рок мало что запомнил, находясь в каком-то "затмении". Пели какую-то вибрирующую мантру монахи, что-то говорил священник-распорядитель, Йоган Вайс у него что-то спрашивал, а он что-то отвечал, потом Йоган Вайс что-то говорил, нараспев, торжественно. Кажется, ему, Року, кололи палец, что-то он еще пил...

   Пришел он в себя уже за воротами сада при храме. Настолько, что смог самостоятельно сделать .

   – Ого! С утра – и уже косой! – Восхитилась Реви, помогая Йогану Вайсу укладывать Рока на заднее сиденье их "служебной" машины. И тут же замурлыкала. – М-м-м, Йо, какой ты сегодня торжественный... Йо! А сегодня вечером я совершенно свободна...

   После этого, привалившись к плечу Бенни, Рок стал засыпать и дальнейшего воркования Йогана Вайса и Реви уже не слышал.

   "Потом у Бенни спрошу". – Подумал он. – "Или нет, не буду. Один раз уже полюбопытствовал..."

***

   Резко завибрировал его телефон, вырывая из воспоминаний. Рок осторожно протянул руку и, старясь не разбудить сопящую рядом Эду, нажал на «Ответить»:

   – Доброе утро, Р-р-рок! – Веселый и бодрый голос Балалайки.

   Рок подобрался, ожидая продолжения.

   – Переводчик нужен! С японского на английский. Что скажешь?

   Ох уж эти русские! Более бесцеремонно себя ведут только американцы!

   – С удовольствием, Балалайка-сан... Особенно, за соответствующее вознаграждение.

   – Ну, это само собой! Обычная такса – штукарь в сутки!

   Это было очень хорошее предложение – чистый суточный доход "Лагуны" был меньше.

   – По рукам. Мне подъехать?

   – Не-не-не. – Рассмеялись на том конце провода. – Не сейчас. И не в Роанапра. Я хотела услышать принципиальное согласие. Я его услышала.

   Рок, только после того, как убедился, что его собеседница, действительно, положила трубку и пошли гудки "отбоя", тоже отложил мобильный телефон.

   – Балалайка? – Сонно поинтересовались справа.

   – Ага.

   Эда уже неделю, как "прописалась" у Рока. Японец ожидал каких-то проблем с соседями, другими сотрудниками "Лагуны", но, к счастью, обошлось. Реви о чем-то шепталась с Эдой по вечерам, Датч лишь спокойно усмехался и исчезал из дома, приходя лишь под утро, а Бенни сосредоточенно что-то паял, мастерил или вдохновенно "шуршал" по клавиатурам ноутбуков и компьютера... как правило, в своих комнатах. И не обращал на окружающее никакого внимания, пребывая где-то в своем виртуале. Ну, и ладненько!

   Эда, разумеется, не стала спрашивать о предмете разговора – в Роанапра у всех были свои маленькие и большие "секретики", влезать в которые считалось не только плохим тоном, но и было смертельно опасно – потом можешь даже и не сообразить вовремя, почему именно от тебя решат обезопаситься самым распространенным в Роанапра способом. Рок это уже прочувствовал... И ему еще повезло, что Вайс оказался очень вменяемым человеком!

   – Какой ты у нас ва-а-ажный! – Зевнула "боевая монашка" Церкви Насилия, не забыв перекрестить широко отрытый в зевке рот. Покосилась на полностью проснувшегося Рока и сладко потянулась. – Как насчет утренней молитвы, касатик?