Текст книги "Прозрачные воды южных морей (СИ)"

Автор книги: Артур Прядильщик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 39 страниц)

   На причале нас встречала Шеньхуа. Не одна – с одной стороны стоял как всегда хмурый Йона, а с другой – пританцовывала от радостного нетерпения Мэй. Шеньхуа была, разумеется, без оружия (во всяком случае, не на виду), а вот Йона и Мэй каждый держали "самый лучший в мире американский М-4".

   – На! – смотря в сторону, Йона сунул мне в руки телефон.

   – Камрад! Как хорошо, что ты вернулся! – Радовался в трубке голос мистера Ченга... на заднем плане кто-то вопил, как резанный... и совсем необязательно "как". – А мы тут без тебя... балуемся... немного, м-да. – Голос неожиданно стал серьезным. – Балалайка хочет с тобой встретится, Йоган. Сам понимаешь – времена сейчас не те, чтобы к этой нехорошей женщине просто так на блины хаживать – народ поймет не так-с. Даже если блины будут... – В телефонной трубке грохнул одиночный выстрел, после которого вопли оборвались. – ... со сгущенкой. Так что встреча будет на нейтральной территории, в "Белом Дельфине". Ну, там все, как положено – по десять стволов с каждой стороны. Без тяжелого вооружения. Ты кого возьмешь?

   Я? Странный вопрос...

   – Вы будете присутствовать?

   – Не-а... у меня дела, понимаешь. Так что сам – сам.

   – А госпожа Балалайка в курсе, что вы не придете на встречу?

   – Ага!

   Охренеть! Если кто понимает, то – охренеть! В такое неспокойное время босс одной группировки готов рискнуть и встретиться не с равнозначной ему фигурой – таким же боссом – а с его подручным... с неопределенным статусом! Охренеть! И это при том, что обе группировки находятся в состоянии конфронтации!

   – Возьму людей Чжу Дхе Ди, мистер Ченг, если можно.

   – Заметано! Лапшу на уши ей навешаешь – приезжай вечерочком! По пивку двинем – расскажешь, как там в горах с девочками отдохнул! Эх, молодость-молодость! Вот, помнится, когда я молодой был, произошел у нас один случай...

Глава 28

   – Ваш нож в подошве, мистер Вайс...

   Зря я тогда, в клинике семьи Ма, показал эту фишку. Зря! Сглупил, чего уж там – даже ЭТИ теперь знают. И смысла в этом ноже почти никакого – он слишком гибкий и маленький (а иначе в подошве его было бы невозможно носить). Ни для поножовщины, ни для метания он не пригоден. Так, по мелочи: веревку разрезать, горло перехватить, колбаски нарезать... Можно сказать, для того и ношу, чтобы было что при обысках вытаскивать. А все равно – неприятно.

   – Не увлекатесь, господин Повесьма. Поставленную перед вами задачу – продемонстрировать мне свою рязанскую физиономию – вы уже выполнили. – И добавил погромче, так, чтобы услышала Балалайка, скучающая в одиночестве приблизительно в центре совершенно пустого зала второго этажа ресторана "Белый дельфин". – Не так ли, госпожа Балалайка?

   – Пропустите, товарищ старший прапорщик! – Согласилась та. И тут же заулыбалась. – Здравствуй-здравствуй, Йоган!

   Да, вопиющая наглость – я опоздал на встречу с обворожительной дамой. И не просто дамой, а – главарем очень непростой, очень крупной и очень зубастой типа преступной группировки!

   А потому что – мадам Чоу!

   Ах, у Чоу Сеунга будут первые пероговоры на нейтральной территории (не понял: а колумбийцы что, не считаются?)! Ах, с этими безбашенными крейзи-русскими! Ах, сам мистер Ченг! Ах, какая честь, какая честь! Нет-нет-нет, никаких твоих старых костюмов, Сеунг! Это же русские – они, как никто другой, должны оценить голубовато-серый мундир полувоенного кроя, купленный специально для Чоу Сеунга! Специально для таких вот случев! Ах, она как знала, как знала...

   И я был не в том положении, чтобы спорить с ней: в последний раз, когда мы с ней виделись несколько месяцев назад, мы серьезно поссорились. При свидетелях – членах семьи. А мы, китайцы-корейцы... мы ж мстительные и злопамятные! Так что лучше не будить дракона, который сладко, но очень-очень чутко, спит внутри каждого матриарха семьи Чоу!

   И под ее причитания – "у тебя мало времени", "ты можешь опоздать", "опаздывать на встречи с такими людьми – верх неприличия" – меня облачали в костюм, не забывая отмечать, как угадали с размером, фасоном, кроем, цветом... тьфу! Даже искупаться не успел! Даже покушать... впрочем, может, удастся что-нибудь со стола перехватить во время переговоров – ведь они пройдут в одном из самых лучших ресторанов города!

   А тут еще и Мэй с Шеньхуа на пару стали не просто комментировать новый костюм, но и деятельно принимать участие в наряжании, не забывая поддакивать мадам Чоу и тихонько троллить меня с этим самым костюмом – Шеньхуа по своей обычной вредности, а Мэй... Мэй, такое впечатление – не специально, но очень-очень метко и болезненно. Ну, это Мэй – она такая.

   Йона отсутствовал (и слава богу!) – судя по всему, самую главную заповедь "солдат спит – служба идет" он исполнял неукоснительно и с каким-то даже фанатизмом. А может, не спать пошел, а – "на стены" "нести службу" – боеспособный состав семьи Чоу, несмотря на крайне незначительное на общем фоне количество нападений на наши активы, был настороже и "службу", как я успел заметить, нес в усиленном режме – замаскированные пулеметные и снайперские точки в "парке" и на крышах окрестных зданий, усиленная охрана, расчищенный от автомобилей внутренний двор и отсутствие припаркованных машин на улице вдоль забора...

   От Йонг ни помощи, ни поддержки не последовало. Младшая сестра скромно устроилась в уголочке пустого зала небольшого бара при гостинице "Дом Чоу", где проходила примерка, собравшая несколько членов семьи Чоу. Она отгородилась от мирской суеты любовно-матерной лирикой Бодлера и захрустела печеньками, краем глаза косясь на заботу, которой окружила меня мстительная и злопамятная "тетушка".

   Так что я закономерно опоздал на встречу. Не намного, но – все равно невежливо.

   Шепотом поздравив Повесьму с повышением, подошел к столику.

   – Прекрасно выглядишь, Йоган!

   Такое впечатление, будто она рада меня видеть! Подскочила, осторожно обняла, отстранилась, рассматривая. Глазки сияют, губки улыбаются, реснички хлопают. Ой, что-то слабо верится! Ой, что-то я нервничать начинаю...

   – При всем уважении – это мои слова, госпожа Балалайка! Мой внешний вид не идет ни в какое сравнение с цветущим видом очаровательного шефа "Отеля Москва"!

   Кстати, да. Выглядит Балалайка сегодня "на миллион" – деловой костюм с черно-серым контрастным мелким геометрическим рисунком с юбкой на полторы ладони выше колена, черные туфельки-лодочки на вполне себе аппетитных конечностях, затянутых в черные чулки с похожим рисунком... Тут все понятно – в текущей напряженной обстановке "конфликта хозяйствующих субъектов" опрометчиво ходить на шпильках или высоких каблуках. И яркие костюмы не поносишь. Так что одета Балалайка не только со вкусом и изыскано, но и крайне практично – можно сказать, в сильно недешевый городской камуфляж для бизнес-леди.

   – Ну-ну-ну... – Деланно засмущалась она (смущающаяся Балалайка – какое зрелище может быть удивительней? Ну, разве что серьезный и мрачный мистер Ченг!). – Тебе правда, очень идет! Чрезвычайно! Даже что-то напоминает, что-то знакомое. Только никак не могу вспомнить, кого...

   И эта – туда же! Лично я себя в этом костюме ощущаю доктором Зло южно-восточной локализованной версии. Или как какой-нибудь сильно похудевший партийный функционер из Северной Кореи! Полностью поседевший в борьбе за идеи Чучхе.

   Разумеется, я не стал освежать память Балалайки характерным ковырянием мизинчиком в зубах (это, а, неприлично, бэ, чревато в присутствии женщины, слегка повернутой на поведении за столом и, це, отдает каким-то ребячеством). И попытался побыстрее узнать, для чего она меня вызвала... Хотя, чего уж тут гадать – поговорить она хочет, разумеется, о моей старшей сестре, ударившейся в бега. О Рите Вайс.

   – О чем вы хотите...?

   – Я хочу поужинать, Йоган! – Перебивает меня Балалайка, радостно хлопнув в ладоши, будто вот только что ей в голову пришла эта замечательная идея.

   Хотя, признаю, идея исключительно заманчивая: Йоган Вайс голоден, как... Даже не пытаюсь изобразить энтузиазм – он из меня и так прет:

   – С удовольствием, госпожа Балалайка!

   Подзываю официанта... А-а-а, ожидаемо: нас, разумеется, обслуживает сам управлющий. Ну, дык – Балалайка ж...

   Ни Балалайка, ни я в меню даже не заглядываем... так, ради приличия бросили ленивый взгляд в огромные кожанные папки: "Белый дельфин" – весьма консервативное заведение и его меню меняется хорошо, если хотя бы раз в полгода.

   Я даже не уточняю у Балалайки, что она будет заказывать – делаю даме приятное и заказываю ее любимое блюдо – паэлья по-каталонски. Ну, так... мистер Ченг меня просто конкретно заинструктировал, как себя вести, что говорить, о чем молчать, о чем думать, а о чем даже не заикаться!

   А вот себе... со вздохом заказываю говяжий бифштекс в винном соусе и "никаких овощей!" А так хочется котлеток с толченной картошечкой! Эх! Но – увы: ради меня даже в "Белом дельфине" не станут изобретать новое "варварское" блюдо, и, во-вторых, меня и так будут минут двадцать-тридцать мариновать голодом, пытаясь доказать, что для приготовления моего "кусочка счастья" – жалкого говяжьего бифштекса – нужно вначале поймать в Австралии самого упитанного бычка, забороть его, освежевать, телепортировать освежеванную тушу сюда, в Роанапра. Ну, и быстренько кинуть на раскаленный гриль... а не достать предварительно размороженный и уже вымоченный в соусе кусок мяса из холодильника и засунуть его в сверхсовременную автоматическую духовку... которая разве сама съедать приготовленные блюда не умеет.

   – Ах, Йоган! Ты совсем не заботишься о моей фигуре! – Кокетничает Балалайка. – Паэлья – там же жиры, холестерин, масло! Так и буренкой стать недолго.

   Окидываю ее взглядом и – не разочаровываю:

   – Я не вижу причин, по которым госпоже Балалайке следует заботиться об этих глупостях! С ее великолепной фигурой и энергичностью "Отеля Москва" ни лишний вес, ни якобы вредные ингридиенты – не грозят. Особенно, энергичность "Отеля Москва". – Делаю еще одну попытку сподвигнуть Балалайку на серьезный разговор. – Этот подвижный образ жизни, энергичность и непредсказуемость действий уже ста...

   А вот – облом! Балалайка не слушает, встает, заходит сбоку, берет ладошками меня за щеки и наклоняется над моей головой. Ой! Моя "домашняя заготовка" пропадает втуне – я замолк в сильной растерянности (а кто б не растерялся, уткрувшись носом в чужую женскую грудь?!), а она несколько раз шумно втягивает воздух, уткнувшись носом в мои волосы:

   – О-о-о... "Слеза любви"! У тебя прекрасный вкус, Йоган! – Довольно, будто сама этот вкус мне привила, определяет она, возвращаясь на свое место.

   "Слеза любви"? Не понял! Да что там я! Даже наши телохранители – что мои, что Балалайки – рассредоточившиеся по залу и контролирующие друг друга, стараются не стучать сильно по полу упавшими челюстями.

   А я лихорадочно вспоминаю, где побывала моя непутевая башка за последние восемь часов – именно столько времени прошло с того момента, когда мы с Йонг сняли с себя акваланги на борту катера "Лагуны", после того, как проводили Риту. С того момента я даже искупаться не успел. И, как оказывается, совершенно зря! Чем-то эдаким от меня пахнет...

   – Вот, оказывается, куда делся тот ящичек! – С весьма многообещающей улыбкой определяет Балалайка, мечтательно смотря в окно. – Ай-яй-яй, крошка Реви... как же так, ай-яй-яй! И ведь не стыдно, наверно, да?

   А я невольно начинаю краснеть, потому что вспоминаю, где моя головушка побывала. И при каких обстоятельствах... Вот, получается, почему от Реви так приятно пахло... везде. На Шеньхуа Балалайка даже не подумает – невозможно представить, чтобы от опытного убийцы пахло хоть чем-нибудь демаскирующим... кроме редких случаев слабого (слабого!) аромата дорогого коньяка, когда я терял бдительность и Шеньхуа таки дорывалась...

   – Не лучшая компания для воспитанного приличного молодого человека, Йоган! – Отлипает взглядом от окна довольная Балалайка и смотрит на меня укоризненно. – Но не мне тебе указывать – ты уже взрослый мальчик! Вырастешь – поймешь! Ну, или объяснят, если сам не сообразишь...

   Это я-то воспитанный и приличный?! И какая тогда компания в Роанапра может считаться хорошей для наемного убийцы? И, вообще, что за намеки?!

   Такое впечатление, что Балалайка никак не может приступить к серьезному разговору – вот и "срывается" то на одно, то на другое...

   И, кажется, каким-то образом я подставил Реви. Что-то там не так с этим запахом. Какими-то своими духами меня Реви пометила, что ли?

   – Давай, пока ждем заказ, попробуем хорошего вина, Йоган! Раз уж ты так хорошо разбираешься в дорогих женских духах, то и хорошее вино ты посто обязан оценить должным образом!

   Да понял я, понял, госпожа Балалайка! Вы просто оттягиваете неприятный разговор! Вот и ищете поводы!

   Я взял единственную бутылку, находящуюся на столе и с интересом стал рассматривать этикетку. "Армениа" латиницей на черной этикетке с изображением разрезанного пополам граната. Первый раз про такое вино – "Армениа" – слышу. Правда, я и не знаток ни разу. Ни в винах, ни в духах. Тем более, женских: мой "потолок" – знание о существовании "Шанель номер пять". А про вина я только знаю, как их подавать – кто б подумал, что от работы наемным убийцей будут такие издержки... Правда, и не работа это ни разу – нам ведь за нее не платят – деньги получает семья Чоу. За еду, можно сказать, вкалывае.

   – Армянское. Гранатовое. – Объяснила женщина, с интересом наблюдая, как я, отобрав у управляющего штопор, сам открываю бутылку и сам разливаю. Надеюсь, достаточно ловко это делаю, чтобы не вызвать нареканий...

   "Армянское"? Армян? Армянастан? Это, получается, не название вина, а название какой-то страны?

   Но вино вкусное. Как компотик. Но мне, наверно, не стоит налегать – вечером будет пиво с Ченгом (его еще, кстати, как-то "отловить" надо). К тому же – пить натощак совсем плохо... Впрочем, пить вообще плохо. А уж пить на переговорах с Балалайкой – и вовсе может быть смертельно.

   – Вкусное. – Осторожно замечаю я, наблюдая, как Балалайка смакует вино.

***

   Пока не принесли заказанные блюда, мы так и сидели, перебрасываясь ничего не значащими репликами. Попыток ускорить переговоры я уже не делал. Хватило истории с духами. А ну как Балалайка опять до чего-нибудь докопается? Бокал с вином держу неправильно, волосы в прическе не так уложены. Или еще что: не так сижу, не так гляжу...

   Вот и сидели, занимаясь ерундой. Наконец, перед нами тихонько стукнули тарелки с блюдами. Наконец-то!

   М-да... Овощей мне, конечно, не клали, как я и просил, но все равно "выкрутились" – всю тарелку загадили "зеленью"!

   Балалайка легко расшифровывает мою недовольную гримасу:

   – Кислоты, содержащиеся в листьях салата, хорошо расщепляют жиры! – Настовительно сообщила она. – Так что лишние килограмы на талии нам не грозят, Йоган! Приятного аппетита!

   Вот именно, госпожа Балалайка! Вот именно! А мне жирком, как раз, обрасти и не помешало бы! В конце концов, "настоящий китаец должен быть кругленьким и плотненьким". Но спорить с ней или, упаси бог, цитировать мистера Ченга, я не собираюсь – не самоубийца. И я, неопределенно помычав и типа согласно покивав, набросился на МЯСО!

   Балалайка аккуратно работает вилкой, с неопределнным выражением на лице наблюдая за тем, как я с помощью ножа и вилки расправляюсь с остатками австралийского бычка. Черт! Приходится время от времени жевать эту траву! А то ведь опять пойдут сентенции и замечания!

   Вкусные бычки живут в Австралии! Чертовски. Даже "трава" не смогла заглушить эйфорию! Через десять минут чувствую себя слегка опьяневшим, хотя вино до этого меня даже вот на чуть-чуть "не взяло" (а чему там брать-то – мы ту бутылку едва ли на треть опустошили).

   – Что ты думаешь о произошедшем, Йоган? И, кстати, давай не так официально, ладно?

   Ну, наконец-то! Тут много ума не надо – Балалайка интересуется явно не успехами австралийского животноводства или моим впечатлением о мастерстве повара "Белого дельфина". Она спрашивает о событиях в Афганистане, после которых Рита сорвалась в бега. И вот интересно было бы узнать: ее мое мнение интересует, или все-таки впечатление, которое на Риту произвел расстрел ее группы... постановка расстрела.

   Так что говорю очень-очень осторожно, пытаясь взвесить каждое слово... хотя и перехожу на "неофициальный" тон:

   – У меня недостаточно информации, тетя Лена. Но я вижу... – Показываю подбородком в сторону ее охраны. – ... что самый очевидный вывод был неправильным.

   – Скажу тебе по секрету, Йоган, что в большинстве случаев, вопреки многочисленным цитатам всяких мудрецов... которые так любит к месту и не к месту кое-кто цитировать, первый вывод – далеко не всегда правильный. Как правило, он ошибочный. В большинстве случаев. Не знаю уж, из чего мудрецы сделали такой вывод, но видимо их мудрость ни в какое сравнение с нашей не идет. Во всяком случае, из моего опыта следует, что доверять первым впечатлениям все-таки не стоит. – Она помолчала. – А какой неправильный вывод сделала Рита... ну, когда вы с ней виделись в последний раз?

   – Очень расстроена. До слез.

   – Это понятно. – Хладнокровно кивнула Балалайка, но тут же спохватилась и пригорюнилась. – Бедненькая девочка... Но я не об этом. Что она думала?

   Вот, откуда... откуда мне знать, что думает об этом Рита?!

   Так что, как могу, пытаюсь сложить из всхлипываний Риты целостную картину, хоть как-то описывающую то, что творилось в голове моей старшей сестры.

   – Понятно. – Вздыхает Балалайка, внимательно меня выслушав. – Бредятина. Сплошная. Ну и хорошо. – И снова спохватилась. – Плохо, конечно же! Ну, ничего не поделаешь, Йоган. Надеюсь, это не толкнет ее на неправильные поступки. А куда она направилась? Не знаешь?

   – Увы, тетя Лена. Не знаю.

   – А если б знал?

   – Не сказал бы. – А какой смысл врать в очевидном, верно?

   – Очень-очень правильно, Йоган! – Покивала она. – Своих предавать – очень-очень неправильно стратегически. И очень вредно для нормальных деловых отношений!

   И слегка подвинула бокал в мою сторону. Намек понятен – наполняю бокалы вновь. Выпили. Догадливый управляющий тут же нарисовался рядом с большой сырной тарелкой.

   – Вот я, например, в отличие от всяких ходячих цитатников восточных мудрецов, никогда так не поступаю! По этому люди ко мне тянутся и мне верят. В отличие от.

   О! А вот теперь, после мяса, в голову ударило довольно чувствиельно! Странно, я думал, что так алкоголь действовать должен только натощак!

   – Да! Прекрасное вино! – Покивала со вздохом Балалайка. – Жаль, что пока сюда его доставишь – бутылка золотой становится.

***

   – О! Балалайка! Как житуха? И все такое? – Радостный женский голос. Слышно, что владелец голоса находится в приподнятом настроении.

   – Бьет ключем, госпожа Ребекка! – Другой женский голос. Спокоен, холоден, чуть надменен. – А как ваше ничего?

   – Эй-эй... ты чего так официально-то? Случилось чего?

   – Ну, мне трудно говорить дружески после того, как кто-то зажал одну упаковочку с транспортника "Селена Лоос". А я так доверяла "Лагуне"... так доверяла...

   – Эй, ты чё, обиделась, что ли?!

   – Ну-у-у, госпожа Ребекка, как вы могли такое подумать! Я – и обижаться... Фи! Я совершенно незлопамятная! И никогда ни на кого не обижаюсь!

   – Ну, давай, я тебе заплачу за утерянный груз, а?

   – Хм... какое интересное предложение. Вы, конечно же, знаете, госпожа Ребекка, сколько стоит один пузырек с этикеткой "Idylle Tear of Love", да? Нет? Сорок пять косарей он стоит, уважаемая госпожа Ребекка...

   На одном конце провода, кажется, закашлялись.

   – ... сколько там коробчек в одной стандартной упаковке обычно? Шесть, если не ошибаюсь? Нет-нет, я, разумеется, не против, если вы мне оплатите стоимость этого якобы "утерянного груза", госпожа Ребекка.

   – Да с чего такая цена-то? Ты вообще, Балалайка...! Натуральный же грабеж, епта!

   – Как это "с чего", госпожа Ребекка! Хрустальный флакон в виде капли, изготовленный из хрусталя, покрытый восемнадцатью каратами золота! Смотрим сегодняшний курс на золото... – На заднем фоне послышались тихие щелчки мыши. – О, неплохо получается!

   – Ты гонишь, Балалайка! Три с половиной грамма золота не могут стоить таких бабок!

   – Ну-у-у, госпожа Ребекка, вы, как маленькая! Три с половиной грамма золота вполне могут стоить сорок пять тысяч, если внутрь залито тридцать "кубиков" духов, которые сейчас, если не ошибаюсь... – Снова тихие щелчки. – Занимают шестую строчку рейтинга по дороговизне! При том, что на пятом месте духи в совершенно безвкусной аляповатой упаковке! А ведь там еще коробочка из натурального лакированного дерева!

   – Да не может эта вонючка столько стоить! Это... как его... маркетинговые накрутки! Спекуляции!

   – "Вонючка"? О-хо-хо... Госпожа Ребекка... Что б вы знали – цены на современные духи складывается из двух примерно одинаковых компонентов: цена собственно духов, и цена флакона. Который у "Слез любви", чтоб вы знали, является небольшим произведением ювелирно-стеклодувного искусства!

   – Слуш... может, договоримся, а? Я, кажется, вспомнила, куда эти уроды скидывали ящики, перед тем, как я их (очень, кстати, вежливо) попыталась остановить и образумить. Ну? Договримся, нет?

   – О! Отличное предложение, Реви! Кстати...

   – М? – Крайне мрачная реакция.

   – Как духи-то? Действуют? Как надо действуют?

   – Ну-у-у... – Даже не видя собеседников, можно было с уверенностью сказать, что та, кого называли Ребеккой, сильно смутилась. – Очень. Да. Очень. Прям, как не кормили...

   – Во-о-от. Это, моя дорогая, и есть то, что называют очень-очень дорогими духами. В них нет ни одного компонента, который можно было бы назвать афродизиаком. Но в комплексе, и с чувством меры нанесенные на нужные места, они действуют на окружающих мужчин просто убойно! А ты кстати...?

   – Ну... во-первых, значицца...

   – ... только надо экономно – они ж, жуть какие дорогие! И не на одежду, а на тело!

   – ... Ну, ты за кого меня принимаешь! Думаешь, я вообще?!

   – ... а вот еще можно попробовать...

   – ... ну, не думаешь же ты, будто я этого не сделала?!

   – ... а если сделать вот так...

   – ... да куда он денется...

   – ... а ты с ним пожесче!

   – ... ну, сама смотри – большая уже девочка... или объяснят, если сама не сообразишь...

   – ... ой-ой-ой, кто б говорил – устроили в городе вдвоем черт знает что!

   – ... ну, не скажи! Отношения, нуждаются в периодической перезагрузке! А ты, кстати...

   – ... да-а-а... как-то он это по свински... Но вежливость нынче – редкость! Вот я веду себя очень вежливо...

***

   – Ни черта не понимаю! – Возмутился Блэк, сбрасывая наушники на стол перед компьютером. – А вы? «Сестра Эда»? Вы что-нибудь понимаете?!

   Эда, внимательно слушавшая записанный разговор, раздраженно зыркнула на куратора, но свои наушники снала без экспрессии.

   – Да, бесполезный разговор. Но вы же не ожидали, что профессионал, подобный Балалайке, будет разговаривать о чем-нибудь важном по незащищенному каналу?

   – Надеялся. Большинство провалов у русских происходят именно вот так вот, от безалаберности на местах.

   – А провалы в нашей разведке – от глупости руководства?

   – Ну, не будем утрировать. И то и другое утверждение – слишком категоричны... – Мистер Блэк, поколебавшись, все-таки задал вопрос. – А что, действительно, бывают женские духи за такие сумасшедшие деньги?

   – Бывают и дороже. – Пожала плечами Эда и задумчиво пробормотала. – Значит, в Роанапра – еще целых пять пузырьков. Ну, один Балалайка точно себе заберет. Даже, скорее, два. Итого, остается, три. Хм... – "Боевая монашка" призадумалась, постукивая пальцем по рукоятке "Глока".

   – Ни черта не понимаю! – Снова возмутился Блэк, в недоумении рассматривая одного из лучших своих агентов.

***

   Ни черта не понимаю!

   Поболтали. Именно поболтали. Ни о чем. Без всякого "полезного выхлопа", как говорит мистер Ченг. Я так и не смог понять, зачем ей понадобилась эта встреча – ничего нового она о Рите от меня не узнала. Мне ничего нового не сказала. Ну, разве что пяток новых комплиментов, специально разработанных совместно с мистером Ченгом, услышала...

   Единственное – продемонстрировала живых и здоровых членов "группы Вайс". Якобы расстрелянных в Афганистане. Может, для того и была организована встреча? Но мне-то это знание зачем? Это надо Рите демонстрировать, а не мне! Или предполагается, что у меня есть канал связи со старшей сестрой, и я донесу до нее эту радостную весть? Так ведь нет у меня никакого канала. Да и зачем он мне – если Рита захочет пообщаться, то скинет контакты и пароли на электронную почту и все. А так я – знать не знаю, где ее сейчас носит!

   А теперь – следующая проблема. Госпожа Оуян, секретарша Ченга, сообщила, что босс отсутствует в Роанапра. А где он, не знает даже она. Скорее всего, правда не знает. Но как мне теперь выполнить приказ Ченга и "двинуть по пивку" в его компании?

   Звоню Ченгу. Уточняю. Оказывается, приказ никто не отменял и меня по-прежнему ждут "на пиво". И узнаю, что Ченг сейчас даже не в Таиланде! Разумеется, по телефону он мне сообщать о своем местоположении не собирается:

   – Сходи-ка на крышу, камрад!

   Личный вертолет Ченга стоял на крыше офиса. Кстати, "холодный" – как минимум сутки им не пользовались – пилот только сейчас начинал прогревать двигатель... или как это там называется?

   Получается, мистер Ченг перебазировался туда, где он сейчас меня ждет, другим транспортом? Или вертолет меня тут ждал уже давно? Или мистер Ченг уже давно находится... там, где он находится?

   – Куда летим? – Спросил я по внутренней связи, покосившись на Йонг, осваивающую шикарный кожанный салон. В данный момент она хладнокровно рассматривала содержимое небольшого бара.

   – Сингапур, сэр! Три-четыре часа, сэр!

   Ого! Вот это мистер Ченг забрался!

   – Йонг, я вздремну тогда, ладно?

   Она только кивнула рассеяно, без особого интереса щелкая по каналам телевизора, встроенного в потолок салона. Пристроив голову к ней на коленки, я почувствовал, как она запустила пальца в мои волосы. И закрыл глаза... Блаженство!

   Очень сильно надеюсь, что Ченг не будет возражать против ее присутствия. В конце концов, наливать ей пиво никто не собирается. Да и я смогу без палева покурить – типа за компанию с мистером Ченгом – уже две недели терплю с того момента, когда смог сходить "в дозор" и там стрельнуть у Леденёва сигаретку... так потом пришлось кросс по горам для себя устроить (типа во фланговом охранении) и ртом дышать, чтобы запаха не было. Не "ментолом" же закусывать – это все равно, что сообщить окружающим о намерении скрыть какой-то запах.

   В самом крайнем случае скажу, что взял ее с собой в качестве своей охраны. А что! Если меня уже "не зазорно" выставлять вместо босса на переговоры с самой Балалайкой (пусть и прошли эти переговоры, на первый взгляд, безрезультатно), то и какая-никакая, а свита с охраной мне теперь тоже положены по статусу! Ну, типа, свои же не поймут! А то, как выглядела со стороны наша с Балалайкой беседа, уже сейчас должно вовсю обсуждаться если не в "Желтом флаге", то уж в других местах Роанапра – точно!

   Кстати, если подумать – тоже могло быть одной из целей, поставленных Балалайкой перед встречей. Например, создать впечатление, что приближенный мистера Ченга, Йоган Вайс наставлет "рога" своему шефу.

***

   Ровно через три часа, когда мы подлетали к Сингапуру, Йонг стала осторожно массировать мои уши. Если кто не знает – самый лучший способ, чтобы проснуться... ну, ладно-ладно, на третьем месте после ледяного душа и вопля «Рота подъем! Тревога!»

   Информационная строка на мониторе телевизора, транслирующего какой-то новостной канал, показывала "23:41". Будем считать, что это один из местных каналов. Или находящийся в том же часовом поясе.

   Сингапур ночью с высоты птичьего полета. Шикарно! Красотища! Даже с Йонг на минуту слетела ее фирменная невозмутимость – девочка прикипела к иллюминатору, рассматривая огни огромного города-государства.

   Разумеется, вертолет стал облетать Сингапур по кромке побережья, не проходя над сушей. Как сообщил пилот, мы направляемся к загородному пляжному клубу "Танджонг". Я попытался представить себе подобный казус – "загородный" клуб на территории государства, являющегося одним огромным сверхгустонаселенным городом!

   Оказалось, возможно и такое. Даже в Сингапуре. Остров Сентоса – остров-парк. Площадь – всего пять квадратных километров, но для Сингапура, значительную часть своего бюджета тратящего на покупку земли и почвы у других государств и "намыв" дополнительных площадей, и это – огромные пространства.

   И на острове Сентоса эти драгоценные площади заняты не офисными, промышленными или жилыми зданиями, а отданы под парки развлечений, клубы, музеи и аквапарки. Так что вполне можно назвать все, здесь находящееся, загородным.

   Вертолет как-то торопливо зашел на подсвеченную площадку перед ярко-освещенным трехэтажным зданием и сравнительно жестко плюхнулся на грунт – такое впечатление, что пилот сам уже соскучился по ощущению тверди под ногами. Других построек (во всяком случае, освещенных) я ближе двухсот двадцати метров не заметил. Действительно, "загородный" клуб. Правда, тут кромка прибоя всего в ста метрах...

   Толпа человек в пятьдесят ритмично шевелилась на ярко-освещенном танцполе перед зданием. Стих шум винтов и в салон проникло быстрое ритмичное "бум-бум-бум".

   Китаец лет двадцати в цветастой рубашке и шортах подбежал к вертолету и откатил дверцу салона. В лицо, как мягкой подушкой, ударило влажным теплым воздухом. Неприятно после кондиционируемого прохладного салона. Очень. Я почувствовал, как ненавистный костюм почти мгновенно пропитывается "росой"... Что делать, против физики не попрешь: с двадцати градусов в очень-очень влажные тридцать.

   Одна надежда – на обещанное холодное пиво.

   – Мистер Вайс, госпожа Йонг! Наконец-то! Проходите-проходите!

   Парень попытался поухаживать за Йонг (понимаю, конечно, но...), помочь ей вылезти из вертолета, подав руку, но я его не очень вежливо отпихнул, подхватил Йонг за талию и поставил довольную девушку на землю... вот, кстати, она поступила очень предусмотрительно (будто знала!) – воздушное легкое черное коротенькое платьице с открытой спиной.

   – Добро пожаловать! – Продолжал встречающий, ничуть не обидевшийся... Ба! Да он же косой! – Вас уже все заждались!