Текст книги "Прозрачные воды южных морей (СИ)"

Автор книги: Артур Прядильщик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 39 страниц)

   Ну, вот – опять! Опять дурь! Надо срочно принимать меры – иначе мадам Чоу таки добьется своего!

   Когда я обернулся к Мэй Цзян – меня ждал сюрприз. Девушка уже была "упакована" – во рту кляп, руки связаны. Глаза сухие – в глазах жгучий интерес и ни капельки страха. Может, подстава? Может, тюкнуть ее, да тут оставить? Но если б подстава – она хотя бы пыталась страх изобразить, хотя бы глазки прятала бы...

   – Ты взял на себя ответственность – тебе ее и тащить. – Пожала плечами Йонг, поймав мой недоумевающий взгляд.

   Не понял. Йонг решила, что я эту девочку для личных постельных утех забираю?! Хорошего ж она мнения обо мне!

   После этого была скучная и неинтересная эвакуация прямо из окон небоскреба. Скучная и неинтересная потому, что азы скалолазания нам уже преподали – именно для этого и арендовали комнату на шестидесятом этаже небоскреба в двух кварталах.

   Вытащить из тележки, в которой мы перевозили посуду для сервировки, веревку и карабины. Быстро зашнуроваться. Йонг открыла окно и хладнокровно полезла вперед. Несмотря на слова про "взять на себя ответственность", Мэй Цзян спускалась вместе с ней – все-таки они в сумме легче, чем я вместе с кем-нибудь из них. А рисковать там, где без этого можно обойтись – глупо.

   Я все это время спокойно действовал на нервы двум оставшимся членам семьи Ванг. Писк в гарнитуре и голос:

   – На земле. Чисто. Спускайся.

   Хотелось сказать остающимся господам что-нибудь пафосное на прощание, но – удержался. Потому что глупо. Подошел к ним поближе (они и не дернулись – так как до этого я и так ходил туда-сюда, типа нервничал), взмах рукой – оба валятся вперед, на стол.

   Ничего смертельного – металлические шарики от подшипника. Дюймовые. С десяти метров спокойно заколачиваю гвозди с их помощью. Так что можно сказать – эквивалент удара молотком. Несильный. Ну, не оставлять же этих в сознании. Вдруг кто-нибудь захочет погеройствовать и попытается обрезать трос, когда я буду спускаться?

   И полез в окно. Посмотрел вниз... страшно. Около полутора сотен метров. И я не знаю, какие блоки нужно снимать, чтобы не бояться такой высоты! А Шеньхуа, например, цокала каблучками по бортику крыши. Триста семьдесят четыре метра. Триста семьдесят четыре! И хоть бы хны! Она, правда, в тот момент была чуть-чуть косая, но вряд ли это умаляет ее силу воли и то, что принято называть «железными яйцами».

   +++

   Десять минут перемещений по самым глухим подворотням – и мы остановились в узкой щели между ресторанчиком и магазинчиком. Чем хороши такие подворотни – люди сюда выходят только по надобности – покурить, мусор выкинуть, товар разгрузить. А не когда приспичит левой задней пятке, как в жилых домах. А уж вечером не выходят вообще.

   Я снял с Мэй Цзян маску и бандану с кошачьими ушками. Ну – так себе. На мой вкус – слишком широкоскулая, глаза посажены далеко друг от друга, нос... не очень, слегка приплюснутый. И зубы – кривые... ну, так девочка не на курорте росла – питалась, чем придется, зубы чистила далеко не каждый день. Точнее, росла-то она на курорте, но не в качестве туристки. И волосы под косынкой свалялись. И... вообще – Йонг гораздо симпатичнее и милее. А уж Маргарита... А уж Шеньхуа... И Реббека... ну, не будем о грустном.

   После этого освободил ее от веревок. И приказал присесть на корточки. Сел рядом и разложил перед ней на ее же бандане добычу – в Гонконге даже ночью светло так, что можно читать газету. Даже в такой подворотне. Так что все было прекрасно видно.

   – Смотри, Цзян. – Я подвинул к ней наручные часы. – Вот эти часы – дешевка. Всего-то по двадцать-тридцать тысяч баксов за штуку. Ну и продать ты их сможешь, максимум за две-три тысячи. А вот эти часики... – Я поднял за цепочку часы-луковицу покойника Ванга. – Стоят четыре миллиона долларов...

   Глазки Мэй Цзян почти явственно зажглись и добавили в цвета ночного мегаполиса зеленоватые оттенки (под цвет самых желанных банкнот в мире, наверно). Мэй с надеждой посмотрела на меня – отдаст или не отдаст? Я с широкой улыбкой (которую, правда, она не могла увидеть под маской) протянул ей часы и уронил в инстинктивно подставленную ладошку:

   – ... И долларов не гонконгских, а нормальных, американских. Называются они "Платиновое мировое время", сделаны домом "Патек Филипп"... А то вдруг тебя перекупщики обмануть захотят!

   А вот мое подмигивание она разглядела. Зарделась, заулыбалась, закланялась:

   – Спасибо, господин!

   Черт! Даже неудобно себя чувствую! Даже какой-то стыд в душе ворохнулся!

   – Беги, Цзян! Беги!

   Быстро собрав добычу, девочка буквально испарилась из подворотни.

   – Не понравилась? – С совершенно искренним сочувствием спросила Йонг, снимая маску и расстегивая сумку с одеждой.

   +++

   Йонг постоянно забегала вперед и заглядывала мне в лицо своими большущими наивными глазами. Наконец, я не выдержал и объяснил:

   – В этой девушке было что-то странное. Мне показалось, что будет правильным "отложить" ее на некоторое время.

   – Ее личность быстро установят. – Возразила Йонг. – Ее наняли официально, со всеми документами. А как только она продаст часы, разрекламированные тобой – найдут в два счета. И не полиция, а наша "зачистка".

   – Вот заодно посмотрим – есть ли у нее мозги. – Кивнул я. – Но если умудрится продать часы Ванга хотя бы за четверть цены и не попасться, то сможет залечь на дно надолго – денег у нее на это хватит. К тому же – это дополнительный ложный след в никуда. Вдобавок к тем, что мы оставляли до этого.

   – Братик! – Воскликнула Йонг. – Ты такой умный!

   Издевается, мелкая... По-доброму, но – издевается.

   – Ага. Шеньхуа меня похвалит. Типа того.

   Йонг не удержалась и скривилась. А потом обиженно на меня посмотрела. Не удержался – потрепал по голове.

   Мы спокойно и незаметно смещались от делового центра города к спальным районам. Как обычные горожане, используя метро и автобусы.

   +++

   Вообще, в глобальном смысле, Шеньхуа – это в чем-то даже хорошо. Она является таким наглядным доказательством, что палачи Триад все-таки доживают и до такого возраста. Так что Йонг из «школьницы с пушками» имеет шансы вырасти в «студентку с пушками», а потом и во «взрослую красавицу с пушками». Ну и стать в перспективе китайским Джеймсом Бондом в юбке. А если она еще и получит такие же внешние ТТХ, как и Шеньхуа...

   К тому же ("а вот тебе другая польза!") Шеньхуа – это предупреждение о том, каких тараканов в голове можно вырастить.

   Правда, есть и минусы. Шеньхуа во всю со мной флиртует. Я обратил внимание, что почти изнасиловать она меня пытается только в присутствии Йонг, а в ее отсутствие... ну, так... слегка. Чтоб не расслаблялся. А еще она напивается, расслабляется, веселится и ведет жизнь очень дорогой эскортницы...

   Но стоит щелкнуть пальцами – выполнит любое распоряжение. Потому что Хранитель Веера.

   Ей бы отмороженности поменьше... уж я б не щелкал!

   +++

   – А-а-а... это вы! – Шеньхуа открыла дверь в одном прозрачном беленьком пеньюарчике, который даже ягодицы только на половину «прикрывал» (скорее всего, был верхней частью комплекта).

   После этого нас с Йонг обдало волной ядреного перегара.

   Ну, вот – сглазил!

   – Отстрелялись? – Она зевнула. – Типа того?

   Это было странно – от Шеньхуа разило перегаром, но была она адекватна и достаточно вменяема.

   Зашли в квартиру. Эту квартиру Шеньхуа сняла в самом начале операции. И квартира эта была "чистой" – она задумывалась, как последняя наша база в Гонконге.

   За спиной Шеньхуа виднелась залитая кровью спальня.

   – А это что? – Я ткнул в ту сторону. – Развлекалась? Зачем взяла работу на дом?

   Вообще-то я разозлился. И не скрывал своей злости. Но – это же Шиньхуа:

   – Ну, не ревнуй меня к этому "мясу", мой сладенький! – Простонала она, повиснув на мне и чуть не свалив. – Как бы я еще сняла похмелье, если б хорошенько типа не потрахалась, а? А ты был в этот момент где-то далеко-о-о... И блоха на меня так смо-о-отрит... Типа ревну-у-ует ко мне моего типа сладенького! – Плаксиво стала жаловаться она, но посерьезнела. – Не... уже не блоха. Говори, Йонг.

   – По утрам – не пить спиртного! – Твердо потребовала Йонг, исподлобья смотря на пьяную наставницу. – Ты обещала!

   – Жесто-о-окая! – Заныла Шеньхуа. – Сеунг! Не женись на ней – она зла-а-ая! На мне женись – я типа хорошая! Я тебя по девочкам отпускать буду. А хочешь – по мальчикам! Типа того.

   С повисшей на мне Шеньхуа, я все-таки добрел до двери в спальню и заглянул внутрь.

   М-да... сурово. И к вопросу о величине тараканов в голове Шеньхуа.

   Голова "Красного жезла", Джемин Ванга, стояла в вазочке с фруктами на прикроватной тумбочке, а обнаженное обезглавленное тело, раскинув в стороны руки и ноги – валялось на огромной разобранной кровати. Из одежды – одни носки.

   Джемин Ванг решил отметить удачное устранение главы клана. И, возможно, алиби себе обеспечить хотел – якобы, с дорогой проституткой в это время кувыркался. Так, на всякий случай. А может, просто не смог устоять перед напористой сексуальностью Шеньхуа. Так и было задумано. Но я не предполагал, что Шеньхуа притащит его сюда, а потом устроит такой мясной цех!

   – Умывайся и одевайся. Семь минут.

   Во время выполнения работы Хранитель Веера может приказывать что угодно и кому угодно. И – что характерно – его приказы будут выполняться. Почти беспрекословно. В том числе и номинальным наставником – Шеньхуа. Сама Шеньхуа, кстати, об этом и рассказала. С большим-большим намеком постреливая глазками.

   – Ага... – Шеньхуа не преминула лизнуть меня в ухо. – Ща. Только лизну своего сладенького... Типа того. В щечку. А если хочешь, то могу и не в ще...?

   – Три минуты.

   Руки разжались, и Шеньхуа молча исчезла в ванной. Зашумела вода.

   Да, это опьяняет, как я уже и говорил. Крышу такая покорность машины для убийства сносит только так...

   Одно является для меня спасением – фантомная боль от попадания пули в чужое тело. Эта боль не даст мне возможности ощутить себя неуязвимым нагибатором и, самое главное, не даст мне стать отморозком, опьяненным собственными суперспособностями. Или моральным уродом, думающим, что чужие жизни – это так, пшик.

   Я уже видел, как работает "в поле" со своими ножами-кукри Шеньхуа. И мне тогда поплохело. Не потому, что она делала это мастерски (хотя, вытворять ТАКОЕ двумя черными железками обычному человеку не под силу), а потому, что делала это как-то слишком просто и обыденно. "Хрусть!" между пластинами бронежилета – и пошла себе дальше, покачивая крутыми бедрами, не оглядываясь. Как от мухи отмахнулась. И нож озабоченно так рассматривает – не поцарапала ли? И пиджачок – не испачкался ли? Фух, чистенький – какое облегчение!

   Меня тогда порадовала реакция Йонг – она смотрела на Шеньхуа безо всякого восхищения. Но и без брезгливости. Хмуро смотрела. И это было правильная реакция.

   Правда, была и тут лазейка, которая позволит мне легко превратиться в эталонную паскуду. Можно смалодушничать и стать сверхосторожной сволочью, убивающей только с помощью Йонг и Шеньхуа. Тогда самому на спусковой крючок нажимать не придется.

   Глава 9

   Старший инспектор полиции Ченг Вэй обтекал. Не в том смысле, что его облили помоями. Хотя, фигурально и в каком-то смысле – очень близко. А в том смысле, что в данный момент обильно обливался потом.

   Правда, метафорически его сейчас, действительно, обливали помоями, да.

   Он стоял навытяжку, поедая глазами огромный белый цветок с пятью лепестками на красном круге – герб Гонконга. И пытался вспомнить, что же это за растение. Под гербом сидел его начальник. Но на начальника Ченг Вэй смотреть очень не хотел – в конце концов, под мышкой увесисто греется его верный "Кольт" и если он посмотрит вниз, под герб, то может и не сдержаться.

   Очень уж тогда захочется ему выхватить ствол и жахнуть в чуть одутловатую злую рожу главного инспектора полиции Марка Ву, а потом... А что потом? А потом, наверно – сунуть еще горячий ствол в рот и жахнуть уже в другую сторону – иного выхода не будет.

   Как бы еще герб Гонконга не заляпать – герб-то ни в чем не виноват. Да и красивый он, герб.

   Ну, не объяснять же коллегам, которые влетят в кабинет после выстрелов, что все они проданы и куплены по нескольку раз и все, на что их хватает – ловить мелких воришек и тех, на кого укажут "дядюшки". Чего объяснять-то – все и так это знают!

   И уже несколько самострелов было. И записки офицеры оставляли, и видеообращения на ютубу выкладывали, и... много чего делали. Результат – нулевой.

   А сейчас старшего инспектора Ченг Вэя песочили. С чувством, толком, расстановкой. С извращенным начальственным удовольствием.

   Не исключено, кстати, что Марк Ву тоже хотел выхватить свой табельный, и тоже хотел жахнуть. Но – вот ведь – сдерживается человек! Терпит! Берите пример, старший инспектор!

   Ченг Вэй, как и положено настоящему китайцу, на которого кричит начальник, широко улыбался.

   Прямо его обвинить было не в чем. Но очень-очень-очень хотелось! Это желание было огромными иероглифами написано на грозном челе Главного Инспектора... на которое Ченг Вэй смотреть не хотел.

   Итак, первое! Ченг Вэй "пролез без мыла", когда семья Шикай искала консультанта по финансовым вопросам.

   Но ведь прямо ему никто этого не запрещал! Он даже запись в журнале дежурного по Управлению сделал. И рапорт подал! Ну, да, не за семь рабочих дней, как требовалось по правилам, а за три часа. Но что было делать, если решение надо было принимать мгновенно! Так что утритесь, господин капитан! Виновата бюрократия!

   Второе. Присутствовал при убийстве Чо Ванга и управленческой верхушки семьи Шикай.

   Но мог и не присутствовать, и тогда полиция не имела бы права врываться в "Инди-хоум" (частная собственность, отсутствие "сигнала") и изымать чистые и нетронутые записи с камер наблюдения и исследовать переговорный зал, заполненный трупами, пока его "случайно" не затоптали хозяева. Дело, господин капитан, так и так заводить бы пришлось! А сейчас фактологическая база куда как обширнее, так как семья Ванг ничего «под ковер» замести не успела – группы спецназа в сопровождении представителей Прокуратуры (ну, Ченг же не дурак – звонить только в родное полицейское управление... он еще анонимный звонок куда следует сделал!)

   Третье. Не смог предотвратить убийство восьмерых (восьмерых!) очень-очень высокопоставленных людей...

   Инспектор Ченг вспомнил изящную фигурку, ее стремительно-плавные движения, невероятную гипнотизирующую пластику. А так же скорость, нефиксируемую глазом, и ужасающее ощущение, как смерть пронеслась мимо, собрав нужный ей урожай. Но пронеслась мимо не потому, что ты такой крутой, ловкий и изворотливый, а потому, что – как тот индеец Джо – никому оказался не нужен. Не за тобой приходили.

   А потом он вспомнил, как его тело само выронило пистолет, само рухнуло в кресло, а чьи-то руки очень быстро и профессионально обшарили его... А потом – щелк – и темнота.

   А ведь тот, второй, практически спас его! Полицейский Ченг не сдержался бы – полез бы на рожон. И плевать, что перед ним Палач Триад! Плевать! Полез бы с пальбой и лег бы там же с метательным ножом во лбу... Это ж полицейский рефлекс, который ничем не вытравишь! Спасибо этому, второму! Огромное человеческое спасибо! И ведь он разобрался сходу, врубился как-то! Понял, что у полицейского в его положении просто не будет иного выхода!

   А капитан все бушевал и начинал терять берега...

   Четвертое. Непутевый младший брат несколько лет назад пошел по кривой дорожке.

   Связался (предположительно) не с теми людьми, подставился (возможно), убил (Не доказано! По перерезанному горлу ведь не узнаешь, кто это сделал!) напарника, поубивал (опять-таки – предположительно! Калибр не соответствовал табельному пистолету инспектора полиции Чанга Вайсана) еще несколько невинных человек, включая тогдашнего начальника управления и двух его замов. У невинных людей, правда, откуда-то был чемодан, забитый аккуратными пакетиками с неустановленным порошком белого цвета... И был там еще один чемодан, плотно набитый какими-то зелеными бумажками. Но это уже мелочи. К тому же, второй чемодан пропал. Вместе с младшим братом. Потом чемодан и брата искали всей полицией Гонконга. Даже с материка оперативную бригаду прислали. А этот хитрец...

   Ченг Вэй даже нарушил данное себе слово и все-таки посмотрел на капитана. Предупреждающе – тема про младшего брата была запретной. Против Ченга Вайсана не осмелились выдвинуть никаких обвинений, оформив "пропал без вести, возможно похищен". Только благодаря этому его старший брат, Ченг Вэй, смог дальше служить в полиции. Но отстраненным от дел просидел, конечно, полгода, пока велось расследование... больше похожее на китайскую оперу – столько там было пафосных жестов, героических поз, грозных взглядов и велеречивых монологов-отчетов.

   И когда кто-то в присутствии Вэя поднимал эту тему, то рисковал заработать совсем не аплодисменты.

   ... сейчас тискает красоток в какой-нибудь Флориде или в Австралии, прожигая ворованные у наркодельцов денежки!

   Капитан осекся, поймав построжевший взгляд своего подчиненного. Но тут же нашелся и постарался набрать прежний напор.

   Пятое. Примет преступников практически нет.

   Вообще-то, старший инспектор Ченг был в плохом настроении, к шуткам не располагавшим. Но все равно приложил массу усилий, чтобы не рассмеяться в голос: по описанию свидетеля, хоть что-то сумевшего рассказать, искать сообщника убийцы, действительно, будет тяжеловато. А больше про этих двоих сказать никто ничего не мог – совершенно усредненные официанты, похожие на остальных.

   Шестое. До сих пор не удается найти Чжимин Ванга...

   Вэй снова посмотрел на капитана, но на этот раз, как на идиота. Откровенно и не скрываясь. Причем тут он, Ченг Вэй? Вот уж тут к нему, Вэю, даже косвенных претензий быть не должно! Он тут вообще не при делах! Чжимин Ванг исчез с концами за три часа до убийства, а Ченг Вэй его вживую даже и не видел – только на фотографиях из досье.

   Все это была лирика. Капитан Марк Ву орал на подчиненного потому, что часом раньше кто-то другой по тому же поводу орал на самого капитана. Ченг Вэй не знал, кто конкретно орал на капитана, но в самом факте не сомневался. Но, все равно, не испытывал к Марку Ву ни капли сочувствия.

   +++

   Пляж в километре от вьетнамского городка Ха-Тьен. Очищенный от мусора и просеянный песок, пальмы, многочисленные кафе, крохотные магазинчики, здание отеля в ста метрах от берега.

   Прозрачная чуть зеленоватая вода Сиамского залива, легкий ветерок, шум накатывающих на берег волн – сегодня было неспокойно, волнение под четыре балла.

   Неплохой сервис, предоставляющий любые напитки, тенты, лежаки, тапочки, очки... Водные развлечения: гидроциклы, катамараны, "бананы", "таблетки", акваланги, яхты... Сговорчивые девочки (для одиноких туристов), услужливые мальчики (для скучающих туристок). Все включено!

   Мы валялись на лежаках в тени пальм. Просто валялись. Ни тренировок, ни лекций, ни избиений от Шеньхуа. Последняя, строго исполняя обещание, данное Йонг, не пила по утрам.

   Она пила по вечерам. Бухала, квасила. В дымину, в дупель, в умат. А утром мучилась головой и печенью, и говорила, что лучший способ снять похмелье у "молодой красивый китайский девушка" – как следует оттрахать, типа того! "Спаси меня, моя белочка! Мой беленький Вайсик!"

   Вокруг тут же закрутились местные парни по этой самой части... специалисты по лучшему способу снимать похмелье с девушек. Другие мужчины-туристы, ясное дело, в качестве "анальгина" "не канали" – рыхлые бледные европейцы, такие же рыхлые, хоть и смуглые, китайцы... Ну, а местные ребята хотя бы поддерживали форму тяжелым физическим трудом на ниве туристического бизнеса.

   Хорошо, что номера в гостинице у нас были отдельными. По билетам и документам мы с Йонг тут вообще отдельно от Шеньхуа находились.

   Городок Ха-Тьен был выбран неслучайно – всего два километра до границы с Камбоджи. В случае каких-либо проблем можно будет сдернуть в неспокойные джунгли Камбоджи прямо с пляжа. А там, в джунглях, уже припрятан контейнер с одеждой, оружием, документами и деньгами. Но при плановой эвакуации этот герметичный контейнер не понадобится – будет лежать дальше, дожидаясь своего часа.

   В данный момент проблема была только одна – переживающая жесточайшее похмелье "молодой красивый китайский девушка", Шеньхуа. Она лежала в паре шагов от нас с Йонг и с особой жестокостью и цинизмом морально уничтожала очередного хахаля. А поскольку в процессе у нее болела голова, то за своим словарным запасом она не следила – туристы с детьми перемещались подальше, а другие, напротив, придвигались поближе в надежде на мастер-класс изящной китайской словесности.

   Но, на мой взгляд, морали и самоуважению этого жалкого существа, по ошибке обладающего яйцами, ничто уже не угрожало. По причине отсутствия. Ну, откуда взяться этим качествам у откровенного альфонса и нахлебника, который стал клянчить деньги на следующее же утро, едва Шеньхуа продрала глаза? Еще и дурак – его коллеги уже позавчера смекнули, что с богатой красивой китаянки ничего стрясти не удастся... Шеньхуа, по-моему, сама кого-то из них раскрутила то ли на ужин, то ли на завтрак. Чисто из принципа.

   И поскольку свою дозу антиопохмела девушка утром не получила...

   – Йоган! Рассолу! – Застонала Шеньхуа, когда расстроившийся молодой вьетнамец убрел куда-то в сторону отеля. – Рассолу, типа того!

   Я уже говорил, что семейные отношения в клане Чоу крайне запутанны и сложны? Вот именно сейчас я чувствовал, что не могу послать в пешее эротическое путешествие своего "дальнего родственника" и наставника, Черного Веера Шеньхуа. А если попытаюсь, то это ей будет только в радость. И пойдет она по указанному маршруту в моем сопровождении. При этом я буду идти впереди и показывать дорогу. Еще и Йонг может попасть рикошетом.

   Мне оставалось только вздохнуть, подхватиться с лежака, поправить широкополую шляпу, которая сползла с головы дремлющей Йонг, и отправиться в сторону пляжного кафе.

   В кафе сегодня утром была смена одного из немногих нормальных местных ребят, не промышлявших откровенной проституцией – Тон Ван Бао. Мой ровесник. Тезка бармена из "Желтого флага", между прочим. Ну, и его соотечественник заодно. Но глупых вопросов о родстве я задавать не стал – разумеется, никаким боком не родственник. Всего лишь имя совпадает. Сплошь да рядом...

   – Красивый девушка – голова бо-бо?! – Приветствовал он меня на неплохом английском. – Почему не вылечишь красивый девушка? Тем самым способ, о который мечтает весь пляж?

   – Рассол подходит для этих целей лучше.

   – Ай-яй-яй! Йохан! Такой девушка протягивает тебе свой любовь. А ты отталкивать любовь такой девушка! Уж сколько она тебя просить-умолять, – Бао протянул одну руку вперед и тоненьким голосом передразнил. – Вылечи, Йохан! Вылечи меня скорее!

   Тем не менее, он уже споро начал готовить какую-то смесь. Быстро и сноровисто. Могу предположить, что смесь эта пользуется тут особой популярностью. Наверно, на каждом курорте есть какая-то своя особая дрянь для подобных случаев.

   – Иди-иди, Йохан! Успокаивай девушка! Коктейль я сам принесу...

   – Сам иди! Я лучше тут подожду. Она мне мозг выест, выясняя, когда же я принесу ее антиопохмел...

   – Не умеешь ты с женщинами...

   – А то ты умеешь. – Хмыкнул я.

   – Умею! – Он стукнул себя кулаком в грудь. – Но не хочу! – Уточнил он прежде, чем я успел открыть рот для логичного предложения прогуляться к Шеньхуа вместо меня. – Моя Ди Тхи Зунг такая... такая...

   Старая история. Ну и ладно – послушаю еще раз. Лучше послушать безобидные эротические фантазии студента Хошиминского университета медицины и фармацевтики, чем слушать нытье Шеньхуа, по своей противности соперничающие с криками чаек.

   Какой-то турист, растекшийся по барной стойке, захрюкал, пытаясь скрыть смех. Это он зря – насколько я успел узнать Бао, теперь в коктейлях этого господина будут совершенно случайно присутствовать лишние ингредиенты.

   Не злите бармена! Особенно, если он – студент-фармацевт на подработке!

   – Вот такая же кроткая и маленькая, как твоя подружка. – Мечтал Бао. – Та, которая поменьше, разумеется. И такая же вежливая и добрая. А еще ласковая, отзывчивая...

   Отключив органы слуха, я подпер голову кулаком и стал следить за отдыхающими Йонг и Шеньхуа. Мужчины обходили их (точнее, Шеньхуа) по огромной дуге.

   И это несмотря на внешность Шеньхуа! Которая сейчас вполне успешно косплеила принцессу Лею, залетевшую к хаттам на подтанцовки. Смотрелась наставница Черного Веера шикарно: смуглая атласная кожа, сильное гибкое тело (при этом – ни одной резко очерченной мышцы), черные волосы, убранные в длинную косу...

   На ее фоне, увы, терялась маленькая девочка Йонг в закрытом простом зеленом купальнике – соперничать с Шеньхуа она не могла ни по одному из параметров.

   Разумеется, время от времени я не забывал кивать, угукать и агакать на слова Бао, рассыпающегося соловьем в комплиментах к Йонг. Нормальный парень – воспылал чувствами не к роскошной Шеньхуа, как подавляющее большинство окружающих самцов, а к маленькой скромняге Йонг. Сразу видно – наш человек!

   Кстати, некоторые перлы не мешало бы и запомнить. На будущее. Когда Йонг вырастет и все у нее вырастет таким же (а может и лучше!), как у Шеньхуа... Или когда будет не в настроении – в качестве средства к спасению.

   С запотевшим бокалом я вернулся к девушкам. Йонг на своем лежаке свернулась калачиком, уронив шляпку на песок. Поставив бокал на столик рядом с Шеньхуа (звякнув при этом, чтоб это действо не осталось незамеченным), я поднял шляпку и укрыл девушку огромным цветастым полотенцем – все-таки она китаянка и для нее местная жара совсем не пекло, как для меня.

   Сзади неопределенно хмыкнула Шеньхуа, а когда я обернулся к ней, открыла рот с явным намеком:

   – А-а-а...

   Мысленно ругнувшись, я подхватил бокал и поднес соломинку к ее губам... Минус полчаса. Придется теперь стоять над ней и держать этот чертов бокал! Потому что она, зараза такая, будет тянуть и тянуть удовольствие! И под удовольствием я подразумеваю не только вкус рассола, но и издевательство над подопечными...

   Иногда я даже забываюсь и начинаю мысленно возмущаться, почему это она к Йонг так не докапывается, как до меня! Хоть это и плохо с моей стороны, и несправедливо – Йонг тоже перепадает от щедрот наставника.

   А я-то хотел, пока Йонг спит, на гидроцикле погонять!

   Наконец, огромная тайваньская комариха соизволила высосать бокал до дна. Даже льдинки не уцелели. Но моим планам покататься по волнам на "водном мотоцикле" сбыться было не суждено...

   – Я сегодня ухожу. – Послышался абсолютно серьезный и спокойный голос Шеньхуа, когда я аккуратно стал отступать от вроде бы задремавшей женщины. – У меня типа своя работка образовалась. Сеунг, ты мне про эту Мэй Цзян все рассказал?

   – Абсолютно. – Удивился я.

   Еще раньше я удивился неподдельному интересу, проявленному Шеньхуа к гонконгской девушке-воришке, умудрившейся отжать часы у самого Чо Ванга.

   – Йонг! – Шеньхуа бросила свою шляпу в Йонг... попала, разумеется, точно в нос. – Хватит типа притворяться – сначала понаблюдай за своими спящими сверстницами, а потом типа изображай тут!

   – Понаблюдаю... – Промямлила якобы заспанным голосом Йонг. – Я за Сеунгом понаблюдаю. – И с непонятной интонацией, смотря прямо на Шеньхуа, добавила. – Он когда спит – такой лапка!

   Наверно, она хотела сказать что-то неприятное для Шеньхуа, но та даже бровью не повела:

   – Что ты скажешь про эту Мэй Цзян?

   – Странная. – Пожала плечами Йонг. – Боялась нас, но как-то странно. Будто заставляла себя бояться. А на самом деле ей было пофиг.

   – Сеунг!

   – А?

   – Ты, блин, не мог ее типа пораньше найти, а?! – Совершенно неожиданно взъярилась Шеньхуа.

   – В смысле?

   – Годика три-четыре назад! Типа того!

   Я чего-то сильно не понимаю. Посмотрел на Йонг, и та ответила мне таким же удивленным взглядом. И, не стесняясь Шеньхуа, покрутила пальцем у виска.

   +++

   Дверь в кабинет капитана закрылась за спиной, и Ченг Вэй смог вздохнуть полной грудью. Перевести, так сказать, дух. Коллеги заинтересованно косились, не забывая, впрочем, заниматься своими делами.

   – Как ваше самочувствие, господин старший инспектор? – Вежливо осведомился Брюс Ганг. – Ничего нигде ниже спины не болит? Могу порекомендовать замечательный почти волшебный эликсир от моей бабушки, достопочтенной Лунь Ганг! Боль пройдет, как не бывало!

   Ченг Вэй щелчком сбил со своего мундира воображаемую пылинку и широко улыбнулся. Эта белозубая улыбка была визитной карточкой центрального полицейского управления Гонконга и красовалась на обложке майского ежемесячника "Гонконг: солнце над городом". Правда, было это в позапрошлом году.

   – Не знал, что ваша достопочтенная бабушка, старший инспектор Ганг, занимается традиционной медициной!

   – Ну, что вы, что вы, старший инспектор! – Брюс Ганг замахал руками. – Моя достопочтенная бабушка, хвала предкам, пока еще владеет автомастерской! Семейный, так сказать, бизнес. Я, собственно, и хотел предложить вам новинку китайской химической промышленности – машинное масло "Квид-400-Дино"! Синтетика. Длительная и активная защита. Прекрасно подходит как дизельным, так и бензиновым двигателям с турбонаддувом! Впрочем, и без турбонаддува отлично справляется. А какие там присадки и компоненты – м-м-м! – Брюс Ганг даже закатил глазки.

   – Длительная и активная защита... – Задумчиво повторил Ченг Вэй.

   Он краем глаза наблюдал за любопытными лицами остальных коллег, с неподдельным любопытством прислушивающихся к разговору. И с энтузиазмом "вспомнил":

   – А знаете, господин старший инспектор, мне известно, кому может понадобиться длительная и активная защита! Только что, вот буквально минуту назад, я разговаривал с человеком, испытывающим непереносимые боли чуть пониже спины. Во всяком случае он так жалостно стонал и кричал... Ах! Так кричать можно только когда что-то сильно болит! Пониже спины!

   Коллеги зафыркали: насчет стонов неизвестно, а вот крики – да – крики слышались отлично из-за неплотно закрытой двери кабинета – Ченг, когда входил, "забыл" ее притворить до конца... чисто на всякий случай.

   – Да-а-а... – Довольно покивал Брюс Ганг. – Нам ли, специалистам по болям пониже спины, не знать, какое это мучение! Так вы считаете, господин старший инспектор, что мне следует предложить чудесное средство господину главному инспектору?