Текст книги "Вершители свободы (СИ)"

Автор книги: Артур Харитонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 32 страниц)

   – Знаю. – Холодно ответил и я. – Но стоит попробовать...

   На этой фразе события вновь стали приобретать другой оборот. В другом конце улицы начали открываться один за одни порталы. Первым, кого я встретил, была Майрина Мейсон. В этот раз без чашки. Одним движением руки она сбила воинов-дроу, стоявших у нас на пути. Один из них, было, кинулся на женщину, но она кровожадно впилась в его шею металлическими когтями, надетыми на пальцы.

   Исход этого инцидента был предрешен. С другого портала вышла На-Гаина, а за ней целая гвардия воинов Настоятеля...

Элара

   Я чувствовала себя чертовски виноватой! Нет, ну как можно быть такой дурехой?! Всегда из-за меня случается что-то неправильное... Хвала Создателю, все кончилось, и сейчас я могу спокойно сидеть у себя в комнате и рассуждать о прошедшем, но фон сегодняшнего вечера все еще омрачал мои мысли...

   Сначала все было хорошо. Я целый день провела в библиотеке Замка Духов, куда меня любезно отвела Майрина Мейсон, спешащая на лекцию в академию Настоятеля. Преподавание Майрины меня совершенно не интересовало, и я полностью погрузилась в чтение...

   От кладезя знаний меня оторвал дорогой Грашалис, переполненный желанием показать мне своих воинов-наг, которые в течение дня тренировались на полигонах. Я осознавала насколько это важно для него: змеелюды, прибывшие в Замок – это остатки целой цивилизации, могучей, древней культуры, чье достояние упало тяжким бременем на бедного Грашалиса. Именно поэтому я вынырнула из пучины культуры и последовала за ним. Признаюсь, они произвели на меня впечатление! Статные, крепкие змеелюды, которые прошли немало битв, теперь подчинялись еще молодому, но не менее важному для народа, Великому Жрецу. Да, их было мало, два-три десятка, но при этом в их глазах я увидела столько отваги, чести и благородства, что на миг показалось, что эта группа могучих воинов в силах собственноручно сокрушить пылающие легионы демонов. А сколько грации в их движениях... у меня просто нет слов.

   Осмотрев гордость Граша, мы заглянули проведать Антри, которая на то время терзалась сомнениями, какую выбрать книгу, чтобы хоть немного отвлечься от боли в костях (вызванной интенсивным лечением). Я рысью сбегала в библиотеку и принесла принцессе классику эошаирской литературы, роман неизвестного писателя, который стал настоящим прорывом для всей письменности. "Все не так" называлась она. В ней я смогла открыть для себя все грани людской сущности, природы добра и зла... великолепная вещь!

   Оставив Антриану в одиночестве с книгой, мы с Грашалисом собирались прогуляться у озера, вблизи замка. День близился к закату, и улица покрылась сумеречной тьмой. На небе восходила красная луна. Нехороший знак. В истории Западных земель существует легенда, что такая луна покрывала мир в тот день, когда весь народ снега был вырезан вождем водных магов. Ужасная трагедия!

   Не успели мы ступить на декоративную дорожку из красиво выложенного камня, как из неоткуда появилась Майрина, держа в дрожащих руках чашку с кофе.

   – Идемте со мной! Немедленно! – закричала она неожиданно. – Я шла из академии, как вдруг обнаружила, что магическая защита темницы, где я держала Радзира, пробита! Хвала Создателю, что вы мне встретились...

   Через созданный на скорую руку портал Майрина вместе с нами перенаправилась в тюрьму Замка Духов. Стража со всех сил держала черные магические врата, за которыми кто-то пытался вырваться наружу.

   – Майрина! Хвала Радане и ее Семи Девам, Вы прибыли! – сообщил начальник стражи. – Мы не можем больше сдерживать натиск пленных!

   – Кто их освободил?! – весь кипя от злости, задал вопрос Грашалис.

   – Мы не знаем, сир, – растерянно пожал плечами начальник стражи. – Все вроде бы было в порядке. Никто подозрительный не посещал пленных.

   В то время, пока Майрина беседовала, я и Грашалис использовали магию, чтобы сдержать напор, выходящий из-за двери. Призвав своих духов, я создала плотную водяную стену, которая на какое-то время позволила остановить прорыв. Грашалис же, в свою очередь, использовав все свои навыки владения магией, заставил дверь полностью ему повиноваться. До тех пор, пока силы не кончаться...

   – Майрина, я тут припоминанию... – замялся начальник. – Сегодня ранним утром приходила молодая девушка, такая крупная, со светлыми кудрями. Одета она была, как бы мягче сказать, вызывающе. Куртизанка, короче. Говорит, что у нее папа за воровство тут сидит, и что она ему пирог от матушки принесла, а так же письмо. Ну, мы ее проверили по полной программе...

   – Идиоты! – заорала Майрина. – Мы же на прошлой неделе выпустили последнего вора под амнистию, в честь праздника Шудеса.

   – Так, Майрина, у нас все записано! Был один, сам подтвердил, что дочь пришла!

   – Как его звали?!

   – Эм...

   – Бестолочи! Вас развела вокруг пальца какая-то местная проститутка, а вы даже ничего не увидели! Ни к какому папе она не приходила, а вот дьявольски сильной магией обладала точно, – сверкала глазами от злобы Майрина. – Идио...

   Ругательство правой руки Настоятеля прервал резкий звук выпадающей двери. Узников было немного, но черные силуэты позади пленников красноречиво подтверждали тот факт, что все обошлось не без помощи демонов. Они разрывались потоком черной энергии, которая мигом обрушилась на нас.

   Вот тогда-то я допустила самую главную ошибку. Я бы могла попытаться что-то изменить, истратить всю силу, что была во мне, но испугалась, и меня, словно готовую к проигрышу, откинуло в сторону, так же как и Грашалиса со стражниками.

   Одна Майрина смогла устоять. Будто разъяренная львица, она стояла посередине и удерживала необъятный поток черной энергии, своей, безусловно, сильнейшей силищей. Изначально мне показалось, что она была готова ко всему на свете и что эта маг способна справиться со всей этой чернью. Но ее выдала чашка. Та самая чашка, которая всегда летала позади невозмутимой Майрины. Она дрожала, и я видела, как толстые потоки ароматнейшего кофе выливались на землю. В какой-то миг чашка треснула посередине, и резкая судорога схватила женщину. Она смогла удержать каждого... каждого, кроме Радзира, который, пробив энергию Майрины, вышел на волю. И никто не мог его остановить. Казалось, что мое тело полностью отказалось двигаться. Я пыталась вызвать Ла-Эра, но и он не отвечал, словно кто-то свыше мешал ему. Майрина видела все это, но если бы она тогда кинулась атаковать молодого дроу, все бы рухнуло, и чернь вышла наружу.

   В глазах Радзира я увидела голод и злость. Глаза убийцы и садиста. Он подошел к Майрине, выхватил нож, висевший у него на поясе, и прошелся лезвием по ее руке. Женщина скривилась от боли – ей было невообразимо больно, но она выстояла. Тот только улыбнулся. Затем с размаху он схватил дрожащую чашку с кофе и со всей силы ее бросил ее на пол, разбив на мелкие кусочки.

   – Чашечка! – выкрикнула Майрина, и на миг ее рука дернулась, но затем, осознав, что все может кончиться плачевно, вновь восстановила свой барьер, который мешал пробиться злу. – Я тебя уничтожу...

   – Попробуй! – улыбнулся парень на шипение блондинки и затем удалился.

   Мы не могли встать, а маг так и держала барьер до тех пор, пока не появилась На-Гаина и целая гвардия воинов Настоятеля.

   А в это время на небе алой кровью заливалась луна...

Тинор

   – ... и выходя из дома Роханы, я поняла, что дроу, перерезавшие весь Дом старой матроны, были самыми настоящими убийцами, которые когда-то давно напали на родовое поместье моего клана, – поясняла нам На-Гаина, которая, чтобы прийти в чувство от событий этой страшной ночи, налила всем нам по рюмочке коньяка. – Когда я и Майрина после битвы в тюрьме определили ваше месторасположение, я уже знала, что встречусь лицом к лицу с этими дроу-убийцами. То, что возглавлял этот специальный отряд Радзир, сын Жары, меня совершенно не удивило. Более того, этот факт только подтверждал мои убеждения: матрона Второго дома дроу, Жара, полностью перешла на сторону демонов.

   Красная луна светила в полную силу в то время, как темная ночь не прекращала править свой дьявольский "бал". Не знаю, сколько сейчас было времени – два, три часа ночи. Спать никому не хотелось. И вряд ли захочется – слишком многие узлы надо сегодня распутать, что потом свободно плести нити уготовленной нам судьбы.

   – Погодите, давайте все с самого начала! – допивая свою рюмку, предложила принцесса. – Значит, дроу разделились на два лагеря: одни за Ша-Гаину, другие поддерживают Жару. Этих "черных убийц" возглавлял ее сын Радзир. Каким-то демоном он познакомился с Дином, прибыл в Замок до нашего приезда и все тут вынюхивал, докладывая об этом "доброй матушке". Для своих переговоров они использовали потайную комнату, защищенную магической пеленой, которую не в силах был обнаружить даже Ингар. Опять же, черт знает, каким образом, ее находит Элара и подлавливает дроу-сынка "на горячем". Начинается драка, но наш Настоятель и ты, На-Гаина, ощущаете, что в Замке что-то происходит, и идете на помощь. Таким образом, Элара спасена, Жара смылась, а Радзир попадает в наш плен. Майрина его допрашивает и затем запирает в самой неприступной темнице Замка Духов, куда проникнуть оказалось проще, чем в местный бордель. Сегодня утром в темницу приходит какая-то малолетняя русявка, после визита которой не осталось ни единого следа, и каким-то образом дает возможность Радзиру и другим пленным сбежать. В итоге, кроме сына Жары, никому это не удалось. Потом я и Тинор идем гулять по городу, слышим крик девушки и находим Дина и Шату "вырубленными" после боя. Вокруг них лежат груды мертвых дроу-убийц. И когда мы хотим спасти ребят, то нас окружают еще десятки дроу, будто их целью изначально был Тинор и я. Открывается портал, появляются Майрина с На-Гаиной, рубят всех врагов на части и в итоге мы тут, в замке. Мейсон, Элара и Грашалис увели допрашивать Радзира дальше, уже наверняка спрятав там, где никто не найдет. Дина и Шату увели в неизвестном направлении врачи. А так в целом все хорошо.

   Циничный монолог принцессы позволил подытожить все мои мысли. Теперь для общей картины мне не хватало лишь пары частиц:

   – Остается узнать, кто была та девушка, которая приходила в тюрьму к "папе" и каким образом Дин познакомился с Радзиром, приведя его в Замок, – выдал я свои мысли, на что две женщины кивнули в ответ.

   – Первым сейчас занимается наша разведка, вторым... об этом вы спросите у самого Дина, – кинула крестная и, допив рюмку, встала с мягкого дивана. – А вот, кстати, и он сам.

   Пересекаясь в двери, человек и дроу прошли мимо друг друга, словно совершенно незнакомые люди. Дин зашел в зал, где мы седели, с перебинтованной шеей. От него исходил запах целебных трав. Налив себе коньяка, он выпил все залпом, не закусывая, и затем присел напротив нас.

   – Они говорят, что она не выживет, – дрожащим голосом произнес он. – Ее жизненно важные органы повреждены, крови не хватает. Будь она простым человеком, Шата покинула бы мир еще там, в грязном переулке. Лишь благодаря врожденным качествам ее тело самозаморозилось и теперь находиться в пограничном состоянии... Шата не заслужила такой смерти!

   – И ей никак нельзя помочь? – сопереживающе и полностью искренно спросила Антри.

   -Э... никак, – был удивленный сердечностью принцессы Дин.

   Поведение парня, которое раньше напоминало манеры варвара, теперь походило больше на повадки раненого тигра: в любую минуту он мог кинуться на обидчика, но если ему оказать помощь – он не станет сопротивляться. Откинув свои длинные волосы со лба, он облокотился на тумбу, обхватив руками голову – принял позу безудержного горя и безвыходности.

   – Я не хочу ее потерять! Именно сейчас я просто не смогу себе этого позволить! – Впервые я увидел человеческие эмоции на его лице. – Она была для меня всем.

   "Тем единственным лучом света, который не давал померкнуть костру надежды в твоем сердце". Ненавязчиво мои мысли дополнили психологическое полотно души кузена, припомнив сцену в "Одноглазом жеребце". Оказывается, этот парень, чья агрессия воспламенялась, словно оголенный нерв, имеет душу и способен кого-то любить!

   На волнах памяти нежно замерцал фрагмент стиха, написанного задолго до моего рождения:

Горят в душе костры надежды,

И пламя-зверь пронзал одежды:

Сознанья, правды, миражей,

Всех добрых дел, всех виражей.

Огонь ножом разрыл могилу,

Убил все то, что сердцу мило,

Отныне нет забот других, –

Распутать цепь нитей тугих...

   Этот фрагмент соответствует состоянию парня. Он действительно не хотел потерять ее, это было видно. И ради нее он откинул все предрассудки прошлого, становясь человеком. Может быть, это только временное явление, я не знаю, но надеюсь, ему это пойдет на пользу.

   – Дин, можно задать вопрос? – оторвал я кузена от самокопания и темных мыслей.

   – Валяй, – кинул он острый взгляд в мою сторону.

   – Как ты познакомился с Радзиром? – мой разум требовал собрать всю общую картину.

   – С этим... – на миг задумался он. – Это было в Инфорио три года назад. Но я не хочу говорить про это...

   Парень посмотрел в окно, и затем громко выругался:

   – Дьявол, почему сегодня красная луна?! – заорал он на всю комнату. – Он что, вершит судьбу?! Будь ты проклята, Радана, если не можешь остановить красного демона внутри себя!..

   Кузен не на шутку разбушевался, но его агрессивные движения остановила резкая боль в шее, которая и заставила угомонить зверя в себе.

   Все заворожено пытались вникнуть и понять состояние парня. Кардинально противоречивые настроения, которые сменяли друг друга с ошеломляющей скоростью, вводили всех в заблуждение и еще большее непонимание. Надежда приоткрыть полог тумана, заглянуть в глубину и притронуться к пониманию – единственное, чем все наполнили это невыносимое ожидание. Надежда наполняла тишину, и все молчали, Дин же продолжал говорить, точнее – выговариваться.

   – Сегодня, после нашего разговора в таверне, я долго думал. Какая-то пустота и уныние овладели мной полностью. Даже злости не было. Изменница, и она меня предала. Я вдруг понял, что остался один-одинешенький, ни врагов, ни друзей. Хотя... И тут я вспомнил про Шату, которая всегда была рядом, единственный человек, воспринимающий меня естественного. Где она? Внезапно я взглянул на небо и понял, что на меня смотрит красная луна. Символ крови. Внутри что-то ойкнуло – я начал судорожно искать Шату, желая обнять, убедиться, что все хорошо. Но когда нашел – она уже лежала на земле. Вокруг нее суетились дроу, которых я резал, как помойных крыс!

   Парень оскалился, и мне действительно верилось, что он был способен перерезать их всех, а сегодняшние заявление "о единственном убийстве" – явное преуменьшение его "заслуг". Может быть, он предает спланированному убийству другое значение?..

   – А потом появилась она. Демонесса. И вокруг нее куча мелких прислуживающих тварей. С ними я тоже разделался быстрее нужного, но вот с ней мне было не совладать. Силой мысли она задела во мне какой-то жизненный центр в области шеи, и я упал, онемев. А потом просто исчезла. – Дин рассказывал обрывисто, периодически воспламеняя свой пыл, затем постепенно успокаиваясь. – Я не знаю сколько времени прошло с того момента, пока появилась та куртизанка из таверны и заорала на всю улицу. Появились вы... лучше бы я сдох. Все равно, кроме Шаты я никому никогда не был нужен...

   – А вот тут, молодой человек, Вы ошибаетесь! – ни с того, ни с сего заявила Антри. – Между прочим, меня целых два дня меня не покидают мысли о Вас, поэтому принимать меня за "никто" я не позволю! Прими ко вниманию хотя бы тот факт, что я в искалеченном состоянии, заставив Тинора отправилась на поиски тебя!

   Да, Антри разбушевалась не на шутку. Будь они кем-то другим, кого я никогда не знал, можно было бы подумать, что принцесса просто влюблена в кузена, но тут явно было что-то другое.

   Я улыбался, глядя, как Дин, грубый воин и дерзкий по жизни парень, превращается в неумелого парнишку, не умеющего общаться с сильными девушками. Ошарашено глядя на принцессу, он не мог ничего сказать в ответ – мимика и жесты пытались как-то оправдываться, но это получалось лишь смешно и забавно.

   – А то сделал из себя какого-то "ненормального", бьющего каждого, кто косо на него посмотрит! – не могла успокоиться Антри. В продолжении порыва своего негодования, видимо не отпуская ни на секунду мысль, овладевшую ее сознанием (а это уж она не оставит безнаказанно), она резко взорвалась. – Достаточно этих душещипательных речей! Я вдоволь насмотрелась твоих театральных сценариев. Сейчас прошу комедию о бедном и покинутом не ломать, а четко, по-человечески объяснить, как ты познакомился с Радзиром!

   Маски ошарашенной, неожиданной удивленности сейчас были, как не странно, нам к лицу.

   – Антр... Антриана, это слишком личное... – что-то оборвалось в голосе молодого кузена.

   – Дин, слишком личное, это когда девушка рассказывает своему нынешнему парню о пикантностях личной жизни с предыдущим! – не ожидал я от Антри такой проницательности. – Надеюсь, у вас с дроу не было ничего подобного!? – лукаво впилась взглядом высокородная дама в обескураженного покрасневшего юнца.

   – С ума сошла, дура! – огрызнулся Дин и затем снова поник духом. – Это связанно с моим отцом... и событиями, которые случились шесть лет назад во время затмения...

   – Тогда тоже была красная луна? – поинтересовался я.

   – Луна... нет, тогда как раз луны не было. Небо покрывали черные тучи. Гроза была. Над домом витали вороны-эмиссары-смерти, – произнес Дин и слегка нервно встал с дивана, начиная ходить кругами. Погрузился в молчание.

   Антри, вступив в свою какую-то игру, подтрунивая кузена, в тон спросила:

   – Так ты расскажешь нам, что произошло тогда во время грозы?

   – А что ты хочешь узнать от меня?! – дико выкрикнул Дин. – Что?! Узнать, как человека лишают детства, всего человеческого! Тебе интересно, как умирает надежда?! Или как ребенок теряет внутри себя добро и плетется стопами по тонкой красной нити, которую хозяйка-смерть уготовила ему от рождения?.. Тебе меня не понять. Изнеженная принцесса, ты всю жизнь прожила в своем замке с тысячами слуг, вытирающими тебе сопли, чуть произойди что.

   Однозначно, у Дина "сорвало крышу" и нервы, которые так долго мучили его изнутри, превращая любое проявление людских качеств в агрессию, разрывали душу на кусочки.

   – Как все прозаично... – криво усмехнулась Антри и дрожащими пальцами достала с портсигара дорогую сигарету. Было ясно, что игру в заносчивую барышню она уже покинула и теперь возвращалась медленно к истокам того, о чем Дин так нервно прорычал – к истокам своего происхождения. – Принцесса, которая всю жизнь обволакивалась розовыми простынями и ела из платиновых тарелок, хочет заставить говорить парня из черных переулков о том, что совершенно ей не известно. Только парень и не имеет никакого представления, что эта принцесса в два года лишилась родителей и с самого детства была окружена войной и кровью. Вполне возможно, что "розовая принцесса" не пережила всего ужаса, который повстречался на обремененной стезе юноши, лишив его всего людского. Но принцесса умела любить. Ее никто этому не учил. Она боялась потерять своих близких и родных людей, свой народ, любовь к которому прививалась ей с рождения. Именно из-за страха потери "неженка" сбросила со своей души розовые платья, облачив себя в кольчугу, позволяющую защищать "свое". Она познала от людей ненависть, зависть, алчность и корысть и, поверь, для нее это было куда сложнее, чем для парня со двора. В народе правильно говорят: "Чем богаче и знатнее род, тем дольше у ребенка продолжается детство". Но в моем случае иллюзии детства рухнули быстро, резко, как соломенная изба под силой мощного землетрясения или тайфуна.

   Антри затушила сигарету медленно, надавливая пальцами на основу, и тем самым раздавливая пепел. Те же маски удивленности, но теперь проницательно сверлили взглядом иного повествователя.

   – Я родилась поздней осенней ночью, когда листья уже опали, и мир стоял у подножья зимы. Милай утопал в междоусобных столкновениях. Еще крепкий, но уже зрелый мужчина, Мортимер Милайский пытался удержать власть, которая после его смерти должна перейти по праву рождения единственному сыну, кронпринцу и моему отцу. Столица-замок моего острова находилась в осаде четвертый месяц. Еды катастрофически не хватало, воды тоже. Люди умирали на улицах, а тех, кто мог еще сражаться, отправляли на передовую. В покоях королевы, моей бабушки, которая покинула мир за год до этих событий, находилось трое человек. Мама, последняя городская акушерка и внештатный первый советник короля, магистр стихи молний Маки. Все ожидали моего рождения, которое длилось трое суток. Трое суток я и моя мать боролись за жизни. Из последних сил меня вытащили из материнского лона, но бедная женщина, не выдержав этой схватки за жизнь, скоропостижно скончалась. Дедушка и отец в то время находились на фронте, и лишь через три дня дошла весть, отправленная магистром Маки, о смерти матери и рождении принцессы Милайской ди Луссиенты II, названной в честь покойной бабушки Антрианой. Родственники прибыли после того, как мне исполнился месяц. Войска короля Милайского одержали победу над сепаратистами, и его присутствие вместе с кронпринцем на фронте больше не требовалось. Отец впал в глубокое отчаяние, убедившись, что весть о смерти его жены правдива, всеми силами до этого надеясь, что это враги специально дезинформировали его. Около года он где-то пропадал в поисках виноватого, сражался "с самим собой", ничего так и не изменив, вернулся обратно в Замок Милая. Назревала новая война. Города востока и юга острова вновь подвергли сомнению власть Мортимера Милайского, ссылаясь на то, что род его вымирает, и в случае смерти последних мужчин в роду останется лишь годовалая девчонка. Слухи о помутившемся рассудке папы быстро просочились во все слои общества, и это только подливало масло в огонь. Когда две армии столкнулись между собой, отец, как маршал армии, возглавил операцию и, как истинный воин, пал в бою. Вспоминая те горькие события, позже дедушка всегда соглашался со здравой мыслью о том, что смерть отца была лишь вопросом времени: смерть жены была фатальным ударом для его разума. Смирившись с потерей отпрыска, Мортимер понял, что его единственная надежда – внучка, в глазах которой он увидел взгляд самого Милая! В скором времени очередное восстание было придушено, и все стало налаживаться. Можно было подумать, что на этом и заканчивается не очень добрая, но поучительная сказка. Только конец был совершенно другим и пришел он гораздо позже...

   Закурив третью по счету сигарету, принцесса, рассказывая в своей цинично-реалистичной манере, заинтриговала не только меня, но и Дина, который за время рассказа вновь вернулся на свое место и внимал рассказу Антри.

   – И что же было дальше? – не выдержал я гробового молчания.

   – Дальше... дальше и был настоящий конец. Когда мне исполнилось пять, восстания вспыхнули с новой силой. Это сейчас я понимаю, что виною им были "друзья престола" вроде Венеция, но тогда для меня слово "война" ассоциировалось лишь с ужасом, творившемся вокруг, и больше ничего те события не значили. Тинор, ты же помнишь ту забавную историю Салеша, когда якобы я впервые открыла свои силы. Но на самом деле мои способности проявились совершенно при других обстоятельствах.... Дело было лютой зимой, когда вековой камень замка покрывали узоры злого льда. Я сидела у камина в небольшой комнате рядом с дедушкой. Охрана короля заставила нас спрятаться именно сюда, поскольку очередная осада Замка Милая могла оказаться фатальной для королевской семьи. Мои ноги сводили судороги от холода, руки дрожали. Дедушка снял с себя меховую накидку и окутал меня ею. Но ему тоже было холодно. Я посмотрела на дверь – меня она устрашала. Воображение рисовало множество демонов холода, которые рвутся в нашу маленькую комнату, где горит камин, жаждя схватить меня и Мортимера. Демоны холода были в то же время и ангелами света, которые, как я представляла, схватят злых врагов за толстые ноги и утащат на суд к триждысветлому Создателю. Но, к сожалению, на мой внутренний зов откликнулись никак не ангелы. Сначала мы услышали шум, затем крики стражников. Не знаю, сколько человек нас охраняло, пятьдесят, а может шестьдесят. Знаю, что было много, но все они тогда погибли от рук "демонов холода". Дедушка схватил меч и приказал мне спрятаться в проеме стене, куда мог пролезть лишь ребенок. Дверь с треском вылетела. Пятеро мужчин двухметрового роста, облаченные в темные маски, накинулись на дедушку. Один из них увидел меня и, пронзив своим черным, как дьявол, взглядом, накинулся на меня со своим широким мечом. Схватив за плечо, он вытащил меня из проема, и я видела, как лезвие со скоростью звука движется к моей плоти. Мне было страшно. Но страх исчез, когда я услышала крик дедушки, которого ранили в колено, и во мне поднялась какая-то неведомая сила. Последовавшие события произошли за считанные секунды, но я отчетливо помнила каждое свое движение: своей маленькой ручкой я схватила убийцу за правую ногу и затем пустила свою первую в жизни цепь из молний, которая в мгновение ока попала в каждого из убийц. Видимо, тот-который-напал-на-меня, провел магию через себя и выжил. Другие же сгорели заживо. В слезах я подбежала к раненному дедушке, который в это время вытащил со своей ноги роковой кинжал, наблюдая за тем, как выживший нападающий поднимался на ноги. Я видела, как вокруг него витала сила демона, но ничего не могла предпринять. Но, когда я осознала, что он готовиться к удару, я собрала весь свой гнев воедино и выстрелила еще раз в мерзавца. Молния сожгла его броню и маску, которые обвалились как штукатурка, и я видела, что на его спине выступил огромный окровавленный рубец. Лицо я особо не смогла рассмотреть и запомнить, но меня тогда поразила одна деталь и всегда храню это впечатление: мужчина был по-демонски красив. Лишь прекрасные черные глаза выдавали уродливую, грязную душу этого низкого человека... После моего удара черная энергия, которая опутывала его и до этого, еще усилилась и затем, превратившись в черную жижу, полностью поглотила его. Со всей силы трансформировавшаяся энергия выбила проем в стене и исчезла прочь, оставив после «демона холода» лишь след на полу и в стене. А за стеной краснела алая луна... – Принцесса вновь закурила. – С тех пор прошло чуть больше двух десятков лет. Я стала настоящей кронпринцессой, будущей королевой Милая, в чьей власти ни смеет усомниться ни один преданный престолу милаец. Я повидала больше зла, чем обычный человек, научилась покорять стихию, но тот ключевой момент биографии открыл всю цену жизни. Тогда я поняла, что не все так просто, как кажется на первый взгляд, и что за «свое» надо бороться...

   Я опустил голову, а когда понял, увидел, что выражение лица кузена вытянулось. Он больше не смотрел на принцессу свысока, но и в этом взгляде была крупинка обиды и страха, который остался у него с детства.

   – Говоришь, ты оставила на спине того мужчины огромный рубец, – меланхолично вторил эхом Дин. – Такой же?

   Парень, на удивление спокойно, встал с дивана и затем приподнял до шеи ту самую рубаху, которую я сегодня прикупил. Он повернулся спиной, и мы ужаснулись: от шеи до поясницы тянулся ожог-рубец. Именно такой я представил себя во время рассказа Антри. Но как Дин связан с тем убийцей? Мой вопрос эхом слетел с уст Антри.

   – Я оставила точь-в-точь такой же рубец на спине того мужчины. Что это значит? – озадачено оживилась Антри и резко потушила сигарету.

   – Вот и сбылось. Отец говорил, что я тебя встречу, – с иронично-кривой улыбкой промолвил Дин. – Вам еще интересно, как я познакомился с Радзиром?

   Окунувшись в мир своих личных воспоминаний, Дину уже не было важно наше согласие или какие-либо другие желания. Внутренняя боль прошлого, оживленная рассказом Антри, требовала быть озвученной, ибо душа этого человека так и продолжала бы метаться грешными стезями темных миров.

   – Мой отец был Прислужником. Да, именно тем Прислужником, которые заключают сделку с демоном и потом выполняют его приказы. Со своим демоном отец познакомился, когда ему стукнуло шестнадцать. И как только он понял, что уже не может жить без той энергии, которую даруют ему темные силы, он ушел из Замка Духов, начиная свой черный путь. По приказу своего демона он совершал убийство за убийством, пытал людей, одним словом – творил зло. Так продолжалось десяток лет. Себя он нашел в небольшом городишке в землях наемников. Обычно там собирались такие же, как он. Это был плодотворный источник заказов на самые бесчеловечные миссии, что, естественно, предполагало бесконечную подпитку его демонического начала. За ревностное исполнение дел демон наделял своего Прислужника неограниченной силой, в дальнейшем его мастерство в этом ремесле было вознаграждено даром, который не позволял убить этого мужчину как простого человека. Это продолжалось до тех пор, пока не случилось одно событие, еще до моего рождения... – Я слушал и удивлялся тому, что Дин может так долго вести монолог, который проливал свет на тонкие ниточки, связывающие все фрагменты в общую картину. – Его наняли убить короля. Короля Милая. Поначалу выполнение дела шло гладко, и казалось, что и в этот раз он выполнит задание исключительно идеально. Но надо же случится такой нелепости: очередной триумф сорвала... маленькая девочка, и не просто сорвала, а, обороняясь, выжгла ему спину, оставив на веки след позора. Тогда демон внутри него телепортировал обожженного отца в наш дом, где тот еще долго приходил в себя...

   Потом отца постигла еще одна неудача – родился я. Моей матерью была женщина из приличной семьи, которую отец совратил. Девять месяцев беременности она скрывалась в родовом поместье, а через пару дней после моего рождения демон дал знать отцу, где находиться его новорожденный сын. Вся семья матери была убита Прислужником. Я никогда так и не узнаю, какой была моя мать... Меня он забрал с собой. Демон хотел воспитать сына своего верного слуги, поскольку в случае заключения контракта с демоном, этот ребенок получил бы еще больше силы. Вот в этом то и оказалась главная неудача отца в отношении надежд, возложенных на своего юного отпрыска. Про все это и больше отец рассказывал, когда напивался, а это случалось довольно-таки часто. Когда он лютовал, я убегал и прятался на крышах домов, чтобы не видеть, как остатки отцовского разума рассыпаются вдребезги. Бывало, что он приводил домой проституток, и каждый раз у меня в душе что-то обрывалось. Это происходило до тех пор, пока во мне умерло все людское...