Текст книги "Вершители свободы (СИ)"

Автор книги: Артур Харитонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 32 страниц)

   Глубокая тишина, уже наполненная содержанием, снова завладела пространством. И лишь тяжелые думы моих друзей, рождающиеся в потоках вихря мыслей, беспощадно пронизывали ее, густо оплетая, словно паук свою жертву. Но Ингар вырвал тишину из цепких опутывающих дум.

   – Да, дети мои, Судьба-Радана не просто так свела вас вместе. Она и раньше осуществляла подобные намерения: Тинор и Грашалис – братья, Элара и Белль – подруги детства, Салеш и Антри тоже проводили много временя в своем юном возрасте. Но она не всевластна, и ее планы часто рушились: вы разлучались, терялись, но все же: уготовленное вам заранее, сбылось. Но это лишь часть предназначений... Отныне ваши дороги воссоединились в одну, которая и предоставляет возможность выполнить общую миссию. Вам уготовано спасти Эошаир. И это было определено Раданой еще тогда, когда предыдущие Девы завершали свою роль посланниц. Все предначертано. Все.

   – Но нас ведь шесть?.. – решился я озвучить свой немой вопрос, брошенный в сторону старца, еще когда тишина начинала заполняться содержанием, и восполнить ту маленькую клеточку смыслом, завязав плотный узел на ниточке ожидания.

   – Хм... – вздохнул маг. – К сожалению, да. Тот дерзкий юноша, мой внук от второго брака, потерял мать позже всех. Миру было предоставлено совершенство: семь достойных дев, избранных Раданой, вступили на новый виток истории Лиги Семи Дев. Теперь вы все знаете.

   В моей душе происходила буря несоответствий. Отец говорил, что мать убили демоны, я не верил! Я знал, что она жива, где-то в ином мире, в другом облике, но жива! Я слышал ее голос, я видел ее лицо. Мне всегда не хватало того тепла, которое я получал в раннем детстве. В ободранных нитях памяти я всеми силами пытался восстановить ее портрет: ее волосы, цвет платья, запах ее духов. Но эти фрагменты настолько неустойчивы, что мое сознание кричит, а душа разрывается от боли. Сердце стучит. Больно. Очень больно...

   На-Гаина подошла ко мне, легонько обняла. Я ощущал то добро, которое исходило из ее души, но сейчас даже она не смогла бы утешить меня.

   И тут в самый разгар душевных эмоций всех нас накрыла новая волна неожиданностей. Ингар один раз стукнул палкой по земле – и впереди, где раньше была каменная стена, начали раздвигаться валуны. Я увидел огромных размеров белый поток, который пронзал воображение тонкой иглой могущества. Надо же – это и есть энергия Раданы. Я понял это, поскольку приближаясь ближе, ощущал жизнь. И мамин голос, который шептал что-то далекое от понимания, но такое духовно родное, что я начал ощущать блажь, сотканную из страха и трепетного умиления.

   – Мама? Мама это ты?.. – услышал я шепот принцессы.

   Внезапно свет стал увеличиваться и из огромного потока, который уходил вверх, вышло шесть женщин. Одна из них была похожа на ту, что не так давно приходила ко мне, когда я сидел у озера один.

   – Антриана, я больше не являюсь только твоей матерью, – улыбнулся один из силуэтов. – Теперь вы все наши дети. Мы, Лига Дев Раданы-матери, – одно целое.

   – Вы не чувствуете, то что чувствуют свои матеря к детям? – сложила ладони возле груди Элара.

   – Мы до сих пор ваши матери, но мы лишены тех чувств, – ответили они в один голос. – Мы любим вас так же, как любим весь мир и все живое.

   – Нам вас не хватает, – растрогался Грашалис.

   – Мы всегда с вами: в горе и радости, счастье и гневе, страданиях и любви. Мы оберегаем вас, направляем.

   – А нет ли у нас возможности встречаться чаще? – задал вопрос Салеш.

   – Радана отпустила нас только потому, что пришли вы, наши родные дети. Обычно мы не можем отлучаться.

   – Почему? – не выдержала Белль. – Мы хотим быть с вами! Вы нужны нам!

   – Дитя, мы созданы держать равновесие в мире. Это наша миссия. Если нас не будет рядом с Раданой, противоречивостью и разногласием наполнится все вокруг, в вихре которых исчезнет все живое и превратится в вечный мрак. Но с вами мы всегда были и будем рядом. Всегда!

   Девы начали потихоньку рассеиваться и уходить обратно в поток.

   – Мама...

   – Тинор... – прошептал силуэт моей матери и исчез, словно ее никогда и не было.

   Элара сразу же расплакалась и, ничего не сказав, вышла из кельи. За ней последовала Антри и Белль. Салеш, сложив на груди руки, с еще более угрюмым и задумчивым чем всегда видом тоже мрачно удалился. Незаметно исчез и Грашалис. На-Гаина последовала за ними.

   Остался только я и Настоятель.

   – Тинор, я знаю тебе тяжело, но я, как ты потерял мать – потерял дочь. Пойдем, сынок, со мной, нам есть о чем поговорить...

   И я, не вникая в суть последних слов (какая такая общая необходимость поговорить существовала), последовал за ним.

Элара

   Я, подобно маленькому зверьку, загнанному в угол, из которого нет выхода, металась из одного коридора в другой и как только увидела первый безлюдный подоконник, бросилась к нему, подобно последнему существовавшему оплоту, дав волю слезам. Всегда, когда хочу плакать, идут на подоконник. Как же так...

   Ко мне подошла Антри и Белль: сели, начали утешать. Но моя душа настолько глубоко спряталась от всего внешнего мира, что лишь визуально я воспринимала вокруг происходящее – содержание отсутствовало. Очень редко я подпускаю боль к себе, стараюсь плотно замыкаться в случаях, предвещающих ее приход, поэтому редко плачу, но в этот раз сил не было противостоять, не защитилась, почувствовав первые ее проникшие в душу шаги, сдалась и просто не смогла остановить следовавший поток рыданий. Невыносимо больно.

   И только грубый, прокуренный голос Антри помогал мне остаться в этой реальности, не уходя мыслями в обитель мира слез.

Тинор

   Кабинет Ингара. Монументальностью и величием веяло здесь отовсюду. Это на миг притупило внутреннее воспламенение чувства всепоглощающей боли, которое начало проникать в каждую клеточку моего яства, в особенности завладевая рассудком. Поддавшись вырвавшимся на волю эмоциям (в этот раз чаша терпения переполнилась душевными терзаниями, и поток боли силой преодолел разум), я плакал. Окутанный пеленой горя, пребывая за стеной горестных потоков, я все же начал сначала интуитивно ощущать силу и строгость места, суровый холод усердно заключал в свои объятия, и я уже сознательней начал фокусировать свое внимание через призму слез на окружающих меня реалиях. Скользя туманным взглядом по сторонам, я рассматривал кабинет старого мага, который на первый, еще не совсем четкий взгляд казался воплощением вечности. Странствуя блуждающим взором, я встретился, наверное, с взглядом самого сердца и души этой обители, взглядом его владельца – Настоятеля. На сей раз они излучали потоки, идентичны общей атмосфере: холод, разум, суровость, жесткость. Благодетельная доброта была заперта в глубине души, и доступ самого владельца был воспрещен.

   – Тинор, ты в Замке Духов, а это значить, что судьба определила приход того времени, когда ты узнаешь правду о себе, своей матери и наследии своей семьи. – Его стремительный взгляд пытался проникнуть в самое сердце моей души и найти самостоятельно ответ на последующий вопрос. – Судьба, испытав тебя на прочность, готова открыть эти страницы... Готов ли ты?

   – Да! – все больше вбирая в себя атмосферу кабинета, позволяя рассудку окончательно победить эмоции, неожиданно в унисон своему собеседнику холодно ответил я и внимательно посмотрел красными глазами на мага, дав возможность поверить в полную правдивость тональной окраски ответа.

   Глаза Ингара довольно улыбнулись, вот только разгадать лукавство тени мысли, скользнувшей на его лице, я тогда еще не мог. Не знал главного, да и человека этого не знал совсем...

   – Я всегда знал, что этот час придет. Знал, ожидал и... боялся. Боялся того, что придется ворошить прошлое, которое заставит окунуться в него, пережить его снова, страдать и чувствовать опустошение после его ухода. И вот сегодня его волна накрыла нас всех. Там, в потоке ты видел свою мать, а я видел дочь... – доля секунды растеклась жгучей болью... душами нас обоих... – Ибо Гердерина, твоя мать... она – моя дочь.

   Цепь хаотичных мыслей молниеносно сплеталась с обрывков жизненных картинок, потом вмиг пролетела сквозь сознание, подсознание, затем влетела в сердце и пробила душу. Не может быть!Кричала израненная душа . Конечно, может...Нашептывал разум и возобновлял фрагменты, доказывая свою прагматичную правоту: дар Обретателя, На-Гаина с мамой на Земле, да и вся магия, которая с такой легкостью давалась ему. И тут в вихре мыслей я четко прочел одну из них, которая заставила остановить ход течения других: этот старец, стоящий предо мной, четко сказал: «Гердерина, твоя мать... она – моя дочь», значит, он мой...

   – Ингар, Вы – мой дедушка?..

   – Да...

   Мы оба замолчали. Некоторое время спустя тишина опять наполнилась звуками, но звуками более теплыми и мягкими.

   – Тинор, судьбе угодно было, чтобы я узнал о внуке полгода назад, именно в час, когда ты вновь стал на свой путь и уходил искать себя. – Начал пояснять уже дедушка. – Понимаешь, твое рождение совпало с очень непростыми событиями в моей жизни. Тогда все было так сложно! Я, вопреки воле твоей мамы, все же женился во второй раз, поскольку одиночество, вызванное смертью твой бабушки, съедало меня изнутри. Гердерина очень не хотела того брака – она видела в этом поступке измену матери. И хотя душа моя до сих пор отдана первой жене, я решился на время обрести утешение и покой в очаге новой семьи. И надо же, именно в это непростое время наших с ней отношений, дочь встретила того мерзавца! Это знакомство оказалось роковым: моя прежняя дочь исчезла, а появился совершенно незнакомый мне человек. Эта чужая девушка обрывает все отношения со мной, решает бросить учебу, карьеру – всю свою прежнюю жизнь. И ради кого?! Ради неизвестного мужика из Западных земель...

   Я слушал дедушку и в моей голове синхронно начали складываться кубики истории моей семьи, которую до этого так тщательно пытался утаить тот неизвестный мужик из Западных земель – мой отец.

   – Я перерыл все записи, сведения о нем, но ничего не нашел. Он просто заворожил Гердерину. В один из хмурых дней той печальной истории нашей с ней жизни она сообщила, что ждет ребенка. Жизнь знала, куда нужно было направить эту огненную стрелу печали: единственная дочь, любимая, неповторимая доченька отдала свою честь и девичье достоинство какому-то оборванцу без рода и племени.

   – Может быть, они сильно любили друг друга? – в надежде оправдать маму робко спросил я.

   – Не было там никакой любви! – тоном, испепеляющим все противоречия, заявил Ингар. Тональность повествования вновь наполнилась жестким холодом. Предо мной стоял совершенно иной человек: сильный, всевладный собственник, знающий цену каждому своему слову и поступку. Но был в его жизни случай, когда он проиграл, и самым тяжким было осознать то, в той истории и цель борьбы и противник слились воедино. – Это была магия, сомнений нет. Я сильно много видел случаев ворожбы. Мою дочь заворожили! Внезапно она бросает все и едет вместе с ним в Западные земли, накладывая сильнейшую пелену невидимости. Ни я, ни мои люди не смогли найти ее с помощью магии. Дочь была очень сильной! Настолько сильной, что даже я ей был не ровня. Но самое страшное оказалось впереди. Сначала явилась ко мне ее подруга, На-Гаина и сообщила, то она стала крестной моего внука. И по какому обряду? Земному! Я знал, что дело не ладно: земное крещение – это одна из сильнейших защит против демонических сил. Но лишь предполагать мог, от чего именно пыталась дочь защитить своего сына. А потом...

   Я полностью проникся болью и страданием этого человека, естественно, я не мог постичь то чувство утраты, в которое он вновь сейчас окунулся спустя много лет, но я ему сопереживал.

   – Потом мне прислали ее тело. Я был в бешенстве. – На минуту он перевел дух и продолжил. – Пошел к потоку Раданы, тому самому, где мы были. Она же все видит и знает, должна была сказать, что произошло с дочкой. Она сообщила, что Гердерина была с честью отобрана в новую Лигу Дев. Гордость за дочь притупила боль.

   – А обо мне Вы что-то знали? Вы могли меня отыскать тогда?

   – Я искал. Много лет. Но ни одна магия не смогла снять те чары, которые когда-то наложила твоя мать. Поэтому я просто перестал верить, что ты жив. Думал, что твой отец и тебя погубил...

   Молчание. В этот раз у каждого со своим смыслом. Мое возрождало вопрос, который повис еще раньше, там в келье с потоком. Решив открыть все двери неясностей, руша каноны трепетности, я решился:

   – Вы сказали, что Дин – ваш внук...

   – Это ужасная страница из моей жизни. От второго брака у меня родился сын. Он был немного безумен. Да, что греха таить – он был сумасшедшим садистом. Мать свою он в могилу свел: не смогла она видеть, как ее сын людей мучает и убивает. Ребенок порока. Мне казалось, что сам Создатель хочет наказать меня за грехи. Еще в его юные годы мы перестали общаться друг с другом. Но пару лет назад я узнал, что он был найден мертвым в своем доме. Чертовски напившись, он решил провести ночь с работницами борделя, но чем-то их оскорбил. Ну, и одна из них проткнула ему ножницами сердце... Конечно, это только слухи, но я надеюсь что они правдивы. Грязная смерть, достойная его.

   – И Вам совсем не жалко сына? – поинтересовался я.

   – Ни капли. Он – садист. Убивал и насиловал женщин, сжигал деревни, рушил храмы. Ужасный человек... и черное клеймо на моей совести. – Дедушка углубился в прошлое. – Но представь, только я узнал, что он мертв и вздохнул с облегчением, как мне пришла весь, что в каком-то инфорийском баре перерезал группу орков один молодой человек. Все ничего, если бы его не звали Дин. Дин Ранел. Эту фамилию носили только мои дети. Не смог я бросить внука на произвол судьбы, чтобы он во все тяжкие пошел. Не выдержала бы старческая подруга-совесть. Привел в Замок, одел, но воспитания никакого... несчастный дичок. Он ведь так молод.

   – Так значит, кроме Грашалиса у меня есть еще один кузен... – риторическим был мой вопрос.

   – Да, Тинор, – вздохнул Ингар. – Только Грашалис парень хороший, его сам Великий Жрец воспитал, а это не каждому в жизни уготовано. Но Дин... как же мне с ним тяжело. Взял себе в голову, что он сильнейший и самый злобный в Эошаире, и строит клоуна. Черт знает что. Тинор, у меня есть надежда, что ты сможешь сделать из него человека. Ты мой первый наследник...

   – Не знаю... что я могу сделать?..

   – Я в тебя верю! – встал со своего места Ингар. – А теперь прошу, назвать меня на "ты" – так мы будем ближе друг другу! Внук. Иди я тебя обниму!

   Я встал, подошел к деду и впервые за много лет почувствовал объятье живого человека из моей семьи, который действительно меня любит...

   Но на душе камень, а на сердце боль. Только в голове я видел улыбку мамы, которая все время со мной... всегда.

Глава четырнадцатая

Тинор

   На дворе было сыро, точно, как в день нашего приезда в Замок Духов. Моросящий дождь предрасполагал к творческому настроению, и каждая минута созерцания мягко-черных туч над мраморной пустыней вызывала во мне трепет.

   Находясь на одном из балконов замка, я восседал на небольшой лавке, укутанной декоративным садом. Птицы пели совсем тихо, и поэтому я мог прислушиваться к каждой капле дождя, которая билась об землю. Трезвым взглядом художника я рассматривал мельчайшие детали этого балкона, понимая, что человек, создавший все это, делился с миром своей душой. Массивные серо-монолитные стены, украшенные древним орнаментом и изображениями реликвий старого представления о мире, наделяли общую композицию душевными красками. Растения непринужденно сосуществовали со скульптурами мифических богов, красочно добавляя чарующий стержень картины мага-декоратора, создавшего этот кусочек неподражаемости.

   Осмотревшись еще раз, я глубоко зевнул, понимая, что мне не хватает интеллектуального общения. Элара и Антри тренировались в магическом зале, Салеш общался с прибывшими из Восточных земель знакомыми-магами земляной стихии, Грашалис пытался отыскать источники магической энергии, которая возобновила силу и мощь его народа. Белль рылась в библиотеке (хотела найти какие-то ведомости по перевоплощающей магии), желая превратить себя обратно в человека. Лэн тратил время на общение с другими правителями, периодически ругаясь с Зигмундой (детского сада не хватало). Би вдохновилась идеей собрать новый дирижабль. Даже На-Гаина была чем-то занята, проводя все время с дедушкой и блондинкой, которую, оказывается, зовут Майрина...

   Я все еще не мог свыкнуться с мыслью о том, что Ингар Ранел, Настоятель Замка Духов, куда я так долго хотел попасть, оказался моим кровным дедом. Да и еще неделю назад я и представить себе не мог, что моя мать является дочкой великого мага и Девой в одном лице. Конечно, я всегда догадывался, что моя судьба далеко не обыденная, но чтобы такое...

   Невероятно.

   Хвала Создателю, предоставившему мне силы и ясный разум для раздумий и переосмыслений в эту ночь, первую ночь в замке Духов. Мне хватило этого времени, чтобы во всем разобраться и разложить все по полочкам. Но сейчас возвращаться к тем мыслям я не хочу. Это будет чревато печальными последствиями.

   Единственное и самое желанное для меня – посмотреть в глаза отцу. Я хочу видеть его взгляд, когда буду высказывать ему, все что думаю. В его семье, видимо, все подонки. Что дядя, бросивший Грашалиса, что отец. Но это я тоже оставлю на потом. Будет время, когда я увижу этого человека, вот тогда и повод засорять свою голову эмоциями. И режущими воспоминаниями.

   Сейчас меня терзают совсем другие мысли. Перед глазами возникает воспоминание-картина, на которой Дин оскорбляет деда, своими словами пронзая старческую душу. Это бесчеловечно. В тот день мы виделись в последний раз, потом еще раз за завтраком, но никаких эмоций относительно меня он не проявлял. Его больше волновала Антри, которую он вызвал на дуэль, назначенный на завтра. Принцесса днями напролет тренировалась, оттачивала навыки – для нее это дело чести. Любые намерения будут благими, если они будут делаться во имя чести. А Дин сражается только из-за честолюбия и желание всем что-то доказать. Скорее всего, я этого никогда не пойму.

   Переваривая каждую мысль, я все дальше всматривался вдаль. Черная туча надвигалась все ближе, оставляя все хорошее и светлое за горизонтом. Подул сильный ветер, обжигающий лицо своим безызвестным происхождением, и я на несколько секунд прикрыл глаза. Раскрывая их вновь, я заметил, что двери, ведущие на балкон, начали медленно таинственно открываться, и за ними стала появляться фигура молодой девушки в белом плаще. Старательно скрывая внимание к этой персоне, я начал анализировать, кто бы это мог быть. Серо-кристальные миндалевидные глаза, белая кожа, словно снег, идеально прямые волосы и ровная челка. Рукава плаща были закатаны до локтей, а его длина достигала самого края белоснежных туфель. Видимо, сначала она не заметила моей персоны, поскольку меня скрывали массивные ветви разросшихся кустов, и, дойдя до края балкона, немного вздрогнула из-за неожиданной встречи. Теперь я осознал, что это та самая белая девушка, которую привел за собой Дин. Она мне показалась в чем-то благоразумной, останавливая тогда кузена. Выражение ее лица ничем не выказывало явного раздражение происходящим (в отличие от Дина), но и нотки озлобленности не исчезали, создавая еще более ледяной образ.

   – День добрый! – начал разговор я, пользуясь правилами приличия.

   – День не бывает добрым, – холодно ответила она, всматриваясь вдаль, куда еще пару минут назад парил мой взор. – Особенно в таком отдаленном месте от энергии Западных земель.

   – Ты тоже родом из Западных земель? – поинтересовался я, наблюдая за реакцией девушки.

   – Да, – резко ответила она. – Но я не маг воды!..

   – По тебе видно, что ты явно не относишься к магам этой стихии, – опустил я голову, теряясь в домыслах. – Боюсь предположить, но ты случайно не маг снега?

   – Именно! – проскользнула мимолетная улыбка у девушки. – И будь ты магом воды, а не Обретателем, я бы с тобой не разговаривала.

   – Почему? – искренне удивился я.

   – Великий Создатель, этот парень живет в Западных землях, не зная даже своей истории!.. Да все потому, что твои предки вырезали мой народ! Уничтожили все поселения, каждое место, где можно было нас встретить!..

   – Но это было около тысячи лет назад! Все давным-давно изменилось...

   – Для тебя, может, и изменилось, но не для меня. Я – последняя из магов снега. Человек из прошлого мира, который живет этим прошлым, ни на миг его не покидая. А в настоящем мне нет пристанища, да что там места обетования... – На миг она застыла в молчании, потом с самой глубинной скорбью, когда-либо услышанной мной, тихо выдохнула: – Нет смысла существовать.

   – Прости, но я не совсем понимаю... – был слегка озадачен я.

   – Ты всегда такой наивный? – спросила она, и по лицу вновь промелькнула легкая волна боли.

   – Да нет, – пожал плечами я. – Если хочешь, можешь ничего не говорить.

   Несколько минут мы молчали, пребывая в своих мыслях. Она не поворачивала головы и смотрела вперед, туда, где чернеют тучи-перины.

   – Сегодня точно такая же погода, как тогда, – медленно промолвила она, скорей всего, самой себе. – Я помню каждую минуту из тех, которые по иронии доли становились последними в истории моего народа.

   – Хм... печально это знать. Извини за бестактность, но я раньше никогда не слыхал об этой странице нашей истории. Я бы ни за что не посмел оскорбить человеческую память, знай всю подлинную правду. Но это невозможно...

   – Почему же? Если ты хочешь, я тебе покажу, что со мной произошло. Но в этом случае твое представление о родной империи рухнет.

   – Я готов это увидеть! – решительно заявил я.

   – Что ж. Сам попросил.

   Внезапно она вытянула свою руку, кладя ее мне на голову. Меня накрыл мрак...

   "На улице правила зима, и легкие перья-снежинки падали на землю, растворяясь, достигши толстого слоя льда, покрывающего земную поверхность. Множество людей стояло на центральной площади, вокруг которой разместились величественные дома-глыбы. Люди эти одеты в белые одежды, изящно украшенные песцовым мехом. С правильными чертами лица, белоснежными волосами, прекрасно-снежными оттенками глаз – они были необычайно красивыми. Мужчины высокие, подтянутые – прирожденные воины, в чьем сердце живет благородство; женщины завораживали холодной красотой, каждая одета по-своему и со вкусом. Все они стояли на площади и слушали старца в центре. На вид ему было лет девяносто, но твердо стоял на ногах, а разум оставался столь же ясным, как и в молодые годы. Он был прирожденным вождем. В его речи не было запинок. То поднимая руки вверх, то задерживая дыхание, он пытался донести народу ту правду, которая ранее не была известна.

   Ближе всего к нему стояла семья, которая на фоне других выглядела наиболее благородно. Зрелая женщина, два рослых парня и маленькая девочка – это вся семья вождя – дочь и внуки. Зять умер совсем недавно, на войне, и на лицах семейства все еще была тень боли и страданий. Никто не мог поверить, что настали темные времена для всего народа Снега.

   – Народ Воды, наши братья по крови, объявили войну нашим землям! – воинственно заявил старый глава семейства. – Но мы не сдадимся! Мы защитим наши семьи, дома, все племя!

   Воины подняли вверх мечи и приняли с восторгом заявление вождя, который желал только одного – защиты. Все громко хлопали, и пожилой правитель начал уходить с площади, как в небе начали появляться черные тучи, затянувшие его в считанные минуты. Змея-молния прогремела на весь город, а затем прошипел, словно раненный змей, гром. Люди знали, что это символ смерти.

   – Идут! – заорали смотровые с башен и забили в гонг. – Идут!

   Мужчины, стоявшие на площади, начали быстро мобилизироваться, экипируясь и готовясь идти в бой. Старый вождь поцеловал дочь, затем юную внучку. Она не хотела отпускать дедушку и братьев на битву и начала плакать, но мать увела ее за руку в дом. На секунду обернувшись, девочка увидел затылки своих беловолосых братьев, которые заняли свои места в рядах воинов. В голове промелькнула мысль, что она их больше не увидит... никогда.

   Как только девочка зашла в дом, мать тут же стала собирать вещи.

   – Я не знаю, что будет сегодня, – растерянно промолвила длинноволосая женщина. – Шата, родная, в случае чего тебе надо будет бежать. Ты помнишь тот потайной ход, идущий из нашего подвала?

   – Да, мамочка, – кивнула дочь, вытирая слезы. – Мама, я не хочу идти сама!

   – Все будет хорошо! – Поцеловала она девочку, сама понимая, что ничем хорошим день сегодня не закончиться...

   Прошло четыре часа с тех пор, как мама закрыла дочку в подвале. Женщина приказала убегать через подземный проход, как только малышка услышит звук двери и мужской голос. До конца девочка не понимала, что происходит, и с надеждой на лучшее смотрела в небольшое окошко, которое выглядывало из подвала на улицу. Вытянув голову, Шата увидела кровавую бойню. Черные тучи, как вороны-падальщики, давили своей массивностью людей. Огромные, мускулистые воины-бородачи в синих вражеских одеждах резали с помощью своей магии беловолосых юношей и мужчин народа Снега. Удар мечом – и все окно залилось кровью. Девочка зажмурила глаза, а когда открыла – закричала. Прямо за стеклом лежало окровавленное тело ее любимого брата, а по его недлинным снежным волосам и молодой коже лилась рекой кровь. Дыхание девочки становилось все интенсивней. Страх овладел телом. Сделав два шага назад, Шата увидела, как возле входных дверей ее дома стоят мужчины народа Воды, а ее старший брат вместе с дедом защищает вход в дом. Затем раздался крик матери и звук выбитой двери.

   Девочка больше не стала ждать. В голове она услышала голос матери, которая кричала: «Беги Шата, беги!»

   Вбежав в туннель, она громко разрыдалась, по щекам девочки ручейками стекали слезы, ненависть все сильнее овладела детским сердцем. Она бежала что есть силы, стараясь спастись для того, чтобы отомстить. Резко она ощутила, что ее руки напряглись, покрываясь снегом, а затем могущественная сила открывшегося магического дара с невероятной скоростью начала покрывать толстейшим слоем льда и весь туннель.

   Так ей удалось спастись телом, но душа девочки навеки замерзла в страданиях...

   Туннель выводил к старой заброшенной шахте в Водных горах. В этих горах находился великий первоисточник двух народов Снега и Воды. Девочка знала, что только там она найдет спасение. Туда она бежала не впервые: когда-то давно отец и братья водили ее туда. Но теперь их не было...

   С высоты птичьего полета, с вершины горы, на которую выводил туннель, она видела свой город разрушенным. Ледяные стены пали, дома были разрушены, снежная площадь стала походить на озеро крови. Народ Воды рушил все, и теперь, словно рога повелителя демонов, возвышался флаг будущей Аквотийской империи.

   Собрав все остатки сил в кулачек, девочка бежала все выше и выше. Когда перед глазами стал возвышаться источник магии, силы ее истощились. Разум потемнел.

   Шата упала в груду снега, который казался ей таким родным. Лед стал покрывать ее руки, ноги, затем все тело. Когда тело покрылась вечной мерзлотой, лед спеленал и ее лицо.

   «Ты последняя из народа Снега, – промолвил голос Первоистока. – Я не отдам тебя в руки варваров».

   Она заснула. На долгие тысячу лет. Тысячу лет подо льдом...

   После увиденного меня передернуло. Руки тряслись, ноги занемели от холода. Казалось, что я был самой Шатой – ощущал ее движения, мысли, переживания, боль.

   Маг снега оторвала руку от моей головы, и я увидел, как по ее лицу отрывались льдинки от обломков души. Это были слезы. Мертвые слезы.

   Она вытерла рукой замерзшие слезы и затем присела на лавку рядом со мной. Черты ее лица стали мягче, но это было только из-за того, что она вспомнила прошлое и растрогалось.

   – Доволен? – холодно спросила она.

   – Прости, я не ожидал, что все будет именно так...

   – Но эти события имеют свое место в истории. И теперь моя главная цель – вывести все злодеяния основателя Аквотийской империи, уничтожившего народ Снега, на чистую воду, навеки очернив его имя!

   – Да, признаюсь, я никогда не слыхал о таких событиях. Об этом не рассказывают в учебных заведениях и книгах, – согласился я с девушкой. – Все верят приданию, что основатель был великим человеком.

   – Вырвать бы ему сердце! – закричала она, и руки, лежавшие на деревянной лавке стали покрывать поверхность тонким слоем льда. – Но я не могу вернуться в прошлое. Это противоестественно, ровно так же, как мое существование, преследующее одну единственную цель: я должна сделать так, чтобы о тех событиях узнали все. Написать книгу? Сомневаюсь в деятельности такого способа! Ведь это не осуществит главного – отмщения, которое превыше всего...

   – Эта цель достойная, – кивнул я в ответ. – Ты бы могла просто убивать магов воды, чтобы залить кровью, жаждущую крови душу, но вместо этого ты поступаешь благородно.

   – Смешно, но сначала я так и делала, – ухмыльнулась она, отчего меня где-то передернуло. – Убивала каждого мага воды, которого видела. В последний раз я напала на Майрину Мейсон, но ее силы превосходили мои. Нас разъединил дед Дина... и твой. Это он убедил меня не тратить свои силы на бессмысленные нападения. Он сказал, что стоит действовать глобально – изменить мир, а не лишить его десятка магов. Был бы он кем-то другим, а не Настоятелем, я бы его не послушала. Но его голос, внешность, манера говорить так сильно напоминала моего дедушку, что я просто не смогла ослушаться. И поняла, что рано или поздно я докажу миру правдивую историю!..

   – Повторюсь: это благородно, – посмотрел я в снежные девичьи глаза. – Надеюсь, у тебя это получится...

   – Ингар сказал, что поможет мне, – промолвила она, и я впервые увидел живые эмоции на ее лице. – Я очень благодарна ему. Хотелось бы и ему помочь, ну вот хотя бы с Дином... К сожалению, я не могу повернуть в иное русло их отношения. В его случае все так сложно...

   – Ты молодец, что остановила его тогда, в келье.

   – Я просто не могла смотреть, как Ингар, который так сильно похож на моего дедушку, наблюдал бы, как внук избивает молодых девушек. Раньше такого не было. Я думала, что все сострадание, живущие во мне, умерло в тот далекий день, но чем дольше я нахожусь в этом Замке, тем больше понимаю, что он возвращает меня к той прежней. Но как бы я не пыталась забыть те события, холод во мне не умрет никогда...