Текст книги "Вершители свободы (СИ)"

Автор книги: Артур Харитонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 32 страниц)

   Скамейки – это те же люди. Нет, я далеко не сумасшедший, чтобы сотворить такое дикое сравнение. Просто человек выбирает скамейку по состоянию своей души. И дело совсем не в материальном – опять повторюсь – эта скамейка не есть дорогой. Смысл в том, что душа человека всегда притягивает к себе то, что само по себе соответствует ее требованиям. На простом примере я скажу, что Элара найдет себе хорошую скамейку: мягкую, удобную, скамейку, которая предусматривает возможность любоваться закатами. В отличие от Грашалиса. Его скамейка будет жесткой, твердой, без изгибов – прямой и ровной. Не то, чтобы неуютной – ровной, прямолинейной. А все потому, что вот именно таково его состояние души. Скамейка Антри была бы широкой – на ней смогли бы расположиться десятки человек. Дерево и металл высокого качества. На спинке были бы вырезаны вручную символы королевского рода Милая, а каждая деталь говорила бы о величие...

   Не дурно, правда? Если бы судьба не сделала меня Обретателем магии, я бы стал философом. Свободным философом. И начал бы писать книги. Вот я уверен, что Создатель всегда что-то пишет. Он видит наш мир, созданный его же руками, и записывает. Ему интересно наблюдать за долями людей.

   Вообще, я тоже люблю смотреть на людей. Люблю наблюдать за их долями. Я еще не видел человека, который признался бы, что у него легкая судьба. Все говорят, что им тяжело, не задумываясь, что все данное Создателем в нашей жизни – это один сплошной механизм, позволяющий двигать свое "Я". А препятствия – это сломанные детали механизма, которые в будущем заменяют ту или иную часть новыми запчастями. Поэтому у каждого из нас судьбы только такие, которые мы сможем выдержать. Именно за этими судьбами и бдит Создатель, а если он бдит – значит, они далеко не сложные, а совсем наоборот – предначертанные...

   Да, что-то я своими раздумьями далеко захожу. Сильно далеко. Но мне изредка действительно кажется, что наша жизнь давно начертана на пергаменте под названием "Вселенная". И все что мы делаем – давно задумано наперед. Я в это верю!

   – Тинор. – Спокойно кто-то произнес мое имя позади, и я обернулся.

   Передо мной стояла женщина. Женщина-призрак, словно богиня, но еще красивее.

   – Кто Вы? – ледяным шепотом спросил я (даже сам ощутил холод своих слов), протягивая свою руку незнакомой даме и помогая ей присесть рядом со мной.

   – Я – великая дева мысли. – Спокойно ответила она, засунув свою ногу в теплый пруд, играясь в нежность с водными переливами. – Ты про меня слышал?

   – Конечно! – восторженно заявил я даже без тени раздумий, словно этот ответ был заготовлен давным-давно. Затем я начал рассматривать лицо девы, которое было мне так знакомо, но я все никак не мог вспомнить, где мы встречались раньше.

   – Не удивительно. Про меня и сестер должен знать весь мир. Так устроено с самого начала. – Произнесла она и повернулась ко мне лицом. – Хотя в прошлой моей жизни мы были близко знакомы. Не пытайся познать необъятное раньше времени – это удел будущего, к которому ты уже стремительно направляешься, сам того не осознавая. – На миг моя собеседница укуталась облачком задумчивой тишины, заглядывая в самые сокровенные частички моей души (да, мне казалось, что она своим проницательным взглядом вычитывает все мои думы и чувства), потом одарила мягкой улыбкой и продолжила: – Тебя тревожить эта неизвестность, пока ты не можешь понять ее суть, ступаешь ее топкими тропами и боишься ошибиться, выбрав неправильную стезю или, оступившись, упасть в объятия бездны. А еще эти голоса...

   – Да! – приглушенным криком вырвалось у меня из самых глубин подсознания.

   – Дорогой, не надо так тревожиться и разрываться на части. Каждый миг, совершая каждый шаг, помни – ты на верном пути, да, ты уже приоткрыл краюшек занавеси в будущее, прогони прочь сомнения и твердо иди вперед лучезарными дорогами Эошаира!

   Всем известно, что Эошаир – это всего лишь один из миров. Он далеко не гармоничен и в нем нет повсюду проникающего совершенства. Но в самый маленький из своих миров, Создатель вложил в него уникальную первооснову – наделил Эошаир даром порождать себе подобных, следовательно, тоже уникальных. Это Его личные лучики света. Обретатели, Ходящие, все вы – лучики, творения Создателя. Конечно, только избранные владеют уникальными способностями, но они подвергаются и особым испытаниям. У каждого из них свой тернистый путь, который должен быть пройден с достоинством. И самое главное: за время преодоления этого трудного пути ничего, данного Им, не потерять, и в итоге гордо нести почетное имя Обретателя.

   – Но как это сделать? Я не был готов вступить на этот путь, не был готов к такой ответственности.

   – Так и должно было случиться, ведь это удел каждого избранного. А сейчас – верь, верь Создателю, голосам (особенно им – они всегда тебе помогут), правильности своего пути, ибо вера – это двигатель нашего сознания. И знай: Радана-мать тебя благословляет. – Внезапно женщина дотронулась до моего лба рукой и, легонько проводя нежностью ладони по лицу, закрыла глаза. Последнее, что я услышал, был ее легкий шепот, или это уже неведомо откуда мои привычные гости-голоса доносились: – Радана-мать и все ее семь дев бдят твой путь, а особенно одна из них...

   Может быть, это и было всего лишь видение? Не знаю. В моей жизни действительно много чего странного, и чем дальше я иду, тем больше понимаю, что каждый день грядет что-то новое.

   Я встал со скамейки, ставшей музой и свидетельницей моих раздумий, еще раз с ностальгией обвел всю местность, подарившую мне столь чудесные видения, и пошел обратно в таверну. Похолодало что-то.

   Признаюсь, откровения девы мысли, в каком бы образе они ни были мне предоставлены – воочию или же силой разума, сумевшего их принять – принесли мир и покой моей душе, уверив в правильности всех прежних деяний. Во мне не осталось ни капли сомнения по поводу того, что голоса, которые наведываются ко мне час от часу, действительно ведут правильными тропами, помогая обходить топкие места. Верю им безоговорочно. Верю своему пути, куда бы он ни привел. Кстати, об этом и На-Гаина говорила, а уж она– то знает все... и немного больше.

   Успокоивши мысль и душу подобными философскими умозаключениями, я почувствовал прилив желания поспать и, не мешкая, направился в теплую кровать.

   Наши комнаты были на четыре человека сразу, поэтому я получил возможность провести ночь в компании принца Итакии, Великого Жреца и брата короля-наемника. Войдя в свои апартаменты, кроме Урахэя я никого не застал. Он мирно читал какую-то книгу и делал записи. Я переоделся, пожелал ему спокойной ночи и закрыл глаза, но через несколько минут услышал голос принца:

   – Как думаешь, я буду хорошим королем? – резко отчеканил он свой вопрос, который звучал взволнованной нервной тональностью.

   – Как сказал один великий человек, люби свой народ и будешь любим. Все зависит от тебя самого. – Только и ответил я.

   – Хм...

   Последовало глубокое молчание.

   Когда в моей голове уже начинали просыпаться очерки подсознание – сны, – я представил, какая скамейка передавала бы состояние души Урахэя. Высокая, но узкая. Из толстого дерева, но ломкая. Мастерски сделанная, но шатающаяся.

   Вот такой он, принц Итакии.

   Когда я проснулся, комната еще была погружена в ночной мрак, но признаки рассвета все же были приметны: темень редела, контуры предметов обретали свои очертания, сквозь оконные рамы пробивалось первое дыхание нового дня. Оно и побудило меня подняться и приобщиться к нему поближе. Стоя у окна, я жадным взглядом пытался охватить каждую деталь, каждую краску и мазок раскрывающейся предо мной картины рождения нового дня: солнце еще не взошло, лишь знаменовало свое шествие, дыша яркими волнами алого зарева, которые местами свободно взлетали ввысь, а местами скромной украдкой кутались в легкую дымку... Захотелось как можно больше, на всю распашку души надышаться этого блаженства, наполниться им досыта.

   Не знаю, может это покажется странным, но я решил, что лучшим способом осуществить это жгучее рвение слиться с природой воедино, перевоплотиться в ее частицу будет легкая пробежка вокруг таверны и озера.

   Выйдя на улицу, я начал бежать, ныряя в воздушных потоках утренней свежести, вдыхая ароматные запахи, рассеянные детьми природы – цветами, травами, зеркальной росой, которая по особенному благоухала непорочной чистотой. В какой-то миг я определил, что на ее фоне особенно резко начал выделялся особый, слегка неестественный цветочный запах, вроде бы розы, но я не был уверен. Чем дальше я бежал, тем сильнее становился манящий сладковатый цветочный запах, напоминающий уже не аромат живых растений, а дамский парфюм.

   Мысленно вынырнув из волн утренней свежести, я начал осматриваться вокруг, пытаясь отыскать источник дурманящего аромата. Действительно, несколько мгновений спустя взгляд заприметил желаемый объект: вдалеке мерцал женский силуэт, который с каждой секундой становился все ближе и ближе. Значит, запах, который сопровождал меня с самого начала, исходил действительно от женщины, которой я случайно составил компанию. Все сомнения рассеялись, когда я услышал знакомый голос:

   – Тинор, ты тоже решил начать день активно? – спросила блондинка, в которой я распознал императрицу Сюзо Аквотийскую.

   – Да, моя императрица! – ответил я.

   – Насколько я припоминаю, мы договорились избегать пышностей этикета – без "моя императрица" и на ты. – Спокойно промолвила она, не сбавляя темп бега. – И еще напомню: теперь мы с тобой одного социального статуса.

   – Да, м... договорились. – Со скрипом души пытался разрушить я свои моральные устои. – Вы... ты.. всегда бегаешь с утра?

   – Нет, только когда приезжаю сюда. – Сделала она небольшую загадочную паузу. – Это маленькая толика радости и удовольствия, которые я себе позволяю здесь, ибо именно здесь я преображаюсь в себя настоящую, естественную, ту, которая обычно спрятана глубоко. Во дворце, когда за тобой наблюдают сотни слуг нельзя просто побегать, выкинув все мысли из головы. И как бы я не любила утреннюю панораму Аквото и своего палаца, к сожалению, не положено. Но всякий раз, приезжая в гости к Кариэль или Антри, я преображаюсь и живу так, как мне хочется. Бег – это одно из желаемых потребностей мня естественной. Понимаешь меня?

   – Честно? – спросил я и увидел одобряющий кивок. – Не совсем. Вы... Ты рождена быть правительницей, воспитывалась в соответствующей атмосфере всем необходимым правилам этикета и манерам поведения, а сейчас перед собой я вижу простую девушку...

   – Послушай и попытайся понять: наш мир – это всего лишь увлекательный маскарад с множеством ролей. Мы надеваем маски, играем, словно актеры театра, рождаем и умираем, и все это рано или поздно будет достоянием широкого круга людей. И не важно, кто ты – король или ремесленник. Люди любят маски. Но еще больше они любят наблюдать за тем, как обладатель этих масок вливает в людскую бездну самолюбия целительский нектар стереотипов, и наслаждаются потом своими взлетами и падениями других при попытке наследовать эти шаблонные жизненные ритуалы... Ты все понимаешь?

   – Отчасти да, – ответил правдой я. – Ты хочешь сказать, что люди любят стереотипы, но еще больше любят, когда собственники масок будут удовлетворять то, что они хотят, предварительно запрограммировав их на это?

   – Именно! Я – главный носитель маски в Аквотийской империи. У меня самая тяжелая и ответственная роль. Людям нужна холодная, безэмоциональная, где-то тираничная императрица, а не Сюзо – любительница книг и утренних пробежек. Представь, если бы я вот так, в сегодняшней одежде вышла на люд и начала бегать, а мои слуги кричали: "императрица Сюзо!".

   Женщина действительно была одета в какой-то серый костюм из легкой ткани, в котором, как говорил один знакомый мужчина, "и на яблоню нельзя лазить". Вот до такой степени не приличный уж наряд.

   – Мне кажется, что в каждом подобном случае люди просто не поверили бы, что это ты. – Продолжал говорить я, что думаю. – Я знал тебя, как императрицу с тех больших вывесок, которыми пестрит каждый город. В синем пышном платье, украшенном множеством драгоценных камней. Волосы у тебя – словно сама Вайшау передала секрет такой красоты. А лицо словно бархат, с яркими красными губами и аккуратно накрашенными глазами.

   – Вот видишь. Именно такойменя знает народ, и именно такойя им нужна. Все это только к лучшему. Скажи правду, люди меня боятся?

   – Да, тебя боятся, но боятся уважая и любя.

   – Значит, я отлично ношу свою маску. – Улыбнулись полностью ненакрашенные губы. – Со мной "настоящей" мало кто знаком, Тинор. А я ведь самая простая девушка, которая когда-то хотела стать писательницей. Да, именно писательницей. Я же была восьмой дочкой своего отца, Медока Аквотийского – тирана и убийцы. Может быть, судьба с самого начала готовила мне участь государя, но я не была посвященной в ее планы...

   Сюзо окунулась в прошлое и вспомнила свой судьбоносный визит к Антри. По ее словам, отец всю свою жизнь ненавидел своих дочерей за то, что они не родились мальчиками и не стали прямыми наследниками. В частности поэтому, да и чтобы поменьше людей мешало ему править, Медок и прежде часто отправлял своих дочерей погостить в разные места. В связи с этим у Сюзо были частые возможности посещать остров Милая, где и Мортимер, и Антри считали ее членом своей семьи. А в тот раз она по своей инициативе уехала в замок Милая, где должна была отдыхать в течение недели, но все сложилось совершенно иначе.

   В тот день по воспоминаниям Сюзо, они с Антри тренировались на поляне, отрабатывая новые магические заклинания под четким руководством Магистра Маки. Как вдруг к ним на огромной скорости подбежал гонец, одетый в синие национальные одежды Аквотийской империи. Он принес весть о смерти ее отца. Теперь ее самая старшая сестра должна была выйти замуж за одного из чиновников, чтобы править империй.

   Кому-то покажется странным, но Сюзо никогда не любила отца, поэтому особо не переживала по этому поводу! Ехать на свадьбу своей сестры, которую она за всю жизнь видела лишь несколько раз (в связи с той же любовью отца отправлять дочерей погостить в разные уголки) не хотелось тоже. Одним словом, она осталась у Антри, беспечно равнодушная к судьбе престола – все-таки восьмая дочь.

   Ровно через неделю прилетела новая весть, а если быть точнее – пришло письмо. Оно гласило: во время свадьбы сестры произошел какой-то взрыв, а затем зал наполнился удушающим газом. Все присутствующие на празднике, не исключая и семи сестер, умерли. Поэтому отныне Императрицей Аквотийской империей провозглашена Сюзо, которая должна немедленно прибыть в столицу, чтобы принять корону.

   Эта ошеломляющая новость, казалось тогда Сюзо, отобрала у нее все жизненные силы, превратив ее саму в безмолвную, опустошенную пустыню. Единолично на какие-либо действия она была не способна. Узнав обо всем случившемся, Мортимер Малайский строго-настрого запретил ехать ей одной в Аквото, даже учитывая возможность улучшение ее состояния в дальнейшем. Вся эта история с взрывом во время торжества не казалась ему случайной, поэтому он приказал ехать туда с тридцатью магами молний, которых он выделит, чтобы ее защитили в случае очередного нападения на последнюю представительницу рода.

   Занявши трон, взяв в руки полнейшую власть, около трех месяцев Сюзо занималась тем, что вырезала всех мятежников, виновных в той злополучной трагедии. Я сам помнил, как предателей привселюдно избивали плеткой, затем отрезали руки и ноги и только потом голову. По словам Сюзо, это был единственный способ доказать свое право быть владычицей, и то, что двадцатитрехлетняя (тогда ей столько было) императрица сможет властвовать. Мортимер оказался полностью прав – на нее действительно было совершено множество покушений, но все время до тех пор, пока она не собрала личную гвардию из магов воды, ее верой и правдой защищали люди народа молний...

   – Жестко. – Сказал я, вспоминая те события.

   – Но справедливо. Я понимала: не покажи тогда свою волю и амбиции – меня смешали бы с грязью и вышвырнули прочь как непригодную государственную деталь высшие чиновники. Скоты! Они желали с легкостью и любой ценой заполучить власть, которой огнем и мечом добивались мои предки на протяжении столь мучительно тяжелого времени. Но теперь бездушные нелюди будут гнить в могилах!.. – резко, из самой глубины ее естественного Я вырвалось полымя гнева. Замолчав, она некоторое время переводила дух, успокаивалась, придавая дыханию ритм обычной замаскированной сильной женщины. – Прости за гнев, воспоминания накрыли...

   – Я все понимаю, не переживай, – ответил я, разделяя эмоции Сюзо. – Все хорошо.

   – Но зато, когда я вижу Антри и Кариэль, я преображаюсь! Тинор, мне тридцать шесть лет, и я чувствую свой возраст, сидя на троне, но как только эти две "красавицы" появляются на горизонте – я вновь ощущаю себя семнадцатилетней девочкой-подростком. Мы веселимся, поем, резвимся! Одним словом – отлично проводим время.

   – Ты чудесная женщина, Сюзо!

   – Спасибо, Тинор. – Спокойно восприняла комплимент она. – Я бы тебе ничего не говорила, будь ты простым человеком, а не магом и другом Антри. По жизни я всегда молчу в присутствии незнакомца. Но скоро и ты поймешь, что доля Обретателя магии куда тяжелее, чем судьба императрица. Поэтому мне хотелось бы помочь тебе и предупредить своим примером, насколько внимательным и осторожным нужно быть, принимая те или иные решения, особенно в восприятии людей, определяя среди них друзей и врагов. А твой нынешний статус еще усложняет эту и так жизненно нелегкую дилемму.

   – Да уж...

   – Но ты не расстраивайся, я верю – все будет хорошо у тебя в жизни. – Улыбнулась она, хоть я уже не понимал, маска это или настоящая циничная Сюзо. – Ты мне сразу понравился. Наивный словно ребенок. Душа у тебя еще такая детская!

   – Да, ну! – Возмутился я.

   – Да-да, ты сам это поймешь! В тебе живет добро, я его ощущаю и отвечаю взаимностью. Повторюсь: ты мне симпатичен...

   – Это приятно! – Ответил я и затем тоже улыбнулся, пытаясь переубедить себя, что комплимент получил от "настоящей" Сюзо.

   Мы остановись у самого входа в таверну, восстанавливая ритм дыхания, пользуясь возможностью разделить с природой последние мгновения радостного рождения нового дня. Солнце взошло – уже шесть. Новый день вступил в свои права.

   – Что ж, Тинор, желаю хорошего дня и новых свершений в нем! – Произнесла императрица, и мы вместе зашли внутрь.

   Физические, умственные и моральные утренние упражнения отзывались болью во всех частях моего телесного и духовного яства. Сказать, что мои мышцы были в неподготовленной для нагрузки форме, я не мог (уж с каким-то бдительным усердием жизнь последнее время беспокоится о том, чтобы я пребывал в постоянном тонусе, подбрасывая все новые и новые военные сражения), но вместе с мысленными тренировками, заданными императрицей, тело просто требовало отдыха.

   Как-то Элара сказала одну дельную фразу: "Лучший способ расслабить свой разум и тело – это вода. В любом виде". Вот она – истина! Сейчас мне требуется контрастный душ. Я уже начал предвкушать наслаждение, вспомнив, что наша душевая кабинка была оснащена по последним технологиям, точно таким же, как в загородном доме Антри, где мы имели честь отдыхать одну ночь. Единственным минусом этого помещения была общественность! Впрочем, особой застенчивостью я не страдал, и поэтому, быстро скинув мокрые вещи в раздевалке, направился под теплую струю воды.

   Помещение, где располагались универсальные технологии, чем-то напоминало келью, настолько там было все мрачно: отделочные работы были выполнены в темных тонах, к чему присовокупились размеры – точно не для свободолюбивых. Но это совершенно не мешало мне расслабиться после пробежки и позволить мышцам почувствовать внутреннюю свободу. Ледяной волной, наполненной той свежести и бодрости, которой я искал, наполнила меня природа. Дело в том, что дом, в котором мы жили, находился вдали от всех остальных, возле невысокой, но каменистой горы. Из ее лона бил источник, в целебный поток которого я сейчас и окунулся. Капли щекотно струились по моему телу, вбирая последние ощущения усталости. Мысленно провожая взглядом водные ручейки, я по-детски наблюдал, как они образовывали борозды, исчезающие в миг своего появления. И тут я поймал себя на поразительном открытии: на мне не осталось и следа после битвы с костяным демоном, и я ощущал себя даже лучше, чем до битвы. Да, чудотворная вещь магия, хотя никогда не знаешь, что она с тобой сделает в следующий раз...

   С головой окунувшись и плавая волнами мысли и горного ручья, я услышал, как будто по ту сторону горного массива, что кто-то зашел в раздевалку. Через несколько минут, вынырнув на поверхность действительности, осознав, что вошедший находится в нескольких шагах от меня, мой взгляд смог фокусироваться на двухметровой фигуре. Это был Шатр.

   Он спросонья даже не задавался какой-либо иной целью, кроме как найти поток воды, который возобновил бы в нем все жизнедеятельные процессы. Осуществив ее, обрушил на себя горячий ливень, повернулся лицом к стене, поднял голову вверх и пару минут так и стоял в полном молчании. Сначала я, было, решил продолжить свои водные процедуры, вернувшись к своему потоку, но тут траекторию своего взора я направил обратно, так как мое внимание привлекло мимолетно завиденное прежде: вся спина воина от самого основания головы до кобчика и ниже была истерзана шрамами. Одни были больше, другие меньше, но в любом случае, каждый раз, в момент сражения, оставляющего подобные последствия, с этого тела не то, чтобы кровь текла – тут просто вырывали мясо. По-другому и не представишь.

   Сквозь пелену своего удивления я услышал, как орк резко переключил рычаг, после чего вместо разгоряченной горной воды потекла ледяная, и, не оборачиваясь, грубовато буркнул:

   – Доброе утро, Тинор. – Далее хрипло в прежней тональности продолжил. – На шрамы смотришь? Не переживай, поживешь – и у тебя такие будут.

   Меня такое предложение совершенно не устраивало, поэтому я поспешил перевести тему разговора:

   – А как Вы об этом догадались, ведь стоите-то спиной ко мне!

   – За свою жизнь я, Шатр, Вождь орков, много насмотрелся и пережил. И эта же жизнь научила меня чувствовать каждый взгляд, устремленный мне в спину, – вяло растягивая слова, он обернулся. – Тебе интересна история этих боевых трофеев?

   Я молча кивнул.

   – Началась она в Восточных землях, друг мой, в Восточных землях. – Почти еле слышно промолвил он, затем вздохнув, повысил тембр голоса. – Мало кто знает, что народ орков – вымирающий народ. Бесконечные войны истощили наш генофонд. Женщины рожают только одного ребенка, мужчин осталось мало, в основном, старики и дети. Сам понимаешь, так долго мы не протянем. Жизнь и в прошлом никогда нас не баловала, а особенно тяжкое бремя доставалось предводителям. Моя история воина, возглавившего войско началась в ту пору, когда набеги кочевников с южных пустынь, которые даже на картах не обозначаются, участились и приобрели все более стихийный характера. Требовалось все больше и больше бойцов. Мне предлагали обратиться за помощью к другому государству, но мы – орки – выше этого! Лучше смерть!.. Хвала Богам Пустыни, нашим войскам удалось нанести сокрушительный удар по песчаным кочевникам. Тогда мне только-только исполнилось шестнадцать и войско, которым командовал я, отвоевало свободу. В честь этой победы отец устроил празднование на всю страну! Хорошее было время... жаль, что быстро кончилось. Через два года отец заболел. Его тело парализовало, он бездейственно лежал. Сначала целители и знахари делали попытки поставить его на ноги, но потом оказалось, что все было тщетно. Когда все надежды погасли, а очевидное стало явью для всех, он принял решение отдать себя огню, чтобы величественная стихия унесла его муки и позор...

   – Погодите, это значит, что ваш отец отдал себя сожжению заживо? – переспросил я.

   – Твоим языком – да. Но в нашем понимании это глубокомысленный ритуал: если бы он этого не сделал, наши боги не приняли бы его в мир духов, и он был бы повержен позору, а позор – это самое страшное для каждого орка! – Возмутился мой собеседник. – В следствии я стал новым Великим Вождем, и новая страница моей жизни началась с новых трагедий. Тяжелое для нашего народа бремя утрат решили усложнить эльфы. Исторически сложилось, что эти длиннобеловолосые твари ненавидят весь наш род. Видите ли, мы для них некрасивы, неэстетичные ни телом, ни душой. Поэтому главной целью народа длинноухих является уничтожение всех орков. И они решили воплотить ее в жизнь. Десять лет шла страшная война. Через день были бои. Казалось, что эльфам попросту некуда девать свою армию. И вот однажды белобрысые захватили наш Лагерь, то есть он уже давно не лагерь – полноценный город, но название так и осталось от древних времен. Почти все мужчины воевали за пределами, а женщины и дети оставались в городе. Моя жена и дочь тоже были там. Как ты понимаешь, все закончилось печально...

   – Всех убили? – сглотнул я, понимая, какие чувства тогда бушевали в Шатре.

   – Многих. Мою жену и дочь в том числе. – Орк опять сделал паузу. – Я поклялся, что убью императора Анхэля за это и, договорившись с другими мужчинами, которые тоже разделили мою участь, отправился в Великое Древо. Мы руководились только гневом, ни капля разума не могла преодолеть яростную стихию. Четыре дня мы почти без перерыва убивали эльфов. Детей, женщин, без разницы. Главной целью было отмщение. Но силы кончились, и нас взяли в плен. Я и не рассчитывал тогда вернуться, а тем более править.... Нас избили до полусмерти, но мы не сдавались. Тогда эльфы решили начать нас убивать. Они специально заставляли всех смотреть, как умирают наши братья – это казалось им забавным. В день, когда очередь дошла до меня, я не переживал. Знал только, что скоро увижу отца, жену и дочь. Но за мной не приходили и не приходили. К ночи дверь в подземелья вылетела с треском, и я услышал безумный смех.... Как думаешь, кто это был?

   – Рудиус? – Улыбнулся я, вспоминая его "хе-хе".

   – А котелок-то варит! – Обрадовался вождь. – Да, это был Рудиус. Мы с ним были уже тогда хорошими приятелями, а так как Огненные горы принадлежат его правительству и граничат с моими землями, он очень не хотел сотрудничать с кем-то еще. Это он так все потом объяснил.

   Как бы там ни было, он меня спас, и теперь я обязан ему жизнью и должен отплатить тем же. А шрамы на спине до конца жизни будут оставаться напоминанием обо всех битвах и потерянных друзьях!

   – А как же вы закончили войну? – поинтересовался я, радуясь тихо в душе, что Рудиус спас тогда орка.

   – Дальше все было очень просто. Эльфы начали трения с нагами и им уже было не до нас. – Пояснил Шатр. – Но мы все равно отомстим эльфам. Самым жестоким методом. Быструю смерть надо заслужить!..

   После этих слов вождь резко оборвал поток воды, как и поток своей речи, и, дав понять всем своим выражением лица и жестами, что наш разговор окончен, вылетел из душевой. Да, вода придала ему активности... Переодевшись, Шатр бросил пару обрывистых фраз на прощание и пошел в таверну, где с Рудиусом намеревался позавтракать. Вспомнив о еде, я почувствовал, что и сам не отказался бы от чего-нибудь съестного.

   – Тинор?! Где тебя носит?! – услышал я нервный голос Антри, которая встретила меня, как только я вышел из комнаты. – Мы все тебя ищем! Ты завтракать идешь или нет?

   – Иду, конечно! – ответил я принцессе.

   Антри рысью нырнула вниз по ступенькам, что-то бурча себе по нос. Видимо, не выспалась. А если учесть, что данная вспыльчивая особа еще и не ела ничего со вчерашнего дня, то лучше на время воздержатся от общения с ней.

   Когда мы вошли в таверну, там лютовал какой-то беспорядок. Ви разрывалась между столами, и даже пять помощниц-гномок не смогли ускорить процесс разноса пищи. Единственное, что утишало Ви, – аншлаг, который даст ей за этот день полугодовой доход.

   За круглым столиком на четыре человека сидела Элара и Грашалис, которые о чем-то эмоционально разговаривали:

   – Нет, не может быть такого! – скрестил руки на груди кузен, словно обиженный ребенок.

   – А я тебе говорю – может! – уверенная в своей правоте, как, впрочем, и всегда, доказывала свою мысль Элара. – Если ты структурируешь энергию воды в правильном направлении, при этом концентрируясь на конкретной мысли, то можно запросто создать и лед, и пар.

   – Я согласен, что лед создать может если не каждый третий, то четвертый маг воды. Но пар? Маги воды не владеют энергией тепла, чтобы создавать пар! – Все настаивал на своем змеелюд. – Антри, Тинор, что вы думаете?

   – Мне все равно – я есть хочу! – промолвила Антри и пошла делать заказ.

   – Лично я думаю, что можно создать пар. Это логично. Испарение – это тоже вода в газовом состоянии, а это значит, что им можно не только управлять, но и создавать!

   – Но энергия тепла! Ее же нет...

   – Вот я и говорю, что все дело в структуре молекул. – Улыбнулась Элара. – Я бы тебе показала, но для этого надо будет выйти на улицу.

   – Эх...

   Грашалис вздохнул и начал ковырять свою картошку и салат. С тем же и то же сделала и Элара. Оказывается, они оба вегетарианцы. Какая глупость! Я, конечно, люблю животных, но не в ущерб своему здоровью.

   Пока Антри все еще не вернулась с нашими подносами, я внимательно осмотрелся по сторонам. Слева за столом сидел Урахэй и Хлеек, которые хорошо "спелись", найдя в друг друге что-то общее. Шатр и Рудиус в компании друзей-вояк пили пиво с утра и создавали дикий шум, крича на всю таверну. Тут было еще много людей, но ни знакомых, ни правителей я больше не видел. Видимо уже позавтракали.

   Через несколько минут принцесса все же принесла наш завтрак, и я тоже, как и остальные, углубился в трапезу.

   Закончили мы примерно через двадцать минут, рассчитались с гномкой и вышли на улицу, где сияло уже дневное солнце. Воздух был пропитан эфиром, горный ветер дышал в спину, а в ушах звенел звук механизмов, которые съезжались на полигон.

   – Доброе утро, миледи! – Уже сразу узнал я голос Магистра Маки, который вышел из дома. – Вы как раз вовремя. Я собирался пойти проверить, все ли прибыли! Пойдете со мной?

   – Почему бы и нет? – Посмотрела на нас Антри и, увидев одобряющие кивки, согласилась.