Текст книги "Предречение (СИ)"

Автор книги: Артем Барабашкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 28 страниц)

– Всем понятны обязанности? – Дойл убрала прядь седеющих волос со лба и села на камень. Войска подошли к Торо в половине одиннадцатого. С их позиции форт терялся в дымке.

– Форт представляет собой редут, подступы к которому гарнизон заминировал, – сказал капитан разведчиков Оливер. – Редут построен в виде ромба из земляных валов. Перед земляным валом они вырыли ров, внутри разместились стрелки противника. Там же находятся пушки и бомбарды. У подножия вала и на его вершине разместились капониры, а за фортом вплоть до первых домов Тоулата прорыта полоса окопов.

– Это затруднит массовую атаку, – Тони потер выбритый утром подбородок. – К тому же это лишает шагоходы всякой маневренности.

– Время играет не в нашу пользу, господа, – Дойл потерла прикрытые глаза. – У нас осталась мало светлой части суток, представьте себе перспективу ночных сражений на улицах Тоулата, когда нам в спину будут дышать войска Мортона. И оставаться зажатой между фортом и пехотой врага я тоже не собираюсь.

– У гарнизона форта слишком много дальнобойной артиллерии, – Оливер поймал обеспокоенный взгляд Тони. – Это сулит нам большие потери.

– Шагоходы достаточно быстры, чтобы маневрировать под ударами пушек, но вот мины, – Тони покачал головой.

– Хватит рассусоливать, – Дойл поднялась с камня. – Основной задачей амбулатов будет ликвидация врага во рвах и капонирах. Я знаю, что с таким количеством артиллерии противника это будет сложной задачей, но деваться некуда.

– У генерала Брикера есть небольшое преимущество – дирижабли, на которых мы доставили императорскую семью. – Тони сказал это Оливеру, уже забираясь по лестнице в шагоход. – Солдаты Лакса установили на него тринадцать бомб. Мы могли бы разбомбить Торо с воздуха.

– Я слышал, – кивнул Оливер. – Но насколько я знаю, Брикер отложил этот козырь для крепостных стен Тоулата. У его армии достаточно тяжелых мортир, а на ваших Орленогах есть гаубицы для навесной стрельбы.

– Остается надеяться, что этого нам хватит. – Тони махнул рукой и закрыл за собой люк шагохода. Джек уже разжег двигатель.

– Ты помнишь вчерашнего мужчину, который разговаривал со мной у шагоходов? – Тони пристально смотрел на капрала.

– Прости, капитан, я вчера слишком пьяный был. Помню, мы с тобой с приводом закончили, а очнулся уже утром в своей постели. А что? Кто это был?

– Обсудим после боя.

Шагоходы вышли к проросшей зеленой травой насыпи земляного вала. На приятной глазу свежей зелени чернели пятна капониров. Эти сводчатые постройки, напоминающие пещеры ощетинились длинными стволами пушек. Земля вплоть до рва редута была вся изрыта, гарнизон не терял времени, тщательно заминировав подступы.

Джек установил около люка ящик с гранатами и принялся заряжать пушки, через плечо посматривая на показания котла. Тони почувствовал дрожь и тянущую боль в правом виске. Им еще не приходилось сражаться со своими собственными укреплениями. Никто и никогда не учил солдат брать собственные форты. Белокаменные крепости Священного союза строились совсем по иному типу, а замки Эндорийского Альянса защищали магические ловушки.

– У меня в этом городе когда-то дядя жил, старый уже инженер, он рассказывал, как строил эти форты, – угрюмо сказал Джек. – Думал ли он, что когда-то с построенных им укреплений будут стрелять по его племяннику?

Шагоходы выстроились длинной цепью, поблескивая латунными боками на полуденном солнце. Лошади тянули пушки, люди перетаскивали ядра с повозок. Обе пушки Граннога были заряжены. Все ждали первого шага. Точки невозврата.

Тони всем сердцем желал, чтобы Брикер не отдавал приказа к атаке, чтобы реставристы и революционеры нашли общий язык, чтобы не пришлось опять стрелять в своих.

Но Брикер не слышал мольбы офицера, а если бы и слышал, то не внял им. Низко загудели трубы, и мимо шагоходов пронеслись кавалергарды Экспедиционного корпуса.

– Началось… – пробормотал Тони.

Кавалергарды растянулись цепью. Капониры окутались дымом, бомбы начали выбивать столбы земли перед лошадьми. Они шарахались в стороны, роняли всадников, давили их, сбивая друг друга. Начали взрываться мины, окрашивая землю красной кровью, которая тут же серела от пыли. Те, кто доскакал до противника, перепрыгивали препятствия, напарываясь на деревянные колья. Тела людей и лошадей заполнили ров.

Выжившие кавалергарды начали стрелять по вражеским пушкарям, которые засели в капонирах. Туча пыли и пороховой дым закрыли обзор. Артиллеристы Брикера вынесли мортиры и земля содрогнулась от выстрелов реставристов.

На глазах Тони одно из орудий обрушилось назад, сломав под собой лафет. Стреляли вслепую, и Тони не сомневался, что огни взрывов накрыли оставшихся всадников. Генерал Брикер пожертвовал ими, рассудив, что сохранить амбулаты будет рациональнее.

После третьего залпа мортир Тони дернул рычаг, и начал попеременно выжимать педали сцепления, имитируя ходьбу. Пол кабины содрогнулся и шагоход тяжело зашагал вперед.

Орленоги иногда останавливались на месте, чтобы выстрелить, их окутывал дым. Слева в один из шагоходов Лакса врезалось пушечное ядро. Пламя с хлопком рвануло вверх, и шагоход обрушился вперед. Несколько бомб просвистело около машины Тони, но пока капитану удавалось уворачиваться, вовремя останавливая шагоход.

Сквозь шум битвы Тони с трудом расслышал гул труб. Пехота устремилась за ними. Капитан разогнал шагоход и с глухим треском перешагнул через ров. Его разворотило мортирными бомбами, ближайший капонир завалило обломками. Тони облегченно выдохнул и повернул машину в другую сторону. В этот момент, расталкивая обломки камня, из капонира выбрался амбулат Тоулата.

Тони дернул рычаг и замер, присматриваясь к вражеской машине.

– Извращенцы, – присвистнул капитан.

Это был старый осадный шагоход, не оборудованный пушками. Только два небольших тарана были укреплены на манипуляторах.

– Я таких уже давно не видел, – шмыгнул носом Джек и в этот момент грохот оглушил экипаж. Амбулат с размаха ударил стальной балкой по смотровому окну Граннога. Стекло рассыпалось, сетка прогнулась.

Тони закрыл голову и упал на приборную доску. Удар второго манипулятора пришелся в бок шагохода. Джек лег на пол, от гула удара звенело в ушах. Тони дернул рычаг, заставив амбулат врезаться во вражескую машину и прижать к земляной насыпи. Капитан вцепился в приборную доску и упрямо выжимал ногами педали, заставляя Гранног давить врага.

Шагоход Тоулата беспомощно задергал манипуляторами и плашмя ударил по бокам Граннога. Тони был уверен, что более новый двигатель его машины не даст вражескому амбулату вырваться. Широкое смотровое стекло у осадного шагохода отсутствовало, его заменял обзорный люк, который закрывали перед штурмом. Сейчас экипаж был практически слеп, если не считать узкой смотровой щели. Капитан догадался, что они видят только то, что впереди.

Тони дернул рычаг в сторону, уводя амбулат влево. Вражеский экипаж потерял его из виду. Тони отступил на достаточное расстояние и выстрелил из пушки, уничтожив «ноги» машины.

– Джек, дай молоток! – капрал достал инструменты, и они начал выпрямлять согнутую от удара сетку и выметать стекло. Пехота уже переправлялась через мост, солдаты несли на себе штурмовые лестницы.

Кристофер уничтожил вражеские капониры с помощью огнеметов, а другие шагоходы расправились с вражескими укреплениями с помощью пушек. Несколько машин застряло во рве, их методично расстреливали сверху вала. На глазах Тони в одном из «Гранногов» взорвался боеприпас, снеся деревянную переправу и солдат на ней. Мортиры продолжали стрелять, выбивая рытвины на земляной насыпи.

Шагоход Кристофера приблизился к Гранногу Тони и легонько боднул в бок. Капитан удивился, но знак понял и отвел амбулата в сторону. Кристофер разогнал шагоход и легкий Орленог взлетел вверх по земляной насыпи, оказавшись в кратере из-под бомб. Шагоход неуклюже задрал манипулятор вверх, и в капониры над ним ударила струя огня.

Тем временем, пехотинцы крепили лестницы на специальные механизмы, приводимые в движения двигателями шагоходов. Тони подвел Гранног и один из солдат оперативно прицепил к шагоходу передаточный вал. Двигатель заревел, и лестница взмыла вверх. Кристофер сидел в рытвине, прикрыв смотровое стекло щитом. Сверху стреляли из винтовок. Тони оставалось только ждать, изредка постреливая навесом из пушки, пока пехота не завершит начатое.

Примерно через полтора часа все закончилось. Остатки гарнизона форта сдались. Через двадцать минут прискакал посланник от генерала Лакса. Кадж взяли, проход на Тоулат был открыт. Сказалась нехватка живой силы у противника.

Генерал Брикер послал в Тоулат посланников, вместе с пленённым гарнизоном Торо. Пленников отпустили в качестве знака доброжелательности, а послы передали слова Брикера о том, что простят каждого, кто вернется на службу Империи. Жители северо-восточного района Тоулата сложили оружие, окопы опустели.

«Это было как раз с той стороны, где мы с пугающей скоростью захватили форты», – размышлял Тони, слушая рассказ полковника Дойл. «Зря я не верил в план генерала».

Но пропаганда революционеров сделала свое дело, и большинство жителей присоединилась к новому правительству города, двадцать тысяч ополченцев стянули в город. Но Брикер и не надеялся на полную сдачу города. Зато они без препятствий дошли до городских стен.

Армии генералов Кохрана и Лакса окружили город, чтобы помешать гарнизонам оставшихся фортов прийти на помощь осажденным.

А Джек и Тони сделали то, что зависело от них. Установили новое стекло на Гранног.

К пяти вечера войска Брикера подошли к городским стенам. Десять тысяч солдат растянувшихся между Торо, Каджем и главными воротами перешли на сторону реставристов.

Городские стены представляли собой простейшие земляные насыпи, с небольшими каменными укреплениями. Из бойниц выглядывали артиллеристы с легкими кулевринами и сильно устаревшими бомбардами, не представляющими опасности для тяжелых шагоходов Граммикос. Тони опасался увидеть фортификационную систему укреплений с каменной облицовкой валов и треугольными бастионами, которую возводили вокруг своих крепостей в Священном союзе. Но видимо Тоулат слишком сильно надеялся на систему своих фортов.

Около двух часов шел обстрел города. Артиллерия трех армий не пощадила город, вспыхивали пожары, каменные укрепления превратились в пыль, густой черно-белый дым заволок всю область вокруг города, всюду слышался кашель солдат. Шагоходы Граммикос, словно четырехногие металлические жуки бродили перед стенами города, оттягивая огонь вражеской артиллерии на себя и методично расстреливая огневые точки противника.

Здесь Тони впервые увидел применение ракет. Ракеты были древним изобретением Риля, где их делали из тростника и использовали для запугивания. Учеными Империи ракеты были доведены до ума, их заключили в стальную оболочку, установив большой пороховой заряд. Точность была минимальной, но генерал Брикер использовал полтысячи ракетных установок, которые, оставляя за собой красные дымные следы, легко пробивали деревянные укрепления, и сеяли хаос среди защитников городских стен.

После обстрела войска двинулись на штурм. К девяти часам вечера пали главные ворота, шагоходы во главе армии зашли в город. Солдаты устали, двигатели машин перегрелись, но Брикер торопился. В течение ночи им было необходимо занять город и сокрушить цитадель. Их штурм был невероятной победой, но, если к утру реставристы не возьмут цитадель Тоулата, они окажутся между двух противников.

В продвижении к цитадели основную роль сыграли шагоходы. Узкие улицы Тоулата были блокированы баррикадами, из зданий стреляли ополченцы. Тони еще до штурма стен закрыл смотровое окно стальными пластинами, оставив длинную узкую щель. Пули стучали по корпусу, шагоходы урчали, дым заволок улицы, и машины двигались фактически вслепую. Манипуляторами они разбирали завалы и иногда выхватывали стрелков из оконных проемов. Джек методично расстреливал крыши домов из пушек. Они бы с легкостью прошли бы так до самой цитадели, если бы не вражеские гренадеры. Они выскакивали из переулков, бросая под «ноги» шагоходов гранаты и дымовые шашки. Падающие шагоходы давили идущую следом пехоту и перекрывали улицы. Защитники города делали все, чтобы задержать реставристов.

Генерал Брикер отдал приказ другим армиям штурмовать стены. Он всеми силами старался не дать гарнизону Тоулата скоординировать свои силы. Тяжелые шагоходы не могли пройти через городские ворота и обстреливали дальние районы города.

К полночи Тони пришлось полностью остановить шагоход. – Мы слишком устали, – сказал он Джеку, который уже еле стоял на ногах. – В такой темноте мы рискуем застрять или не заметить гренадера.

– Не припомню, капитан, чтобы мы так на износ воевали. Даже в Арихе такого не было. У меня тут последние бомбы.

– Загружай.

В люк громко и требовательно постучали.

– Не открывай, – пробормотал Джек и потянулся к пистолю.

– Не дури, – мы в безопасной зоне.

Это оказался имперский всадник. Он привез ящик с сигнальными огнями.

– Придется продолжать, – с кислым лицом сказал капитан и вернулся на место водителя.

Джек, высунувшись по пояс из люка, кидал сигнальные огни вперед. Они горели ярким белым пламенем, выхватывая из ночной мглы углы домов и заваленные хламом улицы.

Так они добрались до главной площади. Тони уже мог различить цитадель, в бойницах каменных башен горели огни. Крепость стояла на холме, примерно в квартале от главной площади. К главным воротам вела широкая улица, освещенная масляными фонарями. Эта дорога была единственным путем в замок.

Путь перекрыли шагоходы Тоулата. Около семидесяти машин выстроились на площади.

Тони заметил Орленоги, Гранноги, несколько осадных шагоходов и множество специализированных моделей, которые производились для обороны города или для доставки пехоты. Например, «Броненосцы» – большие машины с шестью механическими ногами и обзорным люком, выполненном в виде рыцарского забрала. Вооружением они не обладали и использовались для перевозки десанта. Но сейчас их тяжелая броня могла затормозить продвижение реставристов.

Кроме этого среди круглых небольших Орленогов покачивались «Пауки» – старинные машины, внешним видом напоминающие большое ведро с тонкими паучьими ногами. Эти шагоходы были медленными, громоздкими и очень дорогостоящими в производстве, а их неудачное использование в войне 1180 года отложило массовое производство амбулатов на тридцать лет. «Даже не могу представить, с каких складов они вытащили это старье», – покачал головой Тони.

– Мне до этого дня не приходилось воевать с другими шагоходами, – сказал Джек.

– Я мог себе представить битву с амбулатом, вроде той, у форта, – кивнул Тони. – Но это? Массовое сражение шагоходов друг с другом для меня из разряда какого-то кошмара.

Республиканцы атаковали первыми. Бомбы врезались в несколько Орленогов перед шагоходом Тони. С громким треском взорвались их боезапасы, несколько раскаленных обломков металла врезалось в Гранног Тони. Стальные пластины перед обзорным люком сильно ограничивали обзор, Тони управлял практически вслепую. Рев пара из командного шагохода оповестил о начале атаки.

Шагоходы со звонким гулом врезались друг в друга, надрывно ревели двигатели. Черный едкий дым от горящих шагоходов заполнил главную площадью. Через щели он проник в кабину, Тони закашлялся, постукивая себя по груди. Жгуче-щекочущее ощущение мешало быстро соображать. Капитан судорожно хватал воздух, одновременно дергая рычаги – перехватывал манипуляторы врага и наносил удары механической рукой своего Граннога.

Джеку приходилось еще хуже, он сипел и периодически сплевывал темную мокроту.

Кристофер вовсю пользовался огнеметом. Его Орленог подбирался к щагоходам с обзорными щелями и пускал в их кабины струю огня. Криков экипажа Тони не слышал, слишком громким был скрежет металла вокруг.

В целом, реставристы доминировали в этом бою, имея преимущество и в количестве, и в качестве шагоходов. Здесь встречались модели старых Орленогов с легкой броней, без гаубиц и с очень древними паровыми двигателями, чьи огромные выхлопные трубы с зубчатыми краями составляли треть от размера шагоходов. Их броню манипулятор Граннога комкал словно бумагу. Вскоре подоспели гренадеры генерала Брикера, и шагоходы республиканцев были вытеснены с главной площади.

Последним рубежом обороны перед цитаделью стали «Броненосцы». Они перекрыли улицу, их броня не поддавалась пушечным ядрам. Но гренадеры нашли выход. Ловко перебегая между механическими ногами «Броненосцев» они прицепили к конечностям шагоходов бомбы. Взрывы повалили машины на землю, а экипажи амбулатов сдались через несколько минут.

«Повезло, что здесь нет Стражей с дейтеритовыми щитами. Мы бы тут застряли», – подумал капитан.

Но к этому моменту сражения, Гранног Тони накопил критическое количество повреждений, к тому же капитан исчерпал запасы угля и боеприпасов. Оставалось надеяться, что на складах Тоулата окажется достаточно угля и пороха, иначе им не выдержать осаду, которую вскоре будут вести уже республиканцы.

– Я первым прорвался за стены, – Кристофер с закопченным лицом обхватил Тони за плечи.

– Я не видел, – покачал головой Тони.

– Так кто же виноват, что ты не следил за моим шагоходом. Смотри, там лошадей для офицеров ведут.

– Мне тоже попроси одну, – Тони покачивался от усталости.

Тони привязал лошадь к замершему Гранногу. – Надеюсь, мои силы сегодня больше не понадобятся, – пробормотал он Джеку, забираясь на броню амбулата.

В атаку на цитадель пошли отряды генерала Кохрана и не участвующие в битве на главной площади шагоходы. Пушки цитадели собирали свою кровавую жатву, взрывы выкашивали десятки солдат. Шагоходы медленно двигались в серой массе пехоты, осыпая пластины дейтерита бомбами. Огромные машины напоминали паровые ледоколы в Северном море. Штурм обещал стать очень кровавым.

Небо на востоке уже серело, а Тони то и дело вздрагивал, отгоняя сон, когда в небе раздался слабый стрекочущий звук. Это работал двигатель дирижабля, ему вторили низким гулом силовые установки. Громадная серая масса закрыла поблекшие звезды и угрожающе нависла над цитаделью. Все затихли, Тони показалось, что он даже услышал свист сброшенных дирижаблем бомб. Тринадцать вестников смерти обрушилось на древние башни крепости. Огненная вспышка ослепила солдат Тоулата, на их головы посыпались камни. Звуковая волна от взрыва заставила ополченцев упасть на колени, они зажимали уши и беззвучно кричали.

Замешательством республиканцев воспользовались солдаты генерала Кохрана. Бой на древних стенах закончился в считанные минуты.

– Это великая победа Империи! – Брикер взобрался на «Граммикос», его серый плащ дрожал на ветру. – Мы сокрушили бунтовщиков и теперь можем торжественно передать ключ от этого города нашему императору!

– Надеюсь, вы отправили посланников за императором? – шепнул генерал своему адъютанту.

Тот посерел. – Простите, генерал, мы надеялись передать ключи актёру, но его рана воспалилась.

Брикел сжал кулаки. – Тогда срочно доставьте настоящего императора. Только пошли кого-то надежного. Из тех, кто видел его раньше.

Адъютант покачал головой. – Но я не знаю таких.

Генерал потер подбородок. – Найди капитана Уотерса. Если он жив, конечно. Тот точно видел. Если не найдешь, поезжай сам.

Адъютанту Брикера повезло. Тони в Экспедиционном корпусе знали многие. В Диоките осталась провизия, инженерный корпус, несколько отрядов кавалергардов и императорская семья.

– Я тоже поеду! – Кристофер уже подбежал к Тони с лошадьми.

– Он тоже видел императора раньше? – с сомнением посмотрел адъютант на Криса. – Мне говорили только о капитане Уотерсе.

– Он тоже был со мной, – Тони с укором посмотрел на улыбающегося друга, но выдавать его не стал.

Еще не доезжая до Диокита, Тони понял, что что-то не так. Дым черным столбом уходил в небо, крыши домов горели.

– Представляешь, я увижу императора! – Крис восторгался как ребенок и не смотрел вперед.

– Увидеть то увидишь, – покачал головой Тони, – но не факт, что живого.

– Что ты такое говоришь… Роадранерова бездна! Что это за дым!

– Я этого боялся, – Тони пришпорил коня. – Среди нас есть предатели! Они сообщили, что в Диоките осталось мало солдат, и Росс видимо решил отправить авангард.

– Но как они добрались так быстро?! – Кристофер со всей силы бил пятками в бок лошади.

– Если авангард отправился по железной дороге в Фродгер, то он мог подойти к Диокиту с другой стороны.

– Мы думали про Фродгер, но пропускная способность его железной дороги слишком низкая.

– Для небольшого авангарда достаточно.

Они ворвались в деревню. Там еще продолжалось сражение. Кристофер сшиб конем ближайшего мятежника и ввязался в бой.

– Быстро обратно в Тоулат, – Тони схватил за плечо солдата, готового последовать за Кристофером. – Сообщи генералу Брикеру, что на императора напали и нам нужна помощь.

Тони оставил друга, стараясь скорее добраться до дома императора. Оставшиеся в живых кавалергарды отчаянно сражались, сдерживая наступление. Тони меткими выстрелами отгонял попадающихся республиканцев с красными повязками. Около дома императора лежало множество тел. Ставрикий сидел около хлипкой деревянной калитки, зажимая рукой рану на груди.

– Там… – прохрипел он.

Тони кивнул и побежал в дом. На крыльце смешались тела республиканцев и реставристов. Распахнутая дверь поскрипывала на ветру, словно приглашая войти. Внутри Тони услышал всхлипы, а потом прозвучал гром выстрела. Тони ворвался внутрь, в коридоре еще звенел громкий женский крик.

– Вторая комната! Тони побежал туда, вслед раздался топот шагов по крыльцу.

Император сидел на стуле, уронив голову на грудь. Напротив сердца расползалось кровавое пятно. Над ним стоял Нерконтий Азарий, сжимая в руке пистоль. Тони замер и почувствовал дрожь в коленях. Комок подступил к горлу, глаза заслезились.

Капитан Азарий, бывший глава гвардии императора, повернулся с мечом к императрице. Она прижимала к груди дочку, выставив вперед руку со стилетом. Оттолкнув Тони, в комнату ворвался Кристофер и с криком бросился на Нерконтия. Азарий поймал лезвие меча Кристофера на пистоль и вонзил свой клинок ему в живот. Крис глухо замычал и, выронив меч, упал на пол. Тони словно обдали кипятком.

Капитан вздрогнул, выхватил револьвер. На раздумья не было ни секунды. Выстрел. Капитан Азарий дернулся, но устоял на ногах. Тони сжал зубы и выпустил в бывшего гвардейца весь барабан пуль, не отводя взгляда от глаз друга своего отца. Нерконтий упал на колени, вытаращив глаза. Через мгновение, он повалился набок.

В комнату ворвались солдаты. Тони ударили в бок и отбросили к стене, над ним навис кавалергард с палашом. Тони зацепился взглядом за лицо Милины. Она повисла на руке кавалергарда.

– Это Тони! Он свой! Он за нас!

Кавалергарды опустили оружие. Тут Милина заметила Кристофера на полу. Она вскрикнула и бросилась к нему, зажимая рану на животе рукой. Крис что-то хрипел, пытаясь приподняться, его лицо побледнело. Императрицу с плачущей дочерью увели в другую комнату, к раненому лейтенанту подошел Тони.

– Я все-таки… первым… – хрипел Кристофер.

– Первым, мой друг, первым, – Тони крепко сжал руку лейтенанта. – С меня ящик бренди, как и договаривались.

– Милина… – Кристофер закатил глаза и потерял сознание.

Несколько солдат принесли носилки, Тони помог загрузить Криса. Милина убежала в поисках врача.

Тони сел на пол, разглядывая мертвого императора. «Как тебя жаль, – размышлял Тони, – ты мучился столько лет, ничего не добился как правитель, да еще на твою долю выпала революция. Погиб от руки собственного стража, как жестока судьба».

В комнату вошел генерал Брикер. Он уже сменил простой серый плащ на новый, из синей ткани, с белой бахромой. Обычно такой одеждой награждали победителей важных битв. «Сам себя наградил», – подумал Тони. Рядом с генералом стоял Бартоломео, он сокрушенно качал головой.

– Все напрасно, – сказал Тони. – Император мертв, теперь добровольно на нашу сторону никто не перейдет.

– Плевать, – усмехнулся генерал. – Заставим, – сказал Брикер с прищуром рассматривая мертвого императора.

– Мы должны сдаться новому правительству…

– Что за бред? Признать победу Росса? – генерал вскинул брови и посмотрел на Тони.

– Он просто огорчен гибелью императора, – сказал Бартоломео. Старый майор грозно посмотрел на Тони.

– У нас есть дочь императора – Эйлит, – тонкие губы Брикера разошлись в улыбке.

– По законам Империи, женщина не может стать императором, – ответил Тони.

– Глупые обычаи древних артарийцев. Давно пора менять эти старые законы.

– Тони, малыш, выйди, подыши, – сказал Бартоломео, указывая взглядом на дверь. Тони кивнул и вышел, последний раз посмотрев на императора.

Авангард республиканцев был разбит, но на подходе были основные силы врага, и люди торопились укрыться за стенами Тоулата. Кристофера грузили на повозку, он не издавал ни звука.

– Он жив? – спросил капитан у Милины, стоящей рядом с отрешенным лицом.

– Пока да.

– Выкарабкается, – сказал Тони, – он из многих передряг выбирался.

– Ты вошел в дом первым, почему ранили его?

– Ты хочешь, чтобы там лежал я?

– Нет, но…

– Человек, который убил императора и ранил Криса, был старым другом моей семьи. Я замешкался и не атаковал его сразу. Кристофер не колебался, но Нерконтий был известен как мастер ближнего боя. Знаешь, именно Азарий помог мне попасть на эту службу во дворце. Теперь бесполезную.

– Почему? – Милина посмотрела на капитана покрасневшими глазами. – Мы будем сражаться дальше. Республиканцам не выбить нас из Тоулата.

– Да, да, конечно, – кивнул Тони. – Я пойду. – Тони коснулся плеча друга, пряча от Милины свое лицо, по которому скатилась слеза. – Удачи, Крис. Я вернусь с ящиком бренди.

Тони брел по Диокиту, сам не знаю куда, с грустью наблюдая за вереницей повозок, которая потянулась в Тоулат. «Милина права. Я первым зашел в дом, я первым должен был схватиться с Азарием. Если бы я не замешкался тогда. Рана слишком серьезная, вряд ли Крис выживет».

– Я могу его исцелить, – сказал кто-то позади капитана. Тони подпрыгнул от неожиданности и выхватил револьвер.

Сзади стоял Предвестник. Тони вспомнил, что так и не зарядил оружие и убрал револьвер за пояс.

– Что ты хочешь взамен?

– Убей Мастера.

– Жизнь за жизнь?

– Он уже пожил свое, тысячу лет слишком большой срок для протарсенса.

– А ты? Сколько лет тебе?

– Я летел на одном корабле с Мастером, но мое бессмертие связано с силой Экхалора, а не с мерзкими экспериментами.

– Ох уж эти двойные стандарты церковников, – рассмеялся капитан. – И кто же не хочет жить вечно, да, Предвестник? – Тони сунул вторую руку за пояс и начал заряжать револьвер. – Своей жизнью дорожишь, а меня заставляешь убить своего соплеменника.

– Ты похож на Изначальных больше, чем я. Своими убеждениями. Но если ты не победишь Мастера, умрет Кристофер, ты, погибнет весь Эпангелиас.

– Да кто его уничтожит-то?

– Роадранер.

Тони захохотал. – Опять эти экхалорианские байки. Но даже согласно вашей книжонке, он же вроде мир поработить хочет, а не уничтожить?

– Не важно, даже несмотря на Роадранера, есть враг много хуже.

– А, все! – Тони поднял вверх руки. – Просто спаси Кристофера и приведи меня к брату. Если ты правда знаешь что-то про Брэндона. Я все сделаю.

Предвестник закрыл глаза.

– Твой друг выживет.

– И все? Ты даже не положишь руки ему на голову?

– Я похож на фокусника? У меня есть сила и я её применил. А теперь мы должны немедленно отправиться к Мастеру.

– Как? Он, что, в Диоките живет? Овощи выращивает?

– Возьми меня за руку, – сказал Предвестник, протягивая Тони ладонь.

Капитан хмыкнул и сжал его руку. Все вокруг них вспыхнуло синим светом и перед Тони появился круглый фиолетовый тоннель, уводящий в черное никуда. Предвестник шагнул в этот тоннель и потянул Тони за собой.

Кристофер судорожно вздохнул, его грудь поднялась в последний раз. Милина приложила пальцы к его шее и зарыдала.

Предвестник не обладал даром исцеления.