Текст книги "Предречение (СИ)"

Глава X. Игра Предвестника

Тони

До Тоулата они долетели за десять часов. Этот город располагался в юго-западной части Империи, до Ренлота отсюда было около сотни лиг, до Ариха шестьдесят. Но сели они в пригороде.

– Это единственный крупный город в округе, – сказал Бартоломео, первым спрыгивая на землю. – Смотри-ка, еще один дирижабль летит. Видимо вылетели через час после нас, но догнали из-за меньших размеров. Надо будет их хорошенько проверить, а то вдруг среди них революционеры затесались.

– Почему мы сели в нескольких лигах от города? – Тони поправил мундир и встал около Бартоломео, осматриваясь по сторонам. Он был среди чужих людей, против которых хотел выступить еще несколько часов назад.

– Мы в окрестностях Диокита, поселение небольшое, тысяч три человек живёт. В город нам нельзя, революционеры подняли народ и захватили ратушу, в Тоулате было много недовольных рабочих. Теперь город в руках наших врагов.

– В Тоулате находились заводы военных машин.

– До сегодняшнего дня Тоулат был главным поставщиком «Орленногов» в Арихский гарнизон. Мы давно задумали сделать Тоулат нашей временной столицей и договорились, если Революция произойдет, сосредоточить здесь наши основные силы. Теперь мы в незавидном положении.

– Теперь у революционеров будет целая куча новых амбулатов.

– Не только это. Если мы не возьмем город за несколько суток, силы генерала Мортона и генерала Росса нападут на нас практически в открытом поле. Их части присягнули Республике еще до революции. Ты знаешь что-нибудь про планы Росса насчет сопротивления?

– Меня не посвящали в такие детали.

– Тогда ты становишься малополезным для дела Реставрации.

– Могу предложить только собственные силы, – пожал плечами Тони.

«Нечего обижаться на Бартоломео. Сам виноват. Революционеры относились к тебе как к равному, а здесь надо помнить, что я всего лишь капитан ИАМ».

Внезапно взгляд Тони остановился на глазах раненного бойца, спустившегося с другого дирижабля. Он сразу узнал эти пронзительные голубые глаза. Молодой реставрист в одежде императорского гвардейца остановился в нескольких шагах от капитана. Перед глазами капитана пронеслась уже полузабытая сцена – юноша путается в ножнах с палашом, а над ним стоит Тони с пистолем.

– В прошлый раз я тебя пощадил, – одними губами, прошептал Тони.

– Тони, я в полевой штаб, – Бартоломео хлопнул капитана по плечу. – Если некуда податься, пойдем со мной, там тебе найдут применение.

– Я догоню, – пробормотал Тони.

Гвардеец шире распахнул глаза, можно было не сомневаться, что он узнал капитана.

– О, я тебя помню, – около гвардейца остановился Ставрикий. – Императорской семье выделили укрепленное здание, мы должны вернуться к её охране.

– Сейчас. – У молодого гвардейца был тонкий и звонкий, словно у свирели голос. Именно эти голосом он называл Тони убийцей и просил пощады. Гвардеец шагнул к Тони и склонился к его уху.

– Я не забуду твоих поступков, – прошептал гвардеец. – Но ты пощадил меня, а я пощажу тебя. Никто не узнает. Не от меня.

– Благодарю, – Тони выжал из себя подобие улыбки.

Штаб располагался в доме старейшины. Это было длинное кирпичное здание, с плоской крышей. Здесь, на границе со Священным союзом чувствовалось влияние эндорийской культуры. Она проявлялась во множестве украшений для крыши, во внутреннем убранстве. Отсутствовала аскетичность и строгость имперской архитектуры. Однако жили здесь, в основном, артарийцы, и они завезли с собой привычку строить дома из красного кирпича.

Диокит еще никогда не видел столько людей одновременно. Солдаты трех армий располагались в домах, конюшнях, сараях и палатках. Всюду ржали лошади, сновали люди в военной форме, визжали свиньи, которых забивали на обед. Запах дешевого бренди и чего-то кислого наполнял улицы.

Старого майора пропустили сразу, а Тони тщательно досмотрели. Адъютант одного из генералов проводил его подозрительным взглядом. Генералы расположились во второй комнате. Это было просторное помещение с большими окнами. Офицеры сидели в креслах, обтянутых клетчатой материей, и вели непринужденную беседу. Посередине комнаты стоял простой деревянный стол, на нем лежали игральные карты, и стоял недопитый бокал вина. Внимание Тони сразу привлек глава реставристов – генерал Дэвид Брикер.

Это был один из самых прославленных командующих Имперской армии, участник множества боев, гениальный полководец и герой последней битвы в Арихе. Насколько генерал был прославлен, настолько и неприятен. Высокий и нескладный, с длинным лицом и маленьким ртом, с большими запавшими глазами. Его жидкие бесцветные волосы были собраны пучок на затылке, а щетина топорщилась в разные стороны. О характере генерала Тони слышал только самое плохое.

К тому же у него была небольшая странность. Он обожал украшать свою одежду и одежду своих солдат изображением бычьей головы. Объемные головы этого животного украшали шагоходы, даже сейчас он носил кольцо с таким навершием. Когда ему пожаловали дворянский титул за его героические усердия в Арихе, своим гербом он выбрал изображение бычьей головы на красном фоне.

– Я против того, чтобы отступать! – Брикер спорил со своим оппонентом – генералом Кэмероном Кохраном, малоизвестным руководителем северной группы войск.

– Попытка взять Тоулат сейчас обернется для нас большими потерями. Этот город всегда находился в зоне наиболее частых набегов шерфов и обладает кольцом фортов. Крепости расположены на расстоянии в четверть лиги друг от друга, и у нашей армии нет возможности проскользнуть между ними без больших потерь.

Брикер поморщился. – Правительства двух последних императоров проводили политику бездействия по отношению к врагам Империи. Вы с вашим двадцатилетним сидением на границе Эндорийского Альянса являетесь олицетворением этого!

– Вы, генерал, не учитываете или забыли про фанатичное сопротивление простого населения Священного Союза, из-за которого провалились военные кампании прадеда императора, – толстое лицо Кохрана раскраснелось, он вытер пот с крупной залысины на голове. – Иногда лучше отступить, чем терять все силы ради маленькой победы.

– В руках революционеров Императорский завод. А в гарнизоне Тоулата большое количество шагоходов. И возможность делать новые. Если эти машины попадут в руки Росса, мы проиграли, – поддержал Брикера глава ИАМ, Юэн Лакс. Он был очень низок ростом, на голову ниже и так невысокого Тони, с большим выпирающим животом. Щеки его обвисли, глаза держались навыкате, он имел неприятную привычку шлепать губами и постоянно сплевывать.

В ИАМ ходило множество пересуд об этом генерале. Тони меньше всего хотел бы видеть его среди реставристов.

Именно Юэн Лакс первым из генералов заметил капитана. – Что этот мальчишка делает здесь, Бартоломео? Или сюда уже разрешен вход каждому солдату?

– Он помог нам спасти императора и добраться сюда. Уотерс храбрый воин и готов сражаться за нас, – сказал Бартоломео, смотря на генерала Брикера. Тот внимательно посмотрел на капитана.

– Уотерс? Сын того самого Уотерса? – спросил Брикер.

– Да, он сын моего старого товарища.

– Ты не служил в Арихе, Уотерс?

– В Арихе, а потом в Экспедиционном корпусе.

– Ааа, помню тебя. Ты печально известен в связи с делом генерала Альпина. Любитель рыться в грязном белье у тех, кто старше по званию.

Тони хотел возразить, но благоразумно сдержался.

– Ты служил в ИАМ, если я правильно помню.

– Так точно.

Брикер махнул рукой. – Если хочет сражаться, его место у амбулатов, охранять императора я ему не доверю. Мы расположили машины в четверти лиги от Диоклита. Пусть идет, ты же не хочешь, Бартоломео, чтобы капитан услышал наши секретные планы?

– Ему здесь не место, – вставил Юэн Лакс.

– Разрешите вернуться к своим обязанностям, ваше превосходительство? – Тони смотрел на генерала Брикера. Тот кивнул, даже не соизволив ответить.

Тони добрался до стоянки амбулатов вместе с почтовой службой. Еще с повозки он рассмотрел блестящие на солнце шагоходы. Около восьми десятков Орленогов, десять Гранногов, и три тяжелых амбулата класса «Граммикос». Последние были огромными бронированными машинами, на четырех ходовых ногах. Экипаж этих гигантов составлял восемь человек, кабины и артиллерийские гнезда закрывали пластины дейтерита. Тони не приходилось управлять Граммикосами, но он прекрасно знал об их медлительности и прочности.

«Если бы у нас было десять таких гигантов, мы могли бы в лоб атаковать стены Тоулата, но у городского гарнизона есть свои амбулаты. Не знаю, что будут придумывать эти генералы», – думал Тони, пока неспешно шел к шатру старшего офицера.

В глубине души он был уязвлен тем, что генералы прогнали его. С одной стороны, он был согласен с ними, это банальная субординация. Но Тони достаточно общался с Россом и привык говорить с генералами как с равными. И это на взгляд капитана нисколько не мешала выполнять их приказы. «К хорошему быстро привыкаешь», – вздохнул капитан.

Неожиданно Тони услышал знакомый голос, а через несколько секунд его по-медвежьи обхватил Крис.

Тони настолько не ожидал его здесь увидеть, что потерял дар речи, только изумленно похлопывая друга по спине.

– Я так рад, что ты смог выбраться из дворца! Не ожидал тебя здесь увидеть! –Кристофер широко улыбался.

– Я тоже не ожидал… – растерянно ответил Тони. – Как ты здесь оказался?

– Полковник Хелен Дойл, это она виновата, – рассмеялся Кристофер. – Её прислали на замену Синглтону, она оказалась за реставристов. За три дня до революции она нам все рассказала, и мы отправились на встречу с генералом Брикером.

– А Милина Рич, друг? Она тоже здесь? – Тони не знал, зачем спросил об этом.

– Конечно, – кивнул Крис. – Милина, любимая, иди сюда! – крикнул он.

«Любимая? – удивленно подумал Тони. Из шатра поблизости выбежала черноволосая девушка и кинулась на спину Кристоферу. Он рассмеялся и спустил её на землю, ласково чмокнув в щеку.

– Я рада, что ты выбрался, капитан. Мое письмо помогло?

– Ты не говорила, что тоже писала ему, – удивился Крис.

– Так это личное, – рассмеялась Милина.

– Вы теперь вместе? – спросил капитан. В его голове пронеслось множество мыслей и к своему удивлению, Тони почувствовал неприязнь к другу.

– Пустыня сближает людей, – усмехнулся Крис. – И бои с шерфами тоже.

– Быстро как-то, – пожал плечами Тони и посмотрел на Милину. Та дерзко улыбнулась в ответ.

– Ты тоже, небось, кого-то нашел в столице? – Крис дружелюбно шлепнул Тони по плечу.

– Да, – натянуто улыбнувшись, закивал капитан. – Во дворце много красоток.

– Пойдем обсудим это за бокалом бренди, – Крис махнул рукой в сторону своего шатра. – Прежде чем ты откажешься, замечу, что у меня фродгерский, а не та бурда, которую пьют солдаты. Ну или чаю тебе налью, трезвенник.

– Мне еще к полковнику Дойл нужно зайти. В следующий раз, – Тони вежливо попрощался и поспешил к начальству.

До позднего вечера капитан возился со своим шагоходом. К счастью, Хелен Дойл разрешила ему вернуться за штурвал своего Граннога. Но после боев, в которых им руководил другой офицер, амбулат серьезно пострадал, и Тони решил подремонтировать его.

– Меня возьмешь к себе, капитан? – Тони сразу узнал хриплый голос Джека.

– Что на кухне котлы хуже? – капитан обернулся. Джек стоял с зеленоватой пыльной бутылкой в руках.

– Тут машинное масло, не смотри так, – капрал поставил бутыль на землю и провел рукой по холодному металлу. – Мне запретили служить в ИАМ из-за «тяжелого дыхания». Но сейчас время такое. Не до меня офицерам. Да и людей не хватает. Если ты скажешь, вмиг меня вернут механиком.

Тони подошел ближе. В бутылке и впрямь было масло, но, тем не менее, от Джека все равно несло спиртным.

Капрал нахмурился, заметив взгляд капитана. – Я для храбрости, боюсь, что обратно меня не возьмешь.

– Возьму, я столько лет на тебя полагался. Помоги с Гранногом.

Вскоре солнце село, и Тони не решился копаться с керосиновой лампой в шарнирах. – Привод починили и хорошо, – сказал Тони, вытирая руки от машинного масла. – Отдохни, друг, кажется, завтра мы выступаем на Тоулат.

– Да, был такой слух, – Джек смотрел на капитана осоловевшими глазами.

– Не налегай на бренди, мне нужен помощник со здоровой головой.

– Зарядить пушку я и с закрытыми глазами смогу, – Джек стукнул себя кулаком в грудь.

«Интересно план Росса по искоренению пьянства среди солдат уже вступил в силу, – задумался Тони. – Если вступил, мы точно проиграем идущим сюда войскам».

– Не бойтесь, в гарнизоне Тоулата сейчас тоже налегает на бренди. Они готовятся к смерти, – тихий мужской голос заставил Тони вздрогнуть. Из тени вышел знакомый капитану черноволосый мужчина. Тони даже вспомнил его имя – Предвестник.

– Роадранеров волшебник, – Тони выхватил револьвер. – Опять пришел убивать имперских солдат. Кого ты хочешь остановить в этот раз? Генерала Брикела, Бартоломео или моего капрала Джека?

– Я не убивал имперцев, это сделали древние черви. Шерфы называют их духами пустыни. Я всего лишь направил их, так же как направляю многих людей. – Предвестник был на удивление спокоен. Тони вспомнил, как волшебник в прошлый раз отреагировал на пулю и опустил револьвер.

– Пойдем к полковнику Дойл, там все расскажешь, – Тони осмотрелся. Джек исчез, только шагоходы блестели в свете луны.

– Она мне не поверит. В прошлый раз я хотел остановить Ульриха Нерга, но я не могу убивать созданий Экхалора, поэтому использовал червей. Нужно было рассказать тебе все сразу, но ты всегда колеблешься и мог предупредить эмиссара Возрождения. Я не хотел бы, чтобы Мастер начал на меня охоту.

– Откуда… Хотя, мне плевать, – Тони убрал револьвер в кобуру. – Говори все, что знаешь об Ульрихе Нерге.

– Он слуга ордена Возрождения. Ими руководит Мастер. Мастер протарсенса, или как их называли архимаги Кальмадора – Изначальный.

– Протарсенса? – Тони почувствовал, как встрепенулось сердце, когда он услышал это слово. Однако капитан был уверен, что слышит его впервые.

– Первыми Экхалор создал их – протарсенса. Это был народ, чьему разуму завидовали бы умнейшие из людей. Но Экхалор не наделил их чувством любви и протарсенса не обладали милосердием, добротой, состраданием, ими руководил холодный расчет. Они всегда стремились к власти, хотели доминировать над всем. Экхалор воплотился в их мире, как в нашем, и хотел научить протарсенса состраданию.

Но они достигли такого развития, что бросили вызов своему создателю. Экхалор был разгневан и уничтожил их мир небесными камнями.

– Постой, Предвестник, – Тони замахал руками. – Мы не в храме, а я не адепт экхалорианства. Я верю только в науку, а не в сказки сбрендившего человека, которого убило молнией тысячу лет назад!

– А молния в него ударила, потому что законы природы не могли объяснить Бога? – съязвил Предвестник.

– Есть еще теория с архимагами… – усмехнулся Тони.

– Ты согласишься, что Эпангелиас не единственный мир во Вселенной? Наука Империи говорит, что есть другие миры, и они скрыты за звездами.

– Соглашусь. Они не за звездами, а около звезд. Астрономы Риля давно это открыли. Я сам видел круглые пятна в телескоп, который купил отец. А в Союзе считают, что звезды – это ангелы, плывущие на белых лодках по черному океану.

– Если ты признаешь другие миры, значит, готов поверить, что там обитают другие расы, отличные от людей?

Тони помотал головой. – Я верю только своим глазам. Говорят, что в Альянсе и в Союзе каждый год видят демонов, но что-то я ни одного не наблюдал. Поэтому демоны миф.

Предвестник закатил глаза. – Какая глупость! В Империи просто нет дверей в Теневой мир.

Тони недоверчиво прищурился.

Предвестник продолжал: – Если ты веришь только своим глазам, то посмотри на меня. Перед тобой один из Изначальных.

– Ты с другого мира? Да ты ничем не отличаешься от меня. Ну, еще пулеустойчив… Так в Альянсе полно подобных фокусников.

– Мы, как и люди, были созданы по образу и подобию Экхалора. Но в отличие от вас, мы не могли владеть первоначальной стихией – магией.

– А твои фокусы тогда что?

– Эту силу мне даровал Экхалор, чтобы предупредить вас о грядущем конце.

– Предупредил? Вали отсюда.

– Миру угрожает опасность, но это не по воле Экхалора. Мастер и его орден угрожают благополучию людей, а Экхалор вынужден это принять.

– Ага, не всемогущ, значит, ваш бог, – рассмеялся Тони.

– Экхалор заключил с протарсенса соглашение против могущественного врага и не может его нарушить. И он вмешается, только если Мастер нарушит свою часть сделки.

– Если Мастер Изначальный, как ты говоришь, почему он не погиб вместе со своим миром? И вместе с тобой, заодно. Было бы неплохо.

– Часть из нас покинули свой мир на небесных кораблях. Экхалор милосерден, он отпустил их.

– Очень милосерден, просто уничтожил целый мир, – усмехнулся Тони.

– Мы знали об Эпангелиасе и стремились сюда, – Предвестник проигнорировал усмешку капитана. – Три корабля, каждый из которых вез на себе сотню колонистов прибыли сюда в 363 году по рильскому летоисчислению или в первом году по эндорийскому календарю. Это был роковой год, так как в начале осени Экхалора поразила молния архимагов Кальмадора. Но перед этим он заключил сделку с Мастером.

– Я немного не пойму, чего ты от меня хочешь? Чтобы я уговорил этого Мастера не разрушать мир? Знаешь, друг, грязную работу я выполнять за тебя не собираюсь.

– Мало кто из Изначальных доживает до ста лет. Мастер много экспериментировал со своей биологией, смешивал магию и технологии, и теперь он бессмертен. Обычным оружием его не убить, только Япией.

– Так ты хочешь, чтобы я его убил? Да я в первый раз про него слышу. И что за Япия? Нет у меня такой ерунды.

– Это оружие. Его создала Ластайос, жена Мастера. Они вместе добились бессмертия. Она создала Япию против других протарсенса, которые добились того же. Если ты помнишь, я говорил, что наш народ склонен доминировать друг над другом. В борьбе за власть погибли очень многие, и надежда на возрождение нашего народа исчезла. Вместе с Япией.

Тони потер лицо. От множества незнакомых слов начинала болеть голова. И куда запропастился Джек?

Капитан вздохнул. – Ты хочешь, чтобы я нашел это оружие?

– Нет, оно уже у меня. Но пользоваться им сможет только тот, в ком течет кровь протарсенса.

– Все-таки придется тебе замарать ручки, – улыбнулся Тони.

– В мире есть потомки союза людей и протарсенса. Их немного, и они скрываются от мира, храня последние знания. Они объединились вокруг Ластайос, которая желала власти даже больше Мастера.

– К чему ты ведешь? – перебил Предвестника капитан.

– К тому, что ты потомок Ластайос и ты сможешь уничтожить Мастера и спасти Эпангелиас от демонов.

– Демоны? Еще и их сюда приплел. Ты только что сказал, что я потомок пришельцев. Да я больше ни единому твоему слову не поверю!

– Придется, если хочешь спасти брата.

Капитан сплюнул на землю. –Мне надоели твои загадочные слова, твой напыщенный пафосом рассказ. Ты сумасшедший. Еще и моего брата сюда приплел. Убирайся, и тогда я не буду проверять может ли протарсенса жить сразу с шестью пулями в груди. Представляешь, всю жизнь мечтал проверить, до какой степени ты пулеустойчив.

– Тогда подумай еще немного, – Предвестник скрылся в вихре пыли.

– Роадранеров волшебник. Выродок Бездны, – с наслаждением выругался капитан, довольный исчезновением сумасшедшего мага.

На месте, где стоял Предвестник, слабо мерцала золотая звезда.

Утром Тони стал свидетелем упадка дисциплины в имперской армии. Солдаты, особенно это касалось армии Кэмерона Кохрана, погрязли в пьянстве. Алкоголь был бичом всех частей имперской армии, но солдаты северо-западной границы особо отличились в этом.

Многие знали о предстоящем выступлении на Тоулат, ходили слухи, что это случится практически на следующий день. Но солдаты генерала Кохрана умудрились напиться этой ночью так сильно, что кроме двух десятков пошатывающихся солдат на утреннее построение никто и не вышел.

К счастью, среди подчиненных полковника Дойл, были, в основном, солдаты Дэвида Брикера, которые славились железной дисциплиной. Тони было противно это признавать, но он бы выбрал их, вместо Джека, мучающегося похмельем.

В девять часов утра Тони отправил своих солдат на разгрузку угля. Он догадывался, что стоять вторые сутки им не дадут.

– Капитан Уотерс, – солдат в одежде посыльного затормозил около него. – Полковник Дойл приказывает готовиться к выступлению. Объединенные войска революционеров под командованием Мортона совершили рывок в нашу сторону. Если не поспешим, окажемся под ударом.

Капитан вздохнул и направился к палатке своего друга. Тони пытался выгнать из разума разговор с Предвестником, но слова о брате вновь и вновь всплывали на границе сознания.

– Спорим на ящик бренди, что я первый попаду за стены Тоулата? – Кристофер хлопнул Тони по плечу, когда они рассматривали модификации на шагоходе лейтенанта. Его Гранног был подбит в одной из битв с шерфами и Крис вернулся на юркий Орленог. Лейтенант установил на один из манипуляторов стальной шит, а поверх захвата второго манипулятора прицепил огнемет. Размещать подобное оружие на шагоходах запрещали из-за опасности возгорания, но времена Революции позволяли проводить самые изощренные эксперименты. Кристофер хвалился и улучшениями двигателя, но проверить их капитан не мог.

Тони похлопал Криса по плечу. – Спорим, Гранног лучше, да и я опытнее.

– Опытнее? Да ты в столице сидел, пока мы шерфов крошили.

– Сколько вы там боев провели? Один?

– Один с половиной. Мы покинули последнее сражение из-за попытки некоторых солдат ударить нам в тыл. Агенты Росса.

– Ну тогда да, – рассмеялся Тони.

Тоулат находился в нескольких лигах пути от Диоклита и представлял собой город с населением в триста тысяч человек. Заводы и государственные учреждения расположились за древней каменной крепостной стеной, сейчас укрепленной пластинами дейтерита. Но больше всего Тони боялся кольца фортов.

Генерал Брикер принял решение разделить армии. Генералы Кохран и Лакс атаковали форт Кадж, охраняющий главную дорогу, а солдаты Брикера и Экспедиционный корпус ударили по соседнему форту Торо, который обладал внушительной защитой. Половина шагоходов Лакса были переведены под командование полковника Дойл, так как Брикер надеялся прикрыть ими свою пехоту.