Текст книги "Книга историй"

Автор книги: Аракел Даврижеци

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 36 страниц)

/ 346 / ГЛАВА 26
О восстановлении славных монастырей и о возведении роскошных и великолепных церквей

Подобно тому как дыхание южного ветра в весеннюю пору оплодотворяет землю и порождает многообразные виды и роды цветов, красиво и ярко украшающие поверхность земли, то же следует сказать и о периоде [патриаршества] двух католикосов – Мовсеса и Филиппоса, ибо они возвели множество монастырей, пустыней и церквей, один из коих – монастырь святого первомученика Степаноса, что в ущелье Дарашамба, который прежде не был огорожен, здания жилищ и покоев были расшатаны и разрушены, расположение зданий было безобразное и непрочное. Вардапет же Иакоб Джугаеци, севший католикосом после Филиппоса, [еще] в период патриаршества католикоса Филиппоса стал обновлять [монастырь] и /347/ разрушил до самого основания все строения: церковь, дома, кельи и все остальное, а затем заложил основание церкви и возвел крестообразную церковь со стенами из тесаного камня, с высоченным куполом, красивую и искусно украшенную всевозможной живописью. Он построил также из прочного и твердого камня ограду вокруг [монастыря], дома и кельи очень красивой и правильной формы и расположения; но лишь с большим трудом и расходами через десять лет [все это] едва было завершено, ибо камни и кирпич привозили на плотах по реке Ерасх из селения Астабад, а часть камней привозили на лошадях из селения Арарг; известь, древесину и хлеб тоже везли издалека, приложив много труда и усилий. Завершив постройку, восславили бога и святых его.

Также и вардапет Есайи, уроженец селения Мегри. Тоже ученик католикоса владыки Мовсеса, он был рукоположен католикосом Филиппосом в епископы и настоятели монастыря святого Карапета, что в гаваре Ерынджак. В период патриаршества католикоса Филиппоса он тоже начал восстанавливать монастырь святого Карапета: снес все существовавшие прежде строения – церковь, дома, кельи, ограду, а затем заложил широкую и длинную, толстую и высокую стену вокруг [монастыря], а уже внутри ограды [построил] дома и палаты, где бы жили и свои и гости. И наипаче церковь: на месте старой церкви [построили] широкую и просторную, с высоченными сводами и куполом на четырех колоннах, из гладко обтесанных камней; построили всю церковь от основания /348/ до маковки, приложив много труда и потратив много денег, закончили все постройки и в 1102 (1653) году, 17 октября, весьма торжественно освятили церковь во славу бога.

Также и вардапет Закарий, уроженец селения Эчмиадзин. Он был настоятелем прославленной обители Ованнаванк и опять-таки одним из учеников католикоса Мовсеса, муж славный и известный в стране, очень рассудительный и велеречивый, [наделенный] острой мыслью, рассудком и грозным ликом. И этот тоже в дни [патриаршества] Филиппоса приступил к восстановлению церкви и строений Ованнаванка, ибо лишь ограда, окружавшая [церковь], была годной, а все остальное было негодно и безобразно, кровли же всех церквей разрушены и разорены. Вардапет Закарий созвал множество мастеров-каменотесов, плотников и кузнецов и, приступив к делу, начал восстанавливать монастырь. Сначала отстроил и закончил все дома и кельи, а затем церкви, но [сделал это] быстро и завершил восстановление церквей за два года, так как очень щедро раздавал средства, выделенные строителям; тридцать каменотесов сидя беспрерывно тесали камни, а два искусных каменщика безостановочно клали [стены], и много других мастеров и строителей [работало здесь], поэтому [строительство] было быстро завершено. А камни и известь перевозились на лошадях с той стороны ущелья. В 1101 (1652) году работы были завершены, и в праздник Воздвижения освятили крест на маковке купола и возблагодарили бога. А сам вардапет Закарий был муж совершенный и весьма полезный стране и хотя был очень стар, но дожил до 1108 года нашего летосчисления (1659) и тогда скончался. Еще до кончины своей /349/ он сам вырыл себе могилу и приготовил надгробный камень, а 10 июля, в день праздника Вардавар, почил и отошел к господу; похоронили его в его же гробу в подготовленной им могиле. Кончина его имела место в святом Эчмиадзине, так как он принимал [дела престола] близко к сердцу и заботливо попечительствовал своими благоразумными советами и недюжинным умом службе святого Эчмиадзина; и, так как он, разобравшись, из всех замыслов и слов выбирал [самые] удобные и подходящие, его постоянно задерживали в святом Эчмиадзине, поэтому он там скончался и там и был похоронен перед колокольней с западной стороны. И да будет память о нем благословенна и молитвами его да помилует нас [бог].

В это же время, в период [патриаршества] католикоса Филиппоса, был заново отстроен монастырь святого апостола Фаддея, что в селении Маку гавара Артаз, ибо все здания тамошние окончательно обвалились. Тогда же некий епископ Мкртыч с членами своей братии – иноками и дьяконами (все они были уроженцами того же селения Маку) – загорелись любовью к святому апостолу Фаддею и, уповая на милость всемогущего бога и заступничество святого апостола Фаддея, хотя были бедны и неимущи, приступили к делу и положили начало строительству монастыря. Сперва начали строить храм, от которого сохранилась лишь половина восточной и северной стен, и больше ничего; все это до самой маковки купола было [заново] отстроено из тесанного изнутри и /350/ извне камня, прочно и красиво. Завершили дела в храме в 1099 (1650) году. После завершения [работ по обновлению] храма с тем же упованием на бога они начали строить из скрепленного известью обработанного камня молельню и завершили ее в 1102 (1653) году. После этого построили часовню святой девы Сандухт, а затем церковь, называемую Нахатак[250]250
  В тексте ***-"мученик", «страдалец», «подвижник»


[Закрыть], что находится на месте мученичества святого апостола Фаддея; и, закончив все те постройки благодаря милосердию бога, епископ Мкртыч и члены его братии остались там и поклоняются богу и святым его, уповая на промысл Божий, которому вечная слава. Аминь.

В дни патриаршества владыки Филиппоса в селении Мугни, расположенном близ городка Карби, был также возведен монастырь, во имя святого Георгия Победоносца на средства епископа того же монастыря. [Прежде] церковь их была чрезвычайно мала и все остальные строения негодны и невзрачны, поэтому епископ Мартирос до основания разрушил существующую церковь и все остальные строения, возвел, как полагается, вокруг новую ограду, внутри ограды построил красивую церковь о четырех колоннах, а близ ограды [были построены] дома и кельи. [Епископ Мартирос] построил все и оставил как добрую память о себе пред богом и людьми. Сам он был там же похоронен, а святой Георгий покровительствует ему и всем христианам.

/351/ Также и построенный великим учителем нашим святым Месропом[251]251
  Месроп Маштоц – изобретатель армянского алфавита и основоположник армянской письменности, родился около 353 г. в сел. Хацекац провинции Тарон, умер 17 февраля 440 г. в Эчмиадзине и похоронен в сел. Ошакан (в нынешнем Аштаракском районе АрмССР); над останками его была сооружена церковь, которая в реконструированном виде существует и поныне. Армяне, считающие Месропа Маштоща своим вторым просветителем, глубоко чтят его память. Подробности о жизни и творческом подвиге Маштоца можно найти у древних армянских историков Корюна, Лазара Парпеци и Мовсеса Хоренаци.


[Закрыть] монастырь святого воеводы Саргиса, что в селении Уши, расположенном близ селения Карби, у подножия горы Арагац. Этот монастырь[252]252
  Согласно преданию, сохранившемуся в армянских Четьи-Минеях, Месроп Маштоц привез из персидского города Хамиана тело св. Саргиса (военачальника, погибшего мученической смертью при Шапуре II) в село Уши, недалеко от Карби, похоронил гам и на том месте построил пустынь, существующую и поныне (см.: Г. Алишан, Айрарат, стр. 180-181).


[Закрыть] был восстановлен руками вардапета Воскана[253]253
  Вардапет Воскан – видный деятель армянского книгопечатания, ученик Хачатура Кесаращи. Родился в 1614 г. в Исфахане. Католикос Филиппос пригласил его в Эчмиадзин и послал в Уши, где он и находился в тот период, когда Аракел писал свою «Книгу историй». Брат его, известный коммерсант, с 60-х годов XVII в. совладелец армянской типографии в Амстердаме, позже пригласил вардапета Воскана к себе. В 1668 г. его стараниями в Амстердаме была издана Библия на армянском языке. В следующем, 1669 г., здесь же увидела свет «Книга историй» Аракела Даврижеци. В Амстердаме Воскан издал 19 книг и в 1670 г. переехал в Ливорно, где организовал издательское дело, выпустил в свет две книги на армянском языке, затем переехал в Марсель. Подвергался преследованиям со стороны кредиторов и агентов папы римского. Умер в 1674 г. (см.: Лео, Армянское книгопечатание, стр. 144-198).


[Закрыть], уроженца города Еревана, ученика католикоса Филиппоса. Ибо хотя церковь все еще была красивой и опрятной, с высоким куполом, но кровля церковная обветшала и вся обвалилась; и потом там возвышались только церкви, а вокруг не было никаких строений – одни лишь камни. Вардапет Воскан не мог обновить церковные кровли, ибо не было у него таких средств, но он с великим трудом и большими усилиями разрыл с четырех сторон [землю] вокруг церкви и возвел очень прочную ограду, а внутри ограды построил, как полагается, кельи и дома. Сам он [ныне] благополучно пребывает там, уповая на милосердие Божье при заступничестве святого воеводы Саргиса.

Также и великолепный, просторный и высоченный храм славы Божьей, место упокоения великого учителя, святого Месропа, изобретателя армянских письмен. Как вещают слова его истории[254]254
  Имеется в виду «Житие Маштоца», написанное рукою его ученика Корюна (см. гл. 26 «Жития»).


[Закрыть], его повезли и похоронили в селении, называемом Ошакан. Так вот в этом храме-усыпальнице святого вардапета Месропа вся кровля издавна обветшала и обвалилась и лишь главный алтарь оставался покрытым. святой патриарх Филиппос в период своего патриаршества начал восстанавливать и /352/ этот [храм] из прочного камня, скрепленного известью, вложил туда много труда и большие средства. [Работы] были окончательно завершены во славу господа в 1094 году нашего летосчисления (1645).

А возведенный издревле в селении Бджни храм во имя святой Богородицы[255]255
  Храм во имя Богородицы построен в 1031 г. на правом берегу р. Раздан, в сел. Бджни, в 54 км от Еревана, при Григоре Магистросе Пахлавуни, чьей вотчиной в этот период являлось сел.. Бджни.


[Закрыть] – высоченный и просторный. Кровля его совершенно обветшала и разрушилась. Он тоже был восстановлен по приказу католикоса владыки Филиппоса на средства и расходы великого патрика[256]256
  В тексте *** -здесь «патриций»


[Закрыть], христолюбивого джугинца ходжи Петроса, по прозвищу Бдуз Петрос. Епископа монастыря звали Филиппосом. И было это в 1092 году нашего летосчисления (1643). Потом настоятелем этого монастыря стал ученик католикоса владыки Филиппоса вардапет Мовсес, который окружил монастыри красивой и приятной на вид оградой.

А мост над рекой Касах, [протекающей] по глубокому ущелью, близ селения Аштарак! Высокий, с большими арками, построенный из извести и обработанного камня. Он обветшал и был разрушен, а половина арки даже обвалилась; но был он крайне необходим, ибо по нему переправлялись [люди] из многих гаваров и с многочисленных дорог. Поэтому благочестивый и христолюбивый муж, махдеси ходжа Григор, по прозвищу Моцакенц[257]257
  От *** – «комар»


[Закрыть] Григор, коренной житель города Еревана, разрушил готовый обвалиться старый мост, затем в другом месте начал строить с самого основания крепкий и прочный [мост] из извести и обработанного камня, как и полагается, – благолепный, украшенный от основания до /353/ конца. Ради спасения своей души с упованиями на бога он вложил много труда и потратил большие средства, пока завершил его во славу господа в 1113 году нашего летосчисления (1664).

Есть много других восстановленных монастырей, множество заново отстроенных с [самого] основания церквей в городе Тифлисе, в Лорийском гаваре, в Араратской области, в гаваре Сисакан, в Кафанской области, в городе Нахичеване и в селениях его, как, [например], дивная и великолепная, прекрасная церковь в Астабаде, в городе Нахичеване, в селении Тчахук, в селении Шахкерт, в селении Гах, [церкви], выстроенные в дни патриаршества владыки Иакоба; церковь в Шороте, монастырь в Агулисе, церкви в деревне Чорс, церковь в городе Тавризе, церковь в Дарашамбе, церковь в Цхне – эти и многие другие, кои я уже не помню, были построены либо во времена католикоса Мовсеса, либо во времена католикоса Филиппоса. Да сохранит их господь бог во веки веков непоколебимо.

/ 354 / ГЛАВА 27
О мученичестве священника тэр Андреаса

Случилось так, что персидский царь великий шах Аббас первый внял клеветникам, сказавшим злые слова о жителях города Нахичевана. Шах воспылал великим гневом и приказал поднять всех обитателей города, изгнать их и переселить в город Фахрабад, а город Нахичеван разорить, разрушить все дома и строения, разрыть виноградники. Приказ царя был неукоснительно выполнен: выселив всех жителей, погнали их в Фахрабад. Люди незначительные и обездоленные из обитателей Нахичевана, убежавшие в окрестные деревни, попрятались здесь и там. Были среди них и родители тэр Андреаса, переселившиеся в селение Агулис и там обосновавшиеся. Тэр /355/ Андреаса еще в младенческом возрасте отдали учиться грамоте, и он обучился всем церковным наукам. Когда он вырос и достиг совершеннолетия, приняли его в состав светского духовенства[258]258
  Армянское духовенство делится на две категории: черное духовенство, для которого обязателен целибат (безбрачие), и белое (светское), которое имеет право вступать в брак (см.: М. Орманян, Армянская церковь, стр. 125-129).


[Закрыть] и сыграли свадьбу. И как написано, по признанию его самого и всего населения, посвятили его в священники, и он отправлял службу и делал все, что и полагалось священнику.

В это время в Восточных областях Армении прославились своим безукоризненным и кротким нравом ставший впоследствии эчмиадзинским католикосом вардапет Мовсес и вардапет Погос, о которых мы рассказывали выше; странствовали они из одной страны в другую и беспрепятственно проповедовали, возводили церкви, рукополагали священников, как это делали апостолы. Ради укрепления веры и религии нашей там, где это было удобно, открывали школы (в селении Астабад, в Шороте), чтобы собрать детей из окрестных селений и обучать. Они основали школу также и в селении Агулис, назначили наставником детей тэр Андреаса, собрали там около пятидесяти или шестидесяти детей. Надзирателем их был тэр Андреас, ставший пастырем и обучавший детей наукам всей нашей церкви.

И случилось государю шаху Аббасу приехать в селение Агулис по следующей причине: некий сардар из племени османов, по имени Окуз-Ахмат-паша, пошел с большим войском на Ереванскую крепость, дабы, отняв [ее] у персов, вернуть османам[259]259
  Имеются в виду военные действия летом 1616 г., когда надежды турок на быстрый захват Еревана не оправдались. Командующий турецкой армией Окюз Мехмед-паша (а не Окуз Ахмат-паша, как пишет Аракел Даврижеци) после длительной осады Ереванской крепости убедился в безнадежности положения османской армии и предложил персам мир.


[Закрыть]; поэтому персидский царь шах Аббас, собрав все персидское войско, пришел в Ереван на помощь /356/ крепости. Сардар осадил крепость и сражался два с половиной месяца, но не смог взять [ее]. Наступила холодная осень, и, мучимый холодом и голодом, [сардар] собрался и со всем войском своим ушел, вернулся в страну османскую, в город Карин. После ухода сардара шах тоже покинул Ереван и направился в Нахичеван, а оттуда в Агулис. Вот почему шах приехал в Агулис. У шаха было обыкновение: куда бы он ни вступал, в город ли, в страну ли, все местное население – знать и народ, мужчины, женщины и девушки, молодежь и дети – все вместе, надев благородные и драгоценные украшения, со сладкими фруктами, отборными яствами, благовониями и ароматными винами выходили ему навстречу. Статные и красивые отроки, девушки и женщины, взяв в руки золотые чаши с вином, подносили шаху. А также и светские гусаны и певцы, идя впереди с замысловатыми музыкальными инструментами, сладкозвучно пели. И духовенство тоже – священники и церковнослужители, облаченные в ризы и стихари, с крестами и Евангелиями в руках, с поднятой хоругвью, ладаном и свечами, с колокольчиками и цимбалами выходили навстречу шаху и шествовали с песнями до самых его покоев.

И вот когда священники селения Агулис, облаченные в [церковные] одежды, вышли навстречу шаху, были с ними и кое-кто из воспитанников школы, одетые в стихари, с поднятыми подсвечниками и свечами, шедшие по сторонам хоругви. И когда /357/ перед шахом проходили священники с песнопениями, а шах смотрел вокруг и соответственно злокозненным намерениям и нраву своему рассматривал все, оглянувшись, посмотрел он на мальчиков и увидел, что у них у всех на голове выбриты тонзуры[260]260
  В тексте ***. Имеется в виду, что мальчики были наголо обриты


[Закрыть]. И это показалось ему тяжким [ударом] и неприятностью, ибо он счел, что так сделали из-за него: чтобы дети показались ему некрасивыми и он, вожделея, не отнял у них детей[261]261
  Армяне, жившие под владычеством турок и персов, красоту детей считали для себя несчастьем, ибо красивые дети привлекали внимание представителей господствующего класса мусульман, которые не останавливались ни перед чем, похищали их у родителей и увозили в сваи гаремы.


[Закрыть]. Шах там же впал в ярость и разгневался на людей, выбривших тонзуры мальчикам. А кое-кто из магометан – коренных жителей селения Агулис, знатные вельможи, путешествующие с шахом и прислуживающие ему, из природной ненависти, питаемой к христианам, еще более подстрекли и возбудили гнев царя против христиан, поэтому, неоднократно справляясь, шах приказал поискать и найти того, кто это сделал, и убить: если это сделали родители детей – убить их и присвоить их имущество, а детей взять на службу к царю. Царедворцы начали искать и расспрашивать. Но все отвечали, что ничего не знают. Тогда, окружив тэр Андреаса, насильно стали требовать у него, мол, скажи нам, ибо ты попечитель детей и ты знаешь. А тэр Андреас так рассуждал про себя: «Если укажу на родителей – убьют их, а детей увезут; а если укажу кого-либо иного, то убьют [того] и совесть будет мучить меня и вечно укорять. Лучше – согласно свидетельству святого Евангелия – одному человеку /358/ умереть, чем погибнуть всему народу».[262]262
  Иоанн 18, 14 (Аракел переиначил евангельское изречение)


[Закрыть]

Поэтому он почел за благо выдать себя и спасти остальных. Когда ратники [стали] особенно насильничать, тэр Андреас, чтобы спасти других, сказал, я, мол, это сделал. А воины передали его слова шаху, и шах приказал схватить и держать его в заключении. Спустя несколько дней шах приказал привести его пред очи свои и спросил, мол, скажи правду, кто это сделал. Тэр Андреас сказал: «Я и никто иной». Увидев, что [тэр Андреас] никого больше не выдаст, шах крайне разгневался на него и приказал распластать его на земле и безжалостно бить батогами. После долгого истязания шах сказал: «Ты совершил тяжкий проступок и прегрешение; коли хочешь жить, отрекись от своей христианской веры и прими нашу религию, исповедуй веру творца нашего, и я воздам тебе славу и почести, а если не согласишься – брошу тебя псам и зверям». Но он не согласился отречься [от веры], а ответил, мол, я христианин и слуга Христов. А царь, услышав это, разъярился и велел бросить [его] опять в темницу.

Назавтра он снова [велел] привести [его] к себе и спросил: «Отрекаешься ли от веры своей?» – и тэр Андреас сказал: «Не отрекаюсь». Снова сказал государь: «Воздам тебе почести и славу, если отречешься от своей веры», но он не согласился, и снова [шах] велел бросить [его] в темницу.

А христиане пошли к /359/ царским нахарарам и пообещали большие деньги, лишь бы они освободили его; и хотя нахарары дважды или трижды просили государя, тот не внял им.

И снова привели тэр Андреаса к государю; после многих допросов, словесных посулов и угроз, [что его обрекут] на муки, царь, увидев, что он не соглашается, приказал убить [его]. А отважный мученик, истинный священник тэр Андреас твердо веровал в незыблемость основ христианской религии.

Ратники, схватив тэр Андреаса, повели его связанным на лобное место, а он шел охотно и весело. И когда достиг он лобного места, сам развязал кушак, снял одежду свою и предложил палачам исполнить приказ царя, но палачи мешкали: авось он согласится [выполнить] приказ государя.

А пока святой был на лобном месте, царь послал к нему двух своих нахараров: мол, не губи красоты и молодости своей, давай соглашайся со мной и получи от меня подарки и почести. А отважный мученик на все их слова отвечал: «К суетным обещаниям вашим не склонюсь и от истинной веры моей не отрекусь». Палачи же, выхватив мечи, играли [мечами] над его головой, касались живота, чтобы устрашить его, но он не испугался.

/360/ Пришли на место мученичества родители святого, стояли возле него и плакали горькими и обильными слезами, с мольбой говорили святому: «Родимое дитя наше, если ты принял священнический сан и стал воином Христовым, никогда не отрекайся от Христа и не становись воином ненавистника Божьего, не оставляй лучезарной веры Христовой и не лишай себя вечной жизни ради жизни временной; помни верных мучеников Христовых, чьи жизнеописания ты без конца читал и рассказывал нам; терпи, как они, чтобы удостоиться их венца» – эти и подобные им душераздирающие [слова] с обильными слезами и мольбой говорили родители святому. А палачи долгие часы мешкали там, надеясь, что он поколеблется и смалодушничает, но святой твердо стоял за истинную веру и не переставал осенять лицо свое крестным знамением. Увидев твердость его намерений, палачи [поняли], что он не отречется. Тогда, выхватив меч, вспороли ему живот, и кишки его вылезли вон из чрева. А святой одной рукой запихивал кишки в живот, а другой осенял крестом лицо свое и поминал имя Христово.

Затем, проткнув ему жилы голеней и высоко подняв на веревках, повесили святого вниз головой, а он оставался в живых до захода солнца, а вечером отдал богу чистую душу свою, подобную благовонному ладану и праведной жертве. После смерти святого шах приказал выбросить тело его подальше от жилищ, чтобы стало оно пищей для зверей и птиц. А христиане взяли его оттуда и принесли в церковь в Агулисе, называемую нынче церковью Хцадзора, и там похоронили. Славные /361/ мощи его, погребенные там, и поныне остаются заступниками всех христиан.

Кончина и подвижническая смерть святого священнослужителя Божьего тэр Андреаса имела место в году 1066 великого армянского летосчисления (1617), десятого числа месяца трэ[263]263
  Трэ – четвертый месяц по древнеармянскому подвижному календарю; соответствует ноябрю.


[Закрыть] (восемнадцатого ноября). Да будет память о нем благословенна, и молитвами его да смилуется господь над нами. Аминь.

После кончины тэр Андреаса, когда прошло месяца три или четыре, при шахе Аббасе во время беседы снова упомянуто было об обстоятельствах и событиях, связанных с тэр Андреасом. И там один из прежних доносчиков-магометан, проживавших в Агулисе (о которых мы уже упомянули), по имени Шахруз-бек, сказал в присутствии шаха, мол, тэр Андреас, выбривший отрокам тонзуры, сделал это не по каким-либо своим соображениям, а по наущению своего попечителя, ибо у него есть наставник. Стали расспрашивать о наставнике, мол, кто бы это мог быть.

И если сравнивать людей с бессловесными животными, племя татчиков[264]264
  Татчики – слово это служит синонимом слова «мусульмане»; так армянские средневековые источники называют арабов, персов, турок и другие народы, исповедующие ислам.


[Закрыть] можно сравнить со змеей по зависти и коварству своему, от рождения питаемому к христианским племенам и их вере. И вот один из них, этот Шахруз-бек, страдая тем же пороком, выдал шаху вардапета Мовсеса, говоря: «Есть некий муж, по имени Мовсес, проповедник закона Христова. Место жительства его – Татевский монастырь. Сам он родом из области Сюник. Вот он и есть учитель веры и наставник тэр Андреаса». Поэтому государь велел послать воинов, чтобы поймать Мовсеса и в оковах привести его к нему. Воины поехали, /362/ схватили вардапета Мовсеса, а вместе с ним и вардапета Погоса[265]265
  Речь идет о будущем католикосе Мовсесе Сюнеци и основателе Большой пустыни (так называемого «монастыря отцов» – ***) Погосе Мокаци.


[Закрыть], надели на шеи им цепи, прикованные к доске, на ноги – кандалы и в суровую зимнюю пору погнали вардапетов в стан шаха, привели к нему.

Шах в глубине души рассуждал так: «Ежели я убью обоих мужей, вреда христианам и пользы нам будет немного; а я взыщу с них крупную сумму серебром; это принесет больше пользы нам и вреда им». И вот из жадности и сребролюбия он наложил на вардапетов взыскание: пусть-де дадут пять тысяч туманов и уходят на волю. Но христиане подали прошение государевым нахарарам, дабы те упросили царя облегчить взыскание. И в результате посредничества нахараров он уменьшил [сумму] до трехсот туманов и тогда же вынес решение, чтобы деньги были непременно уплачены. И были назначены воины для взыскания [денег]. Вардапеты, у которых не было ничего, чтобы заплатить, собрались обойти всех армян с целью сбора милостыни.

А боголюбивые христиане, хотя были бедны и неимущи, но как бедные, так и богатые, мужчины и женщины – каждый по своим возможностям – щедро бросали к ногам вардапетов милостыню и добро свое.

Собирая милостыню, [вардапеты], где бы они ни находились, сперва отдавали деньги пленникам, заключенным, несостоятельным должникам и другим нуждающимся, выкупали их (так было вызволено множество пленных, заключенных, должников), а остальные уже отдавали сопровождающим их воинам в счет /363/ взыскания. Благодаря этим странствиям они в течение четырех-пяти месяцев уплатили триста туманов и милостью Божьей и даяниями христиан избавились от заключения. Но еще до уплаты трехсот туманов в государеву казну потрачено было еще четыреста туманов (ибо [деньги] тратились то здесь, то там), и лишь после этого вардапеты были освобождены.

А Шахруз-бек, предавший вардапета Мовсеса, спустя несколько дней пал от сабли шахских воинов, приняв тем самым в качестве возмездия за заслуги свои умерщвление плоти, а там – погибель души и вечные муки, от которых избавил нас Спаситель наш Христос, коему вечная слава, аминь.