Текст книги "Тонкая грань(СИ)"

Автор книги: Аноним Iriri

сообщить о нарушении

Текущая страница: 93 (всего у книги 103 страниц)

– Так, вы, двое, брысь отсюда. Брюхатой девке тут вообще нечего делать, а ты иди и присмотри за ней.

С трудом открыв глаза, Йоко шумно выдохнула, увидев перед собой невысокую фигуру в белом одеянии.

– Улькиорра?

Примечание к части

Сумбур Сумбурович Сумбуров. Дубль 2.

Автора все еще несет))

Том 3.

Глава 48. Перенимая эстафету. Слезы Рангику

Судорожно вздохнув, Йоко почувствовала, как на её тело, укрыв до самого подбородка, опустилась какая-то плотная ткань. Но сил не оставалось даже на простой поворот головы. Хотя в последнем и не было никакой нужды, реацу пришедших, полыхавшая на общем фоне Каракуры, говорила сама за себя.

– Прости, мы немного опоздали, Йоко-чан, – негромко произнесла Нэл, вставая между лежащей Накамурой и смотрящим на нее сверху вниз Айзеном.

– Как вы здесь оказались? – Йоко здорово надеялась, что слова не прозвучали тем жутким бульканьем, каким послышался ей собственный голос. – Это же Общество душ.

Заэль, тем временем отошедший, чтобы укрыть такой же тканью, что и её, валяющегося неподалеку Гина, в ответ только самодовольно хмыкнул, поправив свои очки.

– Разве я не говорил тебе, Йоко, что научился открывать гарганту хоть где, в том числе и в коридоре между мирами? – поинтересовался он. – А оттуда проще простого попасть в Общество душ, якобы недоступное для арранкаров. – А после окинул Накамуру и Ичимару оценивающим взглядом. – Да, знатно вас обоих потрепало...

– Вы собираетесь с ним драться? – Накамура окинула взглядом замеревших напротив Соскэ Тию, Гриммджоу, Старка, Нэл и Улькиорру. Судя по общему настрою, этот вариант был единственно верным. – Это безумие... Вы погибнете!

– Мы не для того тренировались столько лет, чтобы в итоге прятаться за твою спину, Йоко, – невозмутимо ответила Халлибел. – Если ты готова жертвовать собой ради своей цели, то и мы готовы. Ты сделала, что могла. Позволь нам закончить то, что ты начала. А сама лучше побеспокойся о себе.

– Я буду в порядке, – заверила Йоко Гранца, садящегося рядом с ней на колени, и её скрутил приступ кашля. Судя по всему, что харкала она при этом кровью, слова не слишком-то обнадеживали, но она была склонна верить Хоугиоку. – Я серьезно. Не надо так на меня смотреть. Если собираешься использовать медицинские Кидо, начинай с Гина. Мою выживаемость обеспечит Хоугиоку.

– Да, собственно, не только Хоугиоку, – вновь хмыкнул ученый не без нотки самодовольства. – Пока на тебе это одеяло, ты не умрешь. Тебе не станет ни лучше, ни хуже. Считай, твое нынешнее состояние законсервировано.

– Займись уже делом, – проворчала она, скосив глаза на отошедшего куда-то ей за голову арранкара. – Успеешь еще похвастаться своими разработками.

– Ты, правда, сможешь такое вылечить? – не без надежды уточнил появившийся откуда ни возьмись Изуру, присевший рядом с Йоко. Рангику же, которую до этого старательно пытался спровадить куда подальше Гриммджоу, ожидаемо бросилась к Гину. – Такие раны... Это по силам только Унохане-сан или Котэцу-сан...

– С кем ты, по-твоему, разговариваешь? – обернувшись к нему, скривился Гранц. – Не равняй меня с собой.

– Тогда скажи, что делать, – потребовал Кира. – Я смогу помочь. Пусть не лучшим образом, но я владею техниками лечения.

– Лучше вообще не вмешивайся, – нахмурился Заэль, отмахнувшись от него, как от надоедливой мошки. Кажется, невозможность немедленно приступить к делу вызывала у него чуть ли не физическое страдание. И Изуру, посмотрев на недовольно лицо ученого, предпочел отступить.

– Не переживай, Изуру, – попыталась улыбнуться Йоко, хоть и не была готова поручиться за результат своей попытки. – Со мной правда все будет в порядке.

– Я с тобой еще поговорю потом, когда все это закончится, – прищурившись, Кира одарил её укоризненным взглядом. – И о Хакуфуку, и о твоем сумасбродстве.

– Сумасбродстве? – удивление Йоко было настолько искренним, что на миг оно вытеснило собой и слабость, и боль, до этого сковывающие её тело. – Сумасбродством было тебе и Рангику приходить сюда. Мой приход сюда не был отчаянным шагом, я знала, на что иду. И, как видишь, я до сих пор жива, несмотря на все, что со мной случилось.

– Ты всего лишь лейтенант, как ни крути, – возразил Изуру, смотря ей в глаза. – О чем ты думала, ввязываясь в бой с Айзеном, который в одиночку сокрушил всех бывших в мире живых капитанов?

– О чем думала?.. – медленно повторила вопрос она, а секундой спустя из её груди вырвался надсадный смешок. – О том, что у обладателя Хоугиоку, тренировавшего Эспаду, и у того, кто неотлучно находился при Айзене больше ста лет, всяко больше шансов, чем у других. Лейтенант – это всего лишь звание, Изуру. Мне ли говорить тебе об этом? Все решает только индивидуальная сила.

***

– Явились-таки... А я все думал, придете вы или не придете...

По устоявшемуся обычаю, вместо того, чтобы сражаться, Соскэ заговорил. Окидывая взглядом собравшихся, он с нескрываемым превосходством и даже каким-то снисхождением смотрел на пришедших арранкаров.

– То, что Эспада покинула поле боя в поддельной Каракуре, сразу же натолкнуло меня на мысль, что изначальным планом Йоко было использовать вас в качестве своего фракциона и при случае столкнуть со мной, если обстоятельства сложатся не в её пользу. Кто бы мог подумать, что однажды арранкары, бывшие Пустые, опустятся до выполнения приказов шинигами.

– Ты всегда слишком много болтал, Айзен-сама, – оскалившись, произнес Гриммджоу. – Мы здесь не по приказу Йоко.

– Йоко-чан никогда нам не приказывает, – мягко добавила Нэл.

Айзену, который, видимо, не ожидал, что арранкары начнут возражать и спорить, на миг изменило самообладание, и на его лице появилось любопытство пополам с недоумением.

– Вот как... – хмыкнул он. – Значит, прийти сюда и пожертвовать собой ради Йоко было вашим собственным решением. Так трогательно... Впрочем, этого следовало ожидать. Уж что-что Йоко умела всегда, так это крепко держать свои игрушки в руках. И в чем-то я даже могу вас понять. Её преданность тем, кого она считает друзьями, поистине восхищает. Невольно хочется ответить ей тем же, не так ли?

Ответа ожидаемо не последовало, и Айзен, еще раз обведя взглядом лица собравшихся, хищно улыбнулся.

– Полагаю, никто из вас не задумывался, зачем вообще была создана Эспада, – заметил он. – Еще во время первых опытов с Хоугиоку и после первых успешных превращений Пустых в арранкаров, мне уже было совершенно ясно, что сколь сильными бы вы не стали, я все равно превзойду вас всех, даже вместе взятых. Это факт. Эспада же была мне нужна исключительно ради тренировки Йоко, больше ни для чего. Изначально после прихода в Лас Ночес я отстранился от всех дел, связанных с Эспадой, предоставив ей полную свободу действий. И вот он результат: те из арранкаров, что повелись на её харизму, сейчас готовы ради нее на все. И кроме этого...

Закончить ему не дал Джагерджак, сытый по горло его болтологией. От удара, подкрепленного Шунко, в земле образовался котлован, но атака, увы, прошла мимо цели – Айзен ушел с траектории удара на автомате, словно изначально знал, куда и как тот будет нанесен. Глазом не моргнул, просто мгновенно сместился в сторону.

– Значит, вот так, да? – как ни в чем ни бывало, произнес тот. – Я уже было начал думать, что вам хватит благоразумия осознать ничтожность ваших шансов и отступить. Но раз такое дело, у меня нет другого выбора, кроме как напомнить вам ваше место и показать, что происходит, если бешеная собака начинает бросаться на хозяина.

Все завертелось с такой головокружительной скоростью, что Йоко, тело которой было ослаблено до предела страшными ранами, не успевала понять, что и как вообще происходит. Арранкары и Соскэ мелькали то тут, то там смазанными вихрями. Разноцветные всполохи серо попеременно окрашивали небо во все цвета радуги. Полыхали вспышки Гран Рей Серо и Серо Оскурас, разрушая все на своем пути и поднимая огромные столбы пыли. Воздух пропитался влагой, и струя воды, словно выпущенная под огромным давлением разрезала все, чего касалась. Рассекал воздух острыми когтями Десгаррон. Характерные звуки сонидо раздавались, казалось, сразу отовсюду. Со скоростью пулеметной очереди из урагана реацу вылетали тонкие лучи синего Серо.

И, чем дальше, тем больше Йоко, вынужденная быть всего лишь наблюдателем, ужасалась тому, что происходит. Сейчас, сражаясь на пределе своих возможностей, не сдерживая свою силу ни на миг, атакуя все вместе единой командой, сильнейшие воины Уэко Мундо не могли нанести своему противнику ни одного удара. И, что страшнее всего, Соскэ даже не пытался как-то блокировать атаки или уклоняться от них, словно наглядно демонстрируя, что все их усилия ему полностью безразличны.

– Не бойся, Йоко, – внезапно произнес Заэль, видимо, поймав её взгляд. – Нас не так-то просто убить. И мы пришли сюда уж точно не умирать. Мы видели того рыжего парня в коридоре между мирами, и тот шинигами, что был с ним, рассказал нам, что к чему. Нужно на час задержать Айзена. Большая часть времени уже прошла, осталось не так много.

Накамура могла бы возразить, но нужные слова почему-то не приходили. Может, голос ученого звучал слишком уж убедительно, а возможно, Йоко предпочла просто поверить ему на слово. Во всяком случае, ей очень нравилась мысль, что скоро явится Куросаки и покончит наконец со всей этой историей.

***

Мацумото сидела рядом с Гином, отчаянно вцепившись в его руку и настойчиво игнорируя попытки розововолосого арранкара как-то её отстранить. Все еще разрываемая противоречивыми чувствами, она словно никак не могла до конца очнуться от этого странного не то ступора, не то оцепенения.

Она все же здесь, рядом с ним. Успела. И то, как его пальцы сжимали её ладонь, успокаивало, будто снимая с плеч неподъемную ношу. Но, несмотря на это, Рангику все еще ощутимо трясло. Словно она так до конца и не поверила, что самого страшного не случилось. И омерзительный липкий страх будто окутал её с головы до ног, заставляя сердце замирать в ужасе.

– Ты плачешь, Рангику?

Гин был в своем репертуаре. Несмотря на свое плачевное состояние, он опять беспокоился о ней. Как это было в детстве, когда он спас её от голодной смерти, а затем выхаживал после того, как на нее напали люди Айзена и она болталась между жизнью и смертью.

– Прости. Кажется, в итоге я все же нарушил свое обещание...

Этому обещанию было уже больше ста лет, но, несмотря на столь долгий срок, Мацумото отлично помнила его давние слова. Как и обстоятельства, при которых они были произнесены. Помнила все, до мельчайших деталей, словно все это произошло только вчера.

Промозглым осенним вечером она сидела в небольшой хижине, которая на протяжении многих лет служила им домом, и ждала Гина. Ветер, задувавший через дыры в стенах в помещение, нещадно проходился по плечам, вынуждая Рангику, тогда еще совсем девочку, зябко кутаться в одеяло и ближе придвигаться к очагу. Пытаясь согреться, она сжимала в руках дымящуюся кружку с чаем, когда снаружи раздались шаги.

В том, что шаги принадлежат Гину, она не сомневалась. Жизнь в преступном районе Общества душ давно наложила на Мацумото свой отпечаток, вынудив стать подозрительной и осторожной, научив слышать и различать, спиной чувствовать опасность и быть готовой защищаться. Походку Гина она выучила давно, поэтому не задумываясь выскочила на улицу, чтобы его встретить. Сидеть целый день в одиночестве было невыносимо скучно. За Гином часто водились привычки исчезать неизвестно куда, не предупредив её. Она уже давно к этому привыкла, приняла как должное и не требовала каких-либо объяснений. Знала, что рано или поздно он все равно вернется к ней. Что не оставит одну.

Но тот вечер стал переломным моментом в их жизни.

За те несколько дней, что отсутствовал, Гин неуловимо изменился. Сторонний человек ничего бы не заметил, но Рангику знала его слишком хорошо, чтобы от её глаз могли скрыться детали.

– Где ты был, Гин? – спросила она, оглядывая его новое одеяние. На смену привычной юкате пришло черное сихакусё, которые носили проводники душ. – Это же одежда шинигами. Откуда она у тебя?

– Я принял решение, – произнес он. – Я собираюсь стать шинигами. И все изменить. Чтобы все закончилось, и Рангику больше не плакала.

То была последняя ночь, которую они оба провели в Руконгае. На утро Гин ушел и больше не возвращался. Особого выбора у Рангику не было, и, несмотря на то, что он был против того, чтобы она подвергала себя опасности, вскоре она тоже поступила в академию шинигами и вошла в ряды Готэй 13.

Все изменилось. Изменился Гин, быстро дослужившийся до лейтенанта Пятого Отряда. Хищная лисья улыбка словно приросла к его лицу, надежно скрывая все намеки на эмоции. Когда они жили в Руконгае, Рангику никогда его таким не видела. Но опять же приняла как должное и это, не став задавать вопросов. Изменилась и сама Мацумото. «Чтобы Рангику больше не плакала», – сказал он тогда, и слова эти так плотно отпечатались у нее в подкорке, что она и мысли допустить не могла, чтобы было иначе. Так появилась отвязная и легкомысленная Мацумото Рангику. Все изменилось. Они оба теперь играли свои роли, носили каждый свою маску.

Хоть Рангику не знала, конкретно, что же замыслил Гин, интуиция подсказывала ей, буквально истошным голосом вопила, что ничем хорошим это не закончится. Но она знала, что бесполезно отговаривать Гина от задуманного. Ему никогда нельзя было что-то разрешить или запретить. Он делал то, что хотел, не считаясь ни с кем. Ну, кроме нее. Иногда.

Покачав головой, Мацумото отогнала воспоминания и тыльной стороной ладони вытерла катившиеся по щекам слезы.

– Это ничего, Гин, – улыбнулась она, а потом сдавленно хмыкнула. – Соринка попала.

– Это все очень романтично, – внезапно вмешался в их разговор копошившийся все это время рядом арранкар. Выглядел он не шибко довольным и неодобрительно косился на Мацумото, мешавшую ему работать. – И если ты, Ичимару, так хочешь помереть на руках у своей подруги, я, пожалуй, не буду вам двоим мешать.

Рангику повернулась к нему и послала выразительный взгляд, полный одновременно и возмущения подобными словами, и благодарностью, что он вообще собирается помогать, хотя, по сути, не обязан этого делать.

– Ну то-то же, – одобрительно хмыкнул он, сверкнув очками, а потом посмотрел на нее не менее пристально, словно давая этим понять, что его слова предназначаются в первую очередь для нее. – Только вынужден заранее предупредить, что процедура очистки ран от чужеродной враждебной реацу очень болезненна. Особенно таких серьезных ран.

Не зная, что на это сказать, Рангику только рассеянно кивнула. Гин же отнесся к заявлению арранкара с подозрительным спокойствием.

И, несмотря на все предупреждения, Мацумото все равно оказалась не готова к происходящему. Поэтому, когда от лечебной техники Гина скрутило похлеще, чем от ранений, она в первый миг едва не вырубила арранкара, лишь бы он прекратил это издевательство. Но все же вовремя одумалась и сейчас, чувствуя, как его рука с недюжинной силой, едва не ломая кости, неосознанно сжимает её собственную, могла лишь успокоительно поглаживать его кисть и бормотать какую-то чушь, лишь бы хоть как-то отвлечь от боли.

Фиолетовая реацу Айзена, выходившая из ран, подчиняясь рукам арранкара, словно была бесконечной. Казалось, эта пытка продолжается уже несколько часов, хотя на деле не прошло и пяти минут. Рангику, до крови закусив нижнюю губу, была уже на пределе, будто боль Гина каким-то образом передавалась и ей. Мацумото чувствовала себя полностью морально и физически истощенной и молила лишь об одном, чтобы этот кошмар наконец-то закончился.

Это издевательство прекратилось еще спустя долгих две минуты. И когда последняя капля реацу Айзена наконец-то покинула тело Гина, все трое: и сам Гин, и Рангику и ученый арранкар – вздохнули с нескрываемым облегчением. Судя по всему, техника была не из легких, потому что арранкар выглядел как выжатый лимон. Но его состояние все равно не шло ни в какое сравнение с состоянием Гина. Тот лежал в полуобмороке, бледный как смерть, на лице и висках выступила испарина.

– Теперь дело осталось за малым – исцелить физические повреждения, – сказал арранкар. – Думаю, если ты владеешь техникой лечения, ты сама справишься с подобным.

Техниками лечения Рангику владела на среднем уровне, как и положено лейтенанту, не специализирующемуся на Кидо. Но сейчас, несмотря на уровень своего мастерства в этой области, её переполняла такая решимость, что она могла бы горы свернуть, не то что рану вылечить.

***

Йоко, валявшаяся все это время под одеялом Заэля, с содроганием наблюдала за манипуляциями Гранца над Гином. На это даже смотреть было больно, и мысль, что скоро ей самой придется через это пройти, никак не внушала оптимизма. Ни ей, ни сидящему рядом Изуру. Ужасная нечеловеческая боль исказила лицо Гина до неузнаваемости, но, несмотря на все это, он не издал практически ни одного звука, за исключением сдавленного шипения сквозь зубы, на протяжении всего процесса лечения.

Когда Заэль закончил с вытягиванием реацу, поручив дальнейшее лечение Мацумото, Накамура подобралась. Понятно, что сейчас её черед. Но лежать под этим одеялом было так легко, так тепло и приятно, что хотелось оттянуть неприятный момент на как можно более долгий срок. Боли от ранений не ощущалось, но при этом тело слушалось из рук вон плохо, напоминая о своем плачевном состоянии. И это было единственным минусом.

– Ну что, Йоко, – присел рядом Заэль, и Накамура была готова поклясться, что голос его прозвучал не без некоторой садистской интонации, – наглядный пример только что был у тебя перед глазами. Так что ты знаешь, что тебя ждет.

Накамура обреченно вздохнула, а потом вдруг с надеждой посмотрела на сидящего возле нее Изуру.

– Может, перед этим наложить Хакуфуку?

– Даже не думай, – опередил Киру с ответом Гранц. – Если его реацу смешается с реацу Айзена, все будет еще хуже. К тому же, техника тут же развеется, как только я вмешаюсь в течение реацу в твоем теле. Увы, Йоко. Ты же не хуже меня знаешь, что я разработал технику лечения такого уровня не так давно.

– Попытаться стоило... – вздохнула она. – Ладно, чего уж там. Начинай. Вытерпел Гин – вытерплю и я.

Кивнув в знак согласия, Заэль повернулся к Изуру.

– Держи её, – сказал он. – Поверь, это действительно чертовски больно.

Как бы Йоко ни готовила себя к предстоящим ощущениям, результат, разумеется, превзошел все её ожидания. Ощущения были такие, словно Заэль на живую вытаскивает из её организма все кости и органы, предварительно обработав их кислотой.

До выдержки Гина ей оказалось далеко или же её раны были серьезнее, чем его. Но терпеть боль молча оказалось Накамуре не по силам, и она, извиваясь, словно в агонии, в кровь кусая губы и сжимая руку Изуру так, что побелели костяшки пальцев, орала не своим голосом, надеясь хоть так облегчить неприятные ощущения. Несколько раз она непроизвольно пыталась отпихнуть Заэля, чтобы он прекратил, но всякий раз положение спасал Изуру. И Йоко мыслями была слишком далеко от реальности, чтобы заметить, как Киру трясет от всей этой ситуации ничуть не слабее, чем её саму.

Наконец, сознание решило, что хватит с него подобного издевательства, и благополучно угасло на радость Йоко. Заэль не придал этому значения, все еще сосредоточенно занимаясь делом, Изуру все также держал её за руку.

Резкий порыв ветра обдал их троих, и Йоко сквозь ресницы заметила, как на поле боя появился еще кто-то в черном. Мутный взгляд зацепился на единственное яркое пятно на черном фоне.

Рыжий...

Но не успел мозг хоть как-то обработать эту информацию, как сознание наконец-то полностью оставило Накамуру, и она провалилась в забытье.

Том 3.

Глава 49. Пробуждение

Мерный стук деревянных гэта по каменному полу нарушал царящую тишину. Кодзухиро неспешно шел по длинному темному коридору, с легкой улыбкой наблюдая, как двери, должные защищать это место от вторжения кого бы то ни было, гостеприимно распахиваются перед ним, а потом бесшумно закрываются за его спиной.

Он знал, что его неожиданное появление вполне способно вызвать небывалый ажиотаж и даже панику, учитывая события, не столь отдаленные. Но сейчас он меньше всего был заинтересован в сеянии смуты и, пробираясь в одно из самых защищенных мест Общества душ, был готов погасить любой конфликт в зародыше.

– Доброго дня, господа, – негромко произнес он, когда последняя дверь захлопнулась за его спиной, а взгляду открылся полутемный зал, места в котором располагались по кругу амфитеатром, чтобы сорока шести присутствующим было легко разглядеть того, кто по той или иной причине решит нанести им визит.

Вопреки ожиданиям, паники не последовало. Не было ни криков ужаса, ни неверящего шепота, одна лишь сплошная тишина. И просто восхитительная гамма эмоций в глазах его многочисленных собеседников.

– Меня так рады видеть, что не находится подходящих слов? – чуть ли не промурлыкал Кодзухиро, нарочито медленно спускаясь по лестнице, ведущей в центр зала. – К сожалению, я не могу ответить вам тем же, увы.

Его левая рука все это время лежала на рукояти меча, а взгляд янтарных глаз чуть ли не лениво перемещался с одного ошарашенного лица на другое. А на губах по-прежнему играла легкая, чуть озорная улыбка.

– Молви слово, Зеттаи Шинко.

***

Йоко проснулась, вскочив на кровати и ошарашенно оглядываясь по сторонам. Скромное, чуть ли не аскетичное убранство комнаты было более чем знакомым. Разумеется, это был медицинский блок Четвертого Отряда, отдел для пациентов, долгое время пребывающих в бессознательном состоянии.

В мыслях царила полнейшая каша из воспоминаний, и Накамура поморщилась, пытаясь разложить всё по полочкам. Постоянные писки окружающих её приборов, видимо, фиксирующих состояние её организма, раздражали неописуемо, и она с неожиданным даже для самой себя отвращением принялась срывать с себя бесконечные датчики, закрепленные на висках, на груди, на пальцах и, кажется, вообще везде. Однако ожидания Йоко, что это хоть как-то поможет заткнуть треклятую аппаратуру, не оправдались ни на йоту, скорей уж наоборот, потому что эти адские машины заверещали на все голоса.

Заткнув уши, дабы не слышать этого трезвона, Йоко критически оглядела себя, заглянув за ворот нелепой ночнушки, в которую её обрядили. На груди и животе красовались уродливые шрамы – последствия атак Соскэ, и, глядя на них, Йоко наконец вспоминал подробности того, что случилось до её отключки. Бой против Соскэ плечом к плечу с Гином, его ужасающая сила и неуязвимость, боль от ранений, отчаянный крик Изуру, появление Улькиорры и остальных арранкаров, а потом чудовищная всепоглощающая боль, когда Заэль начал чистку её тела от реацу Айзена. Последним воспоминанием было смазанное рыжее пятно на черном фоне. Куросаки Ичиго?.. Значит, он все же пришел?.. Но что случилось после? И как она оказалась здесь?

Верещание приборов не прекращалось, и Накамура, отчаявшись, решила заткнуть их сама, но не тут-то было. Стоило ей только пошевелиться, попытавшись встать с кровати, как по телу прошлась волна слабости, столь сокрушительная, что голова пошла кругом, а к горлу подступила тошнота. Ощущение было не из приятных, и Йоко непроизвольно приложила руки ко рту, боясь, что её вырвет прямо на одеяло. И только спустя несколько минут, когда взбунтовавшийся было организм более-менее образумился, Йоко поняла, почему все это время испытывала странный дискомфорт. Стоило ощупать шею, как мимолетная догадка тут же подтвердилась. Плотно прилегающий к коже ремешок-ошейник. Она уже видела такой однажды. Тем роковым утром на холме Сокъоку, которое стало переломным моментом в жизни всего Общества душ. Но тогда точно такая же полоска красной кожи красовалась на шее Рукии, подавляя её духовную энергию.

Но почему сейчас этот чертов ошейник одели на нее? Что вообще происходит?

– Ты наконец-то пришла в себя, Йоко! – влетел в помещение Ханатаро и тут же бросился выключать визжащую на все лады аппаратуру. – Слава богу!

– А что, я долго была без сознания? – осторожно осведомилась Накамура, уже живо представляя, как Ямада сейчас назовет какую-нибудь совсем уж головокружительную цифру.

– Ну, как сказать, – неопределенно пожал плечами тот. – Инцидент в Каракуре закончился четыре дня назад, и все это время ты была здесь, вообще не подавая признаков жизни... Капитан Унохана была здорово озадачена твоим состоянием. Но, главное, что теперь ты в полном порядке!

Йоко не сказать, что совершенно не разделяла его энтузиазма и радости по этому поводу. В данный момент её терзала масса вопросов, некоторые из которых были весьма щекотливого характера, что благополучно гасило любой намек на радость. А где-то в глубине души и вовсе засел неприятный липкий комок плохих предчувствий.

– А что вообще произошло? С Айзеном? С Куросаки Ичиго? С Каракурой? И что сейчас творится в Обществе душ? И где Изуру? И Гин?

Вопросы полетели со скоростью пулеметной очереди, и Ханатаро никак не мог вмешаться в этот бешеный поток слов, чтобы вставить хоть одно свое. Поэтому, дождавшись, когда Йоко на секунду замолкнет, чтобы набрать побольше воздуха в грудь, он поспешно прервал череду вопросов.

– Я не знаю многих подробностей, – смущенно признался он. – Большая часть произошедшего держится советом капитанов в тайне, в которую не посвящают даже офицеров Отрядов. Знаю наверняка только то, что Ичиго-сан одолел Айзена, и того доставили в Сейрейтей под надзором Урахары Киске. А сам Ичиго-сан по-прежнему без сознания и, кажется, он теряет свои способности шинигами...

Эти слова поразили Йоко словно громом. Теряет способности?! Но почему? Как так? Это Соскэ что-то ему сделал?! Может, если еще не поздно, она сумеет как-то помочь Куросаки? Может, Хоугиоку сможет сделать что-то, как тогда, когда вылечила Нэл?

«Смогу, конечно», – тут же подала голос Разрушительная сфера. – «Но не стану. Не переживай, Йоко. Утеря способностей Куросаки – это не вина Соскэ, а всего лишь справедливая плата за полученную им силу».

«В смысле?» – не поняла Накамура. – «Эта Финальная Гетсуга Теншо, которой он обучался в Дангае – одноразовая атака? И после её использования шинигами теряет свою силу?»

«Именно», – подтвердила Хоугиоку. – «Полагаю, этому мальчишке было нелегко принять такое решение, но это был его собственный выбор, его желание. Поэтому я не стану вмешиваться. И тебе не советую».

«А что насчет Соскэ?» – поинтересовалась Йоко, поняв, что от Хоугиоку может добиться куда больше, чем от обделенного информацией Ханатаро. – «Что с ним стало после атаки Куросаки?»

«Моя сестра отказалась ему подчиняться», – ответила та. – «Она поглотила всю реацу Куросаки Ичиго, которая была вложена в атаку, а также реацу самого Соскэ. Однако после слияния их невозможно разъединить. Так что теперь он фактически бессмертен, но при этом относительно безобиден...»

Йоко в ответ на это только хмыкнула. Слышал бы её кто-нибудь... назвать Соскэ безобидным... Да можно хоть сколько неопровержимых доказательств этого привести, все равно никто не поверит в эти слова.

«Вся реацу моей сестры теперь твоя, ведь мы с ней одно целое», – задумчиво произнесла Хоугиоку. – «Но не советую тебе об этом распространяться. Вряд ли хоть кто-то будет в восторге от этой новости».

«Хорошего же ты мнения о моих умственных способностях», – хмыкнула Накамура. – «А где Соскэ сейчас? В Гнезде Личинок?»

«Да, в самой охраняемой камере», – подтвердила Разрушительная сфера. – «Ждет справедливого суда».

– Эм, Йоко, ты в порядке? – обеспокоенный голос Ханатаро вернул её в реальность, заставив недоуменно оглядеться по сторонам.

Ямада выглядел весьма встревоженным и не сводил с нее взгляда, словно ждал, что Йоко вот-вот отрубится или еще что похуже. Впрочем, основания для паники у него были. Наверняка она выглядела просто восхитительно во время своей беседы с Хоугиоку. Бессмысленный взгляд куда-то в пространство и полная прострация явно прилагались.

– А, да-да, все хорошо, Ханатаро, – поспешила заверить его она. – Я просто задумалась. Я почти ничего не помню... Но, думаю, это временно.

– Не переживай насчет этого, – подбодрил её Ямада. – Учитывая, как ты пострадала в бою, это нормально. Плюс к этому, техника того арранкара, который оказывал тебе помощь, была не совсем совершенной. У твоего тела был огромный стресс, так что симптомы вроде амнезии более чем естественны.

– Ну, хоть это радует, – улыбнулась Йоко. – Скажи, Ханатаро-кун, а можно позвать кого-нибудь, кто сможет ответить на мои вопросы? Мне правда надо знать, что происходит. И почему на мне эта штука? – указала она на ошейник-ограничитель.

Последний вопрос Йоко заставил Ямаду виновато потупить взгляд, как если бы он один был виновен в её нынешнем положении. И, разумеется, его замешательство не ускользнуло от взгляда Накамуры.

– В чем дело? – она смотрела пристально и жестко, намереваясь добиться правды. – Что здесь происходит?

– Понимаешь, Йоко... – Ханатаро замялся, медленно подбирая слова. – Когда тебя, Изуру, Мацумото-сан и Ичимару Гина нашли... В общем, тебя и Ичимару-сана задержали «до выяснения обстоятельств». Это было распоряжение капитана Сой Фонг. По её указанию, вас обоих взяли под стражу, как ближайших пособников Айзена, и ограничили вашу реацу и свободу передвижений.

– Чего?! – Йоко вытаращилась на парня так, что он невольно попятился, испугавшись её взгляда.

Да какого черта вообще происходит?! Что опять за хренотень тут творится?! Её все еще считают виновной? Да еще и Гина решили сюда приплести?! А ничего, что они вдвоем были единственными, благодаря кому Айзен не успел осуществить задуманное? Или на это решили благополучно закрыть глаза, как на неудобный факт?!

– Прости, Йоко, – пробормотал Ханатаро. – Ты меня знаешь, я никогда не поверю в то, что поддерживаешь Айзена. И я против этих мер. Но я ничего не могу поделать. Таково было распоряжение капитана Второго Отряда. И если я и могу кого-то позвать, то только её.

– Так позови.

Судя по тому, как передернуло от этих двух слов Ямаду, голос прозвучал более чем угрожающе и сочился таким ядом, что его концентрация выходила за любые воображаемые пределы. И, видимо, боясь, что порция подобной отравы достанется и ему просто за компанию, парень поспешил скрыться.

Стоило за ним закрыться двери, как Йоко бросилась туда же. И сразу досадливо хмыкнула, разглядев на двери переплетения различных Кидо, настолько искусно исполненных, что, не ожидай Накамура подобного, ни за что бы их не заметила. Разумеется, её отсюда не выпустят. И силой не прорваться – эта чертова удавка на шее прочно блокировала духовную энергию.