Текст книги "Тонкая грань(СИ)"

Автор книги: Аноним Iriri

сообщить о нарушении

Текущая страница: 78 (всего у книги 103 страниц)

Ннойтора чувствовал, как чудовищное Серо до кости прожигает его кожу и мышцы, словно не замечая на своем пути препятствия в виде иерро. Ощущения были такие, словно все тело превратилось в один огромный ожог. Уровень реацу упал почти что до критической отметки, и силы стремительно покидали истерзанное ужасной атакой тело.

«Вот так, да?» – смотря на неторопливой походкой приближающегося Улькиорру, Ннойтора не мог поделать ничего, сил не было даже на незначительное движение. – «Умереть в бою... Это лучшее, что могло случиться. Да. Проиграть по-настоящему сильному противнику – нормально. Ведь я всегда хотел именно этого. Да... Пусть так и будет. Все равно здесь нет никого, кто...»

– Ннойтора-сама! – знакомый отчаянный голос оборвал Джиругу на половине мысли.

Тесла. Идиот. Единственный, кто всегда, вне зависимости от ситуации, был на его стороне. Несмотря на все оскорбления и тумаки, на которые Ннойтора никогда не скупился, несмотря ни на что, Тесла всегда был рядом, стойко терпя всё.

Но Джируга не смог повернуть голову, чтобы увидеть светловолосого арранкара, со всех ног мчащегося через весь полигон к своему господину. В поле его зрения был только равнодушный лик Улькиорры и направленный на него указательный палец, на конце которого уже стремительно формировался черно-зеленый шар Серо.

Полыхнуло так, что стенки барьера все же не выдержали подобного напора и пошли трещинами. Потянуло гарью от дымящихся блокираторов реацу, безнадежно испорченных перегрузкой. А последующий взрыв Серо достиг такой высоты, что достал до купола замка, изображавшего небесный свод, и пробил там солидную дыру.

Йоко, стоящая между Тией и Заэлем, безучастно наблюдала за происходящим. Издевательская улыбка сошла с ее лица, пришло осознание того, что только что случилось, и от этого становилось как-то не по себе. И она смотрела, как поднимается с земли упавший и явно раненый взрывной волной Тесла, как, превозмогая себя, бежит к Ннойторе, крича что-то; как деактивирует ресурексион и убирает меч в ножны Улькиорра; как обломки купола падают вниз, поднимая шквал пыли и невероятный грохот.

– Тия.

Голос прозвучал как-то хрипло и неестественно, и Халлибел повернулась к Накамуре, смотря на нее странным взглядом, скорее ободряющим, чем укоризненным.

– Это ведь я, да? Я убила Ннойтору?

Примечание к части

Этакая глава от лица Ннойторы) Честно говоря, это было довольно интересным опытом)

_____________________________________________________________

Кому не сложно, оцените, пожалуйста, этот фик и черкните пару строчек: https://ficbook.net/readfic/3212907

Автор и я будем очень благодарны.

Том 3.

Глава 23. Возвращение Нэлиэль

– Ннойтора-сама...

Йоко так и не получила ответа на свой вопрос и сейчас безучастно наблюдала за Теслой, который, рухнув на колени рядом с телом Джируги, отчаянно пытался вернуть его к жизни. Эта затея изначально была обречена на провал, и Тесла, вне всяких сомнений, знал это. Знал, но отказывался верить. По его лицу текли слезы, и он снова и снова тряс Ннойтору, с каждой секундой погружаясь во все большее отчаяние.

И Накамуре внезапно так невыносимо стало наблюдать за его страданиями, что захотелось провалиться сквозь землю. Запоздало пришло осознание того, что же она натворила, и девушку накрыла волна ужаса.

Как же так вышло? С каких пор она стала такой? Так подло и беспринципно разобраться с неугодным чужими руками... Что произошло?.. Она, конечно, хотела отомстить за Нэлиэль, но не так же, черт возьми! Ей было нужно, чтобы Ннойтора осознал свою ошибку, только и всего. Она не собиралась его убивать, ни в коем случае.

Но убила. Не моргнув и глазом, приказала Улькиорре вести бой всерьез, до того, пока кто-то из них не умрет. А так как до становления арранкаром тот был Вастер Лордом, шансов у Ннойторы не было с самого начала. Равнодушие Улькиорры было надежной гарантией, что в последний момент у него не дрогнет рука. И она не дрогнула.

И сейчас Джируга валялся в дальней части полигона, а его тело медленно распадалось на духовные частицы. А Шиффер, не обращая ни малейшего внимания на стенания Теслы, двигался в их сторону, убрав руки в карманы. И не скажешь по нему, что пару минут назад он хладнокровно убил какого-никакого, а товарища.

Заэль, тем временем, уже с головой погрузился в изучение поломанных блокираторов реацу, отключившись от всех внешних раздражителей. Поэтому Йоко устремила требовательный взгляд на Тию. Пусть скажет же хоть что-нибудь. Пусть хоть произнесет какую-нибудь успокоительную чушь в духе «Ты ни в чем не виновата», или же, напротив, начнет сыпать обвинениями. Лишь бы не молчала. Тишина, которую так любила Накамура, сейчас просто сводила ее с ума.

Но Халлибел ничего не говорила. Только смотрела в ответ, и в ее глазах не было обвинения. Одобрения, впрочем, тоже не было. Толика удовлетворения и немалая доля облегчения – вот и все, что было в ее взгляде.

Значит, не обвиняет. Значит, даже в какой-то степени рада тому, что произошло. Хотя, если подумать, еще бы было наоборот. Ннойтора успел изрядно достать почти всех своих вынужденных товарищей, поэтому, пожалуй, было неудивительно, что теперь, когда его не стало, многие вздохнут с облегчением.

– Ублюдок!

Отчаянный крик, пронесшийся по арене, вырвал Йоко из размышлений, и в следующий миг она уже с немалым изумлением вскинула брови. Тесла, обнажив свой занпакто, ринулся через весь полигон к Улькиорре. И девушке оставалось только качать головой. Это насколько же надо отчаяться, чтобы бросаться на противника, заведомо превосходящего тебя черт знает во сколько раз...

Но на сегодня было уже достаточно смертей. Так же, видимо, думала и Тия, потому что они, не сговариваясь, сорвались с места и пошли наперехват фракциону Ннойторы. Халлибел остановила уже потянувшегося к мечу Шиффера, а Йоко решительно сцепила пальцы на запястье Теслы, остановив атаку.

– Не нужно, – твердо сказала она в ответ на его яростный взгляд и попытку вырваться из захвата. – Довольно уже необдуманных поступков. Разве пример Ннойторы ничему тебя не научил? Гнев – плохой советчик, а слепое нападение никогда не будет ключом к успеху.

– Это ведь он убил Ннойтору-сама! – выпалил Тесла, и до этого Йоко никогда не видела на его лице выражения такой чистой и незамутненной ненависти. Черт, да обычно там не было вообще никаких эмоций, кроме преданности и покорности! – Я никогда его не прощу!

Равнодушное лицо Улькиорры, видимо, злило его ничуть не меньше, чем до этого Джиругу, и Тесла предпринял новую безуспешную попытку вырваться. Но Йоко держала крепко.

– По-твоему, Улькиорра виноват в том, что случилось? – негромко поинтересовалась она таким голосом, что арранкар резко прекратил дрыгаться и воззрился на нее так, словно только что увидел. – В вашей недальновидности вы с Ннойторой удивительно похожи. Как иначе объяснить то, что ты не понимаешь, что обвинять в произошедшем Улькиорру так же глупо, как обвинять нож в руке убийцы. Кто, по-твоему, приказал ему сделать это?

Эти слова произвели настолько сокрушительный эффект, что Тесла в буквальном смысле завис минут на пять, не меньше. А когда переварил сказанное девушкой, посмотрел на нее уже по-другому.

– Это из-за Нэлиэль-сан? – коротко уточнил он. Его безудержная ярость несколько поутихла, уступив место серьезности. – Вы поэтому отдали такой приказ?

– И поэтому тоже, – невозмутимо кивнула Накамура, и не думая ходить вокруг да около. – Я, видишь ли, дорожу своими друзьями и не пощажу никого, кто посмеет причинить им боль. – Послав ему выразительный взгляд, она продолжила. – Так что единственный человек, виновный в смерти Ннойторы, – это я. И если тебе и стоит ненавидеть кого-то, то именно меня.

– И Вы думаете, это что-то меняет? – холодно осведомился Тесла.

– А чего ты хочешь на самом деле, Тесла-кун? – вопросом на вопрос ответила Йоко. – Я знаю, что ты хочешь отомстить за смерть Ннойторы, и даже понимаю тебя в этом желании. Но в твоем нынешнем состоянии ты не сможешь победить меня. Согласись, будет невообразимо глупо, если ты просто сложишь голову, так и не осуществив свою мечту.

– И что Вы хотите этим сказать? – взгляд арранкара, изрядно потяжелевший с начала разговора, казалось, впился в лицо девушки.

– Всего лишь то, что тебе нужно стать сильнее, – пояснила она. – Тебе еще многому надо научиться. Можешь ненавидеть меня, сколько душе угодно, если это поможет тебе. Презирай меня, ненавидь меня. И, если когда ты станешь сильнее, тебе все еще будет больно от этого, – кивнула она в сторону тела Ннойторы, – я буду ждать.

После чего резко развернулась и, не оборачиваясь, двинулась к выходу с полигона. Только перед самыми воротами остановилась и бросила через плечо:

– На твоем месте я бы поглотила то, что осталось от Ннойторы. Так тебе перепадет хоть какая-то часть его сил. Плюс к этому часть его души всегда будет с тобой. Это ведь лучше, чем ничего, не так ли?

***

Заранее предполагая, что же по поводу случившегося может сказать Соскэ, Йоко предпочла его игнорировать, даже если он прикажет ей прийти. Нет уж, с этой ситуацией она разберется сама, без его приторных речей и понимающих добрых улыбок. И так тошно, дальше некуда.

Закрывшись в своей комнате и никак не реагируя на приходы рядовых арранкаров, девушка целый день сидела за столом и безучастно смотрела перед собой, попутно автоматически запихивая в себя какую-то еду, не чувствуя ни вкуса, ни запаха оной.

«Понимаю причину я переживаний твоих, Йоко», – внезапно подала голос Камиюмэ, вырвав хозяйку из этого оцепенелого транса. – «Но знать должна ты, что переживать о том, что свершилось уже, глупо и бессмысленно. К тому же, никогда особо не жаловала ты Ннойтору, не так ли?»

«И что из этого?» – недовольно буркнула в ответ Накамура. – «Теперь я буду убивать всех неугодных? Помнится, в Отряде тоже были те, к кому я не могла найти должного подхода...»

«Ничего плохого не сделала ты!» – голос занпакто перешел на повышенный тон, что явно свидетельствовало о том, что Камиюмэ зла. Обычно она говорила негромко, словно ленилась напрягать голосовые связки. – «Знаю я, что ненавидишь насилие ты! В любом виде его! А Ннойтора словно олицетворением насилия был! С самого начала убрать его из своей жизни хотела ты, просто труда себе не давала признаться в этом. Нюни распускать в связи с этим не смей ты даже! Радоваться должна ты, что друзья и товарищи твои сейчас в безопасности находятся».

Йоко уже хотела возразить, что если будет радоваться чужой смерти, то чем она тогда лучше того же Ннойторы, но не успела, потому что в этот момент «вышла на связь» Хоугиоку.

«Я закончила».

«Они в порядке?» – тут же оживилась Йоко. – «Ты точно уверена?»

«С кем, по-твоему, ты разговариваешь?» – ледяным тоном отозвалась Хоугиоку. – «Не смей недооценивать мою силу».

«Ладно-ладно», – Накамуре было не до этих церемоний. – «От меня-то что требуется? Снова напитывать меч твоей энергией?»

«Да», – подтвердила та. – «Все, как в прошлый раз, только сейчас не надо ничего пронзать. Вместо этого просто сбрасывай реацу в окружающий мир. Может потребоваться большее количество, чем тогда. Необходимо, чтобы все вокруг было пропитано моей силой».

Получив такой приказ, Йоко немедленно вызвала рядового арранкара, сказав ему, чтобы привел сюда Тию, а сама приступила к делу. Работа на этот раз не требовала такого сосредоточения, как тогда. Это в прошлый раз, пронзая сакэцу пострадавших арранкаров, она чувствовала себя хирургом, от твердости руки которого зависит жизнь пациента. Сейчас же все было куда проще. Правда, спустив с лезвия Камиюмэ седьмую порцию реацу Хоугиоку, она, к своему удивлению, поняла, что начинает выдыхаться. Видимо, несмотря на кажущуюся простоту, процедура была не такой уж и безобидной. Как, впрочем, и все, что так или иначе было связано с Разрушительной Сферой.

Когда комната насквозь пропиталась реацу Хоугиоку, Йоко чувствовала себя выжатым лимоном. По телу расползлась отвратительная слабость, и шинигами обливалась холодным потом, сползя по стене на пол. Перед глазами в головокружительном вальсе плавали разноцветные пятна, а в голове стеной стоял туман, поглотивший собой все мысли и чувства.

Йоко не знала, сколько времени это продолжалось. Ее внутренние часы, и без того работавшие неважно, сейчас окончательно пошли вразнос. Накамура бы не удивилось, если бы выяснилось, что она так просидела несколько дней, а то и лет.

Как бы то ни было, в себя она пришла от робкого потрясания по плечу. Мир на миг вспыхнул всеми оттенками зеленого, а когда картинка перед глазами стала четкой, Йоко увидела перед собой Нэлиэль. Арранкарка выглядела, как раньше, словно не превращалась никогда в маленького ребенка и не сверкала солидной трещиной в маске. Разве что вместо обычной белой закрытой формы Эспады на ней была какая-то зеленая рвань, едва-едва прикрывающая прелести. Но такие мелочи ее, казалось, совершенно не волновали. Сейчас на ее лице было лишь беспокойство за Йоко и ничего больше.

– Ну наконец-то ты очнулась, – в голосе Одершванк звучало немыслимое облегчение, и она протянула Йоко руку, помогая подняться на ноги.

За время оцепенения силы Накамуры восстановились, слабость пропала, только ноги отозвались покалыванием, потому что благополучно затекли.

– Ты меня так напугала, – щебетала, тем временем, Нэл. – Представляешь, открываю я глаза, а тут ты валяешься на полу, признаков жизни не подаешь, не просыпаешься и, казалось, даже не дышишь! Никогда так больше не делай!

Йоко не сводила с подруги пытливого взгляда, словно пыталась найти какие-то отличия с прежней Нэлиэль. Но все было в порядке. Как будто ничего и не было. И это не могло не радовать. Стоящие позади Пеше и Дондочакка тоже выглядели как обычно. Работу Хоугиоку проделала просто феноменальную, восстановив маски, сорванные Ннойторой, с нуля. В разговор госпожи они, как положено, не лезли, только несколько непонимающе оглядывались по сторонам. Словно не понимали, где находятся.

– Почему ты на меня так смотришь? – поинтересовалась Одершванк, пытаясь проследить за взглядом подруги. Не зная, в чем дело, она ощупала свое лицо и маску и, не найдя никаких отклонений, воззрилась на Йоко. – У меня что-то на лице?

– Нет-нет, – поспешно улыбнулась та. – Просто я рада, что с вами тремя все в порядке. Знала бы ты, как вы меня напугали... Я уж было подумала, что потеряла тебя...

Теперь Нэл казалась удивленной и, недоуменно переглянувшись с фракционами, пуще прежнего воззрилась на подругу.

– А что случилось-то?

«Эм... Хоугиоку?» – настал черед Йоко непонимающе таращить глаза.

«Не удивляйся так», – спокойно произнесла Разрушительная Сфера. – «Это нормально. Они и не должны ничего помнить. Можешь считать, что я просто „откатила“ их состояние до того момента, как Ннойтора ранил их. Так что с их точки зрения с ними ничего не произошло».

При упоминании Ннойторы сердце Накамуры неприятно ёкнуло. Хочешь не хочешь, а придется объяснить все Нэлиэль, и еще неизвестно, как она отреагирует на эту новость. Вроде бы, несмотря на все неурядицы и разногласия, арранкарка нормально относилась к Джируге и на тормозах спускала все его попытки ей насолить.

– Ну, вас чуть не убил Ннойтора. – Не ходя вокруг да около, Йоко сказала всё, как есть. Смысла что-то утаивать не было.

Глаза Нэл изумленно распахнулись. Она явно ожидала не такого.

– Меня самой не было в Лас Ночес, когда это произошло, – продолжила Йоко. – Как мне сказали, он серьезно ранил и сорвал маски с Пеше и Дондочакки, а потом, пользуясь тем, что ты вышла из себя, разрубил и твою маску. Вас спасли Заэль и Тия. А потом, когда я вернулась, вашим лечением занималась Хоугиоку.

Обеспокоенный взгляд Нэлиэль тут же метнулся к фракционам, но те выглядели как обычно, и ничто не напоминало о страшных ранах, о которых говорила Накамура. Во взгляде арранкарки мелькнула даже нотка недоверия, но почти сразу исчезла. Она знала, что у Йоко не было привычки ей лгать, и вряд ли бы она стала так глупо и жестоко шутить.

– Я... я ничего не помню об этом... – призналась Одершванк, как-то беспомощно пожав плечами.

– И не вспомнишь, – сказала Накамура. – Если верить Хоугиоку, она как-то сделала так, что с вами еще ничего не произошло. То есть уже, конечно, произошло, но как будто не произошло... – Она поняла, что начала запутываться, и замолчала. Впрочем, Нэл, кажется, разобралась даже в этих путаных объяснениях.

После негромкого стука в дверь в комнату вошла Тия. В ее взгляде плескалась искренняя радость и облегчение, стоило только посмотреть на стоящую напротив Йоко троицу.

– Значит, Ннойтора ранил Дондочакку и Пеше, чтобы досадить мне? – уточнила Нэлиэль, как будто больше обращаясь к самой себе, чем к кому-то из присутствующих. – Это уж слишком... Чую, придется устроить ему трёпку.

Йоко и Тия обменялись взглядами, словно спрашивая друг у друга «Ну, и что скажем?», но так и не пришли к единому ответу. Но так как молчание затягивалось, Накамура заговорила, тщательно подбирая слова.

– Понимаешь, Нэл, тут такое дело... В общем, Ннойторы больше нет в Лас Ночес.

– Из-за меня его выгнали?

– Нет, – покачала головой Йоко. Слова словно застряли в горле, и в результате с губ срывалось только какое-то бессвязное бормотание. – Понимаешь, я, когда вернулась и узнала, что с тобой случилось... Короче, я тоже вышла из себя, ну и... В общем, я... я убила Ннойтору, понимаешь?! – почти выкрикнула она. – То есть, не я убила. Я... я приказала это сделать Улькиорре, и он...

Йоко говорила и говорила, смотря куда-то за спину Нэлиэль и сейчас, как никогда до этого, мечтая провалиться сквозь землю. И осеклась, посмотрев, наконец, на лицо Нэл и увидев там такое, что по спине поползли мурашки.

– Убила...

На лице девушки застыло неверие пополам с удивлением. Она качала головой, как будто хотела стряхнуть таким образом дурной сон, от которого никак не могла до конца проснуться.

– Йоко-чан... как же это?..

Накамура чуть было не сказала, что это было решение, принятое на эмоциях и впопыхах, но вовремя остановилась. Кого она обманывает? Никаким «впопыхах» там не пахло. Она уже более чем успокоилась к тому моменту, как отдавала приказ Улькиорре. Так что нет, решение было взвешенным и обдуманным. И никак иначе.

– Я... прости, Нэл, я знаю, что ты, несмотря ни на что, относилась к Ннойторе, как к своему товарищу, но...

– Относилась... – голос Нэлиэль стал бесцветным, начисто лишенным каких бы то ни было эмоций, и это настолько не вязалось с образом Одершванк, что Йоко невольно вздрогнула.

– Прости, Йоко-чан, я... я хочу побыть одна, – произнесла она и, кивнув фракционам, покинула комнату, аккуратно и неслышно закрыв за собой дверь.

А Йоко и Тия так и остались стоять посреди комнаты, молча смотря ей вслед.

– Я поговорю с ней, – первой взяла себя в руки Халлибел. – Уверена, она все поймет правильно. – И тоже поспешила удалиться.

– И как он даже после смерти умудряется доставлять столько проблем?.. – проворчала Йоко.

Примечание к части

Автор извиняется за перерыв))

Кому не сложно, оцените, пожалуйста, этот фик и черкните пару строчек: https://ficbook.net/readfic/3212907

Автор и я будем очень благодарны.

Том 3.

Глава 24. Падение

Изуру сидел в своей комнате и разбирал бумаги Отряда, которые взял на дом для более детального рассмотрения. Все дела Третьего Отряда после бунта капитана Амагая вновь легли на его плечи, и Кира в связи с этим чувствовал какое-то облегчение. Словно так и должно быть. Он лейтенант и просто замещает своего временно отсутствующего капитана. Только так и никак иначе.

В Сейрейтее творилось черте что, еще с момента повторного исчезновения Йоко. В то утро, когда Накамура собиралась вернуться в Уэко Мундо с холма Сокъоку, девушка исчезла прямо из-под носа всей их компании, а позже Изуру увидел ее взлетающей в небе на пласте земли, как когда-то мятежные капитаны. Что-то явно пошло не так, и такой ее уход не давал Изуру покоя, пока он провожал взглядом ее крошечную, едва различимую с такого расстояния фигурку, что скрылась в грязно-сером зеве гарганты.

Но разобраться, что же там случилось и почему Йоко внезапно исчезла, Кире не удалось. В тот же день стало известно об измене капитана Амагая, и на плечи Изуру вновь свалилась такая прорва дел – успеть бы разгрести ее до конца года.

Потом же произошло событие, по сравнению с которым даже уход Накамуры казался чем-то несущественным. Как-то раз прямо посреди дня в Третий Отряд прибежала Хинамори. Она была вся на нервах и буквально тряслась не то от напряжения, не то от переполнявших ее эмоций. В последнее время Момо и без того выглядела не лучшим образом: измученной и даже больной, – а тут в ее глазах было такое отчаяние и мольба, что Изуру без раздумий отложил все дела в сторону. И девушка сбивчиво вывалила на него совершенно ошеломительные новости. Оказывается, полчаса назад закончилось слушанье по делам всех, кто так или иначе был связан с Айзеном. И она, Момо, каким-то образом попала в список виновных! Кира, услышав это, впал чуть ли не в прострацию, отказываясь верить своим ушам. Хинамори виновна, как пособник предателя?! Они что, все там с дуба рухнули?! Момо же, уже не скрывая слез, просила совета, потому что тоже ничего не понимала, а сдаваться без боя и позволять заключать ее в Гнездо личинок на неопределенный срок ей не хотелось. Она о своей виновности-то узнала чудом, только потому, что в свежесформированном Совете сорока шести нашелся человек, с которым она была лично знакома и который не верил во все эти бредни, а посему успел послать к ней гонца с дурными известиями, чтобы она успела что-либо предпринять.

Совершенно обескураженный такими новостями Изуру не знал, что и думать. Он уже не понимал, что творится в этом мире и, в частности, в Обществе душ. Сперва обвинили в измене Йоко, но на это были какие-никакие, а все же основания. Как ни крути, она покинула Сейрейтей вместе с Айзеном и какое-то время не возвращалась. Но Момо! Добрую и преданную Готэй 13 Момо, для которой чувство долга было превыше всего! В голове не укладывалось.

Но времени на рассусоливания не было. Необходимо было действовать быстро. Карательная группа, такая же, что после мнимого убийства Айзена, явилась арестовывать Йоко, могла в любой момент возникнуть на пороге.

– Что мне сделать? – прямо спросил Изуру, выражая готовность помочь всем, чем сможет.

– Помоги мне покинуть Общество душ, – произнесла Хинамори. – В мире живых меня встретит Мабаши-кун, и я смогу там спрятаться, пока ситуация не нормализуется. Я уверена, что здесь какая-то ошибка, но, сидя в Гнезде личинок, я ничего не смогу поделать.

– Это будет не так просто, – заметил Кира, помня, как охраняется вход в Сенкаймон. – Впрочем, у меня есть одна идейка. Конечно, это может плохо кончиться, потому что я сам не представляю, что из этого может выйти, но ничего другого я придумать не могу.

План был совершенно безумен. В рекордные сроки они нашли несколько портативных гигаев Хинамори, которые в определенном количестве были у всех шинигами офицерского уровня, и, засунув в каждый по гиконгану, выпустили на прогулку по городу. А сами максимально скрыли реацу и бросились к вратам миров. Задуманное прошло, как по маслу. В Бюро технологического развития еще не были осведомлены о статусе Момо, поэтому проблем не возникло. А Изуру, убедившись, что все прошло гладко, вернулся в свои казармы. Бегающие по Сейрейтею гигаи Хинамори отлично сыграли роль отвлекающего маневра, и карательная группа не сразу сообразила, что девушка уже покинула Общество душ. А когда поняли было уже поздно. Разумеется, поднялась страшная буря, капитан Куроцучи вдоль и поперек сканировал мир живых, но никаких следов реацу Хинамори так и не обнаружил. Видимо, Мабаши, к которому отправилась девушка, свое дело отлично знал и на маскировку не поскупился. А на следующий день после ее побега вышло официальное заявление, что Хинамори Момо отныне является отступницей. Также было объявлено, что «проверки в Готэй 13 продолжатся, и все, кто так или иначе был или будет уличен в связи или в пособничестве Айзену, Тоусену и Ичимару, понесут суровое наказание».

Разумеется, такое заявление вызвало массу недовольства со стороны шинигами, но никакого ответа со стороны Совета так и не последовало, и менять свое решение они явно не собирались. Настроение сложившаяся ситуация, ясное дело, не поднимала, и Изуру счел за лучшее с головой погрузиться в дела Отряда, чтобы было не так тошно.

***

– Ты чего не спишь?

Кира, вскочивший посреди ночи, как ужаленный, и пришедший на кухню, чтобы попить воды, обернулся и встретился взглядом со стоящим на пороге Кодзу. В руке старик держал зажженный фонарь, а на его лице читалась настороженность. Явно подумал, что в дом залезли воры.

– Да так, – неопределенно пожал плечами Изуру. – Можно считать, что плохой сон, вот и все.

– Судя по тому, как тебя трясет, не так уж и «всё», – заметил Кодзу, ставя фонарь на стол и зажигая на кухне освещение.

И он, и Изуру сразу же сощурились, когда свет резанул по глазам. Немного попривыкнув, старичок начал греметь чашками, видимо, решив, что зеленый чай лучше поможет парню успокоиться, чем стакан воды.

– Ну, и что же тебе приснилось? – спросил он, когда чай, восхитительно пахнущий какими-то травами, был разлит по чашкам.

– Не знаю, – медленно ответил Изуру, делая маленький глоток и смотря куда-то в пространство перед собой. – Я даже не уверен, что мне что-то приснилось. Тут... немного другое... Это связано с Йоко... – Кира не знал, как поточнее выразить свои мысли. Когда доходило до выражения внутренних ощущений словами, он не знал, что говорить. Это надо было чувствовать.

– Ты думаешь, с ней что-то случилось? – в голосе Кодзу слышалось одновременно удивление и некоторая напряженность.

– Я не знаю, – вновь покачал головой Кира. – Не знаю, как объяснить. У меня с ней что-то вроде связи... Я ее... чувствую, понимаешь? Не реацу, не её эмоции, а что-то другое. Просто чувствую, что она где-то есть, что она жива и здорова. Даже когда она ушла в Уэко Мундо, я продолжал ее чувствовать. Пожалуй, тогда связь стала даже прочнее.

– И что же? – нахмурился Кодзу. – Ты перестал ее чувствовать?

– Вроде того, – тихо произнес Изуру, тщательно подбирая слова. Сердце до краев переполнилось какой-то неприятной тяжестью. А к горлу подкатывал неприятный ком. – Перестал на какое-то время. А теперь снова чувствую, но... что-то не так... Словно она как-то изменилась. Словно это уже не моя Йоко...

***

«Думаешь о чем ты, Йоко? Довольна собой очень ты, полагаю я...»

«Помолчи...»

«Поверить не могу я, что поступить так могла ты... В последнюю очередь от тебя ожидала я такого...»

«Камиюмэ. Пожалуйста. Помолчи».

***

Произошедшее с Ннойторой в корне изменило отношения Йоко и Эспады. Те арранкары, что раньше относились к ней хотя бы с толикой уважения, сейчас старались избегать Накамуру всеми силами, словно прокаженную. Ямми, который был таким же бузотером, как и Джируга, попросту игнорировал девушку.

Нэл по-прежнему отсиживалась у себя, а если покидала свое жилище, то старалась не попадаться Йоко на глаза, а та не навязывалась, наблюдая со стороны, чтобы Одершванк не натворила каких-нибудь глупостей. От внимания Йоко не ускользнул тот факт, что поклявшийся отомстить ей Тесла большую часть времени стал проводить в компании Нэлиэль.

Разрывающаяся между двумя подругами Тия изо всех сил старалась помирить Накамуру и Нэл, но последняя не шла на контакт, пребывая где-то глубоко в себе.

Заэль, пожалуй, был вторым после Улькиорры, которого исчезновение Ннойторы ни капли не взволновало. Кажется, даже наоборот, он был благодарен Йоко, что у нее наконец-то дошли руки избавиться от привносящего хаос в размеренную жизнь Лас Ночес Джируги. Так что их отношения остались прежними. Отстроив многострадальный научный центр, Гранц вернулся к своим исследованиям, старательно восстанавливая утерянные в погроме данные. А когда Йоко, к своему огорчению, поняла, что просто так вернуть дружбу Нэл ей не удастся, то зачастила в лабораторию ученого пуще прежнего.

Зато Гриммджоу, кажется, был совершенно счастлив в связи со смертью Ннойторы. Хотя во время их боя с Йоко и позубоскалил немного на тему того, что она должна была поручить ему его устранение, а не какому-то там новичку. То, что Джиругу он бы вряд ли одолел, его ничуть не волновало. Более того, Джагерджак заявил, что не простит Улькиорре того, что отнял его хлеб, и во что бы то ни было со временем его превзойдет.

Шиффер был в своем репертуаре и в ответ на заявление Гриммджоу только пожал плечами, дескать, мне по барабану, делай, что хочешь, только не удивляйся, если помрешь.

Несмотря на все это, что-то в корне изменилось. Дисциплина, ранее поддерживаемая одним лишь присутствием Накамуры, пошла трещинами. Собрания Эспады срывались одно за другим, словно Йоко одномоментно растеряла весь свой авторитет. Арранкары либо являлись неполным составом, либо не приходили вообще, за исключением все того же Улькиорры и Тии. Доверие арранкаров, завоеванное с таким трудом, развеялось в один миг одним единственным неверным решением.

Помня, какая ситуация царила в Обществе душ во время ее визита, как злые языки шептались у нее за спиной и одаривали полными глубочайшей неприязни взглядами, Йоко никак не ожидала, что здесь, в Уэко Мундо, это продолжится. Причем, отношение арранкаров к ней, словно к пустому месту, задевало почему-то куда больше, чем отношение шинигами.

Чувствуя, что еще немного, и она точно сойдет с ума, Йоко отчаянно искала способ сбросить стресс. Привычные действия вроде жесткого спарринга с Гриммджоу не приносили результата, а зачастую наоборот лишь усугубляли положение, и без того аховое дальше некуда. Гин – единственный человек в этом негостеприимном местечке, которому можно было поплакаться в жилетку, как назло, ушел в очередной рейд. И Йоко места себе не находила. Бродила по замку, как неприкаянная. Дошло до того, что она начала сама избегать арранкаров, даже Тию, которая не спешила от нее отворачиваться, но и не стремилась к общению.

Как-то вечером, когда терпеть все это стало совсем невмоготу, Накамура отчаялась настолько, что явилась к Айзену, с которым с момента превращения Улькиорры словом не обмолвилась, хотя прошло уже почти три недели. Соскэ тоже был в своем репертуаре и, видимо, решил понаблюдать, как Йоко дойдет до ручки самостоятельно.

В комнате, где обычно происходили их встречи, Айзена не оказалось, и Йоко едва не зарычала от бессилия, пребывая на тонкой грани истерики. По крайней мере, слезы уже подкатывали к глазам, но она закусила губу, давая им красный свет. Вопреки ожиданиям, что искать его нужно в тронном зале, Соскэ обнаружился в собственной комнате, что находилась на самом верхнем этаже замка.