Текст книги "Тонкая грань(СИ)"

Автор книги: Аноним Iriri

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 103 страниц)

Причина, по которой Йоко, Изуру, Ренджи и Момо проводили ночь в столь неблагоприятных условиях вместо того, чтобы комфортно растянуться дома на футонах, была стара, как мир. Очередное задание в мире живых. Очередные странные Пустые, на днях засеченные сканерами Бюро технологического развития. За последние годы все это стало настолько обыденным и ребята так привыкли к подобным неудобствам, что уже давно перестали придавать им какое бы то ни было значение.

Это задание было похоже на остальные, как две капли, хотя частота появления новых Пустых вызывала недоумение. Можно подумать, они в своем Уэко Мундо размножаются почкованием – так их было много. Так что, педантично зачищая лес от неприятеля почти весь день напролет, к вечеру друзья изрядно устали, а Абараю и Хинамори еще предстояло дежурить всю первую половину ночи. Это и подтвердила Йоко, когда они нашли подходящее место для ночлега, развели костер и поставили палатку.

– Ренджи, ты и Момо дежурные, – сказала она. – В четыре часа мы с Изуру сменим вас.

Никаких возражений не последовало. Все по справедливости: вчера все было наоборот. В таком режиме прошло уже больше недели, а Пустые все не заканчивались. То и дело открывались гарганты – проходы, соединяющие мир живых с миром Пустых – и проклятые твари в масках лезли, как тараканы.

– Обидно-то как... – хмыкнула Момо, когда они с Ренджи остались одни, усевшись на землю по обе стороны от входа в палатку. – Торчим в мире живых уже невесть сколько, а толку-то...

– Так и скажи, что тебе ужасно не нравится, что из-за всей этой суматохи с Пустыми ты не можешь выкроить время, чтобы заглянуть к своему Мабаши, – подколол ее Абарай, и девушка притворно надулась, а на ее щеках появился легкий румянец. По сравнению с тем, что было раньше, прогресс был налицо: раньше от таких слов Момо бы вспыхнула, как маков цвет, а сейчас только слегка покраснела, и то скорее по привычке, чем реально от смущения.

– И это тоже, – уходить от ответа было совсем не в духе Хинамори, поэтому она и не подумала возмущаться или отнекиваться. – Мы не виделись уже целую вечность, и, честно говоря, на этот поход в мир живых я очень рассчитывала. И вот результат... – она развела руки в стороны, дабы сама природа этой глухомани, в которой они обосновались, подтвердила ее слова.

– Фан-клуб у тебя, я смотрю, богатый, – продолжал ухмыляться Ренджи. Ему нравилось вот так по-доброму препираться с Момо. – Сначала Мабаши на тебя глаз положил, потом капитан Айзен тебя что-то уж больно рьяно продвигает по службе...

Насчет карьерного роста Хинамори Ренджи, кстати, ничуть не преувеличивал. Еще недавно будучи в звании пятнадцатого офицера, сейчас Момо была уже восьмым. Причем, было не совсем ясно, чем же руководствовался капитан, когда после смерти предыдущего восьмого офицера назначил девушку на этот пост. Впрочем, нареканий со стороны Отряда это назначение не вызвало. Момо была всеобщей любимицей. Добрая, отзывчивая, всегда готовая помочь, но при этом ответственная и решительная, она быстро заработала уважение в Отряде. Ее друзья по этому поводу предпочли вообще не заморачиваться, хотя они, да и сама Момо, были уверены, что она вряд ли превосходит по силе Ренджи, который все еще был одиннадцатым. Самого Абарая это ни капли не возмутило. Ренджи не был карьеристом, относясь к званию, как к чему-то незначительному, и ставя на первое место собственную силу и подготовку.

– Да ну тебя, – беззлобно огрызнулась Хинамори, а потом с ехидцей глянула на друга. – Или, может, мне напомнить, что не реже трех раз в неделю тебя ночью навещает весьма интересная гостья?

После этих слов Ренджи в самом буквальном смысле обалдел. Просто сидел, раскрыв рот, и смотрел на весело улыбающуюся Момо. Все это время ему казалось, что они с Рукией, за исключением ее первого визита, принимали все меры конспирации, чтобы ее появление оставалось незамеченным. Конечно, он был уверен, что Кодзу в любом случае был в курсе всего происходящего, но на старика можно было смело положиться: он бы ни за что не раскрыл кому-то их секрет. Но Йоко, Изуру, Момо и Йоши все это время вели себя настолько непринужденно, никак не давая понять, что тоже осведомлены, что Ренджи и не думал их подозревать.

– И что-то я сомневаюсь, что вы там занимаетесь геометрией, Абарай-кун.

В последнее время у Момо так хорошо получалось копировать фирменную улыбку капитана Айзена, что Ренджи от нее бросило в пот. Даже панические мысли появились, что все пропало и его сегодня же казнят без суда и следствия.

– Признавайся, куда ты дела ту добрую и понимающую Хинамори, которую я всегда знал? – понимая, что отбрехиваться нет смысла, парень постарался перевести все в шутку. – Откуда взялась эта ехидна, которая сейчас сидит рядом?

– Неужели мне нужно рассказывать тебе, откуда берутся дети? – судя по тому, что лицо Ренджи сравнялось по цвету с его волосами, эту партию Момо определенно выигрывала. А Абарай уже десять раз успел пожалеть, что поднял тему отношений.

– Давно ты знаешь? – спросил он, когда вновь обрел способность говорить, а не открывать и закрывать рот, будто вытащенный из воды сом.

– С самого начала, – как ни в чем ни бывало отозвалась Хинамори. – Хотя надо отдать вам должное, вы очень старались скрыться. Но не заметить момент, когда Кучики-сан перестала походить на бледную тень, а ты – вспоминать ее по сто раз на дню, было весьма затруднительно. А я все-таки один из лучших специалистов по Кидо в Отряде. Так что извини, Абарай-кун, ваша конспирация провалилась с самого начала.

– Где твое сочувствие? – Ренджи окончательно скис.

– Только не надо делать вид, будто я директор Академии, а вы – не вернувшиеся к отбою студенты, – немного сочувственно, немного укоризненно покачала головой девушка. – Можно подумать, я застукала вас, как минимум, за планом покушения на капитана Ямамото. Кто я, да и вообще все мы такие, чтобы мешать вам наслаждаться жизнью?

Достойного ответа у Абарая не нашлось, поэтому, вздохнув поглубже, он решительно поменял тему, заговорив о какой-то незначительной ерунде. Так, за разговорами, половина ночи пролетела практически незаметно. Ближе к четырем Момо начала клевать носом, да и сам он почувствовал себя вымотанным. Поэтому, когда откуда-то из-за кустов раздался шорох, Ренджи не обратил на него ни малейшего внимания, списав все на ветер.

По сравнению с Абараем и Хинамори, Кира и Накамура выглядели бодрыми и отдохнувшими, даром, что спали всего пять часов, а может, и того меньше. Отправив друзей спать, они уселись на насиженные места. Скоро должен был начаться рассвет, а вместе с ним и новый день сражений. Говорить о чем бы то ни было ни у Йоко, ни у Изуру не было настроения, поэтому, прислонившись спиной к палатке, каждый разглядывал звездное небо, думая о чем-то своем.

Как ни странно, ночью, если Пустые и появлялись, то их можно было пересчитать по пальцам. Словно им тоже нужен был отдых, и это время у них так удачно совпало с ночью в мире живых.

Если стороннему наблюдателю поза шинигами и могла показаться расслабленной, то их внутреннее состояние оказалось бы для этого товарища полным сюрпризом. Несмотря на задумчивость и небрежность в движениях, ребята были предельно собраны и не переставали контролировать пространство вокруг себя и лагеря. Поэтому, когда шорох из-за кустов повторился, Изуру и Йоко как по команде вскочили на ноги, вытаскивая занпакто из ножен. Как ни странно, реацу Пустого не чувствовалась. Собственно, как и никакая другая. Словно нет там никого, а ветки и вправду шевелит ветер. Но выработанное годами внезапно обострившееся чувство опасности било тревогу. Друзьям даже говорить ничего не пришлось, как Хинамори и Абарай тоже выскочили из палатки с мечами наперевес. Ребята уже давно действовали, как один организм, понимая друг друга без слов.

– Выходи! – приказала Йоко неожиданному визитеру. – Бессмысленно прятаться.

Тот, видимо, и так это понял, или же по какой-то причине решил, что убегать ниже его достоинства. Шорох в кустах повторился. Оставалось только удивляться этому обстоятельству. Обычно, если уж тебе поручили следить за кем-то, ты будешь делать все возможное, чтобы остаться незамеченным. И уж тем более не будешь выбирать в качестве укрытия куст со множеством сухих веток.

Свет от костра был весьма посредственным, но даже при таком освещении ребята смогли разглядеть своего гостя, когда он, наконец, показался им на глаза. Первым, что бросилось им в глаза, было черная форма проводников душ, в которую был облачен неизвестный. Широкие хакама, безрукавое косодэ, как у Хисаги. Друзьям даже в первый момент показалось, что это он заявился к ним. Но они почти сразу отбросили это предположение. Все-таки форма немного отличалась. Более того, Йоко вообще не могла припомнить, что когда-нибудь видела такой покрой. Из-за нахлобученного на голову белого капюшона, который тоже был частью косодэ, ребята не могли толком разглядеть его лицо, потому что он стоял, повернувшись к ним вполоборота.

В том, что дипломатически разрулить ситуацию у них вряд ли выйдет, друзья убедились практически сразу же. Незнакомец не стал ничего говорить, просто достал меч и рванул в атаку, приведя всю компанию в смятение. Все-таки не каждый день такое случается. Да, они ни разу не видели этого шинигами раньше, но в Готэй 13 численность бойцов переваливает за две с лишним тысячи. Всех не упомнишь. Но ребят смутил уровень его мастерства. Сильные, быстрые, уверенные движения закаленного в битвах воина. Но тогда какого черта он нападает?!

Бой продолжался пару минут, и перевес так и не сдвинулся в чью-либо сторону. Наконец, неизвестному шинигами надоела эта бессмыслица, и он перешел к решительным действиям. Отскочив назад, он сжал рукоять занпакто двумя руками так, что лезвие меча смотрело в землю. Команду высвобождения он сказал едва слышно. Йоко только и сумела разобрать «Сияй...», об имени меча и речи не шло. А потом началось что-то невообразимое. Шинигами медленно взмахнул мечом, словно вырисовывая сбоку от себя полукруг, и там, где прошло лезвие его клинка, в воздухе оставались своеобразные мечи. Изуру и Ренджи уже как-то видели нечто подобное в исполнении Йоши, когда она закидывала их своими нематериальными мечами, состоящими из реацу. Но, в отличие от Маэми, этот странный не то парень, не то мужчина – разобрать отсюда его возраст было проблемой – не спешил пускать светящиеся клинки в ход. И тут каждый из них вспыхнул ослепительно ярким светом, заполонившим собой все. Всю поляну, весь лес.

Накамура тут же потеряла из виду друзей и недоуменно крутила головой, внезапно оказавшись в окружении одного сплошного белого цвета. Что за странная способность? Впрочем, среагировать на приближение врага она успела вовремя, решив, что лучшая защита – это нападение. Тот без проблем заблокировал ее удар, а спустя мгновение перед ней появилось удивленное лицо Момо, скрестившей с ней клинки занпакто.

– Что за?.. – слова сорвались с губ сами собой.

Звон где-то в стороне дал понять, что кто-то из парней или же они также между собой тоже перешли в нападение.

– Все, стойте на месте! – распорядилась девушка. – Мы можем ранить друг друга.

А сама тем временем обратилась к своей занпакто, которая еще ни разу не давала ей плохой совет.

«Что делать, Камиюмэ?»

«Растерялась в подобной ситуации почему ты, не понимаю я, Йоко», – отозвалась та в своей обычной манере. – «Всего один противник у вас. И если обманывают глаза тебя, чувство духовной энергии врать не может. Этим воспользоваться тебе стоит. А дальше что делать, прекрасно знаешь ты и без помощи моей».

Девушка мысленно хлопнула себя по лбу. И какого, спрашивается, черта она вечно теряется и перестает видеть самый простой выход из положения? Йоко уже не раз замечала за собой подобное качество. Всякий раз, столкнувшись с чем-то неизведанным, она начинала придумывать для решения проблемы настолько сложные планы, что в результате сама в них запутывалась. А решение все это время лежало на поверхности. Вот и тут то же самое. Ну что ей, в самом деле, мешало закрыть глаза и почувствовать реацу противника?

Впрочем, к тому, что она сможет его найти, тот оказался вполне готов, оказав достойное сопротивление. Но Гин всегда учил ее, что в бою все средства хороши. А когда у тебя в друзьях есть офицер Четвертого Отряда, грех не обзавестись у него тем, чего враг в бою от тебя точно ожидать не будет. Поэтому когда левой рукой Йоко нанесла удар, шинигами вполне успешно отбил атаку, а вот к тому, что в правой появится пузырек с зеленоватой жидкостью, готов не был. Маленькая капелька жидкости, попавшая на лицо, сделала свое дело быстрее, чем девушка смела ожидать.

Ослепительный свет развеялся тотчас же. Нападавший, как подкошенный, рухнул на траву. Все же Ханатаро ничуть не привирал, когда говорил об убойной силе этого снотворного. Реацу этого шинигами не уступала лейтенантской, но это ему не помогло.

– Посмотрим, кто у нас здесь, – произнесла Момо, убирая меч в ножны, присаживаясь на корточки возле поверженного противника и снимая с него капюшон. – Хм...

Задумчивость Хинамори можно было понять. Никогда не жаловавшийся на зрительную память Кира мог с уверенностью сказать, что этого шинигами он однозначно никогда не видел. И это было странно. Шинигами с таким уровнем силы, мягко говоря, встречаются нечасто, а кадровых перестановок в последнее время не было ни в одном из Отрядов.

Йоко тоже смотрела на лежащего перед ней шинигами. С виду молодой парень, может, немного старше ее самой, хотя определять возраст проводника душ, основываясь на одной только внешности, в принципе бессмысленно. Короткие темные волосы, резкие, тонкие черты лица. Нет, она решительно не имела понятия, кто он и откуда здесь взялся. Но намеревалась выяснить это в самое ближайшее время. Повертев в руках его занпакто, уже вернувшийся в обычную форму, девушка только хмыкнула. Даже если этот парень и не расколется, в научном отделе есть записи обо всех духовных мечах, достигших шикая.

Детального плана допроса у ребят не было. Собственно, они никак не ожидали, что во время пустякового задания может возникнуть такая ситуация. Поэтому единственное, что их сейчас интересовало, это причины его внезапного нападения. Изуру и Момо расстарались на славу, навесив на шинигами столько Бакудо, что даже капитану пришлось бы поднапрячься, чтобы вырваться из них.

Уже взошло солнце, когда действие ядреного снотворного наконец-то рассеялось. Открыв глаза, парень оценил свое положение, но так и не проронил по этому поводу ни слова, молча уставившись на сидящих напротив него ребят. Его они, словно почетного гостя, усадили на единственный стул, а сами удобно устроились на земле.

– Ну, может быть, вы просветите нас, что же такого мы сделали, чтобы вызвать ваш гнев, господин неизвестный? – Накамура сама не ожидала, что задаст такой длинный вопрос. Друзья удивленно на нее посмотрели, но комментировать не стали.

Беседа не заладилась с самого начала, потому что отвечать на какие бы то ни было вопросы неизвестный шинигами отказался наотрез, молча, как партизан на допросе. И, казалось бы, дело проиграно, потому что отвечать добровольно он не спешил, а применять жесткие меры было преждевременно. Как-никак, перед ними шинигами.

Последнюю фразу Абарай произнес вслух, и это дало совершенно неожиданный эффект. Парень, до этого сидящий на стуле и старательно изображающий памятник самому себе, внезапно изменился в лице, будто его прилюдно отхлестали по щекам. Скривившись, он произнес, словно на землю слова сплюнул:

– Я не шинигами!

– Ух ты, так ты все-таки умеешь говорить! – в голосе Момо прозвучала такая искренняя радость, словно девушка только что получила в подарок целый мир. – Значит, мы сдвинулись с мертвой точки. Давай продолжим.

Тот, видимо, уже пожалел, что сорвался, потому что опять ушел в полную несознанку и замолк. Такими темпами допрос мог изрядно затянуться, что ребят в корне не устраивало. Но тут раздался всплеск реацу Пустого, что означало открытие гарганты и работу. Однако оставлять пленника здесь одного тоже не было вариантом.

– Я догоню вас чуть позже, – произнесла Йоко, повернувшись к друзьям.

Спорить никто не стал. Гарганты открывались одна за другой, и стоило поторопиться, иначе Пустые просто задавят массой, вынуждая применять высокоуровневые Хадо и прочие жрущие реацу приемы, чего бы не хотелось.

– А теперь слушай меня, «не шинигами», – обратилась она к парню, когда они остались в палатке вдвоем. – Меня до этой ночи совершенно не интересовали ни ты, ни то, что ты тут делаешь. Но теперь все иначе. Если предпочтешь отмалчиваться дальше, я вызову сюда Двенадцатый Отряд, они возьмут у тебя образец реацу и по нему установят твою личность. На худой конец я могу снова усыпить тебя и просто доставить в Сейрейтей. Но тогда я потеряю время, а тебя такой исход, я так понимаю, вообще не устраивает. Так что мы можем поступить иначе: ты мне говоришь, кто ты такой и что тут делаешь, а я тебя отпускаю и докладываю о нашей встрече только своему капитану, причем, неофициально. Идет?

Тот крепко призадумался, но Йоко смотрела очень настойчиво и нетерпеливо. Так что взвесив все «за» и «против», шинигами кивнул.

– Вот так бы сразу, – удовлетворенно заметила Накамура. – Так что, господин «не шинигами», вы скажете мне свое имя или нет?

У парня оказался на удивление серьезный и тяжелый взгляд, словно насквозь пронзить им старался. Но у Йоко за время ее бесед с капитаном Айзеном к подобному выработался иммунитет, и ее шутливо-насмешливый тон только лишний раз подтверждал это. О том, что он вполне может настроить собеседника против нее, девушка как-то не подумала.

– Ичиносэ Маки, бывший лейтенант Одиннадцатого Отряда.

Имя оказалось куда более знакомым, чем лицо. Как-то последовав давнему совету капитана Айзена, Йоко не поленилась ознакомиться со списком покинувших Готэй 13 шинигами. И Ичиносэ Маки, добровольно покинувший ряды шинигами и бежавший из Общества душ после того, как место капитана Одиннадцатого Отряда занял Зараки Кенпачи, тоже был среди них. Фотографии там не было, но Йоко определенно не так его себе представляла.

– Накамура Йоко, лейтенант Пятого Отряда, – девушка справедливо решила, что ей тоже не помешает представиться, хотя становиться от этого более дружелюбным Ичиносэ не спешил. – Так что ты делаешь здесь и почему напал на нас?

– Моя задача – наблюдать за Пустыми, – ответил он.

– Зачем? – Йоко была искренне удивлена, ожидая услышать что угодно, но только не это.

– Обсуждение этого в наш договор не входило.

Немногословности этого типа позавидовал бы, пожалуй, сам главнокомандующий. И ведь не подкопаешься! Его манера разговора внезапно напомнила Накамуре Гина, который тоже умел ловко обращаться со словами, выворачивать их смысл наизнанку, да еще и обставить все так, что у тебя не окажется аргументов в свою пользу.

– Я доложу об этом своему капитану, – напомнила Накамура, когда сняла с узника связывающие техники и он стал растирать затекшие запястья.

Ичиносэ опять-таки предпочел промолчать. Вместо этого он убрал занпакто за пояс и просто исчез в сюмпо. Йоко только хмыкнула. Он что, действительно едва заметно улыбнулся напоследок? Или ей это показалось? Решив подумать над этим потом, она тоже ушла в сюмпо, отправившись на подмогу друзьям и стараясь не брать в голову, что источник реацу их недавнего пленника исчез сразу же, как только тот покинул палатку.

Примечание к части

Кому не сложно, оцените, пожалуйста, этот фик и черкните пару строчек: https://ficbook.net/readfic/3212907

Автор и я будем очень благодарны.

Том 2.

Глава 31. Непонимание

– Это всё.

Накамура закончила доклад об окончании их задания. Она терпеть не могла всю эту официальную мишуру, которой всегда были пропитаны собрания капитанов, поэтому облегченно выдохнула, оказавшись за пределами казарм Первого Отряда. Впереди ее ждал еще один доклад, на этот раз капитану Айзену, что радовало чуть больше. Там, по крайней мере, не надо было стоять меж двух шеренг капитанов, пытливо смотрящих на тебя, словно в попытке узнать все твои секреты.

Впрочем, антураж их с капитаном приватных бесед тоже мог бы быть не таким вызывающим. Спокойная беседа за чашечкой чая в тихой интимной обстановке, чуть ли не при свечах. Поначалу Йоко была ужасно удивлена и весь разговор чувствовала себя неловко, да еще взгляд и голос капитана, тихий, вкрадчивый, успокаивающий, медовый, делали свое дело лучше всяких свечей. Но со временем девушка привыкла и к этому.

– Знаешь, Накамура-кун, – заговорил он, взяв чашку с чаем и вдыхая его божественный аромат, – я смотрю, ты делаешь успехи. Так смещать акценты с главного, пожалуй, не получилось бы и у меня.

– Ваши похвалы мне противны, капитан, – огрызнулась Йоко. – Не испытываю ни малейшего удовольствия, когда мне приходится лгать другим в лицо. Так что приберегите их для кого-нибудь другого.

– Значит, дерзкая, как всегда, – в любой другой раз девушка бы, пожалуй, испугалась его улыбки, но только не сейчас, будучи практически на взводе. – Прекрасно. Такой ты и должна быть. А не скрывать настоящую себя под этой уродливой маской бесконечной монашеской покорности.

Накамура в ответ чуть не скрипнула зубами. За последние годы она успела возненавидеть привычку Айзена подолгу распаляться на какие-то пафосные и по большей части бессмысленные темы. Вроде ее характера, например. И если раньше простая фраза «Мы можем поговорить о деле?» действовала, словно заклинание, и останавливала капитана от дальнейшего развития своих мыслей вслух, то с течением времени она утратила свою силу. А Йоко сходила с ума, слушая рассуждения начальства в ожидании, когда же Айзен сам соблаговолит перейти к делу.

– Так что же такого произошло на вашем задании? – наконец поинтересовался он, когда Йоко, подперев голову рукой, сосредоточенно думала о том, что неплохо было бы заявиться после всего этого к Изуру. Как-никак, его общество и по сей день действовало на нее самым благоприятным образом.

– Мы кое-кого встретили, – ответила она, решив не опускать по поводу возвращения капитана к действительности едких комментариев. – Ичиносэ Маки.

Накамура не сводила с лица Айзена заинтересованного взгляда, наблюдая за его реакцией на ее слова. Ведь еще тогда, на задании, у нее возникло ощущение, что эти двое как-то между собой связаны. Слишком уж вовремя он там появился. Да еще это его «Наблюдаю за Пустыми». Не все тут так просто. Но капитан остался верен своей излюбленной привычке прятать истинные чувства и эмоции за загадочной полуулыбкой. Впрочем, от внимания Йоко не ускользнуло, как буквально на мгновение дрогнули уголки его губ. И ведь у Ичиносэ было то же самое, когда она при нем упомянула своего капитана.

– Он что, один из ваших тайных компаньонов, имен которых вы мне не разглашаете? – девушка, как обычно, не тянула резину, а говорила, как есть.

– Не совсем, – покачал головой Айзен. – Но большего тебе знать необязательно. Поверь мне, Накамура-кун, так будет лучше для всех.

– И вы не забывайте наш уговор, – веско проговорила Йоко.

– Ну, ты меня совсем обижаешь, Накамура-кун, – кажется, Айзен откровенно развлекался. – Как я могу его забыть?

***

Выйдя из кабинета капитана, девушка с силой потерла виски. После этих задушевных разговоров она всегда чувствовала себя не лучшим образом, будто капитан одним только своим присутствием выжимал ее, словно лимон. Хотелось просто прийти домой, улечься спать и не просыпаться, как минимум, часов тридцать. Но возвращаться к себе, пожалуй, было преждевременно. Кодзу и друзьям не стоит видеть ее в таком состоянии, а то мало ли что подумают. Можно было, конечно, найти Мацумото и вместе с ней отправиться в какой-нибудь кабак, но настроения дегустировать саке тоже не было. Так что после некоторых размышлений Накамура поступила так, как поступала всегда: отправилась в казармы Третьего Отряда. В конце концов, Гин еще ни разу не выставлял ее вон, как никогда не отказывался помахаться с ней на мечах. А сейчас ей позарез требовалось снять стресс.

За последние годы Йоко, как никогда, поняла Ренджи, который тренировался, как одержимый, после расставания с Рукией. Постоянные схватки до полного изнеможения, сменяющиеся такими же заданиями в мире живых, просто не оставляли Абараю времени на переживания. Поэтому девушка сейчас предпочитала поступать точно так же, и Гин, как никто другой, мог ей в этом помочь.

В целом за прошедшее время их отношения особо не изменились ни в какую сторону. Ну, разве что общаться они стали больше. После памятного разговора с капитаном Айзеном казармы Третьего Отряда стали для Йоко третьим домом, а сам Ичимару – кем-то вроде старшего брата. Девушка прекрасно понимала, почему многие его на дух не переносили. Его манеры, поведение и неизменная хищная улыбка вполне могли выбить из колеи и взрослого опытного человека. Йоко и сама регулярно чувствовала это на своей шкуре. Порой Гин задавал ей провокационные вопросы, с удовольствием наблюдая за ее реакцией, порой так и сыпал ехидными насмешками. Но, что бы он ни делал, Накамура не могла на него сердиться. Просто не могла. А иногда они просто разговаривали. О чем угодно: о ничего не значащих пустяках, о том, что происходит в Готэй 13, или же о ней самой. Как и капитан Айзен, Гин не был любителем говорить о себе, и Йоко, как ни старалась, не смогла выудить из него ничего, кроме того, что до прихода на службу он жил в семьдесят пятом районе Руконгая. И всякий раз, когда он трепал ее по волосам, Накамура неизменно чувствовала себя маленькой, неопытной, ничего не понимающей в жизни девчонкой и была этому неизменно рада. Наверное, она ощущала себя так же, как в свое время Рукия в присутствии Кайена, насколько Йоко смогла это уяснить из рассказов подруги.

– Ой, Йоко-кун, – протянул Гин, стоило ей только показаться на пороге его кабинета. – Неужели твой бессердечный капитан опять испортил тебе настроение?

– Не так, как обычно, – отозвалась Накамура. – Хотя надо отдать ему должное, он очень старался.

– И ты опять пришла сюда в надежде одолеть меня в честном бою, – констатировал он.

– Когда это я говорила о чем-то подобном? – удивилась Йоко.

– О, так значит ты пришла, чтобы наоборот я тебя побил? – как ни в чем ни бывало исправился Ичимару.

Девушка почувствовала нестерпимое желание схватиться рукой за лицо, но сдержалась.

– О нет, я пришла сюда, чтобы вы усадили меня в мягкое кресло, напоили чаем, взяли за руку и сказали, что все происходящее – это суета сует, – торжественно произнесла Йоко, стараясь, чтобы сказанное звучало как можно пафоснее. – А я бы рассказывала вам о своих проблемах, расслабилась бы и мирно уснула прямо в кресле. Видите, как мало мне надо для счастья?

Под конец этой речи Гин сдавленно хмыкнул.

– Ты правда можешь представить меня в подобном амплуа, Йоко-кун? – спросил он, явно силясь нарисовать в воображении эту картину.

– Если постараться, можно представить все, что угодно, капитан Ичимару, – спокойно ответила Йоко. – Было бы желание.

– У тебя богатое воображение, – покачал головой Гин.

А потом, к ужасу Йоко, действительно начал воплощать все сказанное ею в жизнь. К тому, что он, как обычно, предложит ей пойти в додзе и там разрешить все вопросы, она была более чем готова – за этим, собственно, и пришла. Но к подобному... Представить Гина в роли всепонимающего психолога действительно было за пределами возможностей Накамуры. Обошлось, правда, без мягкого кресла, ибо в его кабинете таковых не было, и без трогательного держания за руку. Зато Йоко опять пришлось готовить чай. Процесс заваривания всегда действовал на нее успокаивающе, и этот раз не был исключением.

– Ну, и что же случилось на этот раз? – спросил Гин, когда они уселись за столиком.

Поняв, что сегодня, кажется, придется обходиться без поединка на мечах, Йоко решила высказать все, что ее беспокоило. Гин так и так был в курсе дел капитана Айзена, следовательно, можно было не переживать, что она неосторожно скажет лишнее.

– Ичиносэ Маки, – сказала она, про себя усмехаясь, что начинать разговор с произнесения чьего-то имени начинает входить у нее в привычку. – Мы встретили его во время нашего последнего задания в мире живых, и мне кажется, что это неслучайно.

– Да, не слишком разумно со стороны Маки-куна показываться на глаза офицерам Готэй 13, – Ичимару картинно покачал головой, словно говоря этим «Надо же, какие неприятности он мог себе этим доставить. Ай-ай-ай!»

– Он сказал, что наблюдал там за Пустыми, с которыми мы сражались, – добавила Йоко. – Это капитан Айзен поручил ему? Если да, то зачем? Что-то затевается?

– Странно, мне казалось, капитан Айзен разрешил тебе задавать любые вопросы, – заметил Гин. – Почему же с этим ты снова пришла ко мне?

– Потому что он отказывается отвечать, – покачала головой Накамура. – И да, я понимаю, что раз он не говорит, то это не мое дело, но все равно...

– Твое любопытство погубит тебя однажды, Йоко-кун, – сказал он.

– Может быть, – не стала спорить девушка, понимая, что Ичимару в этом прав, как никогда. – Но это не отменяет того факта, что я все равно ничего не понимаю. А я очень не люблю не понимать.

– Меньше знаешь – крепче спишь, – напомнил Гин.

– Свой крепкий сон я потеряла в тот день, когда решила идти на службу в Готэй 13, – удрученно произнесла Йоко. – Впрочем, глупо было надеяться, что вы расскажете мне хоть что-то.

Дальнейший разговор уже не затрагивал дела капитана Айзена и общую обстановку в Обществе душ, вместо этого оба завели душещипательную беседу обо всем, что попадалось под руку. Чай оказался на удивление вкусным – в последнее время Йоко совсем потеряла навык и получалась сплошная отрава, – разговор успокаивающим, так что девушка сама не заметила, как исполнила свою угрозу и уснула прямо на диване. Сказался стресс и постоянный недосып на задании.

Когда она проснулась, солнце уже зашло за горизонт. Гина в кабинете не было, стало быть, уже довольно поздно, и он ушел. Отвесив себе оплеуху за то, что позволила себе уснуть, и мысленно поблагодарив Гина, которому хватило великодушия не выбрасывать на улицу ее спящее тело, Накамура поспешила удалиться. Будь она в казармах какого-нибудь другого Отряда, непременно посмотрела бы, не требуется ли ее помощь в разборе отчетов. Но Гину она никогда не требовалась, даром, что у него по-прежнему не было лейтенанта. Так что можно было уходить со спокойной душой. Девушка знала, что Ичимару не преминет при следующей их встрече проехаться по теме ее спанья в его кабинете вдоль и поперек, и решила заранее подготовить в свою защиту аргументы.