Текст книги "Сказка старого эльфийского замка (СИ)"

Автор книги: Анна Морецкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 34 страниц)

Вот, пожалуйста! Едва почувствовав себя лучше, красотка отмахнулась от его руки и, опершись на братнину, встала. А потом, выпрямив спину и вздернув вернувший свою форму подбородок, гордо сказала:

– Я тебе не милая!

Прям королева во плоти, а не доступная женщина! Корр сложил руки на груди и, дернув бровью, насмешливо спросил:

– И как мне к тебе обращаться? А если ты уже отошла от выданной тебе оплеухи и способна соображать, то должна понимать, что теперь ты мне должна за свою жизнь, и за жизнь своего братца!

– Все вы мужики одинаковые – сразу и должна! А меня кличуть Кошачьей Лапкой и с оборотнями я не ложусь! Я, правда, таких, как ты, не видала еще, но кое что успела заметить – ты точно оборотень-птица!

Рассмотреть ее хорошо пока не удавалось, то она головой вертела, вырываясь из его руки, то резкая лунная тень перечеркивала ее черты, но вот голос девицы даже в раздражении был непередаваем – что-то типа меда разлитого по бархату. И мягко, и нежно, и хочется влипнуть, чтоб не отрываться от его звучащей в нем сладости. С такой и просто перемолвится словом за удовольствие… впрочем, ему не простые разговоры от нее нужны.

– Корр, Ворон! – мужчина чуть склонил голову, изображая поклон, – И мне не тело твое нужно, а кое-какая информация – поговорить с тобой хочу!

– Ну, поговорить можно, если после того, ты от меня отвянешь.

– Я, в отличие от некоторых твоих бывших знакомых, – Корр легонько пнул ногу одного из убитых бандитов, – женщин насильно под себя не укладываю.

– Ладно, уговорил Воробей, пошли, поговорим. Тут недалеко есть одно место, где нам не помешают, – она развернулась, и больше не глядя на него, направилась дальше, куда и бежала, по теряющемуся в темноте узкому проходу между нависающими над ним домами, числившемуся здесь за улицу.

Мальчишка, так и держащий ее под руку, понятное дело, отправился с ней. Так что и Корру ничего не оставалось, как последовать за этой парой вглубь «крысятника».

По этим темным ходам они поплутали, в общем-то, недолго – минут пять, но вот если бы Ворону пришлось возвращаться по ним обратно, не будь у него крыльев, то смело можно было пугаться. Потому как, такое количество поворотов и подъемов вверх-вниз по узким лесенкам запомнить было категорически невозможно. И вот, после того, как они вынырнули из под арки какого-то и вовсе укрывающего проулок дома, вся их гоп-компания оказались перед дверью явно ведущей в подвал. Девушка требовательно постучала. Потом еще раз пять. И только после это за дверью послышались шаркающие шаги и раздался дребезжащий голос:

– Кого там Темный принес?!

– Открывай Водяна, свои! – ответила голосу Лапка.

Дверь шоркнула со скрипом и открылась, а на пороге нарисовалась всклокоченная старуха, подслеповато приглядывающаяся к ним.

– Ты, что ль Лапушка?

– Я, старая, пускай гостей!

– Ох, какие уж гости?! К нам, когда с братцем твоим беда приключилась, считай никто и не заходит. Бояться показать, что это место знают. Ну, проходите, чё замерли у порога, чей домой пришли, – и пошоркала вперед, высоко поднимая подсвечник в руке – так, чтоб и следующим за ней было хорошо видно.

В свете старухиной свечи открылось и помещение, в которое они прошли. Похоже, трактир из самых дешевых. И если судить, что та темнота между опорными столбами, на которую не хватало света маленького пламени, это помещение вглубь, то оно, похоже, было поболее, чем любимый полуподвальчик Корра в квартале оборотней. Здесь, как оказалось, тоже не полностью зал был врыт в землю, но вот малюсенькие оконца, обозначившиеся под потолком, с улицы Ворон и не заметил. В общем, помещение было мрачным, с низко нависающим потолком и довольно запущенным. Всегда ли оно было таким или потому, как сказала бабка, давно стояло без клиентов, это было, конечно, Корру неведомо. Но вот без великой надобности он бы такое посещать не стал.

– Слышь, Водяна, подай-ка нам чего погорячее попить, мы с господином-спасителем нашим разговоры будем говорить, – меж тем сказала девица, идущей впереди женщине.

Они расположились за одним из столом возле стойки, на которой, как и положено, стоял рад бутылей мутноватого стекла, а за ней виднелись днища бочек с краниками. Старуха принесла еще один, но уже трехрогий подсвечник и стала разжигать очаг, который был возле них. Через несколько минут стало теплее и все сидящие за столом сняли плащи. А там и кувшин с горячим глегом принесли, но пить его Корр остерегся, глядя на замызганный стол, на который и руки-то положить брезгливо было, и на высветившуюся копоть на потолке, и мохрястую паутину в углу возле камина.

– Что нос воротишь? Пей, не бойся! Старая Водяна от души делала – для своих же! – недовольно сказала ему Лапа, пододвигая опять к нему, только что отстраненную им кружку.

Ну, раз заметили, то пришлось пить, а то еще норовистая девица говорить откажется. А ему эта информация позарез нужна была, поскольку чувствовал он жо… мда, наверное, все-таки сердцем, что речь там, в переулке, велась о нападении на принца. Он демонстративно хлебнул, отметив про себя, что конечно это пойло не шло ни в какое сравненье с напитком, что делала дома дина Клена или хотя бы подавали у Прайдо, но все же он ожидал еще хуже. Поэтому, отставив кружку, он сказал девице вполне искренне:

– Ничего так, пить можно. А теперь расскажи-ка, что там с твоим братом. Понятно, что со старшим. Как его там, Меченый кажется?

– А тебе Воробей зачем? Брата подставили, но тебе-то, какое дело?! Это наша беда – его казнят не сегодня, так завтра, а нам с мелким, придется, наверное, покинуть Эльмер. Хотя Косого ты и прирезал, так на теплое место всегда желающие найдутся, а пока есть мы, как бы наследники его дела, нам покою не будет, – печаль и даже как-то отрешенно произнесла она в ответ.

Корр смотрел на девицу и понимал, что бравада ее под воздействием горячего хмеля и уходящего страха постепенно отступает, и она начинает говорить то, что думает всерьез. Здесь, в прикрытом трактире, под светом аж трех свечей, он смог, наконец-таки, разглядеть ее и понял, почему Косому так не терпелось эту Лапу захапать. Да, она явно была шлюхой, но вот сквозь излишнюю напомаженность и откровенно вульгарное платье проглядывалась действительно красивая внешность. Глаза с поволокой, тонкое лицо, мягкие губы и тело, достойное лучшего применения. Короче, разглядев ее повнимательней и присовокупив к внешности ее чудный голос, Корр даже отвлекся от своих намерений вести чисто деловой разговор.

– Лапа, ты ведь действительно красива! Что ты делаешь в этой дыре?! – в общем, он сам не понял, как задал совсем не тот вопрос, который собирался.

Та удивленно на него посмотрела и насмешливо молвила, погрозив тонким пальчиком:

– Но-но, у нас уговор! С оборотнями не ложусь, слышал же! Мне совершенно не нужно, чтоб мужик, познавший мою красоту в самом ее цветни, потом, оставаясь сам молодым и пригожим, жалел меня, когда я стану старой развалиной! Так что, лапы ко мне тянуть. Это дело принципа!

– Так я и не претендую, сказал же уже! А вот, почему ты, такая принципиальная и цветущая, до сих пор ложишься под всякий сброд?

– А где я должна быть по твоему?! Замужем за каким-нибудь купечишкой, не из самых богатых, или за служивым из низов?! А это-то, зачем мне надо?! Денег вечно впритык, сопливые дети, кастрюли и тряпки, которые надо стирать и штопать! Вот радость-то, какая! Не находишь? Или считаешь, что такой простой девушке из низов могло повезти поболее? Ну, дек повезло, у меня и купцы первой гильдии были, и служивые первого круга, и даже знатные господа! Вот только что-то никто из них на мне жениться не спешил, а подарками за мое тело отдаривался! Так что, судьба у меня такая… а про честный труд мне и не начинай!

– А что, был все-таки опыт?

– Ха, я что, на дуру похожа?! Мне мамаши нашей хватило. Папенька у нас род ведет от графа, какого – неважно, но поколений пять уже от младших сыновей. Так что сам он работать и не пытался, кичась именем рода, и мамашка вкалывала за двоих. Так и загнулась над котлом с кипящими тряпками, вскоре вот после его рождения, – девушка кивнула на сидящего рядом парня, которому глега не дали, а принесли персональную кружку, похоже, со взваром, – прачкой она была, и за работой же померла. А труд честный был, вот еще бы оплачивался так же…

– А отец ваш еще жив, – поддержал тему Корр, довольный уже тем, что подвыпившая и расслабившаяся девушка заговорила свободно.

– Да кто ж его знает? Он в Старом Эльмере оставался, когда мы со старшим братом сюда уезжали, прихватив и мелкого, чтоб тот не продал его кому за долги. Я-то сама тогда уж давно в семье не жила, меня с четырнадцати зим мужчины любят, так что я в их дыре не жила. Да Меченый наш дома не сидел с малозимства. А к тому моменту, как мамашка померла, он уже банду небольшую, но из верных ребят сколоть успел. Вот и подались мы в столицу, и до недавнего времени жили хорошо. Вот только все сложилось как-то неудачно. Мне пришлось как раз расстаться с тем покровителем, который у меня на тот момент был. Там все просто – жена узнала. А в это время брат и подвизался на дело, которое потом оказалось не стоившим тех денег, которые ему были обещаны за него. Потому что жизнь за всегда дороже! А там по-другому было никак. Но наниматель сразу-то все держал в тайне и только за несколько дней до назначенного срока брат выяснил суть того дела и крутанув колесо в обратную сторону. Деньги вернул, обязательно, там такие люди были замешаны! Вот господину тому и пришлось в последний момент обратиться к Косому. Но тот мог, конечно, трепать, что лучшие парни были заняты, но мы-то знаем, что у него вообще один сброд. Вот и провалил дело и навел солдат префектуры на парней моего брата. Вот и вся история…

– Вся, да не вся, – кивнул Корр девице, – расскажи-ка мне Лапка все поподробней, с именами, которые знаешь, когда все это началось и почему не господин вам мстить намерился, а другой бандит.

– А тебе-то это зачем?! Брату ты не поможешь… – начала, было, девица опять свою песню.

– А если помогу? – спросил ее Ворон.

– Тогда будет тебе дан долг жизни, – серьезно ответила она, глядя ему вглаза, – и – да, я знаю, о чем говорю. Простые люди почти и не помнят, что это такое. Но у нас, тех, у кого жизнь проходит в постоянной опасности, память получше. На подобных традициях, скрепляющих сделки и решения кровью, у нас почитай все и держится, потому, что пустое слово – оно пустое и есть. Да, я понимаю, что шлюха и компания контрабандистов тебе, может, и не пригодятся никогда. Но, как говориться – кто его знает, Пути Светлого неисповедимы.

Корр, выслушав ее, задумался. Понятно, что такая компания в кровном долгу у него… и на хрен не нужно, но вот то, что конкретно в этом деле, выяснения обстоятельств покушения на принца, они не станут изворачиваться и лгать, вот тут может быть ощутимая польза.

– Согласен, рассказывай, а потом посмотрим, что можно будет сделать.

Собственно, сама девица знала не много. Только то, что месяца за два до обговариваемого дела, брат сам под видом посыльного ходил на встречу с тем господином и получил задаток из его рук. Кто это был он или сам так и не узнал… хотя, может, просто сестре, от греха подальше, не поведал.

Единственное, что Лапа могла сказать о той встрече, это то, что среди присутствующих был очень сильный маг. Сам Меченый на встречу тоже взял одаренного – на всякий случай. Сам парень, который был наделен Силой, появился в их компании давно. Он из тех магов, что не прижились под строгим уставом Академии и сбежали до срока из нее. А так как сам Дар у него был не весть какой силы, то в принудительном порядке его там никто оставлять не стал. Вот он и определил тогда на встрече с людьми заказчика нового дела, что один из них – оборотень, второй – простой человек, а третий, очень могущественный маг. Но по причине того, что сам был малосильным, определить, кто именно из двоих людей с Даром, он не смог. Ну, а то, что сам господин-заказчик был на встрече, понял уже брат, потому как тот вел разговор и общался с остальными.

Ну, а потом – ближе к делу, когда пришлось-таки обговаривать подробности, Меченый понял, что им предстоит убить кого-то из королевской Семьи. Но не будь сам дураком, он быстро сообразил, что такое дело, как не крути, а закончится для него эшафотом. И если дело выгорит, то господину оставлять свидетелей не с руки. И если не выгорит, то префектура и тайные службы перевернут все королевство, чтоб найти исполнителей.

И даже, когда он отказался, то у него был план, чтоб укрыться. Потому как, шуршать после такого дела, каким бы исходом оно не завершилось, начнут в первую очередь по их району. И можно было попасть префектам просто под горячую руку. А уж навесить и братцу, и его ребятам, было что и без покушений на Первые особы. Потому Лапе тогда и запретили заводить нового покровителя. В общем, они собирались бежать из столицы, но не успели. Обозленный Косой уже на следующий день, с утра пораньше, вывел на них городскую стражу. Но что-то там все равно пошло не так, потому что брат еще был жив, хотя со дня покушения прошло почти три месяца. Вот если б казнили, то ее бы, Лапы, тут уже и близко бы не было.

И пришлось ей жить в Эльмере, и ждать хоть каких-то известий о нем. А так как она экономить не привыкла, а продавать даренные покровителями драгоценности не желала, поскольку им с мелким предстояло где-то еще на новом месте пристраиваться, то ей пришлось идти к Розке, чтоб подработать. И ничего, что у нее в клиентах одни забулдыги из местных, она, Лапочка, не сахарная – не растает от грязи. Отмоется потом… и опять на нее богатые мужики заглядываться станут. Но урод Косой ее отыскал…

Корр понял, что девица уже изрядно пьяна и больше нормального разговора не получится. Потому он прервал ее излияния по поводу всех ее нынешних клиентов и что бы сбить с «накатанной дороги» спросил:

– А зовут-то вас всех как? Я ж пока только клички слышал.

Лапа остановилась в своих разглагольствованиях, как лбом об стену – сразу и с вытаращенными глазами, потом осмыслила вопрос и зло выдала:

– Имена у нас замухреные, мы ж графской породы, как-никак, – хохотнула она, – вот только в бедном квартале, хоть в Золотом, хоть в Старом Эльмере, детям с именами знатных господ живется еще труднее, потому уж лучше прозвищами, которые ты получаешь за что-то, зваться. Ну, а здесь, в столице, мы уж никому и не говорили своих родовых имен. Так что и тебе, Воробьишка, я не стану их называть. Вот мелкий у нас пока Малек, – она потрепала нетвердой рукой вихры сидящего рядом парня, – а подрастет, станет кем-то другим… – и она качнулась так, что чуть не завалилась с лавки.

Все. Разговор пора было завершать. Да и Лапа большего не знала, так что следовало идти к принцу, и с ним вместе наведаться в подвалы столичной префектуры. Потому Корр потянулся через стол и похлопал девушку по плечу, поскольку та уже прилегла и глаза прикрыла:

– Так Лапа, я пошел. Завтра… вернее сегодня сутра пойду к твоему братцу. Если и с ним разговор пройдет удачно, то возможно, я его вытащу оттуда.

Дева встрепенулась, потерла лицо, размазав все, что на нем было нарисовано, и, блеснув вдруг протрезвевшим взглядом, выдала:

– Клянусь, что если ты убережешь брата от эшафота, то я буду верна тебе и должна все, что пожелаешь!

Да, не вполне верная трактовка клятвы. Ну, да ладно, крови все равно же не было…

Додумать он не успел, потому, как Лапа выхватила свой нож и полоснула им по своему запястью.

– Клянусь, – квакнула она под это действо, уже опять совершенно пьяным – заплетающимся языком.

Корр вместе с мальчишкой кинулся заматывать и заговаривать ее руку, а она снова повалилась на стол.

Вот, и на хрена ему это надо?!!

В префектуру столицы, правда, они с принцем выдвинулись уже хорошо за полдень, а не как Корр задумывал – утром. Пока принца дождался из его покоев, стараясь не думать, почему ж тот так долго сегодня спит. Пока рассказал ему все, что узнал ночью. Потом по второму кругу обсудили это дело с королем и Архимагом. И в завершении ждали, пока из столицы доберется вызванный Владиусом доверенный маг.

Тому тоже пришлось все по порядку выкладывать, поскольку данная личность являлась главой тайной службы и его въедливые вопросы в конец довели Корра, чуть не до бешенства. Он даже в какой-то момент пожалел, что вообще влез. Оно, может, и без него бы решилось? Так нет – сунул свой клюв в это дело, так теперь и хвост прищемили, только и осталось, что перья собирать!

Но наконец-то после дневной трапезы выдвинулись, хорошо хоть, что никто от них не стал требовать заседаний в главной трапезной, а, то бы, наверное, и к ночи до столицы не добрались! Поехали, опять же, всей шумной компанией… ну, ладно, не шумной, но о-очень большой. Принц, понятное дело, при нем драный Кошак и маг Сентиус, которые после произошедшего в Спасском лесу, теперь от первого ни на шаг не отходили.

Еще, конечно же, глава тайной службы, который в официальной версии числился, как помощник Старшего префекта. Звали его Астэтусом и главным достоинством его магии была невероятная способность менять личину. Нет, как всем известно, это-то может любой сильный маг. И себя прикроет, и еще человек… пару, Корр, в общем-то, такие подробности не выяснял. Но в том-то и дело, что другие неслабые маги вполне могли почувствовать на измененных флер волшебства. Так что, для похода на сельский рынок или в бедные кварталы, там где редко встретишь щедро одаренных, этого было достаточно вполне. Но вот для тайных дел, что проворачивал для пользы королевства Владиус, подобных общеизвестных достоинств было мало. А вот способностей Астэтуса – в самый раз. Укрыть от чужого взгляда свою магию мог любой одаренный, но вот пользоваться ею тогда было нельзя. Это касалось и наведение личины… вот только тайный глава мог все – и личико подправить, и магию прикрыть, и при этом не светиться, как единственный фонарь на темной улице.

Вот, такой большой компанией и выдвинулись. Хотя – нет. Что это он не посчитал десяток молодцов из королевской гвардии и пяток воинов из городской стражи, с которыми примчался в Лиллак тайный глава?

Здание префектуры и соответственно казематы при ней находились на одной из возвышенностей, недалеко от королевской. Заведение городской службы охраны делило площадь на вершине холма с ратушей. Но в отличие от той, про которую говорили, что она была перенесена сюда с помощью гномьих мастеров из Первого круга стен старого еще эльфийского города, здание префектуры не то, что изысками никакими не славилось, а и приличным особняком называться не могло. Впрочем, может оно и правильно. Тяжелое здание из темного камня с встроенными по углам башнями, узкими, как бойницы окнами и решетками поверх всех видимых дверей, явно должно было выглядеть грозным и с ходу наводить народ на мысль, что хулиганить в Эльмере не стоит. Ну и воровать, убивать, мошенничать… и много что еще. Правда, по итогам прошедшей ночи, становилось ясно, что все те, для чьей пользы эта страсть возводилась, без лишней нужды на нее поглазеть не приходили. Потому стояла она здесь и пугала своим видом и так добропорядочных горожан.

В общем, площадь, на которую они выехали, смотрелась довольно странно, поскольку, как было сказано выше, с одной ее стороны стояло нечто прекрасное, а этому чуду в «лицо» – сущий кошмар.

Тем временем пока Корр размышлял над открывающимися видами они подъехали ко входу в этот замок страха. При этом пока молодцы из гвардии спускались со своих лошадей и чинно-важно принимали поводья у них… тайный глава куда-то пропал. А стоило им пройти в холл мрачного заведения, как им навстречу вышел совершенно другой человек, представился каким-то там господином и повел их по лестнице вниз. И тут Тигр тихо сказал, что по запаху это все тот же Астэтус, только, наверное, теперь под личиной помощника Старшего префекта. Принц так же тихо ответил, что он это знал – Владиус предупредил.

А вот Корр – не знал! А происшедшее наводило на мысль… даже на две. Во-первых, это значит, что от оборотней даже под личиной укрыться невозможно. А во-вторых, приходилось задумываться – а была ли и первая внешность Астэтуса настоящей?

Ха, тот тоже, похоже, услышал… и не только слова! И, когда они остались одни, идя по гулкому длинному коридору, обернулся и тихо, смеясь, сказал:

– Я и не думал от вас прятаться уважаемый Тигр. И если необходимо, то запах тоже можно прикрыть. Просто в этом здании меня знают под этим ликом, и чтоб не наводить неразберихи, приходится ее здесь всегда принимать. А вот что касается моего настоящего внешнего вида, это известно лишь Архимагу и королю. Вы тоже меня увидите настоящим, ваше высочество, но в должное для этого время. Извините, – и он, приостановившись, изобразил поклон в сторону принца.

Тот махнул рукой:

– Не стоит, я все понимаю.

Меж тем, они уже вошли в подземелья и их встречали стражники возле еще одних решетчатых ворот. Но останавливать не стали, а поклонившись, без расспросов пропустили внутрь. И вся их делегация двинулась вперед. Проходя через ворота, Корр ощутил неприятное веяние, исходящее от них. Астэтус, как и здесь услышал, опять обернулся и пояснил:

– Да, уважаемые оборотни и господин маг, на этих ворота наложено множество разных заклятий. Ведь под замком оказываются и маги, и ваши собратья, – он кивнул им с Тигром, – и гномы даже бывали. Вот эльфов не упомню, хотя сам тут периодически случаюсь уже как зим около трехсот. Впрочем, иногда находятсятакие умельцы и среди простых людей, что вскроют любой замок и без всякой магии, и даже без зачарованных гномьих железяк. Вот потому так веет от решетки, что приходится ей много кому противостоять, – закончил тайный глава, при этом, не скрывая удовольствия от собственных разглагольствований.

Да, Астэтус был странноват – он все время, что Корр провел в его компании, вел себя никак не сообразно ни собственному возрасту, о котором о только что сам заявил, ни тем более, данному солидному виду, которое он сейчас имел. Да и тому, в котором первый раз предстал. Тогда он виделся тщедушным невзрачным господином, затюканным жизнью и работой. Теперь же его личина имела все внешние данные служащего высокого круга – рост, осанка, небольшой животик, искусно скрываемый под камзолом, немного высокомерное выражения строгого лица. Так что та легкость, с которой он вел себя, объяснения пространные и подвижность жестов никак не вязались с его образами.

Недобросовестное отношение к работе? Корр так не считал. Скорее это именно с ними, знающими с кем имеют дело, Астэтус немного ослабил внимание и разговаривал в собственной манере. Вот как же он выглядит на самом деле? До жути захотелось это узнать.

Но дальше его раздумья прервали.

– Ну вот, мы и пришли! – радостно возвестил тайный глава.

И высокий благообразный мужик в полувоенном камзоле, повел рукой с таким довольнейшим видом, как будто указывал не на тяжелую дверь каземата с решеткой вместо окна, а на сцену, где плясали юные актерки, взбивая ногами юбки выше колен.

Впрочем, с ними Астэтус разговаривал тихо. Но следом он голос повысил, крикнув: «– Уважаемый, откройте нам!», весь подобрался и грозно свел брови, полностью вписавшись в имеющуюся личину. Из дальнего конца коридора прибежал охранник и вытянулся по стойки смирно перед начальством.

– Открой эту темницу, солдат, – велел грозно Астэтус.

И когда дверь скрипнула, отворяясь, тут же повел рукой, заволакивая проход легкой дымкой, которая слегка колыхнувшись, стала почти прозрачной.

– Дополнительная защита, – пояснил он им, а солдату сказал: – Ты свободен. Нужно будет, позову.

Тот опять вытянулся перед ними, аж ногой притопнул, гаркнул: «– Есть!» и умчался на свое место в дальнем конце подземелья.

– Вот и наш Меченый, – сказал тайный глава, впрочем, жестким голосом, не выходя из образа.

Мужчина, что подошел к магической завесе и, несмотря на неимоверную грязную одежду и замызганное лицо, уверенно встал за ней, был высок, широкоплеч и… да, меченый. Шрам, похоже еще детский, почти перечеркивал его лицо. И несмотря на то, что за давностью зим он был плохо виден, но протянувшись от виска по щеке вниз, довольно заметно перекашивал левый край рта. Взгляд его темных, неопределяемых при таком освещении конкретному цвету глаз, был прям, насторожен, но никак не испуган.

– Что опять надо? Вы решите уже, казнить меня с парнями или миловать! – возмущенно сказал он, буравя их сквозь завесу этим настойчивым взглядом.

– Не бузи, Меченый, давно не били? Вот господин Перрн вчера пообщался с твоей сестрицей и выяснил, что к тому делу, за которое вас сюда засадили, ты все же имеешь кое-какое отношение. А ты, какие песни нам пел?! Ничего не знаю, не понимаю – прям фея непорочная!

Узник перевел глаза на Корра и насмешливо сказал:

– А господин, где это от нее услышал, наверное в постели, пока с ней там кувыркался? И прямо так поверил девке доступной, что она трёкала своим пьяным языком?

– Нет, я услышал от Лапы все это за кружкой глега в трактире у старой Водяны. Притом рассказ был ее же обещанной благодарностью за спасение и самой девушки, и вашего младшего брата от Косого и его парней, – спокойно ответил ему Корр, не поведясь на подначку. Девушка за братца радела всем своим безтрепетным сердцем, а вот как он отнесется к тому знанию, что попав сюда, тем самым принес близким большие проблемы?

Ха, расчет был верным! Меченый ударил кулаком в стену возле дверного проема и заорал:

– Что этот гад с ними сделал?! Я порву его собственными руками, если с их головы упадет хоть волосок!

– Не стоит так переживать о Косом, я его прирезал, и пару ребяток при нем. Вот только, как сказала Лапа, таких как он, теперь вокруг них кружит все больше и больше. А уезжать они с Мальком не хотят, покуда не решиться твоя судьба, – все так же спокойно ответил ему Корр, продолжая внимательно следить за реакцией мужчины на свои слова.

Но тут в их разговор всунулся Астэтус:

– А чтобы защитить сестру и брата тебе для начала надо выйти отсюда, – маг выразительно окинул взглядом окружающую их мрачную обстановку, – и обязательно живым, а не через плаху. И для этого тебе стоит лишь рассказать все, что ты знаешь по этому делу.

– И вы так сразу и выпустите меня?! – скептически выгнув бровь, спросил Меченый.

– Ну, мне бы не хотелось этого делать, но за тебя сам принц просил… – протянул недовольно Астэтус, и бросил взгляд на его высочество, – так что выпустим. Но сначала разговор, притом честный! Опять под магией!

– А моих парней… – начал дальше выкруживать свою пользу Меченый.

Вот же наглый! Не успел сам получить минимальные гарантии собственной свободы, а уже новые условия ставит! Хотя, старший радеющий за своих людей… это вызывает уважение… если б, конечно, вся эта компания не была сборищем бандитов.

– Выпустим всех, вас же по делу о нападении на Наследника взяли, так что… сейчас выпустим. Но вот потом – все в ваших руках!

– А что, мы еще в чем-то были замешаны?! – наивно выпучив глазки, вопросом ответил узник.

Тут все понятно: не пойман – не вор! И, хлопнув дверью перед носом стоящего у самой магической завесы мужчины, он отправились к выходу. Они все, понятно, за ним. Проходя через затянутые сверх всякой меры магией двери, где находился основной отряд охраны тюремных казематов, Астэтус бросил им:

– Меченого ко мне в кабинет, его темница закрыта магией, так что пусть идет тот, кто с этим справится, – и более не обращая внимания на подчиненных, как и положено высокому начальству, маг пошел дальше, неся себя с напыщенным достоинством.

Вот же артист!

Лапкиного братца привели почти сразу, два они сами прибыли в кабинет. Тайный глава выставил на стол какой-то мерцающий шар, от которого в разные стороны расползлись легкие блики и окутали помещение едва видимым пологом тишины. Ну, и правильно, нечего на подобные вещи тратить силы присутствующих магов, и хотя подобный мощный артефакт был и редок, и дорог, но на тайной службе, по ходу, в королевстве не экономили.

Меченный уселся на стул, ему предложенный, и спокойно ждал, пока Астэтус творил какие-то пассы над его головой. А когда взгляд его остекленел, маг принялся задавать ему вопросы.

К сожалению, многого они от него не узнали. Все тоже, что наговорила Корру его сестра и всего лишь несколько подробностей о личности нанимавшего их господина. Выходило, что тот был властен, что следовало из его манеры речи, немолод, по голосу, и, похоже, не слишком близок к трону, поскольку все основные награды обещал после того, как разберется и с другими проблемами, которые обязательно последуют после выполнения обговоренного дела. Собственно, это и все, что они смогли у него вызнать. Да, еще то, что второй из людей был как раз очень молод. Но, по мнению Корра это как раз была совсем ненужная им информация.

Но вот в этом, как не странно, он ошибся. Тайный глава, после того, как закончил допрос, сказал, что это и есть стоящие данные. Поскольку, раз господин немолод, но рвется к власти, то значит, ему есть, кому ее оставить, и магом он быть однозначно сам не мог. А вот парень, если он сильный волшебник, должен был недавно окончить Академию. И нужно допросить еще раз и горе-мага из компании Меченого, и точно вычислить силу волшебства того, кто был с нанимателем. А потом прошерстить списки выпускников за последние годы.

Ну, флаг ему в руки, как говорится… но сам Корр был расстроен таким поворотом дела. Он, почему-то, верил, что Меченый знает больше сестры.

– Вы уверены, что он все сказал? – спросил он у Астэтуса, – И почему вы не смогли эти крохи вытрясти из него раньше?

– Э-э, уважаемый господин Перрн, с магией все тоже не просто. Нужно знать, что спрашивать конкретно и в какой последовательности. А на вопросы типа: «– Ты в лесу был? Принца убивать ходил? Что ты знаешь об этом?», которые я ему задавал, он отвечал честно. Потому как, и в лесу его не было, и парней его – тоже, и принца он убивать не хотел, поскольку заподозрив неладное, отказался от дела. Ну, и понятно, что на вопрос, что он знает об этом деле, Меченый ответить не мог, поскольку ему так и не открыли, кто жертва, конкретное время и место, и много чего еще. И вообще, он свои дела с заказчиком закончил, вернув ему деньги. Да, в общем-то, мы знали, что тут замешан кто-то другой. Уж больно быстро после случившегося нам подсказали, втихую кстати, что это сделал именно он. Мы тогда сами, если помните, не знали, что с вами, ваше высочество, случилось. А уж остальные тем более не могли знать. Кстати, мы в результате ночной эскапады господина Перрна выяснили еще кое-что важное. То, что исполнителем была банда Косого. Плохо, что самого его вы прирезали, а те, кого он послал, погибли в лесу. Но я уже отправил своих людей на поиск оставшихся парней из его компании. Возможно, хоть здесь нам повезет. А этих мы держали под замком, – Астэтус кивнул на так и сидящего полуобморочного Меченого, – чтоб не спугнуть тех.