Текст книги "Сказка старого эльфийского замка (СИ)"

Автор книги: Анна Морецкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 34 страниц)

– А теперь, что скажешь?

Девушка отвела глаза и тихо сказала:

– Я вам не пара… а что-то еще… мне по рожденью не положено.

«Что-то еще…» – это было заманчиво, но почему-то именно с ней хотелось всего, а не чего-то между прочим.

– Почему ты так говоришь? Я тебе не нравлюсь? – да ладно, спросил, аусамого сердце, кажется, замерло.

– Вы не понимаете…

– Ответь!

– Да конечно нравитесь! А иначе-то как? Вы такой красивый, умный, сильный…

– Это все пустые слова… если действительно нравлюсь, то поцелуй меня сама!

На это девушка прищурила глаза и сказала с упреком:

– Вы смеетесь надо мной?! Я в этом платье… у нас за столом даже приборов серебряных нет, а вы спите в единственной приличной комнате! А вы – принц!

– И что? Ну, не будь я принцем, ты бы позволила мне за собой поухаживать?

– Наверное, но я об этом стараюсь не думать, потому как пустые мечтания…

Рой не дал ей договорить и, приблизившись к ней, впился сам ей в губы. Он изводится который день, считая что это он ей не пара, все же он старше, ответственность большая на нем, а она вольная птичка, и ей может не понравится жить во дворце, неся на себе обязанности. А она оказывается, волю в себе воспитывает! Впрочем, во дворце пригодится и ее воля, главное, что если она и вполовину от его чувств испытывает, то все нипочем им будет.

А между тем, девичьи губы помягчели, расслабились, а потом и сами ответили. «– Надо отстраниться!» – понял он. Но вот в глаза заглянуть отважился… и утонул, в безбрежном васильковом море.

– Карр! Карр! – прилетело сверху к ним.

Вот и опекун объявился. Рой помнил, что они с Таем всегда где-то здесь были – один поверху, другой вокруг круги нарезали возле замка, следя за тем, чтоб никто чужой близко не подходил. А тут видно разглядел их с Лиссой поцелуй…

– Быстро!!! – заорал Ворон, едва успев обернуться, – В дом! Там какие-то люди собираются, напасть на замок!

Выучка Тая сильна – Рой, не задавая вопросов, вскочил сам, вздернул девушку за руку, и побежал к дому. Лисса, слава Светлому, тоже без возражений последовала за ним.

«– Вот, так и знал, что она необычная! Другая расквохталась бы, а то и в слезы ударилась, а эта понимает, что время сейчас для этого нет!» – промелькнула довольная мысль, пока они огибали холм, спеша укрыться в доме.

Но они не успели, все разрушенный нынче замок, когда-то был огромен. Стоило им выскочить туда, откуда уже было видно целое здание, а со всех сторон хлынули какие-то мужики зверского вида. Рой наметанным глазом понял, конечно, что это какие-то бродяги с большой дороги, по тому как те держали мечи, да и сама манера нападенья отряда была не отработана точно, но их было много. И они бежали отовсюду, размахивая ржавыми мечами, а то и топорами порой. Нет, не боевыми, а простыми… но, зараза ж такая, их было – очень много.

Когда они успели втроем добежать до дома, там уже этот их немой Дубх заступил разбойникам двери. Возле него крутились пока двое, один тыкал клинком, а второй норовил топором махнуть по ногам. Этого с ходу рубанул Ворон. А меч второго конюх взял на клинок и прям пятерней ухватил того за горло, и тут же… с размаху встряхнул так, что ноги мужичка шваркнули о камень плит, а шея от удара под углом хрупнула. Потому как тот повалился и больше не встал, уставившись в небо пустым взглядом. Рой аж залюбовался – молодец Дубх, и не важно, что тот мужичок был ему едва по подмышку, но такого просто и действенного приема принц никогда и не видел.

Тут в пролом в стене выскочил Тай в облике тигра и прямо с горы щебня метнулся на бегущего мимо гада и уже трое лежали во дворе, невидяще вытаращившись в небо. А Рой в это время уже бежал наверх, чтоб забрать свой собственный меч, потому, что он… как Дубх, так не умеет.

Девушку Корр в этот момент уговаривал остаться в библиотеке. Она вроде на уговоры поддалась и дверь туда прикрыла, что было дальше, Рой не видел пока, поскольку был уже в своей спальне. А оттуда слетел, сам чуть не ломая ноги, и вылетел во двор, когда там уже кипел бой.

Вот, какой-то рыжий нападает на Корра сзади, а тот отражает нападки еще двоих. Принц сделал выпад и снес, считай, рыжему башку, но тут же, и к нему подлетели. И понеслось, как на тренировке – коли, отступай, руби, отскочи, разворот, отскок, выпад!

Сбоку помог дин Керн, тоже ловкий мужчина, хоть и немолод уже. А сверху, прямо из полета, обернулся и рубанул Корр, лихо он это сделал! А в Тая – человека, прилетела стрела, и тому пришлось перекинуться, что, как понимал Рой, было сложно сделать при двух нападающих сразу. И тут громкий вскрик и тот лучник, что попал В Тигра, подхватил и сам пронзенный стрелой живот и рухнул с крепостной стены вниз головою.

А у них-то кто так метко стреляет?! Рой отмахнулся от нападающего, чиркнув того хорошо по руке и позволил себе оглянуться. Тай и Ворон здесь, Дубх, кажется, ранен, но пока стоит на ногах и продолжает громить, как видно обычно, противников не только клинком, но и своим кулаком увесистым. Дин Керн, прижавшись спиной к стене дома, сражался тоже довольно уверенно. Но кто тогда подстрелил лучника?

О Светлый! Лисса! Девушка с луком в руках была на крыше дома и, выглядывая из-за каминной трубы, целилась еще в кого-то! Вжик, и один из тех, что досаждали Таю, повалился всей сражающейся группе под ноги. Его же приятель об него запнулся, Тигр добавил сверху мечом, и вот уже он один на один с оставшимся. Тот, похоже, понял, что – все и припустил к лесу, но оборотень, перекинулся, и опять в едином прыжке, настиг того со спины.

Все это мелькало перед глазами Роя какими-то обрывками, потому, как и он не стоял – удар, переступить, подхватить, поднять, выкрутить. И тут вжик раздался над самой его головой, в этот момент он всадил клинок, и тут же обернулся. А буквально в двух шагах от него, лежал какой-то верзила, но вот руки его все еще крепко держали топор в замахе, и если б не стрела в шее, возможно, что тот был бы уже в голове у Роя…

А потом он окинул взглядом все место боя и понял, что уже никого нет, только тела разбойников лежат повсюду. Их действительно было много – человек двадцать навскидку. Да, еще Корр вокруг кого-то одного пляшет, но уже так, даже не старясь убить. Наверно, что б было кого допрашивать…

Тай, вернувшийся через провал в стене из леса, подтвердил догадку принца:

– Слышь, Ворон, не заиграйся с ним! Нам нужно знать, что это было!

Впрочем, на камнях двора еще человек пять шевелилось, так что думается – поговорить найдется с кем.

А все оказалось предельно просто. Нет, про принца, прячущегося после ранения здесь, никто не проведал и доделывать не приходил. Это та сволочная графиня, его Лиссу хотела убить. Наняла каких-то бандитов, натравила на тихий дом, а потом, можно на них же и списать нападение было. А денежки падчерицы, вернулись бы к маленькому брату. А там понятно, что перешли бы в и ее захапистые ручки. Ну-ну, не повезло «даме» однако, в старом замке оказался принц в гостях и попал под раздачу, а за такое – увы, только плаха.

Но, а если б они с Таем уже ушли, или наоборот, несколькими днями раньше, когда и он сам был подобен котенку? Чтобы было тогда?!

– Лисса! – заорал принц не своим сперепугу голосом.

– Я здесь, – подала и свой голос девушка. – Я из дома не пойду…

Ну, и не надо. Он сам пошел к ней, и больше не сомневаясь, обнял ее крепко, не стесняясь уже и окружающих.

– Надо уходить отсюда, – твердо сказал Тай, на них, в общем-то, и не глядя.

И завертелось вокруг, вобрав и их с девушкой в водоворот событий. Ворон уже улетел в деревню, откуда, буквально через полчаса, примчался Верб и привел за собой… обоз из телег полных клубеньков и лука.

Было решено, что в Эльмер заходить не будут, а вот именно с обозом, как простые крестьяне, пойдут к переправе, что в двух верстах от города. А там, уже по правому берегу Лидеи рукой, считай, подать до Лиллака. К полуночи будут там. Ему, как и Тигру, предписывалась роль простого поселянина, который всю дорогу будет возлежать на мешках с клубеньками. Ну, а что делать? Лошадей-то у ни с Таем все равно нет…

С тем и выдвинулись. Три груженые телеги с возницами, еще на каждой по мужику до кучи, это чтоб, значит, они не бросались в глаза, ну и рыжая служанка девочки с ними. И только два всадника – сама Лисса и ее опеку.

А вот здесь, в Силвале, дину Керну и Вербу с ним за компанию работы предстоит много. Как они отойдут от замка версты на две, так придется бежать, а Цитадель Лесную, чтоб привести капитана и солдат, зафиксировать нападение. А вот говорить дин Керн станет им не совсем правду, по крайней мере – пока. Что, дескать, разбойники напали – да, но у хозяина приятели в гостях были. Все – господа, умеющие владеть оружием, вот и отбились. А где сам хозяин сейчас? Дык увез подальше отсюда молодую госпожу – воспитанницу свою, негоже девице такое видеть.

А уж там дальше, дай Светлый, до Лиллака добраться, он возьмет это дело в свои руки.

До Лиллака, как и ожидалось, доехали к ночи. На лесной дороге, что вела к нему от предместий столицы, их встречали Волки. И коней привели, слава Отцу Создателю… потому как зад об клубеньки, совсем не достойным принца образом, в дальнем пути отбился. А Ворон, зараза, свою лошадь не дал… а у Лиссы он и не просил… постеснявшись обсуждать проблему. Но зато была причина за уважать крестьян, что без проблем на мешках корявых ехали, еще и, переговариваясь меж собой, что, дескать, в телеге всяко лучше, а вот своими ногами идти…

И вот он – замок его детства. Озерная вода, как всегда, обхватывает его ласково, а он, подарив ей лишь свое отраженье, белеющими в лунном свете башнями, тянется ввысь – к звездам.

– Ах, он как из сказки… – тихо сказа Лисса, которая стояла рядом.

А он, хоть и провел здесь детство, но вот это ее «ах!» отозвалось в нем, как эхо. Он обнял ее и девушка доверчиво, откинулась на его грудь. Вот так и стоял бы с ней вдвоем…

Ну, как вдвоем? На небольшом отдаленье топтались Ворон и Тай, а и еще Сентиус, как всегда присоединился. Да и Волки никуда не ушли, просто в отличие от этих троих проявили побольше деликатности, и рассредоточились так, что на вскидку и не заметишь. Все, вольные денечки Силваля подошли к своему завершенью, пора вспоминать старые привычки и не злиться на собственно сопровожденье. Но Светлый, как хочется остаться с девушкой вдвоем…

Но, похоже, не в этот раз. Из замка, куда, наверное, уже дошли подводы, галопом примчался всадник. Этот, вообще, церемониться не стал и мало того, что нарушил их тихое уединение с ходу, так еще и принялся орать и кланяться:

– Ваше высочество, вас ждут его величество и господин магистр. Покои ваши готовы. И ваши тоже, госпожа!

– Свободен! – рявкнул на него Рой, чтоб только тот убрался отсюда.

Когда тот ускакал, так же лихо, Лисса, которая при появлении этого служаки отпрянула от Роя и теперь стояла у самой воды, тихо позвала:

– Мой принц….

– Пожалуйста, Рой, – поправил он ее уже раз десятый за день.

– Рой, а в тех башнях комнаты есть?

– Есть, конечно, маленькие только они и их обычно отдают незнатным гостям…

– А можно мне, чтоб повыше и с видом на озеро? – и глаза такие просительные.

И Рой не удержался. Он, конечно, хотел, все сделать по порядку, но эта ее просьба о комнате в башне… это ж его детская мечта, которая так и не исполнилась… но она что-то сдвинула в нем, заставив захотеть все свершить именно сейчас и не минутой раньше:

– Можно, – кивнул он, – но… если согласишься стать моей невестой.

* * *

«– Да, эта знахарка, хоть стара очень, как про нее говорили, но еще видно сильна – подлатала парня на славу! А уж как его щеки горят и глаза сияют, когда он смотрит на эту привезенную им девочку – любо дорого посмотреть!» – думал Кайрен, наблюдая за молодой парой, которая ворковала, заглядывая друг другу в глаза, сидя на дальнем диване. «– Вот и еще одна проблема решена, кажется. Побежит теперь венчаться сам, и подгонять не надо!»

Но приятные мысли, и благостное настроение испортил Владиус, подсев к нему поближе:

– Ты, Кай, так улыбаешься, когда смотришь на них! Неужели тебе эта девчонка нравиться?!

– Вполне. Графская дочь, красавица, да и Ройджен, похоже, в нее по настоящему влюблен. Чего еще желать? И все условности соблюдены, и мальчик счастлив, так что я считаю – не стоит гневить Светлого и ожидать от Его благ чего-то еще.

– Да, мордашка у девочки ничего так, но ты на руки ее погляди! Ногти неухожены, на пальцах мозоли от лука, да, почти незаметные – светлые, но все равно это значит, что она по своим лесам с детства бродит. Прическу не делает, все норовит волосы в косу заплести или, край, ее же на затылке кое-как скрутить. А платья ее ты видел? О новых веяниях я уж не говорю, но материал, пошив, да и малы они ей, похоже! – Архимаг пренебрежительно скривил губы.

– Ну, ноготки побелеют, а мозоли сойдут, как перестанет по лесам постоянно шастать. Прическу сделать, как и любая дама, она все равно сама не сможет, а камеристку опытную мы к ней приставим. Да и платьев каких угодно нашьем – из бархата, шелка, парчи… – но Владиус не удержался и прервал королевские разглагольствования:

– Да она же их носить не умеет!

– Научится, – махнул Кай рукой, как на несущественное, – это все мелочи! Главное, мальчик счастлив! А все остальное – дело наживное!

– Да какое, наживное?! – возмутился Архимаг, – я Тайгара порасспрашивал, откуда они ее такую распрекрасную привезли! Может она и графская дочь, но самая настоящая бедная сирота! Беднейшая! Там от замка несколько крохотных комнат осталось, а все остальное – развалины!

– Можно подумать, нам ее приданое позарез нужно?! – воскликнул и король, не выдержав такого напора, благо молодая пара вышла из гостиной и их бурный спор услышан не будет, – Кровь подходящая – есть, порода знатная видна, даже в таком – неприбранном, виде! Чего тебе еще надо?!

– Воспитания! Образования достойного! Ее опекун воспитывал – мало того, что мужик, а не дама, так еще и оборотень бродячий! Он ей даже учителей не нанимал, потому что не на что было. Он сам ее учил! Нет, ты подумай только, сам, без учителей! У них там, видишь ли, какая-то старая библиотека имелась! А библиотека та, даже не от простых людей им досталась, а от эльфов!

– Так, – резко сказал король, – вилкой, ножом пользоваться умеет? Салфетку на коленях перед едой раскладывает? Спину держит прямо? Хватит и этого, чтоб ее народу представить! А там или научиться всему, или молча стоять за троном станет. Главное, знатная кровь для будущих наследников и счастье Ройджена!

– Да какое счастье, – опять возопил Архимаг, подкатив досадливо глаза, – он этой малограмотной крестьянкой утомиться через месяц! А на счет крови, я тебе вот, что скажу! В Эльмерской Семье уже три поколения не рождалось одаренных, а у Силвэйских, как я посмотрел, даже пять! Нельзя такую девицу брать в род!

– Мы в Лиллаке еще месяца два поживем, а может, и до самых зимних праздников останемся. Вот и посмотрим: утомиться ли принц от нее, как сама девица себя вести станет, захочет ли учиться… а пока, давай закончим эти пререкания на пустом месте, – и король повел рукой, давая понять, что разговаривать больше не намерен.

Владиус насупил недовольно брови, но все-таки вышел из комнаты. Кто, как не он, знал, что в таком настроении, в котором находился Кай, разговора не получится. Да, король был мягок характером, но если его довели, то только тверже становился в своих убеждениях, и его уже было не сдвинуть с места.

Впрочем, не так уж Кай разозлился, больше как раз и сыграл на этом якобы знании себя Владиусом, который знал его с детства и считал, что читает, как раскрытую книгу. Нет, злости на старого друга не было. Кайрен даже понимал его отчасти, но пороть горячку в отношении привезенной из старого замка девочки, он не собирался. Да и другим не позволит!

Сейчас брат влюблен так, как бывает только один раз в жизни – всепоглощающе и беззаветно. Вот действительно месяцок пройдет, тогда и ясно станет. Поскольку, если девочка действительно окажется деревенской… мда, дурой, то такой мужчина, как Ройджен – образованный, воспитанный и вполне умеющий обращаться с женщинами, это быстро поймет. А про фавориток… и просто подружек брата, Каю, как собственно и Владиусу, докладывали регулярно. Так что то, что брат имел определенный опыт общения и с придворными дамами, и с горожанками, и с самыми простыми селянками, король знал точно. Да… идоступные дома посещал бывало, что Кайрену не очень нравилось, но Архимаг на это смеялся и махал рукой – мол, сей интерес не надолго. Так, собственно, и вышло.

Да и он присмотрится к девочке повнимательней. Здесь, в тихой домашней обстановке, когда нет никого из придворных рядом, никто не мельтешит перед глазами и не пытается всунуться в каждую дырку, ничего не мешает Кайрену и побеседовать с девочкой лично, и понаблюдать за ней издалека… да и за ними с братом вместе.

Возможно, конечно, что он сам смотрел на это дело однобоко, ставя во главу угла чувства – вообще, и испытываемые братом в частности, но ломать его теперь, когда эти чувства с ним случились, Кай не хотел. Да, его собственный чувственный опят был небольшим. Но как раз именно он, со своими жизненными ограничениями, и умел ценить в жизни те чудныемалости, что выпадают на долю каждого. Но вот кроме него, большинство тех «каждых», проходят мимо, не замечая «малостей», потом жалуются, что жизнь их сера и однообразна.

К тому же, опять именно он, в отличие от многих, научен был жизнью больше наблюдать со стороны, чем участвовать в чем-то. И это увиденное осмысливать Кай тоже умел. Так что опыт, пусть не свой, но зато многих, он был способен сложить и вывести какую-то закономерность. И в отношении чувств выходило, что если ломать нечто настоящее, или отрицать, или просто не найти, то большого счастья в жизни не будет. А такой судьбы он брату не хотел. Поскольку править королевством это ведь не только внешняя сторона – почет, преклонение, власть надо всеми, это, в первую очередь, труд каждодневный и кропотливый. И если не иметь отдушины настоящей, то этот труд, при всей своей внешней яркости, становится похуже каторги.

Да, некоторые из правителей находили ее, отдушину эту, в чем-то ином, а не в искреннем чувстве. В охоте, накоплении богатства и даже в женщинах… но как бы не тех. Но этого почему-то всего и всегда становилось мало. И тут начиналась погоня за большим, что, как правило, сказывалось… да, на том же каждодневном и кропотливом труде. Примеров в истории достаточно…

И если уж Ройджен нашел нечто подобное, то пусть это останется с ним.

Эти мысли о возможном счастье для брата, почему-то качнули мысли короля в другую сторону – туда, где уже привычно тоскливо в отдалении маячила история их семьи. Та, что когда-то его даже пугала, особенно в юности – после осознания своей возможной неполноценности в женских глазах.

История их родителей своей красотой могла бы считаться достойной старых сказок, если б финал ее не был столь печален. Вообще, если говорить честно, то их отцу с женщинами не везло. Нет, его жены были приятными внешне и чисты помыслами, но, как не прискорбно это осознавать, довольно слабы здоровьем. За что такая доля была дана именно этому сыну Эльмерской Семьи? Кто знает… но против Воли Светлого, как говориться, не пойдешь.

И первая жена Гарета, тогда еще Наследника, выбранная ему отцом из знатной герцогской семьи, так и не смогла родить ему сына. А две дочери, которые выжили, оказались слабы, как их мать. Хотя возможно не телом, но духом точно. И обе в юном возрасте ушли в обитель, став полностью потерянными для Семьи.

А история родителей, началась, когда король Гарет, тогда уже не юный, а вполне зрелый мужчина, не только с пяток зим правил, но и столько же вдовел. Встретил он дочь разорившегося барона, когда выезжал в одну из северных провинций на охоту. Это дело, как известно, он любил и близлежащими к столице лесами, как нынешний двор, себя не ограничивал.

Лизея же тогда была юна и неимоверно красива. Огненные волосы, темно-карие глаза, румяные щеки и заливистый искрящийся смех, который, думается, и привлек к ней в первую очередь зрелого мужчину. Она на тот год еще не была представлена ко двору по причине своей крайней молодости. Чего, впрочем, могло и не случиться, поскольку батюшка ее был небогат, а достойная отправка в столицу знатной девицы требовала немалых затрат. Но Судьба распорядилась иначе – малый двор разместился неподалеку от поместья барона, и встреча короля с его будущей женой состоялась.

Потом говорили, что отцу королевы следовало повременить с согласием на свадьбу, поскольку его дочь была еще очень молода. Но барон, понимая, что в очереди в опочивальню правителя уже не один год стоят девицы из более знатных и богатых семей, ни отказывать Гарету, ни даже тянуть с благословением, тогда не стал. Так что, едва успев свернуть охоту, в столицу король уже возвращался с невестой. А под предлогом, что этот королевский брак не первый, и свадьбу сыгралине затягивая.

Опять же, в озвученной всем версии считалось, что здоровье матери подорвало рождение двойни в столь юном возрасте. Может и так, но… у Кая были на этот счет и свои предположения. Все же шестнадцать зим для изначально сильной и здоровой девушки, как говорили о ней те, кто знал ее раньше, и надзор лучших целителей королевства, это вполне приличные условия для деторождения. Но Кай помнил мать уже не веселой и румяной женщиной, а скорее призрачным каким-то видением. Да, прекрасным и нежным к ним с Кайриной, но казавшимся уже тогда, в их раннее детство, потерянным и несчастным. Он не помнил, чтоб она надолго выходила из своих покоев, и уж тем более ездила по стране с отцом или выезжала на охоту. А уж рождения Ройджена она и вовсе не пережила.

Так что, со всем уважением к отцу и любовью, Кай всегда считал, что их с матерью сказка не задалась с самого начала, поскольку Лизея просто никогда не отвечала на бурные чувства мужа к ней. Что там было в самой ранней юности матери, Кайрен не знал. Толи влюбленность в кого-то другого уже случилась, к тому моменту, как король ее возжелал, толи просто выросшая на свободе обедневшего поместья девочка, не смогла смериться с золотой клеткой и так и не приняла мужчину, который ее в ней держал. Но то, что мать не была счастлива во дворце и не пылала чувствами к отцу, это Кайрен помнил четко.

Да, а ведь отец при этом был здоров и довольно красив, даже в его зрелом возрасте. Ну, насколько Кай мог судить, как мужчина о мужчине. И к матери он всегда относился с неизменной заботой и, как осознал Кай значительно позже, с той самой неудовлетворенной безответной любовью. А потому юному Кайрену было страшно – раз уж он не смог добиться ответного чувства, то на что он – безногий, мог надеяться в таком случае?

Да и его первый чувственный опыт только подтвердил эти страхи. Когда в его зим пятнадцать стало понятно, что… в некотором смысле… с ним все в порядке, в его покоях как бы невзначай стали появляться симпатичные служанки. Впрочем, может и не служанки… Кай никогда, даже потом не уточнял. Он-то тогда не понял подоплеки и просто был рад, что кроме мужчин и старенькой няни в его покоях стали появляться и молодые женщины. И в отличие от тех, что он видел на балах и приемах, эти вели себя с ним достаточно непредвзято. Он списывал подобную простоту в обращении на их некоторую недовоспитанность и легкий, веселый нрав. Они смеялись открыто и разговаривали с ним вольно о всяких пустяка так, как знатная девица себе бы и не позволила.

Вроде, как он сейчас помнил, они и какую-то работу делали, но что-то всегда несложное, наверное, для вида. Так вот из тех иногда приходящих служанок одна особенно была хороша. Постарше него, конечно, чернявая с сочными губами, как спелые вишни, и грудью, которая не помещалась в скромное серое платье и она, распустив корсаж и расстегнув несколько пуговиц, вечно норовила выпустить ее на волю. Да, это сейчас он понимает кое-что, а тогда Кай был практически ребенком с очень своеобразным воспитанием и самой жизнью.

В общем, день за днем проходил, а служанка появлялась все чаще. И однажды, то для чего ее сюда и прислали, случилось. Что Кай? Он ощущал себя влюбленным, мир вокруг ему виделся солнечным, а девице он был готов целовать ноги, которые та любила выставлять напоказ, одевая подвязки. Да, все это было, но ровно до того момента, пока однажды он не заметил, как та, выскользнув из его постели… не сдержавшись, брезгливо скривилась.

На этом – все! Мир встал на место. Оказалось, что солнца уже и в помине нет, а за окном поздняя осень. Влюбленность обернулась былыми страхами. А ноги… в общем-то, и они были не настолько хороши – как-то сразу увиделось, что и полноваты, и ступня чуть не с его размером, и волосы черные жесткие, как у мужика, по ним.

После этого в его личных покоях кроме нянюшки других женщин не появлялось почти с год. Он сам запретил, проявив необычное для него упорство. И вот уже потом в его жизни появилась Беляна.

Девушка на тот момент только недавно появилась во дворце, куда ее, пожалев, привел один из старших слуг, которому она доводилась племянницей. Беляна была сиротой и дядьке с его семьей было удобней пристроить ее побыстрей к делу, чем кормить великовозрастную родственницу за так. Ну как великовозрастную… ей тогда, как помнил Кай, едва исполнилось пятнадцать.

Дядька ее на тот момент служил во дворце уже не первый десяток зим, так что доверие к нему было, и его протеже вместо черной работы оказалась при общих покоях Семьи. Мыла полы, мела пыль, вычищала прогоревшие камины – все, как и любая на ее месте.

А потом нянюшка Кая прихворнула, все же уже далеко немолода была, и девочка как-то вместо нее накрывала стол в его трапезной. Но толи она до сих пор ни с кем из королевской семьи не сталкивалась, выполняя свои обязанности, когда хозяев комнат не было рядом, толи просто по молодости зим смутилась от присутствия молодого знатного парня, но вот наполненный бокал она упустила из своих рук точно на его колени. Кай как сейчас видел ее голубые глаза, заволакиваемые слезами, и дрожащие губы на побледневшем лице, когда она упала в страхе на колени, а Светл, прикрикнул на нее.

Что вот она тогда лепетала, он, похоже, позабыл, потому что и тогда не слушал, а оборвал слугу и приказал ему говорить, если кто спросит, что это он сам оказался настолько неловок. А девочке строгим тоном велел учиться и чаще подавать ему к столу.

Ну – да, сейчас бы он обозвал себя придурком, а тогда просто не знал как себя с ней вести. Во-первых, действительно девчонку было жалко. Но вот, во-вторых, недавний негативный опыт отнестись к ней по-другому не позволил, она для этого была слишком хороша. А вот, в-третьих, уже в эту же ночь ее глаза цвета светлого сапфира пригрезились ему во сне. И проснувшись от осознания, что он их снова хочет видеть, Кай достал перстень с напомнившим их камнем и чуть не до утра при свете свечи разглядывал блики на его поверхности.

Девочка, впрочем, последовала распоряжениям принца и уже с утра сервировала на столе в гостиной трапезу. Светл его вкатил в комнату и Кай растерялся, вчера-то, когда он ее отчитывал, девушка его таким беспомощным не наблюдала, а вот теперь… но на ее лице кроме страха он в тот раз так ничего и не заметил.

А потом он стал заговаривать с ней, она же долго молчала, отвечая лишь «да» или «нет». Потом Кай и от девушки добился вразумительных разговоров, и уже месяца через два она встречала его с улыбкой, а не страхом. Где-то вскоре он как-то предложил ей присесть за стол с ним. Она опять посмущалась с недельку, но потом села, неловко держа вилку и не зная, что делать с ножом. Дальше больше – она стала частенько сопровождать его вместе со Светлом на прогулках в парке.

Думается, что где-то за дверью его покоев это было одобрено или Владиусом, или отцом. А может и обоими сразу… понял-то это Кай, как и многое, потом, а тогда он опять – влюблялся. Но теперь, как и положено, от интереса к привязанности, от привязанности к желанию быть ближе, ну и далее по всему списку положенных переживаний. Так что, когда они с Беляной пришли к последнему пункту из этого списка, все было естественно и обоюдно, и ни о каком пренебрежении, и тем более брезгливости в их отношениях речи уже не шло.

Но и первый опыт, и история родителей, вызывавшая юношеские страхи, заставляла беречь и ценить то, что он имел. До сих пор. Так что пусть девушка брата кому-то и не кажется идеальной, он им, в смысле тем, кому кажется, он поможет это пережить.