Текст книги "Сказка старого эльфийского замка (СИ)"

Автор книги: Анна Морецкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 34 страниц)

– Братья, все мы любим такие развлечения, – звучным, хорошо поставленным голосом вещал он, – Волки, Медведи и мы – Кабаны, никогда не отказываем народу в этой радости! Есть, правда, еще и Лисы среди нас, которых на ринге никогда не увидишь, но так те хиляки и трусы признанные – им с нами не тягаться! – под эти слова про слабых Лис толпа вокруг разразилась довольным смехом, одобрительным свистом и малоразборчивыми в своем количестве шутками. И даже какому-то рыженькому парнишке-пажу подзатыльник прилетел – видимо тоже в качестве прикола.

Впрочем, в чем-то Кабан был прав. Во-первых, Лисы вообще мало с кем ладили. И даже среди своего народа они ни с кем обычно не находили общего языка. Как знал Рой, их среди оборотней не любили за природные хитрость и изворотливость. А во-вторых, действительно, имея, как правило, заносчивый и склочный характер, но при этом невысокий рост и небольшую физическую силу, на открытую конфронтацию с кем бы то ни было они не шли, предпочитая обходные и часто не совсем честные пути. Они и в услужение-то шли крайне редко, предпочитая зарабатывать торговлей и ростовщичеством. При этом, во втором случае постоянно попадая на конфликт еще и с гномами, поскольку традиционно это был именно их «хлеб». Так что, ничего удивительного не было в том, что шутка Кабана пришлась настолько по вкусу толпе, в которой, похоже, было много оборотней из свит знати, съехавшейся на охоту.

А меж тем, тот продолжал свою речь:

– Волки славятся своей быстротой и точностью удара, Медведи – силой и мощью. Ну, а мы – Кабаны, конечно же, и тем и другим! – и эта шутка была прията народом вполне одобрительно, хотя и под свист некоторых несогласных. – Но все наши достоинства хорошо известны и ими никого не удивишь. Но среди нас есть редкий зверь, потому как народ его живет далеко и выходцы из него до людских и клановых земель добираются редко. И в чем особенности того народа нам не известно. И вот, единственный их представитель при дворе светлейшего короля Кайрена никогда не вступает в честный бой и не показывает преимуществ своего рода. Может, они сильны и ловки, как мы, а может статься, что трусливы и изворотливы, как Лисы!

На эти слова Кабана толпа снова отозвалась одобрительными воплями и свистом. Раздались выкрики:

– А кто он?! Пусть выходит, кто бы он ни был! Что за оборотень такой?!

Хотя многие уже поняли о ком идет речь и стали оборачиваться на них с Таем. Но когда народ уже и расступаться перед ними начал, а Тигр и с места не сдвинулся, Кабан с низким поклоном обратился уже к нему – Рою:

– Ваше высочество, разрешите вашему охраннику показать себя перед людьми. А то единственный Тигр при дворе, а мы даже ни разу не видели его во второй ипостаси! Уважьте людей мой принц, дайте свое высокое дозволение! Это ведь не бой на смерть, а так – чисто удаль разогнать да показать достоинства рода, – с этими словами хитрый Свин еще раз нижайше поклонился, не оставляя ни у кого из присутствующих и капли сомнения в том, что он к Высочеству со всем уважением… так что, теперь дело только за принцем.

И вот что прикажете делать?!

Пока Рой, сидя на коне, находился позади разгоряченной и возбужденной боем публики его могли и «не замечать». Но Кабан привлек внимание всех к его персоне и Рою теперь хочешь не хочешь, а придется как-то выкручиваться. Ибо «заметив» Высочество, все склонили головы, конечно, но вот из-под тишка поглядывали заинтересованно и с ожиданием.

Но вот проблема – приказать что-либо Таю, он не мог. Да, номинально Тигр являлся его охранником, но на деле, как был всегда наставником, еще с тех времен, когда зим в шесть маленькому принцу после женского попечения определили мужчин воспитателей, так по сей день таковым и оставался. И даже более. Если правильно помнил Рой, то Тайгар был при их Семье уже зим сотни так полторы, не меньше. Он ходил в наставниках и защитниках еще у прадеда, потом деда и, конечно, у отца, когда тот являлся Наследником. И именно Тигр в свое время спас жизнь Кайрену. Да, от страшной травмы уберечь не смог, но жизнь-то – спас!

Так что понятно, почему отдать ему прямой приказ, как принц простому наемному охраннику, у Роя и язык бы не повернулся. Но, слава Светлому, Тайгар тоже прекрасно понимал сложившуюся ситуацию и решил действовать сам.

– Ваше высочество, – поклонился он Рою, но слова при этом произносил так, чтоб слышно было всем, – я здесь не для развлечения народа, а только ради вашей защиты. Поэтому думается, что уважаемому дину, – не так низко, но вполне уважительно Тай склонил голову и в сторону Кабана, – следует выбрать себе другого противника.

Да, Свин был действительно изворотлив, а еще нагл и уперт – все, как и положено ему по породе. Он ответно кивнул… а потом развел руки в стороны, ладонями вверх, показывая жестом: «– Я сделал все что мог» и крикнул в толпу:

– Нет – так нет, видно Тигры ставят себя выше других оборотней! Ну, так понятно, они же при прынцах! А мы-то кто?! – и толпа взорвалась досадными воплями и свистом.

Видимо это вышло довольно громко, так как почти сразу после этого с двух сторон из кустов потянулись гвардейцы и стали выстраиваться, забирая вкруг поляну. Господа принялись подзывать к себе своих людей из собравшейся толпы и отступать поближе к лесу.

Нет, ничего страшного не должно было случиться. Народ потихоньку оттягивался от импровизированного ристалища и по-настоящему буянить, похоже, не собирался. Но вот осадок, который теперь появится у тех, кто присутствовал сегодня здесь и стал свидетелем этого раздутого Кабаном отказа от боя, может остаться надолго. А Рою, как не крути, а к следующему лету восходить на престол. Оно вроде и не критично, но ведь все произошедшее, как в народе через месяцок звучать начнет? Кто там отказался от боя при сотне свидетелей? Дык принц сам! Про его охранника, псаря иль конюха и те, кто был, не вспомнят, а уж все остальные – и не поинтересуются!

– Ты сам-то как? – тихо спросил Рой Тая, – Совсем не хочешь с ним сойтись разок?

– Мой принц, дело действительно в том, что мне не положено тебя и на минуту оставлять. А так… что мне этот Свин сделать может?! – и зловеще так, с превосходством, Тигр усмехнулся.

– Да что со мной случиться-то? Куда я отсюда денусь? На тебя ж смотреть буду. Иди, вломи ему хорошенько! – рассмеялся в ответ Рой.

– Фиу-у! – свистнул Тигр вдогонку вальяжно удаляющемуся Кабану, – Свин… как тебя там, что – уже убегаешь?! Стоило принцу посомневаться чуток в целесообразности этой драки, а ты и рад побыстрей сбежать?! Хвост сразу поджал не хуже какого-нибудь Лиса трусливого! Только забыл видать, что в отличие от рыжего, хвост-то у тебя маленький, а зад здоровенный – всем виден, когда утекаешь! Но ты беги, беги – это правильное решение. Принц-то наш не меня выгораживал, а тебя дурака жалел! Мы хоть и оборотни, но природа все равно свое берет. А в ней – в природе, свинья с тигром никогда не свяжется, если жить захочет! – говоря это Тайгар слез с лошади и стал раздеваться. Снял дублет, рубашку и пояс с пристегнутыми к нему ножнами. А оставшись лишь в штанах и сапогах, принялся разминаться, напоказ играя раздувшимися бицепсами.

Кабан, остановившись и вроде бы поначалу слушая эту речь как бы нехотя, потихоньку стал заводиться, а к последней фразе и звереть. Пока не в буквальном смысле, но тоже заметно – тело его напряглось и мышцы, как толстые змеи, зашевелились под рубашкой, ладони сжимались-разжимались, а глаза постепенно наливались кровью.

Между тем, народ потянулся обратно, опять образуя обширный круг посреди поляны. Господа тоже принялись разворачивать лошадей. И даже гвардейцы, ввиду того, что кроме двух возможных соперников никто буйствовать вроде не собирался, стали заинтересованно поглядывать на импровизированный ринг. И не прошло и пяти минут, как Тай, пусть и в своеобразной манере, но все же ответил сопернику согласием на бой, а из все уплотняющегося людского круга уже полетели слаженные выкрики:

– Вперед Рор! Кабан крепись! Давай Рор, давай мужик, докажи зарвавшейся кошатине, кто первый в этой драке! Ро-ор! Ро-ор!

– Тай-гар! Тай-гар! Начисти морду наглому Хрюну! Тай, котище, мы с тобой! Бей, не боись, у Свина жопа толстая – не промажешь!

Когда соперники оказались лицом к лицу, Рой в первый момент слегка напрягся, потому, как Кабан даже в человеческом облике оказался не только шире Тигра в плечах, но и в целом смотрелся крупнее и массивней. Хотя всю свою жизнь принц как-то считал, находясь возле Тая, что подобное просто невозможно.

Но через минуту, когда противники начали двигаться, Ройджена немного попустило – Свин был тяжелее не только с виду, но и в действии. На фоне его резких разворотов шаг Тая выглядел скользящим, а все тело двигающимся плавно, тем не менее, не уступая сопернику в стремительности.

А уж когда, сделав круг как бы приноравливаясь, противники одновременно окутались вихрями потемневшего воздуха, то их звери и того более показали жаждущим зрителям разницу в своей природе. Тело кабана было чуть короче, чем тело тигра, но вот его башка и грудная клетка в обхвате выглядели, чуть ли не вдвое поболее кошачьих. Но и впечатление создавалось такое, что оно не гнется совершенно, а разворачивается только всей своей необъятной махиной. В отличие от него, кошачье тело противника выглядело гибким и гладким, и двигающимся так, будто перетекает с одного места на другое.

Кабан, перевернувшись, похоже, сразу сдался своей звериной ипостаси и, не успев утвердится на здоровенных копытах, как принялся задними грести, отчего комья земли и жухлые листья полетели в толпу. При этом он грозно сопел, пыхтел и топорщил жесткую длинную щетину на загривке, заставляя толпу вокруг затаивать дыхание в предвкушении знатного боя. Тигр же тоже припал грудью к потоптанной траве, но вместо каких-то активных действий просто замер, ожидая следующего шага противника. И лишь его длинный хвост слегка подрагивал кончиком, создавая впечатление, что он живет своей, отличной от всего хозяйского тела, жизнью.

И тут кабан атаковал! Толпа выдохнула в след ему с восторженным придыханием… но реакция Тигра была не хуже и тот успел извернуться и отскочить. И в тот момент, когда противник, менее поворотливый и более тяжелый, оказался на его только что оставленном месте, то есть повернутым к нему всем своим здоровенным, но совершенно открытым боком, Тай атаковал сам. Прыжок, и Тигр виснет на высокой холке Кабана. Из-под впившихся зубов показывается кровь – первая кровь в этом бою, отчего толпа взрывается и восторженными, и досадными воплями.

Но Кабан, понятное дело, так быстро не сдается. Он встряхивается всей тушей в попытке скинуть соперника с себя, а потом, когда ему это действие не удается, просто заваливается на него, подминая и давя весом. Тайгар пытается его отпихнуть, молотя задними лапами по телу противника. И хотя острые когти и оставляют кровавые полосы на брюхе Кабана, несуразный вид зажатого Тигра и его дрыгающиеся движения напоминают Рою котенка играющего с рукой хозяина.

Но смешно принцу не было – Тайгар с явным трудом спихивает с себя Рора, а, отскакивая, тяжело дышит, дрожа раздавленными ребрами, и сильно припадает на правую переднюю лапу. Но Кабан, похоже, тоже выходит из этого первого противостояния не вполне целым – пока он отступает, тоже спеша отдышаться, свезенная тигриными когтями шкура с брюха и боков длинными ошметками тянется за ним, марая кровью пожухшую траву.

Но долго разглядывать свои увечья звери не дали, едва глотнув воздуха, они в едином порыве быстро меняют ипостась. И вот уже, спустя всего миг после того, как раненные животные окутались клубами потемневшего воздуха, по поляне уже кружат, приноравливаясь, двое вполне целых и здоровых воина.

Как знал Рой, да впрочем, эта информация общеизвестна, что оборотни, хоть и считаются существами наделенными Многоликим магией, но по сути той магии в них пшик да немножко, а главное волшебство у них в обороте. Если не прибил оборотня насмерть сразу, неважно в каком обличье, то стоит ему обернуться и он уже тут тебе – свеж, бодр и здоров, насколько бы ни был плох перед этим. И то, что на поляне уже вступают в бой вместо двух покалеченных зверей двое вполне целых и невредимых мужчин, никого совершенно не удивляет, а наоборот только распаляет, обещая продолжение долгого и впечатляющего боя.

Собственно, потому такие поединки, именно между оборотнями, и пользуются бешенной популярностью в народе. Существуют даже борцы, как правило, странствующие по королевствам вместе с цирковыми балаганами, сделавшие драку для себя основным занятием и зарабатывающие на этом немалые денежки.

А на поляне все так и пошло, в том же ритме – Кабан с Тигром сцеплялись до кровавого увечья, а потом перекидывались в людей и дубасили друг друга уже вполне по-человечески – кулаками и пинками. Ну, а после хруста сломанной кости мужчины опять перекидывались в зверей. Пару раз, правда, было, что и человек против зверя выступал, но это противостояние равнозначным, конечно же, не было, так что по большей части соперники бились в одинаковых ипостасях.

После пятой или шестой смены облика противниками Ройджен понял, что начинает скучать. Зная Тайгара и не раз, наблюдая его тренировки с другими оборотнями-охранниками Семьи, он прекрасно видел, что Тигр спокоен и вполне расчетлив в своих действиях. Да и до ранения он доводил вполне сознательно, поскольку раз уж решил потешить достопочтенную публику, то, так уж и быть, он будет делать это долго и красиво.

Кабан, впрочем, тоже был еще тот артист – он топорщил щетину на загривке, хрипел, пыхтел и бешено вращал налитыми кровью глазами, а в человеческом облике продолжал сыпать оскорблениями, создавая у публики впечатление, что он полностью захвачен боем и ничего более не видит вокруг. Но, если приглядеться к нему, становилось заметно, что его движения так же, как и у Тая, вполне продуманны и он совсем и не лезет на рожон, как старательно демонстрирует.

Приметил ли кто из возбужденной толпы то же, что и он, Ройджен понять не мог. Народ вроде также буйствовал и вполне искренне свистом и воплями поддерживал соперников. А господа не только участвовали в этом буйстве не хуже собственных слуг, но, похоже, делали еще и ставки на исход боя.

Хотя, конечно, все правильно – бой-то не договорной, а спонтанный, это-то Рой знал точно, а значит, кто-то из двоих участников все же должен будет победить.

И вот, когда принц уже прикидывал, как скоро соперники друг друга измотают, чтоб, наконец-то, вступить по-настоящему в бой, и даже от скуки собирался и сам вступить в спор и сделать ставочку на Тигра, как его отвлекли от ринга. Парнишка, молодой и щупленький, к тому же стеснительный неимоверно, окликнул его, привлекая к себе внимание:

– Ваше высочество… – и голос такой тихий, что расслышал его Рой только в момент, когда толпа замерла и замолкла в ожидании очередного рывка соперников.

– Да? Что ты хочешь? И кто ты, вообще, такой? – спросил парнишку принц, так как тот, зовя его, смотрел под ноги лошади, и лица его было совершенно не видно. Да и слышно, наверное, было плохо потому же.

– Курка я, ваше высочество. А к вам меня прислали псари, сказать, что собачки ваши сильно волнуются и как-то странно себя ведут.

– Кто прислал? Ветр?

– А не знаю… я ж простой посыльный, да и при дворе совсем недавно… – при этих словах парнишка все-таки поднял голову, но вот в лицо этот Курка опять не глядел, теперь уперев свой взгляд в верхнюю пуговицу Роевого дублета. Неприятное, однако, это создавало ощущение – как будто парень что-то пытается скрыть.

Но что может скрывать обычный слуга от принца? Да, вот и Рой посчитал также, предпочтя думать, что тот просто слишком молод и стеснителен.

А собаки… собак этих, что сейчас должны были находиться с его псарем, принц очень ценил. Они были подарком от зятя, несмотря на утренний неприятный эксцесс мужика, в общем-то, неплохого и в отличие от собственно супруги, до сих пор частенько относящейся к младшему брату, как к неразумному малышу, давно уже принимающего его на равных.

Да и сами псы были необычны и в их королевстве редки. Нет, эта порода борзых использовалась повсеместно, но вот окрас подаренных псов, был крайне необычным. Как и остальные они были высоки и поджары, в холке почти по пояс взрослому мужчине, да и шерсть их по качеству была такой же – жесткой и немного неопрятной с виду, только вот не привычных глазу серого или песочного цветов, а рыжевато-коричневого, как опавший дубовый лист. Хотя название у этого редкого окраса было довольно звучное – огненный.

В свое время, уж какими путями – неизвестно, Мэрид вывез из Ламариса, королевства отделенного от Эльмера и Гномьим, и Драконьим Хребтами, несколько таких собак. Так что теперь, спустя несколько зим, когда он смог таки увеличить их численность, но наличие их в псарне по-прежнему оставил лишь своей прерогативой, они стали предметом вожделения всего двора. И герцог пользовался этим, изредка одаривая ими нужных и приятных лично ему людей. Но… одаривал он всегда одним щенком – кобельком, а вот для Роя расщедрился, преподнеся ему пару.

Потому принц так и заволновался по поводу того, что с собаками его что-то неладно. Он еще раз глянул на импровизированный ринг, где в это время сцепились двое мужчин, затем прикинул, что это все может продолжаться еще довольно долго и обратился опять к парнишке:

– Курка, отведи меня туда, где сейчас находится Ветр и мои собаки.

Парень поклонился, при этом также не глядя в лицо Роя, и отправился прочь с поляны, ведя в поводу коня принца. Так миновали они обширное открытое пространство с давно вырубленными деревьями и кустами, где были раскинуты шатры, и где находилась большая часть участвующей в охоте знати. Здесь все также среди разодетых охотников мелькали слуги с подносами, и играла музыка. А в дальней стороне от той тропы, по которой продвигался принц со своим провожатым, даже успели установить и небольшую сцену, на которой вовсю уже шло выступление труппы лицедеев, представляющей сценки с участием любимых в народе персонажей – Кашина, Мэйера, Эудаса иФидгайи.

Видно действительно молодой Флуманский был не так прост и наивен, как всегда считал о нем Рой, и подготовился основательно, не оставляя на волю случая возможные неурядицы.

Далее они с Куркой прошли поляну, где расположилась и вся свободная на данный момент от своих обязанностей обслуга. Здесь шатры были попроще и музыкант был всего один. И тот, похоже, из тех же слуг – молодой парнишка, наверное из бывших пастухов, играл какую-то незамысловатую мелодию на тростниковой свирельке. Но это не мешало находящемуся здесь народу дружно подпевать ему и хлопать в такт в ладоши.

После этой поляны, которая ограничивалась неглубоким овражком, и который пришлось перейти по едва заметной тропе, они углубились в лес.

– Эй, парень, – позвал своего провожатого принц, – это куда ж ты меня ведешь?!

– Дык, я же сказал, что ваши собачки очень сильно волнуются, вот их и отвели подальше от остальных, – не оборачиваясь, через плечо кинул тот и ускорил шаг.

Рой хотел было возмутиться и велеть поворачивать назад, но тут среди листвы лишь начавшего желтеть подлеска мелькнули блики ярко рыжего, а до ушей долетело нервное собачье потявкивание. И точно, в следующую минуту тропа вывела их на поляну, где были его псы… которых придерживали какие-то незнакомые мужики. Один держал в поводу тройку борзых, а второй пару аланов.

– А где Ветр и Родян?! – удивился Ройджен, не увидев не своего псаря, ни его молодого помощника. Ветр, мужчина уже немолодой, считался человеком очень ответственным и своими обязанностями не имел привычки пренебрегать. Да и парнишку приучал к тому же.

– А старший, похоже, ногу сломал, ваш светлость, а мальчишка при нем чей поди, – с поклоном произнес один из мужиков.

– Его к целителю отправили… кажется. А мы – вот, за собачками приглядываем, – добавил второй, также кланяясь.

– Из чьей свиты вы? Как зовут?

– Я – Греч, а это – Пчел, – с готовностью ответил на второй вопрос тот, что держал аланов. Но вот прежде чем ответить на первый он как-то странно, как будто ища поддержки, посмотрел на своего товарища и только после почти минутного переглядывания добавил: – Дык, Главного ловчего мы люди, понятно ж…

– А почему мне-то граф сам ничего не сказал, раз с моим человеком несчастье случилось?! – возмутился Рой.

– А мы почем знаем, ваш светлость? Нам велено было за собачками приглядывать – мы и приглядываем! И уж за господина графа отвечать точно не можем, – пожали мужечки плечами, будто им все равно, что там на самом деле произошло.

Но стоило Рою начать разворачивать коня, чтоб ехать разбираться в произошедшем, как они заголосили в два рта:

– Ваш высочество, не гневайтесь! Мы же люди подневольные! Нам что скажут, то и делаем! Что ж теперь с собачками-то делать? На псарню вести? Так они, похоже, зверя чують, вот и извелись все!

– Как зверя? Откуда тут зверь? Народу кругом немерено – шум, музыка, актеры вон… какой зверь близко подойдет? – изумился их предположению Рой, забыв от такого известия, куда собирался ехать.

Псари еще раз между собой переглянулись и тот, что назвался Гречем, стал отвечать, а Пчел ему поддакивать:

– Нам думается, что это олень – самец первогодок… в смысле тот, что первый год от мамки ушел, – начал первый.

– Ага-ага, – закивал второй, – первый осенний месяц чай на дворе – самый гон!

– Мы по самому утру, еще когда заря только загоралась, слышали как он трубит, – продолжал Греч.

– Точно-точно, у матерого-то оленя рев ого-го какой – как труба военная, а у этого голос такой высокий, чистый. Как пить дать – первый год на зов природы вышел, – продолжал мысль товарища Пчел.

– Вот мы и подумали, что видно, когда с мамкой-то был, то под охоту ни разу не попадал. Самок-то с молодняком егеря обычно с пути отгоняють, что б, значит, росли себе дальше спокойно, а простых охотников в королевском лесу и не бывает. Вот он и вырос такой непугливый. Мы то, конечно, не егеря, но как псари рядом постоянно находимся и кое о чем тоже понятие имеем, – с достоинством, гордо, закончил свою речь первый псарь, а второй уже традиционно поддержал его угуканьем.

Рой присмотрелся к собакам.

Пара борзых – Искра и Плам, те, что были подарком от зятя, действительно изводились нервозностью: нервно переступали, поскуливали и потявкивали, натягивали повод, настороженно, с ожиданием, заглядываясь на дальние кусты. Третья борзая, кобель по кличке Туман – любимец Роя уже, наверное, зим семь как, вел себя немного спокойнее, и скорее с больим интересом заглядывал в глаза самому принцу, чем интересовался возможной добычей. Но, с другой стороны, он и старше был огненной парочки, и, соответственно, лучше знал, что все зависит от желания хозяина, а не их – собачьего.

А вот аланы, собаки настолько более агрессивные и опасные, чем борзые, что их пасти до самого момента нападения было принято держать стянутыми кожаными ремнями, почему-то не выглядели настороженными совсем. Они при виде него в ожидании близкого действия, конечно, тоже закрутили тяжелыми головами и заискивающе завиляли жесткими, как палки, хвостами. Но вот заезжая на поляну, Рой успел заметить, что они только при его приближении поднялись с земли, где до этого возлежали совершенно спокойно. Но, опять же… Гор и Гроз были уже не так юны, как парочка рыжих борзых, и четко знали, что как бы близка не была добыча, но они подойдут к ней только вторыми, так что рваться попусту и злить хозяина не следует, а то и кнутом вдоль хребтины можно выхватить.

– Так надо срочно посылать Курку к Главному ловчему! Там столько народа изнывает в ожидании хорошей охоты, а вы тут стоите и молчите! Быстро дуй к графу! – прикрикнул принц на паренька, который так все время и простоял рядом.

Тот, вместо того, чтоб тут же подхватиться и поспешить, почему-то после слов Роя с места не тронулся, а поглядел на Пчела. И только когда тот сказал:

– Беги, ты знаешь, что надо делать, – кинулся обратно по той тропе, по которой привел сюда принца.

Ройджен этот акт странного повиновения не ему, а вроде как простому псарю, конечно, заметил. Вот только внимания уже особого не обратил. Он уже мысленно несся по лесу, настигая в мечтах молодого оленя.

Время шло, но никто так и не стремился присоединиться к нему и начать гон.

– Где все?! – возмущенно воскликнул он, когда понял, что времени с ухода Курки прошло уже не так и мало.

– Ваш светлость, дык мальчишка пока господина графа найдет, пока тот народ оповестит, пока лошадей подведут, собак, опять же. Так что, думается, еще подождать придется, – ответствовал на это Пчел. – А может, мы начнем гон, а остальные нас нагонют? Олешек-то совсем молодой, чей не медведь, ваших собачек вполне хватит.

Идея была завлекательной… очень даже. Но нестись сломя голову сквозь лес в сопровождение всего двух псарей… даже не егерей и не загонщиков, он был… вроде пока не готов.

Время шло, собаки нервничали, а никого так и не появилось. Вскоре заволновались и Туман с аланами. Откуда-то издалека, видимо с той поляны, где держали остальных собак, тоже стали раздаваться нетерпеливое повизгивание и поскуливание. Потом послышались и окрики псарей, пытавшихся, наверное, привести разволновавшихся псов к порядку. Так что в голову стали заползать мысли, что от такого шума олешек может и уйти. Нервы, взвинченные долгим ожиданием, дрожали, как натянутая тетива, готовая спустить стрелу в любой момент.

И вот, когда со стороны овражка раздались приглушенные мягкой землей и опавшей листвой звуки копыт нескольких лошадей, фырканье собак, а следом и человеческие голоса, Рой не выдержал:

– Я пошел, а вы следом, – бросил он через плечо мужичкам, натягивая повод и пригибаясь к холке забившего копытом Грифа. – Спускай Пчел борзых! Ату, мои хорошие! Ату! Вперед! – и уже не глядя, следуют ли псари с аланами следом, принц устремился за рванувшими в заросли кустов гончими.