Текст книги "Бегом за неприятностями! (СИ)"

Автор книги: Анна Стриковская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 33 страниц)

Он поставил тележку на колесики, собрал разбросанные по земле упаковки и потащил все это великолепие в дом. Несколько бутылок с красивыми наклейками очень улучшили его настроение. Если Джимми вернется в ближайшее время, вино поможет им завязать приятельские отношения, а если нет… Ему будет чем скоротать вечер. Бегать ловить парня он не собирался. Он уже изучил этот мир и выяснил, что ровно в этом месте имеет место быть пространственная петля. Хрен знает, для чего она была сделана, но куда ни пойдешь – сюда вернешься. Наверное, и девочки, при всей неуемности Лиссы, никогда отсюда далеко не уходили, потому что не сумели преодолеть эту волшебную преграду.

Только создатель этого места мог бы его легко покинуть, но не гость.

Вслед за покупками Джимми Савард распаковал свой «портфель». Рассортировал все, запихнул обратно то, что собирался переправить Беттине, а сантехнику отволок в ванную.

Затем вернулся, сел за стол, достал лист бумаги и карандаш и начал прикидывать, как проложить трубы и установить унитаз так, чтобы все работало, а грязь и дурной запах сразу же уничтожались.

Стоило ему придумать удачную конструкцию, как край глаза уловил в окне некое движение. Решив, что это Джимми наконец успокоился и вернулся, он решил выйти на крыльцо и позвать дурня в дом. Поднялся, сделал пару шагов и быстро распахнул дверь.

Раздался стук и стон. На пол без тени сознания рухнуло тело мужчины. Но это был вовсе не Джимми! Кто бы он ни был, но на пару часов превратиться из высокого плечистого блондина в невысокого хрупкого брюнета никому еще не удавалось. Похоже, бедолага со всей дури получил дверью в лоб и вырубился.

Савард подхватил пострадавшего на руки и занес в дом. Устроил на бывшей кровати Лиссы, переоборудованной в диван, и стал рассматривать нежданного гостя.

Красавчик, несмотря на общую хилость. Лицо бледное и аристократичное, не то что простецкая рожа самого профессора. Брови как нарисованные, нос будто выточен из мрамора лучшим скульптором, подбородок с ямочкой… Губы, вырезанные в форме эльфийского лука, полуоткрыты, и из них вырывается хриплое дыхание. Черные, как у Лиссы, волосы, шелковой волной лежат на подушке. Был бы девицей – умер бы от восторга.

Совершенно очевидно, что именно на него сидела тут в засаде Лис. И еще более ясно, что ушла она с ним. Но вот вернулся он один. Пусть только придет в себя, уж Савард задаст ему пару вопросов! Во-первых, куда он дел его ученика? И во-вторых, зачем вообще пришел?

Присмотревшись внимательнее, он решил на всякий случай связать незнакомца. Если парень – сильный маг, или, как он подозревает, демиург, это красавчика на какое-то время обездвижит и задержит, а Савард воспользуется моментом, чтобы прояснить ситуацию.

Веревки нашлись у Бетти в ящике для всякого ненужного барахла. Запасливая артефакторша старалась ничего не выбрасывать, все пускать в дело, и сейчас эта ее привычка пригодилась: не пришлось драть на полосы занавески.

Чтобы не поранить кожу, Савард додумался для начала спеленать тело простыней, а уж поверх накручивать веревки. Получилось неплохо: из этой конструкции просто так никому не выбраться.

Когда таинственный незнакомец стал напоминать гигантскую куколку неизвестной бабочки, он вдруг чихнул и открыл глаза. Огромные синие глаза Лиссы.

Савард усмехнулся: все-таки он оказался прав, Лиссу искали и нашли родственники. Но что тут делает этот тип, если его ученика давно и след простыл?

Он подождал немного, пока взгляд синих глаз принял осмысленное выражение, и сказал:

– Я Эверард Савард, учитель Лиссы Авенар. А ты кто такой?

– Связанный хлопнул ресницами, причмокнул губами, а затем произнес тихим приятным голосом:

– Я ее отец. Мое имя Эсгейрд Актеллион. Развяжи меня.

В голосе было столько тепла и убедительности, что Вер чуть не бросился распутывать веревки, но в последний момент сам схватил себя за руку. От гнева на то, что к нему пытались применить ментальное воздействие, кулаки сжались сами собой.

– Э, нет. Отец там, не отец… Сначала ты мне ответишь, где теперь Лисса, а потом так и быть, я тебя развяжу. Или ты хочешь сказать, что сам не знаешь? Предупреждаю: ни за что не поверю. Если она ушла, то только с тобой.

По выразительному лицу мужчины было ясно: он намеревался отпираться, но взгляд на мощные кулаки Саварда помог ему принять правильное решение.

– Лисса в гостях у своей бабушки.

– И когда же она вернется?

Синие глаза снова начали хлопать ресницами. Парень пытается угадать, что хуже: соврать или сказать правду.

– Врать не надо, ложь я спинным мозгом чувствую.

Красавец попытался зайти издалека.

– Думаю, ты догадался: твоя ученица из расы демиургов. Ее бабушка – сильнейший творец в нашей части Вселенной, а Лисса – ее наследница по прямой. Она нашла ей хорошего жениха и собирается выдать замуж. Так что ответ на твой вопрос: боюсь, что никогда. Ей больше нечего здесь делать.

– А что тогда здесь делаешь ты?

Лицо красавчика стало удивленно-обиженным.

– Это мой мир. Личный. Я его создал и могу приходить сюда когда захочу. Я хотел убедиться, что тут не осталось ничего, связанного с моей дочерью. Ничего такого, что можно было бы использовать для поиска. А теперь развяжи меня, ты обещал.

Жениха нашли девчонке. Надо же! А Лиссу-то спросили? Среди других достоинств своего ученика он ценил и то, что она не ищет себе мужчину, чтобы повиснуть у того на шее, а стремится реализовать свои способности. А этим уродам наплевать: схватили, потащили, теперь замуж выдают. Савард с удовольствием дал бы демиургу в ухо, вместо того, чтобы развязывать, но вот беда: бить того, кто не может дать сдачи, рука не поднималась. Поэтому он распутал веревки и стянул с придурка простыню.

Затем, пока тот не очухался, быстро спросил:

– Поиск ты хотел нам перекрыть? Я имею в виду ее друзей.

Демиург стал оправдываться:

– Ну а как ты думаешь? Помочь вы ей все равно не поможете, а помешать… Да это же я о вас забочусь. Бабушка вас в клочья порвет, если попытаетесь к Лиссе прорваться. Поверьте, это все из лучших побуждений.

Они так увлеклись, что не заметили, когда в комнате их стало на одного больше. Дверь отворилась без скрипа и в кухню скользнул высокий светловолосый мужчина. Вошел, остановился прислушался…

А затем влез в разговор.

– Я заметил, что из лучших побуждений делают в основном гадости. Вечер добрый, господа хорошие.

– А, вот и наш потеряшка, – добродушно пробасил Савард, – Нагулялся, красавец?

С этими словами он ногой подвинул парню стул, на который тот благополучно приземлился, чем облегчил профессору задачу. Тот старался и Джимми разговорить, и клятого демиурга не упустить, поэтому тоже передвинулся и сел так, чтобы оказаться как можно ближе к выходу. На свой вопрос он получил, как ни странно, вежливый ответ:

– Да, спасибо. Пять кругов намотал, все время сюда возвращался. Не скажете, это какая-то местная особенность?

– Не знаю. Вот у нас создатель сидит, к нему обращайтесь.

Блондин живо повернулся и уставился на брюнета. Тот нехотя пробормотал:

– Это я пространство закольцевал, когда узнал, что Лисса тут домик строит. Местность-то везде одинаковая, можно уйти далеко и потеряться. Вот я и позаботился…

Это простое и понятное на взгляд Саварда объяснение повергло Джимми в ступор. Он как-то по-глупому шлепнул губами и замолчал, переваривая информацию.

Остальные тоже не торопились продолжать разговор.

Вроде бы им было, что обсудить, а вроде бы и смысла никакого не было говорить про то, на что никто из них не мог оказать влияния.

Но уходить демиург и не думал. Сидел на диване тихо, поглядывая то на Саварда, то на непонятно откуда взявшегося молодого человека. Ему тоже было интересно. Он первый заметил, что Джимми наконец справился со своим удивлением, и спросил:

– А вы не хотите представиться? Я, например, Эсгейрд Актеллион, младший демиург, вот этот суровый господин – Эверард Савард, как он утверждает, учитель моей дочери, а вы, извините, кто будете и как сюда попали? Крови драконов в вас я не вижу.

Если Актеллион своей репликой хотел добиться от парня нового глубокого ступора, то своей цели он достиг не напрягаясь. Джимми разинул рот, вытаращил глаза и вновь выпал в осадок. Пришлось Саварду брать огонь на себя.

– Этого парня я с собой притащил. Лисса познакомилась с ним в одном из техно-миров без магии. Он ей сказал, что его расчеты подтверждают возможность перемещения между мирами. Так как там, где он живет, магия не просто неизвестна, она там подавляется полем планеты, то его выкладки меня заинтересовали. Но Лисса, общаясь с ним, раскрыла себя, поэтому я решил не рисковать, знакомясь с ним в его мире. Изъял и принес сюда.

Демиург понимающе кивнул:

– Знаю я его мир. Матушка моя создала это безобразие, она вообще любила баловаться мирами без явных проявлений магии. Хотела понять, какие расы смогут выжить в таких условиях.

– Ну и какие?

– Люди, и только люди. Все остальные давно вымерли. Так, горстка генов еще бродит… Вот этот, например, явный потомок эльфов. Правда, очень дальний. Поэтому, кстати, его и удалось безболезненно сюда притащить. А зовут его как?

– Лисса назвала имя Джимми, думаю, это уменьшительное. Но вот от чего, понятия не имею.

Парень слушал их очень внимательно, в его голубых глазах страх сменялся удивлением, а удивление страхом. Но, кажется, эта непринужденная беседа магов помогла ему взять себя в руки.

Он вдруг поднялся и протянул Саварду руку:

– Хеддлтон, Джеймс Хеддлтон, так меня зовут. Но если вы – учитель Лизы, а этот господин – ее отец, можете называть меня Джимми, я не обижусь. И, да, я готов ответить на ваши вопросы, если вы ответите на мои.

* * *

После мытья Лиссу обрядили в пушистый белый халат, отвели в прекрасно обставленную комнату, центром которой служила кровать, и оставили одну, вернее, наедине с ужином, который дожидался ее на столике под прозрачной крышкой.

От трапезы она отказываться не стала, кто знает, когда в следующий раз придется поесть. Навернула от души. И блинчиков со сметаной, и мясо в горшочке, даже икры попробовала. Чтобы запить ей были предложены на выбор вино, лимонад и молоко. Вспомнив уроки по ядам и противоядиям, она выбрала молоко: в него трудно что-нибудь подлить так, чтобы оно не свернулось и не изменило вкус. И пусть рыба с ним не очень сочетается, но она лучше на горшке всю ночь просидит, чем даст себя опоить сонным зельем, например.

Мало ли что этой бабушке в голову придет. Может же так случиться. Что заснет она здесь, а проснется в другом мире и уже замужем? В ее интересах этого не допустить. А сон у Лиссы от природы чуткий. Враз проснется, если что.

Но за ночь ничего интересного не произошло. А вот утром пришли давешние эльфийки и начали ее одевать и причесывать.

Бабушка вчера велела нарастить ей волосы, так теперь асимметричная стрижка Лиссы превратилась в длиннейшую шевелюру, какой у нее отродясь не было. Для начала дамы повосхищались немного результатом. Затем поделили эту роскошь на пряди, наплели косичек, а уже из них стали строить на голове сложнейшую конструкцию, перемежая косички и пряди лентами, скрепляя шпильками и украшая жемчужинами. Нравится ли это Лиссе никто спрашивать не стал.

Было ясно, что для этих дамочек она – всего лишь бессловесный манекен, который им поручили украсить. Свою работу они выполнили со всем возможным тщанием, можно сказать на совесть. Госпожа оценит, в этом они не сомневаются. А Лисса? Кто же интересуется мнением манекена?

После прически наступила очередь наряда. Девушка по простоте душевной полагала, что сейчас сюда принесут наряды и будут их на нее мерить.

Ничего подобного. Те же эльфийские дамы достали откуда-то несколько кусков ткани и стали драпировать в них Лиссу. Под руками этих умелиц ткань меняла цвет, качество, фактуру, покрывалась вышивкой, куски соединялись между собой. Когда этот урок кройки и шитья по-демиурговски был закончен, на Лиссе обнаружилось белоснежное платье с серебряной вышивкой, отделанное синей лентой. Описать фасон не было никакой возможности, все струилось, переливалось каждое мгновение меняя форму и подчеркивая природные достоинства девушки.

Такой красивой она не была никогда. Ради этого представления стоило остаться на один день в доме старой грымзы. Или не стоило? Она одна восхищается своей божественной красотой, а вот одевавшие ее дамочки смотрят на нее и в их глазах ясно читается: “Мы сделали что могли, Ничего лучшего из этого убожества все равно не получится”.

Когда все было готово, появилась еще одна дама, на этот раз хоть и эльфийская, но удивительно похожая на Лиссу. Она движением руки отослала мастериц, обошла девушку по кругу, явно любуясь, и сказала:

– Девочка моя, я твоя родная тетя, Эстеллина. Знаешь, а ты очень хорошенькая и похожа на отца.

Что на это ответить? Лисса слегка поклонилась и пожала плечами. Эстеллина поняла ее по-своему.

– Милая, не переживай, все будет хорошо. Я чувствую себя немного виноватой перед тобой…

За что же, если не секрет? Спросить? Нет, сама скажет.

– Понимаешь, много-много лет назад я отказалась выйти замуж за демиурга из того домена, откуда родом твой будущий жених. Я была влюблена в другого, да и сейчас его люблю… так вот, если бы я тогда не отказалась, сейчас ты бы здесь не стояла. Хотя… Матушка придумала бы что-нибудь другое.

Уж это точно, такая придумает. А это, выходит, та самая тетушка, которую сделали Хранительницей. Стоп. Хранители не могут покидать свой охраняемый мир.

Лисса набралась храбрости и спросила об этом.

Женщина, казалось, рада просто тому, что девочка с ней заговорила. Она охотно пояснила: ей, для того, чтобы покинуть охраняемый мир нужно дозволение владетельницы. Да и то, в другой полноценный мир ей дороги нет, только сюда, в дом матушки.

Да, не сахар. Как бы все ни обернулось, становится Хранительницей у Лиссы желания не возникло. Лучше оставаться тем, кем она была всегда: не знающей родства полукровкой, путешественницей между мирами.

Но вряд ли кто-то будет спрашивать, чего ей хочется.

Эстеллина между тем расставила на столике какие-то коробочки и стала их открывать одну за другой. Ой! У Лиссы даже дух захватило: таких драгоценностей она не видела даже в королевской сокровищнице, когда их курс ходил туда на экскурсию. А эльфийка начала вынимать из ларчиков диадемы и прикладывать их к волосам Лиссы. Та стояла, затаив дыхание.

Сто лет не нужны ей эти драгоценности, но хоть полюбоваться, как она в них смотрится, можно? Просто один раз увидеть, и все? А потом она может обходиться без них всю оставшуюся жизнь, даже бесконечную.

Наконец тетушка остановила свой вполне предсказуемый выбор на уборе из сапфиров и бриллиантов. Восхищаясь, как глаза Лиссы точно совпадают с цветом камней, она укрепила в волосах похожую на корону диадему, вдела в уши серьги и украсила шейку широким, как воротник, колье. На запястье появился браслет, на пальцах засверкали кольца.

Лисса присмотрелась и поняла, как ей сейчас не хватает Беттины. Все украшения были сильнейшими артефактами, вот только непонятно какими. Бет бы с одного взгляда поняла, что они делают и для чего нужны, а квалификации Лиссы на это не хватало. Она бы разобралась, если бы было время… Но Эстеллина, украсив внучатую племянницу бриллиантами, вдруг заспешила.

– Детка, жених и его сопровождающие прибыли, матушка тебя ждет. Войдешь, поклонишься всем общим поклоном, и садись туда, куда тебе укажут. Веди себя достойно, лишнего не говори. На все вопросы, если тебе их зададут, ответит матушка, ты только улыбайся. И не волнуйся, все будет хорошо.

«Молчи, дурак, за умного сойдешь». Ага, сделали из нее вешалку для платья и драгоценностей, и рады.

Увидев ее недовольную мордашку, тетка вдруг расстроилась.

– Ну вот, ты не рада. Ладно, я была влюблена и не хотела замуж за другого. Но ты, насколько я знаю, ни в кого не влюблена, так в чем же дело? Почему бы тебе не улыбнуться? Ведь к тебе сватается самый завидный жених мироздания!

Они тут все тупые! А еще демиурги называются! Вот как тут объяснишь: да в гробу она видала этого лучшего жениха мироздания! Лисса бы промолчала, но женщина заглядывала в глаза, явно требуя ответа. Пришлось открыть рот и сказать:

– Тетя Эстеллина, поймите. Я вообще не хочу замуж. Ни за кого. А уж за навязанного мне типа в особенности. Пусть он там чудесный-расчудесный. Я его не знаю и знать не хочу. Я привыкла сама решать, как жить, что делать, с кем дружить а кого на фиг посылать. И вообще, лучше бы меня не нашли. Никогда не прощу папаше эту подлянку.

В глазах эльфийки плеснул ужас:

– Девочка, как ты можешь! Меня за меньшее наказали вечной ссылкой. Одумайся и веди себя как следует. Говори, пожалуйста, поменьше, ты, к сожалению, очень невоспитанная.

Ну вот, и эта наказанная такая же как они все. Придется выкручиваться самостоятельно.

Лисса тяжело вздохнула, натянула на лицо дежурную улыбку, с которой она обычно ходила по высоким кабинетам, расправила спину и гордой походкой вышла из комнаты вслед за Эстеллиной.

Та довела ее до сияющих серебристым светом дверей и толкнула створки. Лисса вступила в огромный светлый зал, поначалу показавшийся ей совершенно пустым.

Когда глаза привыкли к яркому свету, она заметила в центре свою прабабушку в окружении четырех эльфиек и группу удивительных существ, иначе их никак нельзя было назвать.

Понятно, почему она сразу не разглядела владетельницу: и она, и ее свита надели ради праздника очень светлые одежды и слились с интерьером. Но как она умудрилась просмотреть вот этих?

Сразу видно, что они из другого домена, ни в одном мире из тех, что посещала Лисса, подобные создания не жили. Здесь их было восемь, пять мужчин и три женщины. Высокие, стройные, статные, они были похожи на человеческую ипостась драконов, но в то же время разительно отличались.

Лисса вспомнила, что нечто подобное видела в одной книжке, и ей показалось это красивым, но тогда она была уверена, что это создание фантазии художника, и не ожидала, что встретит подобное чудо живьем.

Она так увлеклась рассматриванием, что забыла поклониться, и торчала как лишняя колонна посреди зала, пока бабка, зашипев, не напомнила ей о правилах этикета.

Лисса изобразила общий церемониальный поклон, в душе благодаря начальницу их приюта, которая обучала ему детей на случай визита высокой особы. Все восемь чужаков вежливо ответил на привествие, а бабушка тут же взяла дело в свои руки и объявила:

– Моя законная наследница Лисса Авенар Актеллион.

Затем представила:

– Владетель домена Исхиназьер Эванесер Исхиназьер.

Тот из мужчин, кто выглядел чуть постарше за счет более плотной фигуры и широких плеч, наклонил голову в знак того, что речь идет о нем.

Ишь, бабушка! Даже ее взятое с потолка имя Авенар припомнила. Ерунда, а солидности звучанию придает. А у этих ребят и имя домена заковыристое, а уж сами они… Одно слово – красавцы. Высокие лбы, прямые носы, большие, вытянутые к вискам широко поставленные глаза, гладкая бронзовая кожа буйство цвета! У старшего волосы черные с темно-зелеными прядями и такие черно-зеленые глаза. Одет он в черное с серебром и плащ с изумрудным подбоем. Четверо младших представляют весь спектр: сине-оранжевый, красно-желтый, сине-зеленый и сиренево-розовый. В наряде каждый использовал самый темный оттенок своих природных цветов, подчеркивая его золотом или серебром. Строго и со вкусом.

Дамы выглядели еще причудливее, но это не делало их менее красивыми. Разноцветные волосы, убранные в затейливые прически, отлично сочетались с роскошными платьями и плащами.

Все они смотрели на Лиссу, кто с интересом, кто с пренебрежением, кто с жалостью.

Эванесер Исхиназьер сделал несколько шагов навстречу Лиссе и произнес низким, хорошо поставленным голосом:

– Позвольте вам представить членов моего семейства, дорогая Лисса. Это моя обожаемая супруга Таэнарсинелина.

Дама в темно-вишневом сделала шаг вперед, улыбнулась и наклонила голову. Лисса поклонилась в ответ.

– Мой старший сын и наследник Эстремелиан и его супруга Регислания.

Сине-оранжевый мужчина вывел за кончики пальцев желто-зеленую красавицу.

– Мои сыновья Энгардислейн и Эрманистан.

На этот раз кланяться пришлось красно-желтому и сине-зеленому.

– И наконец ваш жених, дорогая, принц Энсилион.

Они тут все на «Э»? Похоже, что так. И вот за что ей досталось это розово-сиреневое недоразумение? Потому что он ей меньше всех понравился?

Энсилион не поленился, поощряемый взглядами отца подошел к Лис вплотную, склонившись, взял за руку и поцеловал.

И тут она увидела: сиреневый плащ за его спиной – вовсе не плащ. Это крылья! Семейка крылатых!

От восторга у Лиссы даже дыхание перехватило. Она уже готова была забыть о приличном поведении и вцепиться в такую замечательную часть анатомии жениха, но тут поймала недовольный бабушкин взгляд и вместо покушения изобразила реверанс.

Потом задумалась: крылья у них есть. А хвосты? Много раз, когда не хватало рук, Лисса мечтала о хвосте. Заглядывать под крылья неприлично, а то бы она… Ладно, этот вопрос она еще прояснит.

Жених, в свой черед, намылился задать ей какой-то вопрос, но его поползновение было пресечено бдительной бабушкой. А как ее, кстати, зовут? Никто и не подумал сообщить об этом Лиссе, а спрашивать неудобно.

Так вот, ушлая дамочка решила не дать внучке опозориться и пригласила всех на трапезу.

Красавчик Энсилион, хлопая сиреневыми глазками, предложил невесте руку и повел ее, поощряемый улыбающимися родителями.

За столом Лиссу усадили между женихом и его сине-зеленым братцем. Как его там? Эрманистан? Ну и имена у этих демиургов. Не выговоришь.

Тетушка успокаивала: молчи, за тебя бабушка ответит? Ничего не получится. Бабушка за столом оказалась далеко, ее окружили собственные эльфийки и старшие члены семейства Исхиназьер. С молодыми людьми придется общаться самостоятельно.

Если кто-то подумал, что Лисса огорчилась, то он попал пальцем в небо. Она обрадовалась. Появилась возможность узнать насчет хвостов, да и вообще проверить женишка на вшивость.

Возможно, он так же рвется на ней жениться, как она за него замуж. Глядишь, и удастся договориться. Но надо подождать, пока он заговорит сам, а то и спугнуть недолго.

Поначалу оба парня молчали, и только переглядывались через ее голову. Затем сине-зеленый сказал, обращаясь к ней:

– А какой еще вид ты можешь принимать?

Здрасте вам! Это он о чем?

– Никакой. Я всегда так выгляжу.

Тут к ней повернулись оба парня и выпалили хором:

– Не может быть!

Затем сине-зеленый добавил:

– Ты же демиург, если я не ошибаюсь. У меня, к примеру три полноценных ипостаси и еще две боевых формы, у Энсиля тоже.

– А у меня ничего такого нет, даже крыльев, – пожаловалась Лисса, – Более того, до вчерашнего дня я понятия не имела, что принадлежу к расе демиургов.

Неизвестно, на что Лисса рассчитывала, давая красавцам в руки такой козырь. Реакция парней была, мягко говоря, неожиданная.

Сиреневый обиженно надул губы и нахмурился:

– Как же так? Это нечестно. Мне говорили, что ты – прямая наследница здешней владетельницы и должна обладать полной силой.

Зато сине-зеленый оживился, его глаза загорелись интересом:

– Ух ты! Не может быть. А как так получилось?

Жениху Лисса отвечать не стала. Что это он губу вытянул? На обиженных воду возят. Зато синенькому сообщила:

– А вот так. Меня родная матушка отправила в детский приют в одном из миров, и я выросла, не зная, кто я такая.

– То есть ты росла не здесь?

Заинтересованность в голосе юноши не уменьшилась.

– Я же сказала: выросла в одном из миров домена. Там училась, высшее учебное заведение окончила, диплом, – тут она запнулась, прикидывая, стоит немного соврать или сказать правду. Решила, что в этой ситуации ложь вызовет меньше вопросов, и продолжила, – получила по специальности «Строительство порталов».

В ее голосе прозвучала гордость за это достижение. Она не знает, чему там учат этих демиургов. Но одно несомненно: они находятся в привилегированном положении. А попробовали бы они, как Лисса, выживать! Так что ей есть, чем гордиться.

Жених, казалось, не слушал. Сидел с поджатыми губами и пялился в пространство. А вот на выразительной физиономии Эрмана… как-его-там читалось уважение! Этого Лисса не ожидала. Здесь все смотрели на нее как на грязь под ногами, и только этот совершенно чужой юноша готов отнестись к ней, как к достойной внимания личности.

Его-то она и решила взять в союзники. Кто-то же должен прикрывать ей задницу, пока она будет отсюда драпать. Местные на эту роль не годятся, слишком забитые и запуганные. Бабулечка постаралась, сто демонов ей в глотку. Поэтому естетсвенно искать поддержку среди тех, на кого эта карга влияния не имеет. Этот красавчик гость, бабки не боится, да и братцу поможет с удовольствием.

Кроме того, по этому Эрману сразу можно сказать: веселый шкодник и раздолбай. Такой всегда будет заводилой всяческих проделок, но влетит за них другим, поглупее. Ей всегда нравились такие парни. Не для того, чтобы влюбиться, нет. С ними она дружила. Да она и сама была точно такой, только девочкой.

Если сравнивать его с братом, то это просто небо и земля. Сиреневенький до сих пор сидит надутый, недовольный, но о том, как исправить положение, и не помышляет. Тупой, или прикидывается? Одно ясно: ставку на него делать не стоит. Не поможет, хоть это и в его интересах. Наоборот, по глупости и самомнению всех утопит.

Эрман… а, Эрман и все, будет она еще язык ломать. Так вот, он не похож на братца: толковый и вменяемый. В общем его стоит звать в союзники. Надо только заинтересовать.

Она осторожно толкнула его локтем и тихо, чтобы сиреневый не расслышал, прошептала:

– Слушай, а что, твой брат хотел на мне жениться, а теперь передумал? Я правильно поняла?

Он посмотрел на нее с веселым изумлением, а затем ответил так же шепотом:

– Думаю, ты права. Но не надо об этом сейчас, на нас смотрят.

Не надо сейчас? То есть, он готов обсудить вопрос, но когда на них не будет пялиться весь стол? Правильно? Лисса подняла на него глаза и на свой невысказанный вопрос получила ответ: юноша улыбнулся одними глазами и слегка кивнул головой.

Вот и отлично! Раз он готов с ней это обсуждать, значит, союзник найден. Она с неодобрением глянула на жениха. Тот жевал тартинку с паштетом и выглядел при этом так, как будто его заставляют это делать, грозя пытками.

Лисса взяла себе такую же тартинку, попробовала… Что он выпендривается? Вкусно же! Кстати, их поесть пригласили, глупо будет из-за этого жениха уйти отсюда голодной. И она стала налегать на стоявшие перед ней вкусности.

Сиреневый красавчик Энсилион почти ничего не ел и поглядывал на с аппетитом уминающую деликатесы невесту с неодобрением, как аристократ на плебейку. Зато Эрман ел за двоих, с усмешкой глядя на гордый вид своего брата.

Затем снова наклонился к Лиссе:

– Ты не смотри, что он такой недовольный сидит. Энсиль вообще-то хороший парень. Только ему наплели всякого, чтобы уговорить жениться, а тут такой облом! А он у нас тугодум. Если настроился на одно, а по факту вышло другое, ему, чтобы перенастроиться, время нужно. Так что ты не обижайся.

– А я не обижаюсь, – фыркнула Лисса, – Вот еще, обижаться! Мне он просто не понравился.

– Да ладно тебе, – не поверил Эрман, – Он же у нас самый красивый.

Лисса пожала плечами и покачала головой.

– Да ну, красивый. Расцветка какая-то пошлая. Розовенькая. Для дурочек.

Жених услышал. Сверкнул сиреневыми глазами, засопел сердито и отвернулся. Сине-зеленый еле сдержался, чтобы не заржать как конь.

– Да. веселенькая братцу невеста досталась, не соскучишься.

Лисса вздернула подбородок, но не сдержала улыбку:

– На скуку никто из моих друзей не жаловался.

Этот ответ тоже пришелся собеседнику по нраву.

– А ты за словом в карман не лезешь, – констатировал он.

Лисса только хмыкнула в ответ. Тогда синенький продолжил:

– С тобой будет интересно пообщаться, только не за этим столом. Слишком много ушей, и не все они достойны доверия, ты понимаешь?

Девушка в подтверждении кивнула и сунула в рот кусочек чего-то рыбного. Тут жених, от которого она не ожидала ничего доброго, вдруг очнулся:

– Эрм, на тебя все смотрят. Не подставляйся.

Надо же, он что, тоже на нашей стороне? Но если на этих парней смотрят, значит, и на нее тоже. Надо сделать вид, что увлечена едой. Вон то рыбное было очень ничего.

Эрман тем временем покрутил головой и, видимо, что-то заметил, потому что сразу завершил беседу:

– Надеюсь, до свадьбы еще увидимся, Лисса Авенар Актеллион. По-моему, у нас найдутся темы для разговора.

Лисса в этом не сомневалась, но почла за лучшее сейчас промолчать. Надо будет постараться увидеться с Эрманом без посторонних глаз. Он явно набивается в союзники. Да, и надо наконец выяснить, есть у него хвост, или нету.

Парень вовремя закруглился, так как торжественная трапеза подошла к концу. Все поднялись, к Лиссе подошла Эстеллина и увела ее назад к спальню. Там спросила, понравилась ли ей трапеза. Лисса честно ответила, что как-то иначе себе это представляла. А тут: закуски слопали, по паре бокалов вина осушили (ей, кстати, наливали сок), и разошлись.

Оказалось, это только первая часть. Попозже будет собственно обед, а к вечеру накроют сладкий стол и позовут музыкантов, чтобы невеста могла потанцевать с женихом.

А жених Лиссе понравился? Правда, он красавчик?

Правда. Только она терпеть не может красавчиков. И потом, он, кажется, не блещет умом, а Лисса привыкла брать в расчет только головастых парней. Уж по крайней мере не глупее нее, Лиссы. А этот, сиреневенький, ей показался тупеньким.

В общем, не жених, а убожество.

Выслушав экспертное заключение своей внучатой племянницы, Эстеллина всплеснула руками и убежала.

Бабушке понеслась сдавать, – подумала Лисса и была права. Не успела она начать расплетать свои волосы, как прибежали давешние две эльфийки и повели на суд и расправу.

Прекрасная дама встретила свою правнучку в той же комнате, что и в первый раз, но сейчас обстановка здесь была более суровая. Теплые кофейные тона сменились серо-стальными. Удобные диваны исчезли, их заменили ряды стульев, на которых расположились приближенные дамочки, а кресло перед камином осталось только одно.

Лиссе сесть не предложили.

То, что случится дальше. Лисса знала назубок. Сейчас будут отчитывать и воспитывать. Мол, тебя, голодранку, облагодетельствовали, а ты не ценишь. Она нацепила на лицо выражение «глубокая тоска» и приготовилась слушать.

Она была абсолютно права: владетельница поставила перед собой непослушную внучку и принялась, по выражению Лиссы, «ездить по ушам».

Пошло в ход все: неблагодарность, глупость, заносчивость, и другие недостатки Лиссы, честь рода, благополучие домена, долг (когда это Лисса успела задолжать?) и все такое прочее. Хор эльфиек подпевал со своего места, в нужных местах подавая реплики, в других ахая и охая, в третьих всплескивая руками в недоумении: неужели девочка настолько глупа, что еще ничего не поняла?