Текст книги "Бегом за неприятностями! (СИ)"

Автор книги: Анна Стриковская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 33 страниц)

– Из лисилийского золотого? У меня есть несколько.

– Из него одного два выйдут. Только мне нужны мои инструменты.

Отлично! Этого он и добивался. Инструменты-то остались на базе. А там… Он отправит Лиссу выслеживать неизвестного, а сам сядет в засаду караулить Беттину. Просто будет рядом. Она скоро привыкнет, и тогда…

Что «тогда», он додумать не успел: из ратуши вылетела довольная Лис.

– Все, мы в реестре вместе с адресом. Через три дня все документы вступят в силу и мы можем открываться. Давайте скорее домой, на базу! Возьмем товар, надо уже расставить его в лавке. Ах, еще вывеска…

Ее напор чуть не смел всех наземь. Опомнившийся первым Мил проговорил со смехом:

– Дорогая барышня, куда ты так спешишь? Налетела, закружила… Предлагаю пойти к нам пообедать, а затем делайте что хотите. Заказывайте вывеску, бегите за товаром… Да, – обратился он к Бетти, – мой друг Вер сообщил цену моей помощи?

Девушка от неожиданности покраснела.

– Это вы про амулеты-переводчики? Я сделаю их для вас как можно быстрее. Могу еще накопителей подбросить… Все-таки вы нам очень помогли.

– Не откажусь. И считай, что ты мне ничего не должна. Наш с Алессой дом для вас всегда открыт.

Девушки начали благодарить Эмилиса на разные лады. Несмотря на общую настороженность, к этому добродушному хитрецу они испытывали определенное доверие: кроме денежной выгоды ему от них ничего было не надо, и он даже готов был вкладываться в ожидании будущих барышей.

Глядя на то, как искренне ЕГО девочки выражают свою приязнь Милу, Савард ощутил укол ревности. Да, ни Мил Беттине, ни Беттина Эмилису не нужны, но почему она смотрит на того так тепло и открыто? А его она всегда благодарит так… как будто с оговоркой. Не доверяет? А с чего тогда Милу такое доверие?

По сравнению с Эмилисом сам Вер был всегда простаком и рубахой-парнем, даром что по магической иерархии смог выше подняться.

Но архимаг от магистра отличается не хитростью, а уровнем силы и знаниями. Положим, Эмилис своими знаниями трех архимагов за пояс заткнет, но сила у него умеренная. Все-таки драконья кровь у него сильно разбавлена человеческой, а наследия других магических рас и вовсе нет.

Да тьфу с ним, с Эмилисом! А вот как сделать так, чтобы Бетти смотрела на него, Вера, с таким же доверием? Он ли не старался, а результата пока все нет.

* * *

Когда, после весьма вкусного обеда в доме Авессалома, девушки с профессором переправились в мир, где их ждал выстроенный общими силами домик, там уже спускались сумерки.

К разочарованию Саварда в ловушку никто не попался. Дом спокойно ждал хозяев.

Для начала профессор снял защиту, а затем заставил Бетти и Лис по очереди приложить ладонь к деревянному кругляшу-спилу, который вытащил из-под табуретки, стоявшей у входа, а затем сунул его обратно. Оказалось, к нему он привязал замыкающее заклинание. Теперь охранное плетение должно было узнавать хозяек.

Затем пошел хвастаться своими достижениями. Теперь из кухни дверь вела в ванную комнату. Настоящую, с каменной ванной и льющейся в нее из крана горячей водой. Смущаясь, Вер произнес:

– Я еще хотел туалет сделать… Надо было там же, где насос, и вазу для этого дела купить. Унитаз называется. Странное название.

– Почему странное? – вылезла Лисса, – нормальное название. Сокращенное. «Универсальный таз», куда все, что хочешь, можешь вылить.

Бет уставилась на подругу огромными недоумевающими глазами, и вдруг покатилась от хохота.

– Лис, ты скажешь тоже… Универсальный таз… Может, унифицированный?

Лисса и не думала сдаваться:

– И это вариант. А, что тут долго говорить… В следующий раз купим таз этот.

– И трубы к нему, – добавил профессор.

Спорить с ним никто и не подумал. Так что, просмеявшись, все занялись своими делами. Беттина с Лиссой сели разбирать свои сокровища и составлять список. Но вскоре ушедший наверх Савард вернулся, неся в кулаке три золотых. Он протянул их Беттине и сказал:

– В долг без отдачи, если сделаешь один на мою долю.

– У Вас же есть, – поразилась девушка.

– Два лучше чем один. Ну так как?

Бет вздохнула и кивнула утвердительно, после чего перекинула разборку на подругу, а сама села ладить амулеты для Авессалома. Обещания надо выполнять.

Лисса как-то очень быстро закончила, убедилась, что Бет засела всерьез и надолго, и занялась устройством спальных мест в комнатах наверху. Ночевать в кухне ей порядком надоело. Хотя и в этом были свои плюсы: ночью можно было встать и добраться до вкусностей, оставшихся с ужина.

Когда все было готово, она пошла звать подругу, но та только махнула на нее рукой, мол, не мешай. Пришлось Лиссе идти спать, не дождавшись Беттину. Савард тоже пытался пару раз привлечь внимание артефакторши, но она не терпела, когда ей мешали, да и зрителей не жаловала. Сначал просто отмахнулась, а когда он снова попытался ей что-то сказать, рявкнула:

– Давайте в другой раз?!

Профессор тут же смолк и отступил в тень, но запретить ему любоваться девушкой, хотя бы и украдкой, никто не мог. Он вышел, побродил вокруг дома и устроился на приступочке, получившейся от пристроенной ванной. Оттуда отлично просматривался стол, за которым работала Бет. Она расположила вокруг себя несколько светильников так, чтобы они не отбрасывали тени. Ей это помогало в работе, а Саварду давало возможность видеть ее хорошо освещенное личико. Она сняла шикарное платье, вместо него надела свою растянутую коричневую майку, да еще волосы повязала платочком, чтобы в глаза не лезли. Но кто сказал, что от этого она стала хуже в глазах любящего мужчины. Ее облик вдруг показался Веру милым, домашним и трогательным до слез.

Пусть она на него рявкает, не может же это продолжаться до бесконечности?

Девушка вдруг встала, стянула с головы платок и быстро пошла на выход. Эверард даже не успел сообразить и спрятаться.

Он представлял, что она сразу пойдет наверх и его не увидит, но Беттина завернула за угол и тут же наткнулась на профессора. Несколько быстрых взглядов… Оценила ситуацию и поняла, что он за ней подглядывал. Если спросит зачем…

Она не спросила. Сказала устало:

– Сейчас на источник схожу, восстановлюсь… Шли бы вы спать, профессор. Там работы еще часа на полтора. Хочу сегодня все доделать. А с утра прошу меня не будить. Завтракайте сами.

Не дожидаясь ответа скользнула в темноту, а Савард так и остался сидеть на каменной приступочке в растрепанных чувствах.

Внезапно ему показалось, что в обступившей дом тьме мелькнуло что-то еще более темное. Первая мысль была: Бетти возвращается. Но это что-то мелькнуло совсем не в той стороне, куда ушла девушка. Савард непроизвольно вскочил и сделал пару шагов в сторону источника. Следующий промельк он засек гораздо ближе к роднику, а следовательно, и к Беттине. А если этот неизвестный на нее нападет, а он, Савард, в это время будет тут стоять как дурак?

Эта мысль заставила его сорваться и броситься вслед за девушкой. Не успел он отбежать и десяти шагов, как со всего маха налетел на возвращающуюся Бетти и сбил ее с ног. Она чуть не улетела с протоптанной дорожки в высокую траву, но в последний момент Вер ухитрился поймать ее за талию. Схватил, поднял так, что она не касалась ногами земли, притянул к себе и с восторгом погрузил нос в ее растрепавшиеся волосы. На секунду обо всем было забыто, таинственный незнакомец просто вылетел из головы. Была только ночь и эта девушка. Но в следующее мгновение голос Бет привел его в чувство:

– Поставьте меня на ноги, Вер! Что это вам в голову пришло за мной побежать? Чуть не убили. Я так испугалась!

По ее сердитому тону было ясно: не испугалась ни капельки, просто недовольна. Надо было срочно спасать положение.

Савард поставил Беттину на ноги и сказал взволнованно:

– Я хотел идти спать, и тут заметил в темноте какое-то движение. Испугался за тебя. Хотел предупредить. Это таинственный кто-то… Он ведь мог и наброситься.

Беспокойством о безопасности он пытался скрыть волнение от ее близости, и, кажется, ему это удалось.

– Вы верите в его существование? – удивилась Бет, – мне кажется, что в нашем пустом до отвращения мире это может быть просто игра воображения. Мне здесь тоже вечно что-то мерещится, а проморгаюсь – и нет ничего. Физических доказательств существования здесь кого-то еще, кроме нас, пока нет. Так что идите спать, Вер. Спокойной ночи. Я еще немного поработаю.

Но Савард не ушел к себе сразу, сначала проводил артефакторшу в дом и выпил с ней чай. Отпустить Беттину просто так после того, как она практически побывала в его объятьях, было выше его сил. Уходя, предупредил: он закрывает на ночь охранный контур, из дома ни ногой. Да, веранда и лестница – часть дома, подняться на второй этаж можно, это не повредит защите.

Бет недоверчиво хмыкнула, доказывая этим, что она не выражает недоверие словам Лиссы о незнакомце только потому, что не хочет обидеть подругу. Обидится ли профессор, ее волнует мало.

Савард поднялся на второй этаж и остановился у двери в комнату Лиссы. Проверил: девушка заперлась на засов и активировала охранное плетение. Молодец. За нее можно не беспокоиться.

Но вот не волноваться за Бет не получалось. Профессор ворочался до тех пор, пока не услышал на лестнице ее легкие шаги. Когда же соседняя с ним дверь захлопнулась и заскрипел засов, он наконец смог заснуть.

Пробудился он от пронзительного вопля. Спросонок не сразу смог попасть ногой в штанину, а когда все же натянул брюки и выскочил, то увидел у входа с улицы на нижнюю веранду Лиссу, склонившуюся над коконом.

Все, теперь Бет не будет смеяться над их мнительностью: в ловушку кто-то попался! Странно только, что остальные охранки не сработали.

Он в два прыжка оказался рядом с ученицей.

Сияющий силовой кокон сжимал в своих объятьях… кусок бревна длиной в три с половиной локтя, оставшийся после строительных работ. Понятно, что охранки не среагировали: они настроены на живое. Но вот как сюда попало это бревно… Не само же пришло? Кто-то не поленился поднять этакую тяжесть, чтобы проверить крепость охранных плетений Саварда, в этом он не сомневался. Осталось понять, как он это сделал. Левитацией? Такое заклинание оставляет след, который держится около суток, а возмущений магического поля вокруг дома он не заметил.

Но наличие в этом мире как минимум еще одного разумного жильца теперь не сможет оспорить даже скептичная Бетти.

А вот и она. Вылезла из своей новой комнаты в халате, протирая глаза. Сердитая. Живой ногой скатилась с лестницы:

– Лис, с чего это ты орешь, как резаная с утра пораньше? Я же просила меня не будить?

Хорошо, что злится она не на него, Саварда.

Лисса ткнула пальцем в кокон:

– По-твоему, это недостаточное основание? Кто-то попался в ловушку профессора.

Беттина подошла поближе и уставилась на бревно:

– Это, по-твоему, кто-то? А по-моему это что-то. Бревно, одним словом. Из-за бревна ты так орешь, как будто пожар? Оно могло бы и подождать часика три-четыре, ничего бы ему не сделалось.

Лисса обиделась:

– Вот ты как всегда, Бет! Тебя ничем не проймешь. А я испугалась, между прочим.

– А я между прочим портила себе глаза до глубокой ночи, чтобы мы могли расплатиться с магистром Авессаломом. Для нас обеих старалась. Просила только не будить, дать выспаться. А ты орешь…

И тут Савард совершил очередную ошибку, но понял это только тогда, когда закончил фразу:

– Беттина права, Лисса. Можно было вести себя тихо.

Вроде сказал так, чтобы поддержать свою девушку, а на самом деле вклинился туда, где его не ждали. И Бет, и Лисса повернулись к нему и глянули совершенно одинаково: так смотрят хозяева дома на постучавших в двери незваных гостей.

Ну вот, хотел подмазаться, и сам все испортил. Попытался исправить:

– Бетти, ты иди., досыпай, мы с Лиссой попробуем разобраться, а потом тебе все расскажем.

Бет затрясла головой так, что растрепавшаяся в постели коса развалилась и волосы золотыми волнами хлынули на плечи:

– Ну нет, теперь мне не уснуть. Ладно, попробую днем покемарить. А сейчас я иду готовить завтрак, а вы двое – осматривать окрестности. Если тут правда кто-то есть, он не может не оставлять следов. Хоть каких-нибудь.

Пока на сковороде шкворчала яичница, а в чайнике булькал кипяток, Лисса с Савардом нарезали круги вокруг дома, с каждым разом забирая все шире. Кроме попавшегося в ловушку бревна никаких признаков разумного существа не обнаружилось. Они хотели продолжить поиски после завтрака. Но Бетти решительно этому воспротивилась:

– Нам же через два дня лавку открывать. Думаю, сейчас надо отправиться на Кариану и привести там все в порядок. Заберем товары, заодно отдадим магистру Авессалому амулеты…

С этим решением не согласилась Лисса.

– Как хочешь, Бет, но я останусь. Если тут и впрямь кто-то есть, его надо выследить.

– Зачем? – резонно возразила подруга, – с какой целью, ты можешь сформулировать?

– Я хочу понять, – тоном капризного дитяти вдруг заговорила путешественница, – чем нам это грозит. А для этого незнакомца надо хотя бы разглядеть.

Беттина фыркнула:

– И что это тебе даст?

– Информацию! Слушайте, – воскликнула она как бы по наитию, – У меня идея. Вы отправляетесь на Кариану и делаете там все дела. А я соберу вещи, которые нам там могут понадобиться, а заодно покараулю. Может, он боится, когда мы тут все вместе, поэтому и не выходит. А я девушка, возможно, это его успокоит и он перестанет прятаться. Если он безобидный, с ним можно подружиться.

Беттина смотрела на подругу как любящая мать на умственно-отсталого ребенка:

– Лис, ты понимаешь, что это опасно?

– Понимаю. Поэтому и не предлагаю остаться тебе. Ты-то не сможешь сбежать в случае чего. А я мухой активирую портал и смоюсь к вам на Кариану, если будет хоть тень опасности.

Замирая от восторга от перспективы провести весь день с Бетти, Савард все же счел своим долгом предложить свою кандидатуру для поиска и поимки таинственного незнакомца. Но, как и ожидалось, был с порога отвергнут Лиссой:

– Профессор, вы любого до полусмерти запугаете, вы с виду такой большой, сильный и страшный, а этот наш незнакомец, как мне кажется, робкое создание. Иначе он бы уже с нами познакомился. Уверяю, здесь мне ничего не грозит. Лучше покараульте Бет, пока она будет лавку приводить в порядок. Кариана – мир густонаселенный, так что там значительно опаснее для одинокой девушки.

Савард согласился с любимой ученицей, в душе ликуя, что так легко получилось остаться с Бетти наедине. Сейчас ему надо изо всех сил доказывать, что он достоин доверия. Обидно, конечно, что Бет не стала оспаривать мнение о нем как о страшилище, но в данном случае это ведь играет ему на руку?

В любом случае за маленькой артефакторшей было последнее слово.

– Я отправляюсь на Кариану, потому что обещала амулеты магистру, а обещания надо выполнять. Да и дом в порядок стоит привести сейчас, а то потом времени не будет. Лис, если ты так хочешь, оставайся. Лови своего неуловимого. Профессор, то есть Вер, вас же не очень затруднит переправить меня вместе с нашими трофеями?

И она указала на собранные Лиссой с вечера две здоровые корзины.

Савард кивнул и потянулся к багажу.

– Ой, профессор, подождите. Мне надо переодеться.

С этими словами Беттина легко взбежала на второй этаж и скрылась в своей комнате. Через несколько минут она вышла оттуда почти такая же элегантная, как вчера, но на этот раз ее платье было шоколадным с редким золотистым рисунком. В руке кроме изящной сумочки был небольшой баул.

– Сменная одежда, – махнула она им в воздухе, – там придется возиться с пылью и грязью, так чтобы платье не портить…

Савард принял желание Бетти принарядиться на свой счет и расцвел. Лисса же сразу поняла, для чего подруга старалась выглядеть шикарно: она не простила Алессе вчерашнего демарша и готовилась посрамить рыжую.

Подхватив одной рукой корзины, другой любимую девушку, Савард активизировал портал и через мгновение исчез в переливающемся мареве. Лисса осталась одна.

* * *

Сначала она побродила по дому, прикидывая, что тут можно сделать, чтобы хоть немного украсить. А то помещения получились удобные, но такие унылые. Затем занялась сравнением воды из источника с ней же, но прошедшей по трубам. Вроде то, да не то. Из крана этой воды надо раза в четыре больше выпить, чтобы ту же силу почерпнуть. Ага, на отдалении она со временем теряет свойства. Можно было бы замерить и написать научную работу, но кому это теперь нужно…

Лисса старалась вести себя естественно. Вот вроде она занята делами и ни на что не отвлекается. Пусть таинственный гость увидит, что она одна, и выйдет из своего укрытия. В том, что он существует, сомнений у нее уже не осталось.

Но все ее маневры ни к чему не привели: незнакомец не появлялся.

Когда день перевалил за середину. Лисса не выдержала и отправилась на знакомое озеро. Она неплохо проутюжила дорожку оттуда, возвращаясь верхом на вязанке бревен. Трава уже оправилась, но заломанные кусты отмечали путь, так что до места девушка добралась быстро. Разулась, попробовала ногой воду: теплая. Тогда Лисса перестала осторожничать: скинула одежду и с визгом плюхнулась в зеркальные воды, только круги пошли во все стороны.

Она три раза переплыла озеро по хорде, выбираясь на берег в самых разных местах. Никого. Даже листик на кустах не шелохнулся.

Наконец она устала и вернулась к брошенным на берегу вещам. Быстро оделась и замерла от ужаса:

В трех шагах от нее стоял человек. Стоял, смотрел на нее и молчал.

Это был он, тот самый таинственный незнакомец. Среднего роста, узкоплечий и явно тонкий в кости, с черными, спадающими рваными прядями на плечи волосами, в черной облегающей одежде без единого белого штриха… Даже то, что она в прошлый раз приняла за воротничок, было его собственной шеей, неестественно белой и слишком длинной для подобного костюма.

Сейчас до него можно было достать рукой. Пара шагов, и все.

Больше всего Лиссе хотелось завизжать и убежать. Смыться отсюда как можно скорее под крылышко к Бет и бешеному профессору. Тот хоть и жуткий тип, но свой, известный, можно сказать родной. А это явление…

Он вроде стоит, ничего не делает, только глядит на Лиссу во все глаза, а она как парализованная, не может даже пошевелиться, чтобы сбросить с себя чуждое очарование и бежать, бежать, бежать…

Но все же… Лицо незнакомца вблизи снова ей кого-то напоминает. Кого-то до боли знакомого…

В какой-то момент этой игры в гляделки Лисса смогла на момент отмереть, встряхнуться, и тут поняла: этот белый высокий лоб, эти четко очерченные густые и ровные брови и эти огромные, опушенные густейшими ресницами глаза цвета сапфира она видит каждое утро в зеркале.

Ну, раз уж отмерла, надо выяснить, с кем встретиться довелось.

Незнакомцу, как видно, в голову пришла та же мысль, так что они выкрикнули одновременно:

– Кто ты?

– Назови свое имя!

Ха, Лиссе достался вопрос попроще. Имя свое ей назвать ничего не стоит, а вот как этому мужичку сформулировать, кто он есть такой… Поэтому она ответила первая:

– Я Лисса Авенар.

Тут чернявый тип расплылся в радостной улыбке и выдал то, от чего Лис чуть не села там, где стояла:

– Лисса. Красивое имя. Я твой отец, Лисса.

Он замолчал, продолжая смотреть на нее с нежностью и надеждой, а она никак не могла ни слова вымолвить. Описать свои чувства Лисса сейчас и сама бы не взялась, но одно было ясно: счастья новое знание ей не прибавило. Нашелся отец на ее голову. А где он болтался, когда был ей нужен? Он что думает, она обрадуется? Будет скакать и петь, ликуя, что вот такой хороший папочка из ниоткуда появился? Лисса взяла себя в руки, сощурилась и спросила:

– Отец? А где ты сорок семь лет был, отец?

И было в этой фразе такое злобное ехидство, что мужчина опешил. В глазах мелькнули страх и растерянность. Он даже отступил на шаг и, кажется, намылился сбежать.

– А ну стоять! – скомандовала Лисса, – Раз уж сказал «А», придется говорить и все другие буквы алфавита. Сейчас мы идем в дом и ты все мне рассказываешь.

Незнакомец (или уже отец?) вдруг успокоился и утвердительно кивнул. Затем открыл рот, готовясь что-то сказать, но закрыл его, нге произнеся не звука. Лисса поняла это по-своему.

– Ну, раз уж ты мой отец, хотя не очень-то я в это верю, то назови в таком случае свое имя. Должна же я знать, как тебя называть.

Она не ждала, что он ответит, но услышала:

– Эсгейрд Актеллион, младший Демиург.

Что-то слишком много поразительной информации за последние несколько минут. Лисса еще от предыдущего заявления в себя не пришла, а тут снова-здорово. Демиург, причем младший. Что бы это значило? Но в любом случае ситуацию прояснить стоит. Ведь если ее отец – Демиург, то кто тогда она сама? Чего еще она о себе не знает?

Приняв разумное решение, Лисса произнесла с тяжелым вздохом:

– Ладно, Эсгейрд Актеллион, пошли. Дома поговорим.

Повернулась и потопала, не глядя, идет за ней так называемый папочка, или опять смылся. Ничего, если уж появился, значит, никуда не денется. Даже если сейчас сбежит, то вернется. Ведь зачем-то она ему понадобилась.

Младший Демиург покорно плелся за ней и даже не пытался начать разговор. Небось пытается сообразить, какие слова на нее подействуют.

Когда-то Лисса мечтала, что найдутся ее родители, но это было еще давно, в приюте. А потом она поняла: если до сих пор не нашли, значит она им не нужна. Поэтому неожиданное появление отца оставило в душе странное чувство. Это как взрослому человеку получить в подарок то, о чем он мечтал в детском саду. Не слишком приятное ощущение: горечь, разочарование, пустота, приправленные неким сомнительным злорадством: есть справедливость в этом мире.

Она этого отца не искала и не чаяла найти, но раз уж он появился, надо его выслушать. Хоть узнает, смеском каких рас она является. Он сказал: Младший Демиург? О демиургах она слышала не раз, но не представляла себе., чтобы они делились на старших и младших. В учебниках писали, что это не существа, а созидательные энергетические субстанции. Шедший за ней мужчина на субстанцию никаким боком не тянул.

Она открыла защитный контур, провела чужака прямо на кухню, показала, куда сесть, плюхнула чайник на плиту, уселась сама напротив и заявила:

– Ну, рассказывай, отец. Где был, что делал?

Он как будто обрадовался, заговорил сразу, как умостил свой узкий зад на стуле:

– Лисса, как я рад, что мы наконец встретились и познакомились. Я понимаю, что ты должна быть на меня обижена. Ты уже взрослая девушка, выросла без помощи поддержки, и тут является незнакомец и говорит: здрасте, я твой папа. Но я прошу тебя мне поверить: я все время тебя искал. Даже мир этот создал, чтобы тебя найти.

– Что?

Лисса в очередной раз чуть не упала со стула. Да, стоило ей остаться здесь одной, и чудеса посыпались градом. Что он там создал? Этот мир?

К ее удивлению, демиург вдруг засмущался:

– Ну, вообще-то это не совсем так… Я создал этот мир давным-давно в качестве практического экзамена на звание демиурга. Мне его не засчитали: мир автаркичный, не способный к развитию. Я планировал его разобрать, чтобы использовать части в других проектах, и забросил на долгие годы. А когда мне понадобилось тебя найти, я сообразил, что это лучшая ловушка для юного потомка демиурга.

– Ловушка?

– Ой, я не так выразился. Лисса, я никак не мог тебя найти. Твоя мать так ловко тебя упрятала, что все поиски ничего не дали.

Мать упрятала? То есть, мать спрятала ее от отца? А сама куда делась? Ладно, пусть пояснит про ловушку, потом все остальное. Красавчик же продолжал свои суетливые объяснения:

– Ну вот, тогда я подумал, что мое дитя когда-нибудь вырастет и обретет нашу родовую способность перемещаться по мирам. Своей способностью ты рано или поздно начала бы пользоваться. Я и сделал для своего мира специальный ключ, который тебя привел в созданный мной мир.

– Ключ?

– Да, специальное заклинание, которое давало возможность сюда проникнуть только магу, связанному со мной кровным родством.

Чем дальше, тем страньше. Где она слышала это выражение?

– А Беттина, Савард, они как сюда проникали?

– После того, как ключ сработал и ты, образно говоря, открыла дверь, сюда может войти кто угодно, Лисса.

Все равно, что-то не сходится. Не складывается картинка.

– Но я нашла это место не вчера. Уже три года им пользуюсь. Почему же ты появился тут буквально на днях, папочка?

Эсгейрд Актеллион потупился.

– Ну, я не каждый день сюда заходил, чтобы проверить. У меня довольно много обязанностей, и в этот сектор я даже не каждый год попадаю. Я засек твое появление здесь, но потом ты долго не возвращалась. Затем вдруг тут появился домик, но тебя опять не было. А в этот раз я увидел, что вместо убогой хижины возник коттедж, и понял, что ты тут будешь часто появляться. С тех пор я все забросил и тебя караулю. Но без твоих товарищей застал впервые, поэтому и рискнул подойти. Они не появятся в самый неподходящий момент?

Лиссе страшно хотелось сказать, что появятся обязательно, но она себя пересилила:

– Скорее всего нет, они ушли по делам и до вечера возвращаться не собирались.

– Хорошо, – довольно протянул мужчина, – а то этот твой приятель… У него по лицу видно, что он сначала даст в глаз, а потом будет разбираться. А я против него ни ростом, ни весом… И вообще драться не умею и не люблю.

Лисса вытаращилась на него, от удивления позабыв, что с самого начала разговаривает с ним на ты:

– Так вы же демиург! Как вы можете кого-нибудь бояться?! Или я что-то упустила?

Радостное выражение исчезло с лица Эсгейрда, он произнес растерянно:

– Ну…, э…, ты же понимаешь: никакая магия не поможет против удара палкой или камнем. Да даже против удара кулаком… Щиты, конечно, защитят, но это если я успею их поднять, да и то не наверняка. А этот ваш… он дожидаться не будет, я таких знаю.

Из этой тирады Лисса сделала вывод: папашу били, причем неоднократно. Как это сочетается с тем, кем он представился, понять она была не в состоянии. Обретенное знание оставило двоякое впечатление. Она почувствовала разочарование: если этот ее отец палки боится, то он не слишком силен, следовательно, всколыхнувшаяся было надежда, что она унаследовала от него фантастические возможности демиургов, призрачна.

Но вместе с этим существовало и противоположное чувство: удовлетворение. Раз папочка так боится Саварда, то при случае тот может послужить защитой, если вдруг Эсгейрд Актеллион (ну и имечко) вздумает ею командовать на основании того, что он отец. Все-таки знакомый демон лучше незнакомого. От Саварда она хоть знает чего ждать.

Она пока еще боялась задать самый насущный вопрос: а что это тебе, папочка, от меня вдруг понадобилось? Поэтому решила прояснить для начала, как могло случиться, что она, дочь пусть младшего, но демиурга, оказалась в приюте Эрсаны на Ардайе. Следующий ее вопрос звучал так:

– Ты сказал, что мать меня упрятала. От кого? От тебя? И вообще, я хочу знать, кто была моя мать и почему, имея живых родителей, я выросла в приюте.

Демиург тяжело вздохнул, помялся, и принялся за рассказ.

– С твоей матерью мы вместе выросли в домене моей бабушки. Но, если я был прямым наследником, то Сильвания – бастардом двоюродного брата моей матери из младшей ветви.

– Ты потом мне объяснишь, что это за старшие и младшие ветви, и вообще про демиургов, – тоном, не признающим противоречия, перебила его Лисса, – а теперь продолжай.

– Дитя мое, ты так похожа на мою бабушку, – умилился Эсгейрд, – она точно так же мною командует.

Еще ты бы стал мной командовать, – подумала Лисса, но ничего не сказала, только головой мотнула, мол, рассказывай дальше.

– Ну так вот. Демиурги воспитывают своих детей в строгости, учат чуть ли не с пеленок, ведь им предстоит серьезная работа: создавать новые миры. Только вот детей у нас мало. В каждом возрасте один-два, не больше.

Ага, если бы их было много, то от миров во Вселенной было бы не протолкнуться.

– Мы с твоей мамой были близки по возрасту и поэтому учились вместе. Учила нас бабушка, как старейшина рода. Твоя мать… Она была очень красивая… А еще очень талантливая. Гораздо талантливее меня, и училась лучше. Ничего удивительного, что я в нее влюбился. Ничего так не хотел, как чтобы бабушка разрешила нам пожениться.

Понятненько, все вопросы решала бабушка. А мама с папой?

– Мои родители не очень радовались, когда заметили, что я увлечен Сильванией, да и бабушка тоже. Они планировали женить меня на наследнице другого домена, чтобы упрочить с ним связи. Но до этого было далеко: шел процесс обсуждения условий, договор был еще далек от подписания. А Сильвания была рядом, такая нежная и сильная, красивая и пленительная. Я влюбился как дурак.

– Почему как дурак? – спросила Лисса.

– Потому что я сам по себе ей был не нужен. Она хотела повысить свой статус в домене, вот и все. Хотела, чтобы бабушка ее признала и внесла в число наследников. Поэтому и не отталкивала меня, хотя ей не раз намекали. Вела свою игру.

Он хочет сказать что у нее, Лиссы, мать-ехидна. Его не любила, а использовала, а ее бросила. Странно, воля ваша. Но пусть продолжает.

– Под носом у моей бабушки мы могли только разговаривать, иногда браться за руки, и все. Естественно, что время от времени нам удавалось ускользнуть от бдительного надзора и мы целовались по углам. Ты уже взрослая девочка, должна понимать: мне хотелось большего. Тогда казалось, что Сильвания разделяет мои чувства. И вот, когда бабушка отправила нас на практику, мы стали близки.

Ну наконец-то дошел до дела. Если стали близки, значит, до рождения Лиссы недалеко.

– Практику нам назначили в разных местах. Все-таки это очень ответственный момент: первый созданный тобою мир. Я создал то, что ты сейчас видишь за окном. Перестарался в самом начале: вбухал слишком много магии в здешние источники, думал, это мне поможет, а на остальное ресурсов не хватило. Зато закончил работу быстро и отправился посмотреть, как дела у Сильвании. Она создала вполне жизнеспособный мир, на который вполне могла получить разрешение заселить разумными существами. Но до окончания работ было далеко. Я остался с ней, чтобы помогать, и… Ну, ты понимаешь. Практика демиургов – дело долгое, когда мы вернулись, у Сильвании уже был приличный животик.

Ага, и бабушка выгнала нахалку с нагулянным бастардом в животе.

– Понимаешь, дети у демиургов – явление редкое и ценное. Но сделать Сильванию моей законной супругой бабушка не захотела. Предложила вариант: она остается в ее доме до родов, затем оставляет ребенка семье, а сама получает созданный ею мир в управление и оттуда не высовывается. Бабушка даже предложила ей пожизненную материальную поддержку, но Сильвания отказалась.

Лисса уже терпеть не могла эту самую бабушку. Старая сволочь, это ж надо такое удумать: отнимать ребенка у матери? Даже если эта мать сама не образец добродетели, все равно это жестоко и подло.