Текст книги "Бастард Его Величества"

Автор книги: Анна Емельянова

ГЛАВА 30

Весь следующий день после отъезда из замка герцога рыцаря Ральфа де Монфора и менестрелей сэра Саймона одолевали тревожные мысли. Он вспомнил, что сообщил посланник барона, и его заботило, как уберечь и защитить принцессу. Много лет назад его господин принц Уэльский, направляя его воспитателем к юному отпрыску, проявил своё доверие. С тех пор сэр Саймон был верен и Джоанне. Конечно, к его безграничной слепой верности добавлялось ещё и то, что он уже давно тайно и страстно любил её.

Вечером, с наступлением сумерек, Саймон поднялся в комнату, занимаемую принцессой. Она позволила ему войти и даже соблаговолила разрешить сесть подле неё – возле окна, через которое в комнату проникали запахи ночи, свежести и цветущей черемухи.

– Завтра я еду в Лондон, Саймон, – сказала Джоанна.

– Знаю, что вы волнуетесь о сыне, миледи, – проговорил он.

– О, да! Он ведь совсем ещё ребёнок! – воскликнула принцесса. – А вокруг него крутятся жадные придворные со злыми языками. Наверняка бунты смутили Ричарда, и он пребывает в нерешительности. Нет, я должна ехать в Лондон!

Сидя столь близко от неё, Саймон улавливал аромат жасминовой эссенции и притираний, и это сводило его с ума.

– Миледи, – произнёс он, стараясь ничем не выдать обуревавшие его эмоции, – вы ещё не забыли молодого спутника, подхваченного нами по пути в замок Ланкастера вместе с сэром Ральфом де Монфором?

– Нет, – встрепенулась принцесса. – Почему ты заговорил о нём, Саймон?

Рыцарь мрачно усмехнулся.

– По одной причине. Выпрыгнув из вашей повозки недалеко от Мэйдстоуна, он не только защитил коменданта тюрьмы от разъярённых горожан, но и возглавил отряд бунтовщиков. И чуть позднее взял крепость Блэкхит.

– Отец Джон Болл стал главарём мятежников? – не поверила принцесса.

– Они идут за ним и слушают его, – ответствовал сэр Саймон. – Если он объединится с Уотом Тайлером, они заставят Ричарда обратить на них своё королевское внимание.

Джоанна всё ещё не могла поверить, что их недавний неразговорчивый спутник и главарь шайки мятежников – один и тот же человек.

– Требования у него те же, что и у Тайлера, – продолжал рыцарь. – Я присутствовал при разговоре посланца баронов и герцога. И Джон Болл, и Уот Тайлер не хотят, чтобы вилланы оставались подневольными.

– Они отважны, если решились бросить вызов баронам, – заметила принцесса.

– Вы ими восхищаетесь? Признаюсь, я тоже, – сказал Саймон. – Уот Тайлер – единственный защитник подневольных, и он верен Англии и королю. Я не считаю его или отца Болла разбойниками. Отнюдь. Слуги в замке болтают, что в своём отряде Уот даже наказывает тех, кто осмеливается творить насилие.

Джоанна в задумчивости молчала.

– Вы очень тревожитесь о Ричарде, миледи. Поверьте, я тоже, – продолжил после паузы Беркли. – На рассвете мы отбудем в Лондон, а по прибытии я посоветовал бы королю скрыться на время бунтов в Тауэре. Вы же знаете, что верхние этажи этой крепости отведены под королевские покои.

– Ты думаешь, мятежники будут искать с ним встречи? – вздрогнула принцесса.

– Возможно, ему всё-таки придётся с ними встретиться, – ответил Саймон. – Но ни вы, ни он не должны их бояться. У короля есть стража и бароны, я же всегда буду защищать вас, миледи.

Протянув руку, принцесса возложила её на горячие пальцы Саймона. Даже от столь лёгкого прикосновения он затрепетал.

– А почему вы не носите моей ленточки, милорд? – усмехнулась Джоанна.

– Для меня подобные вещи не слишком важны. Ленточкам из волос возлюбленной я никогда не придавал того значения, какое придают другие рыцари, – молвил он, слегка сжав её пальцы. – Мне достаточно, что могу находиться рядом и быть вам полезен, миледи. Что бы вы ни совершили, даже какую бы глупость вдруг ни сделали, я всегда останусь вам верен!

– Только потому, что когда-то обещал это принцу Уэльскому? – спросила Джоанна.

Сэр Саймон поднёс свою ладонь к щеке принцессы и чуть коснулся её.

– Вы же прекрасно знаете, что нет, – сказал он.

Склонив голову, принцесса прижалась щекой к ладони Саймона Беркли и прошептала:

– Да, да, Саймон, я знаю.

Совладав с собой, рыцарь резко поднялся.

– Простите, миледи, – проговорил он с поклоном, – но я должен идти, чтобы распорядиться относительно отъезда.

– Не буду тебя задерживать, Саймон, – улыбнулась принцесса и опустила взгляд.

Испытывая изрядное волнение, сэр Саймон покинул опочивальню. Во дворе он приказал конюху взнуздать лошадей ещё до восхода солнца. Путь мимо Блэкхита, где, как он догадывался, сосредоточились отряды мятежников, заботил его. И поэтому утром, когда кавалькада стражи готовилась выехать из ворот замка, он решил, что поскачет радом с принцессой, бесстрашно предоставившей места в своей карете леди Трессилиан и двум служанкам.

Джоанна сидела верхом на лошади в длинном синем сюрко. Узкие рукава подчёркивали её худые сильные руки, овальный вырез обнажил шею, но поверх плеч она накинула плащ, скреплённый алмазной застёжкой. Её бронзовые вьющиеся волосы были заплетены в косы и уложены в кованую сетку.

Облачённый в латы, сэр Саймон приблизился к принцессе и приготовился ехать рядом. Во двор, чтобы проводить гостью, спустился герцог Ланкастер. Он и лично хотел доставить принцессу в Лондон, и предлагал для охраны в пути своих стражников, но Джоанна отказалась:

– Милорд Саймон сумеет защитить меня и от целого войска врагов.

Ланкастер не ощутил ревности. Познакомившись с сэром Саймоном ещё во Франции, он давно знал его и был убеждён, что тот никогда не решится добиваться любви принцессы.

– Если рядом будет сэр Саймон, я за вас спокоен, – улыбнулся герцог.

В прорезях забрала взгляд Саймона Беркли выражал уверенность и твёрдость.

Когда Ланкастер отступил от сидящей на молодой лошади принцессы, Саймон холодно приказал кавалькаде тронуться в путь, к Лондону.

ГЛАВА 31

Кавалькада скакала сквозь лес уже много часов, но сэр Саймон не велел останавливаться для отдыха из опасения наткнуться на мятежников. Он ехал рядом с принцессой, подняв забрало, чтобы лучше видеть прилегавшие к дороге кусты. Чувствуя его заботу и внимание, принцесса не могла не отметить, что это доставляет ей удовольствие. Ещё будучи женой Чёрного принца, она знала, что Саймон влюблён в неё. Догадывался о его чувствах к жене и Чёрный принц, но, ценя верность и благородство сэра Саймона, именно ему поручил заботу о Джоанне и своём сыне Ричарде. Что же до ревности, то на войне, где часто и много находился Чёрный принц, для неё не было места.

Сэр Саймон был молод, когда впервые встретился с принцем Уэльским. В битве при Кресси, где англичане с трудом сдерживали натиск французов, принц послал к Эдуарду III человека с просьбой о подкреплении. Но король отказал, желая увидеть, как сын сам выдержит это жестокое испытание. Принц одержал победу, и король при встрече благодарно обнял его. Саймон тоже был среди тех, кто удостоился огромных похвал Эдуарда III: король разглядел в нём человека редкого благородства.

Сейчас, следуя за Саймоном Беркли, принцесса продолжала размышлять о его безграничной верности. За время путешествия она всего несколько раз перекинулась с ним парой фраз, боясь отвлечь его внимание от дороги.

Близился вечер, и в лесу становилось темно. Дорога была ещё прекрасно различима, и сэр Саймон высказал мнение, что к ночи свита доберётся до Лондона. Но принцесса резким движением набросила на голову капюшон. Это был сигнал – запалить факелы, чтобы не потерять правильное направление. Сэр Саймон отнёсся к её решению без одобрения: он считал, что свет факелов обнаружит местоположение процессии.

Сгущалась мгла, на небе не было видно звёзд, лишь ползли гонимые ветром угрюмые серые тучи. По мере приближения к окраине леса слуха путников достигли громкие голоса и хохот.

– Навстречу движется компания вилланов или горожан, милорд! – крикнул юноша, скачущий впереди отряда.

Саймон бросил быстрый взгляд на принцессу, ему показалось, что она побледнела.

– Не волнуйтесь, ваше высочество, – шепнул он и обнажил меч.

На дороге появились человек двадцать простолюдинов, несущих факелы и ведущих под уздцы двух навьюченных мулов.

Кавалькада была вынуждена остановиться, чтобы пропустить их.

– За короля и Англию! – выкрикнул кто-то из толпы простолюдинов. – А вы, милорд, верны королю Англии? – вопрос был адресован Саймону.

– Как никто, – глухо ответил он.

Вилланы обступили кортеж. Им было любопытно, кто это так поздно едет в Лондон.

– Не задерживайте её высочество, принцессу Уэльскую! – строго произнёс Саймон.

– Это действительно кортеж принцессы? Она мать Ричарда! Она должна помочь нам встретиться с Ричардом! – завопили простолюдины.

Кто-то заглянул в карету, где ехали леди Трессилиан и две юные служанки.

– А мне говорили, что принцесса Уэльская – красавица! Но здесь я вижу старую ослицу и каких-то девчонок! – воскликнул любопытный виллан.

По приказу Саймона к карете подъехал рыцарь и заставил вилланов посторониться, выставив вперёд остриё меча.

– Вам не поздоровится, если вы немедля не прекратите свои глупые выходки и не позволите её высочеству следовать в Лондон! – твёрдо сказал он.

Простолюдины умолкли, а подъехавшая к ним всадница остановила коня и скинула капюшон.

– Я – принцесса Уэльская! И приказываю вам освободить дорогу! – громко объявила она.

– Мы вас пропустим, миледи, – заговорил вдруг простолюдин в длинном плаще, стоявший до этого чуть в отдалении, опираясь на высокий лук и не вмешиваясь в перепалку.

Он внимательно разглядывал Джоанну Уэльскую, слегка улыбаясь. В его взоре и движениях сквозили уверенность и достоинство.

Толпа разом стихла.

– Кто вы такой? – спросила принцесса.

Слегка отвернувшись от неё, незнакомец негромко ответил:

– Я – Уот Тайлер.

– Вы – Уот Тайлер? – изумилась Джоанна.

– Да, миледи. Я и мои люди встретились с вами случайно. Вы уже знаете о событиях в Блэкхите? Мы направляемся туда.

– Надеюсь, вы нас пропустите без ненужной драки и не требуя, чтобы моя госпожа обеспечила вам встречу с её сыном? – осведомился, вмешавшись, Саймон.

– Я бы очень хотел, чтобы король встретился с нами, но принуждать принцессу не смею, – ответил Уот.

– Чего же вы хотите? Как обычный разбойник, решили потребовать с нас плату за проезд? – презрительно молвила Джоанна Уэльская.

– Не стоит бросать мне пустые обвинения, ваше высочество, – громко, но учтиво заявил Тайлер. – Вы и ваша свита вправе ехать, куда вам заблагорассудится, ведь Англия принадлежит вашему сыну, королю Ричарду. А я намерен проводить вас до Лондона.

Подозвав Уилла, Тайлер велел передать «неистовому проповеднику», что вынужден задержаться на несколько часов и что будет в Блэкхите к ночи.

– Но мы можем вас схватить и арестовать, – заметила принцесса.

– Мой плен уже ничего не изменит, – пожал плечами Уот.

– Зачем вы хотите провожать нас до Лондона? – спросил Саймон.

– Чтобы другие разбойники не досаждали вам, – улыбнулся бывший кровельщик и, накинув на голову кугель, пошёл возле лошади принцессы. Рядом верхом ехал сэр Саймон, по-прежнему не убирая меч в ножны, не доверяя полностью Уоту.

– Отец Болл говорил, что вы защитили его от стражников шерифа Эссекса, – обратился Тайлер к принцессе.

– Это было до того, как он возглавил мятеж.

– Вы считаете мятежников негодяями, – усмехнулся Уот.

– Нет. Признаться, я сочувствую подневольным рабам-вилланам, – ответила принцесса. – Но почему вы проявили милость к нам?

– Я удивился вашей отваге и решительности, – ответил Уот.

– Скажите, – произнесла принцесса, – почему вы подняли мятеж? Ведь вы не раб, а свободный человек и, как мне кажется, великодушный и любезный.

– Сборщик податей убил мою жену и дочь, – тяжело вздохнул Тайлер. – Я наказал его, и это взволновало Дартфорд.

– Так вот оно что! Значит, вы стали защитником убогих лишь по стечению обстоятельств?

– Я вас разочаровал? Что ж! Простите, миледи, – ответил Уот.

– Нет, – возразила принцесса. – Однако то, что вы делаете, вдруг обрело совсем другой смысл. Вы должны извинить меня за то, что я назвала вас разбойником. Вы единственный заступник бедняков и рабов.

– Вы ошибаетесь, миледи, – с тоской произнёс Уот. – Единственный заступник бедняков и рабов – ваш сын. Я не прошу для убогих много – лишь свободы. Когда сборщик податей убил мою супругу и девочку, я встал во главе бедноты, но вовсе не из мести. Её я свершил сразу же, в доме, покарав мерзавца. Но я возглавил отряды мятежников, чтобы добиться для них свободы. Вы меня осуждаете?

– Я не осуждаю вас, – молвила принцесса. По улыбке, полной нежности, по восхищённому взгляду зелёных глаз Саймон понял, что Уот произвёл на его госпожу огромное впечатление.

Впереди засияли факелы, пылающие на могучих стенах Лондона. Приближение кортежа принцессы было замечено стражниками ещё издали. Сэр Саймон велел своему оруженосцу трубить в рог.

По извилистой дороге кавалькада всадников спустилась к городу. В нескольких шагах от тяжёлых высоких лондонских ворот, которые по приказу главы стражи медленно открылись, принцесса спешилась и подозвала Уота Тайлера. Приблизившись к ней, он слегка поклонился. Под взором светлых глаз Уота Джоанна испытала знакомую дрожь.

Облик Уота, совсем не похожий на облик героя легенд, его простота и в то же время вежливость и прямота, которой не хватало принцессе среди раболепствующих придворных, привлекали её.

– Я проводил вас до Лондона, миледи, – сказал он. – Теперь поступайте, как знаете.

– Уот, я хочу поблагодарить вас, – проговорила она и неожиданно прижалась губами к его губам. Затем, быстро накинув на голову капюшон и не глядя более на Уота, вскочила на коня.

– В путь! – последовал её приказ. Ворота Лондона уже распахнулись, и кавалькада всадников въехала в город. Тайлер тоже вошёл в Лондон. Молчаливый, погружённый в собственные мысли, он брёл по тесным пустынным кривым улочкам вглубь города. Поцелуй принцессы, вкус её губ продолжал гореть на его устах.

С тех пор как убили жену, ещё ни одна женщина не целовала Уота. Он спрашивал себя, почему принцесса, изысканная, наделённая красотой, преклонением и властью, снизошла до него?

Тайлер направлялся в торговую часть Лондона, где имели дома купцы, в основном итальянцы. Здесь он нашёл примостившийся между трактиром и лавкой оружейника дом с остроконечной черепичной крышей и постучал, используя висящий у двери молоточек.

ГЛАВА 32

На пороге появился юный слуга. Бывший кровельщик бывал в этом доме прежде, потому его поздний визит не вызвал у того насторожённых вопросов.

– Мне нужен Томас Фарингдон, – сказал Уот, и отрок пригласил его следовать за собой.

В условиях холодных, сырых и туманных ночей в городском доме купца приходилось жарко растапливать очаг. В комнате, куда слуга провёл Уота, было тепло и сумрачно. Вдоль стен стояли сундуки, окованные железными полосками, где Фарингдон держал товары, приобретённые в Неаполе, Равенне и прочих торговых центрах. Томас Фарингдон считался одним из самых богатых поставщиков двора и кредитором многих знатных вельмож и рыцарей Англии. Он торговал специями и ювелирными изделиями.

Уот был знаком с Фарингдоном ещё с той поры, когда служил во Франции и купец давал деньги его господину, английскому рыцарю.

Фарингдон уже ложился спать, но визит Уота заставил его спуститься из опочивальни. В длинном светлом балахоне, с растрёпанными волосами, он показался Уоту очень усталым.

– Приветствую, Фарингдон. Давно не видел тебя. Сколько прошло с нашей прошлой встречи?

– Несколько месяцев, – ответил купец. – Что ты хочешь, Уот? Денег, которые ты всё равно не сможешь мне возвратить?

– Нет. Но пришло время расплатиться тебе.

Купец насторожился. Сразу всплыло дурное предчувствие, связанное с давним случаем, произошедшим во Франции. Проезжая по завоёванному англичанами краю, кортеж Фарингдона подвергся нападению отморозков из вольных отрядов, наводнивших Францию и промышляющих разбоем на дорогах. Оказавшись поблизости, Тайлер и оруженосец его господина верхом на лошадях выскочили из кустов и атаковали напавших. Их появление привело бандитов в бегство, а Фарингдон принялся тогда пылко благодарить Уота Тайлера и его друга. После этого купец не раз предлагал Уоту рассчитаться с долгом, но тот всегда отказывался.

– Сколько денег ты хочешь? – спросил Фарингдон, садясь на скамью у стола и наливая из медного кувшина вино в два кубка.

– Денег я не хочу, Томас, – покачал головой Уот.

– А что же тебе нужно, если не денег?

– Мне нужно изредка пользоваться твоим домом для встреч. Возможно, ты слышал о мятеже, случившемся в Дартфорде? И о том, что возглавил его кровельщик?

– Неужели это ты?

Ничего не ответив, Уот взял один из кубков и отпил из него.

– Но как ты мог?! – воскликнул Фарингдон. – Возглавить шайку разбойников и головорезов! Связаться с бродягами и рабами!

– Сборщик податей убил мою дочь и жену, – проговорил Тайлер. – И мне ничего не оставалось, как наказать его.

– Боже! – в ужасе Фарингдон шлёпнул себя по щеке и залпом осушил свой кубок. – Как далеко всё зашло!

– Эти бродяги, как ты их называешь, – нищие рабы, жаждущие свободы, – произнёс Уот. – И я хочу добиться встречи с королём, чтобы он внял нашим мольбам и позволил вилланам стать свободными.

– Король?! Ему плевать на вилланов и бродяг! Это лицемерный, вероломный юнец, считающий, что ему дозволено всё! Его окружает свора алчных раболепствующих баронов, тебя же считают обыкновенным предводителем бунтовщиков.

– Пусть так, – кивнул Уот, – но я попытаюсь убедить Ричарда. И если для того, чтобы обратить на себя его внимание, мне потребуется захватывать замки его баронов, я это сделаю.

– О, я боюсь за тебя, – пробормотал купец. – Твои поступки попахивают четвертованием или отсечением головы. И если тебя поймают, меня схватят вместе с тобой.

– Ты всего лишь купец, ты не воин и не мятежник, – возразил Уот. – И вообще тебя не в чем обвинить: ты просто предоставил комнату своему другу.

– Лучше бы ты взял у меня деньги! – воскликнул Фарингдон. – В сундуках, что ты видишь вокруг, сосредоточено целое состояние, ведь я поставляю ко двору Ричарда Английского изысканные специи, поддерживаю торговые отношения с неаполитанскими купцами на Сицилии. Если король разгневается на меня, я рискую разориться и утратить доверие.

– Скажи прямо, Томас, если не согласен.

– У меня перед тобой долг, – вздохнул Фарингдон, – поэтому рассчитывай на мою поддержку и содействие.

– Благодарю, Томас, – сказал Уот, поднимаясь.

– Не благодари. Предупреди, когда тебе понадобится комната.

Встав, он подошёл к крайнему сундуку, извлёк оттуда длинный меч с рукоятью, отделанной топазами, и протянул Уоту:

– Держи.

Похлопав друга по плечу, Тайлер взял меч и оставил хозяина допивать кувшин вина в одиночестве. Закутавшись в плащ и перебросив меч в ножнах за спину, Уот зашагал в сторону городских ворот.

В этот час узкие улочки, по которым с трудом могли проехать повозки, были пусты. Обитатели Лондона крепко спали, заперев двери и закрыв окна ставнями.

Из города Тайлера выпустили без расспросов – стражу гораздо больше волновали те, кто прибывал в Лондон.

Уот Тайлер направился в сторону леса. Оттуда он намеревался к утру добраться до Блэкхита, крепости, где его ожидали сторонники.

ГЛАВА 33

Наступил восход, такой же унылый и пасмурный, как и прошедшая ночь. Серое небо виднелось в небольшом оконце донжона, где несколько десятков человек коротали время. Без Уота Тайлера, по их мнению, большой совет не мог состояться.

Отряд Уота, появившийся в Блэкхите ночью, проводили в башню к отцу Боллу, и монах принял решение ждать.

В донжоне было тепло, пахло вином и жареной свининой, которую готовили здесь же. Несколько человек сидели за длинным столом, отдавая должное угощениям, другие обосновались прямо на полу, на тюфяках из сухой травы, и вполголоса вели беседы или прихлёбывали эль.

Прислонившись затылком к стене, Рэндалл молча наблюдал за происходящим. Не пытаясь вмешиваться в разговоры или убедить сэра Ральфа в том, что они напрасно решили провести в Блэкхите предыдущий день и эту ночь, он думал о мятежах, охвативших Эссекс и Кент.

Рядом, в углу, закутавшись в плащ, сидел папаша Терри. Вид у него был мрачный и угрюмый. Возле менестрелей спал сэр Ральф.

В донжоне, едва они пришли вместе с отцом Боллом, их щедро угостили свининой и элем. Утолив голод, друзья устроились чуть в стороне от бунтовщиков. Вскоре в донжон ввалилась компания простолюдинов и сообщила, что Уот Тайлер отправился в Лондон – сопровождать принцессу Уэльскую.

Упав возле Рэндалла на груду сухой травы, отец Болл шумно перевёл дыхание.

– Как бы слуги принцессы не схватили его, – пробормотал он.

От его голоса сэр Ральф отрыл глаза и фыркнул:

– Неужели ты такого ужасного мнения о леди Джоанне Уэльской? Поверь, её благородство столь же велико, как и красота. Если Уот Тайлер не мерзавец и не разбойник, а защитник убогих, ему ничто не угрожает.

– А ты почему не спал, друг мой? – подтолкнул сэр Ральф Рэндалла. – Всё еще боишься всех этих бездельников, что сбежались в Блэкхит?

– Я не боюсь вилланов, милорд, – возразил Рэндалл. – Просто очень скучаю в сарае, который когда-то был донжоном.

– Ничего не поделаешь, поэт, – сказал отец Болл. – Без Уота Тайлера ни я, ни Уилл – его верный сторонник, ни брат Строу совет не начнём. Мы хотим обсудить план нападения на крепости, а без него их брать сложно.

– Но Блэкхит вы взяли без него, верно? – напомнил Рэндалл.

– Да, – ответил Джон Болл. – Но не стоит думать, что это было просто, сэр.

– И вы надеетесь взятием крепостей привлечь внимание короля?! – расхохотался Рэндалл. – Как только он поймёт, что вы подняли настоящее восстание, он выдвинет отряды и разнесёт вас!

– Я стремлюсь пробудить в Ричарде Английском сочувствие к обездоленным и убогим, – возразил отец Болл. – А Уот Тайлер защищает их.

Красивые губы Рэндалла скривились в презрительной усмешке:

– Значит, вы оба не представляете, с кем имеете дело.

– Но мы уже решили идти на Кентербери, – произнёс отец Болл, – чтобы наказать архиепископа и канцлера Англии Сэббери за их беспощадное обращение с подданными. За подобные прегрешения мы разделаемся также с мерзким казначеем Робертом Хилзом и главным сборщиком податей Леггом. Они не только сгоняли вилланов с земли, казнили и заковывали их в колодки за незначительные провинности, не только позволяли своим слугам насиловать жён и дочерей бедняков, но и превратили короля Ричарда в лжеца, подавая ему примеры.

– Ха-ха-ха! – прыснул Рэндалл. – Я прочту тебе отличное стихотворение про лорда Кентербери, если дашь хотя бы четверть часа.

– Ты можешь так быстро сочинять стихи? – удивился Джон Болл.

Рэндалл слегка кивнул и отвернулся. Лицо его приняло отрешённое выражение.

К ним подошёл брат Строу, в громадном кулаке монах держал кружку эля.

– Приветствую, менестрели. Я удивился, что вы здесь. Отчего же вы оставили замок Ланкастера?

– Милорд Ральф де Монфор предложил Рэндаллу стать его жонглёром, – холодно пояснил папаша Терри.

– Мне известно, что вы друг Джона Болла, – сказал брат Строу, глядя на Ральфа. – Вы защищали его, когда он сбежал из монастыря. Вы останетесь с бунтовщиками?

– Нет! – возразил сэр Ральф. – Завтра же мы отправимся в Лондон. – И, повернувшись к Рэндаллу, осведомился, сочинил ли тот памфлет.

– О да, – ответил менестрель, поднявшись.

– Освободите место для выступления сэра поэта! – распорядился отец Болл.

Разговоры разом стихли, люди с непредвзятым интересом взирали на худого молодого человека с волосами цвета лунного сияния.

– Внимайте Рэндаллу Уолтеру! – воскликнул Ральф, вскочив.

Улыбнувшись, Рэндалл отвесил всем поклон и начал нараспев читать:

 
Осёл, что поля обрабатывал,
Был изгнан из своей деревни.
Встречает он Лиса знатного,
Завладевшего его фермой.
«Разве, – молвил Осёл, —
Не платил я тебе в казну?»
«Мой друг, – говорит ему Лис, —
Я не платы, а крови хочу.
Ты мне исправно платил свою подать,
Но я господин, а ты – раб.
Гляди же, башка тупая, как одеянья мои блестят!
Мне недостаточно платы,
Потому и прогнал я тебя,
Ведь под твоею деревней
Отличная скрыта земля.
Отныне там будет править Лис,
А ты, ничтожный, иди,
Ведь я почти король
В своём Кентербери»!
 

Поднялся гул, все зааплодировали и зашумели. Конечно же, все поняли, что Ослом менестрель назвал епископа Кентерберийского, канцлера Англии лорда Сэббери.

– Теперь памфлет примутся распевать и рассказывать в Кентербери, – нагнувшись к уху сэра Ральфа, проговорил отец Болл.

Возвратившись к папаше Терри и рыцарю, Рэндалл взял высокую кружку эля, которую поднёс ему брат Строу.

– Твой памфлет понравился бродягам. Откуда ты знаешь, что нужно простолюдинам, а что – знатным лордам? – осведомился сэр Ральф.

– Папаша Терри научил меня, – сказал Рэндалл.

С улицы донеслись протяжный звук рога, лай собак и голоса простолюдинов из Блэкхита. Дверь в донжон распахнулась, и в проёме появился невысокий рыжеволосый человек с мечом за спиной и в кугеле, сброшенном на плечи.

– Уот Тайлер! – послышалось вокруг.

Переступив порог, Тайлер захлопнул дверь и прошёл к длинному столу. Приветствуя на ходу людей, он отыскал глазами отца Болла.

– Хорошего дня, Уот! Мы рады, что ты добрался до Блэкхита! – воскликнул бывший монах.

– Да, её высочество были очень любезны со мной!

Тайлер занял освободившееся место за столом, и кто-то из простолюдинов сразу же поставил перед ним кубок с вином.

– Итак, по-прежнему ли вы хотите видеть меня предводителем? – спросил собравшихся Уот.

– Да! – загалдели все. – Ты верен своему королю и своему народу!

– Пусть все, кто считает и меня доблестным защитником, идут за Уотом Тайлером! – громко сказал Джон Болл. – Я буду вашим «неистовым проповедником», но я не умею сражаться, и то, что мы взяли Блэкхит без Уота, – удивительно даже для меня.

Так Уот Тайлер стал единственным предводителем, и мятежи грозили вылиться уже в настоящее восстание.

– Что ж, – сказал Тайлер, – завтра на рассвете выступаем в сторону Кентербери. Тем самым я хочу обратить внимание короля Ричарда на наш протест. И он встретится с нами, невзирая на всяческие увёртки и проволочки.

Подозвав брата Строу, отец Болл велел подать свиток и письменные принадлежности.

– Составим перечень просьб к Ричарду, – предложил он, – чтобы при встрече передать их ему.

Тайлер считал, что главным требованием должен быть пункт об отмене рабства.

– А потом? Что мы попросим потом? – осведомился Уилл.

– Вымолим у короля, чтобы с крестьян спрашивали за пользование землёй не работу, а установленную арендную плату. Далее, чтобы крестьяне могли свободно покупать и продавать на рынках. И, наконец, чтобы его величество Ричард, помазанник Божий и король Англии, простил нас за наши преступления, – пояснил Уот Тайлер.

Слушая, отец Болл нацарапал всё перечисленное в свитке и передал его Уоту, который тут же спрятал свиток под куртку.

– Король не согласится, – пробормотал сэр Ральф, покачав головой.

Между тем вилланы расходились, чтобы завтра с восходом, вооружившись копьями, дубинками, луками и короткими мечами, двинуться на Кентербери.