Текст книги "Бастард Его Величества"

Автор книги: Анна Емельянова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)

ГЛАВА 37

Ещё не достигнув подступов к Кентербери, сэр Филипп заметил на обочинах дороги группы людей, вооружённых дубинками и короткими мечами. Сэру Филиппу их появление внушило смутную тревогу. Приехавший накануне в его лагерь, разбитый в Эссексе на ночлег, посланник короля сообщил, что Уот Тайлер и его сторонники проникли в Кентербери, крепость захвачена, а канцлер убит. Горожане сами открыли бунтарям ворота, и теперь ему и графу Кенту предстояло не просто вступать с мятежниками в переговоры, но и драться с ними.

Все предыдущие дни сэр Филипп вместе с лордом Кентом провёл в скитаниях по графствам, наказывая тех ничтожных вилланов, что оказывались на их пути. С тех пор как оставил Вестминстер, он не переставал думать о прекрасной дочери Гисборна, которую повстречал перед путешествием. Памела завладела всеми его помыслами. До неё у Филиппа не было женщины, чьему образу он так страстно жаждал бы служить. И граф Монтгомери был вынужден признаться себе, что впервые влюбился по-настоящему.

По пути в Кентербери он спросил у одного из лордов, который считался другом Гисборна:

– Известно тебе, есть ли у дочки этого убожества Гисборна возлюбленный?

– Откуда мне знать! Такая красивая и знатная девушка, как Памела, не станет говорить мне, тупому ослу, о своих чувствах!

– А её отец тоже ничего не ведает?

– Думаю, нет, милорд. Иначе он непременно рассказал бы мне.

– В таком случае, – пробормотал сэр Филипп, – я обязан выразить Памеле свою благосклонность.

Отряды продвигались к стенам Кентербери, сверкая доспехами и звеня оружием. Сэр Филипп и граф Кент ехали во главе кавалькады. Приблизившись к городу, рыцари заметили на стенах городских лучников, перешедших на сторону мятежников. Ворота сразу плотно закрылись, тяжёлая зубчатая решётка опустилась, перегородив въезд кавалькаде. Сэр Филипп понял, что жители Кентербери присоединились к бунтарям и, возможно, его людям предстоит здесь сражение. Он подал знак, и один из его воинов, поднеся к губам рог, протяжно затрубил.

– Я поеду к воротам и потребую встречи с Уотом Тайлером, – сказал сэр Филипп графу Кенту.

– Будьте осторожны, милорд, – ответил граф.

Пришпорив лошадь, сэр Филипп иноходью пустил её к городским укреплениям. Рядом с ним скакали только его оруженосец и двое арбалетчиков.

Стянув железную перчатку, рыцарь поднял узкую ладонь.

– Я – лорд Филипп Монтгомери, – громко произнёс он. – И прежде чем я вышибу вас из Кентербери, я требую встречи с Уотом Тайлером.

– На каком основании? – послышались возмущённые голоса со стены города.

– На том основании, что Уот возглавил мятеж в Англии, убил архиепископа Кентерберийского и оскорбил короля!

Лучники умолкли. Они не решились пускаться в споры с известным рыцарем Англии, графом Монтгомери.

– Хорошо! С вами встретится человек Уота Тайлера! – последовал ответ.

– Нет! – граф резким движением поднял забрало. – Я буду говорить только с Тайлером!

На плоской площадке возник силуэт худого молодого человека.

– Вы, милорд, бесстрашны, если появились у ворот Кентербери лишь с оруженосцем и арбалетчиками, – сказал он.

– Я воевал во Франции, – пожал плечами Филипп. – Кто вы такой?

– Отец Джон Болл. И я сторонник и сообщник Уота Тайлера.

– Пусть этот трус сам побеседует со мной, вместо того чтобы подсылать расстригу! – презрительно произнёс Монтгомери.

– Но ведь король тоже вместо себя прислал вас, – парировал отец Болл, пряча руки в широких рукавах.

– Тайлер не достоин встречи с королём! Пусть этот разбойник немедленно выйдет для переговоров, иначе мы ворвёмся в Кентербери!

– Вам будет нелегко это сделать, – молвил отец Болл. – Оглянитесь вокруг! Нас – тысячи! А вас не более двухсот человек. Пусть вы рыцари, арбалетчики и хорошо вооружены, но дать отпор такому числу восставших очень непросто, поверьте.

Сэр Филипп обвёл взглядом ближайшие холмы и увидел возникшие на их вершинах крестьянские отряды.

– Стоит ли понапрасну рисковать своими людьми, милорд? – миролюбиво продолжал отец Болл. – Лучше передайте королю нашу просьбу встретиться с Уотом.

– Верно ли, что Тайлер родом из Кента? Со мною прибыл граф Кент, и я могу пригласить для ведения переговоров его! – предложил сэр Филипп, скрипнув зубами от досады. Он не предполагал, что бунтовщики обманут его, спрятавшись за холмами, и обнаружат себя, только когда его отряды подступят к стенам города.

«Это придумал человек, искушённый в воинском деле», – подумал он.

– Я же сказал вам, сэр Филипп, что Уот будет вести переговоры только с королём, – ответил отец Болл.

– Но король совсем не жаждет вести их. Ему всего четырнадцать! Можете передать свои требования королю через меня. Я вхожу в свиту Ричарда и сумею ему их изложить!

– Нет, милорд, Уот должен сам увидеться с королём, чтобы добиться свободы для вилланов, – твёрдо заявил Джон Болл.

В этот момент возле него появился человек в зелёном плаще.

– Я – Уот Тайлер! – громко объявил он.

Монтгомери был удивлён. Ничего выдающегося не было в облике этого человека. Он не обладал ни огромным ростом, ни, похоже, недюжинной физической силой. Как же и чем привлёк он толпы рабов и голодранцев по всей Англии?

– Рад, что вы соблаговолили сами вступить в переговоры, а не подсылать всяких своих дружков, – холодно произнёс рыцарь.

– Вы ошибаетесь, сэр, – улыбнулся Уот. – Я не намерен вступать в переговоры с вами. Но вы назвали меня трусом и утверждали, будто я оскорбил короля. Ни то ни другое не соответствует истине. Как воин, я проливаю лишь кровь врагов, а канцлер Сэббери – враг и негодяй. Единственное, милорд, что вы можете сделать – это пригласить сюда принцессу Джоанну Уэльскую. Мне известно, что король доверяет ей, и я постараюсь убедить её в необходимости моей с ним встречи.

Расхохотавшись, сэр Филипп развернул скакуна от ворот Кентербери.

– Вы глупец, Тайлер! – вскричал он. – Неужели вы думаете, что красивая знатная женщина согласится на переговоры с вами – главарём шайки восставших бродяг?!

– Лучше спросить об этом у самой принцессы, – уклончиво ответил Уот.

– Ну что, милорд, вы всё еще стремитесь к осаде Кентербери? – ехидно полюбопытствовал со стены отец Болл.

Сдержав грязное ругательство, сэр Филипп натянул узду.

– Нет! Как рыцарь, воевавший вместе с Чёрным принцем во Франции, я не опущусь до драки с шайкой бродяг и вилланов, – презрительно и высокомерно произнёс он и во весь опор понёсся к ждущим его рыцарским отрядам. Придержав лошадь возле графа Кента, Монтгомери объявил:

– Отступаем!

– Вы решили отказаться от сражения?! Вы с ума сошли! – воскликнул Кент.

– Если хотите, бросайте несколько десятков своих людей в эту битву, Кент! Я своими не стану жертвовать, – по возможности ровным голосом проговорил сэр Филипп. – В засевших за холмами шайках – тысячи взбунтовавшихся вилланов и ещё столько же – в самом городе.

Отряды, посланные Ричардом для подавления мятежа в Кентербери, возвращались в Лондон.

ГЛАВА З8

Под жёсткими порывами ветра, с высоты каменной стены Уот наблюдал за отступлением рыцарей. Он слышал торжествующие возгласы своих людей, но вовсе не разделял их веселья. Закутавшись плотнее в складки плаща, он сказал:

– Нам пора двигаться дальше. Теперь мы должны идти к замку Джона Гонта.

– Джона Гонта? – удивился Уилл. – Но у нас там нет сторонников, как здесь!

– И что с того? Мы возьмём его, – уверенно произнёс Тайлер, глядя на ряды серых холмов, за которыми расположились многочисленные отряды восставших.

– Неужели ты считаешь, что принцесса Уэльская согласится содействовать тебе? – спросил после паузы Уилл.

Тайлер ничего не ответил, разом вспомнив стройную прекрасную женщину с раскосыми зелёными глазами, в которых читалась властность. Он нередко думал о ней в последнее время. Кажется, она даже будила в нём забытые желания. Но в первую очередь он по-прежнему считал её умной и рассудительной особой, явно проникшейся расположением к нему.

Он глубоко вздохнул.

– Уилл, распорядись оставить Кентербери и собери людей для похода на замок герцога, – устало произнёс он.

Спустя несколько часов, на закате, натянув на голову кугель, он ехал верхом на лошади во главе крестьянских отрядов. Рядом шагали отец Болл и Уилл в окружении людей, вооружённых мечами и щитами, подаренными оружейниками Кентербери.

К утру они подошли к замку Джона Гонта. Приближение мятежников не ускользнуло от часовых герцога Ланкастера. Взойдя на башню, герцог увидел застывшую в миле от замка огромную толпу бродяг и вилланов и приказал выставить арбалетчиков.

– Тут вам не Кентербери, – процедил он сквозь зубы.

В замке начались приготовления к битве. В котлах кипела смола, воины занимали места на укреплениях. Герцог был доволен, что накануне отправил Генри в Лондон и тому не придётся драться с голодранцами.

По приказу Тайлера отряды бунтовщиков бросились на штурм крепости. На первые же ряды обрушился град стрел, многие нападавшие попадали в наполненный водой ров или получили ранения.

Спрыгнув с лошади, Уот обнажил меч и кинулся к запертым воротам. Простолюдины, перебравшись через ров, полезли на стены, воодушевлённые примером. Стража опрокинула на их головы поток кипящей смолы.

– Смола! Смола! – в ужасе закричали люди.

– Уилл! Ломайте ворота! – крикнул Уот.

Кто-то поджёг скреплённые стволы деревьев, и этим тараном уже начали долбить ворота замка.

Герцог приказал своим воинам встать у ворот, трещащих под натиском тарана, и приготовился к битве во дворе. Обнажив меч, верхом на боевом коне, он ждал ожесточённого сражения.

Отряды бунтовщиков просачивались внутрь. Герцог видел, как загорелась сторожевая башня. Из-за резкого ветра огонь грозил распространиться по всему замку. Наконец ворота обрушились, и толпа перебравшихся через ров мятежников ворвалась во двор. Здесь их встретили воины Ланкастера. Джон Гонт, сидя на лошади, рубил нападающих мечом, отсекая им головы и конечности. Хлестала кровь. Двор наполнился воплями, грохотом железа и ржанием обезумевших лошадей.

Уот Тайлер, оказавшись во дворе, наполненном дымом, отбиваясь от стражников с алебардами, продвигался к всаднику, в котором узнал герцога Ланкастера. Несколько лет назад, служа у рыцаря, Уот встречал его во Франции.

Герцог сражался без шлема, в одном лишь кольчужном подшлемнике и доспехах. Яростно размахивающий мечом в гуще толпы, он восхитил Уота.

«Вот так, должно быть, Джон Гонт дрался с французами!» – подумал Тайлер. А в следующую секунду рассмотрел на руке Ланкастера ленту и сразу вспомнил, что герцог служит принцессе Уэльской.

Вдруг чьё-то копьё вонзилось в скакуна герцога. Лошадь заржала, встала на дыбы и рухнула, придавив собой седока.

– Помогите ему! – вскричал Уот, бросаясь сквозь толпу.

Уилл и оказавшийся рядом виллан выволокли Джона Гонта из-под лошади.

– Вы целы? – спросил у герцога подоспевший Тайлер.

Тот выругался.

– Вывести его из замка, дать другую лошадь и позволить ехать, куда он решит, – приказал, стараясь перекрыть шум, Уот Тайлер.

– Вы... отпускаете меня? – удивился Ланкастер.

– Да, – ответил Уот. – Потому что всегда восхищался вами как воином. И ещё потому, что вы верны принцессе Уэльской. Передайте ей, что я готов встретиться с ней в Мэйл-Энде...

Отпустив Ланкастера, Уот вновь вступил в уже затихающий бой: и его люди, и стражники герцога стремились поскорее вырваться из горящей крепости. Слуги открыли ворота конюшни, и лошади, обезумев от страха, выбежали во двор, внеся своим появлением ещё больше сумятицы.

Отступая вместе со всеми к воротам, Уот заметил, что несколько человек из числа его сторонников выносят из замка увесистые мешки. Вернувшись и приставив меч к горлу одного из грабителей, Тайлер выхватил у него мешок. Оттуда выпал блестящий кубок, со звоном покатившийся по каменным плитам.

– Прекратите разбойничать или будете сурово наказаны! – жёстко объявил Уот.

– Но в замке герцога полно добра! – оправдывались вилланы, неохотно покоряясь предводителю.

Уот Тайлер, задыхаясь от дыма, пробрался наконец к выходу. Он покидал замок, прекрасно уже понимая, что совершённое им и его людьми нападение отнюдь не выглядит подвигом. Но, вспомнив о своём обещании защищать убогих, о тяжёлой участи рабов, об отрядах сборщиков податей, вершивших насилие, понемногу успокоился. Веря, что Джон Гонт благополучно уехал, он уже не сомневался, что теперь слух о нём непременно достигнет короля.

Замок пылал всю ночь, притягивая внимание обитателей соседних деревень. Боясь прослыть перед королём разбойником, Уот запретил расхищать несметные сокровища герцога. Часть его сторонников, возмущённых этим запретом, двинулась к Лондону самостоятельно.

– Пусть идут! Им окажут там ласковую встречу! – грустно проговорил вслед уходящим отец Болл.

Ничего не сказав в ответ на замечание монаха, Уот направился к густому лесу. Решив выждать в глуши некоторое время, Уот надеялся, что принцесса рано или поздно согласится встретиться с ним. Хотя, быть может, и не одобрит его последний поступок. Но одно он знал точно: после вторжения в замок Ланкастера прежняя власть над вилланами им утрачена. Они превращаются в обыкновенных разбойников.

ГЛАВА 39

В Лондон ещё не добрались слухи о происшедших событиях. Его улочки по-прежнему наполняли торговцы и покупатели, песни и разговоры.

Покидая днём гостеприимный дом купца Фарингдона. Рэндалл с удовольствием гулял по городу, разглядывая многочисленные ремесленные и кондитерские лавки и железные вывески над обшарпанными трактирами, из окон которых доносились пьяные голоса и запах жаркого.

Каменные дома с черепичными крышами стояли так плотно, что между ними невозможно было протиснуться. Вдоль мощёных тротуаров в канавах текли помои и отбросы. На городской площади вздёрнули какого-то разбойника, и его труп с высунутым языком раскачивался уже целую неделю.

Сегодняшний день выдался сырым и промозглым. От дыхания поднимались облачка пара. От Фарингдона Рэндалл слышал, что король и его свита временно перебрались в Тауэр, остерегаясь Уота Тайлера. Сейчас он как раз шёл мимо этого замка с мощными стенами, укреплениями и башнями, окнами выходившими к Темзе.

– Сэр поэт! Сэр поэт! – раздался неожиданно звонкий весёлый голос.

Оглянувшись, Рэндалл увидел стоявшего на углу улицы юношу в богатой одежде.

– Милорд Генри! – воскликнул он, узнав сына Джона Гонта и подбежав к нему. – Я вижу, вы уже прибыли ко двору, но говорят, что король скрылся в Тауэре, временно оставив Вестминстер.

– Верно, – поморщился Генри Ланкастер. – Теперь и я обязан вместе с кузеном сидеть в Тауэре.

– Вы тоже обосновались в Тауэре?

– Да. Впрочем, я хотя бы выхожу гулять и как раз сейчас направлялся в Темпль. Хотите составить компанию?

– И побывать в Темпле, где так много летописей и книг?! Ну конечно, милорд, – и Рэндалл зашагал рядом с племянником. – Но пустят ли человека вроде меня в Темпль? – усомнился он.

– Простолюдинам туда нельзя, знати – можно. Вы совсем не похожи на простолюдина, а стражникам известно, что я – Генри Ланкастер, так что будьте уверены: вы побываете в Темпле!

Однако лондонские стражники не впустили их в Темпль. Оказалось, что двумя ночами ранее туда пробрались злоумышленники, похитили несколько рукописей, касающихся законов Англии, и сожгли прямо во дворе.

– Нет ничего страшного в том, как поступили с нами стражники Темпля, учитывая восстание Уота Тайлера, – сказал на обратном пути несколько огорчённый Генри.

– Вы слышали что-нибудь о бунтаре с тех пор, как он покинул Блэкхит? – спросил Рэндалл.

– И очень много. Он захватил Кентербери и обезглавил канцлера Сэббери.

– Ему удалось взять Кентербери? – Рэндалл был ошеломлён.

– Жители города сами открыли ему ворота. Тайлер стал таким могущественным, что уже выставляет требования королю Ричарду!

Собеседники как раз вышли на площадь, когда услышали топот десятков конских ног по мощённому булыжником тротуару.

В нескольких футах от них пронёсся отряд вооружённых рыцарей, закованных в доспехи. Во главе скакал сэр Филипп Монтгомери.

– Он не узнал меня, – случайно озвучил свою мысль Рэндалл.

– Он вас не видел, – отозвался Генри. – Сегодня Ричард устроит ему взбучку!

– Но почему, милорд? Чем граф провинился перед его величеством? – удивился Рэндалл.

– Граф не сумел договориться с Уотом Тайлером и не взял Кентербери штурмом. И теперь ему придётся объясниться с Ричардом.

Продолжив путь, молодые люди вышли к каменному мосту, мощно нависшему над ровной гладью Темзы. Остановились.

– Когда восстание подавят, вы появитесь при дворе, сэр Рэндалл? – осведомился отрок.

– Конечно, дорогой мой лорд Генри, – улыбнулся Рэндалл. – И для вас я всегда найду свободное время!

– Вы станете придворным поэтом, как Плат?

– Я никогда не слышал его стихов, но думаю, он достойный поэт.

– И вы будете жонглёром сэра Ральфа де Монфора?

– Только если он предложит мне исполнять его песни.

Стоя рядом с четырнадцатилетним племянником, Рэндалл проникся особым к нему расположением. Положив руку на плечо не ведающего ни о чём отрока, он ласково посмотрел на него:

– Вы по-прежнему сочиняете стихи, Генри?

– Да, но у меня не выходит ничего путного. Думаю, я просто создан для другого. Надеюсь, для подвигов.

Рэндалл и Генри направились к Тауэру, поскольку уже сгущались сумерки, а кузену короля надлежало вовремя возвратиться в замок.

Проводив юного Ланкастера, менестрель двинулся к дому Томаса Фарингдона.

Стараясь не привлекать внимания беседующих в трапезной сэра Ральфа, папаши Терри и купца, он проскользнул к лестнице, ведущей на второй этаж, потом в свою комнату, освещённую лишь вяло трепещущим пламенем очага. Облокотившись на подоконник у открытого окна, Рэндалл рассеянно смотрел на кажущиеся чёрными башни города. В голове сама собой возникла идея – создать сатирическую поэму, которую когда-нибудь возможно будет прочесть в присутствии Ричарда. Идея состояла в том, чтобы высмеять или подвергнуть жестокой сатире представителей сразу шести сословий – крестьянина, монаха, менестреля, учёного, рыцаря и... короля.

Пройдя к резному деревянному секретеру, Рэндалл открыл его, достал остро заточенные палочки, тёмную жидкость в склянке, пергамент и сел к столу. Вдыхая аромат фруктов, лежащих на круглом медном блюде, он погрузился в раздумья, устремив в окно затуманенный взгляд. Затем, склонив голову к пергаменту, обмакнул палочку в склянку и нацарапал: «Шесть способов к существованию». Первую главу поэмы он решил посвятить Крестьянину, совершенно не подозревая в тот момент, что его сочинение станет самой знаменитой поэмой века.

ГЛАВА 40

Вечером, после ужина, стараясь сдерживать гнев, Ричард принял только что прибывшего из Кентербери сэра Филиппа. Быстрым шагом, держа под мышкой шлем, граф проследовал в комнату с гнетущим сводчатым потолком, узкой пробоиной окна, выходящего во двор, и мощными стенами, которую занимал король.

– По пути в Лондон вы, конечно, ничего не слышали о происшедшем с герцогом Джоном Гонтом? – медленно произнёс Ричард, не глядя в сторону рыцаря. – Мой дядя вынужден скрываться в Плэши, поскольку его замок был захвачен этими наглецами и уничтожен.

– Уот Тайлер посмел ворваться в замок герцога Ланкастера? – воскликнул поражённый Филипп.

– Да. Сразу после вашего бегства из Кентербери.

– Ваше величество, – проговорил сэр Филипп, – позвольте заметить, мои люди не сбегали из Кентербери. Простолюдины устроили нам засаду. Когда я приблизился к воротам и вступил в переговоры с Джоном Боллом, требуя встречи с Тайлером, я увидел выступившие из-за холмов тысячные толпы вилланов. Нас же было около двух сотен.

– Но у вас латы, оружие, лошади! – не выдержав, воскликнул король.

– Милорд, – сказал сэр Филипп, – иногда рыцарь должен вовремя отступить. Я воевал с вашим отцом и знаю это не понаслышке.

– Да, и мой отец считал вас слишком безжалостным к врагу, – заметил Ричард, глубоко вздохнув. – Поэтому я и послал вас к Уоту Тайлеру.

– Уверяю, у меня ещё будет возможность проявить свою безжалостность и доказать свою верность, – нагло ухмыльнулся Филипп.

– Монтгомери, – спросил вдруг король, – почему Уот Тайлер отказался говорить с вами и с Кентом?

– Он хочет встретиться лично с вами. Или, в крайнем случае, с вашей матерью, считая, что она способна уговорить вас согласиться на его требования.

– Ланкастеру он говорил то же самое, – кивнул Ричард. – И назначил ей встречу в Мэйл-Энде. Может быть, ей стоит поехать к нему? При её лукавстве, недюжинном уме и красоте она сумеет повлиять на Уота.

– Верно, милорд. Уот не произвёл на меня впечатление человека, способного обидеть женщину.

Кликнув слугу, король распорядился пригласить в комнату принцессу Уэльскую.

Она появилась спустя полчаса – в наряде из зелёной блестящей парчи, с кованой сеткой на голове, вокруг ушей были уложены тяжёлые косы. По её виду и Ричард, и сэр Филипп сразу поняли, что она ещё не спала.

– В чём дело, Ричард? – спросила она и, увидав встревоженного, огорчённого отпрыска, опустилась у его ног. – Для чего вы меня позвали?

– Из-за вашего знакомца Уота Тайлера, – сказал Ричард, устремив на неё холодные серые глаза. – Он жаждет встретиться с вами в Мэйл-Энде.

– Вот как! – произнесла принцесса и опустила лицо, ощутив, как кровь прилила к щекам.

– Уот считает, что вы сумеете повлиять на меня, и я не только встречусь с ним, но и выполню его преступные требования, – продолжал король.

– Откуда вы можете знать, что его требования преступны, если никогда не слышали их из его уст? – глухо молвила принцесса.

– Вот вы и поведаете мне о них после встречи с Тайлером. Сэр Филипп Монтгомери будет вас сопровождать. Вместе, разумеется, с сэром Саймоном, который так благоволит к вам.

– Я не боюсь Уота, – улыбнулась принцесса и подняла голову. – И встречусь с ним в Мэйл-Энде. Я не боюсь его даже после того, что он сделал в Кентербери. Когда я должна отбыть?

– Лазутчики доносят, что отряд Уота и его самого постоянно видят в лесах близ Мэйл-Энда, – сказал Ричард. – Думаю, вам лучше выехать утром.

С поклоном Джоанна удалилась. Ей стоило огромных трудов сдерживать восторг в присутствии сына и графа. Дрожа, она быстро миновала винтовую лестницу, вошла в свою опочивальню и упала на постель, улыбаясь и торжествуя.

– Уот хочет видеть меня! Он пощадил Джона Гонта, зная, что тот носит мою ленту! – пробормотала она.

Оставшись наедине с Ричардом, сэр Филипп в подробностях расспросил его, как ему надлежит поступить с Уотом во время переговоров.

– Просто защищай от любых нападок свою госпожу, – уклончиво сказал король.

– И конечно же, я должен проследить, чтобы никто из ваших чересчур верных слуг, желая проявить себя, не перестарался, – хмыкнул Филипп.

– О чём ты?

– Могут найтись такие, кто захочет схватить Тайлера в Мэйл-Энде. Я, пожалуй, запрещу им это делать, чтобы его головорезы не напали потом на мою госпожу.

– Да, Филипп. Ты очень умён, – рассеянно пробормотал Ричард. Из его головы не выходило, почему Тайлер так жаждет встречи с ним? Неужели предводитель восстания всерьёз рассчитывает, что сумеет умолить его внять требованиям бродяг? Возможно, требования Тайлера не столь уж глупы и преступны? – Король повернулся к графу: – Идите же, милорд. Вы свободны.

Сэр Филипп с явным облегчением вышел. Всю ночь он не сомкнул глаз, прислушиваясь к шорохам и страдая от духоты в толстых стенах Тауэра. Утром он во главе огромного, закованного в железо конного отряда уже сопровождал принцессу Уэльскую в её путешествии в Мэйл-Энд. Хмуро взирая на погружённые в густой туман улочки, граф понимал, что в очередной раз должен доказать отвагу и преданность королю. А еще он думал о леди Памеле. До него дошли слухи, что сэр Гисборн благодаря его помощи подавил мятеж в своей деревне в Йоркшире. Сэр Филипп давно не был в собственном замке и решил, что ему нужно будет наведаться туда, чтобы уладить кое-какие дела с управляющим, а заодно и, если повезёт, повидать прекрасную Памелу.

В панцире, начищенных доспехах и поножах, с тяжёлой цепью на шее, без шлема, со спущенным кольчужным подшлемником, он уверенно возглавлял кавалькаду рыцарей. Рядом с ним ехал Саймон Беркли, который всегда относился к Монтгомери с презрением, невзирая на верность того принцу Уэльскому. Граф тоже его не любил, однако понимал, что, защищая принцессу Джоанну, они обязаны проявлять друг к другу сдержанность.

Кавалькада скакала через весь Лондон к мосту. Горожане и ремесленники с любопытством выглядывали из окон, наблюдая за процессией.

Стражники открыли ворота. Выехав за пределы Лондона, конница двинулась в сторону тонущего в тумане Мэйл-Энда.