Текст книги "Бастард Его Величества"

Автор книги: Анна Емельянова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 28 страниц)

ГЛАВА 45

Вечером, едва стали сгущаться сумерки, кортеж Джоанны Уэльской въехал в Лондон. Проследовав по улочкам и площадям, он остановился у ворот крепости.

Король Ричард, узнавший о прибытии матери, приказал немедленно пригласить её и сэра Филиппа. Принцесса пришла в сопровождении слуги, несущего свитки, за ней явился и Монтгомери.

– Я доставила вам требования бунтовщиков, – сказала Джоанна.

– О, как интересно! – воскликнул Ричард. Усмехаясь, он развернул свитки и принялся читать. Закончив, разразился вдруг хохотом.

– Уот жаждет, чтобы я пошёл против моих баронов! – вскричал он.

– Но вы не можете отказать ему, учитывая власть, которую Тайлер имеет над простолюдинами, – сказала принцесса.

– Будьте уверены, рано или поздно я разделаюсь с ним и его людьми! – ответил Ричард. – Но как поступить сейчас?

– Подпишите указ о его требованиях, – произнёс Филипп, – а после расправы откажетесь от их исполнения. Вы король, вы имеете право передумать!

– Как вы смеете?! – гневно сверкнула глазами принцесса. – Сын мой, прошу вас, не слушайте его!

Оскалив зубы, сэр Филипп нагло засмеялся. Король же был склонен, видела Джоанна, внять совету рыцаря.

– Сын мой, неужели вы пойдёте на подобное вероломство? Вы же в глазах подданных превратитесь в лжеца!

– Это будет ложь во благо Англии, – вновь вмешался Монтгомери. Если б ему дозволили, он сейчас с удовольствием выставил бы принцессу за дверь.

– Я принял решение и согласен с сэром Филиппом, – глухо сказал Ричард, затем быстро подошёл к столу и, придвинув кресло, сел.

Монтгомери торжествующе взглянул на принцессу Уэльскую.

Вне себя от поступка Ричарда, утратив былое самообладание, принцесса отступила к двери.

Нацарапав своё имя внизу каждого свитка, король встал и, ухмыляясь, передал их сэру Филиппу.

– Теперь нам будет легче разделаться с Уотом Тайлером? – осведомился юноша.

– Несомненно, милорд, – ответил сэр Филипп.

– Вы огорчены? – Ричард повернулся к матери. – Но чем, позвольте узнать? Тем, что я обманул разбойника Уота Тайлера?

– Нет, – ответила принцесса Джоанна. – Тем, что обманули мои ожидания.

Король побледнел. Явно не ожидая, что услышит дерзость, он ощутил гнев, но, сжав кулаки, подавил его.

– Вы свободны. Идите в вашу комнату, где слуги уже накрыли для вас ужин. Попробуйте поросёнка, которого приготовил мой повар, а также вино: его поставляют сицилийцы, – любезно сказал он и даже заставил себя улыбнуться.

Принцесса вышла, оставив Ричарда наедине с Филиппом.

Королю было всего четырнадцать, но он уже отменно научился лицемерить, и Монтгомери это слегка настораживало.

– Сдаётся мне, сэр Филипп, что моя мать чересчур заботится о благополучии Уота Тайлера. Нужно бы за ней последить, – сказал Ричард. – У тебя есть верный соглядатай?

– Да, милорд. Мой личный слуга Хьюго Бэнкс весьма искушён в такого рода делах, – ответил рыцарь. – Когда-то этот проходимец служил ещё моему отцу.

– Он сейчас в Лондоне?

– Разумеется.

– Позови его, – распорядился король, и сэр Филипп послал стражника во двор, где слуга ожидал своего хозяина. Через несколько минут на пороге королевской комнаты возник тощий немолодой человек в грубой куртке и грязных сапогах.

– Хьюго Бэнкс к вашим услугам, милорд! – отрапортовал он, отвесив поклон Ричарду.

– У короля появилось к тебе поручение, – сказал сэр Филипп.

– Что я должен сделать? – осведомился Хьюго.

– Следить за моей матерью, принцессой Уэльской, – веско проговорил Ричард. – Я приглашаю сэра Филиппа провести пару недель в Тауэре, за которые, думаю, мы расправимся с бунтовщиками. Ты должен следить за ней всё это время.

– Поступай, как велит король, Хьюго, – сказал сэр Филипп.

– Хм! Я понял приказ и уже готов, – ухмыльнулся Хьюго. – Но позвольте полюбопытствовать, чего именно вы ждёте от принцессы?

– Нам кажется, она слишком расположена к Уоту Тайлеру, предводителю бунтовщиков, – ответил сэр Филипп. – Следи за ней, чтобы установить истину.

Хьюго мерзко хихикнул, обнажив гнилые зубы:

– Мне доставит удовольствие разоблачить столь знатную и красивую особу, как принцесса Уэльская!

Вдруг с улицы послышались гул голосов и топот десятков бегущих ног. Подавшись к окну, Филипп выглянул и увидел толпу вооружённых короткими мечами и дубинками простолюдинов, направлявшихся к Тауэру. Их преследовала городская стража. Где-то вдали полыхало здание – отблески пожара мерцали на поверхности Темзы.

На углу Тауэра толпу встретил отряд короля. Закипела драка.

– Это пылает Темпль, – прошептал Ричард, вцепившись хрупкими пальцами в узкое запястье графа.

– Не волнуйтесь. Лондон верен вам, – успокоил Монтгомери.

Драка у стен Тауэра завершилась за несколько минут. Часть мятежников бежала, другая попала в плен. Как потом стало известно, мост, ведущий в город, был поднят, но восставшие угрозами вынудили горожан и стражу впустить их в Лондон. Врываясь в дома городских богачей и купцов, они грабили их и всячески бесчинствовали. Ричард не ошибся, когда предположил, что они подожгли Темпль. Ко всему прочему, бродяги спалили рукописи и летописи Ламбетского дворца: тот горел всю ночь, вселяя ужас в обитателей Лондона.

Глядя на всё это из окна Тауэра, Ричард понимал, что, как бы он ни упорствовал, ему всё-таки придётся встретиться с Уотом Тайлером.

ГЛАВА 46

Ночь застала Рэндалла возвращающимся от очередного покупателя специй. Доставив мешочек шафрана Норфолку, он перестал считать подобное занятие обременительным для себя. Молодой блондин с точёными чертами красивого лица нравился богатым покупателям, и купец нередко посылал его теперь с товаром в дома знатных господ. В ту ночь, когда в Лондоне заполыхали здания, а шайки бродяг вламывались в дома обывателей, Рэндалл шагал без опаски по узким тёмным улочкам, куда глухо доносились звуки творимых в центре города бесчинств.

Вдруг навстречу ему выехал конный отряд стражников, и Рэндалл вжался в нишу в стене, надеясь остаться незамеченным. Вдали, высоко над остроконечными крышами и башенками городских зданий, вздымалось пламя подожжённого Темпля.

Рэндалл дрожал от волнения, нервно сжимая увесистый кошелёк, полученный от королевского повара. Из своего укрытия он видел, как отряд столкнулся с шайкой бродяг. Началось сражение. Воспользовавшись ситуацией, Рэндалл покинул нишу и торопливо двинулся в сторону площади, стараясь держаться в тени домов. Возможно, ему бы и удалось беспрепятственно добраться до жилища Фарингдона, но вмешался его величество случай. Прямо над ним внезапно распахнулось окно, и оттуда, держа в руке светильник, высунулся жирный сонный ремесленник. Подняв голову, Рэндалл встретился с ним глазами. Испугавшись от неожиданности, ремесленник закричал:

– Стража! Стража! Один из них здесь! Он прячется под окнами моего дома!

Не теряя больше ни минуты, Рэндалл побежал. От толпы дерущихся на другом конце площади отделились двое стражников и бросились за беглецом.

– Он скрылся за поворотом улицы! – орал ремесленник, лёжа на подоконнике.

Стражники преследовали Рэндалла, обнажив мечи. С противоположной стороны улицы путь молодому человеку преградил другой отряд городской стражи.

– Стой, мерзавец! – закричали стражники.

Рэндалл упал на колени:

– Я не разбойник, поверьте! Я слуга сэра Ральфа де Монфора!

– Для чего слуге рыцаря бродить ночью по Лондону и убегать от стражи? – не поверил один из них и ударил Рэндалла рукоятью алебарды.

Упав лицом на тротуар, Рэндалл почувствовал, как его руки крепко связывают верёвкой.

– Поверьте, я слуга сэра Ральфа! – твердил он. Стражники, хохоча, подняли его и поволокли вглубь улочек. Рэндалл догадался, что его ведут в тюрьму для бродяг и нищих, где пленников держат в ужасных условиях.

Стража втащила Рэндалла в тёмное душное помещение, где внизу, под решёткой, находилась камера, из которой доносились стоны и разъярённые проклятия. Один из конвоиров разрезал верёвку на запястьях.

– Нет, нет, нет, – повторял он в отчаянии. – Не поступайте так со мной! Взгляните на мою одежду – я не бродяга!

– Значит, обобрал кого-то побогаче, – сказал комендант. Его рука нащупала под курткой Рэндалла кошелёк и с удивительным проворством извлекла наружу. – Ты взял его у какого-нибудь ремесленника, верно?! – хмыкнул он, подбрасывая кошелёк в воздухе.

– Вы ошибаетесь! – возразил Рэндалл. – Я и сэр Ральф гостим в доме купца Фарингдона, вот он и послал меня доставить специи повару его величества Ричарда, а на обратном пути меня схватили стражники.

В ответ снова раздался хохот. Отперев замок на тяжёлой железной решётке, тюремщики подняли её и столкнули менестреля в каменный мешок, в полумраке которого сидели ещё около дюжины узников. Рэндалл оказался в провонявшей темнице без окон – свет факелов проникал лишь через железную решётку над головой. Из-под его ног метнулись сразу несколько крыс. Люди сидели и лежали прямо на полу. Невзирая на духоту, было холодно.

– Присаживайтесь возле нас, ваше величество, – насмешливо пригласил Рэндалла какой-то лохматый разбойник. – Или брезгуете такой опочивальней?

– Но я не виноват, – прошептал Рэндалл. – Почему я должен находиться здесь?

– Всех, кого бросают в это место, кишащее чумой и мерзостью, считают преступниками, – пояснил лохмач. – Возможно, парень, ты просто зря вышел сегодня на улицу.

Бродяги захихикали. Рэндалл бросился под решётку и, встав в полный рост, вцепился в неё пальцами.

– Обратитесь к сэру Ральфу де Монфору! – крикнул он. – Мой господин заплатит вам за моё освобождение вдвое больше того, что вы у меня нашли!

Зазвучали шаги, над головой появились ноги стражника, который тупым кондом алебарды огрел через решётку Рэндалла. Стиснув зубы, чтобы не заплакать от обиды и досады, и решив не молить более о пощаде, молодой человек сел на каменный пол.

– Ничего! Сэр Ральф найдёт меня! Он рыцарь, и он умён! Он догадается, что произошло со мной, – прошептал поэт и зажмурился. Но слёзы всё равно потекли по его бледному лицу: в глубине души он сознавал, что Ральф может никогда не найти его.

ГЛАВА 47

Поглощённый мыслями, каким образом вырваться из мрачных стен лондонской темницы, Рэндалл не заметил, как к нему подсел молодой человек. Лишь когда рука незнакомца тронула его за плечо, он встрепенулся и взглянул на него затуманенным взором.

– Тебе страшно? – спросил тот.

– Немного.

– Послушай, – незнакомец придвинулся ближе, – если ты невиновен, я вызволю тебя отсюда.

– Но как? – недоверчиво осведомился Рэндалл.

Умение вести разговор, изящество манер и утончённые черты лица выдавали в молодом человеке с нежными карими глазами аристократа.

Рэндалл невольно усмехнулся, подумав о том, каких разных людей можно встретить в простой лондонской тюрьме.

– Увидишь, – сказал молодой человек. – Как тебя зовут?

– Я – Рэндалл, прозванный Блистательным. А ваша история какова?

– Когда в Лондон вломились бунтовщики и стража, подняв мост, защищала ворота, я находился в Савойе, во дворце Джона Гонта, – начал шёпотом рассказывать молодой человек. – Я – Уолтер Солсбери, племянник знаменитого графа Солсбери из свиты его величества. Но когда стражники застали во дворце толпу бродяг и схватились с ними, я оказался в числе тех, кого им удалось поймать. Меня, не разобравшись, причислили к бродягам, и вот я сижу рядом с тобой. Их не смутили ни моя одежда, ни деньги – стража сочла, что я их украл. В самом деле, что ещё могло привести графа Солсбери во дворец, захваченный шайкой простолюдинов? А ведь я просто не успел сбежать с остальными вельможами и слугами.

– Но вас ведь отпустят, верно? – спросил Рэндалл.

– Надеюсь, – кивнул Солсбери. – Я успел крикнуть о случившемся со мной слуге, что последним убегал из Савойя. Сегодня же главный судья, я уверен, лично распахнёт передо мною двери тюрьмы.

– Я буду раз за вас, милорд.

– А я думаю, ты ещё больше возликуешь, если я вызволю и тебя, – сказал граф Солсбери. – Ну а что с тобой приключилось нынче в Лондоне?

– Я поэт, менестрель и жонглёр сэра Ральфа де Монфора. Сопровождая его, я остановился у купца Томаса Фарингдона. С недавних пор стал разносить перец и шафран его благородным покупателям. Так было и сегодня. Я возвращался от королевского повара, когда на меня набросились стражники. Но какое дело племяннику влиятельного графа до простого поэта?

– В тебе чувствуется благородство, какое редко теперь встретишь, – сказал Солсбери. – Ты невиновен, я вижу, поэтому, как рыцарь, не могу позволить, чтобы тебя казнили! Я освобожу тебя, Рэндалл! – и в подтверждение своих слов граф крепко сжал руку менестреля.

Сэр Уолтер Солсбери принадлежал к людям, для которых не имели значения происхождение или ремесло человека. Пользуясь знатным положением и от рождения обладая фамильными богатствами, он не раз вставал на защиту несправедливо обиженных.

Оба умолкли, и стало слышно, как над головами бродят стражники. По каменным стенам стекали капли воды. Смрад и зловоние наполняли душный воздух.

– Вдруг твой слуга побоялся или не захотел рассказать о тебе? – предположил Рэндалл.

– Нет. Он мне верен. Я не раз полагался на него.

И словно в подтверждение его слов наверху загремели затворы на дверях. В темницу ворвалась шумная толпа людей, голоса которых эхом отдавались под сводами. Среди прочих Рэндалл узнал визгливый голос коменданта. Тот перед кем-то лебезил, просил прощения и всячески старался избежать наказания за провинность.

На решётке появились чьи-то ступни в модных узконосых сапогах.

– Сэр Уолтер Солсбери, вы здесь? – спросил кто-то властно.

– Да, милорд, – вскочил Солсбери. Узники загалдели негодующе и возмущённо. Рэндалл понял, что сапоги над его головой принадлежали судье Трессилиану. Щурясь от света факелов, которые держали стражники, он наблюдал, как комендант велел поднять решётку и освободить знатного пленника.

Трессилиан был огромного роста, с копной медных кудрей и широкими плечами.

– Узнав, что вы схвачены стражей, ваш дядя послал меня за вами в темницу, – сообщил он графу, когда тот вылез из каменного мешка. – Но теперь вы свободны и вольны поступать с провинившимися мерзавцами, которые задержали вас в Савойе, по своему усмотрению.

– Достаточно с них и порки, – ответил граф Солсбери. – Но здесь, в темнице, остался ещё один узник, которого непременно нужно освободить. Если вы не против, я хотел бы это сделать.

– Боже мой! Какое благородство! А что скажет ваш дядя, если узнает об этом милостивом поступке? – взревел Трессилиан.

– Он придёт в восторг, ведь я освобожу придворного поэта, вроде Джозефа Плата, – улыбнулся граф Солсбери. – Через несколько дней ему дозволят выступать перед королём, и мой дядя убедится, что я правильно сделал, вызволив его.

– И вы уверены, что узник действительно поэт?

– Как и в том, что он друг и жонглёр сэра Ральфа де Монфора.

Фыркнув, Трессилиан приказал коменданту освободить Рэндалла.

– Идем, Рэндалл, – сказал Уолтер, приглашая молодого человека за собой.

Но тот, покинув каменный мешок, двинулся к коменданту.

– Пусть возвратит деньги, которые он украл у меня! – воскликнул он.

– Как ты смеешь бросать мне обвинения, негодяй! – воскликнул комендант. – Милорд Трессилиан, не слушайте его! Бродяга лжет! Я никогда не брал у него денег!

– Тогда, может, спросить у племянника графа, кто лжёт и кто говорит правду? Вы отобрали кошелёк, который дал мне повар короля и который я нёс Томасу Фарингдону, заявив, что я украл его, – сказал Рэндалл.

Ситуация заставила Трессилиана вмешаться.

– Поэт не лжёт? – осведомился он у графа.

– Нет, – сказал Солсбери. – Я сам слышал всё то, в чём он обвиняет коменданта.

– Возвратите поэту кошелёк с деньгами, – приказал Трессилиан, – или он добьётся для вас, комендант, наказания как для разбойника. Ха-ха!

Покорно достав из-под куртки увесистый кошелёк, комендант бросил его бывшему пленнику.

После этого Рэндалл воспользовался предложением Уолтера Солсбери и вместе с графом покинул темницу. Хохоча во всё горло, Трессилиан последовал за ними, а во дворе даже предоставил Рэндаллу и графу Солсбери лошадей, чтобы те могли беспрепятственно добраться до дома Фарингдона. Поблагодарив судью, молодые люди отправились восвояси. По пути Солсбери пригласил Рэндалла во дворец, полученный его дядей от Эдуарда III. Но Рэндалл вежливо отказался, пообещав, впрочем, наведаться к графу в гости.

Расставшись с Солсбери, поэт пустился по опустевшим улочкам. Над башнями и крышами начинало бледнеть небо. Близился восход, завершающий тревожную ночь в Лондоне.

Драки и разбои были прекращены, а те, кто участвовал в них, ждали теперь своей участи в тюрьмах. Дворец Савой на Стренде был разорён, в Темпле ещё боролись с огнём. Ужасаясь произошедшему в Лондоне, Рэндалл понимал, что спасся лишь благодаря вмешательству графа Солсбери. Приближаясь к дому Томаса Фарингдона, он увидел, что тот цел, и у него вырвался вздох облегчения. Поэт натянул узду и пустил лошадь иноходью к крыльцу.

Его возвращение так обрадовало папашу Терри и сэра Ральфа, что они, узнав о благородстве молодого графа Солсбери, немедля согласились перебраться в его дворец.

Купец расстался со своими постояльцами без сожаления, поскольку очень волновался, что в его доме они подвергались опасности. А к полудню Солсбери уже угощал всех троих в трапезной дворца лучшими блюдами.

ГЛАВА 48

Не в состоянии заснуть, принцесса Уэльская прислушивалась к звукам, прорезающим ночь и доносящимся с улицы в её опочивальню. Возле Тауэра, как и во многих других частях города, вспыхивали схватки, звенело оружие, лилась кровь. Джоанна могла бы задвинуть окно деревянной ставней, но это не избавило бы её от тревоги.

Она лежала в постели, и мысли об Уоте и Ричарде, перемешиваясь, терзали её сердце. Обожая Уота и восхищаясь его мужеством, она не в силах была заставить себя поступиться материнскими чувствами к сыну.

– Нет! Нет! – шептала она. – Я не должна так поступать! Я обязана пойти к Ричарду и во всём сознаться! Но в чём мне сознаваться?

Странный шорох заставил её встрепенуться. Кто-то явно взбирался по каменным выступам по стене. Вскрикнув, принцесса вскочила и хотела было позвать стражников, но в ту же секунду узнала человека, появившегося в окне. Перед ней был Уот Тайлер.

– Простите, что вызвал у вас страх, ваше высочество, – произнёс он. – Но я не нашёл другой возможности встретиться с вами.

– Вас видели?! – воскликнула принцесса, всё ещё не имея сил пошевелиться.

– Да, но я успею сбежать, – усмехнулся он, спрыгнул с подоконника и направился к принцессе. Её волнительное тело, её глаза, обычно жёсткие и холодные, а теперь томные и беспомощные, заставляли его не думать о преследователях.

– Для чего вам нужно вновь встречаться со мной? Разве мы ещё не всё сказали друг другу в Мэйл-Энде? – прошептала она в смятении.

– Нет, – ответил Уот, обнимая её за узкую талию. – Не сказали. Я чувствую, что вы не просто так согласились встретиться со мной и передать мои требования Ричарду. И ваше влечение ко мне сближает нас гораздо больше, чем верность сообщников.

– Вы не ошибаетесь, Уот, – глухо ответила принцесса.

Ощутив его поцелуй на своих губах, она ответила на него со всей скопившейся страстью.

– О, вы должны уйти, любовь моя! В любой миг вас могут обнаружить, и тогда вы окажетесь во власти короля.

– Но я пришёл, чтобы пригласить вас на свидание тайно, в лондонском доме купца Томаса Фарингдона, – сказал Уот нежно. – Завтра ночью я пришлю к выходу из вашей башни, которым пользуются слуги, моего человека – Уилла, он проводит вас.

Коридоры уже наполнялись топотом и голосами. К опочивальне принцессы бежала стража.

– Уходите, – велела Джоанна, освободившись из его объятий.

– Вы придёте завтра к купцу?

– Я приду, Уот, любовь моя, – прошептала Джоанна.

Тайлер бросился к окну. Но вдруг она остановила его, сказав:

– Мой сын что-то подозревает. Он не так скверен, однако кто знает, что он сделает, если догадается о моих чувствах к предводителю мятежников. Вонзи меч в мою постель, чтобы стражники подумали, будто ты напал на меня.

Достав меч из ножен, Уот вонзил его в постель принцессы. После этого он молча вылез в окно и скрылся. И почти сразу дверь в комнату Джоанны распахнулась настежь.

На пороге стоял сэр Филипп Монтгомери, за спиной которого маячил отряд стражников Тауэра. Заметив смятение на лице принцессы, он вошёл в опочивальню.

– У вас был Уот Тайлер? – спросил он, оглядываясь по сторонам.

– Да. Он напал на меня, когда я спала, – дрожа, солгала принцесса. – Если бы не вы, милорд, он убил бы меня.

– Он вам угрожал?

– Да, милорд. И требовал встречи с королём.

Выслав стражу и приказав обыскать этажи и башни, сэр Филипп остановился у окна. Выглянув наружу, он увидел Уота Тайлера, который бежал по направлению к соседней площади.

– Возможно, он действительно на днях встретится с королем, миледи, – ухмыльнулся граф.

– Что вы имеете в виду?

– Только то, что сказал. Король решил встретиться с мятежниками и утром отбывает в Мэйл-Энд.

– Но Уот Тайлер здесь, а не в Мэйл-Энде! – воскликнула принцесса.

– Он угрожал вам, – сказал Монтгомери, – и поплатится за свою дерзость, как и за мятеж против баронов. Правда, если признаться, я не верю, что Тайлер, испытывающий к вам явное расположение, стал бы угрожать вам, как какой-нибудь уличной девке. Кроме того, я уверен, что и вы испытываете к нему влечение.

– Докажите! – пробормотала принцесса, дрожа от холода и возмущения.

– Доказательства вы мне предоставите сами. Нужно только подождать. – Красивое лицо Филиппа, зелёные выразительные глаза, изящно очерченные губы выражали презрение. В отсутствие вельмож и короля ему не требовалось держать себя с Джоанной почтительно. – Рано или поздно кровельщик вернётся в Мэйл-Энд или в его окрестности, – заявил он, – и тогда заплатит за все свои преступления!

– Вы решили расправиться с ним? Отвечайте! – воскликнула принцесса.

– Я не обязан отвечать шлюхе, отдающейся каждому бродяге! – наклонившись к ней, проговорил Филипп.

Не сдержавшись, принцесса отвесила ему пощёчину.

– Прочь! – приказала она.

Без возражений и по-прежнему ухмыляясь, сэр Филипп вышел.

С трудом сдерживая рыдания, Джоанна Уэльская опустилась на край постели.

– Я должна предупредить Уота! Должна предупредить его о том, что замышляет Филипп Монтгомери, – шептала она в волнении. До рассвета принцесса не сомкнула глаз.