Текст книги "Жертва. Путь к пыльной смерти. Дверь между…"

Автор книги: Алистер Маклин

Соавторы: Эллери Куин (Квин),Роберт Пайк
сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 34 страниц)

– В жизни Карен была одна женщина, которая вполне подходит к вашему описанию. Когда я ее знал, она была блондинкой, примерно такого же роста и веса, какой, по вашим словам, был у обитательницы этой комнаты. Она была левша и играла на скрипке. Но это было двадцать лет назад. Ей было двадцать два года. Действительно, для правой ноги ей заказывали специальную обувь, так как она с рождения была немного короче левой. Она слегка волочила ногу.

– Кто она, доктор?

– Сестра Карен. Старшая сестра Карен – Эстер.

Ева попятилась к кровати. Для нее это было уж слишком. Она слышала об Эстер Лейт. Она знала, почему доктор Макклур заявил, что невозможно, чтобы Эстер Лейт жила в мансарде…

– Это не может быть совпадением, – медленно проговорил инспектор. – Это та самая женщина.

– Вы так думаете?

Доктор Макклур отвернулся от окна, и все увидели его лицо. Ева едва удержалась от восклицания.

– Вы так думаете? А что вы скажете, если я сообщу вам, что Эстер Лейт никогда не уезжала из Японии? Что Эстер Лейт все еще находится в Японии?

– И вы уверены в этом? – спросил инспектор.

– Совершенно уверен, – печально ответил доктор Макклур. – Эстер Лейт умерла в Токио в 1924 году, то есть более двенадцати лет назад.

Часть третья

12

– Вы видели ее мертвой, доктор? – спросил инспектор Квин.

– Не обращай внимания на эту чепуху, Ева, – сказал доктор. – Это дьявольское, это просто фантастическое совпадение.

– Но, папа! – воскликнула Ева. – Ее родная сестра. Это же… это же ужасно.

– Я говорю тебе, не верь. Ты слышишь меня?

– Не советовал бы вам уклоняться от ответа, – предупредил инспектор. – Так мы ни к чему не придем.

– Но это абсурд! – продолжал бушевать доктор. – Эстер покончила жизнь самоубийством. Во время морской прогулки она бросилась с парохода в Тихий океан.

– Именно об, этой трагедии вы не хотели мне рассказать на борту «Пантии», доктор?

– Да. Естественно, мне неприятно беседовать на эту тему. В то время я был в Новой Англии, и Карен мне все написала. Об этом даже была статья в бостонской газете. Доктор, Лейт родился и долго жил в этом городе.

– Интересно, – пробормотал инспектор.

– Но это правда, инспектор! – воскликнула Ева. – Карен мне как-то рассказывала об этом. Конечно, это были неприятные воспоминания, но она мне все рассказала.

– Извините меня, я на минутку, – сказал инспектор Квин.

Он прошмыгнул мимо Эллери, и все услышали, как он спускался по лестнице. Терри Ринг неловко переминался с ноги на ногу.

– Отлично, Томас, – услышали они голос инспектора. – Следи внимательно.

Затем на лестнице снова послышались его шаги. Он принес с собой небольшую пачку писем, перевязанных тонкой красной ленточкой.

– Что это такое? – спросил Эллери. – Я этого не видел.

– Конечно, не видел, милый сынок, – любезно ответил инспектор. – Мы отложили их и раньше не придавали им особого значения, но теперь, в свете того, что мы сейчас узнали, – другое дело. Вот смотрите, – сказал инспектор. – Эту пачку писем мисс Лейт хранила на дне старого сундука в кладовке. Большая часть писем датирована 1913 годом, но два из них написаны в 1918 году. Между прочим, одно из последних писем написано вами, доктор, и адресовано Эстер… Лейт… Макклур.

Доктор Макклур бессильно опустился на стул, стоявший около письменного стола.

– Я полагаю, остальные представляют собой переписку между Эстер и Флойдом? – простонал он. – Да, глупо было надеяться…

– Папа, – нахмурилась Ева, – скажи, наконец, в чем дело?

– Я должен был уже давно тебе рассказать, – устало ответил он. – Эстер Лейт была моей снохой. В 1914 году в Токио она вышла замуж за моего брата Флойда.

И доктор печально рассказал всю историю. Когда в 1913 году он пересек океан в поисках разгадки тайн раковой болезни – которую, кстати, он так и не нашел, – его сопровождал младший брат Флойд, тоже врач. Он коротко рассказал о своем брате: безответственный юноша, веселый, безобидный, легко поддающийся влиянию, он буквально боготворил старшего брата и врачом сделался больше из желания посоревноваться со своим идолом, чем по призванию.

– В Токио мы встретились с сестрами Лейт, – продолжал доктор Макклур, не отрывая глаз от пола. – Нас познакомил профессор Мацудо, человек, ради которого я, собственно, и приезжал в Японию. Он преподавал курс патологии в Имперском университете и, конечно, хорошо знал Хью Лейта, американца, преподавателя литературы. Лейту мы очень понравились – ему в то время редко приходилось встречаться с американцами – и в результате большую часть времени проводили в его доме. Ну, Эстер и Флойд влюбились друг в друга и поженились летом 1914 года, за несколько недель до того, как Япония объявила войну Германии.

Ева подошла к доктору и положила ему руку на плечо.

– Но вы ведь тоже любили ее, доктор, – сказал инспектор. Он постучал пальцами по связке писем. – Из этого не трудно обо всем догадаться.

Доктор вспыхнул.

– Будь прокляты эти письма. Что ж, я не отрицаю. В те дни я был довольно серьезным молодым человеком и видел, что предпочтение отдано Флойду. Пожалуй, он так никогда и не догадался о моих чувствах.

– Милый, – прошептала Ева.

– Когда они поженились, уже всерьез начали поговаривать о войне… и все пошло кувырком. Мои исследования окончились неудачей… Словом, я вернулся в Штаты, а Флойд остался в Японии. Он легко приспособился к новой жизни, полюбил эту страну и хотел остаться там навсегда. С тех пор я его больше не видел.

Наступило молчание, которое прервал инспектор.

– Что ж, продолжайте, доктор. Он ведь, кажется, был убит… несчастный случай? В одном из ваших писем к Карен Лейт упоминается об этом.

– Да. Карен сообщила мне об этом. У Флойда была одна слабость – страсть к оружию. Он был энтузиастом стрелкового спорта и вскоре после свадьбы устроил тир в саду своего токийского дома. Он и раньше пробовал научить Эстер хорошо стрелять.

– И она его убила? – спросил Эллери.

Чуть слышным голосом доктор ответил:

– О, это проклятый несчастный случай… Собственно, таких случаев тысячи. Она целилась в мишень, а он стоял слишком близко, в опасной зоне. Она нервничала. Пуля пробила череп. Он умер мгновенно, не успев ничего понять.

Он снова замолчал, но инспектор не унимался.

– Но это не все, доктор. Не так ли? Речь шла о какой-то другой женщине…

– Ах, вам и это известно? Я никак не мог предполагать, что эти письма все еще…

Доктор Макклур встал и нервно зашагал по комнате.

– Да. Была другая женщина. Правда, доказательств никаких нет, я и сейчас ничего не могу сказать с уверенностью. Не думаю, чтобы у Флойда было что-нибудь серьезное. Он был очень красив и нравился женщинам. Но я готов поклясться, что он любил Эстер, и только ее одну. Но… начались сплетни. Каким-то образом Эстер узнала о них.

– О! – сочувственно воскликнула Ева.

– Если бы вы знали Эстер! Она была прекрасная женщина. Красавица, добрая, умная, образованная, писательница… Но физический недостаток в какой-то степени отразился на ее психике, а сплетни о неверности Флойда довели ее до полного отчаяния. Поэтому, когда она случайно убила Флойда, то поверила, что подсознательно хотелаубить его. Она вообразила, что это отнюдь не был несчастный случай, а самое настоящее убийство.

– И это явилось причиной ее самоубийства?

– Да, После следствия, которое совершенно реабилитировало ее, она перенесла очень тяжелый нервный припадок, окончившийся временным умопомешательством.

Доктор вытер пот, струившийся по лицу.

– Это произошло в 1918 году. Узнав об этом, я немедленно выехал туда, но убедился, что помочь ничем не мог. Я вернулся в Штаты в начале 1919 года. Доктор Лейт умер во время войны, в 1916 году, так что Карен и Эстер остались одни. В 1924 году я узнал, что Эстер утопилась, а в 1927 году Карен окончательно покинула Японию и переехала в Нью-Йорк. Я даже не знал о ее переезде, пока не увидел ее имя в одной из бостонских газет. Естественно, я разыскал ее и… Дальше вам все известно. Теперь вы понижаете, почему я считаю совершеннейшей чепухой ваши слова о том, что женщина, жившая в этой комнате, была Эстер.

– Я знаю! – воскликнула Ева. – Все это очень просто. Из чисто сентиментальных побуждений Карен воссоздала комнату своей сестры, со всеми платьями и прочими вещами. Конечно же, это так. Папа прав, Эстер умерла.

– А я бы на вашем месте не был в этом так уверен, – сказал Терри Ринг, внимательно рассматривая свои ногти. – Неужели вы думаете, что она столько времени хранила все эти щеточки и расчесочки с волосками умершей сестры?

– Подождите…

Ева обеими руками схватилась за голову.

– Возможно, она жива, – но… у нее легкое помешательство. Папа, ведь ты говорил, что после того случая она впала в легкое помешательство. Может быть, этим все и объясняется: Карен нарочно распространила слух, что ее сестра покончила жизнь самоубийством, а… на самом деле держала ее здесь. Если она не буйная… вообще безобидная, возможно, Карен не захотела отдать ее в больницу…

Инспектор посмотрел на Еву.

– Слушайте, а ведь в ваших словах есть смысл, мисс Макклур.

Эллери подошел к письменному столу и посмотрел на какие-то бумажки. Он был чем-то обеспокоен.

– Слушай, папа, ты лучше поскорее займись делом. У тебя есть достаточно полное описание этой женщины, и она не могла еще очень далеко убежать, кем бы она ни была.

– Я уже поручил это Томасу, он свяжется по телеграфу с Японией, узнает относительно свидетельства о смерти и т. д. Если мы обнаружим что-либо подозрительное в связи с ее смертью, то пошлем туда письма с ее почерком, в этой связке их много.

– А я говорю вам, это невозможно, – продолжал настаивать доктор.

Инспектор Квин вышел на лестницу и крикнул:

– Кинумэ! Эй, пойди сюда! В мансарду!

Вернувшись в комнату, он сказал:

– Одну проверку мы можем сделать немедленно. Карен Лейт должна была пользоваться чьими-то услугами, чтобы в течение стольких лет держать здесь женщину. Кто-то должен был ей помогать. Если здесь действительно жила Эстер Лейт, то совершенно ясно, что ухаживала за ней Кинумэ, ведь она приехала сюда с мисс Лейт. Эй, Кинумэ! – снова крикнул он.

– Я не думаю, чтобы она… – начал доктор Макклур.

– Но кто-то должен был убираться в этом помещении? Я уже говорил вам, что, вероятно, всего несколько дней назад здесь произвели генеральную уборку. Потом, кто-то должен был сторожить ее и выполнять всякую грязную работу. Пойди сюда, Кинумэ.

Старушка медленно поднималась по лестнице, часто останавливаясь, чтобы перевести дух. Когда, наконец, она показалась наверху, то посмотрела на всех полными ужаса раскосыми глазами. Ее хрупкая фигурка дрожала с головы до ног. Она еще раз окинула взглядом комнату, желая убедиться, что там нет того человека, которого она так хорошо знала, потом опустила глаза, спрятала руки в рукава и стала ожидать.

– Кинумэ, – спросил инспектор. – Где Эстер?

Кинумэ спокойно сказала:

– Ло, Ева. Ло, доктор Макклур.

– Ты слышала, что я спросил? Где Эстер Лейт?

Кинумэ поклонилась.

– Мисси Эстер умерла. Она умерла давно. Она умерла в большой воде.

– Кто жил в этой комнате?

– Мисси Карен. Иногда жила там, иногда здесь.

– И больше никто здесь не жил?

– Здесь жила мисси Карен.

– Ты убирала эту комнату несколько дней назад?

– Мисси никого не пускала в эту комнату.

– Ладно, – вздохнул инспектор, – можешь идти. Уж если япошка не захочет говорить, она ни за что не скажет ни слова.

Кинумэ снова поклонилась и стала спускаться по лестнице, не обратив внимания на небрежность инспектора в употреблении некоторых выражений.

– Пожалуй, вы оба можете идти домой, отдохнуть, – продолжал инспектор. – Сегодня вы нам больше не понадобитесь. Если будут новости относительно Эстер, я вам позвоню.

– До свидания, – тихо проговорила Ева, не обращаясь персонально ни к кому.

Когда она и вздохнувший с облегчением доктор Макклур стали спускаться по лестнице, Терри Ринг сделал движение, чтобы последовать за ними.

– Нет, – нежным голоском проговорил инспектор. – К тебе это не относится, Терри.

13

– О! – воскликнул Терри Ринг и остановился. Инспектор подошел к двери и закрыл ее.

Эллери вздохнул, подошел к окну и выглянул в сад. Безлюдный сад мирно дремал. Приближались сумерки. Эллери подумал: «Может быть, в тот вечер приема у Карен Лейт женщина, которая жила здесь, в мансарде, так же стояла у окна и смотрела на гостей внизу. Интересно, что она при этом чувствовала?»

Он увидел на окнах тяжелые деревянные ставни с отверстиями для воздуха. Сейчас они были открыты, но, когда ставни закрывали, лишь слабый свет проникал в комнату. «Как в тюремной камере», – подумал Эллери.

– Просто невероятно, – сказал он, не оборачиваясь. – Как это могло случиться, что долгие годы здесь жил человек и никто об этом не подозревал?

– Ерунда. Сейчас не до пустых разговоров, – сказал инспектор Квин. – Терри!

– Что на сей раз, папаша? – вздохнул Терри. – Браслеточки? Бросьте вы это, будьте разумным человеком.

Эллери повернулся и увидел, что двое мужчин пристально смотрели друг на друга, как два дуэлянта. У обоих на губах была чуть заметная улыбка.

– Я знаю тебя уже много лет, – сказал инспектор Квин. – Ты всегда был хорошим мальчиком. Иногда тебе удавалось обдурить работников полиции, но ты никогда не был мошенником и негодяем. Ты мне всегда нравился, Терри.

– Это взаимно, папаша, – торжественно заявил Терри.

– Почему бы тебе не рассказать нам откровенно, как ты связан с этим делом? Ты можешь здорово нам помочь. Здесь кроется масса всяких дел. Что ты знаешь?

– Что я знаю? А вот что: если «Гиганты» опять проиграют, на будущий год я поставлю на команду «Сен Луи Браунс» и, с божьей помощью, выиграю, – сказал Терри.

– Я вижу, – продолжал инспектор, не обращая внимания на его шутовской ответ, – что ты преследуешь какую-то цель, работая против нас. Кто же тебе теперь заплатит? Карен Лейт умерла.

Выстрел попал в цель, но Терри мгновенно овладел собой и улыбнулся.

– Умерла? Ах, бедняжка. Царство ей небесное. Когда похороны?

– Да, печально, очень печально, мой мальчик, – сказал старик. – Знаешь, если бы мне не была известна твоя биография, я бы тебя немедленно арестовал как свидетеля. И вообще я очень не люблю этих шакалов, частных сыщиков. Большинство из них довольно темные личности. Шантажисты, драчуны, пьяницы, вообще всякий сброд. Но ты не такой, Терри.

– Отлично, папаша. Мне нравится эта рекомендация, – весело отозвался Терри. – Могу при случае цитировать?

– Вот что ты можешь цитировать, – ответил на это инспектор. – Если ты не будешь говорить, не пройдет и недели, как ты окажешься в тюрьме.

Терри Ринг начал старательно оглядываться по сторонам.

– Что ты ищешь?

– Телефон. Кажется, надо будет пригласить моего адвоката. Разве не так поступают все мошенники, когда представители закона пытаются взять их на пушку?

Инспектор повысил голос:

– Клянусь богом, я тебе предъявлю обвинение, от которого не так-то легко будет отвертеться!

– Черт возьми, папаша, кажется, ты здорово меня напугал.

Лицо старика потемнело от ярости. Он бросился к двери и во весь голос рявкнул:

– Томас! Эй, где ты там, черт бы тебя побрал! Томас, иди сюда!

Терри спокойно слушал, как под тяжестью чьих-то шагов внизу заскрипел пол, затем показалась гигантская фигура сержанта Вели.

– В чем дело? – прорычал он.

– Забери-ка его к нам и заставь говорить, – приказал инспектор.

Сержант Вели подошел к Терри, потирая то, что у людей называется ладонями.

– Пошли, Терри.

– Иди ты к черту, – мило улыбнулся ему Терри. Теперь он стоял спиной к кровати, прислонившись к стойке, поддерживающей полог. Его слегка расслабленное тело приняло полусогнутое положение. При этом улыбка не покидала его лица.

– Слушай, милаха моя, плохи дела-то, – сказал с улыбкой сержант Вели. – Пошли, я тебя не обижу. Я ведь помню, когда ты еще стоял на углу Сентрал-стрит и продавал газеты. Я тебя тогда частенько угощал шлепками. Ну, как, пойдешь добровольно или предпочитаешь, чтобы я тебя потащил?

– Ты? – спросил Терри. – И сколько там еще таких, как ты?

Улыбка сержанта постепенно стала превращаться в звериный оскал. Он облизнул губы и немного наклонился вперед для первого выпада.

– Одну минуточку, – раздался голос Эллери. – Пока здесь еще не началось побоище.

Сержант снова выпрямился и с глупым видом посмотрел на Эллери.

– Папа, а ты не думаешь, что тебе следовало бы немного обуздать свой темперамент? Терри совершенно прав. Если ты притащишь его в полицейское управление, он без особого труда выйдет оттуда самое большее через два часа. И совершенно естественно, он захочет отомстить, если вы его там немного потреплете. Ты отлично знаешь, газетчики его любят.

Маленькие усики инспектора недовольно топорщились, когда он взглянул на Терри, с интересом наблюдавшего за ним. Потом инспектор достал свою табакерку, взял огромную щепотку коричневого порошка, жадно вдохнул, оглушительно чихнул и проворчал:

– Ладно, Томас, можешь идти. Но я тебе этого не прощу, Терри.

И он поплелся вниз за сержантом, как маленький фокстерьер за волкодавом. Эллери и Терри слышали, как за ними с шумом захлопнулась дверь спальни.

– Фьють, – просвистел Терри, доставая из кармана пачку сигарет. – Колоссальный старичок ваш папаша. – Он прищелкнул языком. – Сигарету?

Эллери взял, и Терри зажег ему спичку.

– Что бы вы стали делать, если бы этот людоед действительно набросился на вас? Мне однажды пришлось видеть, как Вели спокойно разделался с семью человеками, и они тоже отнюдь не были маменькиными сынками.

– Черт побери, не знаю, – ответил Терри, почесывая затылок. Потом он улыбнулся. – А мне даже немного жаль, что вы остановили его. Мне давно хотелось посмотреть, не смогу ли я уложить на обе лопатки эту огромную обезьяну, но только все никак не подворачивался подходящий случай.

– Да бросьте вы, – сказал Эллери. – Ужасно не люблю драчунов.

Спускаясь вниз, они прошли мимо Кинумэ. Усталая старушка с трудом передвигалась по комнате. Она посторонилась, тесно прижавшись к стене и опустив глаза. Эллери оглянулся. Она снова поднималась в мансарду.

– Если она поднимается, чтобы там напроказничать, я ей не позавидую, – сказал Терри. – Эта скотина Риттер способен спустить шкуру с собственной бабушки.

Эллери нахмурился.

– Кинумэ… Она могла бы помочь нам решить хотя бы одну проблему. Будь они прокляты, эти восточные люди.

– А что вы имеете против нее?

– О, ничего. К этой старушке я не испытываю ничего, кроме восхищения. Меня раздражают некоторые черты характера, присущие этой расе. Вы знаете, из всех рас на земле японцы, пожалуй, больше всех испытывают комплекс неполноценности. Никак не могут преодолеть в своей психологии сознание превосходства белого человека.

– При чем тут вся эта ерундовина?

– Неужели вы не понимаете? Кинумэ никак не может преодолеть благоговения перед человеком с белой кожей. Она принадлежала Дарен Лейт. Несомненно, ей было известно все, что происходило в комнате в мансарде. Но Карен взяла с нее клятву хранить молчание, и теперь некоторое различие в пигментации эпидермы держит ее рот закрытым так же плотно, как, ну… скажем, ваш.

– А-а, – протянул Терри и замолчал.

По дороге в сад им пришлось пройти через маленькую комнатку. Громкоголосая лучуанская сойка, сидящая там в клетке, провожала их зловещим взглядом своих сверкающих глаз.

– При виде этой птицы меня бросает в дрожь, – поежившись, сказал Эллери. – Брысь.

Сойка открыла свой мощный клюв и послала вдогонку Эллери такой враждебный душераздирающий крик, что у того буквально волосы встали дыбом, и он поспешил за Терри на маленькую веранду, выходящую в сад.

– Можно подумать, что Карен Лейт когда-то свернула ей шею, так она теперь хрипит, – проворчал он.

– Возможно, – согласился Терри, думая о чем-то своем. – А может быть, эта птица – однолюб и скорбит теперь об утрате хозяйки.

Они прогуливались в саду между яркими клумбами, карликовыми деревьями, наслаждались щебетом птиц и воздухом, напоенным ароматом поздних цветов. Стояла приятная прохлада, и Эллери слегка поморщился, вспомнив о маленьком застывшем трупе, лежащем в морге на столе доктора Праути.

– Давайте присядем, – предложил он. – У меня еще не было времени все обдумать.

Они сели на скамейку, откуда были видны окна дома, и некоторое время молчали. Терри в ожидании курил. Эллери прислонился к спинке и закрыл глаза. Терри увидел в окне нижнего этажа лицо старой японки, прижавшееся к стеклу. Она наблюдала за ними. Из другого окна выглянуло лицо белой служанки О’Мара. Но он не подал вида, что заметил их.

Наконец Эллери открыл глаза и сказал:

– В этих уравнениях так много неизвестных, что невозможно даже угадать их решение. И ключ к решению одного из них – причем самого важного – храните вы.

– Я?

– Ну конечно. По-вашему, в чьих интересах я работаю?

– Откуда я знаю? Если вы считаете, что Ева Макклур невиновна, это будет первый случай, когда вы поверили на слово.

Эллери засмеялся.

– Кажется, в данном случае мы повинны в одном и том же грехе.

Загорелый молодой человек наподдал ногой гальку.

– Ну, что ж, отлично, – вздохнул Эллери. – Давайте посмотрим, чего можно достичь простым угадыванием. Знаете такую игру? Один отгадывает, другой говорит только «да» или «нет». Прежде всего телефонный звонок, на который Карен Лейт так и не ответила по весьма уважительной причине. Ибо в понедельник днем, когда звонил телефон, она уже была мертва. Этот звонок очень волнует моего отца, чего я не могу сказать о себе. Я уже давно решил, что это звонили вы.

– Что же, валяйте, отгадывайте.

– Нет, Терри, – со смехом запротестовал Эллери. – Здесь дело не в отгадке. Не нужно быть гением, чтобы понять, что ваши связи с Карен Лейт отнюдь не носили личного характера. Это была, так сказать, профессиональная связь, то есть вы познакомились с ней благодаря вашей профессии частного детектива. Я совсем не хочу вас оскорбить, но вряд ли ее интересовал ваш интеллект.

– А чем, черт возьми, плох мой интеллект? – вспыхнул Терри. – Тем, что я не учился в колледже, как все эти накрахмаленные сорочки?..

– О, ради бога, Терри. Лично я очень высокого мнения о вашем интеллекте, но только я не думаю, чтобы он в какой-то степени интересовал мисс Лейт. Скорее могли произвести впечатление ваши физические данные… Но сейчас речь не об этом. Итак, она наняла вас для выполнения определенной работы, соответствующей вашей профессии. Причем поручение носило секретный характер – обычно люди обращаются к частным детективам в тех случаях, когда дело сугубо конфиденциальное. В чем же состояло ее секретное поручение? Разыскать женщину, которую Карен в течение долгих лет прятала в своей мансарде. Ну, как мои догадки? Думаю, что все было именно так.

– Ну и что из этого?

– И вдруг мисс Лейт предпринимает шаги к тому, чтобы установить еще одну деловую связь, на сей раз с настоящими полицейскими силами. Почему? Рассуждаем: или вы обманули ее ожидания и она была вынуждена Прибегнуть к помощи полиции, чтобы провести расследование по общепринятым каналам, или вы достигли успеха, но ваш успех каким-то образом усложнил всю ситуацию, и без того достаточно грязную.

– Послушайте, вы… – начал Терри, вставая.

Эллери дотронулся до его руки.

– Та-та-та. Ну и мускулатура. Садитесь, пожалуйста, Терри.

Терри сердито посмотрел на него, однако повиновался.

– В обоих случаях в ваших услугах больше не нуждались. И теперь разрешите мне сделать небольшое лирическое отступление. Ваше самолюбие было задето. Знать обо всем – ваша профессия, и вы каким-то образом узнали, что она обратилась в Главное полицейское управление за детективом. Может быть, даже она сама вам об этом сказала.

Терри молчал.

– Зная о том, что на пять часов у Карен было назначено свидание с Гилфойлом, вы поспешили на Вашингтон-сквер и по дороге остановились, ну, скажем, на Юниверсити-плейс и позвонили ей по телефону. Никто не ответил. Через минуту вы в доме Карен и находите ее уже мертвой.

– Ну, что ж? Поскольку здесь нет свидетелей, я могу вам сказать: да, это я звонил. Ну и что? Почему я не мог ей позвонить?

– Ага! – радостно воскликнул Эллери, но тотчас пожалел о столь бурном проявлении триумфа, так как его собеседник снова угрюмо замолчал. – Продолжаю дальше развивать свою теорию… Терри, мне кажется, что нашей приятельницы блондинки уже не было в доме в последний уик-энд. Что вы на это скажете?

Терри даже подпрыгнул.

– Ну, знаете, у вас откуда-то довольно подробные сведения… Какого черта вы меня здесь допрашиваете, выкачиваете из меня по слову, в то время как вам все давно известно?

– Ага, значит, и эта теория правильна?

Возбуждение Терри быстро улеглось. Он посмотрел на Эллери, потом слегка ударил себя кулаком по скуле и пожал плечами.

– Ах, я дурак, осел, сопляк, проболтался! А вы, оказывается, умный парень, умнее, чем я предполагал.

– Разрешите принять это как похвалу? – улыбнулся Эллери. – Теперь мне ясна вся ситуация. Блондинка сбежала из комнаты в мансарде. Ее побег привел в ужас Карен Лейт. Почему? Признаюсь, пока не знаю. Об этом еще надо подумать.

– Что ж, подумайте, вы в этом мастак, – мрачно проворчал Терри.

– Она наняла вас как частного детектива, чтобы вы нашли эту женщину. Вы согласились ей помочь и принялись за работу. Но почему-то ее охватило нетерпение. Очевидно, по каким-то причинам ей было необходимо срочно найти эту женщину. И когда вы позвонили ей с отрицательным ответом, она вас уволила и сказала, что хочет обратиться в полицию. Вы страшно рассердились и решили не сдаваться.

– Теплее, – согласился Терри, наподдавая ногой гальку.

– Она сообщила вам имя блондинки или то, что она жила в комнате в мансарде?

– Нет. Я потом узнал это сам. Она только сказала, что ей нужно разыскать женщину, которая ее очень интересует, и дала ее описание.

– Имя не называла?

– Нет. Сказала, что она, вероятно, возьмет фальшивое имя.

– А каким образом вы узнали, что она жила в мансарде?

– Что вы хотите? Узнать все мои профессиональные тайны?

– Значит, вы не смогли разыскать эту женщину?

Терри Ринг встал и начал прохаживаться по дорожке. Эллери внимательно следил за ним. Терри нагнулся, выковырял из бортика дорожки овальную гальку и подбросил ее на ладони. Потом он резко повернулся и подошел к Эллери.

– Скажу откровенно, Квин: я вам не доверяю.

– Почему вы помогли Еве Макклур? Я никак не могу понять. Предположим, дверь так и осталась бы запертой на задвижку и полиция арестовала бы Еву как единственно возможного убийцу Карен Лейт. Вам-то что до этого?

Терри Ринг посмотрел на камень, лежащий у него на ладони.

– Хотя, возможно, вы успели заключить сделку еще с кем-нибудь? Может быть, вы предали Карен Лейт в пользу кого-то другого?

Эллери на мгновение почувствовал, что над ним нависла смертельная опасность. Молодой человек крепко сжал в руке камень, и Эллери подумал, с какой легкостью можно пробить череп этим экскрементом природы. Но Терри развернулся и далеко метнул камень. Подобно бейсбольному мячу, он пролетел над оградой сада, сбил веточку с дерева, растущего в соседнем саду, и скрылся из вида.

– Можете хоть до мозолей трепать вашим проклятым языком, – сказал Терри, – я не отвечу ни на один из ваших паршивых вопросов.

Между тем Эллери с интересом рассматривал веточку, сломанную брошенным камнем.

– Бог мой, – наконец проговорил он. – Вы нарочно это сделали?

– Что я сделал нарочно?

– Вы целились именно в эту веточку?

– Ах, это! – Терри пренебрежительно пожал плечами. – Конечно.

– Бог мой, человече, да здесь добрых двенадцать метров. Отличный бросок.

– Паршивый бросок, – спокойно ответил Терри. – Я метил в верхний листик, а попал в третий.

– И притом камнем овальной формы, – не унимался Эллери. – Знаете, Терри, это подало мне одну мысль.

– Я ведь одно время был подающим у «Ридсов»… Что вы говорите? Какую мысль? – резко повернулся он.

Эллери смотрел вверх на окно второго этажа, загороженное железной решеткой. Окно, которое в понедельник было пробито камнем.

Терри проворчал:

– Вы же знаете, что, когда камень влетел в окно, я вместе с девушкой был в комнате. Какого же черта вы?..

– А я вас ни в чем не обвиняю, – нетерпеливо перебил его Эллери. – Терри, найдите скорее камень примерно такой же формы и веса, как тот, что разбил стекло. Можно даже чуть поменьше.

Терри пожал плечами и пошел искать камень.

– Эй! Вот здесь их целая куча.

Эллери быстро подбежал к нему. Там действительно были камни такие же гладкие и примерно такого же размера, как тот, который Эллери видел на полу в спальне Карен. Они обрамляли дорожку сада. Овальная вмятина на рыхлой почве свидетельствовала о том, что недавно кто-то выковырял в этом месте один камень.

– Значит, тот камень был взят отсюда.

– Наверное.

Эллери выковырял еще два.

– Возьмите и вы несколько.

Когда Терри нагнулся за камнями, Эллери вернулся к скамейке и снова посмотрел на разбитое окно.

– Что ж, попробуем, – сказал он, размахнулся и бросил камень. Тот попал в стену слева от окна, отскочил и упал на землю.

– Это не так-то легко, – пробормотал он, обращаясь к Терри.

Он бросил второй камень. На сей раз тот попал в стену немного ниже окна. В окне гостиной показалось испуганное лицо.

– Эй, ребята! – крикнул полицейский Риттер. – Что вы там еще нашли себе за забаву, черт вас подери?

Затем он узнал Эллери.

– О, я не знал, что это вы, мистер Квин. Что здесь произошло?

– Весьма неудачный эксперимент, – ответил Эллери. – Не обращайте внимания, Риттер, и поберегите голову. Может быть, нам удастся совершить чудо.

Полицейский поспешно скрылся. Из нижних окон смотрели испуганные Кинумэ и О’Мара.

– Попробуйте теперь вы, – предложил Эллери. – Вы ведь были профессиональным подающим. Не так ли? И вы можете по заказу сбивать с деревьев листочки на расстоянии двенадцати метров. Попробуйте разбить окно, соседнее с разбитым.

– А как же я его разобью, если там железная решетка? – спросил Терри, взглянув на окно.

– Вот именно это я и хочу проверить. А как вы это сделаете – ваша забота. Вы в этих делах эксперт. Ну, давайте.

Терри снял пиджак, развязал лимонно-желтый галстук, швырнул шляпу на скамейку и поднял овальную гальку. Заняв соответствующую позицию, он прицелился в правое окно эркера, размахнулся и бросил камень. Тот ударил рикошетом в два железных прута и упал на землю.

– Еще раз, – попросил Эллери.

Терри попробовал еще раз, бросив камень под другим углом. Но в стекло опять не попал, только железная решетка протестующе задребезжала.

– Неплохо, – похвалил Эллери. – Еще раз, мой высокоодаренный друг.

И на третий раз камень не коснулся стекла. И на четвертый, и на пятый…

– К черту, – рассердился Терри. – Это невозможно.

– И все же, – многозначительно сказал Эллери, – это было сделано.