Текст книги "Жертва. Путь к пыльной смерти. Дверь между…"

Автор книги: Алистер Маклин

Соавторы: Эллери Куин (Квин),Роберт Пайк
сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 34 страниц)

Ева медленно выпрямилась.

– Ничего, Дик… просто… просто кто-то убил Карен.

– Бедняжка ты моя. – Доктор нежно посмотрел на нее. – Почему бы тебе не поплакать? – Он чувствовал, что ее спокойствие неестественно. Если бы только он знал все.

– Я уже плакала. Не беспокойся обо мне, Дик. Я не хочу выглядеть дурочкой.

– Но я хочу, чтобы ты поплакала. Тебе будет гораздо легче. Ты не должна забывать, милая… есть еще отец…

«Да, – подумала Ева, – есть еще отец. Есть еще доктор Макклур».

– Тебе надо подготовиться к встрече с ним. Для него это будет ужасным ударом. Ты одна можешь его утешить.

– Я знаю, Дик. Все будет хорошо.

– Его уже известили. Я разговаривал с этим инспектором. Они позвонили на «Пантию». К сожалению, он никак не может быть здесь раньше, чем в среду утром.

– Да, Дик.

– Ты меня не слушаешь.

– Нет, нет, Дик. Я слушаю, слушаю.

– Я не знаю почему, но, как только ты ушла, меня охватило беспокойство. Я не мог заснуть и решил зайти сюда за тобой и захватить тебя… Ева!

– Да, Дик?

Она почувствовала, как его объятия сжались еще крепче.

– Я хочу, чтобы ты для меня кое-что сделала. Да и для себя тоже.

Она слегка отодвинулась от него, пристально глядя в его глаза.

– Я хочу, чтобы ты немедленно вышла за меня замуж. Сегодня же вечером.

Выйти за него замуж. Как страстно желала она этого еще сегодня днем и как она хочет этого и сейчас, вот в этот момент.

– Не говори глупостей. У нас даже нет лицензии. – Боже, как может она так спокойно говорить?

– Тогда завтра. Мы завтра же непременно пойдем, в Сити-холл.

– Но…

– Никаких но. Мы поженимся до того, как твой отец вернется. Без всякого шума… Хорошо, милая?

Мозг Евы отчаянно работал. Как ему объяснить, что со времени их последней встречи многое изменилось? Он обязательно захочет узнать, что именно случилось. А она ни в коем случае не хочет рассказывать ему. Да, Ева живет теперь с петлей, на шее. Ей остается только ждать, когда кто-нибудь: инспектор Квин или этот огромный ужасный сержант Вели – подойдет и затянет петлю потуже. Но если она выйдет замуж за Дика, эта петля затянется и на его шее. Она потащит за собой и Дика. Нет, она не может этого сделать. Поднимется скандал, шумиха в газетах, эти корреспонденты присосутся, как пиявки…

Внутренний голос говорил ей: «Расскажи все. Расскажи ему. Он поймет. Он поверит тебе. Он поможет».

Поможет? Нет. Ведь в конце концов все против нее, и если он узнает все факты… Но Терри Ринг знает все и… Да, и теперь она в его руках. Он преследует какие-то личные цели. Она лишь пешка в его игре. Он ведь не верит в ее невиновность. И как может кто-нибудь поверить? Как может поверить Дик? Кроме Евы, больше никто не мог убить Карен, так сказал Терри Ринг. И пожалуй, это уж будет чересчур: требовать даже от любящего человека, чтобы он поверил тебе перед лицом таких вопиющих фактов. А она никогда не сможет остаться с Диком, если только он допустит мысль, что она способна на убийство.

Все против нее. Как-то она горячо поспорила с Карен… Из-за чего это произошло? Она не помнит. Но спор был очень горячим, и Элси – бывшая служанка Карен – подслушала. Конечно же, они раскопают Элси, они теперь раскопают все и всех, кто был связан с Карен… А потом – это было всего несколько месяцев назад, – когда доктор Макклур сообщил о своем намерении жениться на Карен, Ева была против. Ева всегда считала Карен немного странной, она никогда не любила ее. И все об этом знали. Слишком уж много тайн вокруг Карен, слишком многое скрывалось, а люди обычно скрывают те вещи, которых следует стыдиться. И Карен знала об отношении к ней Евы. После помолвки мисс Лейт с доктором Макклуром Ева и Карен были взаимно вежливы, но это была только оболочка, скрывающая неприязнь. А вдруг они узнают…

– Нет, Дик, – закричала Ева. – Нет!

Он был очень удивлен ее упорством.

– Но, Ева, я думал…

– Теперь все изменилось, Дик. Карен умерла. Проклятая тайна ее убийства, папа… Сейчас я не могу. Нужно подождать некоторое время. Пожалуйста, милый. Пожалуйста.

– Конечно, я понимаю.

Он нежно потрепал ее по руке, но она знала, что он не понял. В глубине его глаз было какое-то странное выражение.

– Извини, Ева. Вероятно, я не вовремя предложил это. Я только думал, что это может тебе помочь…

– Я знаю, Дик. Ты самый хороший, самый замечательный на свете человек. О, Дик!

Она заплакала, прислонившись к нему, и Дик облегченно вздохнул: он верил в спасительную силу слез. Они сидели посередине шумной комнаты, ничего не замечая.

Терри Ринг окликнул ее:

– Хелло. Снова проливаете ручьи?

Ева выпрямилась. Терри стоял около них и улыбался, спокойный и беспечный, как будто убийства, плачущие женщины и жуткие тайны были для него обычным, повседневным делом.

Доктор Скотт встал, двое мужчин смотрели друг на друга.

– Кто это? – резко спросил он. – Почему вы, ребята, не оставите ее в покое? Неужели вы не видите, в каком она состоянии?

– Дик, – сказала Ева, беря его за руку. – Ты не понял. Это тот самый джентльмен, который… который пришел, когда я нашла… Это мистер Ринг.

– Ах, извините. – Доктор Скотт покраснел. – Ужасное дело.

– У-угу, – буркнул мистер Ринг и взглянул на Еву. В его серых глазах были одновременно и вопрос, и предупреждение. Он предупреждал, чтобы она ни о чем не говорила жениху. И она почувствовала себя такой несчастной, что чуть снова не залилась слезами, только она их уже все выплакала. Ева молча сидела, и второй раз за последние месяцы ей захотелось тихо и спокойно умереть, только на сей раз причина была более уважительной.

9

Вторник прошел как в тумане. Еву вызывали в Главное полицейское управление. Терри Ринг был там, но с ней не разговаривал. Доктор Скотт вел себя в обстановке полицейского учреждения несколько сдержанно, но ни на шаг не отходил от Евы, в любую минуту готовый встать на ее защиту. Нужно было подписать несколько показаний, ответить на несколько вопросов. Целый день Ева ничего не ела.

Вечером доктор Скотт отвез ее на квартиру Макклуров, на 60-ю улицу. Там их ожидала телеграмма от доктора Макклура. Она была очень краткой: «Не волнуйся. Прибываю в среду утром. Бодрись. Люблю. Папа».

Ева немного всплакнула, прочитав ее, и совершенно проигнорировала остальные письма, телеграммы и телефонограммы, грудой лежавшие на столике в холле. Это были соболезнования от друзей, которые целый день нескончаемым потоком поступали на квартиру доктора, и черная Венеция буквально сбилась с ног, принимая их.

Ева бросилась на свою деревянную кровать, и доктор Скотт приложил к ее лбу холодный компресс. Зазвонил телефон. Венеция сказала, что звонит мистер Ринг. Доктор Скотт ответил, что мисс Макклур нет дома, у Евы не было сил спорить с ним.

Доктор дал Еве выпить что-то очень противное, и она быстро заснула. Когда она проснулась в десять часов вечера, он все еще был здесь, стоял у окна. Увидев, что она открыла глаза, Ричард пошел на кухню, и немного погодя Венеция принесла ей чашку горячего бульона. Ева чувствовала такую сонливость, что, выпив бульон, снова заснула. До следующего утра она так и не знала, что доктор Скотт устроился в гостиной на диване и, не раздеваясь, проспал там всю ночь, чем несказанно шокировал Венецию, баптистская душа которой постоянно возмущалась распущенностью современного общества.

В среду утром по пути в порт им с большим трудом удалось удрать от целой своры репортеров. Когда же они, наконец, достигли спасительного крова морского вокзала, первым, кого они там увидели, был Терри Ринг. В бежевом габардиновом костюме, коричневой рубашке и ярко-желтом галстуке он со скучающим видом прохаживался около таможенного бюро. На них он даже не взглянул. При виде его высокой стройной фигуры у доктора Скотта между бровями появилась маленькая складка.

Доктор оставил Еву в зале ожиданий и пошел справиться о пароходе. И как только он ушел, перед Евой как из-под земли вырос загорелый молодой человек.

– Хелло, красавица, – сказал Терри. – Сегодня вы выглядите значительно Лучше. Где это вы достали такую шляпку? Очаровательная шляпка.

– Мистер Ринг, – быстро пробормотала Ева, оглядываясь по сторонам.

– Для вас – Терри.

– Терри, я не имела возможности поблагодарить вас за все, что вы…

– Бросьте вы. Слушайте, Ева. – Он назвал ее по имени так естественно, что Ева почти не заметила этого. – Ну, как, вы случайно не выложили всю историю своему дружку?

Ева, низко опустив голову, старательно разглядывала свои лайковые перчатки.

– Нет.

– Вот умница девочка.

Ева рассердилась на себя за то, что не хотела смотреть ему в глаза.

– И дальше продолжайте держать свой язычок за зубами.

– Нет, – сказала Ева.

– А я говорю – да.

– Нет, пожалуйста, не заставляйте меня. Я не могу скрыть это от своего отца. Это нехорошо, мистер Ринг.

–. Терри. – По его тону она поняла, что он на нее рассердился. – Вы что, не соображаете, в какой переплет вы попали? Сначала были умницей, а теперь вдруг задумали глупить.

– Терри. – Ева почувствовала, что должна спросить у него. – Почему вы мне помогаете?

Он не ответил. Она подняла голову и увидела, что в его глазах сверкают гневные огоньки.

– Если это деньги, – быстро проговорила Ева, – то я…

Ей показалось, что он собирается ударить ее при всем честном народе, здесь, в зале ожиданий.

– Слушайте, вы… Слушайте, вы… – Он слегка нагнулся, его загорелое лицо залилось пурпурной краской. Потом он овладел собой и спокойно сказал:

– Ну, и во сколько же вы оцениваете мою помощь?

– О, – прошептала Ева. – Извините.

– Испугались, что я разорю вас? Да? Слушайте, не смейте больше говорить мне подобные вещи.

Еве стало ужасно стыдно, она положила свою руку на его, но он быстро отдернул ее и выпрямился. Из-под полей своей желтой фетровой шляпки она видела, как кулаки его нервно сжимаются и снова разжимаются.

– Извините меня, пожалуйста, Терри. Мне очень жаль, что я вас обидела. Но как я могла подумать?..

– Это потому, что с вашей точки зрения я подонок? Да?

– Я просто не могу себе объяснить, почему вы для меня все это делаете…

– А я один из тех парней в стальной сорочке, рыцари, что ли, они называются? Странствую по свету и спасаю красивых девушек, попавших в беду.

– Но если я могу доверять вам, абсолютно незнакомому человеку, я с еще большим основанием могу доверять своему отцу. Не так ли?

– А уж это как хотите.

– И потом, я не могу подвергать вас большей опасности, чем…

– Ха, – презрительно фыркнул он. – А кто же вам тогда поможет?

Теперь она уже начала сердиться.

– Дик. А вы самый…

– Тогда почему же вы не рассказали ему все?

Ева опустила глаза.

– Но… были причины.

– Боялись, что он сбежит от вас?

– Нет.

– Конечно, только подлец мог бы так поступить. И вы боялись. Боялись, что ваш красавец женишок окажется именно таким подлецом. И пожалуйста, не спорьте со мной.

– Вы… просто самый отвратительный…

– Слушайте. Вы отлично знаете, в какой переплет вы попали. Эта старая акула Квин не пропустит ни одной мелочи. Мне и раньше приходилось встречаться с ним по работе. Он дотошный парень, ко всему относится с подозрением. Наверное, вы уже сами заметили это.

– Я ужасно боюсь, – прошептала Ева.

– Так и должно быть.

Он ушел. В его походке была какая-то мальчишеская дерзость, и он сердито сдвинул свою шляпу на затылок.

Ева смотрела ему вслед. Но он не ушел из порта, а снова вернулся к таможенному столу, где уже толпился целый рой репортеров;

– «Пантия» сейчас в карантине, – услышала она голос доктора Скотта. – Их забрали с борта «Пантии» на полицейском катере, об этом есть договоренность с портовыми властями. Вероятно, они уже скоро прибудут.

– Они? – повторила Ева.

– Да, твой отец и парень по имени Квин. Кажется, они встретились на пароходе.

– Квин?

Доктор Скотт кивнул.

– Да, это сын инспектора. Сам он к полиции не имеет никакого отношения. Пишет детективные романы или что-то в этом роде. Ты не помнишь, он ведь, кажется, был на приеме у Карен?

– Квин, – снова глухо повторила Ева.

– Не могу себе представить, какое отношение он может иметь к этому делу, – пробормотал доктор Скотт.

– Квин, – в третий раз произнесла Ева. Ей очень не нравилось это имя. И оно вновь на ее пути. Какая-то сверхъестественная сила заставляет ее все время сталкиваться с этим именем Квин. Она смутно припомнила высокого молодого человека в пенсне на приеме у Карен. Он показался ей вполне порядочным молодым человеком. Он так дружелюбно посмотрел на нее. Кажется, она ему нагрубила и была этим очень довольна. Но это было тогда… А теперь…

Она прислонилась к плечу доктора Скотта, стараясь ни о чем не думать. А он снова так странно посмотрел на нее, так же, как смотрел Терри Ринг, застав ее в комнате Карен. Доктор Скотт по-прежнему был нежен с ней, и Ева была очень благодарна ему за участие, но, несмотря на это, что-то мешало их прежним отношениям.

Дни с шоколадным мороженым казались теперь безвозвратно утерянными…

Доктор Скотт заметил, что к ним направляется вся стая репортеров. Он схватил Еву под руку, и они удрали.

Ева плохо запомнила момент встречи с доктором Макклуром. Вероятно, потому что чувствовала себя виноватой и хотела скорее забыть обо всем. Несмотря на то, что в течение последнего дня и двух ночей она неоднократно принимала твердое решение при встрече держаться молодцом, именно она и сорвалась, а он был очень сдержан. Она плакала на его груди так же, как в свое время плакала в Нантакете о поломанной кукле, когда весь мир для нее ограничивался полем за Нантакетом. Она плакала потому, что он был спокоен.

Это было тем более трагично, потому что он похудел и состарился, а лицо его имело землистый оттенок. Под глазами были огромные красные круги, как будто он ни минуты не спал и плакал в своей каюте.

Высокий молодой человек в пенсне пробормотал какую-то пустячную сочувственную фразу и на время исчез. Однако он быстро вернулся со стороны телефонных будок, причем шел с довольно мрачным видом. «Вероятно, звонил своему отцу», – с невольной дрожью подумала Ева. Потом он поговорил с какими-то людьми, и тотчас все пришло в движение. Они быстро прошли таможенный осмотр, оформили всякие въездные формальности, и даже представители прессы, толпившиеся вокруг, быстро рассеялись. Когда багаж доктора Макклура погрузили на такси, мистер Квин бросил туда же свои три чемодана, намереваясь, очевидно, помогать им и в дальнейшем.

Ева умышленно отстала со своим женихом.

– Дик… Ты не возражаешь? Я хотела бы поговорить с папой одна.

– Возражаю? Конечно нет.

Доктор Скотт поцеловал ее.

– Я придумаю какой-нибудь предлог и исчезну. Я понимаю, милая.

«О, Дик, – думала Ева. – Ты совсем ничего не понимаешь».

Но она улыбнулась ему, и они пошли к такси, где доктор Макклур и Эллери дожидались их.

– Извините, сэр, – сказал Дик доктору. – Мне непременно нужно вернуться в госпиталь. И теперь, когда вы приехали…

Доктор Макклур усталым жестом почесал лоб.

– Идите, Дик. Я позабочусь о Еве.

– Вечером увидимся, милый?

Скотт поцеловал ее, вызывающе взглянул на Эллери и сел в машину.

– Все на борт, – весело скомандовал Эллери. – Прыгайте, мисс Макклур.

Но Ева не двигалась. Она испуганно прижала к груди сумочку из крокодиловой кожи.

– Куда мы поедем?

– Мы поедем с мистером Квином, – сказал доктор Макклур. – Не беспокойся, милая.

– Но, папа… Я хотела бы поговорить с тобой.

– Вот мы и поговорим вместе с мистером Квином, Ева, – сказал доктор. – Если так можно выразиться, я нанял его.

– Ну, я не сказал бы, что речь идет о найме, – улыбнулся Эллери. – Давайте лучше назовем это дружеской услугой. Так, может быть, вы все-таки сядете в машину?

– О, – глухо промолвила Ева и вошла в машину.

По дороге мистер Квин мило болтал о европейской политике, о некоторых странностях англичан. Ева с ужасом думала, сколь добрым и приветливым окажется мистер Квин, когда узнает всю правду.

Лишь с большим трудом удалось обуздать радость Джуны, черноглазого слуги Эллери, по поводу возвращения из-за границы его идола, мистера Квина. В конце концов Эллери все-таки утихомирил его и отослал на кухню приготовить кофе. Затем некоторое время Эллери был занят выполнением долга гостеприимного хозяина: поудобнее усаживал их, достал сигареты, подал сваренный Джуной кофе и все время болтал.

Раздался звонок. Джуна открыл дверь. В холл без приглашения, засунув руки в карманы, вошел загорелый молодой человек. Ева затаила дыхание.

– Эй, Квин, – сказал Терри Ринг, ловко забрасывая свою шляпу на крючок вешалки. – Помнишь мальчонку миссис Ринг по имени Терри?

Если Эллери и был недоволен этим вторжением, он не подал вида. Они обменялись сердечным рукопожатием, и Квин представил Терри доктору Макклуру.

– Папа рассказал мне о вашем участии в этом печальном деле, Терри, – сказал Эллери. – То есть он рассказал все, что ему известно, а это не так уж и много.

Терри улыбнулся, взглянул на доктора Макклура и сел. Доктор в свою очередь тоже окинул его внимательным взглядом.

Потягивая кофе маленькими глоточками, Ева пробормотала:

– Так вы знаете мистера Ринга?

– А кто его не знает? Терри и я, если можно так выразиться, братья по оружию. Мы частенько раздражаем полицейское управление своим участием в расследовании различных дел. Мы им уже порядком надоели.

– Да, с одной только разницей, – дружелюбно заметил Терри. – Для меня это моя работа, а для вас нет. А я всю жизнь говорил, – продолжал он, обращаясь через голову Эллери к Еве, – что парню, который работает для заработка, всегда можно доверять, но отнюдь не всегда можно доверять… как это называется… дилетанту.

Ага, он не хочет, чтобы Ева все рассказала мистеру Эллери Квину. Как будто она собиралась!

Мистер Эллери Квин внимательно рассматривал ее. Потом так же внимательно посмотрел на Терри Ринга.

Затем, усевшись с сигарой в руке, стал наблюдать за обоими.

– Ну, Терри, – сказал он наконец, – какова цель вашего неожиданного визита?

– Просто дружеский визит, – улыбнулся Терри.

– Я полагаю, вам известно, что за вами установлено наблюдение?

– Что? О, конечно, известно. – Терри небрежно махнул рукой.

– Мне сообщили, что со времени смерти мисс Лейт вы преследуете мисс Макклур, как современный донжуан, пристающий на улице к женщинам.

Загорелый молодой человек слегка сощурился.

– А это уж мое личное дело.

– И мое тоже, – спокойно добавил доктор Макклур.

– Возможно, – сказал Эллери, – вы боитесь, что мисс Макклур может рассказать кому-нибудь об обстоятельствах, которые могут повредить… ну, скажем, вам?

Терри распечатал новую пачку сигарет. Эллери встал и вежливо подал ему спички.

– С чего это вдруг такая идея пришла вам в голову?

– Мы с доктором Макклуром решили, что вам известно об этом деле несколько больше, чем моему отцу.

– Что ж, это делает вам честь. Выходит, вы очень умные ребята. Значит, потратили уйму докторских башлей на трансатлантические переговоры с вашим папашей?

Эллери медленно выпустил табачный дым.

– Может быть, нам лучше изменить тон разговора? – сказал он. – Как вы думаете, доктор?

Но Ева не дала ему ответить.

– Папа, не могли бы мы… ну, отложить, что ли, на некоторое время наш разговор с мистером Квином? Пойдем домой. Я уверена, что мистер Квин и мистер Ринг извинят нас.

– Ева, – серьезно проговорил доктор Макклур, положив руку ей на плечо. – Я бы хотел, чтобы ты мне кое-что сказала.

От испуга Ева начала грызть кончик перчатки на указательном пальце левой руки. Она никогда не видела доктора Макклура таким бледным и таким суровым. Трое мужчин внимательно смотрели на нее. Она почувствовала себя в западне.

– Ева. – Доктор слегка приподнял ее лицо. – Ты убила Карен?

Этот вопрос, как электрический ток высокого напряжения, прошел по всему ее телу и лишил дара речи. Она могла только бессмысленно смотреть в голубке, полные тревоги глаза Макклура.

– Ты должна ответить мне, милая. Я должен все знать.

– И я, – сказал Эллери. – Я тоже должен знать. Разрешите мне сказать, мисс Макклур, вы несправедливо обижаете вашего отца, глядя на него с таким ужасом. Фактически это мой вопрос.

Она не смела двигаться, не смела даже взглянуть на Терри Ринга.

– Я хочу, чтобы вы поняли одно, – весело сказал Эллери, а доктор Макклур печально махнул рукой и сел на диван. – Здесь в комнате нас четыре человека, и у этих стен нет ни ушей, ни даже намека на них. Моего отца здесь тоже нет.

– Вашего отца, – прошептала Ева.

– Я хочу, чтобы вы поняли, мисс Макклур, что в нашей семье, когда речь идет о деле, не существует никаких сантиментов. Отец живет своей жизнью, я – своей. Наши методы работы, наша техника совершенно различны. Отец ищет доказательства, я ищу правду, и они не всегда совпадают.

– Что вам известно? – грубо перебил его Терри Ринг. – Бросьте вы все эти ваши вступления.

– Хорошо, Терри, согласен: карты на стол. Я сейчас скажу вам, что мне известно.

Эллери раскрошил сигарету.

– Я поддерживал непрерывную связь с отцом. У него пока еще нет определенного мнения, но он подозревает вас обоих. – Ева подняла глаза. – Папа работает с присущей ему осторожностью и тщательностью, и, должен сказать, у него имеется достаточно оснований подозревать вас обоих.

– Ева, милая, – простонал доктор Макклур. – Почему бы тебе…

– Простите, доктор. Я хочу объяснить свое участие в этом деле. Я хорошо узнал доктора Макклура и могу сказать, что полюбил его. Я встречал раньше и мисс Лейт, и вас, мисс Макклур. Ваш отец был так добр, – что рассказал мне много подробностей о вашем прошлом, о ваших отношениях. Я должен признаться откровенно, что меня крайне заинтересовало это дело. И я согласился помочь. Моему отцу это известно. Я ему об этом сказал. С этого момента он ведет дело своим путем, я – своим. Все, что я узнаю, я сохраню от него в секрете, и все, что узнает он, – будет тайной для меня.

– Ну, быстрее, ближе к делу, – не выдержал Терри Ринг. – Не тратьте попусту время.

– А разве оно так уж ценно? Из того, что мне удалось узнать, картина преступления представляется мне следующим образом: неизвестный убийца пробрался в дом мисс Лейт через окно мансарды, спустился по лестнице, убил мисс Лейт и тем же путем убежал. Но это только теория. Потому что для подтверждения ее нет ни одной улики, ни одного хотя бы самого маленького доказательства… Нет следов ног в саду под окнами, нет отпечатков пальцев неизвестного человека, вообще нет ничего, кроме гипотетического предположения относительно проникновения убийцы в комнату и выхода из нее. И тем не менее, это единственная теория, которая может; объяснить физическую возможность убийства мисс Лейт, – он пожал плечами, – если только убили не вы, мисс Макклур.

– О, – чуть слышно прошептала Ева, а Терри только вздрогнул.

– Простите меня за такую грубую постановку вопроса, мисс Макклур, но, как я уже объяснил вашему отцу, я всегда в таких случаях подхожу к делу как к математической проблеме. Нет никаких доказательств, что какой-то преступник вошел в дом через открытое окно, в то время как вы все это время сидели в соседней комнате.

– Ева, – снова обратился к ней доктор Макклур, но Эллери не дал ему закончить фразу.

– Если вы не сможете немедленно же доказать мне свою невиновность, – мягко продолжал Эллери, – я сейчас же выхожу из дела. Если вы виновны – это не по моей части. Я даже для доктора Макклура не возьмусь за это дело.

– Доказать вам? – крикнула Ева, вскакивая со стула. – Как я могу доказать? Как может вообще кто-нибудь доказать это?

– Это ты сделала? – продолжал доктор Макклур. – Ты, милая?

Ева обеими руками схватилась за голову, сдвинув при этом шляпку на самый затылок.

– Мне кажется, я сейчас… Никто не может мне поверить. И я ничем не могу доказать. Я… я просто в западне.

– Замолчите, – тихо сказал ей Терри.

– Нет, я не буду молчать. Я не убивала Карен. Зачем мне ее убивать? Я была так счастлива, Дик обещал жениться на мне, и я побежала скорее рассказать обо всем Карен. Даже если бы у меня были причины убить Карен, могла ли я сделать это в то время, когда чувствовала себя такой счастливой? Убить?

Дрожа от волнения, она упала на стул.

– Я не могу убить даже… букашку.

Теперь доктор смотрел на нее совсем другими глазами.

– Но если я расскажу вам всю правду, – продолжала Ева, – я…

– Не будьте дурочкой, – вмешался Терри. – Помните, что я вам сказал.

– Да? – ожидающе произнес Эллери.

– Тогда вы должны будете сказать, что это сделала я. Все так скажут. Все, все! – Она залилась слезами.

– Может быть, именно по этой причине я и не скажу, – пробормотал Эллери.

Терри Ринг посмотрел на нее, пожал плечами и отошел к окну, с ожесточением раскуривая сигарету. Доктор Макклур нагнулся, поправил ее шляпку и погладил по голове.

Эллери подошел к Еве и приподнял ее голову.

Тогда Ева глубоко вздохнула.

– Я расскажу все.

Терри выругался и выбросил в окно окурок.

Когда Ева закончила свой рассказ, она опустилась на кушетку, обессиленная, опустошенная. Доктор Макклур пристально разглядывал свои ботинки, хрустел костяшками пальцев в каком-то диком порыве мазохизма.

Терри, стоя у окна, спросил:

– Ол райт, Шерлок! Каков же приговор?

Эллери прошел в спальню и закрыл за собой дверь. Они услышали стук рычага телефонного аппарата. Потом он вышел и сказал:

– Я ничего не могу делать до тех пор, пока не побываю в том доме. Я попросил Мореля, адвоката мисс Лейт, встретиться там с нами. Мне надо задать ему несколько вопросов. Мисс Макклур?

– Да? – отозвалась Ева, не открывая глаз.

– Я хочу, чтобы вы перестали нервничать, вы во многом можете нам помочь, если будете отвечать и действовать трезво и разумно.

– Я чувствую себя хорошо.

– С ней будет все в порядке, – сказал Терри.

– А теперь насчет вас, Терри. Подобные дела – это наша профессия. Вероятно, вы с самого начала заметили, с какими трудностями придется встретиться мисс Макклур. Что вы думаете по этому поводу?

– Я думаю, что у нее все будет о’кей, если вы не разболтаете о задвижке на двери.

– Да, – сказал Эллери, расхаживая по комнате. – Положение очень трудное. Если мы согласимся, что мисс Макклур невиновна, то тогда вообще совершение преступления станет невозможным. Да, в таком случае преступление не могло быть совершено. И тем не менее оно произошло. Терри, зачем вы приходили а понедельник к Карен Лейт?

– А это вас не касается.

– Ваш ответ едва ли свидетельствует о желании сотрудничать с нами. А откуда вам было известно, что в пять часов в понедельник туда должен был прийти работник Главного полицейского управления, который был вызван Карен по телефону еще в воскресенье утром?

– А эту весть мне птичка на хвосте принесла.

– А самое главное, почему вы сделались соучастником девушки, которая, в свете известных вам фактов, должна быть убийцей?

– Я вам сейчас объясню, – ответил Терри, круто повернувшись на каблуках. – Потому что она чертовски милый ребенок, потому что на нее слишком явно падало подозрение и потому что так убийства не совершают. И еще я считаю, что ее сделали козлом отпущения.

– Что? Сознательно Подставили? Да?

– Подставили? – Доктор Макклур покачал головой. – Но это невозможно, Ринг, так как нет никого…

– Но главным образом потому, – продолжал Терри, подходя к Еве и улыбаясь ей, – главным образом потому, что я сразу поверил, что она говорит правду. Может быть, конечно, я безнадежный осел, не знаю. Но я все время буду с вами, детка, только держитесь того, что я вам сказал. Я до конца буду с вами.

Ева вспыхнула, и ее нижняя губа слегка задрожала. Терри нахмурился и быстро зашагал к выходу.

– Я не могу выразить, Ринг, – начал неловко доктор, – как высоко я ценю…

– А вот насчет цены вы лучше договаривайтесь о ним. В этих делах он большой мастак.

Раздался стук закрываемой двери.

– Кажется, – сказал Эллери, обращаясь к Еве, – вы одержали победу. Насколько мне известно, вы – первая женщина, которой это удалось.