Текст книги "Танцы со Зверем (СИ)"
Автор книги: Александр Быков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)
Глава 2. Первая кровь
В Эймс они приехали до заката. Точнее, немного не доехали до жилых кварталов теперешнего города. Они въехали туда, где прежде располагался древний меданский город Эймесиус и остановились прямо среди городских руин, обрамлявших Эймс, в двадцати шагах от развалин древнего меданского ристалища. Вокруг этого огромного, как стадион, здания, конструкцией напоминавшего колизей, уже стояли десятки походных шатров с прибывшими на турнир рыцарями и их свитой. Чуть поодаль раскинули свои палатки и расставили столы местные торговцы едой, питьём и другими товарами. На самом ристалище, заросшем по пояс травой, трудились косари, делая его местом, более пригодным для зрелищных состязаний. Вдоль северной стены «колизея», разваленной до состояния груды кирпичей, работали плотники, сколачивая вдоль ристалища длинный помост с высотой пола почти в человеческий рост. Южная и восточная стены «колизея» сохранились почти до самого верха, и там, на каменных ступенях, заменявших сидения, уже собирались какие-то зеваки.
Оставив Лаэра и Хельда ставить шатёр и обустраивать лагерь, Жан вручил Ги баронский флаг. Затем он вынул из ларца свою нарядную котту и бордовую войлочную шляпу с пышным пером, подпоясал котту парадным ремнём с серебряными бляшками, накинул на плечи тонкий шерстяной плащ алого цвета и отправился к распорядителю турнира.
– Кто таков? – удивлённо понял брови седобородый толстяк в сине-красной шелковой мантии с широкой золотой цепью до пуза.
– Жануарий, барон дэ Буэр, – объявил Ги, помахав для верности флагом с гербом баронства – белым лебедем на синем фоне.
– К твоим услугам, – приветливо кивнул Жан.
– Дэ Буэр? Давно о таком не слышал, – скривился распорядитель.
– Ещё услышишь, – Жан смерил распорядителя взглядом.
– Зачем пожаловал?
– Хочу участвовать в турнире.
– Вот как? – брови распорядителя нахмурились. – Поздно приехал. Шестнадцать рыцарей уже изъявили желание биться. Больше нам не требуется.
– А мне требуется, – вскипел Жан. – Я приехал, чтобы участвовать в турнире, и я буду в нём участвовать! В правилах написано, что боец должен быть дворянином и должен явиться до заката дня, предшествующего дню Нисхождения…
– Надо же, мальчик умеет читать, – недовольно буркнул распорядитель. – А тот ли ты, за кого себя выдаешь? Знавал я старика дэ Буэра. Он, бедолага, пережил всех своих детей, да и помер два года назад.
Жан ждал подобного поворота событий. Он вынул из-за пазухи пергаментный свиток с королевской печатью и сунул его в руки распорядителю. Тот, развернув свиток, уставился в написанное. Потом посмотрел на Жана. Потом снова в свиток.
– Дедушка умеет читать? – усмехнулся Жан.
Распорядитель скривился, и, свернув пергамент, вернул его Жану. Обернулся к молча стоявшему всё это время у него за спиной слуге:
– Запиши барона Жануария дэ Буэра семнадцатым бойцом. Надеюсь, до заката заявится ещё кто-нибудь, чтобы составить ему достойную пару.
– Благодарю, – взяв свиток Жан отвесил распорядителю вежливый поклон.
– Желаю удачи, мальчик. Она тебе будет нужна. Чтобы купить у короля выморочный титул достаточно просто денег. Чтобы победить на турнире, или хотя бы выйти из него живым, нужно ещё кое что… Так как ты явился позднее, чем набралось шестнадцать бойцов, тебе придётся сражаться не в одном, а в двух отборочных боях… В конных состязаниях участвовать будешь? На скаку разрубить тыкву, метнуть копьё в кольцо, копьём поднять с земли платок? Конные состязания начнутся на рассвете, прямо перед турниром. Конные состязания прекрасный способ для молодого паренька, вроде тебя, показать всем свою удаль и при этом не покалечиться.
– Я буду участвовать только в турнире.
– Хорошо, – распорядитель пожал плечами. – У тебя есть необходимое для боя оружие и конь?
– Оружие, конь – всё есть. Но я буду драться пешим.
– Даже если твой противник предпочтёт конный бой?
– Да.
– Верно ли я понял, что ты на турнире готов выйти на бой пешим даже против конного?
– Да, готов. Но много ли будет чести конному победить пешего? Я надеюсь, что противник, увидев мою непреклонность, согласится на пеший поединок.
– А если противник не согласится?
Жан пожал плечами:
– Я дал Трису обет, и намерен ему следовать.
Распорядитель хмыкнул:
– Интересно будет завтра на это взглянуть.
***
Состязания всадников начались с рассветом и к полудню завершились уверенной победой трёх рыцарей. Гвинед дэ Шалон – всадник в чёрной котте с белым полумесяцем – оказался лучшим в метании копья на скаку. Рыцарь из свиты герцога Гвиданского Эльдан дэ Ложеронт превзошел всех в рубке мечом с коня, на скаку располовинив четыре тыквы подряд. Копьём поднять с земли платок лучше всех получилось у Арнильфа дэ Крамо – высокого, тощего рыцаря, прибывшего с юга, из Ринта. Однако, Эльдан дэ Ложеронт отстал от него лишь потому, что у него в последнем состязании прямо в руках сломалось копье. Эльдан был фаворитом местной публики. Говорили, что прошлогодний турнир Нисхождения он пропустил, а вот два года назад сумел его выиграть.
«Чёртов интриган Арно Гвиданский! Выставляя своё условие, он ведь наверняка знал, что его рыцарь, прошлый чемпион, Эльдан дэ Ложеронт, будет участвовать в турнире. Выходит, он заранее подставил меня под Эльдана… Хотя, чего я, собственно, ждал? С самого начала было ясно, что мне постараются помешать. То, что я, выходец из крестьянской семьи, безродный торгаш, осмелился просить руки Лин, герцог, конечно, воспринял, как неслыханную дерзость. У него наверняка были другие планы насчёт того, кому отдать в жёны свою падчерицу… Конечно, если бы мне удалось уговорить её сбежать со мной куда нибудь, подальше от этих мест, хоть в тот же Медан… Может, там такая же разруха и дикость, как тут, но, говорят, там с торговлей получше, и города крупнее… Вот только она ничего подобного слушать не захотела. Да и как ей, с детства привыкшей к роскоши и повиновению слуг, к своему замку, к библиотеке, конным прогулкам, большим зеркалам и тёплым ванным бросить всё это? Я, конечно, уже не нищеброд, как в первые месяцы своей жизни тут, но по сравнению с ней… Даже если бы она согласилась бежать со мной, я бы потом всю жизнь упрекал себя за то, что лишил её высокого статуса и графства. А женившись на ней легально я могу и графство получить под своё управление. Естественно, у герцога Арно Гвиданского на Тагор свои виды… Хорошо ещё, что он попросту убийц ко мне не послал. Решил играть по-честному. Если меня убьют или покалечат на турнире, то Лин поплачет, погрустит и успокоится. А он сможет выдать её за какого-нибудь своего вассала. Хоть за того же Эльдана. Это позволило бы ему сделать своего верного слугу и вассала графом Тагора. И что ему за дело до чувств и до судьбы какой-то девчонки, пусть даже и собственной падчерицы?»
Служки, тем временем, очистили ристалище от переносных изгородей, столбов, и другого реквизита конных состязаний. Убрали с поля кучки конского навоза. Пора было объявлять сам турнир, но распорядитель медлил.
– Не хотят начинать без короля, – пояснил Ги. – Он должен занять своё место во-он там – слуга указал на деревянный помост. Вчера помост оснастили перилами и столбами для тента, а затем обтянули как бы стенами из полотнищ красной и синей ткани. Сверху над помостом был растянут тканевый полог, прикрывающий от солнца. Над помостом на высоком древке трепетал королевский сине-красный флаг с орлом, растопырившим крылья. По бокам от него, на древках пониже, пестрели флаги трёх герцогов – Гвиданского, Альдонского и Пэйлорского, а также флаги восьми прибывших на турнир графов. Тагорского сине-белого флага не было. Это и не удивительно. После смерти отца Лин, графа Рудегара Тагорского, некому было поднять этот флаг. Вдова Рудегара, графиня Карин дэ Тагор пять месяцев назад вышла замуж за герцога Арно Гвиданского. Арно собирался присутствовать на турнире. Как один из герцогов, он имел привилегию на пирах, турнирах и молебнах находится по правую руку от короля. Но пока его не было видно среди знатных гостей, постепенно рассаживавшихся на помосте по обе стороны от высокого королевского кресла. Дочь Рудегара, юная графиня Элинора дэ Тагор осталась дома, в родовом графском замке. Мать и новоявленный отчим запретили ей приезжать на турнир.
«Может, это и к лучшему? Если меня здесь убьют или покалечат… Лучше, чтобы Лин этого не видела… О! Едут!»
На ристалище въехала пышная процессия из всадников в пёстрых нарядах – Суно, король Гетельда, его знатные гости, его приближенные и телохранители. Арно, герцог Гвиданский, ехал рядом с Суно, о чём-то переговариваясь с королём, и, кажется, был в прекрасном расположении духа.
Прибывшие спешились, поднялись по специально приставленной лесенке и расселись на своих местах на помосте. Слуги увели с поля их лошадей. Ударил гонг. Взревели трубы герольдов. В наступившей тишине распорядитель громогласно произнёс:
– Королевский турнир в честь пресветлого дня Нисхождения Господа нашего Триса… начинаем! – По трибунам, точнее по двум уцелевшим стенам древнего ристалища, которые полукольцом охватывали место турнира и были усыпаны публикой, прокатился радостный крик. Здесь было, наверное, тысяч шесть зрителей – всё взрослые горожане Эймса, а также прибывшие на турнир рыцари и их слуги.
– В этом году в турнире пожелало сразиться восемнадцать бойцов, – продолжил распорядитель, когда трибуны утихли, – поэтому предварительных поединков будет больше обычного. Сперва сразятся четверо новичков, ранее не показавших себя на войне или на турнирах. Двое проиграют, а двое победивших получат право участвовать в отборочных боях наравне с остальными. Так мы получим шестнадцать проверенных в деле бойцов. Они сразятся в восьми поединках, и мы узнаем имена восьми лучших воинов турнира! Кто из восьми лучших достоин звания победителя мы узнаем уже завтра!
Снова взревели трубы. К Жану подбежал герольд в двухцветной красно-синей котте:
– Жануар дэ Буэр, ты сражаешься в первом поединке. Твой противник желает биться пешим. Ты…
– Я тоже, – Жан довольно улыбнулся.
– Одевайся. Выходишь сразу, как объявят.
Жан был уже одет. Во всё тот же доспех. Только поверх кольчуги он набросил свою парадную котту и подпоясал её парадным ремнём. – Даже если её изорвут ударами – не беда. Зато он, в своих странноватых доспехах, не будет выглядеть совершено уж голодранцем. Он накинул подшлемник и надел шлем.
Вновь, призывая толпу к тишине, взревели трубы. Распорядитель прокричал:
– Первый бой среди новичков. Справа от меня рыцарь Фэйяр дэ Курдэн. Слева – барон Жануар дэ Буэр. По взаимному согласию благородные рыцари изволят сразится пешими.
Жан вышел на ристалище – поле размером с половину футбольного, со всех сторон огороженное перилами из толстых жердей, чтобы сражающиеся – конные или пешие, в горячке боя не вылетали на окружавшую ристалище публику. Поле, явно, было рассчитано на бой конных воинов. Пешим, для того, чтобы сразиться, хватило бы меньшего пространства. Жан шел к центру поля, сближаясь со своим противником и ловя на себе удивлённые взгляды публики.
Кто-то засвистел, что-то крикнул. Может, даже обидное. Жан не разобрал. По местным меркам он, наверняка, выглядел странно. Стёганные набедренники, каких никто тут не носит. Железные наручи из десятка наклёпанных на кожаную основу длинных, от запястья до локтя, пластин. Уже пару столетий как «вышедший из моды» старинный меданский шлем. Подозрительной формы меч с рукоятью, больше похожей на шпажную – к стальному перекрестью были приварены толстые стальные пруты, прикрывающие кисть от ударов сбоку. Сама рукоять была более длинной. Тяжелое «яблоко» навершия смещало центр тяжести меча ближе к перекрестью, что, вместе с меньшим весом, сильно увеличивало манёвренность клинка.
Навстречу ему вышел широкоплечий юноша в коническом открытом шлеме с кольчужной бармицей, прикрывавшей лишь уши и шею. Руки противника были прикрыты только рукавами кожаной рубахи. Корпус, плечи до локтевого сгиба и ноги до середины бедра прикрывала кольчуга. Икры ног были защищены только толстыми шерстяными обмотками.
– Рыцари готовы? – громогласно спросил распорядитель.
Оба бойца, не выпуская оружия из рук, сотворили небесное знамение – правая ладонь к небу, ко лбу, потом к середине груди, потом вниз, в землю.
«Господи, если ты есть, помоги мне,» – чуть слышно прошептал Жан и направил вперёд острие меча.
Начали медленно сходится. Противник прикрывался треугольным щитом, закрывая им левую, чуть выдвинутую вперёд ногу. Ближе. Ещё ближе. Он стал покачивать мечом, а потом крутить им «восьмёрки».
Жан чуть подшагнул и замер в защитной стойке – левая нога вперёд. Меч в полусогнутой правой руке. Он замер, ожидая атаки, чуть выставив вперёд свой кулачный щит.
Противник, наконец, сократил дистанцию и с криком рубанул по щиту. Жан чуть подтянул щит к себе, и меч, который должен был кончиком впиться в полотно щита, пролетел мимо. Одновременно с этим Жан «клюнул» кончиком своего меча в вытянувшуюся в ходе удара руку противника, коснувшись её выше кисти. Клинок разрезал край рубахи, но саму руку, кажется, не зацепил.
Противник, ещё немного подшагнув, рубанул мечем сверху-слева и тут же сверху справа. Жан отклонился, подтянув к себе щит и перенеся вес тела на заднюю, правую ногу. Ещё раз, кистевым ударом чирканул противника в правую руку, уже ближе к локтю. Светло-коричневый рукав окрасился кровью.
«Попал!»
Противник, тем временем, сделал выпад и со всей силы рубанул слева-сверху, метя прямо в голову. Жан отшагнул с линии атаки вправо, одновременно с этим ставя защиту мечом и прикрывая голову щитом. Тяжелый меч противника проломил защиту лёгкого Жанова меча. Ударил лезвием по щиту. Жан в этот момент уже контратаковал. Привычным, сотни раз отработанным движением он, выпрямив руку и подвернув кисть, рубанул противника чуть выше плеча. Враг пытался отклонится от удара, но не смог – слишком близко он оказался от смертоносного кончика Жанова меча. Острая сталь скользнула по кольчужному плечу и ударила в открытый участок шеи.
«Идиот! Малолетний придурок! – заскрежетал зубами Жан. – Кто подогнал тебе эту дерьмовую снарягу? Бармица не только сбоку, но и спереди должна закрывать горло, а желательно ещё и подбородок!»
Парень, пошатываясь, удивлённо смотрел на Жана. Кровь фонтаном хлестала из его разрезанного горла. Видно, клинок зацепил не только гортань, но и сонную артерию. Бедолага захрипел, выронил меч и упал на бок.
– Боже… Лекаря! Есть тут лекарь? – этот крик Жана потонул в оглушительном рёве трибун.
«Они, похоже, вообще ничего не собираются делать. Неужели здесь просто не лечат такие раны? Мальчишка умрёт и всё…» – Жан отступил на несколько шагов от истекающего кровью тела. Опустил меч. Трибуны постепенно стихали. Трубы взвыли, призывая к тишине.
– Победил барон дэ Буэр! Приготовиться к бою следующим поединщикам! Справа рыцарь Арнольф дэ Крамо. Слева рыцарь Уэр дэ Тулен. По взаимному согласию рыцари изволят сразится верхом.
Два слуги подхватили и поволокли с поля тело истекающего кровью мальчишки. Жан вышел с ристалища и подошел к тому месту снаружи, у перил, где его ждали слуги. Бросил свои щит и меч наземь. Стянул шлем и подшлемник.
«Как этого парня звали-то? Я же слышал, как объявляли. И уже забыл. Чёрт бы побрал этот чёртов турнир и герцога Арно!»
– Да ладно хозяин, не переживай так. Всё хорошо. Ты победил. Стал на шаг ближе к цели. – Ги похлопал его по плечу. Поднял меч. – Надо вытереть от крови, а то засохнет, начнёт ржаветь…
– Как его звали?
– Что?
– Как звали того парня?
– Какая теперь разница? В таком убийстве греха нет, как и в убийстве на войне. Я понимаю. Первый мертвец это всегда тяжело. Я тоже в первый раз переживал… Потом ничего, привыкаешь, – попытался утешить его старый вояка.
К ним подскочил один из герольдов:
– По правилам турнира теперь шлем, доспехи, щит и меч рыцаря Фейяра дэ Курдэна принадлежат тебе. Пошли своих людей, чтобы забрали. Во избежание споров и ссор я их сопровожу…
– Он ещё жив?
– Отдал Богу душу… Пошлёшь своих людей сейчас или мне потом…
– Не надо, – мотнул головой Жан. – Я не буду забирать его доспех и всё другое… Я не хотел его убивать. Это… случайность. Просто хотел ранить его в руку, выбить меч… Он так глупо подставиться… Он единственный сын у родителей?
– У него остались два младших брата и сестра. Мать умерла родами. Отец служил в дружине герцога Альдонского, но был ранен при переправе через Луду и с тех пор ослеп. Фэйяр недавно поступил на службу к герцогу Альдонскому и вместе с его свитой прибыл в Эймс. Он долго сомневался, но вот, решил попытать счастья в турнире… У него хорошая, дорогая кольчуга, да и шлем тоже… Поверь, никто не поставит тебе в вину, что…
– Довольно и того, что я сам себе ставлю в вину эту смерть, – перебил его Жан. – Всё. Иди. Доспех и всё прочее пригодится когда-нибудь его младшим братьям.
– Я тебя понял, – Герольд отвесил Жану поклон, – удивительная щедрость и благородство для…
– Для торговца вином, купившего баронский титул? – криво усмехнулся Жан.
– Прошу простить, если я тебя как-то задел или обидел, – герольд ещё раз поклонился, и поспешил уйти.
Жан снял с себя котту, пояс, кольчугу. Расстегнул поддоспешную куртку. Солнце припекало, но не так сильно, как вчера. Он уселся на складной стул. Глянул на ристалище. – Там вовсю шел конный бой. Арнольф дэ Крамо, судя по лицу и фигуре – совсем ещё мальчишка, как и убитый противник Жана, показывал себя, однако, очень хорошо. Он мастерски управлял резвым конём белой масти, вился вокруг более неуклюжего противника и то и дело пытался ткнуть того куда-нибудь копьём. Ни один из этих уколов пока не принёс ему успеха. Оба противника были одеты в кольчуги с длинными рукавами и умело прикрывали бока треугольными щитами. Оба пытались уязвить друг дружку уколами копий. В открытое лицо, кажется, оба старались не колоть. В конце концов Уэр не утерпел, что не может толком дотянуться копьём до более подвижного врага, и метнул своё копьё в Арнольфа. Тот увернулся, пригнувшись к самой конской шее, и в ответ тоже метнул копьё. Его копьё глубоко вонзилось в щит противника. Тут же выхватив из ножен меч, Арнольф подскочил и принялся рубить Уэра мечом. Уэр тоже выхватил меч и даже пару раз парировал удары врага, но ему мешало торчащее из щита копьё. Одним из ударов Арнольф хлёстко рубанул противника по шлему. Уэр пошатнулся, но усидел в седле. Ударил своего коня пятками в бока. Конь рванулся вперёд, пытаясь унести хозяина подальше от опасности, однако Арнольф умело направил своего коня следом, быстро настиг Уэра сзади и ещё раз рубанул его по шлему. Уэр выронил меч и с лязгом свалился наземь.
Трибуны взревели. Арнольф пустил коня в галоп по кругу, радостно воздев к небу руку с победоносным мечом. К упавшему рыцарю и его остановившемуся рядом коню побежали слуги и оруженосцы.
– Этот Арнольф не родственник ли тому тощему Арнильфу, который победил в конных состязаниях? – спросил Жан.
– Его младший брат, – пояснил Ги. – Впервые на турнире, но смотри, какой шустрый! Они из под Ринта. Сыновья графа дэ Крамо.
– Из под Ринта… То есть они меданцы? – уточнил Жан.
– Да. Единственные знатные меданцы на этом турнире. И, сдаётся мне, любой из этих братцев сможет уделать тут всех, кроме, разве что, Эльдана Ложеронта, твоей милости и ещё одного громилы из Лотарда.
– Ты что же, всех участников турнира уже изучил?
– Кого-то раньше видел. Про кого-то слышал. Про кого-то и так, с первого раза, всё ясно, как про первого твоего противника, или вот про этого Уэра дэ Тулена.
– И ставки, небось, на кого-нибудь уже сделал? – хитро прищурившись спросил его Жан.
– Само собой, – осклабился Ги.
– А на меня ставку сделал? – полюбопытствовал Жан.
Ги торопливо сотворил небесное знамение, что-то про себя прошептав. Затем укоризненно глянул на хозяина:
– С бойцами нельзя говорить о ставках. Дурная примета. Трис покарал за подобное спорщиков в Тируэне. Святой Асгарий и преподобная Эйлис строго запрещали…
– Да понял я, понял, – махнул рукой Жан.
Глава 3. Отборочные бои
Тубы снова взвыли. Распорядитель объявил, что начались отборочные бои. Бойцы, по взаимной договорённости, сражались пешими либо конными. Обычно, если один настаивал на конном бое, то и другой выходил сражаться верхом, потому что шансы пешего против конного были малы. Жан понимал, что устоять против атаки профессионального конного воина ему будет крайне трудно. Но научиться достойно сражаться верхом за столь короткий срок у него не было никакой возможности. Это тело, по хорошему, даже для пеших боёв, надо бы ещё полгода гонять…
Однако, все предыдущие четыре месяца он всё же готовился и к столкновению с конным противником. Специально для такого случая Жан изготовил более длинное копье. Обычные копья, которые тут были в ходу, были не больше высоты человека с вытянутой вверх рукой. Его копьё было на полметра длиннее. Наконечник листовидной формы Жан лично наточил до остроты бритвы. Под наконечником навязал пёстрых лент и шнуров с пушистыми хвостами. Когда он качал из стороны в сторону наконечник, ленты развевались, причём, каждая – по собственной сложной траектории, что, по идее, должно было сбить с толку противника, мешая ему совсем уж запросто срубить наконечник мечом.
В начале своих тренировок, прежде чем насадить на копьё наконечник, Жан тренировался с одним только длинным древком. Сперва он пытался останавливать лошадей, которых гнали на него слуги. Лошадь без всадника обычно пугалась одного вида палки, мотающейся у неё на дороге, пыталась как-то свернуть и её обойти. Однако выдрессированная верховая лошадь, управляемая умелым всадником, вполне могла рвануть вперёд, прямо на копьё. Так случалось несколько раз на тренировках, когда лошадью управлял Ги. Лошадь Гильбера, напарываясь на древко, одной только инерцией своего движения вырывала копьё у Жана из рук. Сам Жан едва успевал отскочить в сторону. Очевидно, что если бы на древке был точёный наконечник, и если бы Жан упер тупой конец древка в землю, ещё и подперев его ногой, то он бы просто убил копьём идущую «на таран» лошадь, пронзив ей грудь. Что было бы дальше? Лошадь, упав, придавила бы его? Ги упал бы на него вместе со своей умирающей лошадью? Сломалось бы копьё, не выдержав её веса? Кто-то из них сломал бы при этом руку, ногу, шею?.. Жан предпочёл не проверять, что случится, когда он проткнёт лошадь Ги. Убивать единственную резвую и достаточно умную лошадь в своём хозяйстве, серьёзно рискуя при этом своим здоровьем и здоровьем лучшего своего слуги было просто глупо.
И Жан перешел к тренировкам иного рода. Ги больше не направлял лошадь грудью на копьё, тем более что с каждым разом заставить умную скотину бежать на выставленную вперёд палку было всё сложнее. Теперь Ги гарцевал вокруг Жана, стараясь уязвить его деревянным мечом или хотя бы ударить этим мечом по древку копья. Старый вояка, несмотря на свою одноногость, был прекрасным наездником. Он с трудом влезал в седло, с трудом соскакивал с лошади, но, оказавшись верхом, словно молодел лет на двадцать и порой вытворял такое, чему могли позавидовать опытные рыцари. Во время тренировок Ги пытался прорваться к Жану на дистанцию удара мечом, и рубануть в голову или в корпус, а Жан пытался не подпустить его к себе, орудуя древком. Он старался ткнуть концом копья Ги или хотя бы его лошадь.
Дополнительной сложностью оказалось то, что нормально орудовать длинным копьём можно было только держа его обеими руками. Но тогда Жану пришлось бы выбрасывать свой кулачный щит и оставаться против всадника вовсе без щита. Или ему пришлось бы переходить на щит лямочный, причём небольшой, чтобы кисть левой руки торчала из-за щита и могла помогать правой руке управлять копьём. Оба варианта Жан, попробовав, забраковал. Вместо этого он приклепал к своему кулачному щиту длинную ременную лямку на пряжке. Во время боя с пешим воином лямка ему, практически, не мешала, а во время боя с конником он мог подвесить щит на плечо и шею на лямке, прямо перед собой, и, при этом, обеими руками ухватиться за копьё. В то же время, он мог одним движением перекинуть висящий на лямке щит за спину, или одним движением схватить его за ручку левой рукой, чтобы дальше использовать самым обычным образом. Все варианты боя с конным противником, какие он только мог придумать, Жан прокручивал в голове и потом, по возможности, проверял на тренировках с Ги. И чем больше он тренировался, тем больше понимал, что до боя с конным рыцарем дело лучше не доводить.
– Готовься, сударь. Твой бой следующий. – прервал размышления Жана подбежавший герольд: – Твой противник, рыцарь Гильбер дэ Пейло желает сражаться верхом.
– Я буду сражаться пешим, – произнёс Жан, вздохнув.
– Пешим против конного? – удивлённо поднял брови герольд.
– Я предлагаю ему сразиться пешими. Но если Гильбер дэ Пейло не изволит спешится, я готов сражаться пешим против конного.
– Это безрассудно!
«Безрассудно мне сейчас лезть на лошадь. Разве для того только, чтобы удрать нахрен с турнира, и навсегда забыть о своей репутации рыцаря, о Лин и о любых попытках как-то приемлемо наладить тут свою жизнь…»
– Я дал Трису обет, что буду сражаться на этом турнире только пешим… Однако, если противник победит меня пешего, сражаясь верхом, то много ли ему в том будет чести? А если он, конный, проиграет мне, пешему, то и вовсе покроет себя позором. Пусть он подумает об этом и примет решение. Я же буду сражаться пешим. Отступить от своего решения я не могу.
– Я тебя понял, – герольд сочувственно глянул на Жана и убежал уточнять условия.
– Готовить длинное копьё? – уточнил Лаэр. – Может, намазать его всё-таки свиным навозом? Совсем немного, только возле наконечника. Уверяю тебя, ни одна лошадь не потерпит свиного запаха. Они будут шарахаться от твоего копья как… Ну мы же проверяли.
– Проверяли, – кивнул Жан. – Если твоя лошадь и лошадь Ги шарахаются от запаха свиного навоза, то вряд ли это значит, что любая будет шарахаться… И… ты что, свиное дерьмо вёз с собой всю дорогу из Минца?
– Нет. Прямо тут раздобыл вчера вечером. В соседнем лагере вчера свинью резали, чтобы на вертеле зажарить. Я набрал немного навоза и требухи… Так намазать?
– Не спеши.
– Весь турнир на пеших боях всё равно не проскочишь, – покачал головой Ги. – Главное не жалей лошадь. Первый коли ей в горло, в морду, бей по ногам. И не бойся. Ничего нового, сверх того, что я тебе устраивал гарцуя на тренировках, они тут не покажут. Просто оружие острое. А так всё то же самое.
Перед ними появился запыхавшийся герольд. Он улыбался:
– Похоже, Трис тебе помогает. Рыцарь Гильбер дэ Пейло согласен сражаться пешим.
***
– Слева барон Жануар дэ Буэр. Справа рыцарь Гильбер дэ Пейло. По взаимному согласию бойцы изволят сражаться пешими.
На правой руке Гильбера был наруч из толстой кожи и кольчужная рукавица. Большой треугольный щит он держал левой рукой, кажется, кулачным хватом. Его тело до локтей и до середины бедра было закрыто кольчугой. Ноги в толстых шерстяных обмотках. На голове – сферический шлем с бармицей, прикрывающей горло и шею.
«Удачный укол в лицо мог бы разом закончить этот поединок, но это на крайний случай».
Похоже, Гильбер видел первый бой Жана, поэтому начал весьма осторожно. Он засел в защиту и лишь иногда в рубящем ударе выкидывал свой меч из-за щита, пытаясь зацепить Жана в руку или в ногу.
«Ноги у меня прикрыты хуже всего. Но у него – тоже. Главное мне удар по ногам не проспать».
Противник рубанул Жана по щиту, но не успел отскочить и Жан, выжидавший подобного случая, хлестнул его по кисти кончиком меча.
«Вроде же хорошо зацепил! Но что-то никакого эффекта. Он должен бы после такого выронить меч… Крепкая у него рукавица. Другой раз надо попасть в стык между кольчужной рукавицей и наручем, или хотя бы по самому наручу. Похоже, там просто толстая кожа… А лучше попробую раскачать ему щит».
Удар по краю щита.
«Ага! Щит отклоняется легко, словно он на шарнире! Видно щит лямочный, и он держит щит просто сжимая в кулаке обе лямки. Получается как бы кулачный хват. Лаэр так иногда делал со своим щитом на тренировках. Конечно, кулачный хват позволяет удачно играть дистанцией, то выставляя щит вперёд, то оттягивая назад. Но вот эта болтанка… Подгадаю нужный момент и…».
Гильбер, обозначив замах, с прицелом на удар в голову Жана, подшагнул и рубанул его по ноге. Жан ждал подобного. На ложный удар в голову не дернулся. От удара по ноге не отскочил, и этим ощутимо сократил дистанцию до противника. От вражеского меча прикрыл ногу щитом. Щит принял на себя удар. Противник, опасаясь, что его опять зацепят по кисти, быстро откатился назад, оттягивая руку с мечом, и выдвигая вперёд щит.
Жан шагнул вперёд и чуть вправо и, одновременно, ударил кромкой своего щита в левый край треугольного щита противника. Треугольный щит развернулся ребром, и летящий следом меч Жана рубанул по оказавшейся вдруг без защиты ноге Гильбера.
Противник запоздало отскочил. Споткнувшись, упал. Попытался подняться, опираясь на щит, но снова упал. Жан подступил к нему, примеряясь, куда бы ещё рубануть, при этом не сильно покалечив. Трибуны взревели громче, чем прежде. Гильбер, прикрываясь щитом, пытался отползти назад. Его левая нога была теперь болезненно скрючена. Обмотки быстро пропитывались кровью. Жан не отступал ни на шаг, держа меч занесенным для удара, но всё же не решаясь добивать противника. Наконец, поняв, что не сможет подняться на ноги и продолжить бой, Гильбер отбросил в сторону щит и меч, и, прося пощады, развернул пустые ладони к небу.
«Слава Богу, хоть этого я не убил, – выдохнул Жан, опуская меч. – Надеюсь, ногу ему как-нибудь починят».
Закинув свой щит за спину и положив меч на траву, Жан протянул противнику руку, чтобы помочь подняться. Скинув кольчужную рукавицу, Гильбер ухватился за протянутую руку. Потом ухватился и левой. С трудом встал, балансируя на здоровой ноге. По ристалищу к нему уже бежали трое слуг. На большом пальце правой руки у Гильбера красовался здоровый, почти во весь палец, синяк, а из под ногтя выступила и уже запеклась бурая кровь.
«Выходит, кольчужная рукавица была не такой уж хорошей защитой… Хотя, без неё я бы просто отрубил ему палец».
Передав Гильбера слугам, Жан подобрал с травы меч и захромал к своему месту у края ристалища. Скинув шлем и подшлемник плюхнулся на складной стул. С удивлением ощупал левую ногу. Стянул сапог:
«Я-то отчего охромел? Его удар пришелся не по ноге, а по щиту. Вон какая борозда осталась. А щит после такого удара, похоже, долбанул меня нижней кромкой по ноге вот тут, у щиколотки… Ладно, фигня. Обычный синяк. А удара я под адреналином даже не почувствовал».
