Текст книги "De Secreto / О Секрете"

Автор книги: Александр Островский

Соавторы: Дмитрий Перетолчин,Юрий Емельянов,Андрей Фурсов,Константин Черемных,Кирилл Фурсов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 68 (всего у книги 68 страниц)

6. Восстановление картины аварии

Однако 26 апреля 1986 г. разрушился не один канал и не два – и разрушались они по причине проведения эксперимента по «выбегу» на неисправном турбогенераторе ТГ-8. Детально всё описано в [24], а тут отметим: очень важными оказались вышеупомянутые свидетельства Ю. Трегуба и Р. Давлетбаева, причём именно Трегуб первым описал явление очень сильной тряски всего здания блока, которое так и оставалось необъяснённым – о нём просто не упоминали! Но через 10 лет в юбилейном сборнике привёл свои свидетельства и Давлетбаев – он сообщил, что подшипник № 12 турбогенератора ТГ-8 барахлил ещё до «испытаний», притом настолько, что треснул его масляный кожух, который спешно заварили. И именно на ТГ-8, зная об этом, проводились «испытания по выбегу», при которых перекрывалась подача пара на турбину, и она должна была, вращаясь уже по инерции, крутить генератор, давая некоторое время электроэнергию «на нужды блока».

Таким образом, турбина с неисправным подшипником оказывалась под нагрузкой. Но известно, что всякая (и вполне исправная) турбина имеет свою резонансную частоту, при прохождении которой начинается сильная тряска, и каждый турбинист с опытом знает, что при испытаниях и целый цех может разрушиться, а тут вам ещё и нагрузка! Вот это и породило явление, описанное Трегубом, да и не только им, но почему-то о нём умалчивали даже на суде, к тому же закрытом…

Возникает вопрос – а почему бы не провести эти испытания на том же блоке, но на другом, вроде бы вполне исправном турбогенераторе ТГ-7 – это мне было непонятно. Но в реальности сей ТГ-8 при частоте около 35 Гц (соотв. при 2400 об./ мин), судя по показаниям свидетелей, вошёл в зону резонанса, что сразу же проявилось в «сильнейшей вибрации здания… Было впечатление, что БЩУ-4 разрушается», вспоминал и Г. Метленко.

Кстати, стоит процитировать и слова Главного конструктора РБМК-1000 акад. Н. Доллежаля, тоже приведённые в юбилейном сборнике (т. е. 10 лет спустя): «Причины аварии… нужно видеть не только в активной зоне реактора, но во всем комплексе блока, т. е. в реакторе совместно с контуром многократной циркуляции теплоносителя. В 1-контурных ядерно-энергетических установках, к которым относится и РБМК-1000, характерной является взаимосвязь физических процессов, протекающих в активной зоне реактора, и теплофизических процессов, протекающих в контуре теплоносителя»! Ну, а затем идёт реалистическое описание им активной зоны, где, из-за«резонансных колебаний… первыми разрушились технологические каналы или, вернее, часть их» (большие подробности и уточнения имеются в книге [24]).

И тут много больше, чем в случае с 1-м блоком, и пара и воды попало в АЗ, подняв в ней давление, причём быстрее, чем в описанном выше случае (но все ж не мгновенно), до 100 атм, а может, и больше. Вот тогда и началось явление, отмеченное В. Перевозченко и названное «пляской кубиков» (см. [24]), но в результате крышка «кастрюли» приподнялась, оторвав ещё больше каналов. А когда пар вышел в щель, давление его упало и крышка (двухтысячетонная!) упала на место, что и прозвучало как удар, отмеченный свидетелями. Затем процесс этот повторился, уже быстрее, избыток пара вышел, и снова удар – второй!

А далее пошла реакция образования гремучей водородно-кислородной смеси (есть расчёты, что 5 тысяч м³ её могли образоваться за 3 сек), после чего произошел объёмный взрыв. Некоторые журналисты писали, что якобы ещё одним моим нововведением и явился сей объёмный взрыв. Это не так – о таковом писал ещё Г. Медведев в своей книге, хотя и в ином контексте, а мой же вклад состоит в том, что именно промежуточный, третий, взрыв был объёмным. Как заметил академик РАН В. Страхов, а за ним (независимо) и академик Э. Соботович, он-то и играет в моей картине аварии важнейшую роль. Сам я осознал это, разговаривая с капитаном 2-го ранга О. Ларюшиным по иному поводу, когда услышал от него: «А ты знаешь, что у всех наших газохранилищах при строительстве применялся объёмный взрыв – он так уплотнял их стенки, что утечек газа никогда не случалось!»

Это замечание и привело меня к представлению о роли третьего взрыва: после первых двух «паровых» в активной зоне реактора порушилась её жёсткая структура из топливных каналов и графитовых сборок, описанная выше, – топливные таблетки из разрушенных ТВЭЛов (а это цилиндрики диаметром 10 мм, и такой же высоты) в значительной мере превратились в «кашу», которую третий взрыв затем и «размазал» по стенкам активной зоны. В результате сего в каком-то месте у низа стенки и образовалось локально более-менее компактное тело критической массы – скорее всего, из плутония-239, поскольку она в несколько раз меньше таковой для урана-235, хотя наверняка и он там присутствовал, как и другие изотопы.

Потому и произошел главный – четвёртый взрыв, имеющий ядерную природу, хотя это не был классический взрыв атомной бомбы, ибо «горючее» тут не было компактифицировано, как в ней (потому мы назвали его «квази-ядерным»). Многие авторы, в т. ч. Н. Карпан, нажимают на то обстоятельство, что в реакторе было от 50 до 180 «критических масс», из чего ретивые журналисты заключили, что «в Чернобыле взорвалось от 50 до 200 атомных бомб типа хиросимской!», как не раз доводилось читать. Но это утверждение обманное, ибо «взрывчатка» тут должна быть «единым компактным телом», которое взрывается, лишь когда достигнута критическая масса. Конечно, возможно, что в результате четвёртого взрыва могла бы образоваться где-то в АЗ ещё такая же ситуация, но это маловероятно. А потому и мощность взрыва никак не могла превышать 15 килотонн, а скорее всего, была заметно меньшей – не более 5 Кт, ибо сейсмический сигнал, отмеченный сейсмографами, говорил о сотрясении в 3–3,5 балла, тогда как взрыв 15-килотонного заряда производит таковое в 5 баллов (согласно [26]).

Однако её оказалось вполне достаточно, чтобы произвести наблюдаемые разрушения блока – подбросить и перевернуть «крышку», а главное – сделать то, чего никак не могли сделать предыдущие удары и взрывы, а именно – выбросить из АЗ практически всё содержимое (а его было около 2200 тонн!), которое находилось выше эпицентра взрыва. Правда, около 40 % выброшенных крупных фрагментов, отразившись от подброшенной крышки «кастрюли», оказались в пределах РП, и это проявило себя потом, как увидим…

Часть же, находившаяся вблизи эпицентра и ниже, расплавилась и попала в подреакторное пространство – когда нижняя крышка АЗ была «отдачей при выстреле» опущена вниз – в виде лавообразных масс (известная «слоновая нога» и т. п.)

Кроме того, около 30–40 % содержимого вылетело вверх в виде облака ионизированной плазмы (причём температура её кратковременно могла достигать десятков тысяч градусов!) и микрочастиц, что объясняет наблюдаемые очевидцами снаружи явления, такие как «фотовспышку», «гриб» и столб неподвижного «пламени» (на самом деле плазмы). А явление ЭМИ (электромагнитного импульса), наблюдающееся при ядерных взрывах даже в ограниченном объёме, объясняет наблюдавшиеся при аварии отключения электроэнергии не только на 4-м, но и на 3-м блоке (см. в [25]), которые объясняли тем, что якобы были «перебиты кабели», чего не обнаружили…

Но напомним далее, что кроме лёгкого урана и плутония в ЯР имелись огромные массивы урана-238, которые подвергались атаке множества быстрых нейтронов, образовавшихся в результате взрыва и теперь ничем не тормозившихся, а это приводило к вступлению «в полную игру» реакции (2)! Напомним, что в результате ядерных трансмутаций, изображённых в (2), из урана-238 – через нептуний-239 – появляется, с периодом полураспада в 56 часов, уже плутоний-239. Свидетельством чего и явилось наблюдаемое утром 26 апреля в развалах появление нептуния (через спектр его гамма-излучения, при том, что он составлял 17 % от общего такового!), как промежуточного элемента в этой реакции. А там, где измерить что-либо было невозможно, например, в РП, его наверняка было ещё больше!

Потому последовавшие вечером «взрывы» в пределах РП, в основном, были вполне ожидаемы – появлению критической массы плутония в завалах способствовали даже те небольшие сбрасывания в РП кусков, находившихся на крыше блока и смежных помещений – т. о. тут героизм пожарных и других сыграл весьма и весьма злую шутку… Впрочем, ещё раньше Г. Медведев оценивал работу части персонала 4-го блока сразу после взрыва так: «Что касается действий Акимова, Дятлова и Топтунова и помогавших им, то их работа, полная самоотверженности и бесстрашия, тем не менее, была направлена на усугубление аварийной ситуации» ([1], с. 85). Но я всё ж разделил бы ответственность – вина-то прежде всего лежит на их начальнике Дятлове, тем более что он выжил, в отличие от других…

Во всяком случае, впервые чётко описанное в [17] Н. Карпаном – очевидцем (хотя и после 25 лет молчания!), явление взрывов уже вечером 26 апреля является прямым и убедительным доказательством справедливости картины аварии, описанной мною ранее в работах [13–15], что я и отметил в [24]. Правда, сам он (всё ж не поняв моей картины полностью), говорил о «пожаре», тогда как на деле это были те же квази-ядерные взрывы, но ближе к форме «пшиков», которые периодически наблюдают работники радиохимических комбинатов, – я благодарен проф. Г. Бондаренко, рассказавшему мне об этом явлении.

Но они сыграли гораздо более гнусную роль в радиоактивном заражении многих территорий в ближних и дальних окрестностях ЧАЭС – уровень его сразу повысился более чем в 10 раз! И основные выбросы за пределы блока произошли как раз тогда. А ведь стоило периодически заливать упомянутые развалы раствором борной кислоты ([24]), и последствия были бы намного меньшими – но для этого руководителям комиссии надо было представлять себе механизм аварии!

Относительно вопроса об «умышленности» аварии, о чём много писали журналисты, касаясь моей книги [24], начну с того, что упоминавшийся выше академик Страхов, очень известный учёный и общественный деятель России, прочтя мою работу, сказал: «Николай Васильевич, у меня сложилось впечатление, что это было гениально спланированное преступление!» Ранее, до того, как сложилась полная картина аварии, я тоже был близок к подобной оценке, однако замечание Владимира Николаевича заставило меня ещё раз посмотреть на весь процесс, тем более что я усматривал разницу между «спланированным» и «реализованным»…

Замечание 14. Ещё одно – с момента аварии и до сегодняшних дней в литературе бытует мнение (в т. ч. среди «спецов») о таком недостатке, как отсутствие «сверхпрочного герметичного колпака» над реактором, т. к. тогда якобы устранялись бы все угрозы. Конечно, такие «колпаки» были бы хороши для того, чтобы обеспечить реактор от артобстрела или от падения самолёта и т. п. Но из приведенного выше очевидно, что если бы таковой и был над парой 3-й и 4-й блоков (а иначе его не построить, ибо находились они на одном фундаменте, притом буквально через стенку), то и были бы разрушены оба! Да при ядерном взрыве (каковой и наблюдался) никакой колпак не только не помог бы, а наоборот – усугубил бы масштабы катастрофы.

Конечно, нет сомнений в том, что главной причиной аварии стал «человеческий фактор» (хотя не только персонал станции). Да, реактор РБМК не был «дуракоустойчивым», но к взрыву его прямо подвели всё же люди – персонал блока! Но затем, оценив вероятность «спланированного развёртывания событий», оказалось (детали см. в книге), что она не могла превышать одной миллиардной! Я осознал, что предсказать, т. е. спланировать именно такое развитие событий, со всеми его последствиями, чисто теоретически было невозможно. Для этого были необходимы «натурные» испытания с однотипными реакторами, но в Союзе ничего подобного не было!

Правда, за восемь месяцев до Чернобыля (точнее, 10.08.1985 г.) и у нас на Дальнем Востоке, в бухте Чажма, состоялся вроде бы похожий «катаклизм» – там «рванул» реактор на АПЛ К-421, но не только реактор там был другой, там всё было по иному, о чём подробнее говорится в нашей книге [24].

С другой стороны, в США вышеупомянутые «натурные» испытания с взрывами реакторов были, хотя с реакторами иного типа – на быстрых нейтронах, о чем писалось в книге Белла и Глесстона. Несмотря на то, что многие следствия этих взрывов очень похожи на таковые для Чернобыля, связать это с РБМК достаточно проблематично, на мой взгляд, поэтому в моём тексте нигде не говорится об «умышленной» аварии на ЧАЭС.

Кроме того, совсем недавно я узнал о следующем событии: 10.04.1986 г. на полигоне Невада в США был произведён подземный ядерный взрыв такой мощности, что там произошел выброс не только радиоактивных газов и пыли, но и твёрдых обломков… Это привело к радиоактивным осадкам не только на территории США, но и в Канаде, если не дальше. Любопытно то, что виновник аварии – Минэнерго США – признал эти факты только после аварии на ЧАЭС, так что совсем не исключено, что немало обнаруженных тогда на Западе выпадений радиоактивных осадков попросту свалили на Чернобыль (см. [25])!

Под конец хочу выразить признательность составителям сборника, т. к. только благодаря этому я просмотрел и некоторые материалы моих оппонентов – местных авторов, появившиеся после работ [13–15], а особенно после [24], где систематически изложен мой подход. Мне известно, что они знали и об упомянутых работах, знали и содержание моих публичных выступлений на конференциях, семинарах и учёных советах в нескольких НИИ. К сожалению, эти авторы, выхватив некоторые элементы из неё, попытались встроить их в свои представления, что приводило к курьезным ситуациям.

Например, Н. Карпан в [17] тоже заговорил об объёмном взрыве, и о реакторе, как о «кастрюле» с «крышкой», и о ядерном взрыве тоже, но… у него сперва случается последний взрыв, а за ним – паровой, и уже напоследок – объёмный (?! – см. с. 59). Б. Горбачев заимствовал меньше, но ни один из них не упомянул о моих работах, как и о том, что ныне имеется логически непротиворечивая, физически замкнутая картина аварии! Ну и бог с ними…

С другой же стороны, мне интересно было узнать некоторые новые сведения об аварии, тем более что практически все они естественно вписываются в мою картину, что и подтверждают в очередной раз правильность её.

Кроме того, знакомство с [17] и [25] оказалось полезным для меня в следующем плане: оба автора всё время вращаются в очень специфической среде чернобыльцев, а потому знают многих людей, о которых я и не слышал. В частности, Б. Горбачев в [25] назвал «истинного виновника аварии», тогда как я знал одного А. Дятлова, который диктовал, по сути, преступные приказы персоналу 4-го блока, о чём рассказано в [24], но я никак не мог понять его мотиваций.

А вот Горбачев указывает на некоего Г. Копчинского, о коем я до него и не слыхал, поскольку не упоминался он ни в одной из ссылок. Он в то время работал в Москве, в аппарате ЦК КПСС (в секторе по надзору над АЭС [25]), и Б. Горбачев сослался на другого автора – В. Комарова – «единственного из участников ликвидации аварии на ЧАЭС, который набрался мужества дать показания по этому вопросу» (с. 476). Из его показаний следует, что именно Г. Копчинский отдал так называемый «двойной приказ» лично А. Дятлову: продолжать испытания, сперва по телексу, а затем устно по телефону. И это несмотря на то, что реактор «провалил мощность» практически до нуля, да и вообще в активной зоне перед взрывом было всего 2 стержня СУЗ (там же). Далее подробно рассказывается о карьерных мотивах А. Дятлова, да и других руководителей ЧАЭС, и в связи с этим приводятся выразительные цитаты. Упомянутый Г. Копчинский, оказывается, ныне живёт в Киеве и снова занимается «проблемами безопасности АЭС», но уже в международном масштабе! У меня нет комментариев.

Отмечу, что в третьей декаде мая со мной по телефону связались представители некой группы, якобы «из Москвы, снимающей документальный фильм о Чернобыле», и просили интервью по поводу книги [24]. Но когда я пришёл на встречу, то оказалось, что это мероприятие американцев, а русскими были только журналист Фёдор, бравший интервью, да переводчица. Ну что делать, изложил я им свой сценарий развития событий, настолько популярно, что сей журналист заявил: «Наконец-то и я всё понял, а то через книгу вашу пробиться мне было не под силу!»

Однако интересовала их не физика, а конкретные люди – виновники аварии, и я отослал их за такими сведениями к упоминавшемуся Б. Горбачёву. Но оказалось, что они уже с ним имели беседу и его версия их не устроила, как я понял – упоминался какой-то союзный «замминистра в Минэнерго» с фамилией то ли Шамшин, то ли Шашурин (?). Поскольку ничего этого и никого я просто не знал, то ответил – ищите, ребята, а я тут – пас… Моя задача была – дать физическую картину аварии, а не производить какие-то следственные действия.

Тогда они спрашивают: а кому в верхушке Союза была выгодна авария? Отвечаю, что, по моему мнению, самому М. Горбачёву она была крайне невыгодна – она выбивала из его рук козыри в переговорах о сдаче Союза на как можно более выгодных условиях и для него, и для подельников. А вот прямой выгодой она оказалась для вашего президента Р. Рейгана, отпетого лицедея, который её и использовал, чтобы морально раздавить недалёкого и слабовольного, да и разумом не шибко-то отмеченного М. Горбачёва! Но такой ответ американцам не очень понравился, на том и распрощались…

7. Заметки о ещё одной катастрофе 1986 года (и о «запланированных диверсиях»)

А теперь перейдём к другой катастрофе того времени, которая тоже «достала» меня лишь летом 2006 г., когда упоминавшаяся выше газета «2000» напечатала статью проф. В.Д. Кучина под названием «Чернобыльская катастрофа: первое звено в цепи запланированных диверсий». Уважаемый профессор выдвинул там также «гипотезу о взаимосвязи некоторых крупных диверсий нашего времени и об их целенаправленности» и выстроил цепочку якобы последовательных диверсий. По его мнению, происшедшая через 4 месяца после Чернобыля катастрофа вблизи Новороссийска и была следующей диверсией.

Напомню, что 31 августа 1986 г. на выходе из бухты Новороссийского порта сухогруз «Петр Васев» неожиданно протаранил большой советский круизный лайнер «Адмирал Нахимов», что привело к значительному числу человеческих жертв. Я помню эту аварию – тогда о ней чего только не писали досужие журналисты, тем более что начиналась пора «гласности» (но не ответственности, к сожалению)… Понять тогда что-либо было не легче, чем о Чернобыле! Но, как мы видели выше, утверждение об аварии на ЧАЭС как о «запланированной диверсии» не получает однозначного подтверждения.

А вот в случае упомянутого столкновения эта гипотеза просто излишня, как сейчас увидим, используя снова же чисто физические соображения.

Расскажу, как я это понял, читая следующее описание аварии В. Кучиным: «Капитан сухогруза с побелевшим лицом, намертво уцепившись в штурвал, направил судно на теплоход и истошно орал мотористам: “Полный вперед!”». Помню, что тогда подумал – видимо, этот В. Ткаченко, капитан сухогруза, был ненормальным…

Но через месяц в той же газете появляется статья «Пароход “Адмирал Нахимов” и запланированные диверсии» уже профессионала, капитана дальнего плавания Л. Марфутина. Он сперва аккуратно исправил допущенные не-моряком Кучиным явные несуразности, а затем так описал реальную ситуацию (ибо хорошо знал старпома «Капитана Васева» и других членов экипажа): «Капитан Ткаченко не отходил от прибора САРП (система автоматической радиолокационной прокладки. – Н.К.), он уставился в экран и ожидал, когда прибор сработает и решит назревающую проблему, как срабатывал много раз прежде, выручая капитана и выводя судно из самых сложных позиций.

Действительно, этот умный прибор мог рассчитать параметры встречного судна или другого объекта, идущего на пересечение, дать команды на автоматические приводы руля или в машину, и судно самостоятельно изменяло курс, уменьшало, стопорило или давало задний ход. Кроме того, Ткаченко ждал, когда «Нахимов» ляжет на свой новый курс. Поэтому не уменьшал ход» (выделено мной. – Н.К.).

Таково точное и профессиональное описание ситуации, причём практик Марфутин далее даже разъясняет, почему Ткаченко спешил – он стремился успеть стать к причалу под разгрузку! Но оказалось, что сия «умная система не сработала, …да и “Нахимов ” отворачивал на слишком малые углы – по 5–7 градусов. На больший угол делать поворот было опасно, с левого борта очень близко находился берег»

Когда я прочёл эти строки, то показалось, что уже встречал аналогичный случай, о чем расскажу ниже. Но сначала взглянул на начало статьи, где речь шла о размерах «Нахимова» – он был длиной 175 метров, имея водоизмещение 23360 тонн и скорость 16 узлов. И хотя размеров «Васева» Марфутин не приводил, из контекста статьи ясно, что был он существенно меньше «Нахимова».

Затем читаю в статье Марфутина: «Во время предварительных переговоров вахтенный “Васева” пообещал пропустить “Нахимова” – следуйте своим курсом и не беспокойтесь» – очень существенный момент ситуации! Правда, в конце концов сам капитан Марфутин конфузится и приходит к заключению: «Нет ответов на важные вопросы: почему такое произошло не в экстремальных условиях, и почему грамотные, с большим опытом судоводители, управлявшие исправными, оснащёнными современными приборами судами не смогли обеспечить безопасное расхождение».

А вот проф. Кучин в своей статье очень просто объяснил всё происшедшее – «воздействием психотронного излучения на мозг капитана Ткаченко» с некоего американского крейсера, находившегося где-то у берегов Болгарии. Но беда-то вся в том, что за двадцать прошедших лет (это писалось в 2006 г. – Н.К.) что-то не слышно и не видно каких-либо убедительных доказательств наличия таких «психотропных излучателей», причём могущих воздействовать избирательно на мозг того или иного капитана, но не других людей!

Потому приходится искать ответ попроще, и вот каков он вкратце, по моему мнению: упомянутые судоводители не смогли предотвратить аварию именно потому, что находились в обычных условиях и полагались исключительно на «умные приборы», тогда как надо было знать законы физики (точнее – гидродинамики) и думать собственной головой] Впрочем, нельзя исключать и обыкновенного разгильдяйства, так характерного для тех времен – см. высказывание акад. Э. Соботовича выше.

А ведь в данном случае достаточно было бы знакомства с известной книгой Я. Перельмана «Занимательная физика», которую подарил мне отец ещё в шестом классе, и которая стала тогда настольной для меня. Я специально нашел её, чтобы привести точную цитату.

«Осенью 1912 года с океанским пароходом “Олимпик” (тогда одним из величайших в мире судов) произошел следующий случай: “Олимпик ” плыл в открытом море (! – Н.К.), а почти параллельно ему, на расстоянии сотни метров, проходил с большой скоростью другой корабль, гораздо меньший, броненосный крейсер “Гаук ”. Когда судна почти поравнялись (я использую это описание вместо картинки, приведённой в книге. – Н.К.), произошло нечто неожиданное: меньшее судно стремительно свернуло с пути, словно повинуясь какой-то неведомой силе, повернулось носом к большому пароходу и, не слушаясь руля(так что можно было не «вцепляться в руль»! – Н.К.), двинулось почти прямо на него. Произошло столкновение. “Гаук ” врезался носом в бок “Олимпика удар был так силён, что "Гаук” проделал в борту “Олимпика” большую пробоину».

Нужно ли комментировать этот текст или достаточно будет поменять названия судов? По моему убеждению, это как раз и описывает финал рассматриваемого нами случая, и не надо было капитану Ткаченко ни вцепляться в руль, ни доверять прибору – траектории судов не пересекались, а были параллельными – этого было достаточно, и при описанных обстоятельствах всё шло к катастрофе автоматически!

Любопытно отметить, что суд в 1912 г. признал виновным капитана «Олимпика» (?!), хотя виновным явно был капитан «Васева», то бишь «Гаука». Но наш суд – через 77 лет – оказался более «справедливым», и обвинил обоих капитанов в равной мере. А кто-то ещё говорит, что знание физики для юристов необязательно…

Таким образом, ответ в данном случае получаем из элементарной физики; впрочем, она же помогает и в других случаях – катастрофе «Курска» в 2000 г., падении башен-близнецов ВТЦ в Нью-Йорке в 2001 г., да и в других. Так что полезно знать физику, да и думать надо своей головой!

Возвращаясь к списку «запланированных диверсий» В. Кучина, заметим, что попали в него и землетрясение в Армении 1988 г. (г. Спитак), и взрыв газа на железной дороге под Свердловском и т. п., но все они выходят за рамки нашей статьи.

Однако проф. Кучин забыл упомянуть такие «мелочи», как массовые «психотерапевтические» сеансы А. Кашпировского, А. Чумака и других «экстрасенсов», тем более что они привязаны по времени к рассмотренным выше катастрофам – случайно ли? Помните, как размахивали руками да впадали в транс тогда ваши знакомые и близкие – вылечился ли кто из них от своих болячек?

И тут мы подходим к большой теме – роли СМИ (средств массовой информации) в нашей недавней истории – именно они популяризовали упомянутых «психознахарей», да создавали тот «информационный шум», который мешает людям думать своей головой – дУмать, а не думАть, как в Прибалтике, помогая создать тот социальный Чернобыль, который мы переживаем (см. [18]). Сами же они в процессе перехода превратились в СМДИ (средства массовой дезинформации), а на Украине и более того – в СМДБ (средства массовой дебилизации), заслужив почётное название: «имени д-ра Йозефа Геббельса» – вот что явилось финалом такого «развития».

Список использованной литературы

1. Медведев Г.У. Чернобыльская тетрадь. Киев: Днiпро, 1990.

2. Информация об аварии на Чернобыльской АЭС и её последствиях, подготовленная для МАГАТЭ // Атомная энергия. 1986. Т. 61, вып. 5. С. 301.

3. Кравчук Н.В. Ещё один вариант анализа причин аварии на ЧАЭС // Киев. Еженедельник «2000». 2006, № 17.

4. Щербак Ю.Н. Чернобыль: Документальное повествование. М.: Сов. Писатель, 1991.

5. Чернобыльская катастрофа: причины и последствия, Часть 1. Минск: Тест, 1993.

6. Чернобыль. 10 лет спустя. Неизбежность или случайность? М.: Энергоатомиздат, 1995.

7. Чернобыль. Катастрофа. Подвиг. Уроки и выводы. М.: Интер-Весы, 1996.

8. Доллежаль Н.А., Емельянов И.Я. Канальный ядерный энергетический реактор. М.: Атомиздат, 1983.

9. Белл Д., Глесстон С. Теория ядерных реакторов. М.: Атомиздат, 1974.

10. Кравчук Н.В. Что же на самом деле произошло на ЧАЭС? // Досвтгш вогнп Киев, 2006. № 21.

11. Аптикаев Ф.Ф., Барковский Е.В., Кедров O.K., Копничев Ю.Ф., Омельченко В.Д., Страхов В.Н. О сейсмическом событии 26 апреля 1986 года в районе Чернобыльской АЭС // Физика Земли. 2000. № 3. С. 75–80.

12. Васильев В.Г., Кендзера А.В., Омельченко В.Д., Старостенко В.И., Страхов В.Н., Яницкий И.Н., Чернобыльская катастрофа. Геофизические аспекты // Геофизический журнал, Т. 28, № 3. 2006. С. 19–33.

13. Кравчук Н.В. Розвиток уявлень щодо сутност1 аварй на ЧАЕС 26 квпня 2006 р.: ретроспективний погляд. // Матер1али XIV Всеукрашсько! конференцп юториюв освИи, науки i технши. Кiев, 2009.

14. Кравчук Н.В. Эволюция представлений о характере Чернобыльской катастрофы // Матерiали VIII Всеукраiнськоi конференцiи„Актуальш питания icTopi! науки i техшки” Кшв, 2009. С. 165–168.

15. Кравчук Н.В. Ещё раз о характере взрыва 4-го блока ЧАЭС // Геофизический журнал.

2010. Т. 32, № 1. С. 34–44.

16. Карпан Н.В. Чернобыль. Месть мирного атома. Киев: ИКК «Баланс-клуб». 2006.

17. Карпан Н.В. От Чернобыля до Фукусимы. Киев: С. Подгорнов, 2011.

18. Кравчук Н.В. Мифы «Смутного времени» и его реалии. 4-е изд. Киев: Киевская правда, 2005.

19. Кружилин Г.Н. О характере взрыва реактора РБМК-1000 на ЧАЭС // Доклады РАН. 1997. Т. 354, № 3. С. 331–332.

20. Соботович Э.В., Чебаненко С.И. Изотопный состав урана в почвах ближней зоны ЧАЭС //ДАН СССР. 1990. Т. 315, № 4. С. 885–888.

21. Кузьмина И.Е., Лобач Ю.Н. Ядерное топливо и особенности формирования аэрозолей в объекте «Укрытие» // Атомная энергия, 1997. Т. 82, вып. 1. С. 39–44.

22. «Сухари и пряники ЧАЭС» (интервью с В. Борцом) // «2000» от 14.VII. 2006.

23. Аптикаев Ф.Ф., Барковский Е.В., Кедров O.K., Копничев Ю.Ф., Омельченко В.Д., Страхов В.Н. О сейсмическом событии 26 апреля 1986 года в районе Чернобыльской АЭС // Физика Земли. 2000. № 3. С. 75–80.

24. Кравчук Н.В. Загадка Чернобыльской катастрофы: Опыт независимого исследования. М.: АИРО-ХХI, 2011.

25. Гусев О.П. 25 рокiв вiч на вiч з Чорнобилем. Кiев, 2012.

26. Белозерский Г.Н. Радиационная экология. М.: Академия, 2008.

Примечание: В [24] везде, где встречается название «нептуний», следует читать – нептуний (там вкралась непонятная мне описка).

END