Текст книги "De Secreto / О Секрете"
Автор книги: Александр Островский
Соавторы: Дмитрий Перетолчин,Юрий Емельянов,Андрей Фурсов,Константин Черемных,Кирилл Фурсов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 68 страниц)
А.И. Солженицын любил живописать, как ему совершенно случайно удалось опубликовать свой рассказ «Один день Ивана Денисовича». Однако даже он признаёт, что разрешение на эту публикацию дал Президиум ЦК КПСС. Немного было литературных произведений, судьба которых решалась бы на таком высоком уровне. И если руководство партии обращалось к тому или иному произведению, то только тогда, когда оно было необходимо в идеологической стратегии партии.
В четверг 15 ноября 1962 г. со своим новым рассказом «Случай на станции Кочетовка» А.И. Солженицын отправился в «Новый мир». «Незадолго до ухода Александра Исаевича, – читаем мы в воспоминаниях Н.А. Решетовской, – Твардовскому принесли сигнальный экземпляр 11-го номера. Он предложил его автору “Денисовича”, но Александр Исаевич скромно отказался»[984] 984
Решетовская Н.А. Александр Солженицын и читающая Россия // Дон. 1990. № 1. С. 69.
[Закрыть].
Сигнальный экземпляр появляется тогда, когда начинается переплёт отпечатанного издания, поэтому между подписанием «сигнального экземпляра» и поступлением тиража в систему распространения всегда проходит время, которое зависит как от величины тиража, так и от скорости переплётных работ. Поэтому № 11 «Нового мира» никак не мог выйти в свет ни 17 (суббота), ни 18 ноября (воскресенье).
Между тем утром 18-го в «Известиях» на повесть «Один день Ивана Денисовича» появилась рецензия К.М. Симонова «О прошлом во имя будущего»[985] 985
Симонов К. О прошлом во имя будущего // Известия. 1962. 18 ноября. См. также: Слово пробивает себе дорогу. Сборник статей и документов об А.И. Солженицыне. 1962–1974. М., 1998. С. 19–21.
[Закрыть]. В этот день, когда её читали по всей стране и даже за рубежом, Александр Исаевич снова был в Москве[986] 986
Решетовская Н.А. Александр Солженицын и читающая Россия // Дон. 1990. № 1. С. 70.
[Закрыть] и здесь в редакции «Нового мира» получил возможность познакомиться с этой публикацией[987] 987
Солженицын А.И. Радиоинтервью к 20-летию выхода Одного дня Ивана Денисовича для Би-Би-Си. 8 июня 1982 г. // Публицистика. Т. 3. Ярославль, 1997. С. 24.
[Закрыть].
Те, кого статья К.М. Симонова не оставила равнодушными, бросились в библиотеки, но там 11-го номера «Нового мира» ещё не было. Не было его ни в киосках «Союзпечати», ни в редакции самого журнала.
19 ноября открылся Пленум ЦК КПСС, среди участников которого находился и А.Т. Твардовский. На следующий день, вечером, первые переплетённые к тому времени экземпляры 11-го номера «Нового мира» были доставлены в ЦК и только здесь его смог приобрести Александр Трифонович. «Вечером, – читаем мы в его “Рабочих тетрадях”, – поделился с Заксом, а он говорит, что весь день в редакции бог весть что – звонки, паломничество. В киосках – списки на № 11, а его ещё там и нет, сегодня, должно быть, будет»[988] 988
Твардовский А.Т. Рабочие тетради 60-х гг. // Знамя. 2000. № 7. С. 140.
[Закрыть].
Но ни 20-го, ни 21-го этот номер в киосках не появился.
Зато 22-го появилась новая рецензия на «Один день Ивана Денисовича». Она была написана Г. Баклановым и опубликована в «Литературной газете»[989] 989
Бакланов Г. Чтоб это никогда не повторилось // Литературная газета. 1962. 22 ноября. См. также: Слово пробивает себе дорогу. С. 21–26.
[Закрыть]. Описывая эти же дни, Н.А. Решетовская отмечает, что «англичанин Паркер», решивший переводить «Ивана Денисовича», «требует консультации с автором и его фото»[990] 990
Решетовская Н.А. Александр Солженицын и читающая Россия // Дон. 1990. № 1. С. 73.
[Закрыть].
А повести ещё не было.
23 ноября хвалебную рецензию В. Ермилова на эту повесть напечатала «Правда»[991] 991
Ермилов В. Во имя правды, во имя жизни. По страницам литературных журналов // Правда. 1962. 23 ноября. См. также: Слово пробивает себе дорогу. С. 26–28.
[Закрыть]. 24-го в Рязань с поручением взять у Александра Исаевича интервью был направлен корреспондент ТАСС П.И. Косолапов. А.И. Солженицын отказался от встречи, но пообещал написать автобиографию[992] 992
Решетовская Н.А. Александр Солженицын и читающая Россия. М., 1990. С. 79–80.
[Закрыть]. 26 ноября на заключительном заседании Пленума ЦК КПСС выступил Н.С. Хрущёв. Перечисляя достижения советской литературы последнего времени, он назвал фамилию А.И. Солженицына[993] 993
Твардовский А.Т. Рабочие тетради 60-х гг. // Знамя. 2000. № 6. С. 141.
[Закрыть]. А повести ещё не было.
В этот день Александр Исаевич снова едет в Москву. Всё расписано: «На следующий же день, – вспоминала Н.А. Решетовская, – он будет в театре “Современник” читать художественному совету пьесу. Через день должен встретиться с представителем “Роман-газеты” и впервые присутствовать на спектакле в “Современнике”. Надо принять переводчиков на английский и французский языки, фотокорреспондента ТАСС, побывать в издательстве “Советский писатель”, в “Новом мире”, где ждёт гонорар и накопилась почта, повидаться с друзьями, развить и начать новые интересные знакомства с Анной Ахматовой, Варламом Шаламовым, вдовой писателя Булгакова»[994] 994
Решетовская Н.А. Александр Солженицын и читающая Россия. С. 83.
[Закрыть].
А повести ещё не было.
По приезде в Москву А.И. Солженицын передал П.П. Косолапову свою автобиографию[995] 995
Там же.
[Закрыть], на следующий день всесоюзное радио познакомило с нею своих слушателей[996] 996
Там же.
[Закрыть]. Тогда же «ТАСС разослал по многим газетам статью с биографическими данными Солженицына под названием “Имя, новое в нашей литературе” – была опубликована 28 ноября 1962 г. в “Московской правде”, в “Советской России” и во многих республиканских и областных газетах». 28 ноября появилась хвалебная статья А. Дымшица в «Литературе и жизни»[997] 997
Дымшиц А. Жив человек // Литература и жизнь. 1962. 28 ноября.
[Закрыть]. В тот же день Рязань посетил корреспондент АПН И. Кашкадамов. Не застав А. Солженицына, он познакомился в школе с его личным делом и 1 декабря на страницах (Учительской газеты) опубликовал статью «Учитель с улицы Революция»[998] 998
Кашкадамов И. Учитель с улицы революции // Учительская газета. 1962. 1 декабря.
[Закрыть]. 1 декабря был сдан в набор № 1 (277) «Роман-газеты» на 1963 г., полностью состоящий из «Одного дня Ивана Денисовича»[999] 999
Роман-газета. 1963. № 1(277). А.И. Солженицын. Один день Ивана Денисовича. М., 1963. С. 47.
[Закрыть].
И только в самых последних числах ноября – начале декабря, когда имя А.И. Солженицына приобрело широкую известность, 11-й номер «Нового мира» пошёл к читателям. Так, в Мурманске он появился около 1 декабря и, «как рассказывают киоскеры, был раскуплен за несколько минут»[1000] 1000
Бройдо Е. Такому больше никогда не бывать // Полярная правда. Мурманск, 1962. 2 декабря. См. также: Слово пробивает себе дорогу. Сборник статей и документов об А.И. Солженицыне. 1962–1974. М., 1998. С. 17.
[Закрыть]. В Москве он стал более или менее доступен читателям не ранее 7 декабря[1001] 1001
Тарасова Н. Вхождение Солженицына в советскую литературу и дискуссия о нём // Солженицын А.И. Собрание сочинений. Т.6. Франкфурт-на-Майне. 1970. С. 200.
[Закрыть].
«А ещё несколько дней спустя, – вспоминает Н.А. Решетовская, – получив письмо из Всесоюзного общества “Международная книга”, мы узнали, как уверенно зашагал по миру “Иван Денисович”. Общество уже заключило договоры на издание повести с издательством “Голланд” (Лондон) и “Жильяр” (Париж), в ближайшее время будут заключены договоры с итальянским издательством “Эйнауди” (Турин) и американским издательством “Даттон” (Нью-Йорк), вопрос об издании повести на немецком языке рассматривается западногерманским издательством “Револьт” (Гамбург), получены запросы из Дании, Голландии, Швеции и Норвегии»[1002] 1002
Решетовская Н.А. Александр Солженицын и читающая Россия. С. 100.
[Закрыть].
Касаясь появления этой повести, писатель Ион Друцэ тогда же, что называется по горячим следам, писал: «Её стали рецензировать до выхода в свет, по типографским оттискам»[1003] 1003
Друце И. О мужестве и достоинстве человека // Дружба народов. 1963. № 1. С. 272–274. См. также: Слово пробивает себе дорогу. С. 32.
[Закрыть]. «Нехорошо – вынужден был признаться в январе 1963 г. журналисту В. Буханову и сам Александр Исаевич, – что первые рецензии появились практически до выхода первой книги»[1004] 1004
Буханов В. У Солженицына в Рязани // Слово пробивает себе дорогу. С. 51.
[Закрыть].
Так А.И. Солженицын вошёл в литературу.
Согласитесь, это очень мало напоминает ту картину, которая позднее была нарисована им самим.
Если допустить, что повесть А.И. Солженицына появилась в печати случайно, как объяснить, что ещё до выхода её в свет весь советский информационный аппарат был мобилизован на то, чтобы сделать ей рекламу. Осечка действительно произошла, но она была связана не с тем, что цензура случайно пропустила повесть, а с тем, что типография, в которой печатался одиннадцатый номер «Нового мира», не смогла уложиться в установленный график, в результате чего Агитпроп ЦК КПСС начал публиковать рецензии тогда, когда повести ещё не было.
Странные совпаденияОсенью 1965 г. А.И. Солженицын вдруг забрал из редакции «Нового мира» свой роман «В круге первом». Объясняя свой шаг, Александр Исаевич связывает его с арестом Ю.М. Даниэля и А.Д. Синявского[1005] 1005
Солженицын А.И. Бодался телёнок с дубом // Новый мир. 1991. № 6. С. 77.
[Закрыть].
Однако сделано это было до названных арестов, когда роману ничто не угрожало[1006] 1006
Островский А.В. Солженицын: прощание с мифом. С. 168–169.
[Закрыть]. Ничто не угрожало ему в сейфе «Нового мира» и после этих арестов. Это значит, что в начале сентября 1965 г. роман понадобился где-то ещё. Куда же автор понёс его «прятать»? Оказывается, в редакцию газеты «Правда» и на квартиру B.Л. Теуша.
И надо же так случиться, что именно в эти дни вокруг кресла главного редактора «Правда» развернулась ожесточённая борьба. В таких условиях солженицынский роман приобрёл в редакции газеты характер мины замедленного действия, а Ю.Ф. Карякин и А.И. Солженицын, сознательно или бессознательно, оказались в роли «минёров». Правда, эта мина не понадобилась. 21 сентября А.М. Румянцев и так был отправлен в отставку.
Более своевременным оказалось появление романа на квартире B.Л. Теуша, куда именно в это время планировался визит КГБ, о чём свидетельствует специальная «Записка» КГБ при СМ СССР и Прокуратуры СССР, направленная ими 20 августа 1965 г. в ЦК КПСС. В ней отмечалось, что с осени 1964 г. «среди некоторых групп творческой интеллигенции и молодёжи» стала распространяться анонимная рукопись антисоветского характера, посвящённая повести А.И. Солженицына «Один день Ивана Денисовича», автором которой был B.Л. Теуш. Далее отмечалось, что B.Л. Теуш проявляет «большую активность по перепечатке, хранению и распространению идейно-порочных произведений писателя СОЛЖЕНИЦЫНА»[1007] 1007
Документы из архива ЦК КПСС по делу А.И. Солженицына // Континент. 1993. № 75. С. 165.
[Закрыть].
Считая «принятие мер по линии КГБ непосредственно в отношении СОЛЖЕНИЦЫНА» «политически неоправданным», так как это «вызовет нежелательную для нас активность антикоммунистических элементов на Западе», авторы записки предлагали завести по факту распространения упомянутой рукописи уголовное дело и с этой целью «произвести допросы ТЕУША и его связей, обыски в местах хранения рукописей ТЕУША и неопубликованных произведений СОЛЖЕНИЦЫНА и другие следственные действия», что «позволит пресечь вредную деятельность ТЕУША и связанных с ним лиц, неизбежно приведёт к общественной изоляции СОЛЖЕНИЦЫНА, после чего можно будет решить вопрос о мерах по локализации его идейно-порочного влияния»[1008] 1008
Там же. С. 166.
[Закрыть].
И вот в этот самый момент А.И. Солженицына забирает свой роман из редакции «Нового мира», где он мог спокойно лежать и дальше, и относит его на квартиру В.Л. Теуша. Как развивались последующие события, мы знаем. Известно и то, что произведённый у В.Л. Теуша обыск не повлёк за «собою судебной или иной ответственности ТЕУША», а также способствовал не «локализации», а, наоборот, усилению «идейно-порочного влияния» А.И. Солженицына.
Ещё более странным в этой истории является другой факт.
В «Телёнке» нашли отражение две совершенно разные версии изъятия солженицынского архива: по одной из них, более ранней, «архив» был обнаружен на квартире В.Л. Теуша, что не соответствует действительности, по второй, более поздней, – на квартире И.И. Зильберберга, как было на самом деле.
Почему же вопреки фактам А.И. Солженицын первоначально утверждал, что архив был изъят у В.Л. Теуша? Ведь у него не было никакой личной заинтересованности в сокрытии правды от будущих читателей его воспоминаний. Но тогда получается, что первоначальная версия была нужна кому-то другому.
Впервые её обнародовала летом 1968 г. «Литературная газета» в редакционной статье «Идейная борьба. Ответственность писателя». В ней говорилось: «Машинописные копии некоторых рукописей Солженицына, как анонимные, были обнаружены при обыске и изъяты вместе с другими компрометирующими материалами в Москве у некоего гр. Теуша… Среди рукописей, изъятых у гр. Теуша, оказалась, например, пьеса "Пир победителей”»[1009] 1009
Идейная борьба. Ответственность писателя // Слово пробивает себе дорогу. Сборник статей и документов об А.И. Солженицыне. 1962–1974. М., 1998. С. 349.
[Закрыть].
Тогда опубликовать подобное можно было только с подачи КГБ СССР.
И действительно, 5 октября 1965 г. председатель КГБ при СМ СССР В. Семичастный подписал секретный документ под названием «Информация Комитета Государственной безопасности при Совете министров СССР», адресованный в Отдел культуры ЦК КПСС. Вот его текст: «Комитет государственной безопасности направляет один экземпляр рукописи романа А. СОЛЖЕНИЦЫНА “В круге первом”, пьес “Республика труда” (под псевдонимом Степана Хлынова) и "Пир победителей”, а также поэму “Невесёлая повесть”, этюды и крохотные рассказы… Все эти материалы были изъяты при обыске 11 сентября 1965 г. у близкого знакомого А. Солженицына Теуша В.Л.»[1010] 1010
Кремлёвский самосуд. Секретные документы Политбюро о писателе А. Солженицыне. М., 1994. С. 25.
[Закрыть]. Следовательно, версия об изъятии архива А.И. Солженицына на квартире В.Л. Теуша родилась осенью 1965 г. на Лубянке. Чем было вызвано её происхождение? Ответ может быть только один. По каким-то причинам КГБ не желал, чтобы в связи с изъятием солженицынских рукописей в начатом уголовном деле фигурировала фамилия И.И. Зильберберга[1011] 1011
В связи с этим обращает на себя внимание то, что в протоколе обыска, опубликованного И.И. Зильбербергом, отсутствуют фамилии понятых и офицеров КГБ, производивших обыск (Зильберберг И.И. Необходимый разговор с Солженицыным. Англия, 1996. С. 73–77).
[Закрыть]'.
Но в таком случае мы должны констатировать, что первоначально в воспоминаниях А.И. Солженицына фигурировала версия, исходившая от КГБ. Причём Александр Исаевич пытался пресечь имевшие хождения слухи о причастности к провалу его архива И.И. Зильберберга и, по утверждению последнего, стал связывать его провал с именем В.Л. Теуша ещё до публикации «Литературной газеты»[1012] 1012
3ильберберг И.И. Необходимый разговор с Солженицыным. Англия, 1976. С. 100.
[Закрыть]. Что это, случайное совпадение или же согласованные действия?
Рассказывая о событиях осени 1965 г., Н.А. Решетовская сообщила мне ещё один очень любопытный факт. Оказывается, 11 сентября 1965 г. на квартире И.И. Зильберберга наряду с прочими рукописями А.И. Солженицына была обнаружена его поэма «Прусские ночи»[1013] 1013
Запись беседы с Н.А. Решетовской. Москва. 23 января 1993 г. // Архив автора.
[Закрыть].
Однако в опубликованном И.И. Зильбербергом протоколе обыска она не значится[1014] 1014
Зильберберг И.И. Необходимый разговор с Солженицыным. Англия, 1996. С. 73–77.
[Закрыть].
В это самое время, 5 октября 1965 г., КГБ направил в ЦК КПСС два документа: а) специальный меморандум «По оперативным материалам о настроениях писателя А. Солженицына», в котором говорилось о его отрицательном отношении к В.И. Ленину («это просто змея, это беспринципнейший человек»), о работе над «Архипелагом ГУЛАГ» («вещь убийственная будет»), о грядущем развале СССР («надо расставаться с республиками»), и б) «Аннотацию по роману А.И. Солженицына “В круге первом”, из которой явствовало, что он отожествлял советское государство с ГУЛАГом и стремился вызвать у читателя «ассоциации нашего государства с фашистским режимом»[1015] 1015
Информация Комитета государственной безопасности при Совете министров СССР. 5 октября 1965 г. // Кремлёвский самосуд. С. 8–25.
[Закрыть]. Если к этому добавить «Пир победителей», который содержал реабилитацию власовцев, то в ЦК, казалось бы, не должно было быть иллюзий относительно А.И. Солженицына.
Между тем именно в это время он свободно посещал ЦК КПСС (куда имели доступ очень немногие писатели, причём только из числа проверенных), по его же собственным словам, «нагло» требовал квартиру и, самое удивительное, в начале 1966 г. получил её[1016] 1016
Островский А.В. Солженицын: прощание с мифом.
[Закрыть].
Подобным же образом развивались действия и в 1973 г., когда А.И. Солженицын дал команду публиковать за границей первый том «Архипелага». Объясняя этот шаг, он связывает его с арестом Е.Д. Воронянской и последовавшей затем конфискацией рукописи книги у Л.A. Самутина[1017] 1017
Вассоевич Л.A. «К 90-летию ФСБ»: О документальной основе радиосериала ТРК «Петербург. Документальное приложение // Следствие продолжается… Воспоминания сотрудников следственного подразделения. Книга вторая. СПб., 2008. С. 388–395.
[Закрыть]. «Разве бы я сам решился», – восклицает он в «Телёнке»[1018] 1018
Солженицын А.И. Бодался телёнок с дубом // Новый мир. 1991. № 8. С. 40.
[Закрыть].
Между тем уже весной 1973 г. Александр Исаевич приезжал в Ленинград прощаться со своими знакомыми, одновременно он стал изымать у них свои письма и не позднее 17 июля заявил, что «Архипелаг» будет напечатан уже в 1973 г.[1019] 1019
Кремлёвский самосуд. С. 236.
[Закрыть] Летом того же года, ещё до смерти Е.Д. Воронянской, в письме к Э. Маркштейн он уточнял, что «Архипелаг» потребуется «раньше, чем предполагалось»[1020] 1020
Солженицын А.И. Бодался телёнок с дубом // Новый мир. 1991. № 12. С. 57.
[Закрыть]. Тогда же он прекратил работу над романом «Октябрь шестнадцатого» и обратился к В.Н. Курдюмову с просьбой перефотокопировать его рукопись[1021] 1021
Там же. С. 46.
[Закрыть]. К тому же времени относится решение А.И. Солженицына переоформить на Н.А. Решетовскую оставшуюся за ним после развода Борзовку, что до этого он намеревался сделать только ко времени издания «Архипелага»[1022] 1022
Решетовская Н.А. Разрыв. Иркутск, 1992. С. 152.
[Закрыть], а покидая дачу 16 августа Александр Исаевич прощался с ней «навсегда»[1023] 1023
Солженицын А.И. Бодался телёнок с дубом // Новый мир. 1991. № 12. С. 37.
[Закрыть].
Получается, что в то самое время, когда КГБ выходил на след Е.Д. Воронянской, арестовывал и допрашивал её, а затем делал вид, что ищет «Архипелаг», ничего не знавший об этом А.И. Солженицын уже сворачивал свои дела, готовился к отъезду за границу и уже ждал момента, чтобы дать команду о публикации за границей своей книги.
Что это? Опять совпадение?
Ответ на этот вопрос даёт изданный в 2007 г. библиографический указатель, посвящённый А.И. Солженицыну. В нём приведён полный перечень публикаций «Архипелага» на русском языке. Открывается он следующим изданием: «15. Архипелаг ГУЛАГ: Опыт худож. исслед., 1918–1956. Т. 1–2. – М.: Изд-во полит. лит. 1972. – 607 с.: ил., портр. – Перед загл.: Пролетарии всех стран соединяйтесь! – На обороте тит. л.: Печ. по постановлению ЦК КПСС. Ред. – учен, секретарь Ин-та марксизма-ленинизма при ЦК КПСС М.В. Искров»[1024] 1024
Александр Исаевич Солженицын. Материалы к биобиблиографии. СПб., 2007. С. 24. М.В. Искров работал ученым секретарем ИМЛ с 1957 по 1975 г. (РГАСПИ – Островскому А.В. № 1455. 9 июня 2014 г. // Архив автора)
[Закрыть].
Поскольку указатель был издан Российской национальной библиотекой, но ни в РНБ, ни РГБ обнаружить такое издание «Архипелага» не удалось, я обратился к издателям с вопросом: на основании чего оно было включено в указатель[1025] 1025
Островский А.В. – Лельковой Н.К. 18 мая // Там же.
[Закрыть]. Мне ответили, что соответствующие сведения на этот счёт были получены из Фонда А.И. Солженицына от Надежды Григорьевны Левитской[1026] 1026
Азиатцев Д.Б. – Островскому А.В. 26 мая 2014 // Там же.
[Закрыть], фигурирующей в воспоминаниях писателя в числе так называемых «невидимок»[1027] 1027
Солженицын А.И. Бодался телёнок с дубом. М., 1996. С. 455–457.
[Закрыть]. На мою просьбу дать мне её координаты в названном фонде мне заявили, что свяжутся с Надеждой Григорьевной сами и в ближайшее время дадут мне ответ на интересующий меня вопрос, при этом было сказано, что 1972 г. – это опечатка[1028] 1028
Запись разговора по телефону с секретарем Фонда А.И. Солженицына. 28 мая 2014 // Архив автора.
[Закрыть]. Не получив обещанного ответа, через некоторое время я позвонил ещё раз, и мне было заявлено, что отвечать на мой запрос фонд не будет, так как упомянутый выше указатель не издавал[1029] 1029
Запись разговора по телефону с секретарем Фонда А.И. Солженицына. 4 июня 2014 // Там же.
[Закрыть]. Подобный ответ означает только одно – издание «Архипелага» 1972 г. – это не опечатка.
Но тогда получается, что к 1972 г. текст «Архипелага» уже был на руках у КГБ и в 1972–1973 гг. он лишь имитировал поиски и обнаружение этого произведения, чтобы дать А.И. Солженицыну повод для немедленной публикации книги за границей.
Среди тех материалов, которые были использованы А.И. Солженицыным при написании «Архипелага», особого внимания заслуживают архивные источники. Их немного, и почти все они извлечены из фондов бывшего Центрального Государственного архива Октябрьской революции и социалистического строительства СССР (ныне Государственный архив Российской Федерации), о чём свидетельствуют фигурирующие в книге архивные шифры. До недавнего времени эти материалы были засекречены. Факт, который отмечается и в «Архипелаге»[1030] 1030
Солженицын А.И. Малое собрание сочинений. Т. 6. М., 1991. С. 13, 16–17.
[Закрыть].
На основании собственного опыта могу сказать, что тогда для работы с подобными документами требовался специальный допуск (на архивном жаргоне – форма). В зависимости от степени секретности он имел разные номера. Так, для работы с дореволюционными документами можно было обойтись формой № 4. Для работы с советскими документами требовалась как минимум форма № 3. Использованные А.И. Солженицыным материалы вряд ли можно было получить без формы № 2 или № 1. В тех учреждениях, в которых велись засекреченные исследования, допуск давался первым отделом, в остальных – отделом кадров. В любом случае его можно было получить только с разрешения КГБ.
Чем выше была секретность, тем сложнее было получить допуск, тем строже контролировалась работа исследователя. Все делавшиеся в спецхране выписки из документов просматривались работниками архива, которые имели право по своему смотрению полностью или же частично изымать сделанные исследователем записи, что делалось с помощью ножниц или чёрной туши. Причём категорически запрещалось фиксировать в выписках из документов архивные шифры. К тому же сама рабочая тетрадь с выписками на руки исследователю не выдавалась и пересылалась по месту его работы соответственно в первый отдел или в отдел кадров.
Как же спецхрановские архивные материалы оказались в распоряжении А.И. Солженицына? Предположим, что он работал в ЦГАОР. Но тогда нужно признать, что к этим материалам он был допущен с разрешения КГБ. Более того, тот факт, что ему удалось сделать выписки из документов с указанием архивных шифров, следует рассматривать как свидетельство того, что для него в архиве были созданы особые условия. В противном случае необходимо констатировать, что выписки из архивных материалов специального хранения он получил из чужих рук. Но если бы это было сделано кем-то из исследователей или архивных работников на свой страх и риск, то его личность была бы установлена сразу после выхода в свет «Архипелага», а за этим обязательно последовали бы санкции. Однако, насколько известно, никто из исследователей и сотрудников ЦГАОР в связи с этим не пострадал. Не нашёл отражения данный факт и в «Пятом дополнении» к «Телёнку» – «Невидимки». Более того, этот «доброжелатель» там даже не упомянут.
И в том случае если А.И. Солженицын сам работал в спецхране, и в том случае, если спецхрановские материалы были получены им из чужих рук, оказывается, что КГБ не только был в курсе работы писателя над «Архипелагом», но и содействовал ей.
Имел А.И. Солженицын доступ и к другим закрытым материалам.
В «Телёнке» он рассказывает, что «свои люди» были у него и «в спецхране Ленинки»[1031] 1031
Солженицын А.И. Бодался телёнок с дубом // Новый мир. 1991. № 8. С. 36.
[Закрыть]. Я не буду демонизировать работников спецхрана (по своему опыту могу сказать, что там были разные люди), но все они не только проходили проверку КГБ, но и находились в двойном подчинении. Поэтому их либерализм имел чётко очерченные границы. В своё время в той же Ленинке мне, уже кандидату наук, члену КПСС, было отказано в выдаче книги Л.Д. Троцкого «Моя жизнь», несмотря на то, что все необходимые для этого формальности мною были соблюдены.
А.И. Солженицын вспоминал, что его поклонники работали и «каком-то библиотечном партийном фонде, да где? На площади Дзержинского, прямо против Большой Лубянки! И что за фонд! Из каких-то полузапретных, но всё ещё не уничтоженных книг, так что была у них возможность списывать якобы уничтоженные, а на самом деле не уничтожать, – мне, например, давать… И один раз настояли они – посетить их прямо там, в фонде, походить вдоль полок»[1032] 1032
Там же. С. 39.
[Закрыть].
Причём даже после 1965 г., когда на руках уже были и «Пир победителей» и другие его антисоветские вещи. Когда в ЦК КПСС уже было известно, что он пишет «Архипелаг».
Отмечая факт слежки КГБ за ним и близкими к нему лицами, А.И. Солженицын привёл в журнальном издании «Телёнка» (1991 г.) следующий факт: «В марте 1972 г. как-то раз доброхоты в одном учреждении, где прохожий гебист положил портфель и отлучился в другую комнату, с отчаянной смелостью заглянули в портфель, успели перекопировать и передать мне:
«I отдел 5 Управл. КГБ при СМ СССР – Широнину; Ленинград, УКГБ – Носыреву. 6 марта вечерним поездом из Москвы в гор. Ленинград в сопровождении "НН" выезжает жена «Паука» – Решетовская Наталья Алексеевна. Просим Вас дать указание продолжить мероприятие “НН” в отношении Решетовской, выявлять посещаемые адреса. В Ленинграде Решетовская ориентировочно пробудет до 19 марта. Зам. начальника Управления КГБ ген-майор Никишкин»[1033] 1033
Солженицын А.И. Бодался телёнок с дубом // Новый мир. 1991. № 8. С. 25.
[Закрыть].
Названными им «доброхотами» были, если верить ему, «двое парней в Радиокомитете на Новокузнецкой»[1034] 1034
Там же. № 12. С. 40.
[Закрыть].
Как же приведённый документ мог оказаться в портфеле «прохожего гебиста» в Москве на Новокузнецкой? Ведь он был направлен в Управление КГБ по Ленинграду и Ленинградской области. Конечно, в Москве в 5-м Управлении КГБ должен был отложиться отпуск этого документа (его копия). Но подобное письмо, имевшее оперативный характер и относившееся к числу совершенно секретных, никто не имел права положить в портфель и вынести из здания ни на Лубянке, ни на Литейном. Да кому и зачем его нужно было таскать в портфеле?
Можно было бы допустить, что по наивности А.И. Солженицын стал жертвой чьей-то мистификации. Однако обращает на себя внимание, что в опубликованном документе совершенно точно названы фамилия начальника Управления КГБ по Ленинграду и Ленинградской области Д.П. Носырева, а также работника 5-го Управления КГБ B.C. Широнина и допущена неточность лишь в передаче фамилии заместителя начальника этого управления, которого звали не Никишкин, a B.C. Никашкин. Я не знаю, как с этим обстоит сейчас, но в былые времена эти фамилии в телефонных справочниках не печатали. Поэтому они были известны только лицам, работавшим в КГБ или же близким к этому учреждению.
Но самое главное в другом: в документе приведена оперативная кличка, под которой А.И. Солженицын действительно проходил по наружному наблюдению и которая в те времена принадлежала в стенах КГБ к числу совершенно секретных, – «Паук»[1035] 1035
Васильев П. «Аббат» выходит на связь (беседа с Г. Якуниным) // Аргументы и факты. 1992. № 1. С. 5. Бакатин В.В. Избавление от КГБ. М., 1992. С. 160–161.
[Закрыть]. Это значит, что даже если рассматриваемый документ представляет собою мистификацию, всё равно к ней были причастны органы госбезопасности.
Но зачем и кому нужна была такая мистификация?
Была ли А.И. Солженицыным опубликована копия подлинного документа или его подделка, ещё предстоит выяснить. Предстоит выяснить и то, с какой целью она была ему передана. Однако в данном случае более важным является другое – отсутствие в опубликованном тексте фамилии упоминаемого в нём агента наружного наблюдения, вместо которой значится «НН» и обозначенное подобным же образом название проводимого «в отношении Решетовской» «мероприятия»[1036] 1036
Показательно, что А.И. Солженицын сохранил подобное обозначение даже в третьем издании своих воспоминаний: Солженицын А.И. Бодался телёнок с дубом. М., 1996. С. 297.
[Закрыть]'. Этого не могло быть ни в оригинале, ни в копии документа. Не могло этого быть и в том случае, если бы он была подделан.
Но тогда следует признать, что фамилия агента наружного и название операции были исключены при публикации самим Александром Исаевичем.
Получается, что «Паук» даже в 1991 г. в далёком Вермонте, предавая этот документ огласке, соблюдал интересы ведомства!!!
Невероятно, но факт.
Оказывается, и ведомство блюло интересы своего непримиримого противника. 3 июля 1990 г., когда А.И. Солженицыну ещё не было возвращено гражданство, КГБ уничтожил «путём сожжения» все 105 дел «оперативной подборки на “Паука”», а затем через С.П. Залыгина ему были переданы материалы, «относящиеся к его первому аресту в 1945 г. и его реабилитации в 50-е годы»[1037] 1037
Бакатин В. Избавление от КГБ. С. 160–161.
[Закрыть].
Итак, мы рассмотрели несколько эпизодов биографии А.И. Солженицына, которые свидетельствуют не о противоборстве, а о сотрудничестве между ним и КГБ[1038] 1038
По свидетельству М.Н. Полторанина, когда был ликвидирован Экибастузский лагерь, один из его бараков был сохранен. Это был барак, в котором жил А.И. Солженицын (Запись беседы с М.Н. Полтораниным. Москва. 2 октября 2012 г. // Архив автора).
[Закрыть]'.
В связи с этим особого внимания заслуживает письмо А.И. Солженицына, которое он направил из ссылки Н.А. Решетовской 12 сентября 1953 г. (обращаю внимание на дату): «Знаешь ли ты, моя девочка, что твой выход замуж есть пока единственная неудача в моей жизни»[1039] 1039
Решетовская Н.А. В круге втором. С. 168.
[Закрыть].
А как же арест? А восемь лет неволи? Неужели все это было для А.И. Солженицына мелочью по сравнению с верностью жены? Обращаемся к тому же письму и читаем далее: «Если я не испорчу своей жизни её концом, то я жизнью прожитой удовлетворён. Кульминация уже, вероятно, позади»[1040] 1040
Там же. С. 171.
[Закрыть].
Вдумайтесь в приведённые слова. Это писал человек, которому шёл 35-й год. Человек, с отличием закончивший университет, успешно прошедший войну и оказавшийся за колючей проволокой, пишет: «Я жизнью прожитой удовлетворён». И это после восьми лет заключения. Невероятно!
Удивляет и то, что он, оказавшийся на краю земли, в заброшенном казахском посёлке, считал, что «кульминация уже, вероятно, позади». Это значит, что осенью 1953 г. находящийся в бессрочной ссылке А.И. Солженицын и, казалось бы, не имевший никаких оснований для надежд на перемену в своей судьбе, готовился к какой-то развязке.
Но ещё более поражают следующие слова из того же письма:«Счастливее жизнь могла, конечно, сложиться, но лучше – вряд ли»[1041] 1041
Там же.
[Закрыть].
Так мог писать только человек, для которого пребывание в заключении было не наказанием, не личной трагедией, а одним из видов деятельности, которой он не только был удовлетворён, но и считал своей жизненной удачей.
В 2004 г., т. е. ещё при жизни писателя, в своей книге «Солженицын: прощание с мифом» я счёл возможным сделать следующее заключение: «Всё это вместе взятое даёт право на существование версии о возможных связях А.И. Солженицына с советскими спецслужбами и ставит его перед необходимостью дать объяснения по тем фактам, которые бросают на него тень подозрения.
Более того, на мой взгляд, лица, в той или иной степени оказавшиеся причастными к созданию существующего мифа о А.И. Солженицыне, активно сотрудничавшие с ним, способствовавшие получению им Нобелевской премии, связанные с Российским общественным фондом, ИМКА-пресс и т. д., тоже обязаны или отвести все подозрения от своего кумира (в противном случае они в разной степени ложатся и на них), или же, признав их обоснованность, снять подобные же подозрения с себя.
Если А.И. Солженицын предпочтёт сохранить молчание или отделаться общими словами, как он поступил в отношении публикаций Ф. Арнау и Т. Ржезача, высказанное предположение о его возможных связях с советскими спецслужбами можно будет считать доказанным.
Если вместо гласного разбирательства по мне будет открыт огонь, то для любого думающего человека такое развитие событий тоже будет означать только одно – предложенный в данной книге подход к разгадке мифа о А.И. Солженицыне ведёт к истине»[1042] 1042
Островский А.В. Солженицын: прощание с мифом. С. 525.
[Закрыть].
Поскольку ни сам А.И. Солженицын, ни его ближайшие соратники, ни его поклонники не отреагировали на мое обращение, в 2007 г. я счёл возможным публично бросить А.И. Солженицыну обвинение в том, что он является «литературным Азефом»[1043] 1043
Загадки вождей XX века // Новый Петербург. 21 июня 2007.
[Закрыть].
И этот шаг тоже был оставлен без возражений.
Исходя из всего сказанного, можно утверждать, что первый арест А.И. Солженицына являлся фиктивным и имел своей целью создание ему соответствующей «легенды», под прикрытием которой он должен был жить и действовать в последующем.
Чисто теоретически могло быть несколько вариантов его использования: а) в тюрьмах и лагерях для получения необходимых сведений от осуждённых лиц, представляющих для государства особое значение, б) на «шарашках» и других секретных объектах, связанных с оборонной промышленностью, в) на воле среди лиц, настроенных антисоветски, побывавших в заключении или же имеющих выходы на иностранцев, наконец, г) для работы за границей.
Пусть не покажется это нескромным, но поскольку почти все средства массовой информации подвергли мою книгу о А.И. Солженицыне своеобразному остракизму как не заслуживающую внимания, приведу несколько иных оценок.
Литератор Семен Ефимович Резник: «Автор не имел доступа к личному архиву Александра Исаевича, не мог задавать вопросы ему и его близким. Зато он тщательно проштудировал всё написанное Солженицыным, нашёл множество мелких и крупных противоречий в том, что он писал о себе и своей работе. Ещё больше несоответствий обнаружено им при сопоставлении мемуарных текстов Солженицына со свидетельствами других участников событий, с опубликованными документами. Все несоответствия им тщательно проанализированы. На каждую цитату, факт, документ даётся точная ссылка (чем, заметим в скобках, Сараскина себя не утруждает). Из 730 страниц книги ссылки на источники занимают 150 страниц. Автор потратил на эту работу 12 лет (1991–2003). Скрупулёзность работы А. Островского поражает. Написанная сухо и академично, его книга осталась почти не замеченной, но ей суждена долгая жизнь»[1044] 1044
Резник С. Сквозь чад и фимиам // Заметки по еврейской истории. 2008. № 12(103)
http://berkovich-zametki.com/2008/Zametki/Nomer12/SReznik1.php
[Закрыть]'.
Единственная рецензия на мою книгу была опубликована в газете «Республика Татарстан». Её название «Крушение последнего мифа» говорит само за себя[1045] 1045
Куницын Б. Крушение последнего мифа // Республика Татарстан. Казань. 2005. № 41–42 (25377). 3 марта (пятница).
[Закрыть].
Вскоре после того, как книга вышла в свет, из Мюнхена мне позвонил Кирилл Викторович Хенкин, который представился не как эмигрант, не как бывший сотрудник радио «Свобода», а как «ученик Абеля». Поздравив меня с выходом книги, он сказал, что давно подозревал А.И. Солженицына в связях с КГБ и что мне, по его мнению, удалось доказать это[1046] 1046
Запись беседы с Кириллом Хенкиным. По телефону. Мюнхен – С.-Петербург. 2004 г. // Архив автора.
[Закрыть].
А вот мнение питерского адвоката Владимира Генриховича Захарова:
«После четверти века в уголовной юстиции я кое-что смыслю в доказательствах, слышу малейшую фальшь и никому заранее не верю. Но доктор исторических наук Александр Владимирович Островский (в случае с этим учёным, впрочем, не степень делает ему честь, но он делает честь степени, которая сама по себе ничего не значит) заставил меня поверить. Его умение собирать, оценивать и выстраивать доказательства выше всяких похвал»[1047] 1047
Захаров В.Г. Дон Кихот как предчувствие. СПб., 2010. С. 346.
[Закрыть].
