Текст книги "De Secreto / О Секрете"
Автор книги: Александр Островский
Соавторы: Дмитрий Перетолчин,Юрий Емельянов,Андрей Фурсов,Константин Черемных,Кирилл Фурсов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 68 страниц)
De Secreto / О Секрете кн. III
Сборник научных трудов (сост. А. И. Фурсов)
Предисловие
Перед читателем новый, третий, сборник из «чёрной» серии – «De Secreto / О Секрете». Как и предыдущие – «De Conspiratione / О Заговоре» (М., 2013) и «De Aenigmate / О Тайне» (М., 2015) – он посвящён тенденциям, событиям и механизмам реальной власти. Реальная власть – тайная власть, т. е. то, чем профессорско-профанная наука не занимается в принципе. В сборнике – семь работ. Они следуют в хронологическом порядке, стартуя Большой Игрой XIX в. и заканчиваясь чернобыльской катастрофой – тоже элементом Большой Игры против исторической России как бы она ни называлась.
Работа К.А. Фурсова «Большая Игра: взгляд из Британии» посвящена истории противостояния Российской и Британской империй в Центральной Азии в XIX – начале XX в. В «нулевые» годы XX в. в эту борьбу попытались вклиниться Второй рейх и США. К.А. Фурсов представил британский взгляд на Большую Игру, дав обзор шести книг весьма интересного автора – Питера Хопкирка (1930–2014), которые высоко оценивались разными людьми, как учёными, так и профессиональными разведчиками (например, генерал-лейтенантом КГБ Л.В. Шебаршиным).
Необходимо сказать несколько слов о самом Хопкирке – человеке интересной и насыщенной судьбы. Не будучи кабинетным учёным, он объехал те страны и регионы, о которых пишет в своей саге о Большой Игре: Центральную Азию и Кавказ, Китай и Пакистан, Индию, Иран, Турцию. До того как заняться исследовательской работой, Хопкирк поработал репортёром на британском «International News Television», нью-йоркским корреспондентом «Daily Telegraph» и почти 20 лет в «The Times» (5 лет в качестве главного репортёра, 15 лет в качестве специалиста-аналитика по Среднему и Дальнему Востоку). А ещё раньше, в 1950-е гг., он был редактором западноафриканского журнала «Drum».
Многие герои книг Хопкирка прожили жизнь, полную приключений. Но и автор этих книг повидал в жизни немало. В свой дожурналистский период он служил младшим чином в батальоне Королевских африканских стрелков – там же, где уланский капрал Иди Амин, будущий диктатор Уганды; Хопкирка арестовывали и бросали в тюрьму спецслужбы на Кубе и Среднем Востоке; однажды его похитили арабские террористы. Иными словами, о Большой Игре написал человек, чья жизнь сама похожа на полную приключений игру. В 1999 г. Королевским азиатским обществом Великобритании и Ирландии Хопкирк был награждён Мемориальной медалью сэра Перси Сайкса за труды и путешествия.
Из шести книг П. Хопкирка только одна («Большая Игра: О разведке в высокогорной Азии») переведена на русский язык; теперь читатель может ознакомиться с содержанием всей «батареи» полностью.
Работа Д.Ю. Перетолчина «New Farben Order. История синтеза нового мирового порядка» посвящена немецкому концерну ИГ Фарбен Индустри. У нас больше известны англо-американские корпорации – главным образом те, что принадлежат Ротшильдам и Рокфеллерам; впрочем, постепенно начали писать и о не менее интересном, например, о «Vanguard», о Ларри Финке. Значительно меньше работ на Западе и тем более в России о немецком гиганте «ИГ Фарбен». А ведь он сыграл огромную роль не только в немецкой, но и в европейской и мировой истории как минимум первой половины XX в. Во-первых, «ИГ Фарбен» во многом стал организационной моделью корпоративных структур во всём мире. Во-вторых, он внёс весомый вклад в приход Гитлера к власти, в возникновение Третьего рейха. В-третьих, схемы «ИГ Фарбен» во многом определили развитие концепции Нового Мирового Порядка.
Исследование историка Ю.В. Емельянова «Тайны берлинского Первомая 1945 года» посвящено главным образом секретам закулисной борьбы нацистской верхушки в последние месяцы, недели и дни существования Третьего рейха. Картина, которую рисует Ю.В. Емельянов, существенно отличается от принятой.
Завершает немецкий «триптих» сборника статья А.И. Фурсова «Серые волки и коричневые рейхи». По сути это обзор нескольких работ, посвящённых, во-первых, Четвёртому рейху – структуре, которую с 1943 г. начал создавать Мартин Борман, в 1945 г. к нему присоединились Мюллер («Гестапо-Мюллер») и Каммлер; во-вторых, версии о бегстве Гитлера из Берлина и его жизни в послевоенном мире. Изложение конкретного материала предварено рассуждениями автора о том, что Т. Кун назвал «нормальной наукой» (А.И. Фурсов называет это профессорско-профанной наукой), с одной стороны, и об аналитике как особой области когнитивной деятельности, с другой.
Великолепную работу специально для данного сборника подготовил замечательный, первоклассный российский историк А.В. Островский. Это – одна из последних его работ: Александр Владимирович безвременно скончался в феврале 2015 г. Исследования А.В. Островского отличаются широтой интересов (тематика, хронологический охват) и глубиной анализа. С одной стороны, он автор дотошных исследований о зерновом хозяйстве, скотоводстве деревни России XIX в., о русском самодержавии и революции; с другой – блестящих аналитических работ, посвящённых Сталину, Горбачёву, событиям 1993 г.
В 2004 г. четырёхтысячным тиражом вышла блестящая работа (более 700 страниц текста) А.В. Островского «Солженицын. Прощание с мифом». По сути это историческое расследование, выявившее многие секреты, неприятные как для самого Солженицына, так и для КГБ. Книга подозрительно быстро исчезла – значительно быстрее, чем раскупается даже бестселлер.
Девять лет спустя я попросил Александра Владимировича сделать сокращённую версию большой книги, сосредоточившись на политике (в издании 2004 г. – значительный литературный сегмент), на тайных играх спецслужб. Автор добавил тему разрушения СССР и роли в этом КГБ. Результат – публикуемая в сборнике работа «Солженицын, КГБ, крушение СССР».
Исследование политического аналитика К.А. Черемных (психолога и психиатра по профессии) называется «Психопатологические шифры эпохи. Опыт расплетения узлов идеологии, клиники и конъюнктуры». Я затрудняюсь определить жанр данной работы, по сути – книги. Это и историко-научное исследование, и политический детектив, и конспирологический трактат, и аналитическая история. В ней автор развязывает завязанные в один узел секреты Фрейда, нацистов, КПСС.
Завершает сборник большая статья физика Н.В. Кравчука «О загадках 1986 года». Одна из главных загадок, если не главная – Чернобыльская катастрофа, зловещий предвестник разрушения СССР силами внутренних интересантов и их западных союзников. Автор восстанавливает картину аварии, а заканчивает работу разделом с интригующим названием «Заметки о ещё одной катастрофе 1986 года (и о “запланированных диверсиях”)». Речь, в частности, идёт о столкновении сухогруза «Пётр Васев» с круизным лайнером «Адмирал Нахимов».
Материалы сборника показывают: всё тайное когда-то становится явным. Или почти всё. Нужно работать над тем, чтобы в тайно-явном явного становилось всё больше, а секретов оставалось всё меньше. Именно этим и занимается группа авторов сборника – «бригада следователей по особо важным историческим делам».
А.И. Фурсов
Фурсов К. А
БОЛЬШАЯ ИГРА: ВЗГЛЯД ИЗ БРИТАНИИ
Обзор работ Питера Хопкирка
Фурсов Кирилл Андреевич – кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института стран Азии и Африки МГУ имени М.В. Ломоносова
В настоящее время Центральная Азия[1] 1
С географическим понятием «Центральная Азия» связана терминологическая путаница, и переводить английское Central Asia на русский лучше разными терминами. В советской географии под Центральной Азией понимали только зарубежные азиатские территории – Монголию, Синьцзян, Тибет, а пять ССР к востоку от Каспия обозначали устойчивым словосочетанием «Казахстан и Средняя Азия» (Средней Азией регион называли в России ещё с XIX в.). В западной географии как «Центральная Азия» значились и значатся вторые (ныне – независимые государства), а первые носят название «Внутренняя Азия» (Inner Asia). Целесообразно наиболее широкое определение Центральной Азии, принятое ЮНЕСКО, – оно включает пять постсоветских республик, российскую Южную Сибирь, Монголию, автономные округа КНР Синьцзян-Уйгурский, Тибет, Нинся-Хуэйский и Внутреннюю Монголию, провинции КНР Цинхай и Ганьсу, а также Кашмир, Афганистан и Хорасан. Поэтому когда Хопкирк пишет только о территории современных Узбекистана. Кыргызстана, Туркменистана и Таджикистана, Central Asia в данном обзоре переводится как «Средняя Азия»: если смысл шире и включает Афганистан, Синьцзян или Тибет – «Центральная Азия». – К.Ф.
Nota Bene: Примечания, где есть дополнительные комментарии помимо самой ссылки на источник, помечены апострофом '. (прим. верст. fb2)
[Закрыть]' является ареной интенсивного геополитического и экономического противостояния различных сил – мировых и региональных держав, транснациональных корпораций, спецслужб, преступных группировок. За этим противостоянием прочно устоялось наименование «новая Большая Игра» по аналогии с Большой Игрой (Great Game) – под таким названием вошла в историю борьба за этот регион Российской и Британской империй XIX – начала XX в. После Октябрьской революции в России эта борьба возобновилась и продолжалась до начала Второй мировой войны, когда, как и в первый раз, участники свернули её перед лицом того же общего врага.
Предлагаемое в настоящем обзоре краткое содержание работ крупнейшего западного специалиста XX в. по Большой Игре, британского исследователя Питера Хопкирка (1930–2014) хронологически охватывает всю «имперскую» фазу этой борьбы (до 1907 г.) и начальный (наиболее драматичный) этап её англо-советской фазы, а географически – по сути всю территорию региона от Каспия до Тибета и от Алтая до Гималаев.
1. Появление у России и Британии интереса к Центральной Азии
Заинтересованность России в регионе возникала по мере продвижения её границ всё дальше на юг и восток (начало перехода в подданство России казахских жузов относится к 1730-м гг.). Что касается британцев, они соприкоснулись с данным регионом, когда к началу XIX в. более или менее консолидировали власть Ост-Индской Компании в Индии.
Неудачное имперское начинание России в Центральной Азии относится к 1716 г., когда Пётр I отправил военную экспедицию под командованием князя Александра Бековича-Черкасского установить контроль над Хивинским ханством. Долгосрочной целью было попытаться переориентировать через Россию поток товаров из Индии в Европу. Четырёхтысячный отряд дошёл в 1717 г. до Хивы, разметав сопротивление, но хан взял хитростью: объяснил, что хивинцы не смогут принять столько людей в столице, поэтому русские должны разделить войско на несколько отрядов. Бекович разделил, хивинцы тут же напали на разрозненные силы и всех перебили.
Пётр больше не возвращался к идее открыть сухопутный путь в Индию. Правда, после его смерти в 1725 г. в Европе стали ходить слухи о его завещании, в котором царь якобы велел своим наследникам выполнить историческое предназначение России – достичь мирового господства, ключом к которому было обладание Индией и Стамбулом. Большинство историков считают, что такого документа в помине не было, но страх перед Петром заставлял многих верить в его существование.
Одним из первых британцев, кто почувствовал угрозу Индии от растущего присутствия России на Ближнем Востоке и Кавказе, был председатель Контрольного совета по делам Ост-Индской Компании Генри Дандас. Правда, тогда эту угрозу затмила другая, связанная с экспедицией генерала Н. Бонапарта в Египет. Он рассматривал её как первый шаг к тому, чтобы отрезать британцев от Индии – источника их могущества и богатства. В мае 1798 г. французский флот с 40 тыс. солдат на борту тайно отплыл из Тулона и Марселя[2] 2
Hopkirk P. The Great Game: On Secret Service in High Asia. L.: John Murray. 1990. P. 23–24.
[Закрыть].
В Лондоне и Калькутте сильно встревожились, поскольку позиции британцев в Индии ещё не были прочными. Впрочем, генерал-губернатор Ост-Индской Компании в Калькутте лорд Уэлсли сомневался в осуществимости похода на Индию, зато воспользовался возможностью сокрушить тех индийских правителей, которые демонстрировали дружбу с Францией. А 1 августа 1798 г. адмирал Г. Нельсон разбил французскую эскадру в Абукирском заливе, отрезав Бонапарта от Франции.
После того как Бонапарт стал первым консулом, царь Павел в 1801 г. решил возродить отвергнутый Екатериной план. Он предложил Бонапарту совместное нападение на Индию России и Франции. Согласно плану, 35 тыс. казаков должны были двигаться через Туркестан, привлекая на свою сторону воинственные туркменские племена обещаниями грабежей, если те помогут выдворить британцев из Индии. Равная по численности французская армия должна была спуститься по Дунаю, пересечь Чёрное море на русских судах и по Дону, Волге и Каспийскому морю прибыть в Астарабад в Северо-Восточном Иране. Тут две армии должны были соединиться и следовать через Иран и Афганистан к Инду. Не встретив поддержки Бонапарта, Павел решил действовать в одиночку[3] 3
По другим данным, разработал и предложил этот план как раз Бонапарт, хотя его истинной целью при этом было лишь натравить Россию на Британию, а французский корпус не отправлять вовсе. В связи с этим прискорбно, что такой эрудированный историк, как Хопкирк, находится в плену исторических мифов и утверждает: «Наполеон почти наверняка понимал, что Павел… быстро теряет рассудок» (Ibid. Р. 29). Павел был властолюбивым самодуром – но не безумцем. – К.Ф.
[Закрыть]'.
24 января 1801 г. царь велел атаману донских казаков собрать в Оренбурге большое войско. Удалось собрать лишь 22 тыс. человек с пушками. Они должны были идти через Хиву и Бухару, причём освободить в русских, попавших там в рабство. Индию предполагалось поставить под контроль Петербурга – вместе с её внешней торговлей.
Плохо подготовленная военная экспедиция выступила на Хиву в разгар зимы. Она продвинулась уже на 400 миль, когда её нагнал гонец, сообщивший, что Павла убили заговорщики, а его преемник Александр приказал вернуть казаков (он не собирался воевать с Британией)[4] 4
Хопкирк отмечает, будто исходным пунктом похода был Оренбург, а дойти войско успело почти до Аральского моря. Он явно спутал описываемый поход атамана В.П. Орлова 1801 г. с походом военного губернатора Оренбурга графа В. А. Перовского 1839-40 гг. (о котором сам же расскажет далее). Орлов выступил из четырёх станиц на Дону и дойти успел лишь до Саратовской губернии (перейдя по льду Волгу). Особенно забавно, что в версии Хопкирка Волга осталась: казаки, мол, пересекли её по пути из Оренбурга к Аралу (Ibid. Р. 29). Автор не дал себе труда взглянуть на карту. – К.Ф.
[Закрыть]'. Вернув войско, Александр спас его от гибели, так как впереди ждали многочисленные трудности с продовольствием, болезни, стычки с враждебными туркменами, не говоря об армиях Хивы и Бухары.
Даже не зная о плане Павла, британцы в Индии всё острее сознавали уязвимость страны для нападения извне[5] 5
Британцы прекрасно знали о плане Павла. Он предусматривал не только сухопутный поход, но и отправку из Петропавловска-Камчатского в Индийский океан трёх фрегатов блокировать британскую торговлю с Китаем (последнее напугало британцев ещё больше идеи сухопутного похода). Не случайно в заговоре против Павла активно участвовал бывший британский посол Ч. Уитворт. – К.Ф.
[Закрыть]'. Ходили слухи о французских агентах в Иране. Другим потенциальным агрессором был соседний Афганистан. Поэтому в 1800 г. в Тегеран прибыла дипломатическая миссия Компании с богатыми дарами, которую возглавлял капитан Джон Малколм. Ему удалось заключить с шахом два договора – политический и торговый. Однако вскоре британская разведка узнала о возрождении плана похода на Индию.
В 1808 г. генерал-губернатор Компании лорд Минто вновь отправил Малколма в Иран, но дальше Бушира персы его не пустили. После этого прибыл эмиссар из Лондона сэр Харфорд Джоунз. Шах узнал о тайной сделке Наполеона с Александром и понял, что французы тоже не помогут ему против русских. Он вновь склонился к Британии, а французскую миссию выслал. Джоунз заключил с шахом новый договор, согласно которому тот обязался не пускать через Иран войска любой державы, идущие на Индию, и не участвовать в предприятиях, вредящих британским интересам. Британия обязалась оказать шаху военную помощь в случае нападения извне, а если это невозможно, поставить ему достаточное количество оружия и советников – если сама находится с агрессором в мире. Данный пункт явно имел в виду Россию: шах не собирался делать одну ошибку дважды. Кроме того британцы обещали шаху ежегодную субсидию в 120 тыс. ф. ст. и военных советников для модернизации армии[6] 6
Hopkirk P. The Great Game… P. 36.
[Закрыть]. Эту миссию вновь возглавил Малколм.
Одновременно британские разведчики были отправлены из Индии в дикие земли Белуджистана и Афганистана. Весной 1810 г. капитан Чарлз Кристи и лейтенант Генри Поттинджер из 5-го бомбейского полка туземной пехоты отправились в эти места под видом мусульман. К счастью для них никто из жителей этого отдалённого региона никогда не видел европейцев. Кристи взял курс на Герат, маскируясь под торговца лошадьми, но вскоре сменил легенду на благочестивого хаджи, возвращающегося из Мекки (так было безопаснее ехать по кишевшей разбойниками территории). Однако новая легенда создавала свои проблемы. Так, в одной деревне местный мулла-шиит вступил с британцем в богословский спор и ему удалось избежать разоблачения, прикинувшись суннитом. Из Герата Кристи проследовал в Восточный Иран, где мог чувствовать себя в безопасности.
Двадцатилетний лейтенант Поттинджер между тем проделал 900-мильное путешествие южнее, через Белуджистан. Он выбрал маршрут, по которому в следующие сто лет не рискнул проехать ни один европеец. Путь занял три месяца и лежал через две опасные пустыни. Поттинджер вёл подробный дневник, отмечая наличие колодцев, рек, характер растительности, осадков и климата, лучшие оборонительные позиции, союзы между местными ханами. Он составил первую военную карту западных подступов к Индии. Для этого лейтенант пользовался компасом, и однажды его спутники-белуджи заметили это. Он находчиво объяснил, что это прибор, указывающий ему направление на Мекку, чтобы знать, в какую сторону молиться.
Если ответственным за превращение России в пугало можно назвать одного конкретного человека, то это британский генерал сэр Роберт Уилсон. Во время вторжения Наполеона он был официальным британским наблюдателем при русской армии. По возвращении в Лондон Уилсон начал единоличную кампанию против русских, твердя о жестокости русского солдата и некомпетентности генералов. В 1817 г. генерал опубликовал книгу «Описание военной и политической мощи России». Автор утверждал, что русские, воодушевлённые своей победой над французами, планируют выполнить завещание Петра I и завоевать весь мир. Первой мишенью будет Стамбул, затем придёт черёд Индии. Уилсон снабдил книгу картой, на которой прошлые границы России были показаны зелёным цветом, а нынешние – красным, чтобы продемонстрировать скорость расширения империи и исходящую от неё угрозу.
После унизительного для Ирана Гулистанского мирного договора с Россией 1813 г. некоторые члены военной миссии Малколма в Иране уже беспокоились относительно растущей мощи России на Востоке. Одним из них был капитан индийской армии Джон Макдоналд Киннейр, который собрал воедино данные географической разведки, собранные Кристи, Поттинджером и другими разведчиками. Его книга «Географический мемуар Персидской империи» (1813 г.) много лет оставалась главным источником сведений в этой области. Киннейр немало поездил по региону сам и в приложении ко второй работе, посвящённой его собственным путешествиям на Востоке, изложил свои взгляды на потенциальную русскую угрозу британским интересам в Азии. Если Кристи и Поттинджер были первыми игроками Большой Игры, а Уилсон – её первым полемистом, то Киннейра можно назвать её первым серьёзным аналитиком.
Киннейр указал, что морской агрессор Британской Индии больше не страшен, а вот с суши она уязвима. Захватчик мог воспользоваться двумя путями – непосредственно на восток через Ближний Восток или на юго-восток через Среднюю Азию (первый путь избрал бы захватчик из Европы, второй – Россия). Киннейр подробно разобрал географические, политические, логистические и прочие препятствия на пути возможной армии вторжения.
Первым русским участником Большой Игры стал 24-летний капитан Николай Муравьёв, которого в 1819 г. наместник на Кавказе генерал Ермолов отправил из Тифлиса в Хиву. Его целью было выяснить судьбу большого количества русских рабов. Казахи близ Оренбурга захватывали солдат и поселенцев, туркмены на побережье Каспийского моря захватывали рыбаков и их семьи; пленных продавали в рабство на рынки Средней Азии. Правда, Ермолов предупредил Муравьёва, что в случае его заточения или казни хивинцами русское правительство от него откажется, так как вызволить его будет невозможно, а царь не может позволить себе потерять лицо перед среднеазиатским князьком.
По прибытии к Хиве Муравьёва отвезли в небольшую крепость и велели ждать приёма у хана. Хан был не в восторге от приезда посланца могущественной державы и проклинал его туркменских спутников за то, что те не ограбили и не убили его далеко в пустыне, чтобы хану не пришлось иметь с ним дела. Если бы была возможность разделаться с Муравьёвым так, чтобы русские наверняка не узнали, кто виноват, хан не колебался бы – но вероятность того, что русские узнают, существовала. Поэтому спустя семь недель хан всё же дал Муравьёву аудиенцию и даже отправил с ним в обратный путь к Ермолову в Дербент своих посланцев.
Вернувшись на Кавказ, Муравьёв написал подробный отчёт о поездке, упомянув численность ханской армии, описав лучшие маршруты для вторжения, хозяйство, систему управления и методы казни. Капитан высказался за скорейшее завоевание Хивы, так как это освободило бы русских рабов и положило бы конец ханской тирании. К тому же, по его мысли, это позволило России покончить с монополией Британии на торговлю с Индией: всю азиатскую торговлю предполагалось переориентировать к Каспию по Волге в Россию, так как это был бы более короткий и дешёвый путь, чем вокруг мыса Доброй Надежды. Побочным результатом мыслился конец британской власти в Индии.
Грандиозному плану Муравьёва ходу не дали. Ермолов уже становился опальным, а у Александра было немало внутренних проблем. Тем не менее, собранные Муравьёвым сведения послужили России предлогом для последующей экспансии в Средней Азии.
Одним из тех, кто понимал это, был заведующий конными заводами Ост-Индской компании Уильям Муркрофт, который провёл несколько лет в поездках по крайнему северу Индии. Он предостерегал своё начальство в Калькутте, что русские намерены захватить весь Туркестан и Афганистан, поэтому надо вести себя активнее.
И в Британии и в Индии русофобы ещё находились в меньшинстве и не пользовались поддержкой властей. Однако в 1820 г. Муркрофт настоял на поездке в Бухару, где рассчитывал найти легендарных туркменских скакунов, а также открыть рынки Средней Азии для британских товаров, опередив русских. Достигнув Бухары, он неприятно удивился, обнаружив на рынках много русских товаров, а коней не нашёл. На обратном пути через Афганистан Муркрофт в 1825 г. умер. Географы оценили его вклад в изучение региона, а многие считают его основоположником изучения Гималаев.
Между тем шах Ирана вынашивал планы вернуть утраченные в пользу России территории, и в 1826-28 гг. произошла очередная русско-иранская война. Однако она была для Ирана неудачной и завершилась Туркманчайским договором. Несмотря на убийство посланника А.С. Грибоедова, Иран фактически стал протекторатом своего северного соседа, который получил право учреждать консульства по всей стране и купцы которого пользовались особыми привилегиями[7] 7
Хопкирк преувеличивает степень влияния России в Иране в первой половине XIX в. – К.Ф.
[Закрыть]'.
