355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Александр Островский » De Secreto / О Секрете » Текст книги (страница 19)
De Secreto / О Секрете
  • Текст добавлен: 16 апреля 2017, 09:30

Текст книги "De Secreto / О Секрете"


Автор книги: Александр Островский


Соавторы: Дмитрий Перетолчин,Юрий Емельянов,Андрей Фурсов,Константин Черемных,Кирилл Фурсов

Жанры:

   

История

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 68 страниц)

Это стало возможным, так как англичане действовали якобы по «волеизъявлению самого населения» Месопотамии, представительство которого в международных делах они обеспечили себе через «референдум», история которого не была предана широкой огласке. Суть его такова: на протяжении зимы 1918–1919 гг. англичане работали с местным населением, высылая выявленных противников протектората за пределы Месопотамии, лишив возможности голосовать часть населения под предлогом его отсталости, а также подкупом и обещаниями высоких постов привлекая на свою сторону влиятельных лиц во главе с Мухаммадом Али.

Полный текст мандата о протекторате до населения не доводили, он появился в лондонской прессе только через десять месяцев и гласил, что Англия в течение трёх лет имеет право держать свои и организовывать туземные войска «для защиты страны», не допуская отчуждения какой-либо её части. Местному населению гарантировалось свобода вероисповедания и обучения на родном языке. Контроль над внешними сношениями Месопотамии, согласно мандату, также передавался Англии [260], по причине чего она и представляла «молодые демократии» на конференции в Сан-Ремо, решения которой были опротестованы США.

Реагируя на протест, лорд Керзон откровенно сообщил, что американским компаниям на Ближнем Востоке концессий не полагается [103]. Английская монополия на Ближнем Востоке не состоялась благодаря поддержке со стороны «Standard Oil» персидских националистов, не допустивших ратификации соглашения с Британией и предоставивших «Standard Oil» концессии в северных провинциях [101]. Вспыхнули восстания. Чтобы удержаться у власти, Англия держала на Востоке, не считая авиации, армию в 200 000 человек, расходуя на них 32,5 млн. фунтов стерлингов в год. Лорд Асквит при обсуждении сметы в июле 1920 г. указал, что такие расходы совершенно не интересах Англии, но через год Черчилль высказал противоположную точку зрения: «Мы не можем… эвакуировав наши армии, оставить население на произвол судьбы… оставить евреев, чтобы их притесняли арабы, и не можем допустить, чтобы бедуины разграбили Багдад». Действительно, с начала 1920 г. англичане силой 8 воздушных эскадрилий или другими способами расправились с 8,5 тыс. арабов, принимавших участие в восстаниях против английской оккупации. К примеру, город Кербела был принуждён к сдаче, будучи отрезанным от доступа к воде. Беспощадное истребление арабских селений происходило под прикрытием Государственного совета, состоявшего из лояльных англичанам представителей арабской элиты, где к каждому министру был приставлен английский советник, без согласия которого министр не имел права действовать. «Наведение демократии» происходило под руководством прибывшего 1 октября 1920 г. сэра Перси Кокса, который начал организацию «выборов» короля с того, что в апреле 1921 г. выслал из страны оппозиционного Саида Талиба, выступавшего за республику. Далее отстранение кандидатов происходило один за другим, пока не был избран сын эмира Мекки Фейсал, которого короновали на королевский престол Ирака в августе [103; 260]. Всю его администрацию контролировала «Anglo-Persian Oil Со.» вместе с «Royal Dutch-Shell», перераспределившей в свою пользу 75 % всех концессий, приобретённых в виде версальской добычи [103]. Выбор пал на Фейсала не сразу; поначалу тот дважды безрезультатно просил выполнить обещанное Ллойд-Джорджем и Керзоном на мирной конференции в Париже, натыкаясь на циничные и сухие отказы [260]. Вопрос, видимо, решился после того, как Фейсал в 1919 г. подписал протокол о согласии арабов на создание еврейского государства на всей территории Палестины [262]. Об этом с ним договаривался ещё знаменитый Лоуренс Аравийский в обмен на признание независимости [263].

В 1921 г. «Таймс» прокомментировала происходящее на Ближнем Востоке так: «Мы сомневаемся, сможет ли эмир Фейсал долго удержаться в Багдаде без помощи английских штыков». Это было уместное замечание, потому что после водворения на трон Фейсала восстало мусульманское духовенство – муджтахиды, которых также пришлось выселять из страны [260].

«Нефтяные сверхдоходы приносили выгоду лишь нескольким индивидуумам, которые получали её, не затрачивая особых усилий. Очевидно, безграничная поставка наличных денег обеспечивала нефтяных магнатов возможностью подкупать одних и шантажировать других представителей власти, что вызывало особое беспокойство».

Кумминс Я., Бизант Дж. «Shell шокирует мир. Секреты и спекуляции нефтяного гиганта»

Надо заметить, что основу британской политики составляли не только штыки, но и «ослы, груженные золотом». На содержании Англии с июня 1916 г. находился Хусейн ибн Али, король провозгласившего независимость Хиджаза. Фактическим управлением Кувейта занимался английский советник, выдававший содержание султану Ахмаду ибн Джабар ас-Сабаху. При дворе султана Омана с 1921 г. для этих Функций находился майор Т.П. Рэ. 180 тыс. фунтов стерлингов и английский военный аэродром получила «независимая» Трансиордания. Палестиной с июля 1920 г. управлял сэр Герберт Сэмюэл [260], сын главы финансовой структуры «Samuel and Montegu» и родственник Ротшильдов [261].

Будущего султана Омана Саида бин Тэймура британцы начали «опекать» ещё с учёбы в индийском колледже. В 1924 г. стартовала британская нефтеразведка, в 1932 г. англичане «выбросили за борт» отца Саида и молодой султан в возрасте 22 лет стал правителем Маската.

В 1937 г. «Iraq Petroleum Со.» (IPC) подписала соглашение о проведении геолого-разведочных работ, но первое месторождение Ибри было открыто только в 1948 г. Добычей англичанам всё же пришлось поделиться в 1954 г., когда появилось «Petroleum Development (Oman)» – совместное предприятие «Shell», «Standard of New York», «Mobil», «Compagnie fransaise des petroles» и «British Petroleum», в чьих руках была сосредоточена эксплуатация месторождения.

В этот период формально Оман управлялся министрами, но за единственным исключением все они были британцами, редко появляющимися на своих рабочих местах, где трудились их секретари и помощники, поэтому совершить очередной переворот не составляло труда. В 1970 г. британские должностные лица, используя министра обороны и главу разведывательной службы султана, вывезли Саида бин Тэймура в Лондон и «заточили» в отеле, а его место занял сын, выпускник Королевской военной академии Кабус бин Саид. Переворот официально приветствовали в «Shell», а новый правитель Омана стал активным и долгосрочным заемщиком у иностранных кредиторов. Я. Кумминс и Дж. Бизант в своей работе о «Shell» констатировали: «История султаната – наиболее яркое подтверждение реальной власти, которую обрели нефтяные корпорации: одно лишь подозрение на присутствие нефти может преобразовать страну, сбрасывая с трона её правителя и заменяя его на политически более гибкого сына. Султаны могут править Оманом, сидя в своих великолепных дворцах… но реальная власть, управляющая войной и миром, определяющая повестку дня для правительства и в значительной степени диктующая характер и темпы развития страны, сосредоточена в руках Shell» [274].

Н. Хаггер отмечает, что Саудовская Аравия как осколок Османской империи также «по-прежнему оставалась в руках англичан, которые действовали через короля ибн Сауда… Ибн Сауд передал первую концессию на арабскую нефть британской инвестиционной компании Eastern and General Syndicate еще в 1923 году» [104; 121; 245]. Сэр Перси Кокс с 1914 г. выплачивал королю ибн Сауду содержание в 60 тыс. фунтов в год в обмен на отказ вступать в отношения с кем-либо кроме Англии [260].

Главным советником ибн Сауда был английский агент Джон Филби, он же, по мнению современного исследователя Клаудио Мутти, сделал ваххабизм официальной идеологией Саудовской Аравии. Не менее важным было то, что на ибн Сауда Великобритания возложила защиту стратегически важного для поставок нефти Суэцкого канала и уже в 1928 г. британцы составили соглашение, ограничивающее действия иностранных нефтяных компаний, а «Рокфеллеры обнаружили, что британцы через “Royal Dutch & Shell” блокируют их действия» [104; 121; 245].

Тогда в борьбу за нефтяную монополию подключился частый гость частной резиденции Рокфеллеров «Pocantico Hills» в штате Нью-Йорк министр внутренних дел у Рузвельта Гарольд Икес, впоследствии занявший пост координатора по энергоносителям в Агентстве национальной безопасности. «Получить исключительные права на разработку нефтяных запасов в Саудовской Аравии, закрыв доступ к ним британским конкурентам» – так была сформулирована Рокфеллерами и Икесом задача для «Arabian American Oil Со.» (ARAMCO). США решили выделить многомиллионную помощь Саудовскому королевству, что не осталось не замеченным в Великобритании [128].

«Рокфеллеры… получили контроль над германскими химическими и фармацевтическими компаниями, а в 1926 году смогли объединить их в компанию I. G. Farbenindustrie AG. Черчилль был в ярости. Он блокировал действия Рокфеллеров в Саудовской Аравии. Британия отказалась дать сотрудникам Standard Oil визы и впустить в страну корабли, осуществлявшие необходимые поставки. Британская империя продолжала угрожать турецким, аравийским и иранским нефтепромыслам, контроль над которыми хотели получить Рокфеллеры».

Н. Хаггер «Синдикат»

В Европе в 1926 г. компании «Standard Oil» и «Vacuum Oil Со.», сотрудником которой служил небезызвестный Адольф Эйхман, в обмен на 75-миллионный кредит получили право на продажу российской нефти через «Chase Manhattan Bank». Через год в СССР появился первый нефтеперерабатывающий завод «Standard Oil» [37; 122; 335]. В этом году СССР превысил уровень экспорта 1913 г., чему способствовала работа зарубежного представительства «Naphtha Syndicate», организация сбыта в Германии через «Немецко-российскую нефтяную компанию» («Deutsche-Russische Naphta Kompanie» – «Дерунафт»), в Англии через «Russian Oil Products» (ROP) при содействии компании «Arcos». Успешная ценовая конкуренция с Детердингом кончилась политическим скандалом и полицейскими обысками в офисах «Arcos» с целью обнаружения шпионской деятельности [252].

Возможно, что выйти на международные рынки СССР помогли новые партнёры. Председатель банковского комитета Палаты представителей США Луис МакФадден выступил перед членами Конгресса в 1932 г.: «Откройте книги Военторга, торговой организации советского правительства в Нью-Йорке, Госторга, главного органа торговой организации Советского Союза, и Государственного банка СССР, и вы будете удивлены тому, сколько денег американцев пошло из казны Соединенных Штатов в Россию. Проверьте, какие сделки осуществлялись между Государственным банком СССР и “Standard Oil" Нью-Йорка» [335].

Конфликт с советскими нефтяными представительствами продолжался несколько лет, пока 28 февраля 1929 г. «New York Times» не сообщила: «В четверг Детердинг и британские нефтяные фирмы заключили мир… который… прекращает войну цен между британцами и Советами (РОП) на британском рынке… Главное достижение Советов заключается в том, что в договоре нет пункта о компенсации… Детердингу за национализированную собственность» [252]. В тот же год было заключено Соглашение Акнакарри, послужившее основой нового мирового нефтяного картеля. В этом картеле «Standard Oil» и «Vacuum Oil Со.» наконец получили пакет акций «Turkish Petroleum Со.», теперь ставшей «Iraq Petroleum Со.» (IPC). Как пишет в книге о монопольных корпорациях В. Жарков: «Прекратились «войны цен”между “Сокони” и “Шелл» в Индии, затихла “война” в Мексике. Произошел чёткий раздел сфер влияния между американскими и английскими монополиями»[334]. Нобели же в результате торгов и переуступок из нефтяных активов оставили себе только приобретённую в 1928 г. долю в «Gulf Oil» [116], практически уйдя с мировой арены борьбы за новый энергоноситель. Новый нефтяной картель являл собой хрупкое перемирие, которое можно проиллюстрировать словами лорда Мелчетта, основателя «Imperial Chemical Industries»: «Картель, или объединение, существующее только ограниченное число лет, в действительности есть не что иное, как перемирие в промышленной войне, и люди не собираются передавать оружие и методы ведения войны тем, кто через несколько лет, возможно, снова будут с ними сражаться» [54].

О том, что дело должно было кончиться новой войной, «говорят многие специалисты (прежде всего, западные), занимающиеся глобальной историей и политикой, – главной причиной двух мировых войн было не что иное, как изъятие у Ротшильдов и консолидация Рокфеллерами евразийских нефтяных активов. Именно для этого Германию дважды натравливали на Британию (Гитлера, как и кайзера, Рокфеллеры исправно финансировали всю войну)» – отмечает В. Павленко [228]. Рокфеллеры, а правильнее всё-таки будет упомянуть всё окружение ФРС, не случайно содействовали появлению «IG Farben». На его заводах ещё до начала Первой мировой войны проводились эксперименты по созданию синтетических заменителей каучука и нефти [61], которые становились ключевыми для морской и сухопутной транспортной логистики. Нефть, кроме того, оставалась источником толуола, посредством которого мировой истеблишмент взрывал старые государства, а из обломков создавал новые зоны влияния. Тот, кто покушался на нефтяную монополию, покушался не только на контроль над логистикой грузов, но и на способность к переделу зон контроля.

Овладение секретом изготовления таких ресурсов становилось принципиальным для конкурирующих сторон. Стремящимся к монополии Ротшильдам мешали не только концессии каспийской нефти, отданные «Standard Oil», но и новые патенты «IG Farben». Речь идёт о синтетической нефти, процесс получения которой был открыт в 1923 г. Фридрихом Бергиусом (Friedrich Bergius) – в 1907 г. докторским стипендиатом в университете в Бреслау, ассистировавшим Нернсту и Хаберу. При высокой температуре и давлении уголь способен обогащаться водородом, присоединяя его и превращаясь в жидкость, сходную с нефтяными продуктами [120; 247; 291]. В 20-х годах они разработали альтернативный вариант, при котором молекулы угля под действием пара разлагались на водород и моноксид углерода, которые, в свою очередь, вступали в реакцию друг с другом, в результате чего также синтезировалась нефть. Однако процесс Бергиуса был хорош тем, что с его помощью можно было получить и авиационное топливо [247]. Химик расстался со своим патентом в пользу «BASF» в 1925 г. [120] посредством сделки, которую оформлял Шмиц [182]. Второй находкой Бергиуса стал способ получения этилового спирта, завод по производству которого был открыт им в Рейнау в 1935 г. [353].

Кроме того, «BASF» стал правообладателем способа синтезации из угля метанола, который также можно использовать как транспортное топливо. Один из специалистов Боша в Опау Матиас Пьер (Matthias Pier), положил в его основу оборудование высокого давления, аналогичное тому, что «BASF» использовал для синтезации нитратов [1].

Существует и ещё одна причина, по которой американская элита и Рокфеллеры прежде всего были крайне заинтересованы в союзе с немецкими химиками, обладающими столь ценными умениями. Когда лорд Керзон воспевал «волны нефти», на которых союзники приплыли к победе, он не упомянул, что 80 % (по данным А. Раевского, 85 %) этих волн составили поставки из США, и хотя Рокфеллеры по-прежнему контролировали 84 % американского бензинового рынка [125], запасов, по мнению экспертов, теперь оставалось на одно-два десятилетия [101; 124].

Компания «Standard Oil» находилась в поисках альтернативных нефтяных источников. В 1921 г. были приобретены 22 тыс. акров земли в штате Колорадо в надежде найти удачный с коммерческой точки зрения способ получения нефти из сланцевой глины. Однако на получение одного барреля сланцевого топлива уходила тонна породы. Промышленная интенсификация нефтедобычи путём кислотной обработки, запатентованная в 1885 г. химиком «Standard Oil» Германом Фрешем, началось только в 30-х годах [242]; гидроразрыв, по мнению историка науки Л. Грэхэма, был разработан русскими учеными в 1950-х гг. Однако «никто так и не воспользовался этой блестящей идеей… теперь в Россию прибыли американские компании – Chevron, Exxon, BP, – которые учат русских, как работать с технологиями гидроразрыва» [340].

Так как «сланцевую революцию» пришлось отложить по техническим причинам, синтетическая нефть немецких химиков с учётом угольных запасов США обещала стать надёжным источником топлива и взрывчатых веществ. Поэтому ещё в 1925 г. Бош заключил соглашение с «Standard Oil of New Jersey», или «Esso», по которому группа под руководством производственного директора завода в Опау Вильгельма Гауса (Wilhelm Gaus) посетила очистительный завод «Standard Oil» с целью использования его производных для применения патента Бергиуса [1; 5].

В 1926 г. «Standard Oil» стала активно изучать немецкие наработки. Начальник исследовательского отдела компании Фрэнк Хауэрд посетил завод в Лойне, где ему продемонстрировали пробное устройство производства топлива из угля. Увиденное произвело на него сильное впечатление. Этим же вечером Хауэрд отправил президенту компании Уолтеру Тиглу телеграмму: «Это самый важный вопрос, стоящий перед компанией… [IG] способен производить высокооктановое топливо из бурого и других низкокачественных сортов угля с выходом половины используемого сырья. Это означает абсолютную независимость Европы в обеспечении себя нефтепродуктами. Все, что остаётся, – это ценовая конкуренция».

Через несколько дней Тигл прибыл лично убедиться в правдивости полученной информации. После этого руководство «Standard Oil» провело там же, в Германии, совещание, на котором Хауэрд заявил: «Гидрогенизированный уголь, возможно, никогда не составит конкуренцию сырой нефти, тем не менее “националистический фактор” может привести к тому, что во многих странах, которые согласятся платить за это, может быть создано автономное производство топлива на базе гидрогенизации» [247]. Правда, ещё не менее года немецким химикам потребовалось, чтобы подобрать катализатор и довести оборудование до промышленной стадии.

В процессе Бергиуса, как и при синтезе азота, большую роль играют именно правильно подобранные катализаторы.

В апреле 1927 г. появилось первое топливо, произведённое заводом в Лойне. В конце следующего года выпуск превысил 67 000 тонн. Тем не менее, производство искусственного топлива было столь затратным, что заставило «IG» в 1929 г. понести 85 млн. рейхсмарок убытков, сохраняя стоимость продажи своего топлива на уровне рыночной. Тогда в ноябре 1929 г. Гауе, Шмиц, Август фон Книрим (August von Knieriem) и Бош прибыли в США, чтобы сделать предложение, от которого «Standard Oil» не смог отказаться: они решили продать Рокфеллерам права на производство синтетического топлива на внешних рынках в обмен на 2 %, или 546 000 акций, компании «Standard Oil» на общую сумму 35 млн. долл.

Новое совместное предприятие «Standard IG», в котором 80 % владела американская сторона, а 20 % – немецкая, должно было совместно эксплуатировать производство синтетического топлива. Консенсус был резюмирован представителем «Standard Oil»: «IG не будет вмешиваться в нефтяной бизнес, а мы не будем вмешиваться в химический». Именно тогда родственник главы «Standard Oil» Хауэрд Тигл занял пост в новой дочерней компании «IG» – «American IG Chemical Co.». Также с «IG Farben» было заключено первоначальное соглашение о строительстве завода по гидрогенизации в Луизиане [1; 247].

Под контролем новых партнёров «IG Farben» вообще стало многое позволяться. В конце 20-х годов «Standard Oil» и «General Motors» разработали топливную присадку для авиационного бензина, производимую совместным предприятием «Ethyl Gasoline Corporation». Вопреки протестам правления этой корпорации «Standard Oil» содействовала созданию совместного с «IG Farben» предприятия «IG Ethyl GmbH», производящего в Германии тетраэтил в рамках соглашения «Benzinvertrag» [37].

Итак, открытие процесса синтезации нефти позволили «IG Farben» новым соглашением 1929 г. зайти в мировой нефтяной картель. Суть так называемого «International Hydro-Patents Со.» (IHP), заключённого между «IG», «Standard Oil» и «Royal Dutch Shell» [125], содержалась в программном заявлении: «I.Н.Р. не должна пытаться создавать заинтересованность там, где её нет, [но]… Если бы гидрогенизация угля, смолы и т. п. была целесообразна с экономической точки зрения или же если бы она поощрялась из националистических соображений или в силу каких-либо специфических местных условий, то лучше будет для нас, нефтяных компаний, иметь долю в этом деле, получать от него возможную прибыль и обеспечить сбыт этих продуктов через нашу коммерческую сеть» [12]. Таким образом, нефтяных монополистов устраивало наличие конкурента при условии контроля над сбытом стратегически важного ресурса. К чему идёт дело, можно было догадаться по предусмотрительности сотрудника американской стороны соглашения Фрэнка Хауэрда: «Мы постарались по возможности разработать такое временное соглашение, которое действовало бы в условиях войны независимо от того, вступят ли в неё США или нет» [127].

Дело в том, что одним из политических последствий союза по мировому контролю над нефтью, а значит, над логистикой и основным компонентом взрывчатых веществ стало знакомство и впоследствии дружба Генри Детердинга с родственником Рокфеллера и главой «Standard Oil» Уолтером Тиглом [280], обозначив союз с Рокфеллерами. Детердинг оказывал финансовую поддержку Муссолини, предоставлял крупные кредиты Франко [274]. Его устраивали любые диктаторы, если свои диктаторские полномочия те распространяли и на вопросы концессий. В 1926–1927 гг. Детердинг организовал в Лондоне две конференции, на которых обсуждались планы военного удара по СССР и на которые были приглашены генерал Макс Гофманн и Арнольд Рехберг [249], крупный акционер «Wintershall AG» – компании концерна «IG Farben». Рехберг стоял за «планом Гофманна» [229] и ещё во время Первой мировой был движим такой идеей: «Необходимо захватить по крайней мере всю русскую территорию по Урал включительно, где залегают огромные рудные богатства… Из всего этого вытекает следующее соображение:…попытаться создать общий фронт европейских великих держав против большевистской России» [237].

Американский посол в Берлине Уильям Додд начал бить тревогу: «Зачем компания “Стандард Ойл”, штаб-квартира которой находится в Нью-Йорке, перевела сюда в декабре 1933 года один миллион долларов, чтобы помочь немцам производить бензин из битуминозного угля для использования в случае войны?» [39]. «Через два года Германия сможет производить достаточное количество топлива из угля для ведения продолжительной войны» – писал он в январе 1933 г. в госдепартамент США [129].

Теперь, после раздела рынка, перегонкой нефти в Германии занимались и «Royal Dutch Shell», и «Anglo-Persian Oil Со.» (будущая «British Petroleum»), и «Standard Oil», в августе 1934 г. купившая у «North European Oil Corporation» 730 тыс. акров под крупные нефтеперерабатывающие заводы [37]. В этом же году Тигл застолбил буровые вышки в Венгрии. Фэриш в 1941 г. хлопотал о легальной продаже их «IG Farben», но сделке воспрепятствовал министр финансов Моргентау. Зато в Гамбурге Тигл выстроил завод по производству авиационного бензина, дававший Третьему Рейху 15 тыс. тонн бензина в день [280]. Отец печально известного американского президента Джозеф Кеннеди брался оформить для вице-президента «Standard Oil» Фрэнка Хауэрда документы на строительство нефтеперерабатывающих предприятий «IG Farben» во Франции и Великобритании [88].

Кроме того, под руководством Уильяма Фэриша «Standard Oil of California» отстроила нефтеперерабатывающий завод на Канарах. Как и Тигл, Фэриш был частым гостем у Шмица. Во время Второй мировой нефть для дальнейшей перегонки в Германию на этот завод завозили танкеры, укомплектованные немецкими экипажами. Вопрос заинтересовал военную разведку США, после чего Фэриш сменил регистрацию танкеров на панамскую. Но в 1941 г. на стол помощника госсекретаря Сэмнера Уэллеса всё-таки легло расследование о том, что «Standard Oil of California» и «Standard Oil of New Jersey» заправляют немецкие и итальянские торговые суда [280].

Американские компании «Romano-Americana» и «Astra Romana» занимались разработкой румынской нефти, о которой будет вспоминать Кейтель: «Источник жизненной силы наших вооружённых сил приходил из нефтяных залежей в Румынии» [127], а прикрывали это немецкие партнёры из «IG Farben». «Для этой Цели “И.Г. Фарбен” профинансировал создание генералом Яном Антонеску румынской “Железной стражи ” для надзора за нефтедобычей», – пишет немецкий экономист Уильям Энгдаль. Поставками румынской нефти занималась компания «Continental Oil», совет директоров которой состоял из Германа Абса из «Deutsche Bank», Карла Крауха из «IG Farben», министра экономики Вальтера Функа и присоединившегося благодаря протекции Геринга Карла Блессинга [128].

В 1935 г. Детердинг переехал в своё немецкое поместье, развёлся с дочерью российского генерала Лидией Кондауровой, женился на немке-секретарше и вошёл в тесный контакт с немецким политическим руководством, ведя переговоры о поставках нефти для Германии в кредит [249]. О его истинных целях писал репортёр «Los Angeles Times» Маркус Чайлд: «Сэр Генри Детердинг… поддержал его огромной суммой… чтобы заполучить Гитлера для нападения на Россию с целью установить контроль над нефтяными месторождениями Баку» [250]. Начиная с 1928 г. СССР стал закрывать скважины и отказывать в предоставлении концессий иностранным компаниям.

Показательно, что в этом же году была выкуплена советская сбытовая сеть, а ещё через год СССР прекратил поставки нефти в Германию по причине неплатежей [247]. Конфликт, скажем так, был обозначен. Смерть Детердинга в 1939 г. чуть было не передала активы «Royal Dutch Shell» по наследству в немецкие руки, но англичане «неожиданно» обнаружили, что «привилегированные акции» могут принадлежать только директорам [249]. Ситуация приобретала особый смысл в силу очевидной подготовки стран к новой войне.

К производству бензина, представляющего интерес для Luftwaffe, приступил крупнейший в Европе завод для получения синтетического топлива в Лойне [37; 128]. Однако оставалось существенным одно «но»:

«Нацисты критиковали фирму за разработку слишком дорогого проекта, связанного с получением из угля жидкого топлива, именуемого синтетическим топливом, а также за то, что она получила под свой проект налоговые льготы от правительства. “ИГ Фарбен ” вложила в разработку синтетического топлива очень крупные средства, но к 1932 году стало ясно, что проект не принесёт прибыли без государственной поддержки».

Д. Ергин «Добыча: всемирная история борьбы за нефть, деньги и власть»

Действительно, целесообразность 300 млн. инвестиций в завод, производивший 2 000 баррелей топлива в сутки, поставило под вопрос то, что себестоимость так называемого лойна-бензина составляла 45 пфеннигов за литр против 7 за добытый литр ближневосточной нефти. Д. Ергин, оценивая её стоимость в долларах, называет 25 центов за баррель при продажной цене, равной на конец 1940-х гг. 2,5 долл. за баррель. Сравнивая эту же себестоимость с мексиканской нефтью, он приводит разницу между затратами и ценой в 30 раз [1; 247]. Тем не менее, за новую технологию в 1931 г. Бергиуса и главу правления «IG Farben» Боша наградили Нобелевской премией [247], а выпуск синтетического топлива постоянно рос, к 1935 г. достигнув 280 тыс. тонн [291]. Это было бы невозможно без государственной политической поддержки, образец которой глава «Bayer» видел воплощённым в США.

«В подходе к важным экономическим вопросам должно наступить изменение. Как это сделать, можно видеть на примере того, что происходит в Америке. Там всю политику делает коллегия хозяйственников. Когда нужно решить вопрос большого значения, они собираются, обсуждают этот вопрос, вырабатывают директивы, затем действуют в соответствии с ними».

Карл Дуйсберг, статья в «Der Deutsche» от 4 декабря 1928 г.

В 1931 г. произошел первый контакт между «IG Farben» и Гитлером [46]. Немецкий концерн подписал ходатайство «Союза германских офицеров» генерала Рюдигера фон дер Гольца Гинденбургу с требованием установления диктатуры. На следующий год глава пресс-центра «КЗ» Генрих Гаттинау (Heinrich Gattineau) представил одному из своих коллег Генриху Бутефишу (Heinrich Butefish) Адольфа Гитлера. Последний пообещал после передачи ему правительственных полномочий всячески содействовать проектам концерна, в частности производству синтетического бензина [119], и гарантировать необходимые для его производства минимальные цены. Через год появился государственный контракт, по которому «IG Farben» стал поставщиком топлива для вермахта [130].

Список использованной литературы и web-url (веб-адресов)

1. Jeffreys D. Hell’s Cartel: “IG Farben” and the Making of Hitler’s War Machine. N.Y., 2008.

2. Боун С. Дьявольское изобретение. Динамит, нитраты и создание современного мира. М., 2008.

3. Фаррелл Дж. Нацистский интернационал. М., 2011.

4. http://www.physchem.chimfak.rsu.ru/Source/History/

Persones/Gerlach.html

5. http://www.igfarben.ru/index/ig_farben_part3/0-9

6. http://rt-russian.livejoumal.com/504056.html

7. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. М., 2000.

8. http://www.healtheconomics.ru/index.php?option=com_ content&view=article&id=3715:—roche&catid=1:latest-news&Itemid= 107#addcomments

9. https://ru.wikipedia.org/wiki/Bayer

10. Столяренко П. «История новокаина»

http://www.critical.ru/actual/stolyarenko/novokain_1.htm

11. http://www.brandpedia.ru/index.php?name=Encyclopedia&op=content&tid= 1103

12. Сэсюли Р. ИГ Фарбениндустри. М., 1948.

13. http://www.bayer.ru/content/?idp=code_l65

14. http://www.bayer.ru/scripts/pages/ru/about/history/1881-1914/index.php

15. http://www.isramir.eom/content/view/684/l87/

16. Инж. Д. Либов. Трагедия профессора Габера // Техника-молодёжи. М., 1942. № 1–2.

17. http://www.physchem.chimfak.rsu.ru/Source/History/ Persones/Fischer.html

18. http://www.km.ru/front-projects/krestovyi-pokhod-zapada-protiv-rossii/evreiskie-sponsory-istrebitelya-evreev

19. http://www.nobeliat.ru/laureat.php?id=252

20. http://cyclop.com.Ua/content/view/324/l/l/82/

21. Коулман Дж. Иерархия заговорщиков. Комитет 300. М., 2011.

22. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%93%D0%B5%D1%80%D0%BE%D0%B8%D0%BD

23. Азиз Р. Пуля-дура, а наркотик… молодец? http://www.1news.az/48/20080618111414150.html


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю