Текст книги "Ходок 13 (СИ)"

Автор книги: Александр Тув

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 32 страниц)

Идем дальше. Допустим – мало ли что в жизни бывает, вдруг родственники матроса-хранителя окажутся людьми необычайной стойкости, соизмеримой только с такой же глупостью, и во время повальных обысков, проводимых взбешенными цугами, будут молчать, как коммунисты на допросе (правда, или нет, что коммунисты молчали на допросах доподлинно никому неизвестно, но будем считать, что молчали), так ведь их соседи никуда не денутся!

Соседи тут же стуканут про матроса, который внезапно появился из ниоткуда и веревочка начнет раскручиваться. А как пел Владимир Семенович: "Сколь верёвочка ни вейся – всё равно совьёшься в плеть!", которая и обрушится на бедного старшего помощника. А Денису это надо? – Денису этого не надо! Кроме того стоит помнить о вездесущих мальчишках, которые всюду суют свой нос, а рот на замке не держат. Да и про криминал, присматривающий за всем, забывать не стоит. Так что схорониться под веником не вариант.

Гиштарским портом и подполом родственников матросов "Рыси" альтернативы спасения, рассмотренные старшим помощником, разумеется, не ограничивались. Существовала еще одна, а именно бежать в противоположную от Гиштара сторону – в портовый город Архабад, расположенный на северном побережье Тангер-Шаха. Но эта альтернатива была, прямо скажем – так себе.

Во-первых – расстояние. От Школы Духа, точнее говоря от Гиштара до Архабада более ста пятидесяти кавардов – за ночь никак не добежишь. Придется двигаться остаток этой ночи, потом где-то прятаться на день и бежать всю следующую и только потом, высунув язык прибыть в порт, где уже наверняка будут ждать цуги. И это только в том случае, если по дороге не перехватят. На месте оперативников Школы, Денис устроил бы засады на всех значимых магистралях острова, включая козьи тропы, благо сил хватало.

Так что архабадский порт ничем не лучше гиштарского – те же яйца, только в профиль. Причем, если есть шанс, что в гиштарский порт старший помощник попадет раньше оперативников Школы и успеет раствориться в воздухе, то с архабадским таких шансов нет. Короче говоря, при всем богатстве выбора, альтернативы разрядке… пардон, это не отсюда, – гиштарскому порту нет.

4 Глава

Судя по расхлябанности охраны порта – расхлябанности не в том смысле, что стражники, открыв рты считали ворон, а в том, что были заняты лишь досмотром крупногабаритных грузов, с целью получения законной… или незаконной – смотря с какой стороны посмотреть, мзды, а не впивались взглядами в физиономию каждого проходящего с целью идентификации "лица со шрамом", а так же по отсутствию многочисленных цугов, нагнанных в порт с той же целью, информация о диверсии в Школе Духа до гиштарского порта еще не дошла. Денис, со своей стороны, изобретать велосипед не стал. Беспроблемно проникнув на территорию особо охраняемого объекта, он немедленно выцелил грязного босоногого мальчишку, с голодным блеском в глазах.

– Слышь, пацан, – приветливо улыбнулся старший помощник. Насколько это у него получилось сказать трудно – "лицо со шрамом" было мало приспособлено для выражения подобного рода эмоций. – Хочешь заработать?

– Сам ты пацан! – неприветливо огрызнулся малец, застывая в паре-тройке шагов и готовясь задать стрекача при малейшей опасности – подобным образом ведут себя уличные котята, для которых весь мир враг. – Я не из этих! – твердо заявил мальчишка, гневно блеснув глазами.

Из ответа парня Денис сделал вывод, что то ли слово "пацан" у местной публики означает что-то вроде "пидор", то ли парень поступил, как женщина. Те сами себе придумывают повод для обиды, сами обижаются и сами ходят потом надутые. А мальчишка сам придумал опасность, где ее нет и сам этой опасности испугался.

– Я не знаю, что ты имеешь в виду, – нахмурился старший помощник. – А мне надо, чтобы ты быстро нашел корабль готовящийся к отплытию.

– Бежишь? – проявил смекалку недоверчивый мальчишка.

– Бегу, – кивнул Денис. Скрывать очевидное – это не только верх глупости, но и верный способ показать себя дураком в глазах партнера по переговорам.

– Ноготь! – невозмутимо объявил парень, завышая цену услуги на пару порядков.

– А ключи от квартиры, где деньги лежат, – ухмыльнулся старший помощник, – не надо? – Мальчишка в ответ лишь растерянно открыл рот, а Денис кинул ему заранее приготовленный медяк, который был ловко пойман и немедленно спрятан где-то в недрах лохмотьев, притворявшихся одеждой, после чего старший помощник продолжил: – Получишь еще два, когда дело сделаешь! И еще, – нахмурился Денис. – Если тебе придет в голову привести меня к своим дружкам, чтобы ограбить, то лучше сразу вешайся!

– Где тебя искать? – спокойно, не обращая внимания на угрозы, уточнил парень.

– На причале. Где еще? – пожал плечами старший помощник.

– Договорились, – кивнул малец, после чего немедленно смазал пятки салом и исчез из виду, скрывшись в глубине портовых лабиринтов, а Денис энергичной походкой, с деловым видом – "Мне в Париж по делу срочно!", двинулся к морю.

Никакого ажиотажа сверх обычного, присущего подобного рода местам, старший помощник в гиштарском порту не наблюдал. Все было штатно: кто-то куда-то что-то тащил, кто-то присматривал за процессом, кто-то пытался что-нибудь спереть, а портовые чиновники смотрели на все происходящее с благодушным пренебрежением, презрительно оттопырив губу, зная что свое от них никуда не уйдет. А раз не уйдет, то зачем метаться и суетиться? Чиновники были полны достоинства, чего про остальных участников действа сказать было нельзя. Все остальные суетились.

Обилие материальных ценностей, сконцентрированных на небольшой территории, а так же интенсивный трафик, царящий в порту, открывали широкие перспективы для всякого рода криминалитета, извести который в подобного рода местах так же невозможно, как крыс.

Последние, кстати говоря, внаглую под ногами, конечно же, не болтались, опасаясь быть раздавленными тяжелыми сапогами, подкованными копытами и еще более тяжелыми колесами ломовых телег, но усатые морды и голые хвосты постоянно мелькали среди развалов бочек, ящиков и мешков.

То же самое можно было сказать и про мелких воришек, отиравшихся в толпе. За время короткого пути – не более полукилометра, от портовых ворот до воды, Денис заметил семерых – внушающая уважение концентрация. Что характерно, никакого интереса с их стороны старший помощник не ощутил.

Карманников можно было понять. С одной стороны ничего примечательного Денис из себя не представлял – мужик, как мужик – одет, как все, за плечами мешок средней паршивости в котором вряд ли есть золотые слитки – скорее всего там всякое барахло вроде старой одежды, где заплат больше, чем исходной ткани, да краюха черствого хлеба – так что никакого интереса в качестве носителя материальных ценностей данный индивидуум вызвать не мог.

А вот с другой – два кинжала за поясом и такая рожа, что сразу ясно, что если поймает за руку, то никакая "группа прикрытия", болтающаяся неподалеку не поможет – порежет на ремни и незадачливого воришку и группу. Да и вряд ли "крыша" ввяжется – своя рубашка ближе к телу. Так что можно сказать, что у старшего помощника был определенный дипломатический иммунитет.

Пробираясь сквозь густую толпу, Денис внимательно поглядывал по сторонам – какая бы ни была у тебя рожа, пусть даже самая шрамированная, отбивающая всякое желание на близкое знакомство с твоим имуществом, плюс на вахте стоит Небесный Волк, готовый придушить любого, покусившегося на суверенитет и территориальную целостность, старший помощник ни на мгновение не расслаблялся и бдительности не терял.

Параллельно с непрерывным сканированием окружающей обстановки, находясь в готовности дать отпор любому неприятелю, Денис в фоновом режиме, не мешающем основному процессу, размышлял о превратностях судьбы. Лейтмотивом было то, от какой малости зависит судьба человека. Точкой бифуркации, после которой все, по мнению старшего помощника, пошло наперекосяк был инцидент в "Центральных Торговых Рядах города Нейтена".

Догадайся тогда Денис спрятать блестящий, привлекающий внимание, нейлоновый рюкзак в пыльный холщовый заплечный мешок, не привлек бы внимание ватаги Танцора. Не привлек бы – не было бы инцидента с цугами. Не было бы инцидента с цугами – не привлек бы внимание начальника стражи Протектората Нейтен серебряного Искусника Фахира Валтаха. Не привлек бы внимание Фахира Валтаха – не нужно было бы валить стражу Протектората Нейтен. Не стал бы валить стражу – не нужно было бы бежать из Нейтена. Не нужно было бы бежать – спокойно бы жил в Протекторатах, добра наживал и искал порталы, а не болтался бы, как загнанный волк, незнамо где, спасая свою шкуру. А теперь еще целителей надо срочно искать, которые помогут с "длинной рукой", пока она его не придушила.

Такая логическая цепочка могла бы загнать неподготовленного человека в глубокую депрессию, но на старшего помощника где сядешь там и слезешь – он лишь с грустью констатировал, что от судьбы не уйдешь – кому суждено быть повешенным, тот не утонет.

Добравшись до причальной стенки, густо засиженной пришвартованными кораблями и уходящей в обе стороны на значительное расстояние – порт был немаленький, Денис забрался на огромную, рассохшуюся и вросшую в землю бочку, высотой никак не менее двух метров. Что в бочке изначально хранилось и почему она, судя по потрепанности, торчит здесь уже долгое время, невостребованная хозяевами, было неизвестно, но для целей старшего помощника она подходила идеально.

С бочки были хорошо видны портовые ворота и весь центральный проход, поэтому можно было не опасаться пропустить появление взмыленных цугов, взалкавших крови и плоти Врага и несущихся с азартным хрюканьем, словно кабанье стадо, по его следу. По пессимистическим прикидкам до их появления оставалось минут двадцать, по оптимистическим – хрен знает сколько. Однако, предоставлением плацдарма для мониторинга окружающей обстановки польза от бочки не ограничивалась.

Вторым жирным плюсом было то, что расположившееся на бочке, "лицо со шрамом" привлекало внимание и должно было запомнится многочисленному народу, болтавшемуся по причалу, как с грузом, так и без. Ну, а третьим – мальчишке "разведчику" не придется долго разыскивать "резидента", чтобы доложить о результатах своей разведдеятельности.

Устроившись поудобнее, так чтобы ржавый обод не впивался в ноги, Денис перешел в режим радара – стал медленно вертеть головой слева направо и справа налево, задерживая луч внимания на портовых воротах, но и не упуская из виду причальную стенку. Старший помощник исходил в своих действиях из того, что враг хитер и коварен и может появиться с любого направления. Да хоть из-под воды!

Иди знай – может у Школы есть подразделение боевых пловцов, так что лучше перебдеть. А и действительно – у нас есть боевые пловцы, у штатников есть "морские котики", у англичан и у тех что-то такое есть, так почему не быть такому подразделению в Школе Духа? Тем более, что мир-то магический – никаких аквалангов не надо – бери Искусника со даром "Вода" и вперед!

Минут через пятнадцать, в течение которых ничего не происходило – не появились ни цуги, ни мальчишка, Денис начал переживать, что план "А", заключавшийся в посадке на какой-либо корабль со всей возможной помпой, накрывается медным тазом. Но видимо богиня судьбы была в этот день настроена благодушно. Имеется в виду – настроена благодушно по отношению к старшему помощнику. Как только Дениса стали одолевать сомнения, внизу появился "разведчик", который завопил, размахивая руками:

– Давай быстрее! На "Белле" уже сходни поднимают!

Видать время поджимало, потому что произнеся свой, в высшей степени драматический монолог, парень развернулся и опрометью кинулся обратно – туда, откуда пришел. Соответственно и старшего помощника тут же будто сдуло с его насеста и он рванул вслед за убегающим мальчишкой, который исполнял роль клубка из какой-то сказки, который указывал путь главному герою то ли в лес, то ли из леса, а может вообще к лежке какой-то спящей царевны – подробностей Денис не помнил, только суть. Держаться за парнем, мчавшимся сквозь густую толпу с ловкостью обезьяны – видимо сказывался опыт ухода от погони после удачного подрезания кошелька, было нелегко.

Старший помощник был выше, тяжелее и соответственно инерция у него была больше и чтобы не отстать, там, где пацан проскальзывал, как змея меж камней, ему приходилось пробиваться напролом. Такого количества проклятий и самых разнообразных пожеланий, начиная с банальных "сломать ноги", "голову" и "якоря в задницу" и заканчивая совсем уж экзотическими, типа – "отсосать у осьминога", которые получил Денис за время своего короткого следования вслед за юрким мальчуганом от многочисленных пострадавших, которых он толкнул, а некоторых и вовсе сбил на землю, гражданский, приличный человек не смог бы получить за всю долгую и счастливую жизнь. А вот старший помощник получил! Правда, гордиться ли этим обстоятельством, или нет – большой вопрос.

Когда маленький караван, состоящий из мальчишки и Дениса пришел к финишу, на лице парня отразилось горькое разочарование – за то время, что он бегал за работодателем, а потом вел его обратно к цели, "Белла" успела не только убрать сходни, не только отдать швартовы, но и отойти от пирса метров на десять, что лишало заказчика какой-либо возможности попасть на ее борт, а исполнителя заказа – получить заслуженное вознаграждение. Однако, богиня судьбы была благосклонна в этот день не только к старшему помощнику, но и к его временному окружению.

– Лови! – Денис кинул мальчишке заранее приготовленный серебряный ноготь.

Козе было понятно, что жизнь парня не балует – уж больно тощим и заморенным он выглядел, а раз есть возможность устроить праздник пацану, так почему не устроить? От старшего помощника не убудет, а парню радость. Денис в те моменты, когда его не пытались убить, или отправить в пыточную камеру, был на редкость сентиментальным и даже не побоимся этого слова – сердобольным человеком.

Он всегда был готов прийти на помощь любой живности, переживающей не лучшие времена – беспризорникам, бездомным котятам и щенкам, девушкам с мятущейся и поэтической душой, не определившимся перед кем, наконец, раздвинуть свои прелестные ножки и прочим млекопитающим, попавшим в затруднительное жизненное положение. К насекомым же и прочим пресмыкающимся Денис относился хуже и нисколечко их не жалел.

Возвращаясь на пирс, следует отметить, что пацан даже рот открыл, удивленный такой, никак не ожидаемой щедростью – он-то наоборот считал, что плакали его денежки, а старший помощник, тем временем, ухватился "длинной рукой" за шею сисястой дамы, исполняющей роль носовой фигуры "Беллы" – если реальная Белла послужила прототипом, то там было за что подержаться, и под взорами многочисленных изумленных зрителей, перебросил себя через двенадцатиметровую пропасть на борт корабля.

Со стороны пирса это выглядело так, будто человек с места, без разбега, совершает вот такой вот совершенно невозможный кунштюк! Вроде бы пустячок, а впечатляет! Так же была впечатлена и та часть команды "Беллы", которая стала свидетельницей всех этих эволюций. Матросы мирно расположились на баке, никого не трогали, можно сказать – "починяли примус", перекрикивались и переругивались со знакомыми, оставшимися на берегу – фактически, проходило что-то вроде светского раута, ну-у… естественно, с поправкой на уровень контингента – чай не графья, и тут на тебе – прилетает эдакий подарочек!

Моряки разглядывали Дениса молча и настороженно. И их можно было понять – грубить и выяснять причины по которым то ли незваный гость, то ли пассажир появился на борту таким экзотическим способом было несколько стремно. Да даже вежливо спрашивать не хотелось – мало ли, как "лицо со шрамом" отреагирует на такие вопросы – может он терпеть не может, когда интересуются подробностями его личной жизни – этакий, знаете ли, интроверт.

Понятное дело, что основным фактором, сдерживающим законное любопытство матросов, обычно не страдающих излишней деликатностью и не стесняющихся проявлять свою любознательность, служил не врожденный такт и хорошее воспитание, а то обстоятельство, что если "лицо со шрамом" может ТАК прыгать, то неизвестно что он может проделать с людьми, вызвавшими его неудовольствие. А судя по его роже, можно было не сомневаться, что ничего хорошего его обидчиков не ждет.

Было очевидно, что индивидууму с таким лицом, что человека зарезать, что вошь раздавить, да и вообще чувствовалось, что с него станется совершить такое святотатство, как на палубу высморкаться! Так что, пусть с ним начальство общается, а их дело маленькое – приказано поднять паруса – поднимают, приказано спустить – спускают. Ну-у… или идут на абордаж, если надо, или отбиваются от чужой абордажной команды.

Отсутствие руководства на баке объяснялось тем обстоятельством, что все они, начиная с капитана и заканчивая боцманом, столпились на корме, наблюдая, как лоцманская галера, исполнявшая роль портового буксира, вытаскивает "Беллу" на "чистую воду", чтобы развернуть ее носом в сторону океана, где "Белла" сможет поднять паруса и двинуться своим ходом.

Интересы же незваного пассажира, в отличие от интересов начсостава корабля, были сосредоточены на берегу. Старший помощник с замиранием сердца следил, не появятся ли на причале цуги, не попробуют ли задержать выход "Беллы" в море. От волнения он так вцепился в фальшборт, что пальцы побелели. Очень уж ему не хотелось, чтобы все сорвалось в последний момент.

К счастью, жизнь – не приключенческий триллер, где для динамики сюжета, преследователи обязательно появятся в самый последний момент, чтобы усложнить жизнь главному герою. В нашем случае "Белла", буксируемая лоцманской галерой, успела отойти от берега и развернуться, а цуги, насколько мог видеть Денис, на пирсе так и не появились.

Здесь бы очень пригодилась шкира с ее биноклем, да и вообще пригодилась и старший помощник, в очередной раз загрустив по поводу ее отсутствия, от всей души пожелал похитителям как можно более скорой и как можно более мучительной смерти – дабы неповадно было брать чужое! Так-то, как мы знаем, Денис был добрым человеком, но за любимую шкиру с огромным удовольствием перегрыз бы грабителям глотки, да и попробовать их кровь на вкус не отказался, хотя вампиром ни в коем случае не был.

В какой-то момент, по мере разворота корабля, наблюдение за тем участком пирса, откуда "Белла" отшвартовалась, стало невозможным и чтобы продолжить наблюдение за берегом, старшему помощнику пришлось переместиться с носа на корму. Как только поворот судна был завершен, на палубе воцарился сущий ад – начался подъем парусов, а на большом трехмачтовике их, как легко догадаться, много.

Подгоняемые боцманскими свистками и матерками, матросы, ловкие и шустрые словно макаки-резус, принялись сновать вверх и вниз по вантам, развязывая крепежные концы, отдавая сезни и распуская паруса. Когда процесс завершился, парусник, словно пришпоренный конь, резко набрал ход и принялся рассекать острым форштевнем синюю гладь океана.

Что не могло не радовать, оперативность оперативников Школы Духа оказалась, мягко говоря, низкой – никаких сигналов, предписывающих кораблю немедленно развернуться и вернуться в порт, с берега так подано и не было. Не загорелись сигнальные костры, не поднялись в небо разноцветные дымы, никто не стал пускать солнечные зайчики с помощью огромных зеркал в сторону "Беллы" и заниматься прочей подобной хренью.

Правда оставался небольшой шанс, что береговые власти свяжутся с капитаном с помощью какого-нибудь связного артефакта, типа фонрока сумудо, но, откровенно говоря, шанс этот был небольшой. Прямо скажем – крохотный.

Исходя из информации, полученной во время допроса каноника У-Вея и беседы с капитаном "Рыси", вытекало, что подобного рода устройства были распространены крайне скудно, ввиду их большой стоимости и трудности изготовления. Да что там говорить про капитанов обычных судов, если даже у зондеркоманды, отправленной со спецзаданием по захвату Врага, такого гаджета не было.

Никакого излишнего ажиотажа ни на берегу, ни на борту "Беллы" не наблюдалось, все было тихо и спокойно и это оставляло старшему помощнику надежду мирно договориться с руководством корабля, не прибегая к насилию. И это тоже не могло не радовать – в глубин души старший помощник был толстовцем, так сказать – непротивленцем злу насилием, а что иногда приходилось применять, так это не он плохой, а жизнь такая.

То, что во время подъема парусов к нему никто из начсостава корабля так и не подошел Дениса не удивляло – не до него было. А вот то, что сразу после завершения этого процесса ни капитан, ни кто иной из офицеров не поинтересовался: "Какого, собственно говоря, хера тут происходит!?! Ты кто такой по жизни, будешь!?! Ты что – бессмертный!?!", или спросил что-нибудь еще в этом роде, было удивительно.

Но, отложенное удовольствие не есть потерянное удовольствие. Просто знакомство с капитаном произошло немного позже, когда "Белла" уже вышла из гиштарской бухты в открытый океан. Капитан оказался типичным таким капитаном – хоть в кино снимай. Представьте Джека Воробья, только постарше и повыше – ростом к двум метрам, одетого а ля Киркоров – так что издалека капитана можно было бы принять за певца и наоборот. Представили? – значит у вас в голове точный образ капитана "Беллы".

Капитан появился не один, а в сопровождении двух матросов с взведенными арбалетами в руках – это не считая остальной команды, скучковавшейся у капитана за спиной и вооруженной разнообразным холодным оружием. Впрочем, а какой другой комитет по встрече можно было ожидать? – уж больно непростым был незваный гость, прибывший на борт столь экзотическим способом.

Наличие арбалетов старшего помощника не огорчило. Его огорчили другие обстоятельства. Первое – деревянные груши вместо острых наконечников на арбалетных болтах и второе – двое дюжих моряков, разворачивающих сеть, типа невода, в которую они собирались поймать безбилетного пассажира.

Скажем честно, людей пытающихся его арестовать, или взять в плен, Денис любил меньше тех, кто намеревался его убить – вот такой вот выверт психики. Ничего не попишешь – у каждого свои недостатки. Так что, действия экипажа "Беллы" огорчили старшего помощника до чрезвычайности.

Судя по всему, Дениса собирались скрутить, а затем продать в рабство, которое на Далеких Островах, в отличие от Протекторатов, было официально разрешено. Надежды на мирные переговоры стремительно таяли, словно "Мисс Урюпинск", сидящая на коленях олигарха. Ну, или человека похожего на олигарха, а если быть предельно точными в дефинициях – человека, которого мисс считала олигархом.

Все эти оговорки необходимы из-за того, что урюпинский олигарх это не совсем тот субъект, какового обычно понимают под термином "олигарх" – это раз. А два – то, что не исключался вариант, что под видом олигарха выступал обыкновенный местный босяк, раздобывший по случаю костюм тройку, принявший душ – это важно, надушившийся и почистивший зубы, что могло ввести в заблуждение юную и неопытную девушку. Однако, возвращаемся на палубу "Беллы".

– Положите оружие и сеть на палубу, – бесцветным голосом распорядился старший помощник, – тогда никто не пострадает. Мне просто нужно поговорить с капитаном.

В ответ "Киркоров" молча пошевелил пальцами правой руки, что, судя по всему, являлось сигналом к началу боевых действий. Что-то типа: "Вдруг слабым манием руки на русских двинул он полки". И понеслось! Арбалетчики выстрелили, целясь по ногам Дениса, чтобы обездвижить безбилетника, "рыбаки" ринулись вперед с развернутой сетью, а толпа, стоящая за спиной капитана, обтекла его и двинулась вперед хоть и не очень быстро, но с неотвратимостью македонской фаланги. Сам же капитан скрестил руки на груди и остался на месте, чем напомнил старшему помощнику кого-то из великих полководцев, то ли Кутузова, то ли Бонапарта.

В кадат Денис вошел заранее. Как бы ему ни хотелось обратного, но неплохое знание человеческой природы, не оставляло надежд на мирный исход первого раунда переговоров. Сначала, непременно, будет применена сила, а вот уже затем, во время второго и последующих раундов можно будет о чем-нибудь договорится, когда каждая сторона будет иметь реальное представление о боевых возможностях партнеров по переговорам.

Время привычно замедлило свой бег и из быстротекущего потока превратилось в кисель, в котором застыли "рыбаки" и "македонская фаланга" и лишь арбалетные болты с грушевидными наконечниками медленно и печально продолжали свой полет.

"Волк, работай! – распорядился Денис. – Только без излишнего энтузиазма! – предупредил он. – Мне они нужны живыми!"

Сам же старший помощник занялся ловлей арбалетных болтов. Хоть и без острых наконечников, они могли наделать дел. В лучшем случае – отсушить ноги, так что неделю потом придется не ходить, а ковылять, в худшем – сломать кости, или даже повредить артерии. Поэтому, допустить попадание болтов в нежное "комиссарское" тело было решительно невозможно. "Длинная рука" в очередной раз успешно справилась с поставленной перед ней задачей, доставив тем самым Денису огромное удовольствие.

"Тебе не кажется, что она стала сильнее?" – неожиданно поинтересовался внутренний голос.

"Да не кажется, а точно стала! – мгновенно отозвался старший помощник. – Я сразу заметил!"

"Что делать будем?"

"Что… что… – проворчал Денис. – Целителя надо найти, пока не прихватило!"

"Как только сбросим цугов с хвоста, сразу займемся!" – строго резюмировал голос.

"Слушаю и повинуюсь, о апельсин моего сердца!" – ухмыльнулся старший помощник.

"Почему апельсин?" – изумился голос.

"Я – художник! Я так вижу!" – продолжил резвиться Денис.

Эту интересную беседу можно было бы и продолжить – ситуация на палубе не требовала не только экстренного, но вообще какого-либо вмешательства – весь экипаж, включая капитана, был занят внутренними проблемами своих организмов и не обращал никакого внимания на окружающий мир.

Все люди, атаковавшие старшего помощника, побросав оружие, хрипели и в кровь раздирали шеи, пытаясь разжать невидимые челюсти, душившие их, и ни о каких враждебных действиях в отношении страшного пассажира не помышляли. Так что, можно было бы и продолжить диалог двух умных и интеллигентных собеседников, но делу время, а потехе час.

– Живите пока, – холодно произнес Денис, после того, как Волк отпустил страдальцев. – В следующий раз убью, – предупредил он экипаж, с ужасом уставившийся на страшного колдуна. – А ты иди сюда, – кивнул старший помощник капитану. – Поговорить надо.

Результатом переговоров стало то, что "Белла" следовавшая в портовый город Храндир Протектората Шафрат сменила курс. Предварительно, в течение примерно получаса, Денис вместе с капитаном тщательно изучали крупномасштабную карту Тангер-Шаха и омывающих его вод, где были обозначены все известные мели, течения, бесчисленные необитаемые островки, по размерам напоминающие крупные камни, подводные камни, по размерам напоминающие мелкие островки, отмели и прочие факторы, представляющие опасность для мореплавания. Капитан и старший помощник быстро пришли к консенсусу, что еще раз неопровержимо доказывает, что добрым словом и пистолетом можно добиться горазда большего, чем одним добрым словом.

5 Глава

Вторично в гиштарский порт Денис попал тарка через три. Хотя нет – не вторично, это было уже третье посещение данного объекта. Первый раз – когда ночью прибыл на шлюпке, второй – когда с помпой убыл на "Белле", а сейчас – третий. Из трех тарков, потраченных на возвращение, два потребовалось кораблю, чтобы развернуться и осторожно подобраться к Тангер-Шаху.

Осторожность была вызвана тем обстоятельством, что двигаться пришлось минуя фарватер, протискиваясь между бесчисленных подводных камней и мелей. Спасало только то, что капитан "Беллы" не только выглядел, как настоящий капитан, но и был настоящим капитаном. Кстати говоря, такое сочетание между быть и казаться встречается в жизни далеко не так часто, как хотелось бы. Банальный пример, который сразу приходит на ум – некоторые политики выглядят по телевизору честными людьми.

Подойдя к острову на минимально возможное расстояние, "Белла" легла в дрейф, старший помощник вместе с гребцами перебрался в шлюпку, болтавшуюся за кормой корабля и был на ней доставлен на галечный пляж, расположенный в окрестностях Школы Духа, который старший помощник выбрал целью своего недолго путешествия. А выбрал он его потому, что это было ближайшее от гиштарского порта место, где можно было незаметно высадиться на берег.

Пляж был очень маленьким – метров двадцать в длину и метров пять в ширину, со стороны берега его ограничивала отвесная скальная стена высотой никак не менее пятидесяти метров и, как представлялось всему экипажу "Беллы", включая ее капитана, нормальный человек такое место для высадки мог выбрать только в состоянии буйного помешательства, ну, или в горячечном бреду, но, хозяин – барин.

Честно говоря, место высадки беспокоило моряков лишь с точки зрения опасности для мореплаванья, а как незваный гость собирается оттуда выбираться – его проблемы. А их делом было избавление от такого токсичного пассажира, причем со всей возможной скоростью. Так что работал экипаж "Беллы" не за страх, а за совесть – четко, слаженно и с такой быстротой, будто за ним черти гнались.

Дожидаться пока шлюпка отойдет подальше от берега, чтобы не устраивать на глазах благодарных зрителей цирк Дю Солей, Денис не стал – единственной критически важной информацией, которую экипаж "Беллы" мог сообщить цугам, были координаты места высадки и сам факт проведения этой операции, а все остальное – незначащие нюансы, поэтому восхождение старший помощник начал незамедлительно.

Отвесная скальная стена для красной Пчелы препятствием не являлась даже при отсутствии у Пчелы "длинной руки", а уж с ней… – просто не о чем говорить. Подняться на пятьдесят метров по отвесной скале старшему помощнику было не сложнее, чем опытному контрактнику, зубы съевшему в горячих точках, проползти те же пятьдесят метров по-пластунски по каком-нибудь полю.

Забравшись наверх, Денис первым делом снял биомаску. Он уже так привык к этому гаджету, что в первый момент почувствовал себя голым в толпе – вот такое вот иррациональное чувство накатило. Но человек скотинка в высшей степени адаптивная и через несколько минут старший помощник уже пришел в норму. Он почистил одежду, нацепил на пояс кинжалы, спрятанные на время восхождения в заплечный мешок и только потом выбрался из леса на дорогу, по которой уже бегал ночью туда и обратно, словно какой хоббит.