Текст книги "Ходок 13 (СИ)"

Автор книги: Александр Тув

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 32 страниц)

Сковырнуть Фина Алву Джерда с его трона мог только другой, более сильный золотой Искусник, а против того хоть миллион солдат поставь – как слону дробина – уж в этом-то старший помощник наглядно убедился, глядя на Турнире, как работают старшие золотые Искусники. Как говорится – не дай Бог никогда!

А вот за тем, чтобы благородные не обижали крестьян, ремесленников, торговцев, ростовщиков и прочих работающих, довольно многочисленные стражники следили внимательно и, по возможности, пресекали. Ущерб для налогооблагаемой базы, Лорд-Адмирал, руками своих правоохранительных органов, стремился предотвратить. Конечно, случались всякие эксцессы – а где их нет? но в основном стража со своей задачей справлялась.

Следующий блок информации относился к манере поведения в обществе, которой должен будет придерживаться Денис, чтобы не нажить неприятности на пустом месте. Избежать их полностью было, в принципе, невозможно, а вот минимизировать их количество, сведя к разумной цифре – вполне. Соответствующий "ролик", сохранившийся в памяти старшего помощника, был ярок и четок, как картинка из YouTube:

– И учти! – наставительно поднял палец Рафил после очередной рюмки. – Тебе придется бежать по лезвию меча!

– В смысле? – не понял старший помощник.

– Нельзя выглядеть слишком грозно – мигом прицепятся бретеры, для которых это вызов…

– И нельзя выглядеть конем педальным, – подхватил Денис, – чтобы всякая шелупонь на зуб не пыталась пробовать!

– Не знаю, кто такой конь педальный… Ик… – покачал головой хозяин "Старого карлика". – Но суть ты уловил!

Так что, с манерой поведения все было более-менее понятно – не выпендривайся и не изображай из себя жертву и будет тебе счастье – ничего необычного, подходит для любого типа общества. А вот с "цветовой дифференциацией штанов" была беда. Никаких идентификационных атрибутов, типа перстней Искусников, или перстней и цепей благородных, с соответствующими гербами, или без оных, никто не носил. Единственными отличительными признаками отличия всей этой аристократической шелупони от низкого сословия были пестрая одежда и длинный клинок. Простолюдинам запрещалось иметь и то, и другое.

– А если какой крестьянин так вырядится, повесит шпагу на пояс и выйдет себя показать и людей посмотреть? – старший помощник задал очевидный вопрос, который на его месте задал бы любой здравомыслящий человек.

– Быстро раскусят, – пожал плечами Рафил. – Крестьянин – он крестьянин и есть и будет вести себя, как крестьянин…

– И за это его…

– Сожгут, – безмятежно закончил хозяин "Старого карлика". – Поэтому редко, кто решается.

– Понятно… – пробормотал Денис, внутренне передернувшись. Ощущения, когда тебя жгут, он запомнил хорошо. Реакцию старшего помощника Рафил уловил, но понял ее неправильно:

– Тебе не о чем беспокоиться, – улыбнулся он, – ты ведешь себя, как благородный.

– Еще бы, – хмыкнул старший помощник. – Я Князь Великого Дома "Полярный Медведь"!

"И вот зачем ты это сейчас пизданул?" – вкрадчиво поинтересовался внутренний голос.

"А хрен его знает… – честно признался старший помощник. – Торкнуло что-то…"

Отельер, видимо, не очень понял что сказал Денис, но посмотрел на него уважительно.

Как стало ясно из дальнейшей беседы, разборки с благородными не были единственной угрозой для жизни и здоровья старшего помощника – они лишь возглавляли список. Почетное второе место, после возможности нарваться на пустом месте на вызов от какого-нибудь спесивого придурка, занимала уличная преступность. На нее стража Лорда-Адмирала тоже особого внимания не обращала. Если поймали кого на месте преступления, тогда да – по всей строгости революционных законов, а вот чтобы вести следствие, сверять отпечатки пальцев, исследовать потожировые следы, или проводить анализ ДНК на окурке – это нет.

Впрочем, вторая опасность была очевидной и вполне ожидаемой, зато третья была совершенно неожиданной. Денис и до разговора с Рафилом знал, что институт рабства расцвел на Далеких Островах пышным цветом, но вот откуда берется рабский контингент не задумывался. И как выяснилось – совершенно зря. А ведь действительно, основная масса рабов во все времена рабовладельческого строя – это пленные, а откуда возьмутся пленные на Островах, если никаких больших войн здесь не ведется? Вопрос…

Однако, благодаря хозяину "Старого карлика", ответ на этот сакраментальный вопрос был получен. Главный источник – море. Все пленные, которые ухитрились выжить в абордажной схватке автоматически становились рабами. И никого не волновало, благородный ты, или смерд, богатый, или нищий – будьте добры к специально обученному артефактору, который тут же наденет неснимаемый ошейник, свяжет ошейник по блютузу с управляющим кольцом и вуаля! – раб под полным контролем владельца кольца, а будет артачиться, такой болевой удар получит, что больше не захочет.

И уж только потом тебя могут выкупить любящие родственники, или подельники, или еще кто. Бежать бесполезно – кольцо убьет. Так что перед побегом, если решился, надо добыть кольцо, а это ой как непросто, потому что одна из его базовых функций – вырубать раба при попытке напасть на рабовладельца кольценосца – за многие века механизм продуман и отлажен.

Кроме морской составляющей, рынок рабов подпитывался и с суши – весь нетяжелый криминалитет: воры, мошенники, ну и так далее – люди, чьи руки не были замазан кровью, поступали на рынок, в то время как тяжелый криминалитет: грабители, убийцы и иже с ними, отправлялись пожизненно на серебряные копи. Смертной казни на Балтан-Шахе не было. Но не из-за излишнего либерализма и приверженности к общечеловеческим ценностям у Лорда-Адмирала, как можно было бы сгоряча подумать, а единственно из меркантильных соображений – зачем уничтожать ресурс, который может принести пользу?

Два вышеперечисленных способа формирования рынка рабов были легальными, но не единственными. Был еще один – нелегальный. С ним старший помощник познакомился на своей шкуре, когда трое наемников попытались захватить его – свободного человека! чтобы продать в рабство. И продали бы, сучьи дети, если бы он их не поубивал, к чертовой матери!

По закону, юридически так сказать, владелец торговой площадки, должен был проверить и убедиться, что к нему привели "законного" раба, имеющего все необходимые сопроводительные документы, но кого останавливали все эти правовые нормы, когда товар был высоколиквидный – вроде юных девушек, или молодых крепких парней.

Правда, был тут один нюанс. Если кто-то опознавал в выставленном на торги невольнике свободного человека и успевал поднять шум, на который стражники являлись прежде, чем работорговцы заткнут правдорубу глотку, дело переходило под юрисдикцию канцелярии Лорда-Адмирала.

А тут уж шутки в сторону – если найдутся еще три свидетеля, которые под магическим контролем присягнут о свободном статусе незаконного раба, то работорговец и артефактор, незаконно надевший на свободного человека рабский ошейник, сами получают подобное "украшение" и пожизненно отправляются на серебряные копи. А пострадавшему, в качестве компенсации морального и физического ущерба, выплачивается пеня в размере тысячи золотых за счет торговой площадки.

Стоит ли говорить, что подобные сеансы черной магии, с последующим разоблачением, являющие Городу и миру чудеса восстановления попранной справедливости, были ой как нечасты – примерно, как оправдательные приговоры в наших судах. Суровая реальность мгновенно входила в непримиримое противоречие с поборником справедливости – только он открывал рот, чтобы вырвать невинную жертву из грязных лап торговцев живым товаром, как рядом оказывались плечистые пареньки, которые пудовыми кулаками, кастетами, а зачастую и острозаточенной сталью лишали правдоруба иллюзий. Конечно, если они у него были.

Старший помощник посчитал, справедливо, или нет, покажет только практика, которая критерий истины, что полученной информации вполне достаточно для безопасного знакомства с Трапаром. Он быстро оделся, спустился вниз, хотел поприветствовать Рафила, но отельер за стойкой отсутствовал – его заменял какой-то невзрачный чел, поэтому пришлось поздороваться с ним и поинтересоваться, где хозяин "Старого карлика". Ответ был ожидаемым – отельер приболел.

"Ну еще бы столько выпить!" – осуждающе заметил внутренний голос.

"Не суди, да не судим будешь!" – срезал его на взлете Денис, после чего голос обиженно заткнулся.

После плотного завтрак старший помощник повесил на пояс два меча, повертелся перед большим зеркалом в холле, пришел к выводу, что полностью соответствует имиджу аристократа – ни убавить ни прибавить – попугай попугаем – все, как доктор прописал и с легким сердцем, с предвкушением приключений, которые его наверняка найдут, направил свои стопы в город.

11 Глава

Первым делом Денис посетил городской рынок. Там он закупил несколько кошелей различных размеров и не очень большое квадратное зеркало. Кошели ему были нужны, чтобы рассортировать честно нажитое имущество, как уже имеющееся в наличии, так и то, которое появится в будущем, на что он сильно надеялся. Нужно, чтобы все хранилось на своем месте, как в кошельке уважаемого человека – доллары с долларами, евро с евро, а рубли с рублями.

Чтобы артефакты хранились отдельно от "незаряженной" бижутерии и были разбиты на ранги и стихии, ну и так далее. Короче говоря, кошели были нужны для структурирования имущества старшего помощника, небольшой объем которого, на данный момент, несомненно будет увеличиваться со временем. Количество закупленного оборудования, если, конечно же, так можно назвать мешочки с завязками, явно указывало на то, что старший помощник был самым настоящим оптимистом.

Для начала Денис прикупил большой кошель, который и кошелем-то назвать было неправильно, скорее уж – торбу (к сожалению, не Архата), в которую и складывал дальнейшие покупки. Плотно набив торбу кошелями, старший помощник юркнул за какую-то телегу с яблоками, а вынырнул из-за нее уже без торбы, отправив ее в Бездонный Колодец.

Скажем честно, перед отправкой Денис хоть и немного, но волновался. Он конечно же верил Гудмундуну, что функционально серебряная Торба Архата… тьфу ты! ну что тут будешь делать! – серебряный Бездонный Колодец, конечно же, не отличается от золотого, но любое дело, пусть даже самое простое, за которое берешься первый раз, вызывает определенные сомнения: получится – не получится. Так и тут. Однако, глаза боятся, а руки делают. Кошель-гигант исчез в Бездонным Колодцем будто его и не было, а вскоре вслед за ним последовало и зеркало.

Лавочник, торговавший зеркалами, попытался старшего помощника нахлобучить, ориентируясь на его юный вид и предполагаемую неопытность в житейских делах, и стал ему вкручивать, предварительно сально подмигнув, что девушкам нравятся не простые квадратные зеркала без оправы, а всякие хитровырезанные, а если еще в серебряной оправе, то вааще – ноги у них раздвигаются самопроизвольно, а юбки задираются сами собой без постороннего вмешательства! – подходи и бери. Денис его немного молча послушал, а потом сдвинул точку сборки. Знаток женской психологии побледнел, его прошиб холодной пот и вместо изначально запрошенного золотого он мигом согласился на серебряный щит.

Зеркало отправилось в Бездонный Колодец точно так же, как и кошель-гигант – без малейших возражений, чем подняло и так неплохое настроение старшего помощника до отметки "жизнь прекрасна и удивительна!". Сей оптический прибор был нужен Денису вовсе не для обольщения неопытных селянок, видевших свое отражение только в речке, или в ведре, которые были бы сражены наповал при виде зеркала, как предположил блудливый лавочник и не для выдавливания юношеских прыщей, по причине отсутствия оных, а для совершенно профессиональной цели, а именно – оценки своей внешности после натягивания биомаски – мало ли где какая складочка обнаружится, перекос, или какая иная коллизия. Имидж Жонглера ждал своего часа.

Кроме приобретения кошелей и зеркала, посещение рынка старшим помощником преследовало и другие цели, а именно: ознакомление с ассортиментом местных артефактных и алхимических лавок, а так же знакомство с порядком цен на те, или иные предметы магического сектора экономики. Кроме того, Денис надеялся отыскать Атлас Декхарта, или что-либо другое, не менее полезное по части географии в местных книжных лавках и магазинах, если, конечно же, и те и другие имеют место быть в славном городе Трапаре. Надежда, разумеется, была маленькая, но так и умирала она последней.

Где находились интересующие его предприятия торговли, старший помощник, само собой, не знал, поэтому двигался по рынку совершенно хаотично – зацепится взглядом за что-либо, приковывающее внимание – туда и идет. Спрашивать дорогу у кого-либо было бы совершенно неправильно – этим самым Денис давал бы понять окружающим, что он здесь не свой – пришлый, а это было бы равносильно тому, что у тебя открылась старая рана и показалась кровь во время подводной экскурсии к акулам. Если бы дайвинг проходил без гидрокостюма – сожрали бы гарантированно, но и комбез не был бы гарантией. Совершенно не факт, что он бы помог – акулы они такие…

А от привычной практики, а именно – использования мальчишки, старшего помощника удержало то, что все встреченные им пацаны по какой-то причине вызывали у него стойкие ассоциации с крысами – видимо работала знаменитая интуиция Дениса, прозрачно намекавшая, что с данными конкретными представителями подрастающего поколения дело лучше не иметь. Старший помощник ей доверял и чичероне не нанял, вот и двигался наугад. Впрочем была в этом своя прелесть – спешить было некуда и незачем и можно было почувствовать себя беспечным праздношатающимся туристом на базаре в Анталии. После нервотрепки последних дней ощущать на контрасте безмятежность было удивительно приятно.

Впрочем, Денис не был бы Денисом, если бы вся эта благостность продлилась достаточно долго. Если Магомет не идет к горе, то гора идет к Магомету – если старший помощник не найдет приключения на свою… пусть будет – голову, то приключения найдут его сами.

Продолжая свое сумбурное движение, сильно смахивающее на броуновское, Денис в какой-то момент с удивлением обнаружил, что забрел на рынок рабов. Как только он заметил обнаженную девушку, стоящую на помосте, первым его порывом было развернуться и уйти, потому что невольничий рынок, на взгляд старшего помощника, не то место, где можно любоваться женской красотой. Точнее говоря, не то место, где от любования можно получить удовольствие.

Денис всей душой сочувствовал девушке, стоявшей на авансцене, равно, как ее друзьям и подругам по несчастью, томившимся в двух клетках позади сцены, и будь его воля, поубивал бы, или, как минимум, разогнал бы, с максимальным членовредительством, всех причастных к торгам, как то: огромного, богато одетого представительного мужика с черной, как смоль бородой – вылитого Карабаса-Барабаса и трех его подручных, похожих, как братья – крепких и поджарых молодых людей со свинцовым взглядом – этаких дуболомов, типа "двое из ларца". Если бы Денису противостояла только эта спаянная команда работорговцев, это было бы полбеды, если вообще не беда, но к сожалению, они были лишь верхушкой айсберга. Заключалось бы зло лишь в этих персонажах, то добро, в лице старшего помощника, обязательно победило. Как в сказке. Но к сожалению, в случае конфликта придется воевать с системой, а это занятие изначально обреченное на провал. Против системы не попрешь – раздавит и не заметит.

Каждый человек чувствует пристальный взгляд, направленный на себя. Кто-то – лучше, кто-то – хуже, но каждый. Не почувствовать, что девушка с помоста смотрит именно на него, Денис не мог. Оставалось только решить, как на этот взгляд реагировать – взглянуть в ответ, или сделать вид, что не заметил.

Еще пару минут назад никак не смог бы предположить старший помощник, что очередная точка бифуркации будет ждать его в таком специфическом месте, как рынок рабов, однако жизнь горазда и не на такие выкрутасы и теперь хочешь не хочешь, а придется старшему помощнику делать выбор. Посмотрит Денис в глаза рабыне – жизнь пойдет по одному пути, не посмотрит – по другому.

"Развернись и уходи!" – внутренний голос на сей раз решил сыграть роль голоса разума и старший помощник был с ним полностью согласен. Умом. Но человек не всегда действует рационально. Иногда, под влиянием какого-то внутреннего порыва, он начинает творить черте что, а потом, оглядываясь назад, с изумлением думает: "И это все я наворотил!? Да неее… – не может быть!". Денис поднял голову и взглянул на пленницу, с отчаяньем взиравшую на него. Честно скажем – лучше бы он этого не делал. На помосте стояла Снежная Королева.

"Упс!" – только и смог выдавить из себя старший помощник, а голос вообще промолчал, что с ним, конечно, бывало, но редко.

Обнаженная девушка стыдливо пыталась прикрыться руками, но получалось это у нее плохо. Тем более, что Карабас-Барабас, звонко хлопнул ее по попе, вызвав довольный ржач многочисленных зрителей, после чего приказал: – Опусти руки, тварь, если не хочешь этого! – С этими словами он продемонстрировал девушке железный перстень, после чего Снежная Королева покорно опустил руки, открывая себя сальным взорам собравшейся толпы. Похоть, излучаемую этим стадом свиней, можно было резать ножом и продавать на вес, до того она была густой.

Если называть вещи своими именами, то положение старшего помощника было хуже губернаторского. Денис не был прекраснодушным идеалистом, а вовсе даже наоборот – был закоренелым реалистом и был абсолютно уверен в том, что места подобные невольничьему рынку плотно крышуются, причем, как криминалитетом, так и правоохранителями – уж больно торговая точка сладкая. Никаких иллюзий, что после того, как он поднимет шум и укажет на вопиющее нарушение закона, тут же набегут честные менты и восстановят порушенную справедливость, он не испытывал. Причем, давно.

Веру в сказки в целом и в Деда Мороза в частности старший помощник потерял еще в глубоком детстве, невовремя проснувшись и увидев, как подарок под елку кладет отец, а рядом стоит улыбающаяся мать. Маленький Денис не стал подавать вида, что увидел родителей, любить их меньше тоже не стал, но веру в сказки, как бабка отшептала.

Так что в честных ментов старший помощник ни на йоту не верил, а вот в то, что с ним сначала постараются разобраться по-тихому дуболомы охранники, а когда у них не получится, возьмутся за дело бандиты, "присматривающие за точкой", а если и эти потерпят фиаско, то бравые правоохранители попытаются отволочь в кутузку и уже там заткнуть ему рот – очень даже верил.

По всем раскладам, лучше всего было бы развернуться и удалиться быстрым шагом, но… Представьте ситуацию, прогуливаетесь вы погожим летним днем по набережной Мойки со стороны Марсова поля и вдруг замечаете маленькую собачку, из последних сил плывущую вдоль берега. По-всему видно, что устала она до крайности – и гребет еле-еле и взгляд затравленный. Обреченный.

Выбраться из воды самостоятельно у нее никаких шансов нет, потому что набережная в этом месте устроена следующим образом: сверху прогулочная аллея, потом пологий газон, уходящий к воде под углом градусов в сорок пять, а затем каменная набережная высотой сантиметров шестьдесят-семьдесят. Шанс спасти животину есть – надо спуститься вниз, лечь на камни и дотянуться до бедолаги.

Была бы настоящая набережная, высотой в несколько метров, тогда другое дело – надо прыгать вниз, а там и самому утопнуть недолго, чем невмешательством совесть и успокоить. А тут другое дело – максимум, что перемажешь выходной костюм и потом он только на выброс. Вот, как бы поступили вы? – ответьте себе, но только честно. Обманывать себя – последнее дело.

К отягчающим обстоятельствам надо отнести то, что вы не только осознали, что животина гибнет и до смерти ей недолго осталось, но и поймали взгляд этой собачки с мольбой о помощи. Вот примерно в такой ситуации и оказался старший помощник. В принципе, в рамках этого теста, если можно так выразиться, все люди делятся на четыре группы.

Представители первой с интересом досмотрят действо до конца, до того момента, когда голова собаки последний раз покажется над водой, а потом уйдет под нее навсегда, и еще немножко полюбуются на пузыри, прежде чем продолжить прогулку. Позже, они будут рассказывать об этом происшествии знакомым и многие из них будут жалеть, что не повезло увидеть процесс своими глазами. Как говорится: скажи мне, кто твой друг и я пошлю тебя…

Члены второй группы замедлять ход не будут и сразу забудут о тонущей собаке, как только отведут от нее взгляд и совесть их будет чиста, как только что поменянный подгузник младенца – они собаку не топили, какие к ним претензии? Представители же третьей группы тоже не остановятся, но будут еще долго вспоминать этот эпизод, могут даже испытывать уколы совести, но делать ничего не станут.

Люди, попавшие в четвертую группу, может быть и не без колебаний из-за испорченной одежды, придут на помощь и вытащат гибнущее животное из воды. Денис, вне всякого сомнения, входил в четвертую группу и собаке помог бы без сомнений и колебаний – он хорошо относился к животным, гораздо лучше, чем к людям, а к одежде – наплевательски.

А вот на невольничьем рынке старший помощник эти самые колебания испытал, причем очень сильные колебания, потому что, если здесь начнешь "спасать собачку", испорченной одеждой уже не отделаешься. Головой придется рискнуть. Если бы речь шла о любимой девушке, да что там любимой – просто о хорошей знакомой, то и говорить не о чем, но Снежная Королева не была ни той, ни другой. Однако, черт дернул посмотреть ей в глаза.

Торги, между тем, шли своим чередом.

– Три тысячи золотых за прекрасную непорочную деву! – голос у Карабаса-Барабаса был зычный, словно из мегафона – не того, который телекоммуникационная компания, а в который орут, и разносился далеко. Чувствовалась привычка к публичным выступлениям. – Только взгляните на нее! – продолжал разоряться работорговец. – Это же не девушка – это богиня! – Тут старший помощник был полностью согласен с Карабасом-Барабасом – Снежная Королева один в один походила на Венеру Боттичелли. Ну-у… по крайней мере фигурой. Лицо, конечно же, было другое, но не сказать, что хуже – просто другое.

– Три пятьсот! – раздался голос из толпы и к помосту шагнул пестро одетый – в стиле Дениса, немолодой господин гражданской наружности, за спиной которого сразу выросли два звероподобных телохранителя.

"А если еще покупатели на подмогу придут, – грустно заметил внутренний голос, – хрен отобьешься…"

"Только бежать…" – согласился старший помощник.

Между тем, сразу после того, как Снежная Королева встретилась глазами с Денисом, она мгновенно пришла к безусловно правильному выводу, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Можно назвать это ясновиденьем, можно – знанием человеческой природы, но старший помощник, четко, как на экране, увидел, как в следующее мгновение пленница указывает на него пальцем и кричит во всю мощь своих молодых легких, что этот человек может подтвердить ее статус свободной!

Денис, надо отдать ему должное, действовал четко и решительно – без малейшего промедления он ввинтился в толпу, лишив тем самым Королеву возможности показать на него пальцем. Горечь и презрение во взгляде девушки, конечно же, больно царапнули его нежную душу, но другого выхода у старшего помощника не было.

Представьте на секунду, что девушка привела бы свой план в исполнение, или же Денис сам запрыгнул на помост и заявил, что она вчера вместе с ним сошла на берег с борта "Души океана" в статусе свободной, а раз так – является жертвой черных работорговцев и следовательно Карабас-Барабас тоже является преступником вместе со своим артефактором, который повесил на свободного человека рабский ошейник. И что бы тогда началось? – а вот что!

Толпа "болельщиков" встретила бы это заявление свистом, воем и нечленораздельными криками, какие можно услышать на разного рода дерби в развитых, в футбольном отношении, странах, где на огромных стадионах бывает аншлаг и, соответственно, уровень шума очень высок. Затем Карабас-Барабас брезгливо бы поморщился, что "дуболомами" было бы воспринято сигналом к началу операции по изгнанию нарушителя спокойствия со сцены.

Разумеется, из этого ничего бы не вышло – спасибо наставнику Хадуду и его мальчикам. Красная Пчела быстро бы принудила к миру и Карабаса и его охранников, причем голыми руками, без использования перстня некроманта, холодного оружия и Небесного Волка.

После этого настала бы очередь "крыши". С этими бы, наверняка, пришлось повозиться, но можно не сомневаться, что сталью, перстнем и Волком старший помощник разобрался бы и с ними. И скорее всего даже не пришлось бы входить в кадат.

Казалось бы, все идет неплохо, но это только иллюзия. Увести рабыню с собой не позволит разгоряченная толпа – какого хрена эта баба достанется этому щенку?! А мы чем хуже!?! А тут и стражники подоспеют. Не исключено, что выйдя в кадат, используя перстень некроманта и Небесного Волка удастся справиться и с ними, но дальше-то что делать? Вот то-то и оно… Да и засветишься по самые не балуйся, а на хвосте цуги висят, так что идти по официальному пути никак невозможно.

Следующим, что пришло в голову Денису, было дать мелочь кому-нибудь из околачивающихся рядом мальчишек, посулить золотой за быстрое исполнение поручения и послать на "Душу океана" за Гудмундуном Дювалем. Но после короткого размышления старший помощник отверг эту идею. Во-первых, вполне вероятно, что пока пацан бегает за магом, да еще не факт, что тот находится на корабле – очень даже может и не быть – дел у капитана в городе хватает, Снежную Королеву успеют продать, а Денису придется отправиться вслед за покупателем, чтобы проследить куда девушку этапируют.

И что тогда? Является Гудмундун на рынок рабов, не находит ни Дэна, ни девушки и не понимает зачем тот оторвал его от важных дел. Нехорошо получится. Ну, а во-вторых – опять же не хочется светить свое участие. А если отправлять курьера, то придется ему сказать, чтобы тот передал на словах что-то вроде: "Дэн просил сказать, что на невольничьем рынке продают нашу общую знакомую!" – узнать имя Снежной Королевы старший помощник так и не удосужился – считал, что без надобности, а теперь эта информация очень бы даже пригодилась. Но, на нэт и суда нэт.

Мальчишка-посыльный всю эту историю хорошо запомнит, а когда, рано, или поздно, до него доберутся ищейки цугов, выложит им все, что знает, за небольшое вознаграждение. Ну-у… или чтобы не получить сталь в брюхо. Короче говоря, светиться было крайне нежелательно. Следакам цугов только дай пальчик – отхватят руку по локоть. Поэтому Денис решил сначала лично проследить, куда отправится Снежная Королева, а потом уже разыскивать Гудмундуна и вместе решать, как вызволить несчастную пленницу.

За то недолгое время, которое старший помощник потратил на размышления: кто виноват и что делать и, соответственно, слегка отвлекся от торгов, цена, предлагаемая за девушку, достигла пяти тысяч золотых – видать много состоятельных ценителей женской красоты собралось этим утром на рынке рабов – иначе не понять, откуда такой ажиотаж? С точки зрения Дениса это был явный перебор – ну красивая, ну девственница, да и то, если верить словам Карабаса-Барабаса – ну и что? Откуда такие дикие цены? Но, хозяин барин – есть деньги и желание – флаг в руки, барабан на шею и вперед.

В конце концов Снежная Королева была продана высокому, поджарому, крайне опасному на вид господину лет сорока. Одет он был дорого-богато, но не так пестро, как остальные высокородные, околачивавшиеся возле помоста, чем произвел на старшего помощника благоприятное впечатление. А вот ощущение опасной силы, веющей от незнакомца ему, наоборот, решительно не понравилось.

Для установления личности покупателя, Денис уже приготовил медяк, чтобы заплатить тому мальчишке, который сумеет удовлетворить его любопытство, но удалось сэкономить – информация досталась старшему помощнику бесплатно: "… Визар Гуфит… Хозяин Ветра…" – прошелестело над толпой.

"А вот интересно… – задумчиво протянул внутренний голос: – Хозяин круче, чем Погонщик? Если круче, то…"

"Плохо!" – закончил за него Денис.

*****

Гудмундун, которого старший помощник нашел не на "Душе океана", а в огромном и помпезном дворце Морской Канцелярии, напоминавшем архитектурой здания Сената и Синода в блистательном Санкт-Петербурге, выслушал Дениса молча, не прерывая и не задавая вопросов. После того, как старший помощник закончил свою короткую, но энергичную речь, Гудмундун заговорил не сразу, заставив Дениса понервничать.

Старший помощник не исключал варианта, что Визар Гуфит и Гудмундун друзья. Ну, может быть не друзья, а хорошие знакомые, или просто деловые партнеры, или еще что, из-за чего ссориться с Хозяином Ветра Погонщику все того же ветра, никак не с руки.

В этом случае Денис оказывался в двойственном положении. Впрочем, каком там двойственном!? – если называть вещи своими именами, то никаком не двойственном, а самом настоящем интересном положении, как гимназистка, всем сердцем полюбившая бравого поручика, после отъезда которого в действующую армию, случайно выяснившая, что немножко беременна и находящаяся в мучительна размышлениях, что лучше – сообщить эту новость родителям, или же сразу пойти и утопиться.

Конец этим тягостным раздумьям – имеется в виду старший помощник, а не "гимназистка румяная, от мороза чуть пьяная", положил Гудмундун, который дождался пока рядом не окажется компания представительных мужчин, уважительно поздоровавшихся с ним, после чего громко, чтобы все слышали, попенял Денису:

– Дэн, но я же предупреждал, что "Ворона" так быстро, как тебе хотелось бы, не продать. Так что запасись терпением.

После этого старшего помощника отпустило – стало понятно, что маг в игре и ему требовалось замотивировать появление Дениса в Канцелярии. Если бы хотел послать, то сделал бы это сразу. Без выкрутасов. Исполнил бы какую-нибудь вариацию на тему клипа Ленинграда "Дорожная", после чего старший помощник решительно не знал бы, что ему дальше делать.

В одиночку, без любимой шкиры и без "длинной руки", операция по спасению рядового Райана была бы обречена и, положа руку на ногу, Денис не смог бы гарантировать своего одиночного в ней участия – как ни крути, своя рубашка ближе к телу и идти на смерть без особых на то оснований, хочется не сильно. В свою очередь, такое отступление было бы чревато не то, чтобы муками, но – уколами совести и не исключено, что достаточно долго – хорошо, если не всю оставшуюся жизнь. Поэтому, после слов Гудмундуна, гора упала с плеч старшего помощника.