Текст книги "Игры богов"
Автор книги: Александр Бромов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 28 страниц)
«Ага, а это уже про меня», – подумал Санти, не оборачиваясь.
– Ос-сторо-ожно. Пошла, пошла. Снимай. Сах!
– Вот. Держу. Аника, пот вытри. Ничего не вижу.
– Держи, держи, да держи же! Давай, стерва, сползай.
– Выскальзывает!
– Я тебе самому сейчас руки оторву, божий сын! Зубами держи!
У Сантилли начала кружиться голова, но сердце упрямого мальчишки еще билось.
– Аккуратно. Вардис! Здесь отцепи. Йян, что ты возишься?
Там еще кто-то есть? Это хорошо, подумал ашурт, зачерпывая новую порцию силы.
– Вижу.
Долго они еще там? Так скоро он и до внутреннего резерва доберется. А если и его не хватит? Энергия уходила в Ласа, как в бездонный провал, но в это время все кончилось.
– Санти, – устало позвал его Маярт. – Ты еще живой? Оглянись.
Что-то было такое странное в хрипловатом голосе мага, жуткое, от которого веяло леденящим холодом. Аника бережно приподняла голову принца и в его рот побежала тоненькая струйка крови. Все будет хорошо, малыш. Мы еще побегаем. Ты еще побегаешь.
Сан с трудом обернулся и застыл.
– Как тебе красавчик? – зло улыбаясь, спросил сидящий на коленях Вардис и медленно провел рукавом по лбу, стирая пот.
Удерживаемый тремя магами на причале стоял, покачиваясь… Лас и смотрел на ашурта черными провалами глазниц.
– Ангельское проклятие собственной персоной, – хрипло представил его Маярт. – Кто-то от души постарался.
– И что с этим делать? – растерянно спросил Сантилли, со второй попытки вставая на ноги.
Его тут же повело, но он чудом удержался на ногах, едва не свалившись в воду.
– Потом искупаешься, – Йян вытер вспотевшее лицо и невольно покосился на море – пить зверски хотелось всем.
– А если его сжечь? Возможно? – спросил герцог, наблюдая, как маги заключают проклятие в двойную магическую решетку, и, чувствуя, как кто-то делится с ним силой, скорее всего Сах. Он, слабо улыбнувшись, благодарно кивнул другу.
– Без проблем, – не отвлекаясь, ответил Маярт. – Кто будет смертником?
– В смысле? – не понял демон.
– Так просто не получится. Нужно очистительное пламя. Звезда. Эта тварь только там и сдохнет. Все, – маги отступили от клетки.
Сантилли без слов оброс броней:
– Защиты подкиньте. Я еще хочу по шее от отца получить, если после вас выживу.
– Камикадзе, – усмехнулся Вардис, бережно поддерживая голову Ласайенты.
Ашурт непонимающе посмотрел на темного. Наверняка, ругательство. Ладно, потом разберемся, и тут же вспомнил: «камикадзе» – смертник по-японски.
«Совсем дурак стал», – укорил он себя.
– Двойной портал, – задумчиво потер лоб Сах, – а это, – он кивнул на проклятие, – в клетке и на цепи.
– Скорей всего, – согласился Маярт, – первый, – по возможности ближе к звезде, второй – в ядре. Вытолкнуть клетку и сразу уходить в первый, чтобы остыть.
– Угу. А потом домой – чай пить, – хмыкнул Вардис и категорично высказался. – Бред!
– Почему? – спросил Сантилли, – вполне реально для меня, если с дополнительной защитой.
Маги переглянулись.
– Ладно, забирай и жди нас, – решился Маярт. – Мы за накопителями. Без нас не начинай.
– Если что – из-под земли достану, – пригрозил темный и добавил. – Когда роды у Жени примем.
Сантилли кивнул.
– Народ, вы меня не поняли, – заторопился Вардис, беря Ласайенту на руки. – Началось.
– Боги, – простонал Маярт, – Это всегда так вовремя. Аника, не исчезай. Бери кого-нибудь в помощь и к Эджен, мы сейчас закончим с нашим красавчиком и сразу к тебе. Можно подумать, других акушеров не найти!
– Вот и объясни это женщине во время схваток, – огрызнулся дэи вэ, одновременно с тревогой вглядываясь в йёвалли. – В темпе, в темпе, если не хотите, чтобы меня на ленточки порвали. И еще, целителей пришлите нашему принцу.
– Без меня не начинайте, так Жени и скажи, – Сантилли дернул на себя клетку и шагнул в портал.
– Это ты природе указания даешь? – удивился Сах, открывая переход к себе. – Учитель, самые мощные – справа.
– Ах, ты вспомнил, кто из нас кто, – деланно удивился маг, открывая потайную дверцу.
– Ну, прости, – повинился ученик, быстро засовывая накопители в сумку, – можешь попинать.
– Воспользуюсь, – рассеянно отозвался Маярт, – как только кончится это сумасшествие, так меня и жди.
Иян торопливо опустошал свои запасники. Только бы ашурт не полез без страховки куда не следует. Не понравился магу его взгляд, ох как не понравился.
Сантилли не стал долго выбирать место для первой остановки, вспомнив про голое безжизненное плато в одном из миров – то, что надо. Настелил защиту на камни, не хватало еще увязнуть в лаве. Он не стал открывать портал к ядру звезды из космоса, если что-то пойдет не так, с помощью в безжизненном пространстве будет туго, а здесь есть шанс выжить.
Еще раз все проверил и приготовился ждать магов, но тут проклятие зашевелилось. Сантилли старался не смотреть на него. Это не Ласти, это нечто жуткое и чуждое, принявшее его форму. Демон отошел в сторону, но клетка задрожала от удара. За первым последовал второй, третий, и защита начала выгибаться.
«Не успеют. Они не успеют со своими накопителями, и все пойдет прахом», – Сантилли растерянно оглянулся вокруг.
Да гори оно все синим пламенем ада! Стенки клетки выгнулись еще больше, и ашурт испугался, что они не выдержат. Он торопливо накинул на себя защиту, собрав все, что еще осталось, схватился за прутья и мысленно перекрестился (докатился). От Арта помощи ждать бесполезно – чужой мир, и духу нет сюда хода. Надо что-нибудь придумать, чтобы у него была свобода действий.
Щит на границе портала треснул через два удара сердца, но их хватило, чтобы закинуть клетку подальше. Он еще успел увидеть, как вспыхнуло проклятие, когда короткий протуберанец жадным языком облизал камни плато и ашурта, прежде чем тот успел закрыть глаза рукой и захлопнуть переход.
Собственная защита лопнула мыльным пузырем. Волосы и крылья сгорели мгновенно, попросту испарившись, а броня начала плавиться, и демон торопливо развернулся к берегу огненного озера, надеясь, что не ошибся с выбором направления.
«Теперь я знаю, что ждет меня за серой гранью», – толкнулась в голову непрошенная мысль, пока герцог, превозмогая адскую боль и увязая по щиколотку в лаве, брел среди опадающих языков пламени. Глаза он открывать боялся, справедливо полагая, что это уже не имеет смысла. Броня, обжигая, вползала вниз с тела, но если ее убрать, то сгоришь сто процентов. Лучше потерпеть. Сантилли уже выбирался на относительно твердое место, когда его мягко подхватили под мышки.
«Обожжетесь» – хотел крикнуть он и не смог.
Накатила одуряющая прохлада, и ашурт еще нашел в себе силы стряхнуть расплавленную броню. Новая нарастет.
«Ласти будет рад. Лысый друг. Он давно хотел посмотреть». Это была последняя связная мысль.
– Срезай одежду….
Голоса доносились, как из-под воды и издалека.
– Какую одежду? Тут ошметки. Так растворятся…
«Я не сахар», – вяло толкнулась в мозгу мысль.
– По-моему это – кожа.
– Капсула готова…
– Создатель! Где это он так?
– Санти, ты в курсе, что похож на свежеезапеченный окорок?
«Меня съедят. Класс!».
– Вон отсюда! Уберите кто-нибудь оборотня!
– Ладно, я к Найири, а ты без меня не уходи, мне еще уши тебе отрывать, когда они отрастут.
– Ты тоже вон!
– На короля?!!
– Вон, я сказал! Кто их сюда пустил?
Голоса сливались, переплетаясь в причудливую какофонию и теряя смысл, и ашурт и окончательно провалился в беспамятство.
Нога подвернулась, и Элерин упала на четвереньки. Палка мешала, но очень трудно было заставить себя разжать одеревеневшие пальцы. Она запретила себе спать, боясь, что опоздает, и они уйдут, не дождавшись. Она ползла и ползла по нескончаемой жиже, падая, захлебываясь ею, но упрямо двигаясь к своей цели. Руки путались в траве, она постоянно цеплялась за мокрые стебли, но все равно продолжала упорно ползти вперед. Ее никто не остановит! Никогда! Она придет к ним, и они будут вместе.
Голова уперлась во что-то твердое, и девушка несколько мгновений никак не могла понять, почему она остановилась, но потом додумалась поднять руку и с удивлением ощупала шершавую поверхность. Глупость какая-то. Она открыла глаза – почему они были закрыты? – и поняла, откуда взялась трава: она была везде. Зеленая, шелковистая и мокрая после недавнего дождя. И только сейчас девушка почувствовала запах леса и услышала, как в высоких густых кронах шумел ветер, и пересвистывались птицы. Пусть свистят, решила Элерин и, цепляясь за дерево и палку, с трудом поднялась на дрожащих ногах и разогнула спину. Это тоже было странно: почему болит спина, ведь шла она не ею? Голова закружилась от свежего воздуха, и девушка упала навзничь, раскинув руки, но, так и не выпустив спасительную корягу.
Военный отряд, ехавший по лесной дороге, с удивлением увидел, как от толстого дуба отделяется внушительный кусок коры и с шумом валится на землю. Менталы, вздыбив густой мех, захрапели и беспокойно затанцевали на месте, перебирая мягкими лапами и беспокойно поводя ушами. А в городах знать полностью стрижет им шерсть, оставляя короткую гриву вдоль длинной шеи и голый хвост с кисточкой на конце, который затем украшают, кому как вздумается, уродуя благородных животных.
– Проверь, – коротко приказал тридцатилетний черноволосый мужчина в блестящей кольчуге ближайшему солдату, успокаивающе потрепав животное между стоящих торчком ушей с жесткими кисточками.
– Здесь нищенка, – прокричал тот, спешиваясь и морщась от вони. – Кажись, без сознания. Поди, из той деревни, что проехали.
Командир распорядился оставить ей хлеба и двигаться дальше. Добрая у него душа, а мог и бросить здесь, проехав мимо. Человек наклонился, чтобы положить краюху, и заметил странный блеск на шее женщины. Он осторожно сдвинул грязный воротник и вытащил на свет тонкую золотую цепочку с круглым кулоном, вымазанным в тине.
– Что там? – окликнул замешкавшегося подчиненного командир.
– Так, кажись, знатная, – растерянно отозвался солдат. – Может, украл кто для денег, а она сбегла.
– Заверни в плащ, – мужчина твердо повернул ментала. – Возвращаемся.
Девушка оказалась очень милой, но очень изможденной. За сутки, что она спала, ее одежду выстирали и привели в порядок. Дорогое, но странное, почти мужское, платье. Тонкое белье. Когда беспамятную находку отмыли, в ее ушах заблестели золотые сережки, а каштановые волнистые волосы рассыпались густой гривой. Тонкие нежные пальчики, маленькие узкие ступни, нежный овал лица. Сразу видно – аристократка, но как она попала сюда? Где так смогла измазаться в болотной грязи, когда вокруг нет ни одной даже самой завалящей лужи?
Элерин очнулась в маленькой комнате с низким деревянным потолком на узкой мягкой кровати. Солнце ярко светило в небольшое оконце, через закрытую тканью дверь слышались негромкие голоса и чьи-то осторожные шаги, и одуряющее пахло едой, напомнив, как она хочет есть. Ее не удивила ни простая деревенская обстановка, ни вычищенная собственная одежда, ни новые сапоги из грубоватой кожи, ни то, что язык оказался незнаком, как и люди, подобравшие ее, а потом взявшие с собой.
Болото осталось позади, и это было главное. Где-то там ее ждали. Она смутно помнила, что к кому-то упорно шла. Для чего? Да, она тряхнула головой, вспоминая, да, чтобы быть вместе. Это важно – чтобы быть вместе.
Странная молчаливая девушка начала оживать на третий день пути. Она, смущаясь, что-то спрашивала на странном гортанном языке, но через неделю уже знала достаточно слов, чтобы объясниться, забавно коверкая их и путая ударения. Она ничего не помнила, даже своего имени и откуда она, и воины сделали предположение, что у нее очень сильное потрясение. Такое бывает с женщинами из высшего общества – слишком нежные и ранимые – чуть что и сразу падают в обморок.
Ешан очень удивился ее просьбе, научить сражаться на мечах, но гостья настаивала и он согласился. Девушка оказалась не новичком: она была знакома с оружием, умела держать его в руках и достаточно ловко отбивала атаки, а вот с нападением у нее было туго.
Она жадно интересовалась всем, что видела, буквально засыпая Ешана вопросами, но замолкала, когда он начинал выспрашивать о ней, жалобно и растерянно глядя на него огромными зелеными глазами.
– Мы приедем в Гесберг, и я отведу тебя к магу, – утешал ее человек. – У Его Великолепия прекрасный маг. Он поможет.
Ешан дал ей временное имя Зарин – Звезда, очень уж она казалось ему яркой, сияющей и недостижимой.
Кожа горела, а он тонул и тонул в этой лаве и никак не мог выбраться. Хорошо, что не пожалел защиты на камни. Смешно было бы захлебнуться в них. А так верхний слой оплавился и все. Но ему уже до чертиков надоело брести по колено в огненном тягучем месиве в полной темноте. Надо придумать, чтобы броня закрывала и глаза. Что-нибудь прозрачное. Хотя, она все равно бы не спасла. Но перепонки-то живы, возражал он сам себе и гортань почти не обожгло. И потом, не каждый же день ему по звездам лазить. А было бы здорово посмотреть, что там внутри.
Кретин, он мысленно хлопнул себя по лбу. Ну почему бы не пройти между слоями самому, а клетку протащить в обычном пространстве? В худшем случае остался бы без руки. На некоторое время. Если боги хотят наказать – они лишают разума. Спасибо вам, дорогие!
Сколько можно ходить в темноте? Где Сах? Затолкали в кипящее болото и ушли.
– Лежи, да лежи же спокойно. Аника, дай успокоительное, видишь, у него кожа зудится.
«Это не кожа, – хотел возразить ашурт. – Это камни горят».
На глаза что-то давило, руки и ноги не поднимались. Сантилли завертел головой, и вокруг противно заплескалась маслянистая жидкость.
– Боги, я с ума с тобой сойду, – вздохнул кто-то рядом. – Ты будешь спокойно лежать или нет?
– Нет, – прокаркал герцог и сам испугался своего голоса.
– А вот говорить тебе нельзя, – усмехнулся невидимка и Сантилли, наконец, узнал его.
– Маярт.
– Усыплю. Как ты мне надоел за эти два дня….
– Лас….
– Спит, – маг оглянулся на лежащего в кресле принца и перешел на шепот. – Если очухаешься быстро, успеешь еще раз удрать, потому что он пообещал тебе оторвать все, что торчит.
Буду кататься по лесным дорожкам. Сказочный колобок. Ха, нет, разговаривающая сарделька-колбаска. Будет забавно. А как будет рада лиса, когда он до нее доберется! И проблемы с женщинами отпадут, потому что его слопают. Демон любит колбасу. Точно, его съест Демон, он прогонит лису, потому что умнее ее. А Ласти колбасу терпеть не может. Значит, отрывание отменяется. Бедный, Демон, быть ему голодным.
Герцогу стало смешно, и он решил поделиться мыслями с магом.
– Маярт….
– Спи, чертов ашурт, пока я тебя сам не придушил.
«У меня новое прозвище?», – успел подумать Сантилли, прежде чем в нос ударил незнакомый терпкий аромат, и все рухнуло в темноту.
Как она надоела! В этом доме есть свет или нет? И что это все время давит на глаза?
Герцог поднял неожиданно тяжелую руку, но ее сразу перехватили.
– Маярт, – позвал невидимка.
Боги, какой знакомый голос!
– Лас, ты как? Нормально? – осторожно спросил Сантилли.
– Нормально, нормально, – вместо друга проворчал маг. – Не трогай повязку. Глаза еще не восстановились.
– У меня спина затекла, – недовольно пожаловался герцог.
– Так перевернись, – немного желчно посоветовал ийет, но Санти почувствовал, как тот улыбается.
– Ты что такой злой? – поинтересовался он, начиная ворочаться в постели.
– Спать хочу, – огрызнулся тот, помогая ему.
Демон с наслаждением потянулся:
– И кто не дает? А ходить можно? – и спохватился. – А рисунки? Сгорели?
– Восстановишь, – проворчал Маярт, поправляя подушку и присаживаясь рядом на кровать. – Ходить можно, но не нужно.
– Ласти, – позвал герцог, но тот не отозвался.
– Он ушел, – тихо произнес ийет, толкая обратно на постель приподнявшегося на локте ашурта.
За несколько дней слепоты Сантилли выучил весь дом и окрестности наизусть. Йёвалли упорно молчал, но герцог чувствовал, когда он находился рядом. Подстраховывал. Хотя какая с него помощь? Самого ветром качает. Сах сказал, что восстанавливаться принц будет не меньше полугода – все связи нарушены, организм изношен. Но проклятия больше нет! У них получилось! Сантилли никогда так долго и искренне не благодарил богов и магов. Магов в первую очередь.
Сегодня он пошел к дальней стороне лагуны, ориентируясь на шелест волн и шум ветра в кронах высоких пальм, в которых кричали разноцветные птицы. Молодец, девочка, прекрасно поработала. Демон опустился на песок и привычно обхватил колени. Где она там? Как она?
– Дядя Сан, ты большая свинья! – категорично заявил незнакомый звонкий голос, вырывая демона из раздумий.
Рядом весело хмыкнул Лас. Так и знал, что ты здесь, но когда подошел мальчишка, герцог не слышал, полностью погрузившись в мысли о девушке. Послышался звук подзатыльника и сердитое детское ворчание.
– Не бей ребенка, особенно за правду.
– Джуни! – Сантилли повел рукой, пытаясь найти дэма, но тот сердито шлепнул его по пальцам.
– Я бы тебя убил, но с убогими на голову это бесполезно.
– Я не в себе был, – повинился ашурт.
– А когда ты был в себе? – ядовито поинтересовался Орси. – Какой головой думал? Нижней? А ты не слушай, – послышалась возня, потом язвительное «бе-бе-бе». – Ласти надо памятник за мужество ставить. Все выступления на себе вытянул. Все интервью. Пахал, как черт, пока ты там сопли пускал. Я думал, нас освищут на первом концерте. Лас, что ты мне семафоришь? Я не прав?
Послышался шорох песка – еще кто-то пристраивался рядом. Неужели все пришли?
– Убей его, Джуни! – закричал мальчишка откуда-то со стороны.
– Марш гулять! – дружно рявкнула группа.
– Это чей? – не выдержал ашурт, вертя головой.
– Мой, – сердито ответил Вульф, – разболтался совсем.
Было совершенно непривычно догадываться о происходящем по отдельным звукам и репликам, но демон старался, жадно впитывая родные голоса и запахи. Как он соскучился по ним! И пусть ругают. Они имеют на это полное право. Он здорово их подставил.
– Ласти сказал, что ты попал в катастрофу, – Это густой бас Гнома. – Я хотел добавить, что головой здорово приложился, но побоялся переборщить, зал и так рыдал. Нам даже деньги хотели собрать, еле отмахались. Озолотиться можно было за твой счет. Какого идиота ты выбросил, в мозгах не укладывается.
– Ребята, можете казнить, но вспомнил я про вас только через полгода, – Сантилли поморщился. – Как затмение ума. Не знаю, как объяснить. Не молчите только, иначе кажется, что вы ушли. Глупо говорить с пустотой.
– Колись, демон, в чем дело? – сердито проговорил Шип.
И неожиданно для себя герцог выложил всю правду, не пытаясь ничего анализировать и оправдываться. Как встретил друга и Элерин перед войной, и ему показалось, что они целуются. Как ненавидел их за это и злился. Как ревновал. Как пил. Как радовался тому, что девушка пропала. Как язвил при встрече с сестрой, когда Лас ее успокаивал. Как снова злился, ревновал и снова пил. И как лег в одну постель с Это, потому что потерял голову от запаха женщины.
– Демон – ты бо-ольшой идиот, – подвел итог Шип и глянул на бледного йёвалли, стиснувшего руки. – А друзей у тебя нет? Да?
– Я не подумал, – герцог мотнул головой.
– Был бы ты обычным человеком, – хмыкнул Гном, – можно было бы прийти к тебе и накостылять по шее. Но до тебя же не добраться.
– И что теперь? – почему-то тихо спросил Вульф.
Ашурт пожал плечами:
– Хочешь, на колени упаду.
– Дурак ты, – поморщился Шип. – Вроде умный, а дурак. С очень большой буквы.
Потом они пили кофе на террасе и Сантилли рассказывал им, как бродил по мирам, а музыканты – про свою жизнь. Оказывается, у Гнома родилась дочь, а у Шипа – сын. Джуни познакомился с девушкой и тоже подумывает о женитьбе. Выпустили несколько альбомов и даже сняли клипы, пока Лас мог выступать. Особенно сильно он сдал в последний год, но Вульф, случайно обмолвившийся об этом, тут же замолчал, а Джуни увел разговор в сторону.
– Мы тебе снимки привезли, – сообщил он. – Посмотришь, когда повязку снимут. Ае неподражаем.
– Он нарочно сдернул, чтобы на юбилеи не тратиться, – проворчал Шип, укоризненно глядя на ашурта, – Мне Лас на полтинник такой халат подарил, – он со вкусом причмокнул губами, – сказочный. Все обзавидовались. Не иначе как у Рашида заказывал.
И тут Сантилли вспомнил про свое трехсотлетие и горько усмехнулся: три века – а ума не нажил.
– Что делать будешь, дурной ашурт? – спросил Гном, оглядываясь на уходящего к морю йёвалли.
– Не знаю, – пожал плечами демон. – Зарабатывать доверие, если это еще возможно.
Повязку снимали через два дня поздно вечером, и все равно из глаз потекли слезы. Принц, наблюдавший за этим от дверей, сразу развернулся и скрылся в темноте коридора.
На следующее утро Сантилли, устроившись на диване в своей комнате, просматривал снимки, оставленные для него ребятами, и, не удержавшись, присвистнул на первом же: скромница ты наша! И наверняка специально именно это фото было положено сверху.
Ашурт хмыкнул, ребята правы – Ласти неотразим. Принц, весь в черном: бандана, небрежно распахнутая спортивная рубаха, джинсы, кроссовки – стоял, небрежно прислонившись к черному байку и скрестив руки на мускулистой груди. И очки. Интересно, их одевали всей бригадой или это был шантаж? И, естественно, колечки, браслетики, сережки, цепочки и, да, пирсинг. Забавно, но смотрится. Сколько девчонок рыдало по ночам над этой фотографией?
А вот татушка на левой стороне груди, скорее всего, временная. Не мог же он настолько сойти с ума, чтобы сделать себе постоянную, да еще и такую: угрожающе скалящая зубы голова пантеры. Но смотрится неплохо. И тут герцог узнал рисунок. Салим! Дьявол, это же Салим! Увековечил, значит.
Дальше шли рекламные снимки группы вперемежку с семейными и рабочими: репетиции, концерты, переезды, прогулки по городам, семейные праздники. Герцог листал их, как дни, которые вычеркнул их своей жизни: Лас спит в кресле, забросив ноги на подлокотник; Лас смеется, полуобернувшись назад; Лас, сосредоточенно хмурящий брови, что-то мешает в котелке на костре: Лас, везде Лас.
Ашурт вернулся к первому снимку – Черный принц. Почему-то сразу вспомнился первый день в крепости на рубеже: маленький задыхающийся мальчик стоит в дверях столовой, схватившись за косяк и хватая воздух широко открытым ртом. Никто не думал, что он выживет, но у Сантилли тогда даже мысли не было, что он умрет. Она, как и понимание этого, пришло потом. А эта зараза всех обманула! Вредная, упрямая, языкастая зараза, которую он предал.
Герцог аккуратно отложил снимки и провел по лицу ладонями – какая же я все-таки тварь!
За это время демонов навестили все, кто только мог, не забывая ругать ашурта. Тот покорно со всеми соглашался, понимая, какую подлость совершил по отношению к ним, и терпеливо ждал, когда они сменят гнев на милость, но в душе начиная ворчать. Не могли все сразу прийти, а не растягивать удовольствие? И так муторно. Но добил его Сах.
Стало известно, где появится Элерин. Странные болота, в которые она попала, редко расставались со своей добычей. Надо было иметь огромное желание жить, чтобы выбраться оттуда. Ийет назвали этот мир миром забвения, свалкой ненужных воспоминаний. Время там текло по-другому: очень медленно, и за все эти годы для девушки прошло несколько дней, но и за них она могла все забыть, кроме самого главного, самого заветного желания.
Все провидцы говорили о городе, обнесенном белой стеной, по которому ехала императрица в сопровождении вооруженных всадников на животных, отдаленно напоминавших лошадей. Некоторые видели его ночью, а высоко в небе – яркую голубую звезду. Хороший ориентир и нашли его быстро.
– Ну, и шел бы сам, – горячился Сантилли. – Ты же брат.
– Она может меня не узнать, – терпеливо объяснял ему ийет. – А вас она любит. По-настоящему.
Боги, он не знает, как с Ласти помириться, а их толкают в очередные неприятности.
– В смысле – нас? – дошло до герцога. – Обоих?
Сах Ир уныло кивнул:
– Женщина – это необъяснимо. Но страдала она и по тебе и по Ае.
Ийет не стал говорить, что нашел дневник сестры. Он даже не догадывался, какая буря бушует у нее в груди, пока не отважился прочитать его. Девочка слишком хорошо спрятала свои чувства от всех, даже от брата, принявшего все за обычную влюбленность.
Ашурт уронил голову в ладони:
– И почему меня нигде не убили?
Сах сочувствующе похлопал его по плечу, позвал йёвалли и начал объяснять детали.
Герцог хмуро слушал его и представлял, как они вдвоем будут плыть на шхуне. И не сбежишь никуда. Не лес, где можно наткнуться на разбойников или на худой конец свернуть с дороги и попинать дерево, сбрасывая раздражение. Здесь же, как на необитаемом острове – только они. Надежды на пиратов нет, когда надо, этих придурков никогда не дождешься.
– На корабле удобнее, не надо проходить через города, чтобы вас видели. Приплыли и приплыли. Мы чуть голову не сломали над заклинанием, но от настоящего парусника с командой вас никто не отличит. Маги там слабые и в основном бытовые, так что бояться нечего. Поставите шхуну у причала – и в город.
За относительно небольшой срок ийет успели основательно подготовиться: язык, основные обычаи, жизненный уклад, но сами даже за компанию идти отказались, и Сантилли догадывался, почему. Демоны не в духе – опасные попутчики. Это раз. Два, надеются на то, что они сами окончательно расплюются и разбегутся и выбор мужа для обожаемой императрицы станет лишь вопросом времени. Надо поспрашивать у Маярта, кто это у них такой умный.
– Сан, – выдернул его из мрачных раздумий Сах Ир, – я очень хочу, чтобы вы помирились. Просто привезите сестру. Хорошо? А женитьба… ты неправильно думаешь. Мы нашли этот мир месяц назад. По закону подлости он закрытый, а полноценных накопителей смогли подготовить только два, остальное ушло на шхуну. Должны были идти Маярт и я, но вы – идеальные кандидатуры. У вас дней десять на подготовку. Ты очень вовремя вернулся.
Попросили вернуться. Что имел в виду тот, кто сидел вместе с ним на берегу? О ком говорил? Герцог подавил тяжелый вздох и осторожно покосился на замкнутого йёвалли. Тот поднял на Саха глаза и криво улыбнулся. Тоже «рад».
Завтра будут восстанавливать рисунок на спине, а потом на руках. А ему еще шхуну осваивать и учить язык. Когда, если он почти все время будет в отключке?
Давно он не видел у отца такого удивленного лица. Лас, присутствующий (случайно, конечно) при разговоре, закусил губу и внимательно посмотрел на герцога, словно здоровьем головы поинтересовался.
– Я выдержу, – спокойно сказал Сантилли, – приведешь в чувство и сразу вторую. За ночь отлежусь.
Найири пожевал губами и нехотя кивнул головой. А ведь ты не просто так согласился – герцог коротко глянул на него – что задумал?
Как оказалось ничего нового: боль от первого ритуала забирал Таамир. «Для полного разнообразия», – невозмутимо пояснил он, опускаясь в кресло и небрежно закидывая ногу на ногу. От второго – Шон и Чарти, весело помахавший брату рукой. Сам ритуал решили проводить на равнине дома Вардиса – духи почему-то выбрали именно это место.
Очнулся Сантилли, когда Андерс с отцом ставили его на ноги. Класс! Как заново родился! Спина горит. Какое знакомое чувство. Он пошевелил лопатками и чуть не зашипел. Потрясающие ощущения.
– Ты готов? – хмуро спросил Найири.
Очень хотелось ответить «нет», но сын решительно пришлепнул готовое вырваться слово, и кивнул головой, но в последний момент спохватился:
– Стоп! Кто там сзади?
Арт проворчал что-то нечленораздельное и остался на месте. Потрясающе.
– Проваливай! – приказал ему Сантилли.
– Сдохнуть хочешь? – ласково поинтересовались за спиной.
– Выбирай, – Найири посмотрел на сына исподлобья, – Или лежишь в отключке несколько дней, и тогда лично я не вижу смысла в этой затее, или…, – он вопросительно приподнял брови.
– Или, – буркнул герцог.
Когда его почтил вниманием защитник Андерса, герцог помнил смутно.
Проснулся он утром с зудящей болью в виске и левом глазу и с отвратительным настроением, под которое новый язык пошел на «ура».
Шхуна называлась «Утренняя звезда». Забавно, ашурт еще раз перечитал название, и кто это нас так обозвал?
– Ничего, что я так ее назвала? – виновато спросила Эджен. – Но она похожа на утреннюю звезду.
– Жени, – герцог решительно взял сестру за плечи, – или ты перестаешь казниться, или твои дети остаются сиротами и даже без моей помощи. Хватит уже грызть себя. Всех хомячков переплюнула.
Демонесса слабо улыбнулась.
– Я не виню ни тебя, ни Ласти.
«Только ревную», – добавил он про себя.
Принц бы сказал, что судно было прекрасным, как мечта. Интересно, сколько он песен написал, пока друг маялся дурью? И про что?
Белоснежная, как облако. Изящная и наверняка очень быстрая. Хищные обводы – чувствуется рука Грооса. Просторная надстройка посередине, в которой располагается кают-компания или гостиная (как хотите) с одним сплошным окном по всему периметру и с круговым диваном под ним, тут же современная рубка с традиционным штурвалом, который можно при желании сложить и задвинуть под панель. На корму ведет короткая, в четыре ступеньки, лесенка-трап. Слева от рубки – компактная кухня, а рядом с ней – вход в каюты, которые располагаются внизу.
Если спуститься по крутой лестнице, то можно увидеть коридорчик с четырьмя дверями, позади лестницы – кладовка с продуктами и мастерская, в которую можно попасть и с кормы, а в носу – небольшая библиотека. Все продумано и удобно. Без лишнего шика, который оба демона терпеть не могли. Двери широкие и раздвижные, значит, меньше синяков на плечах ашурта, любящего находить углы.
Сантилли из рубки наблюдал, как Ласайента, сидя в шезлонге на носу, играет в свою бесконечную игру. Нарочно так устроился, чтобы его было видно, а мог бы уйти и на корму. Там диванчик под тентом и столик с креслами. Все круглое и уютное. Райский уголок, усмехнулся он. Но вредному демону доставляет удовольствие действовать таким образом на нервы. Проверенная и отработанная годами тактика. И молчит. Как рыба. Уже второй день. А им идти еще с неделю. Не мог Сах портал ближе открыть?
Ашурт перевел шхуну на автоматическое управление – все равно почти штиль, паруса убраны – и ушел на корму читать. Если принцу надоест быть одному, сам придет. А он придет, чтобы снова позлить герцога, и будет отстреливать свои шарики. Сантилли так и не смог понять смысла этой дурацкой игры. Время убить?
Сегодня с утра дежурил Лас. Он сидел перед пультом, положив длинные худые ноги на приборную доску, и читал. Специально шорты одел? Проверяет на прочность? Ну-ну.
Ашурт хмыкнул громче, чтобы его услышали через открытую дверь. Да, я оценил твои старания. Принц невозмутимо перелистнул страницу и поменял ноги.
