Текст книги "Игры богов"
Автор книги: Александр Бромов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 28 страниц)
Девушка внимательно посмотрела на него и закусила губу, а Вардис мысленно взмолился всем богам сразу.
– Я согласна.
– Жени, ты не пожалеешь, – темный сжал ее плечи, – Милая, я Слово даю….
– Ты не понял, – Эджен постучала его по груди пальцем. – Я согласна на путешествия, но не больше.
Вардис едва удержался от поцелуя:
– Все, что ты скажешь, – он помолчал. – Но сначала – демоны. Я с места не сдвинусь, пока у них все не наладится.
– Это, – Сантилли состроил виноватую рожицу и склонил голову к плечу, – мне еще надо.
– Ты все выпил? – удивилась принцесса, – Там же должно было хватить еще на два месяца!
– Только не говори, что у тебя нет запаса.
Девушка вздохнула, конечно, есть, и поманила демона ладонью:
– Пошли, не хочу бегать по лестницам.
Сейчас или никогда. Что даст ему пусть красивая, но ветреная девчонка, которая сейчас не совсем девчонка и целуется с другой? Хорошо устроились йёвалли. Принцесса незаметно расстегнула две верхние пуговицы, углубляя вырез так, чтобы была видна соблазнительная впадинка между грудей. Он не должен устоять против ее обаяния. Слишком давно у него не было женщин.
– Проходи, – небрежно обронила она, как будто каждый день встречала гостей в своей спальне, но герцог изваянием застыл на пороге. – Боишься? – лукаво поинтересовалась она, словно невзначай проведя рукой по открытой шее.
– Нет, – усмехнулся Сантилли. – Давай свое лекарство, и я пошел. Дела, милая леди, дела.
Она, улыбаясь, неторопливо направилась к нему, поигрывая шнуром пояса:
– Боишься, – констатировала принцесса, останавливаясь вплотную к демону, и заметила, как раздулись его ноздри, вдыхая еле уловимый аромат ее духов, – Я не кусаюсь, – прошептала она. – Можешь проверить, – и осторожно провела по его груди, притягивая его зовущим взглядом.
Всего один поцелуй, и ты сдашься, мой пламенный красавец, и будешь моим. Все прелести любви будут у твоих ног и одна из красивейших и пылких принцесс этого мира. Всего один поцелуй.
Их губы соприкоснулись.
Сантилли очнулся от острой боли. Дьявол! Ласти! Что он с ней сделал? Герцог непонимающе уставился на полуобнаженную девушку, страстно обнимающую его.
– Еще, – прерывисто прошептала она и снова укусила его, – не останавливайся.
Что? Что она здесь делает? Что он здесь делает? Ашурт с отвращением оттолкнул ее. Это?
– С-сука, – сквозь зубы процедил демон, стряхивая с себя руки принцессы, – Похотливая дрянь!
– Ты с ума сошел, – не хуже кошки зашипела она, отползая. – Я тебя в порошок сотру.
– Падаль, – демон хлестнул ее по лицу. – Ты что сделала, змея?!
Это охнула и схватилась за щеку с четкими отпечатками мужских пальцев.
Сантилли застонал. Дьявол, он ничего не помнит. Так торопился, что даже штаны не снял. Боги! Ласти! Как смотреть ей в глаза?
– Я убью тебя, – ашурт дернул принцессу на себя, сжал ее шею и тряхнул, – Дрянь! Дрянь, – он сильнее сдавил ее горло, наблюдая, как багровеет ее лицо, как бессильно царапают его руку отполированные ноготки и зло выдохнул ей в лицо. – В порошок меня сотрешь?
Принцесса захрипела, но в этот момент демон оттолкнул ее, брезгливо передернув плечами, на ходу застегнул джинсы, подхватил свою куртку с пола и ушел порталом, на одно мгновение разминувшись с Таамиром.
– Что здесь происходит?
Начавший свирепеть король еще раз медленно обвел спальню глазами, задержавшись на полулежащей на кровати девушке, растирающей свою шею и спешно поправляющей платье.
– Он соблазнил…, – начала она, придавая своему лицу возмущенно-обиженное выражение.
– Замолчи, – с тихой угрозой оборвал ее брат, начиная приближаться к ней, – замолчи и не смей мне лгать.
Ему не понадобилось много времени, чтобы все понять. Дураком надо быть, чтобы не узнать портал ашурта и не сделать правильные выводы из увиденного. Бегом надо было бежать, бегом, а не тащиться царственным шагом! Церемониться с любимой сестрой король не стал.
– Посидишь здесь, пока я не остыну, – он швырнул ее на пол подземелья и с грохотом захлопнул железную дверь.
Девушка уронила лицо на холодные сырые камни и со злости ударила по ним. Дура, надо было опоить, чтобы наверняка. Дура! А братик – идиот. Зря он думает, что она не выйдет отсюда. Ей помогут.
Но помощь не пришла. Ни сегодня, ни через неделю, ни через полгода. Таамир умел заставлять молчать тех, кто был с ним не согласен. Но остановить Сантилли дракон не успел: когда он примчался в замок герцога, того уже не было.
Ашурт покидал вещи в рюкзак. Что забыл, то забыл. Плевать. Он, сгорбившись, устало сел на край стола. Что я наделал, любимая? Может быть, прийти и сделать вид, что ничего не было? Обмануть, да, Сан? Обмануть свою душу, свою любовь? Повиниться и сделать еще больнее? Нет!
Из них с Жени получится красивая пара. Он будет беречь ее. Им хорошо вдвоем, это видно. Все правильно, и ни к чему им мешать. Он только будет путаться под ногами, а Лас – метаться между ними. Может быть, и к лучшему, что так получилось.
Герцог выложил телефон. Но к Маярту надо зайти и предупредить, хватит, один раз уже хлопнул дверью.
Есть места, которые не меняются никогда, и что бы ни происходило в мире, они всегда остаются неизменны. Ступив на балкон мага во дворце Рашида, Сантилли словно перенесся на много лет назад, когда только познакомился с самим ийет и орханцем. Нет больше Омара, и море не бороздят знаменитые когда-то галеры, вытесненные парусниками, но по-прежнему тлеет углями жаровня и упоительно пахнет свежим кофе. Обязанности у них распределены, усмехнулся герцог: Маярт заваривает чай, Рашид готовит кофе. Тоже не разлей вода парочка.
Маг удивленно приподнял брови при виде собранного в дорогу ашурта.
– Не утерпели? – улыбнулся он.
Герцог отрицательно покачал головой и опустился в кресло.
– Маярт, я прошу тебя об одной услуге, – Сантилли спрятал взгляд. – Скажи Ласти, что мне надо побыть одному. Хорошо?
Ийет дураком никогда не был, и сразу пробежался по ауре ашурта. Тот зябко поежился, ощутив неприятный холодок.
– Зря ты это сделал, – он тоскливо посмотрел ему в глаза. – Дай Слово, что никому не скажешь. Я прошу тебя.
Маг ошеломленно кивнул и мысленно спросил: «Она с ума сошла?». Герцог пожал плечами. Какая теперь разница?
– Санти, мне кажется, ты торопишься, – осторожно проговорил ийет.
– Твой рецепт счастья? Молчишь? Вот и я не знаю, – герцог стиснул руки.
– Но ведь вы помирились, – не понял Рашид.
Он умница, подумал Сантилли, ничего не спросит, и не будет приставать к другу, выпытывая чужие тайны.
– Мне иногда кажется, что весь мир против нас, – демон поднялся. – Запоминай.
Он пальцем начертил в воздухе несколько огненных знаков. Маг поднял руку, и они словно впитались в ладонь. Да, так вернее.
– Что он нарисовал? – Рашид, не отрываясь, смотрел на закрывающийся портал.
– Истинное имя, – маг провел по лицу ладонями, – Теперь я могу делать с ним все, что захочу.
– Но зачем? Ты же не будешь? – совсем растерялся человек.
Маярт отрицательно покачал головой:
– Если возникнет что-то непредвиденное, я смогу его вызвать, и он обязан прийти.
Санти с полгода побродил по мирам, нигде особо не задерживаясь, пока на корабль, на котором он плыл, не напали. Это были рослые, свирепые люди, промышлявшие разбоем и, как ни странно, заплетающие волосы и бороды в многочисленные косички, чем немало позабавили ашурта.
Им понравился яростный воин, но Сантилли отказался идти с ними. Хватит с него крови, он не этим ушел из дома. И тогда, немного разочарованные, они высадили его у одной из своих деревень, больше похожих на крепости. Встретившая ашурта заунывная музыка заставила сначала поморщиться, а потом вспомнить о гастролях. Сантилли поднял глаза к небу: «Что я за демон? Предал любимую, подставил друзей. Боги! Где мой ум?». Герцог устало опустился на придорожный камень, где его и нашел один из воинов.
Немудреная жизнь, суровые, но веселые люди, и Санти остался, но уже через неделю понял, что жадно провожает глазами каждую девушку.
В этом мире наступала осень: дожди, пронизывающие ветра с моря. Демон стал надолго пропадать в скалах. Там он и зимовал, найдя небольшую пещерку. Днем охотился, вечерами бездумно смотрел на огонь, слушая завывания ветра. Иногда спускался в деревню, чтобы обменять шкуры и мясо на хлеб, домашнее кислое вино и сыр. Девушки откровенно заигрывали с высоким сильным парнем, и ашурт старался быстрее вернуться в свое логово.
Старые, проверенные поколениями, способы не помогали, накопители спасали, но ненадолго. Желание становилось порой нестерпимым, и он готов был выть на луну не хуже волка. И тогда Санти вспомнил уроки своего сенсея.
Если бы люди жили ближе или выше, то они часто могли бы видеть где-нибудь высокого юношу, совершающего странные плавные движения. В такие минуты Сантилли словно растворялся в окружающем его мире, чувствуя его биение: в рокоте моря, гуле далекого водопада, шелесте ветра, слыша осторожные шаги оленей, шорохи снежинок, попискивание полевок, затаившихся в сугробе.
Он выматывал себя тренировками, долгими утомительными вылазками по глубокому снегу, но проходило немного времени, и все возвращалось.
Весной он ушел.
Весь следующий год герцог провел, охраняя караваны, проходящие через пустыню. Постоянные песчаные бури, частые разбойные набеги не давали расслабляться, но наступала ночь, и перед глазами вставал Лас, то смеющийся, то сосредоточенный, то хмурый, то целующийся с Жени. Ашурт перебирал воспоминания, как бусины четок, которые спустя некоторое время себе завел.
Он знал каждую из них на ощупь. Эта – Лас азартно рубящийся с пиратами. Эта – ранение, когда ему пришлось отрубать крыло. Эта – Лас на концерте, загадочно улыбаясь, медленно опускается на одно колено перед визжащими от восторга девчонками. Они с ума по нему сходили. Эта – гонки без правил, когда его байк занесло на разлитом масле. Эта – драка в трактире, тогда они неплохо поучили оборотней, а эта – прогулка по Диснею, когда он встретил Тоньеса с ребенком. Он тоже бросил Жени, как и Сантилли Ласайенту с той лишь разницей, что его жена никогда ни с кем не целовалась, кроме него.
Он хорошо помнил тот день. Вардис утром завалился к нему и вместо того, чтобы дать опохмелиться, потащил на Парковые острова. Хорошо, что не было Ласти, иначе герцог сразу бы ушел. Он тогда видеть его не мог. Идиот.
Эдингер рассказывал какую-то дурацкую историю, Джулиане старательно смеялась, делая вид, что не замечает угрюмого вида ашурта. Мишель постоянно вытаскивал из кустов Демона, охотящегося на птиц, и ругался с ним.
А потом они встретились.
Тоньес заметил их первым и замер посреди толпы, не зная, что делать. Так они и стояли друг против друга. Бывший муж сестры с годовалым сыном на руках и Сантилли. Мальчишка что-то настойчиво требовал от отца на своем детском языке, теребя отца за волосы, а потом замолчал и стал внимательно глядеть на герцога темными глазами.
Сантилли тогда ничего не сказал, обогнул Тоньеса и ушел, и только потом узнал, что тот запер жену в башне. Что он потом скажет сыну? Что его мать шлюха и путалась со всеми подряд, как и он когда-то? Каково это, почувствовать на собственных губах горечь измен?
После этого он бродил без цели по какому-то вонючему техногенному миру. Дымили заводы, дымили машины, гремя железными колесами по твердой мостовой, дымили трубы пароходов. Маленькие люди с голубоватой кожей совершенно не обращали на него внимания, как, впрочем, и демон на них.
Был мир, где правил развратный жестокий полусумасшедший император. Герцога уже к вечеру стало воротить от того, что творилось во дворце. Он ушел, напоследок свернув шею пьяному министру, успевшему до смерти ему надоесть в течение пяти минут.
– Урод, – посмертная молитва оказалась короче, чем хотелось ашурту, но тратить время на эту дрянь было жаль.
Но герцог все-таки пожелал им гореть в аду, а чтобы слова не расходились с делом, стряхнул с пальцев огненные капли. Пусть хоть каким-то делом займутся.
Еще год он прожил в полном одиночестве, в каких-то джунглях, охотясь на хищников. Герцогу обилие дичи понравилось, а вот он дичи – нет. Приходилось часто и быстро бегать и не всегда за кем-то. Сантилли ушел, когда понял, что начал разговаривать со всеми подряд вплоть до деревьев, ошалев от одиночества.
Ему нравилось открывать порталы в неизвестность, выбирая наугад. Месяц назад, он набрел на безлюдный мир. Может быть, где-нибудь и бегал по нему кто-нибудь, но ашурту было лень искать. Он только что неплохо повоевал во славу незнамо кого, и сейчас ему просто хотелось тишины.
Должен же быть выход из этого положения! Можно же что-то придумать, чтобы задавить это чертово неуемное желание обладать женщиной? Те же йёвалли или дэи вэ живут и не тужат.
Он нашел грот на берегу моря и устроил в нем жилье, выбросив мусор. За ветками для лежака пришлось идти в далекий лес, но так даже лучше: больше работы – меньше проблем. Еще бы голову чем-нибудь занять, чтоб не думала о лишнем. Он снова оглядел свои владения и невольно хмыкнул – создавалось такое впечатление, что огромный великан вывалил язык к воде да так и застыл: каменный монолит под уклон спускался к морю от странных круглых скал, поросших наверху кудрявыми деревьями.
Не будем будить, решил демон, пусть спит. Он опустился на теплый валун, прислонившись спиной к скале, и бездумно стал глядеть на прибой, с шумом набегавший на берег.
Когда рядом появился этот немолодой уже мужчина в дорожной одежде и с посохом в руках, ашурт пропустил. В какой-то миг Сантилли повернул голову и увидел его, сидящего неподалеку и тоже смотревшего на море. Герцог не удивился. Сидит и сидит. Не мешает и ладно.
– Не получается? – неожиданно спросил незнакомец.
Демон, молча, перевел на него взгляд.
– Разве можно обуздать яростное пламя? А ты хочешь, чтобы огонь, бушующий в твоей груди, стал слабой свечой. Может, кого-то она и спасет, даст возможность не споткнуться в темноте. Но и только.
Ашурт уже заинтересованно повернулся к нему.
– Это не твой путь, – уверенно продолжил неизвестный.
– А какой мой? – прищурил глаза Сантилли.
– У тебя есть своя голова, принц. Но я бы посоветовал подумать о тех, кого ты так старательно пытаешься вычеркнуть из своей жизни.
Мужчина сверкнул ярко-синими глазами и ушел, постукивая посохом по плоским камням. Сантилли не стал его окликать или догонять. Все равно больше он уже ничего не скажет. Но как он очутился здесь? И откуда он все знает?
Ашурт спохватился поздно – человека уже не было. Герцог вскочил и лихорадочно огляделся. И кто это был? Неужели кто-то из богов? Быть не может! А если дома что-то случилось, а он закрылся от всего мира и сидит здесь? Дьявол! Демон быстро схватил мешок и куртку и открыл портал.
Глава 5. Вернуть императрицу
Элерин с трудом разлепила глаза и кое-как разогнула затекшее тело, захрустев покрытой изморозью одеждой. Перебирая дрожащими от слабости и холода руками по редкой черной травяной щетине, она села, зябко обхватив себя за плечи, и облегченно выдохнула – изо рта тут же вырвалось облачко пара. Девушка дунула несколько раз, следя за тонкими дымчатыми струйками, и снова легла, свернувшись тугим калачиком. Никуда она не пойдет. Она устала. Она хочет спать. И замерзла. Вот полежит немного и все. Что «все», она не знала, и ей это было безразлично.
Светловолосый молодой мужчина наклонился и потряс ее за плечо.
– Нельзя спать, милая, – тихо прошептал он ей на ухо.
Рядом появился еще один, с темными волосами и глазами, в которых горели узкие язычки пламени, и Элерин стало смешно:
– Почему?
Она хотела спросить, почему у него зрачки светятся, но темноволосый неожиданно дунул ей в лицо, и девушка очнулась. Минуту непонимающе хлопала ресницами и вдруг вспомнила – они ждут ее! Ее ждут, а она тут разлеглась и лежит. Отдыхает. Элерин торопливо начала подниматься, путаясь в палке и длинных полах одежды, стоящих колом от грязи.
– Сейчас, сейчас, я быстро, – шептала она. – Я быстро. Не уходите.
Она почти их не помнила, но это и не было важно. Главное – они ее ждали. Они позаботились о ней, оставив тропинку, по которой она быстро их найдет. Девушка сползла с кочки в болотную жижу и пошла по своим следам назад.
Элерин шла и шла, а где-то там, на краю сознания, смутно маячили образы двух друзей. Они должны быть друзьями, потому что всегда вместе. Сейчас она выйдет, а они помогут снять грязную одежду, приготовят что-нибудь обжигающе горячее….
– Я сейчас, только не уходите, – она с трудом выдернула ногу и, опираясь на корявую палку, сделала следующий шаг. – Видите, я почти пришла. Я пришла. Потому что….
Почему она идет к ним?
– Не знаю, – Элерин растерянно остановилась. – Я не знаю.
Девушка оглянулась по сторонам, ища ответа. Что она здесь делает? Почему никого нет? И где те, кого она ищет? Да! Она ищет их! Элерин облегченно вздохнула и сделала еще один шаг. А почему она их ищет?
– Почему? – ийет нахмурила брови, пытаясь понять, зачем ей они. – Зачем?
Нога застряла и не хотела вытаскиваться. И дергать бесполезно. Девушка обреченно опустилась в болотную жижу – все бесполезно. А так хотелось, чтобы он ее поцеловал. Зачем ее целовать? Глупости. Глупости? От него так завораживающе пахло. Такой родной запах. От кого? Их же двое. Элерин потерла лоб и пожала плечами. У них такие сильные руки. Что им стоит прийти и вытащить ее отсюда?
И пусть. И не надо. Она сама себя вытащит. Назло всем. Вот с-сейча-ас – девушка с усилием вырвалась из холодных объятий болота – вот сейчас выйду и все им выскажу, а они будут просить прощения и целовать ее. Зачем ее целовать? Глупости!
Нет! Не Глупости! Элерин вспомнила. Не глупости! Она любит их. Она их любит! Она сейчас выберется из этого проклятого места и увидит их.
Она шла и шла, упрямо выдергивая тяжелые ноги из грязи, и цепляясь за эту последнюю спасительную мысль: она должна выйти и увидеть их. Вот выйдет и увидит и никуда уже не отпустит. Они всегда будут вместе. Она так решила.
После почти шестилетнего отсутствия Сантилли вернулся на Радужную, в дом на берегу лагуны, который они с Ласти когда-то начали строить, но мужества хватило только на то, чтобы побродить по лесу, слушая пение птиц.
– И зачем я там? – спросил он вслух и сам себе ответил. – Не зачем.
После недолгих размышлений ашурт открыл портал к Тимми. К Таамиру его никогда не тянуло, слушать отповеди, как отца, так и остальных не хотелось. Хоть новости узнать. Медведь, конечно, поворчит, но введет его в курс дела.
– Явился, блудня, – буркнул Тимми, когда ашурт взобрался на табурет у стойки.
В трактире появились еще два бильярдных стола у дальней стены, где со стуком гоняли шары оборотни из клана Богевы. Волки стрельнули глазами в сторону демона и на этом успокоились – не их весовая категория. Над стойкой на кронштейнах висел большой телевизор взамен старому, сейчас не работающий. За несколькими столиками сидели байкеры-люди, которых демон видел впервые. Оборотни потеснились? Быть не может! Сантилли оценил новшества.
– Привет, ворчун, – усмехнулся он.
– Куда бороду дел? Завшивела? Или очередная пассия выдрала?
Герцог усмехнулся:
– Сам вчера выщипал. Новостями поделишься?
– А домой? – резонно спросил Тимми, начиная протирать пивную кружку.
Но Сантилли поморщился:
– Кому я там нужен?
– Ну, и дурак, – буркнул медведь, отходя к клиенту.
Ашурт, не торопясь, потягивал пиво, оглядывая бар. Хорошо здесь, спокойно. Оборотень поскрипит, но обслужит и сообщит последние новости или подбросит темку для размышлений.
– Племянника видел? – вернулся к нему Тимми и, видя удивленное лицо демона, пояснил. – Твоя сестренка замуж выскочила почти сразу, как ты сдернул. Мальчишке скоро пять. Весь в родителей. Такая же языкастая непоседа.
– Я рад, что у них все хорошо, – через силу выдавил из себя Санти.
Все закономерно. О чем он думал, когда уходил, чего хотел и на что надеялся сейчас, когда вернулся?
– По твоей кислой физиономии этого не скажешь, – бросил на него короткий взгляд бармен, берясь за следующую кружку.
Чистота – это его бзик. Медведю надо, чтобы все сверкало и сияло. До дыр протрет, даже если уже сто раз прошелся по этому месту. Они еще немного поболтали, и Сантилли расплатился. Напоследок Тимми посоветовал, хмуро глядя на него из-под кустистых бровей:
– Если боишься, что отец тебе кости пересчитает – демон хмыкнул – то хоть к сестре загляни. Ей рожать скоро, а она испереживалась вся. Все тебя ждет.
Ашурт кивнул и попрощался, но к Эджен не пошел, а час пробродил по набережной Парижа, успокаиваясь и набираясь храбрости. А потом неожиданно для себя вспомнил про старый дом сестры.
Во дворе суетились какие-то люди, грузя вещи в большой фургон. Герцог словно невзначай поинтересовался у грузчиков, как живется хозяевам в такой шикарной вилле.
Пожилой мужчина, смахнув пот со лба и прислоняясь к стене, устало махнул рукой:
– Дорогой дом. Денег у хозяев не хватает. Продают. Только покупателей на эту охабазину сейчас не найти. Кризис. Каждый год, бедолага, хозяев меняет, – грузчик сочувственно похлопал камень фундамента.
«Ты ждешь ее? – мысленно спросил герцог у дома, обращаясь к нему, как к живому. – Очень надеюсь, что это так».
Сантилли прошел под аркой в прихожую – почти ничего не изменилось. Это хорошо, наверное.
«Потерпи еще немного», – попросил он.
Документы оформили быстро. Могут же, когда хотят! Жени всегда любила этот дом. И Ласти он тоже нравился. Их детям будет, где бегать, и море рядом. Лас всегда любил море. И на байке есть, где погонять – тут прекрасные дороги.
Он тихо проберется к ним и положит купчую на стол. Ашурт тут же быстро набросал записку с извинениями и пожеланиями и, пока не кончилась решительность, открыл портал на Радужную.
Тихо не получилось: демон не учел племянника, охотящегося на призраков и поэтому терпеливо сидящего в засаде в гостиной. Когда Сантилли бесшумно ступая, прошел через комнату к столу, чтобы положить документы, на него из-за дивана вылетел маленький живой вихрь:
– Попался! – азартно закричал мальчишка и вцепился в штанину, но тут же с досадой стукнул его кулаком. – Ты настоящий!
– Разочарован? – поинтересовался герцог и, покосившись в сторону террасы, присел на корточки.
Племянник совершенно не походил на Ласа, больше на мать, и это хорошо. Сантилли с замиранием сердца взял мальчишку за руки. У Ласти сын. Молодчина друг. Сейчас, наверно, девочку ждут. Но не слишком ли быстро? Пять лет между родами – это очень мало.
– А ты кого караулил? – поинтересовался он, понимая, что тянет время, не желая уходить.
– Призрака, – разочарованно ответил племянник, – а ты на него не похож. А я тебя знаю! – вдруг оживился он и радостно закричал. – Мама, Санти вернулся!
– Тише ты, – попытался урезонить его герцог, но мальчик уже тянул его на террасу, подпрыгивая от нетерпения. – Мама! Санти!
Пришлось идти. Сердце бешено билось, грозя сломать ребра и с шумом гоня кровь по венам. Ничего, все равно когда-нибудь бы встретились.
Эджен осторожно поднималась ему навстречу из кресла, придерживая живот.
– Привет, – выдавил брат, с трудом отрывая от него глаза. – Вот, заглянул. Извини, не предупредил.
Непривычно было видеть всегда стройную сестру неуклюжей, без макияжа, с волосами, закрученными в жгут. Новая прическа и живот делали ее более женственной и какой-то беззащитной. Племянник прыгал вокруг них и дергал то одного, то другого, потом сорвался с места и с криком «папа» умчался вглубь дома.
– Иди сюда, видишь же, что ходить тяжело, – по щекам Жени побежали слезы. – Ненавижу, чуть что – сразу начинаю реветь.
Сантилли осторожно обнял ее за плечи.
– Весь в отца, – тихо сказал он. – А это кого ждете?
– Дочь, – ответила Эджен. – Тоже на месте не сидит.
– Привет, блудный демон! – Вардис стиснул его в объятиях и от души встряхнул. – Ласа еще не видел?
Сантилли отрицательно покачал головой.
– Он к морю пошел. Ты зачем встала, – темный бережно усадил демонессу обратно. – Как наша вторая егоза? – он положил руку ей на живот.
– Егозит. Ох! Скорей бы уже.
Вардис поцеловал Жени и тихо сказал:
– Как только рожаешь, сразу едем. Угу? – потом встал и обернулся к ашурту. – Ты что стоишь, как неродной столб?
Сантилли ничего не понимал. Нет, неправильно, он бы понял, если бы сразу поверил тому, что увидел. Вернее, он уже понял, но еще не верил. Небо! Но как эти двое спелись? Значит, мальчишка не их сын? Идиот, конечно, их, но не Ласти! Герцог кое-как разобрал спутанные мысли и облегченно перевел дыхание: вот ведь….
– Ноэль, – попросил Вардис сына, – сбегай за Ае, он к морю пошел, только не кричи, что Сантилли приехал.
– Лучше сам сходи, – Жени с трудом опустилась в кресло. – Поможешь, если что.
Дэи вэ махнул рукой сыну, чтобы оставался, но Санти остановил его, уже разглядев на причале две фигуры:
– Не надо. Я сам.
Йёвалли шел не спеша, обняв незнакомую девушку за плечи. Ладно, а что он ждал? Бросил его, а теперь хочет, чтобы тот хранил ему верность? Не сестра, так другая. Нечего было оставлять друга. И любимую. Но чем ближе герцог подходил, тем страшнее ему становилось, потому что навстречу шла лишь тень прежнего Ласа: заострившиеся черты лица, запавшие потухшие глаза. И эта трость, на которую он тяжело опирался при ходьбе, с трудом переставляя негнущиеся ноги.
Они остановились, немного не доходя друг до друга.
– Ты надолго? – равнодушно спросил Ласайента, безразлично скользнув глазами по ашурту и переводя их на море.
– Не знаю, – кое-как вытолкнул слова герцог.
Лас кивнул:
– Пошли в дом, пока меня ветром не сдуло.
Девушка – дракон закусила губу и опустила глаза.
– Давай посидим здесь, если хочешь, – предложил Сантилли.
Тебе тяжело, я же вижу, как ты устал идти. Принц дернул уголком рта – все понял – но промолчал, безучастно пожав плечами. Девушка помогла демону сесть на настил и отошла в сторону, положив трость рядом. Ашурт невольно проводил ее глазами.
– Личный донор, – насмешливо, но тихо пояснил йёвалли, перехватив его взгляд. – Каждую неделю меняются.
Они, ничего не говоря, сидели на причале, и Сантилли никак не мог поверить тому, что увидел. Почему Маярт его не вызвал? Почему?!
– И все же я тебя дождался, – неожиданно сказал Лас. – Знаешь, зачем?
Санти повернул к нему голову.
– Хотел узнать одну вещь, – йёвалли усмехнулся и посмотрел ему в лицо. – Все-таки объясни мне, дураку, почему?
Ашурт опустил глаза, потом нашел силы, чтобы поднять их.
– Ревность, – уголок губ непроизвольно дернулся.
Принц удивленно приподнял брови:
– К кому?
– К Элерин, – сознался герцог, – а потом к Эджен.
– Ты с ума сошел! – йёвалли стало смешно, и Сантилли рассердился.
– Я видел, как вы целовались в парке, – по возможности равнодушно сказал он, но Ласайента уловил отголоски давней обиды. – Ночь, розы, романтика.
Ашурт глядел в море, стараясь успокоиться. А он думал, что переборол все это. Оказалось – нет.
– Идиот! – в сердцах проговорил Лас. – Мы не целовались.
– А что тогда это было? – чуть не взорвался Санти. – Потерлись друг о друга и разошлись?
– Ты следил за нами? – удивился йёвалли. – Плохой из тебя шпион, – он тоже стал смотреть на море. – Просто прошлись, даже за руки не держались. Потом она стала дурачиться. «Не поцелуешь на прощание?» – передразнил он Элерин. – Я подумал еще, совсем глупая, думает, что у нее получится. Наклонился к ней, и она поверила, глаза закрыла, а я ей сказал: «Никогда». Надо было видеть, как она на меня смотрела, – Ласайента улыбнулся и покачал головой. – Даже стыдно стало. Пришлось успокаивать и нести ей конфеты. Как ребенку, честное слово.
Сантилли до боли сцепил пальцы: «Таамир прав в кои-то веки: я – осел».
– Но с Жени ты целовался от души, – ашурту не то, чтобы не хотелось сдаваться, но надо было разобраться до конца, – Не так?
И только задав вопрос, он понял, что не хочет ни в чем разбираться и ворошить прошлое. Ему надо вернуть друга. Любой ценой вернуть. Мальчишка и так ему многое прощал. И девочка тоже. Любимая – главное. Она – весь его смысл. И почему он их делит? Это Ласти, единое целое. Почему он вдруг решил разорвать его пополам? Почему он всегда думает о йёвалли в мужском роде? Ведь он – женщина. Самая лучшая, самая желанная, единственная, так уж сложилось, что ей для того, чтобы выжить, пришлось находиться в мужской ипостаси.
– С Жени я не только целовался, – Ласайента коротко глянул на Сантилли и усмехнулся. – Вы нас бросили. Как-то само получилось, но никто из нас не жалеет.
Он с трудом подобрал колени и обнял их худыми руками, заставив сердце ашурта похолодеть.
– Я думал, вы любите друг друга. Не захотел мешать. И вообще, – он, как с головой нырнул в ледяную воду, решившись сказать правду. – В тот день, когда я пошел за лекарством, Это…. Я не знаю, как получилось… мы…. Если бы не это…. Я не смог смотреть в твои глаза. Не знал, как….
– Вот и разобрались, – облегченно вздохнул принц. – А мы все головы ломали, почему Таамир ее в башне держит.
Сестру? Принцессу? В башне? Он нормальный? Она все равно не смогла бы устоять. Разве можно противиться напору демона страсти? Нельзя было появляться тогда у нее, знал же, чем все может кончиться. Видел, как она смотрит, и все равно потащился. На что надеялся, идиот?
– Ласти, я дурак.
– Как-то ласково ты про себя. Если честно, – принц пожал плечами, – потом у меня никого не было. Все ждал, что ты сменишь гнев на милость и простишь глупого йёвалли.
– Ласти….
– Все ерунда, – Лас отрицательно покачал головой, потом глубоко вздохнул, руки соскользнули с колен, и он стал заваливаться назад.
Девушка негромко вскрикнула и рванулась к нему, и если бы не это, Сантилли подумал бы, что друг решил полежать на теплом причале. Он, еще ничего не понимая, едва успел подхватить ставшее почти невесомым тело.
– Ласти?
Принц спокойно смотрел в небо, будто размышлял о чем-то.
– Лас!
Девушка выхватила нож, чтобы вскрыть вену на руке, от дома уже бежал Вардис, прямо на причал открылся портал и рядом на колени упал Сах в дорожной одежде:
– Ласти! – маг проверил у него пульс и вместо приветствия бросил ашурту. – Наконец-то! Где тебя черти носили? Аника, где кровь?
Санти наклонился к губам йёвалли, делясь дыханием.
Но подбежавший Вардис остановил девушку и придержал Саха:
– Ты видишь то же, что и я?
– Да, – немного помедлив, выдохнул ийет. – Сан, держи его у грани, сколько сможешь и больше, но сам туда не ходи. Вардис, цепляй здесь. Осторожно, не порви.
Сантилли не видел, что они делают – не до этого было. Сердце друга под его рукой еще слабо билось. Это сейчас было важнее всего.
– Выскальзывает. Маярт, где тебя носит? – никакого почтения учителю. – Не отвлекай его, потом шею свернешь.
