Текст книги "Рыцари комариного писка"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 35 страниц)

*14. Сеньоры, а может, не надо…

…Ехать туда? – почти жалобно спросил Карлос Сурито, локальный жандарм дистрикта Имбаро, обращаясь к двум гонконгским китайцам – офицерам из столичной охранки. Но столичные гости были непреклонны.

– Мистер Сурито! Приказы не обсуждаются! – жестко сказал старший из гостей, – Все сомнительные отели в сельве должны быть проверены! Наше задание: проверить этот мини-отель. Садитесь за руль и везите нас в этот мини-отель!

– Зря вы это, сеньоры, – печально ответил жандарм, и полез за руль старого джипа. Под рулевой колонкой джипа была приклеена какая-то маленькая посторонняя коробочка с кнопочкой и лампочкой, и жандарм, как бы невзначай, нажал эту кнопочку. Лампочка коротко тускло мигнула синим светом…

…У некой девушки муи-муи вдруг негромко зазвенела почти незаметная пластиковая клипса на левом ухе. Это произошло за завтраком в маленькой столовой мини-отеля, и реакция девушки была спокойной.

– Галего, – обратилась она к мальчишке-официанту, – слушай меня. Сейчас ты отведешь сеньора и сеньору на водопад Солсоноро. Будете ждать. Я приду туда.

– Да, – ответил мальчишка, и крикнул что-то своему напарнику.

– Что происходит, Шошо? – тревожно спросил Лео.

– Вы идете с Галего. Прямо сейчас. Так надо, – ответила она.

– Что-то случилось? – предположила Леа.

– Да, – лаконично ответила юная туземка.

…

Отсюда ясно, что Карлос Сурито с двумя офицерами охранки не имели шансов застать супругов Варгас в мини-отеле. Но, до мини-отеля еще надо было доехать, и вот с этим возникла проблема: старое дерево рухнуло, перегородив своей большой кроной узкую грунтовую дорогу в миле от отеля.

– Эх… – вздохнул жандарм, и остановил джип, – …Эх, не надо было сюда ехать.

– Прекратите вздыхать, как баба! – рявкнул старший из двух офицеров охранки, вынув пистолет из кобуры.

– Там что-то движется, – сообщил ему младший коллега, и тоже вытащил пистолет.

– Это, – сказал старший, приглядевшись, – просто голая туземная девчонка, она что-то выковыривает из-под коры. Кажется, она жрет каких-то червяков.

– Гадость… – пробормотал младший офицер, тоже присмотревшись, и скривившись от отвращения.

– Дикари! – прокомментировал старший, – Идем! Надо просто оттащить это дерево.

– Эх, – снова вздохнул Сурито и, выйдя из джипа, поплелся вслед за двумя китайцами.

Туземка (кстати, не голая, а в набедренной повязке) бросила короткий взгляд на трех приближающихся мужчин, и продолжила питаться белыми червяками, которых ловко извлекала из-под отломанного куска коры.

– Она тут одна, – заключил старший офицер охранки, убирая пистолет в кобуру, – так! Сейчас берем дерево за вот эти толстые ветки и тащим вместе. Ясно?

– Да, шеф, – сказал младший, тоже убрал оружие и, вслед за старшим, взялся за ветку.

– Вам особое приглашение нужно? – сердито спросил старший, глянув на жандарма.

– Не нужно, – пробурчал тот, и собрался тоже схватиться за ветку, но….

…Туземка, видимо, сообразив, что сейчас эти трое помешают ее питанию, вскочила, подошла к ним и обиженно заверещала что-то на своем непонятном языке.

– Мистер Сурито! – строго сказал старший офицер охранки, – Объясните ей, что мы не претендуем на червяков. Мы оттащим дерево с дороги, и пусть она жрет дальше.

– Я не знаю их языка, – сообщил жандарм.

– Тогда объясните жестами. Вы же как-то объясняетесь с этими дикарями.

– Я попробую, – неохотно согласился тот, подумал немного, потом показал пальцем на поваленное дерево, потом на дорогу, потом в сторону, а потом на туземку.

Кажется, последний жест был неправильно понят (может, не следовало так показывать пальцем). Девушка опять заверещала, вытянула руки, и стала отталкивать жандарма.

– Прекрати! – крикнул старший офицер охранки, и перехватил ее правую руку. Это была ошибка. Туземка мигом вывернулась, и сразу же выбросила левую руку вперед и вверх, изрядно царапнув обидчика по щеке.

– Вот сука! – воскликнул младший офицер охранки, увидев, как на щеке шефа возникли четыре кровавые полосы от ногтей… Тут туземка, развернувшись, плюнула ему в глаза обильной сиреневой слюной (тщательно пережеванными червяками).

– А-а-а!!! – завопил он, потому что глаза будто обожгло концентрированной кислотой.

– Иисус и Мария… – выдохнул локальный жандарм, отскакивая назад.

Между тем, старший офицер охранки громко захрипел, неестественно изогнулся, будто неведомая сила скручивала его в штопор, и рухнул на землю. Младший офицер прижал ладони к обожженным глазам. В этот момент туземка прыгнула на него, обхватила его руками и ногами, и впилась зубами в его шею под левым ухом. Еще миг, и она вырвала изрядный кусок мяса. Сразу же из разорванной артерии брызнул фонтан крови.

– Иисус и Мария… – шепотом повторил жандарм, и стал медленно отступать к джипу.

– Хр… – утробно прорычала туземка, отцепилась от упавшего тела младшего офицера, стремительно истекающего кровью, и в руках у нее оказался пистолет, извлеченный из кобуры на его поясе. Этот пистолет недвусмысленно смотрел в лоб жандарму.

– А-а… – прошептал жандарм, – …А можно, я уеду? Я никому не скажу.

– Сними пояс с кобурой и рацией, и брось мне, – тихо сказала она, улыбнулась, и очень медленно облизнула кровь со своих губ.

– Да-да, – ответил жандарм, торопливо выполняя приказ, – а теперь можно я поеду?

– Подожди, – ласково возразила она, – скажи мне, понял ли ты, что произошло?

– А-а… Не знаю… Я еще не думал…

– Ты не думай, – сказала она, – ты просто запомни: на этих людей напал ягуар.

– Ягуар? – переспросил он.

Вместо ответа, она присела на корточки около тела старшего офицера охранки, лежавшего неподвижно, с посиневшим лицом (обычная картина при отравлении парализующим алкалоидом, которым были смазаны ногти туземки). А теперь туземка  резким движением разорвала форменную рубашку и майку на его животе, после чего, разодрала (опять, руками) его живот, выдернула наружу длинные петли кишечника, и картинно бросила их в сторону.

– А-а… – прошептал жандарм. – …Да-да, конечно, на них напал ягуар.

– Да, – сказала туземка, – так все и было. Ты жив потому, что успел убежать от ягуара.

– Конечно, да, я жив потому, что успел убежать от ягуара.

– Ты, – уточнила Шошо, – бежал до бурой реки, потерял пояс где-то, потом повернул к заходящему солнцу. Ты дойдешь до поселка на закате, и расскажешь про ягуара.

– Конечно, да, я расскажу.

– Теперь, – подвела итог туземка, – беги!

…И жандарм побежал изо всех сил.

 Шошо проводила его равнодушным взглядом, потом уселась на корточки около лужи, спокойно смыла с себя кровь, встала и легко побежала к мини-отелю.

…

От мини-отеля до водопада Солсоноро примерно 5 километров. Там Шошо появилась в послеобеденное время. При ней был рюкзак.

– Вот, – сообщила она, выйдя к «лежке», куда Галего привел Лео и Леа, – все хорошо.

– А что было? – поинтересовался Галего.

– Ничего не было, – ответила Шошо, – но сеньор и сеньора не возвращаются в отель. По программе, у них другое место теперь. Ты иди в отель, передай, что сеньор и сеньора с удовольствием приедут туда как-нибудь в другой раз. Их вещи я уже забрала.

– Понятно, – сказал мальчишка-официант, – что-нибудь еще?

– Нет, это все. Иди в отель, друг. Ты хорошо помог нам. Я так скажу команданте.

…

*15. Разве по сельве ездят на велосипедах?..

…Удивленно отозвалась Леа на вопрос Шошо «умеете ли вы ездить на велосипеде?». Туземка утвердительно кивнула, и добавила, указав ладонью на колючий куст, как-то выросший на каменной осыпи, сбоку от маленького водопада… И действительно: там нашлись три велосипеда, плюс еще горшочек какой-то растительной мази с острым коричным запахом – против особенно злобных разновидностей комаров и москитов. Проследив, чтоб подопечные натерлись этой мазью, Шошо оседлала один из байков, и сказала: «мы едем в деревню Ококобо, держитесь на тропе точно за мной, так надо».

У Лео и Леа крутилось на языке много вопросов, но Шошо уже покатила вперед, и им пришлось отложить выяснения на три часа (столько времени занял очень осторожный велокросс по тропе, петляющей среди пушистых зарослей и жутковатых языков болотной топи). В финале, туземка муи-муи соскочила со своего велосипеда (остановив его около густых зарослей тростника на краю болота) и сообщила:

– Мы приехали.

– А где деревня? – спросил Лео.

– Там, – ответила Шошо, и повела велосипед по узкой, едва заметной протоке-коридору между жесткими высокими стеблями тростника. Лео и Леа пошли за ней след в след, в надежде, что вода под ногами (и под колесами) не будет слишком глубокой…

…Через полчаса тростниковый коридор (или лабиринт) вывел их на широкий гладкий простор излучины реки. Очертания берегов были скрыты тростником, образующим тут заросли и плавучие острова (из упавших стеблей). Со всех сторон была, как будто, одинаковая картина. Это с точки зрения чужака. А для местного было ясно: вот деревня, состоящая из плавучих хижин, замаскированных под тростниковые островки.

– Дом моего старшего сводного брата, мы остановимся там, – сказала Шошо, и уверенно направилась вброд по воде, доходящей до середины живота, к одному из островков.

– А мы не помешаем? – засомневалась Леа.

– Нет, – предельно кратко и абсолютно уверенно ответила юная туземка.

…

Эта хижина – тростниковый островок оказалась размером с приличный коттедж, только потолки низкие и покатые – как внутри большой кочки. Выпрямиться во весь рост тут можно было лишь в середине хижины, или там, где в кровле были дыры для вентиляции. Знакомство с семьей Кебиши, сводного брата Шошо, состоялось просто. Знакомящиеся стороны слегка похлопали друг друга по животам, сопровождая это действие улыбками, а затем Шошо махнула рукой, показав «гостевые апартаменты» – в одном из краев хижины, отделенном косой перегородкой. По-своему уютная большая комната с выходом к воде. Пока гости осваивались тут, Шошо сбегала «на кухню», притащила только что запеченный сладкий картофель, котелок чая (точнее, местного напитка, похожего на цветочный чай), и три деревянных чашки.

– Ешьте, пейте, – сказала она, – и если вы не очень устали…

– Мы в порядке, – заверила Леа, переглянувшись с мужем.

– …Тогда, – предложила Шошо, – давайте говорить дальше. Зачем трудящимся это?

– Это? – переспросила Леа.

– Да, это, – туземка кивнула и напомнила, – увеличение рабочей недели на 10 часов.

– Гм… – произнес Лео, совсем не ожидавший, что Шошо сходу предложит вернуться к семинару, отложенному вчера, – …Хорошо, двинемся дальше.

Он сделал паузу, чтобы собраться с мыслями, а затем повторил:

– Двинемся дальше, и рассмотрим Стокгольмский синдром. В 1973 году два террориста захватили заложников в одном из банков Стокгольма. В ходе переговоров, и операции по освобождению, криминалист-психолог Нильс Бейерут отметил, что заложники, вопреки здравому смыслу, приняли сторону террористов. Эти заложники передавали требования террористов к правительству не только под угрозами, а еще и по своей инициативе. Как будто были завербованы – хотя никакой вербовки не было.

– Я бы, – заметила Шошо, – тоже притворилась, что приняла сторону террористов. Они бы расслабились, и я бы убила их.

– Гм… – снова сказал Лео, – …Наверное, да. Но при теракте в Стокгольме заложники не притворялись, а действительно почувствовали симпатию к террористам, к их целям, к их методам, к их персонам. Позже, доктор Бейерут придумал этот термин: «Стокгольмский синдром», и стал исследовать похожие случаи. Оказалось, что если люди подвергаются длительному принуждению, то возникает защитная реакция психики. Им легче считать, будто происходящее с ними – правильно. Для случаев тирании в семьях, в тоталитарных сектах, в лагерях принудительного труда, Стокгольмский синдром очень типичен. Люди даже находит позитив в происходящем. Например: им не надо самим думать, все решает кто-то за них, а их дело – только подчиняться правилам. Если люди находятся в таком состоянии достаточно долго, то приходят к такому довольству своим положением, что сопротивляются, если кто-то хочет освободить их.

– Тогда они просто мясо, – спокойно, без эмоций, припечатала Шошо.

– Тут ты неправа, – возразила Леа, – среди них могут быть очень милые люди.

– Могут, – так же спокойно согласилась туземка, – цыплята бывают очень милые. Они питаются, растут, и всем довольны. Когда они наберут вес, хозяин режет их на мясо.

Лео глотнул чая, чтобы промочить слегка пересохшее горло, и спросил:

– Шошо, ты сама придумала эту аналогию с цыплятами?

– Да. Просто, похоже получается, и поэтому я так сказала.

– Чертовски интересно! – объявил Лео, – Дело в том, что разными авторами написано несколько известных новелл в стиле абсурда, где главные герои – бройлерные цыплята, выращиваемые на птицеферме. В одних новеллах у этих цыплят некая своя иерархия успешности, смотря по тому, кто с какой скоростью набирает вес. А если цыпленок отстает по графику веса, то он считается лузером, его не уважают. В других новеллах придумана даже религия цыплят. Те, кто хорошо набирают вес – попадут в гриль, где станут пищей для божественных хозяев. Те, кто плохо набирают вес – попадут в такой специальный котел, где станут кормом для противных кошек. Цыплята-священники, конечно, не подлежат забою, ведь они – духовно-нравственный каркас системы.

Леа задумчиво пощелкала пальцами.

– А я бы сочинила историю не о цыплятах-бройлерах, а о курицах-несушках. Смотрите: яйценоскость – более близкая аллегория успешности, чем мясистость. И протестантская трудовая этика Вебера идеально подходит для системы жизненных ценностей несушек. Несение яиц лучшего качества в большем количестве – христианская ценность. А дикие курицы-язычницы несутся только раз в год, после того, как бездумно спариваются под влиянием сексуального инстинкта. Яйца у них маленькие, лишь бы высидеть цыплят. В общем, дикие курицы – ленивы, аморальны, с ложными взглядами на смысл жизни.

– Леа! – восхищенно воскликнула Шошо, – Как ты придумываешь такие истории?

– Как?.. Э-э... Наверное, эти историю сами рождаются, когда я думаю на какую-то тему, сравниваю с чем-то, создаю в уме какие-то образы, чтобы лучше понять.

– Интересно! А ты можешь научить меня?

– Тебя не надо этому учить, – уверенно сказала Леа, – у тебя само будет получаться.

– Когда? – спросила Шошо.

– Не знаю, – Леа улыбнулась, – просто, ты пробуй иногда придумывать истории, и сама почувствуешь, когда эти истории начнут получаться интересными.

– Уф! – Шошо задумалась, – А расскажите какую-нибудь вашу придуманную историю.

Леа и Лео переглянулись. И Лео предложил:

– Давай, расскажем Шошо историю про дракона, владевшего картофельным полем?

– Это не история, а рыцарский роман о прекрасной принцессе, – поправила Леа.

– А разве драконы разводят картофель? – удивилась Шошо.

– Обычно – нет, – ответил Лео, – но некоторые драконы склонны к инновациям.

…

*16.  Рыбак рыбака видит издалека. Военспец военспеца…

…Видит еще более издалека. И, когда Эндрю Пондек, супервайзор ЧВК «Casus-Belli», завершил работу по анализу и планированию будущей спецоперации, для него не стало большой сложностью установить контакт с команданте Йерро через сайт FRIN.X.ORG. После обмена электронными письмами, они «забили стрелку» в сельве на некой тропе у пограничного (между Лаголарго и Коста-Рика) поселка Кастилло на реке Сан-Хуан…

…Два военспеца уселись на поваленный ствол дерева, и Пондек начал разговор:

– Мы с тобой взрослые мальчики, верно? Чего ты хочешь?

– Я хочу деньги и землю, – сказал Йерн, – карту я тебе прислал. Ты посмотрел?

– Я посмотрел. Принцип ясен. Начнем с денег. Сколько?

– Сто миллионов баксов, наличными, аванс, плюс пять миллионов в год, официально, банковским путем за мои полицейские услуги на краях моей страны.

– Какой, к чертям, твоей страны?

– Эндрю, не изображай пень. Ты знаешь про болота Агбадо, и карту видел. Нет – да?

– Да, – буркнул супервайзор ЧВК, – но на твоей карте обведено не только болото. Там обведены десять дистриктов в двух провинциях, почти 5000 квадратных километров.

– Точно. Из десяти дистриктов создается Республика Агбадо. Я сразу избираюсь там президентом, и заключаю договор с «HK-Canal». Они платят за порядок на северном и южном краях моей республики: на Канале, и на Великой реке Сан-Хуан. Вот и все.

– И только-то? – съязвил Пондек, – Ты думаешь, Хокан, что сможешь это сожрать?

– Не твоя забота, Эндрю. Просто скажи: мы договариваемся, или воюем?

– Давай поторгуемся? – предложил Эндрю Пондек.

– Давай, начинай, – невозмутимо ответил Хокан Йерн.

Супервайзор ЧВК кивнул.

– ОК, я начинаю. Прежде всего: нам надо обнюхаться. Давай-ка мы проведем хороший совместный полицейский рейд против банды радикалов-реинтегристов в сельве.

– А какая моя выгода? – спросил Йерн.

– Обычная, – ответил Пондек, – ты получишь деньги, аванс и итог, как водится. Если в принципе ты согласен, то давай оговорим сумму.

– Покажи тактический план рейда, и я назову сумму.

– Щас! – фыркнул Пондек, – Так я тебе и показал план, когда ты еще не согласился.

– Щас! – отреагировал Йерн, – Так я и согласился играть с тобой в темную.

– Давай договариваться о достаточной информации, – сказал Пондек.

– Давай, начинай, – все так же невозмутимо откликнулся Йерн.

– ОК, я начинаю. Есть проблема: дистрикт Кларо-Виста, это между Рио-Лахорда и твоим  болотом Агбадо. Ты понимаешь, к чему я веду?

– Что-то я ни хрена не понял, о чем ты говоришь. Дистрикт Кларо-Виста – это городок и мелкие плантации. Ты темнишь, Эндрю, и это плохая идея. Я понятно выразился?

– Знаешь, Хокан, мне наплевать, хорошая это идея, или плохая, мне наплевать на твое мнение об этом. У меня контракт с «HK-Canal» на решение проблемы Кларо-Виста. Я собираюсь решить ее, и предлагаю тебе участвовать.

Команданте Йерро бестактно прицелился пальцем в живот собеседнику.

– А мне наплевать на твой контракт. Ты темнишь, Эндрю, и это плохо.

– Это ты темнишь, Хокан. Аналитики уже вычислили, что твои друзья – реинтегристы базируются в Северном Никарагуа, на левом берегу пограничной реки Матагальпа. Для диверсий на юге они используют тайные тропы через сельву до пункта Кларо-Виста. Это единственное место в Южном Никарагуа – Лаголарго, где у ФРИН реальная поддержка населения. У фермеров в Кларо-Виста портится земля из-за гидротехнических работ «HK-Canal» на реке Лахорда. Все другие жители Лаголарго жаждут подачек, и двумя руками голосуют за Корпорацию Канала. Только эти недовольны. Видишь, Хокан: все просто.

– Пиши шпионские романы, Эндрю, – посоветовал Йерн, – может, разбогатеешь.

– Значит, ошиблись аналитики? – спросил супервайзор ЧВК «Casus-Belli».

– Алло, Эндрю, я что, похож на бесплатное информбюро для гонконгских туристов?

– Ладно, Хокан, я просто, из любопытства спросил. Проблема не в фермерах, а в банде журналистов-экологов, которые торчат там и работают на «Seaway-Solaris». Это консорциум, который продвигает проект сверхтяжелых морских транспортов, высоко рентабельных на обходном межокеанском маршруте, через пролив Дрейка.

– Алло Эндрю, хватит темнить и сползать. Прямо говори: чего надо?

– Прямо говорю: надо, чтоб эти журналисты-экологи пропали.

– Вот это понятно. А у них есть охрана?

– Да. Четверо местных бандитов в экипаже. Но, ты же все равно сначала разведаешь.

– Еще бы. Не на слово же тебе верить. А цена вопроса?

– Вот это деловой разговор! – удовлетворенно произнес Эндрю Пондек.

…

Как и следовало ожидать, два военспеца договорились. Но (опять же, как и следовало ожидать) каждый из них просчитывал в уме варианты полного или частичного обмана контрагента в этой сделке. Вопрос был в том, кто кого переиграет и в какой степени.

…

Через два дня Хокан Йерн получил ожидаемую кругленькую сумму на свой счет (если формально, то посторонний счет) в неком оффшорном банке, а еще через два дня была подготовлена спецоперация «нападение диких индейцев на экспедицию «Ecolife-Info».

Как водится, экспедиция состояла из трех человек:

Телемеханик (мастер по всему, кроме самой процедуры съемки).

Телеоператор (мастер видеокамеры, и ассистент ведущего).

Телеведущий (мастер выбора объектов и подачи информации).

Довольно часто роль ведущего достается молодой женщине, достаточно яркой, чтобы привлекать внимание, по крайней мере, мужского зрительского сектора – даже просто фактом появления себя на экране.

В команде «Ecolife-Info»  была «раскручена» не только очаровательная телеведущая: – Камилла Эскивели (для своих – просто Кэм), но и остальные двое участников:

Телеоператор – Даниель Ламас (для своих – просто Дэн).

Телемеханик – Риккардо Корнехо (для своих – просто Рик).

Отважная девчонка и два отважных парня, которые лезут в пекло, чтобы не позволить жадным транснациональным корпорациям сделать нашу планету гигантской свалкой химических и ядерных отходов!

То, что «влезание в пекло» организовано на деньги транснационального консорциума «Seaway-Solaris», вносящего достойную долю в дело превращения планеты в свалку – оставалось «за кадром». В общем – как у всех подобных TV-экологических команд.

Казалось бы, для властей Лаголарго (читайте: верхушке Корпорации Канала) было бы несложно на своей территории блокировать «очерняющую» работу «Ecolife-Info». Это могла бы сделать полиция, или СБК, или Организация Юных Патриотов-Активистов – ОЮПА (толпа прикормленных люмпенов). Но это подпортило бы имидж «HK-Canal». Лучше, если «зачистку» выполнит «третья сила»: дикие индейцы из сельвы, чтобы не прослеживалась никакая связь трагических событий с администрацией Канала.

…

В этот день команда «Ecolife-Info» с четырьмя «гидами-волонтерами» (местными мачо, вооруженными автоматами АКМ), работала обычно. Обычно – значит: катание по всем деревням и плантациям, пострадавшим от нарушения водно-экологического баланса в результате строительства на реке Лахорда гидротехнических сооружений для Канала. У команды был армейский «Хаммер», перекрашенный в небесно-голубой цвет, с яркими лимонно-желтыми буквами «TV» на бортах и на капоте  (чтоб кто-нибудь не принял их случайно за охранку СБК, или за полицаев). Ничто не предвещало неприятностей – они (неприятности) вообще любят случаться именно тогда, когда их ничто не предвещает.

«Хаммер» спокойно ехал по грунтовке через сельву, как вдруг: бум! Почти прямо перед капотом упало дерево… Телемеханик Риккардо Корнехо (сидевший за рулем) надавил на тормоза. Джип чувствительно стукнулся бампером и остановился… Бум! А это второе дерево упало – на этот раз позади. Ловушка – и четверо гидов-волонтеров принялись за работу. Они привели свои АКМ в боевое положение, а затем выскочили из джипа, пугая вероятного противника грозными криками. Они были уверены: противники – лихая но простая публика, промышляющая разбоем на дороге. Может, даже знакомые. Ах, какая  ошибка: противником были дикие муи-муи, которые легко попадают стрелой из лука во взлетающую птицу с двадцати метров. Попасть стрелой в скачущего мачо – это для них элементарная задача. «Гиды-волонтеры» даже не успели испугаться – яд райской рыбы, которым были смазаны стрелы, действует очень быстро… Между тем, голые дикари, с черной раскраской на лицах, пролезли внутрь джипа, и занялись съемочной командой.

А через несколько минут, в 200 километрах западнее места событий, в Брито-Гранада, в отеле «HK-Canal-Voyager-Inn» зазвонил один из сотовых телефонов Эндрю Пондека.

– Я слушаю, – ответил супервайзор ЧВК.

– Хочешь новость? – спросил абонент, не здороваясь и не представляясь.

– Смотря, какая новость.

– Включи CNN-California, – предложил абонент, затем, после паузы добавил, – и скажи кретинам в радиоразведке, чтоб пеленговали. Тебе же нужно что-то для отчета.

– Ясно, – сказал Пондек, и абонент, так и не назвавшись, прервал связь.

…Запеленговать джип, брошенный на дороге в сельве к югу от Рио-Лахорда было не слишком сложной задачей. Добраться туда на вертолете – тоже не составило труда. И – пожалуйста: вот место трагедии (которое уже показывали по CNN-California – только с ракурсов съемки шести web-камер – видео-регистраторов, установленных на джипе). И кстати (очень кстати!) эти web-камеры зафиксировали некоторые фрагменты налета на съемочную группу: мелькнувшие фигуру голого дикаря, торс одного гида-волонтера с торчащей из него стрелой, и еще всякое в том же роде. При осмотре места инцидента и окружающего участка сельвы, полицаи и прилетевший с ними Эндрю Пондек, сумели восстановить последовательность событий. Дикие муи-муи простым способом (повалив деревья на дорогу) поймали джип в ловушку, и убили всех. Одних – стрелами из луков, других – ножами или топорами в салоне джипа). Салон забрызган кровью, а на дороге остались обломанные хвостовики стрел. Судя по следам, муи-муи…

…