Текст книги "Рыцари комариного писка"
Автор книги: Александр Розов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 35 страниц)
*56. Подходящее место, чтобы утопить тело…
…Они искали часа полтора. Окно нашлось изрядное: шириной шагов десять, и глубина такая, что срезанный двухметровый прут не достал здесь до дна. Еще час два товарища набивали глиной карманы униформы Элоизы. Для верности, набили глиной ее штаны и пихнули несколько камней под куртку. Затем – плюх.
– Нормально потонула, не всплывет, – констатировал Хиларио, вытирая руки об траву.
– Отмазка наша слабовата, – хмуро заметил Артуро, вытаскивая сигареты.
– Война же, – возразил Хиларио, – кому разбираться-то надо? Батальонному командиру плевать на нее. Ему без этой заразы даже проще. А особисты подумают: что толку тут разбираться? Ясно же, что нет ее. Им важнее новую такую ссучить, чтоб дело шло.
– Твои слова богу бы в уши, – произнеся это, Артуро чиркнул спичкой. Прикурили.
– И надо, – напомнил Хиларио, – еще придумать, как мы видели вражеский истребитель, вроде бы падающий куда-то за расположением батальона.
– Давай придумывать, – согласился Артуро.
Составление истории про истребитель заняло еще час. Кажется, получалось складно, и проговорив все это еще по разу, чтоб наверняка, два товарища зашагали назад. Но…
…Внезапно услышали негромкое частое «Пом-Пом-Пом…». Эти звуки шли сериями.
…По небу заметались лучи прожекторов, отражаясь на редких облаках.
…Затем послышалось сирена, и резкий треск скорострельного зенитного автомата.
– Вот это мы влипли… – пробормотал Хиларио, остановившись на тропе.
– Да, влипли, – отозвался Артуро, тоже остановившись, – и что нам делать?
– Что-что… Подождем, пока станет понятнее, какая хрень происходит…
…
У этих двух молодых бразильских солдат не было шансов понять, что происходит на «оперативном поле» в поселке Эсперанзита на западном краю Мертвой сельвы (или на западном краю искусственного озера Атланта – как называли это сторонники Канала). Происходило же следующее. На площадь расположения батальона внезапно и плотно начали падать (кажется) авиабомбы малого калибра. Почему авиабомбы? Потому, что артиллерийский выстрел таким снарядом был бы слышен издалека, а тут – лишь свист рассекаемого воздуха, и серии глухих хлопков. Кстати, самолет обычно слышен, а тут какая-то подозрительная бесшумность. Впрочем, рассуждать было некогда. Офицеры объявили воздушную тревогу, операторы прожекторов стали шарить по небу, расчеты недавно привезенных зенитных автоматов открыли огонь (честно говоря – наугад, и на удачу). Еще парадокс: на радарах зениток не были видны вражеские самолеты. Кто-то вспомнил про «невидимки – Stealth», а кто-то – про секретный вражеский истребитель (виденный тут однажды, и вызвавший тогда крайний интерес у особистов). Командир батальона позвонил в штаб Экспедиционного корпуса, и сказал: «у нас тут авиа-налет, возможно, это – вражеские истребители-невидимки». В «большом штабе» произошло возбуждение, и был отдан приказ направить эскадрилью F-16 для перехвата. Но когда эскадрилья добралась до места, то не обнаружила воздушного противника.
На самом деле, перехватывать было нечего. То, что офицеры бразильского батальона приняли за авиа-налет, было обстрелом из 8-дюймовых 6-ствольных пневматических минометов. Пневматика не обеспечивает большой дистанции заброса мины, зато звук выстрелов почти отсутствует, и отдача относительно несильная, поэтому самоходной платформой такого орудия может быть обычный внедорожник. Мобильная батарея – пятерка машин сделала полтораста выстрелов, и укатилась вглубь Мертвой сельвы. А арьергардная команда начала «беспокоящий обстрел» с дальней дистанции из легкого ручного оружия – с целью не дать офицерам бразильского батальона время спокойно подумать: «какого черта происходит, почему бомбы такие странные?».
Теперь – исторический экскурс. Октябрь 1917 года, Адриатика, долина Изонцо. Армия Германии многократно штурмовала итальянские позиции – без результата. А затем все решилось одним минометным обстрелом. Мины были заряжены фосгеном... Из солдат итальянской армии не выжил никто. Через год австро-германская коалиция проиграла. Первая мировая война завершилась, а фосген, как боевой химикат, пропал из практики более, чем на 100 лет, зато он стал применяться в синтезе поликарбоната (пластмассы, выпускаемой миллионами тонн в год). Фосген – дешевый массовый полуфабрикат. В учебниках по военной химзащите фосген остался, но мало кто предполагал, что такой оружейный раритет (вместе с другим раритетом – пневматическим минометом) будет применен, как в годы Первой Мировой войны, только по продвинутой технологии.
…
Разумеется, для двух молодых солдат, которые сейчас отсиживались около приметного валуна на главном русле реки Лахорда в начале ее ветвления в Мертвой сельве, вся эта история, химия, и технология было чем-то настолько же незнакомым, как иероглифы Древнего Египта. Они даже не догадывались, что такие вещи могут произойти здесь и сейчас. Их беспокоила более простая штука: что делать сейчас, когда батальон ведет с рассредоточенным противником вялую затяжную перестрелку?
– Теперь что нам делать? – спросил Артуро.
– Что-что… – Хиларио пожал плечами, – …Отсидеться тут до рассвета.
– Да? А как мы отмажемся после?
– Когда будет «после», тогда и подумаем. А если сейчас дернемся назад, то нас точно пристрелят, или противник, или наши. В ночном бою стреляют раньше, чем думают.
Это был рациональный аргумент, понятный всякому солдату, имеющему хоть какой-то боевой опыт, так что Артуро согласился. Между тем, небо затянуло тучами, свет луны рассеялся, и почти исчез, а еще через пару часов хлынул ливень. Два молодых солдата, чертыхаясь, забрались под нависающий край валуна – неплохой такой козырек, жаль что узкий, но сойдет для полевых условий. Есть, где прикурить, а с сигаретой и разговоры крутятся легче, и время проходит быстрее… Еще два часа – и звуки вялой перестрелки, ставшие уже привычным фоном, начали прерываться.
– О! – сказал Артуро, – Партизаны хотят исчезнуть до рассвета, как всегда.
– Успеют, – ответил Хиларио, глянув на часы, – у них еще 40 минут.
– Вот-вот. Давай придумывать отмазку.
– Да, пора. Значит, вчера ты курил после отбоя, и заметил тот секретный самолет…
…Они не знали, что отмазку сочинять не для кого – фосген уже подействовал…
Еще о фосгене. Это бесцветная жидкость, он вскипает при 8 градусах Цельсия, но под избыточным давлением остается жидкостью при комнатной температуре. Фосген легко применять в теплом климате: жидкость в снаряде-баллоне сама превращается в газ при разрушении баллона. Газ втрое тяжелее воздуха, так что остается в приземном слое. Ни цвета, ни особого запаха, точнее, запах есть – как у прелого сена или фруктов (но такой запах никого не удивит в сельве). Во влажном воздухе фосген образует туман, но и это никого не удивит в сельве ночью. Действие фосгена на человека – коварно. В начале, не возникает дискомфорта – разве что, чихание и несильный кашель, как от пыли. Вскоре первые симптомы проходят, и 4 – 5 часов не заметно проблем, но затем, стремительно развивается отек легких и удушье. Человек сразу становится похож на большую рыбу, вытащенную из воды. Его кожа становится серой будто чешуя, тело содрогается, а рот захватывает воздух, из которого пораженный организм не может добыть кислород…
…Единственное, что успел командир батальона, это связаться с «большим штабом», и сообщить: все бойцы отравлены, каждую минуту кто-то умирает. «Большой штаб» без промедления направил в Эсперанзита вертолет с группой химразведки. Но данные о химическом оружии, примененном там, оказались доступны СМИ еще до того как эти химразведчики успели добраться до места и провести тесты. Источником данных стала (сюрприз!) калифорнийская телевизионная программа «Ecolife-Info».
* Бразилия + Гонконг = Химический геноцид*
Бразильский армейский корпус, расширяет свою зону оккупации Автономии Пантенеро (Никарагуанского Заозерья). Мы уже сообщали о том, что бразильские войска, которые вторглись в Пантанеро для защиты интересов концерна FAMAB, вошедшего в пул HK-Canal, массово распыляют с самолетов ядовитое вещество хлорфен, чтобы разрушить экосистему Южного Никарагуа. А этой ночью они применили химическое оружие уже против людей – туземцев сельвы. Самолеты ВВС Бразилии распылили несколько тонн фосгена над районом Эсперанзита. Отряд Самообороны Пантанеро эвакуировал часть туземцев сразу после авиа-налета, но в некоторых деревнях погибло все население. По данным Самообороны, среди жертв оказались также несовершеннолетние бразильские солдаты, завербованных путем ураганной пропаганды. Их послали на войну почти без тренингов, и без обучения пользованию противогазом. Редакция «Ecolife-Info» просит впечатлительных людей не смотреть видео-документы, размещенные тут *
…Через час после того, как выпуск вышел в TV-эфир (и через полчаса после того, как группа химзащиты прислала радио-рапорт о гибели батальона в точке Эсперанзита от фосгена), началось экстренное совещание в узком кругу, уже упоминавшемся ранее.
Зурто Барбозо, генерал бразильской армии.
Лазаро Кавалконти, замдиректора ABIN (объединенной разведки).
Жойсо Мадейро, замминистра экономики Бразилии.
Жоржи Диниш, вице-президент концерна FAMAB.
Генерал Барбозо хлопнул ладонью по листу факса с рапортом и заявил:
– Я клянусь спасением души, что мы это не применяли. Хлорфен – да, но фосген…
– Разумеется!.. – замдиректора ABIN тихо вздохнул, – …Разумеется, мы не применяли фосген. Проблема в том, что мы уже отрицаем применение хлорфена, вопреки хорошо сформированным обвинениям, подкрепленным фото и свидетельскими показаниями. Уровень мирового доверия к нашим отрицаниям уже крайне низкий, поэтому, нашему отрицанию фосгеновой атаки тоже не поверят.
– Но, – возразил генерал, – теперь у нас есть доказательства. Наша химразведка добыла фрагменты фосгеновых боеприпасов, примененных противником.
– Есть ли на этих фрагментах маркировка? – спросил Кавалконти.
– Да, есть. Там надпись COCl2, знак химической опасности, и номер серии изделий.
– И что дальше, генерал? Как мне с этим доказывать, что фосген не наш, а чужой?
– Ну… – Барбозо развел руками, – …Вы занимаетесь спецоперациями, вы лучше знаете методы использования такой информации для PR, или как там это называется.
– Я, – произнес Кавалконти, – назову вещи своими именами. Мы в таком PR-дерьме, что
терять, практически, нечего. Поэтому, я бы предложил действовать нагло, все отрицать, невзирая на логику, и главное – быстро завершить взятие трассы канала под контроль.
За столом возникла пауза. Потом замминистра экономики поинтересовался:
– А что будет фактически означать та стратегия, которую вы предложили сейчас?
– В вашем ракурсе, – ответил замдиректора ABIN, – а также в ракурсе сеньора Диниша, фактически, это означает некоторое дополнительное финансирование.
– Опять?! – изумленно воскликнул вице-президент FAMAB.
– Это война, сеньор Диниш, – менторским тоном пояснил Кавалконти, – а на войне нам приходится мириться с непредвиденными расходами. Я вам говорил это еще в начале.
– Э-э… – Диниш повернулся к замминистра экономики, – …Сеньор Мадейро, может ли концерн FAMAB рассчитывать на…
– …Нет-нет! – замминистра сделал жест ладонями, будто отталкивал что-то, – …Вчера состоялась встреча с сеньором президентом страны и сеньором премьером. Там твердо решено: больше никаких государственных кредитов, пока это свинство не будет как-то возвращено в рамки политической пристойности. Уверяю вас, что инцидент с фосгеном только усилит твердость этой позиции. Мы должны беречь имидж нашей страны.
– Да-да, я понимаю, – согласился вице-президент FAMAB, – наш концерн не собирается ставить Его превосходительство в неудобное положение просьбой о кредите. Нам надо получить только визу на внешнеэкономическую эмиссию дополнительных акций.
Снова возникла пауза, после которой замминистра экономики спросил:
– А в плане распределения выручки от эмиссии учтен НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНТЕРЕС?
– Да, разумеется, да, сеньор Мадейро, – без тени сомнений отреагировал Диниш.
– Если так, сеньор Диниш, то я думаю, это можно будет быстро завизировать.
– У армии, – произнес генерал Барбозо, – тоже возникают дополнительные расходы. Мы рассчитывали на определенный темп военной кампании, но теперь, как вполне резонно отметил сеньор Кавалконти, мы должны резко увеличить темп. И, кроме того, придется противодействовать авиагруппе истребителей «Ксолокво», имеющимся у противника. Я полагаю, после фосгенового авиа-удара, мы все осознаем: истребители 7-го поколения – серьезная сила, которой надо противопоставить адекватную силу. И, темп, который мы должны принять в новых условиях, требует инновации танково-десантных сил. Сейчас дружественные военно-индустриальные фирмы, предлагают нам дисконт, и этим надо воспользоваться, чтобы, как вы сказали, достигнуть политической пристойности.
– Для пристойности, – проворчал замминистра экономики, – надо как-то загладить этот неприятный инцидент с фосгеном. Как я понял, там погибло много наших солдат.
– Примерно 600 единиц живой силы, сеньор Мадейро, – конкретизировал генерал, – это абсолютно не проблема. Благодаря успешной работе со СМИ и интернет, мы имеем на данный момент дополнительно 15 тысяч волонтеров, которых перебрасываем в Брито-Гранада. И, мы закажем в США 100 тысяч комплектов индивидуальной химзащиты.
Замминистра экономики отрицательно покачал указательным пальцем над столом.
– Я сейчас говорю не о восполнении потерь, и не о техническом оснащении. Я говорю о необходимости сгладить последствия на случай, если кто-то потребует, чтобы тела этих погибших были отправлены на родину. С учетом числа тел, и обстоятельств их смерти, вероятен нездоровый социальный резонанс, которого следует избежать.
– Это, – сказал Барбозо, – тоже абсолютно не проблема. Если мы согласуем новый темп миротворческой операции, то еще до полудня, при артподготовке, пункт Эсперанзита окажется стерт с лица земли. Мы сможем утверждать, что он вообще не существовал.
– Неплохое решение, – оценил замминистра, и повернулся к замдиректора ABIN, – а вы готовы обеспечить соответствующую подачу этого в СМИ, в позитивном духе?
– Безусловно, сеньор Мадейро, – не моргнув глазом, ответил Кавалконти.
…
*58. Вид с дерева на итог атаки фосгеном…
…Произвел на Артуро сильнейшее впечатление. Когда Хиларио (слазав на это дерево первым) рассказал об увиденном, Артуро просто не поверил, и решил взглянуть сам… Взглянул, и теперь не блевал только потому, что нечем было: с вечера не жрал.
– Убедился? – лаконично спросил Хиларио.
– Угу. Убедился. Значит, правда, ядовитый газ. Так ведь?
– Ну, наверное. Ты же сам сказал: запах оттуда неправильный, не хрен лезть.
– Да, – Артуро кивнул, – вроде похоже на подгнившие бананы, но что-то химическое. Я вспомнил сразу, что в интернете читал про зарин в Магрибе.
– Респект тебе за догадливость, – продолжил Хиларио, – а то бы жопа нам, как им всем. Теперь давай прикидывать: как жить дальше. Как ты думаешь: зачем вертолет летал?
– Если газ, – сказал Артуро, – то химразведка. Они полетали, взяли пробы, и назад.
– Да, вроде складно. А дальше?
– А что дальше? Химразведка вернулась в штаб, и отрапортовала: жопа батальону.
– А еще дальше? – спросил Хиларио.
– Хрен знает, – Артуро пожал плечами, – похоронную команду пришлют, может быть.
– Да. Может быть. Значит, надо нам отмазку новую сочинять. Я думаю, было вот как: командир взвода отправил нас ночью в разведку, к тому камню. Только мы добрались, начался тарарам. Нас прижало огнем, мы залегли. Так и лежали до финиша. Ну, что?
– Вроде так, Хиларио. Но надо подумать… А зачем взводный нас послал в разведку?
– Эй. Артуро, ты что, забыл? Ну, самолет вражеский, из прошлой отмазки.
– А-а… Ну, вроде, годится…
– Сейчас проверим! – объявил Хиларио.
С этими словами, он протянул руку, указывая на склон ущелья в полукилометре от них. Артуро посмотрел туда, различил фигурку в серо-зеленой униформе, и спросил:
– Еще кто-то наш выжил, что ли?
– Выходит, что так, – подтвердил Хиларио, после чего энергично покрутил ладонью над головой, и несколько раз показал ладонью на юг, на очень приметное одинокое высокое дерево, сбросившее листву из-за хлорфена. Понятный сигнал «видим тебя, встретимся у одинокого дерева». Фигурка на склоне ущелья повторила жест, и двинулась вниз…
– По-моему, этот парень вольнопер, – предположил Артуро чисто интуитивно (тут было слишком далеко, чтобы что-то определить по внешности). Но интуиция не обманула…
…Парень был 17-летним волонтером (вольнопером, если на сленге), он происходил из Жанейро, и звался Петроно Терзо. Как младший он (просто в силу армейского обычая) должен был первым рассказать, как оказался в эту нехорошую ночь вне расположения батальона. История была настолько идиотская, что вызывала доверие лишь из-за явной невозможности для 17-летнего юниора выдумать подобный абсурд самостоятельно. У истоков истории стояла Элоиза Салвиш. Оказывается, перед тем, как двинуться в свой последний вояж (в Мертвую сельву), она дала Петроно PR-задание: скрытно (в смысле ночью) взойти на верхний холм ущелья, и водрузить там бразильский флаг (!).
– На хера?! – изумленно спросил Хиларио, не в силах сдержаться.
– Как на хера? – не менее изумленно отозвался Петроно, и выдал длинную (заученную) тираду о том, как велико значение флага (национального символа) Бразилии для нас (в смысле, для поддержания боевого духа бразильских солдат – фронтовиков, чья задача: защищать национальные и общие латиноамериканские интересы вдали от родины).
– Ты это серьезно? – удивился Хиларио.
– Оставь ты это, – вмешался Артуро, – главное: Петроно жив остался. Нас трое теперь.
– Ага, трое, круто, – и Хиларио хмыкнул, – можно в девятку сыграть, если колода карт найдется. Эй, Петроно, у тебя колода карт не завалялась в кармане?
– А-а… – растерянно моргнув, протянул 17-летний вольнопер.
– Проехали, – снова вмешался Артуро, – а вот серьезно: наверняка Элоиза выдала тебе гаджет, чтобы заснять этот самый флаг на холме.
– Да, она мне выдала сотовый телефон с фотокамерой, но я должен вернуть.
– Кому? – флегматично поинтересовался Хиларио.
– Брось, – Артуро махнул рукой, – я про другое. Петроно, а у этого телефон есть GPS?
– Да, конечно. Я по нему ориентировался ночью.
– Ну, это в тему! А заряда сколько?
– Почти полный, дня на три хватит. А что? Мы к своим будем выходить, да?
– Сперва оглядимся, – ответил Артуро, – мы не в городском парке, если ты в курсе. Тут вокруг партизаны, и нам повезло, что нас еще не шлепнули. Вообще, давайте уйдем с открытого места, а то торчим, как хер на стриптизе.
– Туда, – предложил Хиларио, показав рукой на кустарник у ручья на опушке сельвы.
Они двинулись к этому кустарнику, как вдруг за спиной раздался гулкий свист…
«Ложись!» крикнул Артуро, и все трое упали, вжавшись в мокрый грунт.
Через секунду, этот грунт тряхнуло, а по ушам ударил грохот.
…Затем снова свист, и удар… И снова….
Четверть часа их трясло и оглушало взрывами. А затем вдруг наступила тишина.
– …Греб вашу душу, – прошептал Хиларио, приподняв голову, – это ведь наши били по расположению батальона. Прикинь, Артуро, какие дела.
– Прикидываю, – Артуро тоже приподнялся, и посмотрел на громоздящиеся тучи дыма, подсвеченные оранжевым пламенем, на месте поселка Эсперанзито.
– Ну, и что ты прикидываешь?
– А я то прикидываю, что начальство прячет концы в воду. Артподготовка. Затем куча броневиков и танков проедет, вот и попробуй, угадай был наш батальон, или нет.
– Вы о чем, кампанерос? – непонимающе включился Петроно.
– Так, о своем, на тему разведки, – сказал Артуро.
– Так, вы разведчики?
– А ты думал? – откликнулся Хиларио, и сходу загрузил юниору «отмазку».
Загрузилось превосходно. В финале Хиларио добавил (уже экспромтом), что теперь их разведгруппа (!) должна передать в Большой штаб ценную информацию о вражеском истребителе 7-го поколения. Значит надо быстро добраться туда, где есть сотовая связь. Ближайшее такое место – в Коста-Рика, на правом берегу Рио Сан-Хуан, примерно в 60 километрах к югу от «текущей диспозиции». За два дня дойти можно.
Петроно (довольно робко) спросил:
– А почему не пойти к своим, на запад, или на юго-запад.
– Вот то-то же! – скептически произнес Хиларио, – То ли на запад, то ли на юго-запад, скрестим пальцы, и пойдем через линию фронта, авось получится, так, что ли? Ты уже пробовал ходить через линию фронта?
– Э… Черт… Я не пробовал… Но разве мы за линией фронта?
– Как ты думаешь, что вот это значит? – тоном школьного экзаменатора сказал Артуро, показав рукой на громадное пятно дыма над горящими руинами Эсперанзито.
– Черт… – Петроно потер ладонями глаза, – …Так мы на вражеской территории?
– Дошло до тебя наконец, – заключил Хиларио, – давай сотовый телефон.
– Вот, держи, – и Петроно безропотно протянул ему гаджет, на экране которого (какой приятный сюрприз) уже была открыта детальная карта ближайших окрестностей.
…
Вскоре после начала марша на юг по краю Мертвой сельвы, Хиларио отослал Петроно немного вперед «разведывать дорогу», и изложил Артуро план из пяти пунктов.
1. Был «артобстрел по своим», прицельный и мощный, значит начальство списало весь батальон по статье «геройски павшие в бою». Выжившие не предусмотрены.
2. При таком раскладе надо дисциплинировано быть (понарошку) мертвыми, а именно: переползти в Коста-Рика, и там позвонить по кое-какому телефону.
3. На том телефоне сидит деловой человек по прозвищу Муравьед, с которым не очень приятно связываться, но он не сдаст полиции, и сделает чистые ID.
4. Конечно, за это придется отработать на Муравьеда, но даром в этой жизни ничего не бывает, кроме проблем на свою жопу. Так что нормальный вариант.
5. Получив чистые ID, и по честному расставшись с Муравьедом, можно уже цивильно устраиваться в Коста-Рика. Там, в Коста-Рика, точно не хуже, чем в родных фавелах.
У Артуро, разумеется, возникли кое-какие вопросы
Что, если наткнемся на партизан? Тоже нужна отмазка, а то шлепнут сразу, и аут.
Какой бизнес у этого Муравьеда? Ясно, что не плетение корзинок из прутиков.
И что делать с Петроно? Когда-то ведь придется прекратить «игру в разведчиков».
Хиларио сказал: через четыре часа сделаем привал, и обсудим спокойно.
На том и договорились.
4 часа марша по сельве – это не 4 часа прогулки по бульвару.
Заросли (сквозь которые надо продираться или прорубаться).
Пятна болот (которые надо или обходить, или идти о-о-очень осторожно).
Тучи комаров (армейский репеллент пока спасает, но хватит ли его на два дня).
К тому моменту, когда стрелки часов доползли-таки до условленной отметки, все трое путешественников устали, как портовые грузчики после смены, а юниор Петроно едва передвигал ноги (хотя все еще пытался изображать бравого воина-патриота).
Короче – привал.
Нашли полянку – упали на травку… Можно снять башмаки. Можно потянуться…
– Не так уж плохо ползем, – сообщил Хиларио, глядя на экран GPS, – мы промотали 14 километров по прямой. Если дальше так, то завтра к вечеру выйдем к Рио Сан-Хуан.
– Жратву надо найти, – отозвался Артуро, – иначе завтра мы будем никакие.
– Надо… – подтвердил Хиларио, бросил взгляд на Петроно, который сейчас вытянулся, закрыл глаза, и выглядел счастливым, как школьник в первый день каникул.
– Нет, – Артуро жестким жестом скрестил пальцы, усиливая слово «нет».
– Четко нет, – сразу же согласился Хиларио, которому тоже, очевидно, не нравилась та промелькнувшая мысль об источнике еды, которая характерна для…
– Вы про что? – спросил Петроно, открыв глаза.
– Про охоту на диких свиней, – невозмутимо сказал Хиларио, – можно бы выследить, и стрельнуть свинку, но на звук выстрела хрен знает, кто тут придет. Понял?
– Понял… Может, поискать дикий картофель?
– Может, – отозвался Артуро, и....
…
