Текст книги "Рыцари комариного писка"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 35 страниц)

– Да, губернатор, – отозвалась Орейо, и изящно поднялась из-за стола.

Затем, шагнув к карете Брито-Гранада, висящей на стене, она решительно обвела рукой овальное пятно в центре, от которого расходились, как будто, щупальца.

– Вот здесь наиболее сложная тактическая обстановка. Сектанты контролируют центр переработки стоков, и основные канализационные тоннели. Фактически, они способны выходить из канализационной сети на поверхность в любой точке Сити. Кроме того, в подземных многоярусных парковках сектанты разместили свои микробиологические и ратологичские лаборатории военно-диверсионного назначения.

– Ратологические? Это про что? – переспросил Гримм.

– Это про крыс, – пояснила Орейо, – похоже, сектанты создали новый штамм вируса, и распространителем на этот раз являются не комары, а трансгенные крысы. Это такие крупные особи, приученные питаться человеческим мясом.

– Что? – тихо прошептал комиссар ООН.

– Крысы-людоеды, как разносчики вируса гемолитической чумы, – ответила Орейо.

– Но это же сказки какие-то, – впервые подал голос полковник Мендоса.

– Вероятно, да, – поддержал Гримм, и спросил, – полковник, вы как быстро сможете очистить агломерацию и Сити Брито-Гранада от сектантских боевиков?

– Одной недели хватит, – сказал Мендосо.

Орейо сделала сосредоточенное лицо, и сказала:

– Я предполагала, что вы не сразу поверите… – и извлекла радиотелефон из бокового кармана, она набрала комбинацию кнопок, – …Алло! Старшина Тулип, это Орейо на связи. Подстрели несколько сектантских трансгенных крыс.

… – Пожалуй, ты права. Образцы других носителей тоже пригодятся.

… – Да, срочно. Тут международная делегация. Для них это важно.

… – Мы в коттедже-отеле, что около Брито-Стрейт.

… – Годится. Жду там через час, – и капитан-лейтенант вернула трубку в карман.

– Мерси, Орейо, – сказал Хуго, – итак, джентльмены, можно сделать перерыв на кофе.

– Я чего-то не понял… – растеряно произнес Гримм.

– Через час поймете, – пообещал Хуго. И ровно через час, в павильоне медсанчасти в непосредственной близости от коттеджа-отеля…

…

*90. …На стол шлепнулись пять дохлых крыс.

Крысы были огромными – размером с кролика. Старшина Тулип (колоритная молодая негритянка к'ви), метнувшая эту красоту на стол, сопроводила свои действия широкой сверкающей белозубой улыбкой, и пояснила:

– Жирные твари попались. Они жрали трупы в лифтовой шахте Центр-Канал-Билдинг. Вообще, они запросто жрут тухлую человечину. Никакая зараза этих тварей не берет.

– Э-о... Э-э-э, – издал горловой звук менеджер холдинга, наклонился и стравил недавно выпитый кофе на пластиковый пол.

– Мы тоже поначалу блевали, – невозмутимо прокомментировала Тулип, – а потом так привыкли, что нам по фиг. Теперь другие образцы.

И на стол шлепнулись две убитые птицы, размером с чайку, но невероятно уродливые, обладающие грязно желтым крючковато-острым клювом. От птиц исходил ощутимый тяжелый запах мертвечины (что естественно с учетом рациона таких существ).

– Это, – продолжила комментировать Тулип, – малые стервятники, завезены из Азии, и переносят заразу. Хрен знает, трансгенные они, или еще нет. Но на клювах у них есть трупный яд, и если клюнет, то надо в первую минуту ввести антидот, иначе звездец.

После слова «звездец», старшина снова обаятельно улыбнулась, и сообщила:

– А еще, при зачистке подземной парковки отеля «Плаза» мы подстрелили зомби.

– Зомби? – сдавленно прохрипел комиссар ООН.

– Ну, вроде того, – сказала Тулип, – я не знаю, как объяснить. Лучше кэп-лейт…

– Да, – сказала Орейо, – конечно, «зомби» это просто рабочий термин у бойцов в зоне контакта. На самом деле, это просто сектанты, подвергшиеся какому-то неудачному эксперименту по генной модификации. Доктор Зеехунд считает, что этим людям был введен китайский препарат с вирусом-вектором для генной модификации свиней. На свиньях это хорошо работает, они начинают жрать все подряд, и быстро набирать вес. Действие на человека оказалось другим. В общем, это стало заразным при укусе, и это хреново выглядит. Лучше вам увидеть это своими глазами.

Старшина Тулип утвердительно покивала головой.

– Вот-вот! Я оставила зомби в мешке, на багажнике ровера. Сейчас попрошу парней с караульного взвода, и мы притащим эту хрень сюда. Вы увидите, и…

– …Не надо, мэм, – перебил комиссар ООН, – мы верим вашим словам. И пожалуйста, уберите трупы этих жутких тварей, не хотелось бы чем-нибудь заразиться от них.

– Не волнуйтесь, – сказала капитан-лейтенант, – гемолитическая чума, как выяснено, передается слюной при непосредственном контакте, или опосредовано через пищу.

– Все-таки уберите это, – попросил на этот раз топ-менеджер холдинга.

– ОК, – сказала Орейо, – спасибо, старшина. Образцы были интересны гостям. Теперь забрось их, пожалуйста, в мусоросжигатель. Образцы, а не гостей, конечно.

– Никаких проблем, кэп-лейт. Я поняла. А зомби что, тоже в мусоросжигатель?

– Да, старшина. Потом пообедай, и возвращайся к своим ребятам в зону контакта.

– ОК, раз вы так решили, – невозмутимо сказала Тулип, побросала крысиные и птичьи  трупы в мешок, и вышла на улицу, утащив мешок с собой.

– Уф! – вдохнул полковник Мендосо, – Я должен сказать, что мои парни не согласятся воевать в чумном городе с крысами-людоедами, стервятниками, и гребаными зомби.

– Но что же нам теперь делать? – обескуражено спросил Норлан Гримм.

– Я полагаю, – подал голос Хуго Редондо, – нам всем лучше бы помыться под душем, используя антисептическое мыло. А затем полностью переодеться. Я доверяю словам капитан-лейтенанта Орейо относительно ограниченности передачи этой инфекции, но береженого бог бережет.

– Да-да, – горячо согласился комиссар Сполдинг, – я бы попросил выдать нам одежду с вашего склада, а все, что на нас сейчас, лучше отправить в мусоросжигатель. Только бумажники, телефоны, наручные часы и авторучки хотелось бы сохранить.

– Без проблем, – успокоила Орейо, – ваши мелкие личные вещи мы можем обработать жестким ультрафиолетом. Это надежный, проверенный метод.

– Да, это оптимальное решение, – согласился с ней полковник Мендосо.

…

После помывки и переодевания, все пять персон вернулись в конференц-зал. Парень– капрал из караульного взвода принес кофейник, чашки, и печенье. Кофе был принят с радостью, но к печенью никто не стал притрагиваться. Аппетит был подбит надолго.

– Может, – нерешительно спросил Гримм, – отравить их каким-нибудь военным газом?

– У меня, – отозвался полковник Мендосо, – есть выход на штаб Североамериканского комитета по ликвидации химического оружия. Можно договориться о крупной партии кассетных авиабомб, снаряженных нервно-паралитическим веществом VX.

– Вы с ума сошли! – экспрессивно воскликнул комиссар ООН.

– Меня спросили – я сообщил, – невозмутимо отреагировал полковник.

– Нет! – комиссар Сполдинг помахал ладонями перед собой, – Нет, нет и еще раз нет! Американское химическое оружие против сектантов? Будет ужасающий скандал! В первую очередь вас обвинят в нарушении религиозных свобод, преступлении против толерантности, припомнят расправу ФБР с сектой «Ветвь Давида» в Техасе в 1993-м, глумление над мусульманами в Гуантанамо в середине 2000-х… Нет, нет и нет!

– Ладно, – полковник пожал плечами, – если химическое оружие США нежелательно применять, то найдем другое. Капитан-лейтенант, говорят, что у вас есть фосген.

– Если договоримся о цене, то есть, – ответила Орейо, будто обсуждался поп-корн.

– Нет! – воскликнул Сполдинг, – Я против химического оружия в этом проекте!

Полковник Мендосо снова пожал плечами.

– Нет, так нет. Только учтите: это единственный метод нейтрализовать всю нечисть, не разрушив экономически-ценные объекты в агломерации.

– Э… – протянул Гримм, – …Если навербовать несколько тысяч решительных парней, умеющих хорошо орудовать винтовками, то, может, они устранят проблему?

– Они, – с некоторой иронией ответил Мендосо, – растеряют решимость после первого плотного контакта с этой нечистью. Если хотите устранить проблему без химического оружия, и без артиллерии, только стрелковыми средствами, то вам понадобится полк морпеха с боевым опытом, плюс два приданных батальона: саперы и химзащита.

– Э… А сколько это людей?

– Около трех тысяч, – сообщил Мендосо.

– ОК, – Гримм кивнул, – годится. Мы готовы заплатить по 10 тысяч долларов каждому солдату, и надбавки командирам подразделений.

Полковник покачал головой.

– Нет, сэр. Так не пойдет. Дело не в сумме денег – она достаточна, а в принципе. Такие ребята слишком себя уважают, и не впишутся в явный блэкмейл. Надо приглашать их официально, через базу морпеха в Сан-Диего. Я думаю, вы сможете добыть приказ из Министерства обороны.

– Минобороны США не захочет, – заметил Сполдинг, – я говорил: нежелательно, чтобы участвовала армия США, ведь могут припомнить «Ветвь Давида», и будет скандал. Тут лучше обойтись неправительственными силами. И как-то… Замаскировать, что ли…

– Да, – задумчиво сказал Гримм, – вариант с подкупом Минобороны США сомнителен, наверняка повлечет чертовски много затрат, и еще скандал. Рентабельность и репутация проекта может оказаться под вопросом. Мне хотелось бы услышать альтернативы.

Повисла пауза, которую прервал полковник Мендосо:

– Вообще-то, сэр, можно купить ядерные отходы у Северной Кореи, перемолоть, и…

– …Черт! – буркнул Сполдинг, – мне сейчас придется заткнуть уши, чтоб не слышать!

– Этот путь не годится, – заключил Гримм, – еще альтернативы, полковник?

– Вот, с ними договоритесь, – ответил Мендосо, и показал взглядом на Орейо.

– Извините, это исключено, – сказала она, – наш губернатор против отправки спецназа милиции на штурм канализационных трасс, где неизбежны крупные боевые потери.

– Я категорически и безусловно против этого, – подтвердил Хуго Редондо.

– Тогда мы в тупике, сэр, – подвел итог полковник.

Нурлан Гримм покрутил в пальцах кофейную чашечку, и повернулся к Хуго.

– Мистер губернатор, быть может, у вас есть свои предложения?

– Да, мистер Гримм, у меня есть предложение, но оно зависит от возможностей вашего холдинга «Seaway-Solaris» в плане убеждения некой организации, – тут Хуго кивнул в сторону комиссара ООН.

– У нас хорошие возможности, – ответил топ-менеджер.

– В таком случае, мистер Гримм, я рекомендовал бы добиться на уровне ООН приказа о полном уничтожении этого источника заразы, угрожающей всему человечеству. Тогда, сторона, понесшая убытки, получит право на компенсацию потерянных объектов. Эта компенсация, или хотя бы льготный долгосрочный кредит Мирового Банка, позволит упомянутой стороне (вашему холдингу) отстроить эту агломерацию в другом месте.

Возникла пауза, а затем Гримм вскинул руки над головой.

– Отлично! Это то, что нам нужно! Мистер Редондо, я рад, что мы познакомились.

– Минутку-минутку! – встрял комиссар ООН, – Уничтожить агломерацию подобного размера без экологических последствий? Боюсь, это нереально. А экологи возбудятся заранее, потому что они, как те крысы, чуют, где можно потребовать себе долю.

– На подкуп еще и экологов не хватит бюджета проекта, – опечалился Гримм.

– Мы знаем экологически-чистый путь, – спокойно произнес памфлетист-губернатор и, выдержав актерскую паузу, добавил, – цена окажется вполне в пределах разумного, и я полагаю, что такое уничтожение агломерации может стать самостоятельным, довольно прибыльным PR проектом, при условии, что мы будем работать, как одна команда.

– М-м… Мистер губернатор, намекните, хотя бы: что это за путь?

– Мистер Гримм, это самая мощная неядерная бомба в истории человечества, и, прошу особого внимания: она абсолютно экологически чистая.

– Какой тротиловый эквивалент? – деловито и лаконично спросил полковник.

– Полторы килотонны, – так же деловито и лаконично ответил Хуго.

Топ-менеджер холдинга «Seaway-Solaris» встрепенулся.

– Мистер Мендоса, этих полутора килотонн будет достаточно?

– Вполне достаточно, сэр.

– Э-э… А механика шлюза канала «Брито-Стрейт» не пострадает?

– Нет, сэр. При правильном выборе точки взрыва, все будет ОК. Ударная нагрузка на шлюзовые сооружения не превысит нормально-расчетной сейсмической нагрузки.

– Отлично! – воскликнул топ-менеджер холдинга, – Отлично, мистер Редондо! Давайте примерную цифру сметы, и я оперативно согласую ее в правлении в Лос-Анджелесе!

– Примерно вот столько, – сказал Хуго, и протянул Гримму лист из блокнота.

– Это приемлемо, вполне приемлемо, – сказал тот, после короткого раздумья.

Хуго чуть заметно кивнул в знак уважения к здравомыслию своего визави. Тот в третий раз сказал:

– Вполне приемлемо, – и напомнил, – мы еще не обсудили вопрос о том, где разместить ключевых специалистов бывшего «HK-Canal».

– Гм… – Хуго удивленно посмотрел на Гримма, – …Я полагал, эта тема будет списана.

– Что вы, эту тему нельзя списать! В ключевых специалистов инвестированы огромные ресурсы! Миллиарды долларов! 30 тысяч специалистов бездельничают на борту супер-лайнера, в условиях негуманной скученности, а инвестиции бесполезно простаивают!

– Давайте, – предложил Хуго, – обсудим это, когда, решим проблему заразы в Сити.

– ОК, – сказал Гримм, – давайте, быстрее сожжем Сити, и займемся специалистами.

…

*91. Кстати, откуда вы взяли зомби?..

…Спросил Хуго Редондо.

– Это просто, – сказала Орейо, – ребята капитана Тайгера нашли в Сити в супермаркете какого-то мертвого идиота, который спрятался в холодильной камере. Наверное, он там надеялся пересидеть эпидемию. Пересидел, только уже в виде замороженной тушки. А дальше, электричество отключилось, и он оттаял, потом распух, но не разложился. Мы посмотрели – на вид как зомби из голливудского кино. И у меня появилась идея.

– Иначе говоря, – предположил Лео Варгас, – ты хотела показать гостям этот труп?

– Да. Мы его прострелили в нескольких местах, чтоб было убедительнее.

– Но, – заметил Мефо Грач, – если бы наши гости попросили упаковать им с собой этот долбанный труп, или его часть, то вскоре фейк вскрылся бы.

Орейо отрицательно качнула головой.

– Ты, Мефо, вроде, знаешь психологию. Скажи: могли бы они такое попросить?

– Вряд ли, – сказал 3D-художник, – тем более, еще есть опасность заражения. Нет, они бы не попросили эту хрень с собой.

– Однозначно не попросили бы, – согласилась с ним Саби.

– Вот, – сказала Орейо, – психология. Фактически, они даже смотреть не стали на зомби. Обидно немножко. Мы старались, и сделали отличного зомби. Лучше голливудского, я считаю. Он был такой страшный и такой убедительный.

– Фотки есть? – полюбопытствовала Шошо.

– Конечно, есть. Мы сняли несколько зомби-клипов и дали гостям с собой, на память.

– Орейо, может, хватит о таких вещах перед ужином? – спросила Леа Варгас, которая в данный момент возилась с гигантской сковородкой, решив приготовить мексиканский фахитас для всей компании.

Надо уточнить: разговор проходил в уже обжитом двухэтажном доме в старом районе Гранады, на углу Эль-Каразо и набережной речки Адуана. Точнее – в бывшем ресторанчике этого дома – мини-отеля. Понятно, что теперь ресторанчик стал, как бы, парадной коллективной кухней для компании, заселившейся сюда после победы.

– ОК, – сказала Орейо, – может, Хуго расскажет про экологическую Большую бомбу.

– Экологически-безвредную Большую бомбу, – пунктуально поправил памфлетист (и губернатор Пацифиды).

– ОК. Экологически-безвредную Большую бомбу. Ты расскажешь?

– Нет. Расскажут Лео и Леа, поскольку эта идея принадлежит их другу, канадскому НФ-писателю Натану Кранрорку.

– Давай, Лео, излагай, – сказала Леа, помешивая субстанцию на сковородке.

Лео Варгас сосредоточенно похлопал ладонями по столу.

– Начну с трех историй, из периода от 1980-х до 1990-х. Первая называется «воздушный старт многоразового космического корабля». Космоплан стартует не с космодрома, а с тяжелого грузового самолета, или с дирижабля. Вторая история, это дирижабли нового поколения, 300-метровые летающие корабли, способные тащить 500 тонн груза. Третья история, это экологически-чистое топливо для космоса. Все три проекта заморожены в середине 2010-х, а затем куплены канадским инвесттрестом «Trillenium-Cubana». Этот инвесттрест специализируется на скупке и реновации чужих замороженных проектов. Уилфран Тиндэви – президент инвесттреста, учился в университете вместе с Натаном Кранрорком, нашим приятелем. Натан нередко участвует в кое-каких PR проектах.

– Очень много всего сразу, – прокомментировала Шошо, и жестом изобразила, что у нее пухнет голова от обилия информации.

– Ладно, – сказал Лео, – будет лучше, если Мэфо покажет картинки.

– Наконец-то, – прокомментировала Саби, – у меня уже мозги перегреваются.

Мефо Грач успокаивающе погладил ее по спине, затем раскрыл свой ноутбук, и вывел картинку (вернее – презентацию из серии картинок) на экран.

– Так, народ! Смотрите, вот как все склеивается!

… – Вот стартовый комплекс воздушного запуска.

… – Видите: огромный дирижабль, под брюхом которого висит космоплан.

… – Дирижабль затаскивает космоплан на высоту Эвереста примерно, и отцепляет.

… – Смотрим на космоплан. Похоже на пеликана, который начал заглатывать акулу с хвоста. Акула – это огромный сбрасываемый топливный бак. Длина бака 50 метров, а емкость тысяча кубометров. Там 400 тонн секретного топлива, называемого: ФЭС.

… – Зажигание! Пеликан с акулой в клюве улетает в космос.

… – По дороге топливо в акуле кончается, и пеликан выплевывает акулью шкурку.

Капитан-лейтенант Орейо изобразила несколько хватательных движений руками:

– Мефо, я не схватываю: при чем тут экологически-чистая бомба?

… – Сейчас ты поймешь, – пообещал он, – вот следующая картинка-вопрос: вдруг что-то пойдет не так? Придется сбрасывать топливную акулу, чтобы спасти космоплан. И что произойдет с экологией внизу, куда это шлепнется?

… – На этом клипе – ужасы отравления природы обычным ракетным топливом, которое взорвалось при падении аварийной первой ступени ракеты класса «Falcon-Heavy».

… – А на этом клипе – свежая травка прорастает через неделю после тестового взрыва порции ФЭС, небольшой правда. Для убедительности требуется полный натурный эксперимент: падение полного топливного бака от космоплана. Я говорил: в этом баке 400 тонн ФЭС. Энергия взрыва полторы килотонны в тротиловом эквиваленте. Взрыв будет огромной разрушительной силы, однако продукты взрыва не отравят почву. По крайней мере, так обещают эксперты «Trillenium-Cubana».

Возникла пауза. Затем Орейо спросила:

– А сколько было у атомной бомбы в Хиросиме?

– Примерно 15 килотонн, – сказал Мэфо.

– О-о!.. Значит, эта акула, как одна десятая от Хиросимской бомбы?

– Да. Радиус разрушений будет около двух километров. Сити Брито-Гранада окажется зрелищно снесен. Толпа шакалов СМИ заранее примчится, чтобы вести TV репортаж в прямом эфире. TV-зрители прилипнут к экранам: ведь снос целого города – это круто! Космический транспортер «Trillenium-Cubana» получит импульс всемирной рекламы.

Произнеся эту фразу, Мефо Грач торжественно взмахнул рукой, и включил на ноутбуке рекламный клип проекта EOS (Ecology-Orbital-Shuttle) треста «Trillenium-Cubana».

– А на чем они сделают деньги? – полюбопытствовала Саби.

– Так, – напомнил Мефо, – вчера же Лео и Фредди делали политинформацию.

– Да. Только меня там не было.

– О, черт. Я не сообразил.

– Вот, – укоризненно сказала Саби, – ты забыл, а я вчера ездила за жратвой в Заозерье с командой милиционеров к'ви. Здесь-то пока даже простого деревенского рынка нет.

– Рынок здесь есть, но торговать на нем некому пока, – поправила Леа, а затем прикрыв крышкой завершенный кулинарный шедевр (фахитос) уселась за стол, и налила себе из бутылки изрядную порцию легкого домашнего вина.

– Ну, – сказала Саби, – я это и говорю. Так, на чем сделает деньги этот инвесттрест?

– Деньги, – сказал Лео, – зачерпываются ими из двух самых бездонных бочек Северной Америки: это Пентагон и «Exxon». Пентагон заплатит инвесттресту комиссионные за реновацию мега-проектов сверхтяжелого дирижабля, и воздушного старта в космос. А «Exxon» заплатит за раскрутку экологически-чистого ракетно-космического топлива.

– А это топливо ФЭС правда экологически чистое? – подозрительно спросила Саби.

– Нет, – Лео покачал головой, – просто оно не очень ядовитое. Примерно как бензин. Я думаю, что при сгорании Сити, вклад ФЭС в загрязнение природной среды окажется в пределах погрешности контроля.

…

*92. Сейчас император Нерон нам позавидует!..

…Несколько сомнительно пошутил Уилфран Тиндэви, президент канадско-кубинского инвесттреста «Trillenium-Cubana», глянув в бинокль на приближающийся дирижабль.

– Тогда, – иронично заметил НФ-писатель Натан Кранрорк, – может, ты возьмешь арфу, ударишь по струнам, и споешь «Крушение Трои»?

– Нет, дружище! – Тиндэви улыбнулся, – Это было бы пошлое эпигонство. Я с большим уважением отношусь к деятельности Нерона. Политика снижения налогов, ликвидации христиан и, разумеется, сожжение Рима. Но петь во время сожжения столичного Сити в нынешнюю эпоху не модно и, как я уже сказал, это было бы пошлостью.

– А может, – предложил Кранрорк, – проверить? Вбросить в Интернет слух, что ты пел балладу в античном стиле, когда горела Брито-Гранада, и глянуть реакцию публики.

– Попробуй, Натан. Это будет забавно, я полагаю. А сейчас смотрим шоу.

И эти двое мужчин (довольно похожие друг на друга англо-канадцы лет 40 с плюсом) синхронно подняли бинокли к глазам. С их позиции (на балконе диспетчерской вышки аэродрома «Брито-Стрейт») был отлично виден дирижабль в северном секторе неба, и космоплан на грузовом пилоне. Вот, космоплан отделился, и стал резко пикировать по направлению к Сити. При запасе высоты 8000 метров, у дирижабля оставалось вполне достаточно времени, чтобы развернуться и уйти далеко от опасной зоны. Интереснее выглядел маневр беспилотного космоплана. Он быстро разгонялся под согласованным действием силы тяжести и тяги реактивного движка, и только в 2000 метров от грунта, сбросил 500-тонный (почти полный) носовой топливный бак. Время шло на секунды, и робот-пилот четко использовал эти секунды, чтобы уйти из зоны поражения…

…А топливный бак на сверхзвуковой скорости врезался в середину телебашни Сити. Мгновение – и весь Сити исчез, будто во взрыве энергично начавшегося извержения немаленького вулкана. Огненная полусфера, как будто пожравшая кварталы ультра-индустриального города, на долю секунды почти сравнялось по яркости с утренним солнцем, но потом поблекла, окуталась бурым дымом, и выбросила во все стороны «вулканические бомбы» – оторванные фрагменты высотных зданий. Все это (с точки зрения наблюдателей) происходило пока беззвучно. Затем содрогнулся грунт, а еще секундой позже, ударила изрядно ослабленная, но все еще жесткая взрывная волна.

Стекла окна за спиной наблюдателей жалобно хрустнули и звонко посыпались на пол. «Вулканические бомбы» еще продолжали полет по параболам, и казалось, некоторые долетят до наблюдателей. Но нет – даже самые «дальнобойные» куски железобетона обрушились на грунт с недолетом около километра. А между тем, над руинами Сити формировался грандиозный серо-бурый гриб с оранжевой вращающейся ножкой.

– Рождение огненного смерча, – прокомментировал Тиндэви, – все как обещано.

– Кем обещано? – спросил Кранрорк.

– Инженерами обещано, – пояснил президент «Trillenium-Cubana», – а вот, смотри туда! Космоплан идет на лэндинг. Отличная машинка! Я назвал ее Барби.

– Барби? – удивился НФ-писатель, – Я не верю, что в честь куклы.

Тиндэви дождался лэндинга космоплана, тихо похлопал в ладоши, и сказал:

– Ты правильно не веришь. Это не в честь куклы, а в честь той единственной девушки, которую я любил и позже не разочаровался, что любил. Грустная история, кстати. Эта чудесная девушка разбилась на мотоцикле. Мы были вместе всего 24 дня. Будто такая маленькая, самодостаточная счастливая жизнь, которая прошла… А со всеми другими женщинами со временем получается какая-то ерунда. Обычно через год, не позже.

– Все это из-за твоих денег, Уилфран.

– Вероятно, ты прав, Натан. Все это из-за моих денег. Кстати о них. Пожалуй, я выдам специальную премию ребятам из инженерной группы, и памятную медаль.

– Орден Нерона? – добродушно съязвил НФ-писатель.

– А что? – Тиндэви хлопнул его по плечу, – Превосходная идея, дружище. Тебе я тоже, разумеется, вручу такой орден. И премию, если ты не возражаешь.

– С чего бы я возражал, Уилфран? Надо же мне на какие-то деньги выпить, от нервов. Возможно, ты стопроцентно доверяешь своим инженерам, но у меня несколько секунд назад было чувство, что в нас попадет летучий кусок какого-нибудь небоскреба.

–  Правильной прикладной науке можно доверять, – ответил Тиндэви, – гляди, как этот огненный смерч превосходно разгорается! Вся штука в большом количестве горючих материалов, сосредоточенных в городской застройке. Так же горел Гамбург в 1943-м, и  Дрезден в 1945-м. Токио и Хиросима тоже в 1945-м. А сегодня мы впервые наблюдаем огненный смерч в эру высококачественного видео. Знаешь, сколько мы заработали на продаже лучших мест для видеосъемки этого прекрасного взрыва и пожара?

– Даже угадать не попытаюсь, – сказал Кранрорк, – чем больше заработала твоя фирма, продавая эти места, тем меньше шансов у человечества дожить до XXII века.

Уилфран Тиндэви опустил бинокль и добродушно улыбнулся.

– Ворчишь на этическую испорченность современного человечества?

– Да, ворчу слегка. Писателю с уклоном в НФ-философию полагается об этом ворчать.

– Дружище Натан, я понимаю, что полагается ворчать. Но ты ворчишь по гораздо менее интересному поводу, чем тот, который так же близко от тебя, как этот великий пожар.

– Извини, Улфран, я не понял, о чем ты сейчас.

– А я объясню. Ты ворчишь, что, мол, люди обожают смотреть на катастрофы, которые случились с кем-то другим. Но это ведь не только современные люди. Я тебя уверяю: в античном Персеполе, когда Александр Македонский поджог дворец Ахеменидов, тоже собралась большущая толпа – поглазеть. Я думаю, это общечеловеческая ценность.

– Ценность… – буркнул Кранрорк, – …Ладно. Так, а что я не заметил?

– Ты не заметил, Натан, что молодые парни, технические и гуманитарные специалисты, завербованные еще «HK-Canal» из США, полюбили жизнь рабов ультра-индастриала.

Натан Кранрорк с непониманием посмотрел на старого университетского товарища.

– Вот ведь у тебя манера говорить загадками.

– Ты же знаешь, Натан, это моя любимая игра. И ты знаешь, что в Лаголарго был такой тоталитаризм, что Оруэлл отдыхает. Сейчас 30 тысяч парней сидят на супер-лайнере «Adonis», дрейфующем в Тихом океане. Причем в карантине уже нет смысла.

– Э… Гм… А почему эти парни не требуют возвращения на родину, во Флориду, или в Калифорнию? Они ведь оттуда в основном.

– В этом-то и штука, дружище Натан. Лишь 2 тысячи захотели на родину, и были туда отпущены. Все остальные спецы – 93 процента – хотят не на родину, а в Лаголарго.

– Но, Лаголарго больше нет, – заметил Кранрорк.

Тиндэви саркастически хмыкнул.

– Ну, Натан, это поправимо. Послезавтра возобновятся переговоры Редондо – Гримм. Я прогнозирую, что «Seaway-Solaris» получит в аренду (зверски дорого) участок Малого канала. Для автономии Пацифида нет резонов национализировать шлюзы, требующие профессиональной эксплуатации: техническое обслуживание, логистика, маркетинг, и другие аспекты. При шлюзах уже есть ультра индустриализованный городок, правда – брошенный в данный момент. Но Пацифида сильно выиграет, если позволит «Seaway-Solaris» создать там концентрированный клон Сити Брито-Гранада. Как ты думаешь?

– Я думаю, Улфран, что обрисованная тобой сделка выглядит отвратительно.

– А почему отвратительно, Натан? Если эти парни не хотят быть людьми, а хотят быть вьючными конями в модерновом стойле, то это их дело. Почему кто-то должен за уши тащить этих субъектов к свободе против их воли?

– Ну, что я могу сказать, Улфран? Логика, как обычно, на твоей стороне.

– Нет, Натан. Логика всегда только на своей стороне. А я, будучи реалистом, принимаю сторону логики, даже если это мне не по душе. Вот почему обычно мне удается хорошо строить прогнозы в политике и бизнесе.

Кранрорк наклонил голову влево, затем вправо, затем вернул в нейтральную позицию.

– Так, какой же твой прогноз на эти переговоры?

– Натан, я же объявил: твои приятели сдадут городок в долгосрочную аренду «Seaway-Solaris». Но, лишь в аренду, без собственности, и без экстерриториальных внутренних законов городка. Никакой реставрации Службы Безопасности Канала. Твои приятели – чистоплюи, таким путем успокоят свою совесть, приверженную идеалам свободы. Они  скажут себе: мы запретили насильно превращать людей во вьючных коней. Все только добровольно. Это относится и к сексуально-рекреационным кобылам.

– К кому? – удивленно переспросил Кранрорк.

– К кобылам, – повторил Тиндэви, – к послушным азиатским женщинам для домашней работы и домашнего секса, которые будут ввезены так же, как ранее в Брито-Гранада. Кстати, я победил вашего гения 3D дизайна в диспуте об этих женщинах.

– Правда? Ты победил Мефо Грача?

– Да. Диспут был о том, почему при эвакуации специалисты с изумительной легкостью бросили своих жен, в ряде случаев – с младенцами. Он полагал, что специалисты были раздражены тем, что администрация обманом устроила их женитьбы на этих азиатках. Реально такой мотив был у 7 процентов спецов, в частности, у самого Мефо. Он провел больше двух лет в ультра-индустриальном рабстве, а затем – сбежал. И, разумеется, он меряет коллег-спецов по себе. Но мотив у 93 процентов спецов был иным: они считали своих жен и детей – вещами, не очень дорогими и без проблем заменяемыми.

– Вот дерьмо, – сказал НФ-писатель.

– Если точнее, – сказал Тиндэви, – то это модель ультра-индустриального потребления.

…